Вслед за тобой

12

Синтия часто повторяла себе, как ей хочется быть одной, но теперь, пробыв в одиночестве неделю, она, сама себе не веря, осознала, что ей необходимо чье-то общество. Синтия думала о Саре — та, получив неизвестно откуда весьма приличные деньги, отбыла в суете и великой радости. Впрочем, Синтия не очень горевала, когда подруга уехала, хотя из приличия приглашала ее пожить еще.

В Индии Сара была совсем иной. Глубоко несчастная, одинокая, она цеплялась за всякого, кто ее пожалеет, выказывая искреннюю благодарность за доброту и участие. Казалось, ей по натуре свойственно душевное расположение к людям.

Принимая Сару у себя, Синтия день ото дня убеждалась, что первое впечатление о подруге было ошибочным. Сара оказалась суетной, недоброжелательной, завистливой. По совести говоря, Синтия от нее устала и испытала немалое облегчение, когда та, блестя глазами, объявила, что должна вернуться в Лондон.

— Я могу теперь все себе позволить, Синтия! Хоть и не уверена, надолго ли. Ах, как это чудесно — быть снова на людях! У меня куча знакомых! Рестораны, танцы!..

Привыкнув к нескончаемым жалобам Сары на безденежье, Синтия немало удивилась, когда нежданно-негаданно у ее гостьи появилось достаточно средств, чтобы вернуться в Лондон и снова зажить на широкую ногу. Непонятно, откуда такие деньги — почтовых переводов Сара не получала, ни одного своего украшения не продала.

Поначалу Синтия была благодарна судьбе за избавление от неугомонной гостьи, но к своему удивлению через несколько дней начала скучать по Саре. Хорошо, конечно, побыть в одиночестве. Однако, молча сидеть день за днем в пустой гостиной, подниматься наверх в спальню, где рядом все комнаты заперты и царит безмолвие, лежать часами без сна, раздумывая, как приятно было бы поговорить по душам с внимательным собеседником, не очень-то весело. А вдобавок, не желая себе в том признаться, Синтия очень скучала по Роберту, который был в отъезде. Он позвонил ей утром, когда уезжала Сара, и сообщил, что они с Микаэлой отправляются в Гудвуд на скачки.

Синтия потом размышляла, кто мог подсказать Микаэле мысль о поездке в Гудвуд. Девочке самой до этого не додуматься. Но, тем не менее, вряд ли ее подговорил Хью Мартен. Со стыдом Синтия вспоминала, как Сара убеждала ее, будто что-то происходит между Микаэлой и Хью, как в тревоге и беспокойстве она решила, не откладывая, затеять об этом разговор с Микаэлой, и как все закончилось полным конфузом.

Синтия отправилась в «Березы» под тем предлогом, что желает презентовать Микаэле несколько вышитых ею самой мешочков для лаванды. Микаэла была в саду, в одиночестве, лежа в ярком полосатом гамаке, читала французский роман и, по-видимому, обрадовалась гостье.

— Как приятно вас видеть! — воскликнула Микаэла. — Вам нужен папа? По-моему, он где-то в доме.

— Нет, я пришла к вам, — ответила Синтия.

Отдав Микаэле подарок, она, глубоко вздохнула и храбро принялась за выполнение своей благородной задачи.

— Что поделываете в последнее время? — спросила Синтия самым обычным тоном. — Видитесь ли с семейством Халлам?

— Я была у них вчера на ланче, — ответила Микаэла.

— Они вам нравятся?

— Они презабавные!

— Хью Мартен все еще у них гостит?

— Хью Мартен? — медленно повторила Микаэла. — Высокий брюнет, раньше жил где-то неподалеку?

— Да, это Хью Мартен.

— Он еще у них, но, кажется, скоро уезжает…

Микаэла произнесла это неуверенно и без видимого интереса к предмету разговора.

— Я рада, что он скоро уезжает, — заметила Синтия. — Видите ли, Микаэла, вы здесь совсем недавно, вам пока что трудно разобраться, кто хорош, а кто плох. Но не хочется, чтобы Хью Мартен оказался среди ваших друзей.

— Почему? Чем он так плох?

— Да, лестного о нем не скажешь. Конечно, есть у него и привлекательные черты, как и у всех. Но мне хотелось бы видеть среди тех, с кем вы поддерживаете дружеские отношения, Микаэла, милых молодых людей, — жаль, если вы будете тратить время на персонажа вроде Хью Мартена.

— Но я его почти не знаю! — воскликнула Микаэла. — А кроме того, он, видимо, считает меня слишком молодой и довольно скучной. Похоже, его интересует миссис Халлам.

У Синтии словно гора свалилась с плеч — Микаэла говорила так просто, бесхитростно, невозможно было заподозрить, будто она что-то скрывает. Сара, конечно, была не права, но это с ней случалось довольно часто, особенно если речь шла о тех, кому она попросту завидовала.

— Ну, вот и славно, — одобрила Синтия. — И, надеюсь, вы не сердитесь на меня, Микаэла, за этот разговор? Я лишь желаю вам добра, хочу, чтобы вы были счастливы!

Микаэла вдруг лукаво взглянула на нее.

— Правда? — отозвалась она. — Наверно, как и все, вы желаете мне такого счастья, каким видите его сами…

Синтия изумилась: Микаэла чрезвычайно проницательна для своих семнадцати лет!

— Я думаю, это зависит от многих обстоятельств, — продолжала Микаэла. — От мудрости, опыта, но не от возраста. Некоторые полагают, возраст дает им право поучать молодых. Но возраст еще не все. Многие старики попросту глупы, особенно, когда речь идет о человеческих отношениях.

— Вы меня пугаете! — воскликнула Синтия.

— Почему? — удивилась Микаэла. — Потому, что у меня своя точка зрения? У меня хватало времени на раздумья. Вы ведь знаете, меня воспитали дед и бабушка. Оба были старше, но совсем разные по характеру. Бабушка умом не отличалась, она часто мне говорила: «Ты должна так поступить, потому что я так велю. Я старше и знаю все лучше твоего». Дедушка в молодости был весельчак и сорвиголова. Короче, не то что бабушка… Иногда он рассказывал мне о своих похождениях. И у него было чему поучиться. А теперь, пойдемте, поищем папу, — предложила она. — Он будет рад видеть вас.

Микаэла взяла гостью под руку и повела через газон к дому.

В последующие дни Синтия снова и снова возвращалась мыслями к этой удивительной девушке. Как она распорядится своей жизнью? Какого человека выберет в мужья? Для Синтии Роберт и Микаэла были как бы обитателями иного мира. Разве можно надеяться понять их, найти с ними общий язык? Они уедут отсюда, — думала Синтия. — Они не могут остаться здесь.

Ей трудно было вообразить Роберта, живущего спокойной, обыденной жизнью сельского сквайра. Или же Микаэлу, счастливую в супружестве с простым, без затей, молодым человеком из здешних мест, который редко читает книги и для которого самое большая радость — день удачной охоты!

В сотый раз Синтия спрашивала себя, зачем Роберту Шелфорду понадобились «Березы». Конечно, это настоящее дворянское родовое гнездо, но для него оно не подходит. Он всегда представлялся ей на необъятных просторах, у недосягаемой горной вершины, у широкой реки с предательски опасным быстрым течением, которую надо перейти вброд. Он чужой здесь, среди тихой, неяркой безмятежной природы, как и очаровательная латиноамериканка, его дочь. Все твои мысли только о них! — корила себя Синтия. — Хватит! Думай о другом, о себе, наконец!..

— Мне надо найти какое-то занятие, Грейс! — сказала Синтия старой горничной.

— У вас сил не хватит для трудного дела, мисс!

— Я полна сил! — возразила Синтия. — И вижу, как растолстела. Роза меня обкармливает!

Горничная улыбнулась.

— С позволения сказать, вы совсем другая стали, мисс, не сравнить с тем, как приехали. Совсем худышка были. И вроде старше своих лет. А теперь точно, как на той карточке. Помните у вашей бабушки на туалетном столике стояла?

— Помню! — воскликнула Синтия. — Мне там восемнадцать.

— Ну, вот такая и сейчас, мисс!

— Благодарю за комплимент, но это еще одна причина, по которой следует заняться делом.

— Уж не собрались ли вы уехать от нас, мисс? — спросила вдруг Грейс.

Судя по голосу, старушка забеспокоилась.

— Ни за что от вас не уеду! — ответила Синтия поспешно, и горничная вздохнула с облегчением.

Период выздоровления, беспокойство, желание перемен, привычная обстановка раздражает. Пройдет, конечно, пройдет!.. — думала Синтия, но когда через несколько минут раздался телефонный звонок, она с волнением подбежала и взяла трубку.

— Слушаю!

Голос Роберта сказал:

— Алло, Синтия! Вы еще здесь?

— Конечно! Когда вы вернулись? Хорошо провели время?

— Замечательно. У Микаэлы был огромный успех, а я купил несколько скаковых лошадей!

— Боже! Вы их привезете сюда?

— Не сразу, они проходят обучение в Ньюмаркете. Вам, думаю, интересно об этом узнать.

— Чрезвычайно! Но расскажите еще про Микаэлу.

— Завела огромное число друзей, самых разных. Каждый вечер в Лондоне мы куда-нибудь выезжали и всегда по отдельности.

— Вы, как я вижу, оказались не самой лучшей дуэньей, не справились со своей ролью.

— Так и знал, что мне от вас нагорит! Послушайте, Синтия, я хочу пригласить вас сегодня вечером. Для меня это очень важно, я тут кое-кого жду, очень хотелось бы, чтобы вы встретились с этим человеком.

— Ах, Роберт, я ни с кем не хочу встречаться! Но рада буду повидать Микаэлу.

— Повторяю, это важно для меня. К восьми пришлю за вами машину.

Он повесил трубку. Синтия знала: она, конечно, не сможет ему отказать. Типичный поступок Роберта! — думала она, испытывая вместе с тем легкую тревогу: тон был какой-то необычный. Вдруг Синтия замерла. Она подумала, что Роберт решил жениться и хочет познакомить ее со своей будущей женой. Может быть, в этом дело?

— Если так, я буду рада знакомству с ней.

Синтия произнесла это вслух, и слова откликнулись насмешливым эхом в пустой комнате.

Она прошла из гостиной в кухню предупредить Розу, что обедать не будет, потом поднялась наверх проверить, в порядке ли вечернее платье. Синтия долго и с особым тщанием наряжалась и приводила себя в порядок — ей хотелось сегодня выглядеть особенно привлекательной. Результат, как будто, неплохой!

— Очень вы сегодня красивая, мисс! — сообщила горничная, подавая ей пальто.

— Спасибо, Грейс!

— Я Розе говорю, вы давеча сказали, мол, кормит она вас хорошо. Уж так-то она обрадовалась! Роза гордится, что хорошо умеет готовить.

— Она замечательно готовит, — весело отвечала Синтия. — И вы, Грейс, чудесно за мной ухаживаете — что бы я без вас делала!

— Ну, мисс, уж вы скажете, — ответила довольная и польщенная Грейс. — А нам только и надо, чтобы все у вас было хорошо. Как моя матушка говаривала: ничего на свете нету дороже здоровья.

— Конечно! — воскликнула Синтия. — Спокойной ночи, Грейс, я вернусь не поздно.

Она села в ожидавшую ее машину и помахала на прощание. Прелесть, что за старушка!.. Старается изо всех сил, лишь бы я не горевала о «Березах». И вдруг, на повороте в главную аллею, к своему великому удивлению Синтия не испытала обычного чувства утраты. Я свободна! — подумала она. — Свободна от призраков и мучительных воспоминаний, которые преследовали меня столько лет!

Парадная дверь была открыта. Вышколенный слуга помог Синтии выйти из автомобиля и передал другому слуге ее пальто.

— Мистер Шелфорд в гостиной, мисс Морроу, — сказал дворецкий, провожая ее через огромный холл.

Из гостиной доносились голоса. Синтия, походя, взглянула на себя в зеркало и осталась довольна. Дворецкий распахнул перед ней двери гостиной.

— Мисс Синтия Морроу.

Она вошла неторопливо. Портьеры не были задернуты, но горели люстры и хрустальные бра. Гости с коктейлями в руках собрались возле камина. Роберт шел ей навстречу.

— Я так рад, что вы смогли приехать, — сказал он. — Я очень хочу, чтобы вы встретились с одним человеком, и знаю, он хочет встретиться с вами.

Что-то в его голосе настораживало, как и в слишком долгом рукопожатии. Она обернулась к гостям у камина, и взгляд остановился на одном лице — увидев его, она не поверила себе, у нее трепетно забилось сердце, и она еле удержалась на ногах.

— Питер!

Синтия не знала, произнесла ли это имя вслух.