Вслед за ветром

12

Мэтью Кордель удивленно смотрел на Наварро, на лице которого застыло выражение ярости. Управляющий видел его кровоточащую щеку и разодранную рубашку. Затем он перевел взгляд на рыдающую Мэри Луизу. Он был совершенно сбит с толку, как, впрочем, и все остальные работники.

— Наварро, ты с нами уже несколько месяцев, — сказал Мэтт. — Я не могу поверить, что ты совершил такой ужасный поступок.

— Мэтт, я ничего не делал! Это она. Мисс Лейн попросила меня поехать с ней. Когда мы остановились, она повела себя более чем дружелюбно. Я попытался успокоить ее, но она взбесилась и набросилась на меня. После этого она сама порвала свое платье и вернулась домой раньше, чтобы свалить все на меня. Она даже забрала мою лошадь, и мне пришлось бежать целую милю. Я ее и пальцем не тронул.

Джед и Джесс подошли как раз тогда, когда Наварро пытался оправдаться. Работники, которые провели с этим бродягой семь не самых легких недель, но которые при этом много лет знали хозяйскую дочь, не знали, кому верить и что говорить. Они знали, что у Мэри Луизы скверный характер, но им и в голову не приходило, что она могла выдумать такую кошмарную ложь. Джесс на некоторое время вообще лишилась дара речи, поняв, что ее сестра безбожно врет всем.

— Это ложь, ты, бессердечное чудовище! — кричала Мэри Луиза. — Ты силой увез меня и избил. Я никогда не встречала большего подонка! Неужели ты подумал, что кто-то поверит, что я сама себя изуродовала! Посмотри, на нас обоих доказательства твоей вины.

Сузив глаза, Наварро смотрел на коварную девушку.

— Ты прекрасно знаешь, что я никогда даже не пытался…

— Замолчите, вы, оба! — взорвался Джед. — Мэри Луиза, расскажи, что произошло.

Мэри Луиза, обливаясь притворными слезами, пересказала свою дикую историю.

— Прости, отец. Он застал меня врасплох и сказал, что хочет поговорить. Я не думала, что он настолько опасен. Я поняла это слишком поздно. Я не виновата в том, что произошло. Честное слово, не виновата, — поклялась девушка, широко раскрыв глаза, чтобы придать лицу более правдивое выражение. — Ты же знаешь, что он мне никогда не нравился, я ему не доверяла. С какой стати я стала бы с ним заигрывать?

Джед посмотрел на Мэри Луизу. В этот момент она была так похожа на свою покойную мать. Потом он перевел взгляд на Наварро, ставшего угрозой его семье.

— Что ты с ней сделал? — спросил Джед. — Я не ожидал от тебя подобного поступка.

— Клянусь, сэр, я ничего с ней не делал.

— Тогда как ты объяснишь все это? — спросил Джед, указывая на так называемые доказательства.

Наварро рассказал о случившемся, опустив слова Мэри Луизы о том, что она хотела убить Джеда и Джесси. Он понимал, что никто не поверит этому, и все усомнятся в остальной части его рассказа. В конце своего рассказа Наварро произнес следующее:

— Когда Мэри Луиза уехала в таком виде, я догадался, что она задумала. Я бросился следом, чтобы…

— Он лжет, отец! Он…

Джед в гневе крикнул:

— Замолчи, девочка! Я сам разберусь. Наварро, это же глупо. Зачем Мэри Луизе самой рвать на себе платье, чтобы подставить тебя?

— Не знаю, сэр, но я ни в чем не виноват.

Эти слова прозвучали, словно эхо далекого прошлого. Именно их он произнес, когда его арестовали и обвинили в ограблении. Тогда Наварро никто не поверил. Его жестоко и несправедливо наказали. То же самое происходило и сейчас. Если бы не Джесси, он бы осыпал их всех проклятьями и ушел прочь, не говоря больше ничего!

— Я невиновен, — повторил Наварро, понимая, что это бессмысленно. Его переполняли злоба и бессилие.

Джед махнул рукой, чтобы все замолчали. Он думал о том, что его старшая и любимая дочь, его помощница с каждым днем все больше привязывается к этому бродяге. Он не мог допустить, чтобы его Джесс связалась с таким перекати-поле, каким был Наварро Джонс. Сейчас подвернулся удобный случай избавиться от наемника, пока он не покорил сердце Джесси. Джед понимал, как ему нужна Джесси, как нужна она его матери и сыну.

— Я выслушал достаточно. Мне пришлось нанять тебя, Наварро, но больше ты не можешь у нас оставаться. К тому же ты можешь работать на Флетчера. Рой сказал, что у нас есть предатель. Им вполне можешь оказаться ты.

Наварро был поражен.

— Это неправда, сэр. Я предан вашей семье.

— Я не знаю, что там в действительности случилось. Ты нам очень помог, но моя главная задача — сохранить мир в моем доме.

— А как же Флетчер, мистер Лейн?

— Мы сами справимся с ним.

— Вы один, сэр? А ваша семья? Они в опасности. Я не прикасался к вашей дочери, клянусь. Мисс Лейн, скажите им правду.

— Я уже сказала, — всхлипывая, ответила блондинка.

Джед тяжело вздохнул.

— Даже если это недоразумение или нелепая ошибка, для тебя Наварро будет лучше, если ты уедешь. Я не могу встать на твою сторону и быть против моей дочери. У меня и без вас двоих полно неприятностей. Собирайся и уезжай.

— Нет, папа, — крикнула Джесси. — Я знаю Наварро, он никогда не сделает ничего подобного. Виновата Мэри Луиза. Накажи ее, а не его. Папа, Наварро нам нужен.

— Ты хочешь сказать, что я, твоя сестра, лгу? — возмутилась Мэри Луиза.

Джесс посмотрела на сестру.

— Я говорю, что ты ошибаешься, вот и все.

— Если ты…

— Замолчи, — приказал Джед. Он не хотел, чтобы сестры ругались при всех. — Уезжай, Наварро, пока не случилась еще большая беда. Скажи спасибо, что я не очень поверил во все это, что я ценю то, что ты для нас сделал. А то я велел бы моим ребятам привязать тебя к забору и выпорол бы как следует, чтобы защитить честь дочери. Езжай, сынок, пока я не передумал, — предупредил Джед.

Услышав знакомую угрозу, Наварро испытал чувство гнева. Силы покинули его. Его глаза засверкали, челюсти плотно сжались. Его снова подставили! Он был готов уже рассказать, как эта девчонка ненавидела Джеда и Джесси, но после этих слов на него, без сомнения, накинулись бы все эти люди и он не смог бы от них убежать. Ни один человек, поклялся себе Наварро, никогда больше не прикоснется к нему кнутом! Ему не оставалось Ничего другого, как уехать.

Всю жизнь его использовали, затем предавали и выкидывали вон. И после стольких лет он наконец решил, что эти люди были особенными. Только его дорогая Джесс поверила ему и встала на его защиту. Да, подумал он, вряд ли остальные работники выступят против своего хозяина в защиту обычного бродяги. Единственное, о чем он сожалел, это о Джесс и Томе. Им будет очень больно. Наварро не решался посмотреть на свою возлюбленную.

— Я невиновен, сэр. Однажды вы поймете это.

Он пошел в сарай, чтобы собрать вещи. Он говорил себе, что должен быть благодарен за то, что ему не пришлось ничего объяснять Джесси.

— Папа, ты не можешь так поступать! Это нечестно и неправильно. Наварро невиновен.

— Не становись такой же неуважительной, как твоя сестра, Джесс. Я должен сделать то, что, считаю, будет лучше для моей семьи. Мэри Луиза, иди в дом и приведи себя в порядок. А потом займись делами и не болтай понапрасну.

— Да, отец, — ответила та и быстро ушла.

— Папа, разреши Наварро остаться до утра, — упрашивала Джесси. — У тебя будет время, чтобы успокоиться и хорошенько все обдумать. Нам нужна его помощь.

— Теперь я смогу справиться с Флетчером. Слишком долго я избегал необходимости выполнить свой долг по отношению к семье. Это мое ранчо. Я сам защищу его. Ребята, отправляйтесь работать. Простите, что вам пришлось присутствовать при такой неприятной сцене.

Обеспокоенный управляющий и работники поспешили выполнить приказ.

Бабушка и Том, которые стояли и слушали на крыльце, ушли еще раньше.

Том был возмущен. Он хотел броситься на помощь своему другу.

— Бабушка, это нечестно. Наварро не виноват. Он здесь никому не стал бы причинять вред.

— Том, мы не можем ему помочь. Твой отец все решил. Не надо с ним спорить.

— Но, бабушка, Наварро мой друг. Позволь мне хотя бы попрощаться с ним.

— Твоему папе это не понравится. Да и тебе самому не захочется, чтобы Наварро стало еще тяжелее. Он понимает, что ты сейчас испытываешь. Иди в дом.

К крыльцу подошла Мэри Луиза. Увидев, что бабушка и Том смотрят на нее с подозрением, она возмущенно воскликнула:

— Я смотрю, вы оба поверили ему, а не мне!

— Ты подлая, Мэри Луиза, ты лгунья! — зло крикнул Том.

— Я рада, что он уезжает. От этого бродяги одни неприятности.

Мальчик раскраснелся от гнева. Его подслеповатые глаза жалобно моргали.

— Неправда! Надеюсь, папа однажды выпорет тебя за твою ложь! Будь я постарше, я сам бы это сделал.

Мэри Луиза ущипнула брата за руку, от чего Том дернулся и вскрикнул.

— Он нравится тебе потому, что возится с тобой, как с младенцем. Он не сможет превратить тебя в нормального человека. Никто не сможет. Забудь этот дорожный мусор. Ты все равно никогда не станешь другим.

Забыв про боль в пояснице, бабушка выпрямила спину и сказала:

— Мэри Луиза! Заткни свой рот или я скажу Джеду, чтобы он выпорол тебя.

— Почему все меня так ненавидят и не верят мне? Не могу дождаться, когда уеду отсюда! Мои друзья на востоке никогда так ужасно не обращались со мной.

Сказав это, Мэри Луиза вбежала в дом.

Джесс продолжала убеждать отца.

— Папа, в чем дело? Это не похоже на тебя. Наварро много работал, прижился здесь. А ты опозорил его и сделал ему больно.

— Лучше сделать больно незнакомцу, чем причинить вред нам.

— Разве, папа? Жестокость не остается без ответа. Я должна повидаться с ним перед отъездом.

— Не надо, Джесс! — резко сказал он.

— Прости, папа, но на этот раз я не могу тебя послушаться. Я привезла Наварро сюда. Я дала ему надежду на мир и дружбу. И раз ты собираешься выгнать его, я должна сказать ему, что сожалею об этом и не согласна с тобой.

Мимо них прошел Наварро. На одном плече у него лежало седло, под мышкой он нес подстилку, в одной руке — котомку с едой, которую ему дал Хенк, а в другой — свою винтовку. На бедре висела кобура, а шляпу он надвинул глубоко на глаза, чтобы никто не видел его исполненного боли взгляда. Он не посмотрел в сторону Джесс и Джеда и не заговорил с ними. Наварро оседлал Гнедого, упаковал вещи, сел в седло и быстрым шагом поехал прочь. Он боялся в последний раз посмотреть на Джессику Лейн.

Джесс бросилась к лошади, на которой только что приехала Мэри Луиза, и вскочила в седло. Не обращая внимания на крики отца, она бросилась за своим возлюбленным. Подъехав поближе, она крикнула:

— Наварро! Подожди!

Наварро остановился, но не оглянулся. Он просто замер в седле. Когда Джесс подъехала к нему вплотную и стала напротив, он смотрел поверх ее головы.

— Что такое, мисс Лейн? — спросил Наварро ледяным тоном. Пришло время уезжать, и холод облегчит расставание.

В голубых глазах Джесс блеснули слезы.

— Ты не попрощался.

— А в этом была необходимость? Я уезжаю отсюда, как из любого другого места, — ответил он.

— Наварро, прости, что папа причинил тебе боль. Он был не прав. Я сказала ему об этом. Он решил, что у него нет другого выбора, кроме как защитить ее. Хотя маленькая ведьма этого не заслуживает. Мэри Луиза ненавидит это место и хочет уехать, но папа не позволяет ей. Мне хотелось бы, чтобы он ее отпустил. Нет, лучше бы он сделал это раньше. Тогда ничего подобного не случилось бы. Когда папа успокоится, ему станет стыдно, что он так жестоко обошелся с тобой. Наварро, я знаю тебя и верю, что ты невиновен.

— Правда, Джесс? — спросил Наварро, наконец-то встретившись с ней взглядом.

Она поняла, что теперь двое ее самых любимых мужчин называют ее Джесс. Она не стала спрашивать Наварро, почему он решил сегодня назвать ее так.

— Наварро, я многого не знаю о тебе, но одно я знаю точно — ты очень добрый человек. Мэри Луиза солгала и навлекла на всех нас беду.

— Ты уверена? — с вызовом спросил он.

Лицо Джесс исказилось.

— Наварро, не пытайся, делая мне больно, облегчить наше расставание. У меня так мало времени, а сказать надо многое. Даже если бы я не знала, что представляет из себя моя сестра и кто ты, доказательства очевидны. Ты левша, а царапины на ее лице и разрывы на платье не с той стороны, чтобы ты мог сделать их. Я еще спрошу об этих так называемых доказательствах. Просто сейчас страсти еще слишком кипят. Папа обычно прислушивается ко мне, но не сегодня. Наварро, он хороший человек, но все эти беды изменили его. Не думай о нем слишком плохо. Он несет на себе огромный груз и не хочет, чтобы мы видели, как он напуган. Папе пятьдесят четыре, и он много работает, но у него не все в порядке со здоровьем. Иногда я замечаю, что он трет свои больные руки, как это делает бабушка. А временами его ноги и спина так затекают, что он едва поднимается из кресла. Папа пытается скрыть многое, но я все вижу. Наварро, я люблю его, но на этот раз он ошибся. Прошу тебя, остановись неподалеку. А я попробую убедить его вытрясти правду из Мэри Луизы. Уверена, папа скоро простит тебя и снова вернет на работу. Прошу тебя, потерпи, дай нам время.

Наварро хотел предупредить Джесс насчет замыслов ее сестры, но ему не хотелось делать ей еще больнее. Он также не мог поделиться своими подозрениями о том, что Джед использовал этот случай, чтобы разлучить их. Раскрыв мотивы Джеда, он ранит свою возлюбленную. Джесс научила его, что в беде надо больше думать о других, чем о себе.

— Нет, Джесс, он не передумает и не станет просить прощения. Гордый и упрямый человек никогда не уступит своих позиций. Возможно, его будет некоторое время мучить совесть, но не более того. С самого начала я говорил тебе, что не могу долго сидеть на одном месте. Я позволил тебе убедить меня отказаться от моих привычек. Но теперь будет лучше, если я уеду.

— Для нас это будет не лучшим выходом, — ответила Джессика.

— Джесс, клеймение и работа в саду закончились. Теперь ребята смогут сосредоточить свои силы на Флетчере. Я многому научил их. Кроме того, теперь этим заинтересовались шериф и военные. Обещай, что будешь держаться подальше от опасностей. Ты была мне хорошим другом, и я не хочу, чтобы ты пострадала.

— Говоря о нас, я имела в виду не семью и ранчо, а нас с тобой, — объяснила Джесси. — Наварро, мы стали больше, чем друзьями. Я не хочу терять тебя, особенно так. Я люблю тебя.

Это признание поколебало Наварро. Он так хотел завоевать ее любовь. Это были самые дорогие слова, какие он слышал за всю свою жизнь. Ему хотелось заключить Джесс в объятия, поцеловать и увезти с собой далеко-далеко, туда, где она навсегда станет его. С тяжелым сердцем Наварро сказал:

— Нет, Джесс. Я не стою твоей любви. Я не гожусь ни для кого, даже для самого себя. Есть многое такое, чего ты не знаешь обо мне, и я не могу тебе рассказать. Не надо любить меня, иначе ты можешь пострадать.

Не это ожидала услышать Джесси.

— С этим я справлюсь, ведь я люблю тебя. Ты мне нужен. Останься, женись на мне. — Наварро уходил, ей приходилось быть дерзкой. Она увидела, что ее предложение потрясло его, поэтому торопливо продолжала: — Папа не сможет нас разлучить. Мне уже двадцать четыре. Ему придется смириться с моим решением. В противном случае он рискует потерять меня, если мы уедем вместе. Я могу убедить его отослать Мэри Луизу на восток, тогда мы сможем жить спокойно. Наварро, останься, я смогу сделать тебя счастливым. Позволь мне доказать это. Раздели со мной мой дом и мою жизнь, — с чувством говорила Джесси.

Наконец-то свершилось — мечта Наварро была у него в руках. Теперь, думал он, готова ли Джесс отказаться от всего ради него? Любит ли она его больше всего на свете, как он любит ее? Это было невероятно, ошеломляюще, это потрясло его. И ему оставалось только одно — принести себя в жертву впервые в жизни.

— Джесс, мне бы очень этого хотелось, но я не могу ни жениться на тебе, ни взять тебя с собой. И не могу остаться. Чем дольше мы пробудем вместе, тем труднее нам будет расстаться друг с другом. Мы с тобой слишком разные. Ты даже не понимаешь, насколько мы разные. У нас ничего не получится, цайн. — На какой-то момент Наварро, позабыв обо всем, назвал ее словом апачей, которое означало любимая. — Неужели я так мало для тебя значу, что ты не хочешь даже попытаться?

Слова Джесс ранили Наварро в самое сердце. Может быть, ему стоило рассказать ей все о себе и тогда она отвернется от него. Однажды он сделает это.

— Это не так, Джесс. Просто мое прошлое не дает нам соединиться.

— Почему? Наварро, с любой проблемой можно справиться. Позволь мне помочь тебе. То, что сейчас происходит между нами, это нечто особенное. Не дай нам утратить это.

— Джесс, для меня уже все слишком поздно. Слишком поздно для нас обоих. Я все время говорил тебе об этом.

— Любовь моя, никогда не бывает слишком поздно. Что тебя так сильно гнетет?

Наварро сказал себе, что она любит мужчину, которого совсем не знает. Не знает, что он убийца, вор, полукровка, ублюдок, сын бандита и индейской скво, человек, за которым идет по пятам полиция, который может разрушить всю ее жизнь. Он не мог рисковать и позволить Джесс или кому-либо узнать правду о нем. Не мог рисковать и подвергать ее опасности. Если Наварро признается ей в своей любви, она начнет еще сильнее бороться за него, а он не мог это допустить.

Будет лучше, решил он с болью в сердце, если Джесс будет страдать сейчас, чем погибнет потом, когда его прошлое настигнет их. Он не мог допустить, чтобы Джесс стала свидетельницей того, как его схватят и повесят. Ради них обоих он должен быть сильным и непреклонным.

— Джессика Лейн, ты особенная женщина. То, что ты предлагаешь, — драгоценный подарок, но я не могу его принять. Моя жизнь не для тебя. Все, что мне сейчас нужно, это ехать вперед. Ты не сможешь жить, как я, а я не могу тебе предложить ничего другого. Ты должна поверить мне и принять правду. Я клянусь тебе.

— Почему, Наварро? По крайней мере, объясни мне, в чем дело.

— Джесс, не у всех одинаковые мечты и устремления. Я бродяга, одиночка. Я не могу стать ковбоем или работником на ранчо. Как не могу быть мужем или отцом. Ни сейчас, ни потом. Если бы я мог, то мечтал бы только о том, чтобы ты была рядом со мной. Клянусь тебе в этом.

Джесс почувствовала, что внутри у ее любимого идет жестокая борьба. Она понимала, что он хочет остаться с ней, хочет согласиться на ту жизнь, которую она ему предлагала. Но что-то не позволяло Наварро согласиться. По крайней мере, не сейчас. Ей следовало удержать его рядом до тех пор, пока она не сможет узнать, в чем дело, и победить его демонов.

— А ты не мог бы остаться недалеко от нас еще немного? Я уверена, скоро Флетчер нанесет свой последний и самый сильный удар. Когда это произойдет, наша война закончится, правда, не знаю каким образом. Прошу тебя, еще несколько недель. После этого, если ты не передумаешь, я не стану просить тебя оставаться. Обещаю.

— Я подумаю об этом. Если ты вскоре не услышишь обо мне, значит, я уехал. Но перед тем как я уеду, я хочу, чтобы вы с Томом знали — я не нападал на вашу сестру.

— Мы знаем. Это все произошло из-за меня. Мэри Луиза совсем запуталась. Это случилось после того, как она вернулась с востока. Она хочет навредить мне, так как считает, что папа отдает предпочтение мне перед ней и Томом. Она не понимает, как тяжело быть «сыном» и работником. И еще она, возможно, догадалась о моей любви к тебе и решила сделать мне больно. Мэри Луиза сердится за то, что я не уговорила папу отпустить ее из дома. В последнее время они наговорили друг другу много недобрых слов. Сегодня я почти возненавидела ее за этот подлый поступок. Ужасно испытывать подобные чувства к своей родной сестре, но я пыталась понять и пожалеть ее, хотя она делает это практически невозможным. Ее возвращение на восток не такое простое дело, как ей кажется. Кроме того, она еще недостаточно взрослая, не может жить одна. Я много раз говорила с ней, но ничего не помогает. Мне жаль, что ты стал объектом ее мести мне. Прошу тебя, Наварро, будь поблизости, пока я не улажу это дело. Если Уилбор Флетчер узнает, что ты уехал, он нападет на нас еще более жестоким образом. Ты единственный, кто сдерживал его.

— Если я буду рядом, твой отец может подумать, что я замышляю недоброе. Лучше мне уехать, а то он будет беспокоиться из-за меня и упустит Флетчера. Это опасно для всех вас.

— Время, вот что тебе нужно, мой любимый. Время, чтобы понять, что я для тебя значу. Если ты не вернешься, прошу тебя, всегда помни обо мне. И если тебе когда-нибудь что-то будет нужно, ты знаешь, где меня искать. Все, что угодно, Наварро, и не важно, что скажет папа.

— То, что я хочу и что мне нужно, не смогут дать ни индейские, ни какие другие боги.

Его слова прозвучали печально и безнадежно.

— Наварро, нет ничего невозможного.

— Нет, Джесс, некоторые вещи невозможны. Отправляйся домой и будь начеку. Враг ударит с той стороны, откуда ты меньше всего ждешь нападения. Постарайся найти предателя, о котором говорил Рой, если, конечно, это правда. Надеюсь, теперь Флетчер решит действовать по-другому и постарается разорить вас через банк, но тут я ничем помочь не смогу. Он достаточно умен и понял, что не может все время безнаказанно нападать на вас. Рано или поздно его бы схватили.

— Он не сдастся. Жадные и злые люди никогда не отступаются от своего.

— Надеюсь, ты ошибаешься. Прощай, Джесс. Спасибо тебе за то, что стала светлым уголком в моей жизни. Я не забуду тебя. Попрощайся за меня с Томом, бабушкой и ребятами. И скажи им, я сожалею по поводу случившегося. Будь счастлива и невредима.

— Без тебя? Хотя бы поцелуй меня на прощание.

— Не могу. За тобой следит Мэтт. Прощай, Джесс. Забудь меня! — сказал Наварро и ускакал прочь, пока у него еще оставались силы сделать это.

Джесс смотрела, как уезжал ее возлюбленный. В это время к ней подъехал Мэтт. Управляющий ранчо, человек, которого она знала почти всю свою жизнь, был сильно встревожен. Они почти никогда не расставались, кроме тех нескольких лет, когда он уходил на войну. Мэтт считал своим долгом защитить семью, которая жила в Джорджии. Теперь у него почти никого не осталось, кроме одного брата, с которым Мэтт изредка виделся. Джесс была благодарна Мэтту, что он молча ждал, пока она соберется с мыслями. Казалось, Мэтт всегда понимал ее чувства и знал, как себя вести в тот или иной момент. Он всегда был единственным человеком, который умел поднять Джесс настроение, что бы ни происходило в ее жизни. Ему не надо было ничего говорить ей, достаточно было ободряющей улыбки, нежного прикосновения, ласкового взгляда. Джесс не могла представить себе жизнь и работу без Мэтта.

Она глубоко вздохнула и сказала:

— Если кто и заслуживает признания и понимания, так это Наварро. Я не хочу знать, что было с ним в прошлом, Мэтт, но сейчас он обречен на одиночество и изгнание. В нем так много доброты, но он боится показывать это, чтобы ему не сделали еще больнее. Мне жаль, что Мэри Луиза доставила Наварро еще больше неприятностей и страданий. Думаю, он пострадал намного больше, чем она. — Джесс посмотрела на управляющего. — Мэтт, она лжет. Не знаю почему, но моя сестра солгала.

Мэтт схватил ее руку и сжал ее.

— Джесси, ты сейчас ничего не сможешь сделать, — сказал он нежно.

— Знаю, это и злит меня. Наварро нужен нам. Он знает, как справиться с Флетчером, он составлял все планы, учил нас защищаться. Когда Флетчер узнает, что он уехал…

— Нам самим придется бороться с ним. Джесси, я не позволю, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

— Ты долго был хорошим другом, Мэтт. Я очень доверяю тебе и полагаюсь на тебя. Мы с тобой должны поддержать папу и не дать Флетчеру победить.

— Джесси, для тебя я сделаю все. Если ты чего-нибудь захочешь или тебе что-то понадобится, попроси меня.

Но то, что Джесс хотела, в чем нуждалась, мог дать только Наварро.

— А что делать с деньгами Наварро? Поэтому я и приехал. Мне их дал Джед.

— Я удивлена, что папа подумал об этом. Думаю, он просто не хотел, чтобы у Наварро был повод вернуться. Однажды он сказал мне, что ему много не надо. Наверное, тех денег, что он получил за прошлый месяц, хватит ему, чтобы дотянуть до следующей работы.

— Он сказал, куда поехал?

— Нет.

— Как ты думаешь, он вернется?

— Сомневаюсь. Папа очень грубо повел себя с ним. Поехали домой. Я хочу поговорить с сестрой.

С притворной заботой в голосе Джесс спросила:

— Мэри Луиза, что там случилось?

— Я не хочу снова говорить об этом. Это было ужасно.

— Уверена, ты не рассказала всех деталей перед папой и работниками. Сестренка, расскажи мне все. Ведь это я нашла и наняла Наварро. Я чувствую и свою вину.

— Я все еще слишком взволнована, чтобы повторить это. Может быть, позже, в другой день.

— Если ты не расскажешь, я расстроюсь еще больше, чем ты, — настаивала Джесси. — Ты что, флиртовала с ним и все вышло из-под контроля?

— Господи, конечно нет! Ну хорошо! — воскликнула Мэри Луиза. — Наварро поскакал за мной на лошади, догнал и спешился, когда спешилась я. Он хотел знать, что вы с папой думаете о нем. Я спросила, зачем ему это. Наварро сказал, что хотел бы поухаживать за мной, если отец не станет возражать. Я была шокирована, это встревожило меня. Я сказала, что не поддерживаю близких отношений с работниками. Наварро рассердился, словно я оскорбила его, сказал, что он ничуть не хуже других мужчин и готов доказать это. Сказал, что еще ни одна женщина не отвергала его. Он схватил меня и начал целовать. Когда я попыталась вырваться, Наварро схватил меня за горло и притянул к себе. Вот откуда у меня эти царапины. — Мэри Луиза дотронулась до своей шеи. — Я предупредила, что отец убьет его, если он сделает мне больно, но Наварро только рассмеялся. Это был жестокий и холодный смех, Джессика. Он сказал, что отец — старый дурак, который никогда не посмеет тягаться с таким опытным стрелком, как он. Я страшно испугалась. Когда я попыталась бежать, Наварро схватил меня и порвал мое платье. Он еще раз силой поцеловал меня, а потом схватил… — Мэри Луиза дотронулась до своей левой груди. — Он сжал ее, словно это была его собственная вещь.

Джесс молчала, тогда Мэри Луиза продолжила свой рассказ:

— Я принялась отбиваться и царапаться. Тогда Наварро ударил меня. — Она потерла свою левую щеку. — Во время нашей борьбы я толкнула его и порвала ему рубашку. Он потерял равновесие и упал, а я бросилась к лошади и успела ускакать до того, как он поймал меня. Я была так напугана! Я рада, что он уехал.

— Я кое-что не совсем понимаю, — проговорила Джесси.

— Что именно?

— Как левша может нанести женщине удар, царапины, порвать ей платье, и все это с левой стороны? — говоря это, Джесс показала, как бы все это было сделано левой рукой.

Мэри Луиза отшатнулась и уставилась на сестру.

— Если делать все левой рукой, как это делал бы Наварро, следы остались бы с другой стороны, сестренка. А если правша сделает это другому человеку или сам себе, то следы окажутся именно там, где они у тебя. Как это все странно.

Мэри Луиза не сводила с сестры глаз.

— Джессика, что ты хочешь этим сказать?

— Ты сама очень умная, а хочешь, чтобы я все объясняла. Ты не задумывалась о том, как опасен может стать Наварро Джонс, если его загнать в угол? Думаю, что нет. А теперь подумай, в какую ярость придет папа, когда узнает правду. Не будем уже говорить, что подумают ребята о такой ужасной лгунье.

— Как ты осмелилась предъявлять мне подобные обвинения!

— Осмелилась, потому что я знаю тебя и знаю Наварро. Осмелилась, потому что он нужен нам, чтобы победить Флетчера. Осмелилась, потому что ты жестокая и подлая. Если ты сама не скажешь папе правду, это сделаю я. Тебе будет непросто признаться, что ты была отвергнута, а потом побоялась сказать правду.

— Ты сошла с ума? Никто не поверит этим диким выдумкам!

— Думаю, уже поверили. Ребята промолчали только потому, что ты дочь Джеда. А папа сделал это потому, что ты очень сильно напомнила ему маму и это затуманило ему мозги. Но как только туман рассеется, как ты думаешь, кому они поверят? Тебе или мне? Чем дольше ты будешь молчать, тем труднее потом будет все исправить.

— Они поверят мне, потому что Наварро сделал тебя слепой!

— Может быть, ты так думаешь, но не они, — возразила Джесси.

— Так вот почему он…

Джесс рассмеялась.

— Отказал тебе, сестренка?

— Что между вами?

— Нечто, чего тебе никогда не понять — уважение и дружба.

— И все? — насмешливо спросила Мэри Луиза.

— Если бы то, на что ты намекаешь, было, то стало бы известно много недель назад. Я бы закрыла двери и окна и никогда не оставалась одна, сестренка. Наварро Джонс не тот человек, которого можно безнаказанно оскорблять.

В воскресенье Джесс отказалась выйти из дома и послушать чтение Библии. Все обратили внимание на ее отсутствие.

Когда позже Джед спросил ее, в чем дело, она ответила:

— Ты читал о любви, милосердии и всепрощении, папа, но сам ты забыл о них вчера. Зачем мне слушать бессмысленные слова? Мэри Луиза или врала, или ошиблась, и ты это знаешь либо подозреваешь. В противном случае ты избил бы его. Наварро левша, и это расходится со следами так называемого нападения, которые демонстрировала Мэри Луиза. Тебе не надо было выгонять Наварро. Уж лучше бы ты отослал Мэри Луизу на восток.

— Джесс! Ты предпочитаешь этого бродягу своей родной сестре?

— Этот бродяга был более преданным и сделал больше добра за несколько недель, чем Мэри Луиза за все время после ее возвращения. Кроме того, она сама хочет уехать из дома. Думаю, она все это придумала, чтобы подтолкнуть тебя. А я просто устала с ней бороться. Если она хочет погубить свою жизнь, живя одна, то пусть делает это. Может быть, несчастья научат ее больше, чем все наши слова и поступки. Я не могу простить ложь!

— Даже если она лжет, Джесс, она должна остаться дома с нами, потому что ей требуются наши помощь и влияние. А Наварро не мог остаться. Ты же понимаешь, ребята все время бы думали, можно ли ему доверять. Разве мы сможем бороться, если не будем доверять друг другу?

— А почему ты их самих не спросил, что они думают?

— Думаешь, они встали бы на сторону наемника, а не дочери хозяина?

Джесс задумалась.

— Нет, думаю, нет. Они очень преданы Лейнам.

— Джесс, забудь его и этот неприятный случай.

— Теперь, когда Наварро нет, мы все можем скоро погибнуть. Я не хочу больше говорить об этом.

Джед едва не бросился вслед за Джесси, когда она выбежала из дома.

Его остановила Марта Лейн.

— Оставь ее, сын. Они были хорошими друзьями, через многое прошли вместе. Наварро нравился Джесси, она ему доверяла. Она не может поверить в его вину.

Джед видел, как Джесс пересекла двор, оседлала Бена и ускакала прочь.

— Ма, ты думаешь, он сделал это? — спросил он Марту.

Она посмотрела на него и сказала:

— Нет, сын.

Джед вздрогнул.

— Но теперь это уже не имеет значения, не так ли?

— Надеюсь, что нет.

— Думаешь, Джессика поехала к нему?

— Нет. Наварро далеко. Но, думаю, тебе было бы лучше, если бы это было не так. По двум причинам — Джесс и Уилбор Флетчер. Тебе следовало бы быть благодарным этому пареньку.

— За ту помощь, что он оказал нам на ранчо и в борьбе с Флетчером?

— За это и за то, что он не стал просить Джесс уехать вместе с ним. Если бы Наварро это сделал, думаю, она бы уехала. Не притворяйся таким удивленным, сын. Неужели ты не заметил, как она изменилась после встречи с ним? Она может одеваться и работать, как мужчина, но она женщина. Думаю, Наварро был первым, кто заставил ее понять это.

— Тогда я рад, что он уехал. Могла случиться большая беда.

— Джед, Джесс имеет право на свою собственную жизнь.

— Но не с таким бродягой! Она для него слишком хороша.

— Это ее выбор, сын. Если Наварро вернется, не заставляй Джесс делать выбор между ним и нами. Лучше пусть он останется, чем она уедет.

Джед был явно встревожен.

— Думаешь, он вернется и у нас возникнут проблемы?

— Нет. Что-то страшное заставляет этого парнишку все время убегать. Это стыд. Я наблюдала за ним почти два месяца. В нем много хорошего, но много и боли. Если бы все сложилось по-другому, он был бы идеальной парой для нашей Джесси.

Джед терзался несколько минут, потом крикнул:

— Мэри Луиза, поди сюда.

Когда она прибежала, он спросил:

— Спрашиваю тебя в последний раз: Наварро виноват?

Ее сапфирово-голубые глаза смотрели совершенно невинно.

— Да, отец. Я готова поклясться в этом на могиле матери. Джессика очарована им и не видит ужасной правды. Он очень опасен. Если бы ты позволил ему остаться, неизвестно, что бы он сделал с нами. Отец, ты сделал правильно, защитил меня и Джессику.

— Если ты лжешь, девочка, да поможет тебе Бог. И нам тоже.

Уилбор Флетчер еще раз нанес визит Лейнам в понедельник. На этот раз он предложил продать только часть ранчо Бокс Эль. Джед и Джессика ответили отказом.

— Ты не сможешь победить нас, лишая нас контрактов и отнимая кредит, — сказал Джед. — Ничего не изменит наше решение.

— Я говорил, что мне не надо прибегать к насилию, чтобы победить. Это мои первые шаги, и они вполне легальны. Это только начало. Если тебе не удастся продать скот, как ты будешь жить, Джед? Ты не продержишься.

— Никогда раньше Лейны не сдавались, и я не стану сдаваться. Убирайся с моей земли!

— Он хочет стать сильнее и сделать нас слабее, — сказала Джесс после отъезда Флетчера. — Он не успокоится, получив немного земли и воды. Он будет отнимать у нас все, кусочек за кусочком.

Во вторник Флетчер ответил тем, что сломал изгородь на южной границе и угнал стадо бычков. Бандиты в масках отвлекли двух работников, охранявших стадо, а потом угнали животных.

— Папа, я говорила тебе, — сказала Джесси. — Он начал все снова, потому что знает, что Наварро уехал. Запомни мои слова: будет все хуже и хуже. Поехали, Мэтт. Посмотрим, куда они погнали стадо.

Когда они подъехали к границе, то увидели, что большой участок ограды срезан. Именно в этом месте бандиты перешли границу; Джесс осмотрела истоптанную землю и принялась оглядываться.

— Мэтт, они уже далеко. Они гнали скот очень быстро, ведь их не волновало то, что животные могут потерять в весе или пораниться. Продавать их они не собирались. Мы можем поехать по следу, но кто знает, вдруг нас ждет ловушка? Уверена, они оставили заслон перед рекой.

— Насколько я вижу, бандиты гнали не менее тысячи голов. После такой пробежки быки не принесут им большого дохода. Я затяну дыру веревками, как вы делали с Наварро, а потом пришлю ребят, чтобы они все как следует починили.

Джесс спешилась и подала управляющему веревку. Она смотрела, как он работает, щурясь от яркого солнца. В этот день Мэтт показался ей очень красивым в новой клетчатой рубашке. Темно-синее банданно очень шло к его загорелой коже, каштановые волосы выбились из-под шляпы. У него было очень волевое, привлекательное лицо. Мэтт был совсем не похож на Наварро. Его движения, манеры были легкими, а Наварро почти все время находился в напряжении. Когда Мэтью Кордель улыбался, улыбались его глаза, губы, все лицо. Сегодня он был каким-то не таким, и неожиданно Джесс поняла, в чем дело.

— Ты сбрил усы!

Мэтт посмотрел на нее и улыбнулся. Он снял шляпу и вытер рукавом рубашки пот со лба. Его волосы спутались, что придавало ему всклокоченный вид. Некоторые пряди упали на лоб, закрывая широка брови. Джесс заметила у Мэтта ровные и белые зубы и многочисленные морщинки вокруг глаз и рта.

— Смотрится прекрасно. Не надо прятать такое красивое лицо, как у тебя.

Кордель прищелкнул языком.

— Ты дразнишь меня с тех пор, когда ты еще под стол пешком ходила.

— Это было так давно, Мэтт. У нас была такая замечательная жизнь до недавнего времени. Не знаю, что бы мы делали без тебя и остальных ребят.

— Не волнуйся, Джесси. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы заменить Наварро. — Мэтт понимал, что она не осознала весь смысл его слов. Ему нужен был этот шанс, чтобы доказать Джесси, что он такой же смелый и умный, как и этот бродяга, очаровавший ее.

— Мэтт, нет человека, более полезного, честного и преданного, чем ты.

Он удивился, что она так оценила его по сравнению с Наварро. Джесс улыбнулась ему.

— Теперь ты мой напарник.

— Джесси, я готов умереть за тебя. За тебя и твою семью, — добавил Кордель.

От его теплой улыбки Джесс почувствовала себя более спокойной.

— Мэтт, ты мой лучший друг. Я понимаю, что странно слышать эти слова от девчонки, но это правда.

Мэтт привязал последний кусок веревки и посмотрел на Джесси.

— Джесси, ты уже не девочка. Ты очень красивая женщина.

Джесс рассмеялась.

— Не думала, что ты или ребята это когда-нибудь заметите.

— Джесси, брюки, ботинки, ружья, коса, спрятанная под шляпу, больше не могут скрыть этого. Ты превратилась в прекрасную женщину, и я горжусь тобой.

— Спасибо, Мэтт. Раз ты это сказал, значит, это имеет большое значение.

Кордель вскочил в седло.

— Поехали, пока о нас не начали волноваться.

В среду утром на рассвете Джед, Джесси, Мэтт и несколько работников собрались осматривать ограждение. Тому разрешили поехать вместе с ними. Не успели они разбиться на группы и разъехаться, чтобы проверить стада и ограду, как с восточной стороны раздался взрыв. Все обернулись на звук, и тут раздалось еще несколько взрывов на юге и на севере.

— Что это было? — крикнул Джед.

Все принялись осматриваться по сторонам. Скоро Джед, Джесси, Мэтт, Том и работники услышали топот множества копыт. С трех сторон появились облака пыли, которые быстро слились в одну огромную тучу из мелких частиц грязи и травинок. Через несколько минут они почувствовали, как дрожит земля, услышали громкое фырканье и мычание. Взрывы динамита напугали стада, и обезумевшие животные со всех сторон неслись прямо на ранчо. Скоро животные всех цветов, возрастов и размеров оказались перед ними. Огромные лонгхорны бежали, опустив головы, готовые снести все на своем пути. На всей скорости, затаптывая кусты, траву, дробя камни, они неслись прямо на застывших в шоке людей.

Мэтт крикнул:

— Поехали прямо на них!

Джесси, Джед и работники бросились галопом, чтобы отвлечь несущихся вперед быков и лошадей. Люди поняли, что им надо отвести взбесившееся стадо в сторону от дома. Надо обладать большой смелостью и уметь очень хорошо ездить верхом, чтобы не угодить под копыта спасающихся бегством животных. При такой панической скачке животные могут повредить конечности, они сильно теряют в весе. Иногда стадо может пробежать очень много миль, прежде чем его остановят или оно само остановится. Чем быстрее сокращалось расстояние между людьми и животными, тем страшнее становился топот копыт.

Люди приблизились к стаду и поскакали рядом, пытаясь отвлечь животных знакомыми голосами и песнями. Крича и распевая во всю мощь своих легких, они окружили стадо и начали понемногу поворачивать его в сторону. Они уже имели опыт в подобных делах, так как быков иногда приходилось успокаивать по дороге на рынок. Иногда животных пугали гроза, конокрады или они начинали беситься от жажды. Бычки вообще были склонны паниковать, особенно когда предчувствовали, что их скоро убьют или продадут.

Том пришел в такое возбуждение, что тоже вскочил в седло и бросился защищать свою семью и собственность. Бабушка крикнула ему, чтобы он вернулся, но из-за ужасного шума мальчик ничего не слышал.

Мэри Луиза схватила бабушку за рукав и крикнула ей в самое ухо:

— Пошли в дом, пока они не затоптали ограду и нас с тобой! — И она почти силой утащила внутрь старую женщину. Обе они знали, как опасны взбесившиеся животные.

Грязь и пыль летели прямо в глаза Джесси, осколки камней несколько раз больно ударяли по щекам, но она продолжала скакать и кричать. Бежавшие вплотную животные задевали друг друга рогами и били копытами. Джесс думала только о безопасности своей семьи и своего ранчо.

Мэтт заметил скачущего впереди Тома. Неожиданно лошадь мальчика испугалась, встала на дыбы и сбросила седока. Том упал на землю прямо перед несущимся на него стадом. Мэтт галопом бросился к нему. Том поднялся так быстро, как только смог. Его лошадь ускакала прочь, оставив его наедине со страшной опасностью. Том неуклюже бросился бежать к амбару, но не так быстро, чтобы он мог избежать смертоносных копыт и острых рогов. Мэтт догнал его, протянул руку, схватил мальчика и успел отъехать в сторону за минуту до того, как животные пронеслись прямо по тому месту, где упал Том.

Всадники повернули быков, бежавших впереди, вправо, а потом начали нарезать круги вокруг стада, заставляя вожаков бежать в центр. Люди продолжали кружить вокруг животных, постепенно суживая круги, вынуждая бегать по кругу и само стадо. Животные тоже постепенно снижали скорость и успокаивались. А знакомые звуки песен вовсе заставили их остановиться.

Мэтт посадил Тома сзади себя. Дрожащий от страха мальчик крепко обхватил за талию своего спасителя. Мэтт сказал ребятам:

— Поите и кормите быков до тех пор, пока они совсем не утихомирятся и отдохнут. Попозже мы отгоним их на пастбище. Спойте им что-нибудь хорошее, а то они все еще нервничают. Сегодня надо выставить охрану. Я не хочу, чтобы повторилось нечто подобное.

Джед посмотрел на своего сына и спросил:

— Том, а ты что здесь делаешь?

— Его лошадь сбросила с седла, поэтому я разрешил ему ехать вместе со мной, — ответил за мальчика Мэтт. — Джед, он очень храбрый. Том, а ты что не подпеваешь ребятам? У тебя хороший голос. Иди, составь компанию Джимми Джо. — И он помог Тому сесть на лошадь.

Мальчик улыбнулся управляющему, который не только спас его жизнь, но и уберег его от гнева отца.

— Спасибо, Мэтт.

— Помоги ребятам как следует успокоить животных.

— Хорошо. Все будет хорошо, правда, па?

— Езжай, но будь осторожен.

Когда Мэтт, Джесс и Джед ехали к амбару, Джед спросил:

— Что произошло?

Мэтт рассказал и добавил:

— Он очень хотел помочь, хотел быть, как мы. Джед, не ругай его слишком. Ему надо расти и учиться. Скоро он уже не будет ребенком.

— Ты или кто другой вполне могли погибнуть, спасая его. Я не хочу, чтобы он ездил верхом.

— Не думаю, что это хорошая идея, Джед. Мокасины, которые сшил ему Наварро, и эти веревки для очков помогли мальчику обрести уверенность в себе и смелость. А ему надо очень много и того, и другого. Иногда жизнь бывает нелегкой штукой, а мы не всегда сможем оказаться рядом и помочь ему. Тому надо учиться самому о себе заботиться. Чем больше практики, тем лучше. Я поработаю с ним, если ты не возражаешь.

Джесс была рада, что Мэтт был так близок им, что мог высказывать свои мысли. Она понимала, что его слова о Томе справедливы, и надеялась, что отец с этим согласится.

Джед глубоко вздохнул.

— Ты прав, Мэтт. Господь свидетель, если бы я мог, я бы взял себе все болезни этого мальчика. Я не хочу, чтобы он страдал еще больше, но, думаю, ему надо учиться стоять крепко на своих двоих.

После того как отец отъехал, Джесс посмотрела на Мэтта и сказала:

— Ну что, напарник, у нас с тобой есть работа на сегодняшнюю ночь?