Вслед за ветром

20

В воскресенье вечером на ранчо прибыла группа погонщиков скота со своим предводителем и хозяином Джейком Бассом. Это был сильный и знающий человек. Работники уважали его и выполняли все его приказы без колебаний. Он держал всех в узде, заставляя работать, но никто на него за это не обижался. Басс был отличным стрелком и наездником, хорошо знал местность, по которой предстояло гнать скот: где росла лучшая трава, где была вода, какие места наиболее опасны. Он неплохо разбирался в скоте. Джесс подумала, как им повезло, что они снова его наняли в этом сезоне. Бассу платили сто двадцать пять долларов в месяц, и он стоил этих денег.

Мэтт встретился с погонщиками и отдал им распоряжения. В это время подошли их работники. Все принялись обсуждать предстоящий поход, вспоминать старые шутки и истории. Мужчины смеялись и болтали. Им предстояло провести шесть-восемь нелегких недель вместе, поэтому взаимопонимание и доверие были очень важны. Мэтт почти весь вечер провел со старыми друзьями.

Джесс смотрела на него с крыльца. Она заметила, как Энни и Мигель отправились гулять вдвоем, и довольно улыбнулась. Было очевидно, что эти двое без ума друг от друга. Джесс полюбила свою новую помощницу и не возражала против ее отношений с Мигелем, но все происходило ужасно быстро.

«Быстро?» — пронеслось у нее в сознании, когда она шла в свою комнату. Любовь с первого взгляда и мгновенное влечение — что это такое, Джесс знала очень хорошо. Она отдала свое сердце Наварро, едва увидев его впервые. Каждый час с ним все дальше и дальше загонял ее в ловушку. Она пыталась забыть Наварро. Каждый раз, когда он вспоминался ей, она не пускала его в свое сознание. Но его образ ломал все барьеры. Ее разум говорил ей, что она не должна думать о нем и о той жизни, которая могла бы у них быть, но ее сердце не справлялось с воспоминаниями.

Джесс хотела забыть свою мечту и взглянуть в глаза реальности, но эта задача оказалась труднее, чем она думала. Иногда воспоминания о нем были такими живыми, что ей начинало казаться, что через минуту Наварро возвратится к ней вместе с остальными работниками, которые возвращались на ранчо вечером после объезда. Это походило на то, как иногда она забывала о смерти отца. Но Наварро был жив и действительно мог появиться в любую минуту. Джесс порой признавалась себе, что все еще любит Наварро и с нетерпением ждет его возвращения.

Она знала, что это было несправедливо и жестоко по отношению к мужу. Вот уже три месяца, как Наварро уехал. Джесс мысленно укоряла своего бывшего возлюбленного за то, что он не сообщил о себе, что она ничего не знала, здоров ли он, страдает ли так, как страдала она, любит ли ее, не передумал ли вернуться. Джесс требовалась весточка от него перед тем, как окончательно порвать с прошлым. Неизвестность мучила ее.

Мэтт чувствовал, как она устала. События, последовавшие за свадьбой, отвлекли Джесс от воспоминаний, но теперь образ Наварро опять возник в ее сердце.

Она клялась себе, что в этом нет ее вины. Любовь не поддавалась контролю, она не могла возникать и исчезать, как происходила смена времен года. Джесс не виновата, что не может справиться со своими эмоциями, но имеют ли сейчас значение невиновность и те попытки, которые она делала? Джесс не знала ответа на этот вопрос, но хотела бы знать.

Мэтт — хороший человек, и он заслуживает больше, чем просто формальный брак. Но Мэтт был прав, говоря, что она не должна подгонять себя или позволять ему занять место Наварро в ее сердце. Ее муж должен покорить ее душу прежде, чем завладеть ее телом. Может быть, он правильно делал, что держал ее на расстоянии?

Временами Джесс хотелось отдаться мужу. Она искренне хотела Мэтта, хотела испытать те же наслаждение и страсть, которые разбудил в ней Наварро. Воспоминания о них возникали у нее, когда по ночам Мэтью Кордель иногда ласкал и целовал ее. Он заставлял ее тело трепетать от возбуждения, но никогда не пытался заняться с ней любовью. Казалось, его вполне устраивало нынешнее положение вещей. А может быть, беспокоилась Джесси, он не хотел ее так, как Наварро?

Она винила себя за свое возбуждение от Мэтта, наступившее так скоро после отъезда Наварро. Но разве это было плохо? Не естественно? Особенно теперь, когда Мэтт стал ее мужем? Джесс давно знала его и, вероятно, всегда любила и хотела, но не смогла вовремя распознать в себе эти чувства. Эти два мужчины в ее жизни и ситуации, в которых она с ними сблизилась, были такими разными.

Наварро, словно дикий конь, ворвался в ее жизнь, и она не устояла перед его напором. Он вывел Джесс из образа «сына» Джеда, дал ей почувствовать, что она сильная, свободная, красивая и желанная. С ним она познала приключения и романтику. Наварро пришел как раз тогда, когда был больше всего ей нужен. Может быть, размышляла Джесси, это и было единственное объяснение тому, что он встретился ей на пути.

А Мэтью Кордель, вероятно, был ее истинной судьбой. Любовь Мэтта была совсем иной. Она была спокойной, тихой, безопасной, умиротворяющей, чистой и честной. Джесс знала о Мэтте все. Его не окружала таинственность. Они с Мэттом привыкли друг к другу много лет назад, но, надеялась она, не настолько, чтобы не испытывать возбуждения друг от друга. Они были женаты совсем немного, но уже были похожи на пару со стажем. Их брак был тихим и спокойным. А как же страсть и романтика? Среди почти потухших углей Джесс должна найти искры, которые осветят ее душу и пробудят ее желание.

Она пощупала свой плоский живот. Было трудно поверить, что она носит ребенка от другого мужчины. Часто Наварро казался ей сном. Мэтт был реальностью. У нее были хорошая жизнь и семья. Было бы глупо разрушить все это. Если бы только она знала, как отреагирует на появление Наварро. Что, если он приедет к ней и скажет: «Я люблю тебя. Я свободен. Я могу остаться навсегда, если ты все еще любишь меня?».

Джесс понимала, что никогда не уедет с ним. Но если он сможет остаться с ней? Сможет ли она нарушить свою клятву Мэтту и во второй раз разбить его сердце?

Джесс заглянула в свою душу и поняла, что ответ — «нет». Да, думала она, это потребует всех ее сил и мужества, но она откажет Наварро, если он вернется. Мэтью Кордель и их жизнь стоили такой огромной жертвы.

Джесс вспомнила разговор с мужем прошлым вечером. Она приняла его слова и согласилась с ними. Молча они вернулись домой. В постели он не стал прикасаться к ней и целовать перед сном, как обычно. Весь день он был молчаливым, серьезным и спокойным, как тот, прежний Мэтт, которого она знала. Она понимала, что он страдает, и страдала сама.

Джесс закрыла повлажневшие глаза и молилась о том, чтобы последующие шесть месяцев прошли как можно быстрее. Пока не родился ребенок Наварро, ее тело было связано с прошлым. Ей оставалось только ждать и надеяться, что из-за своей ошибки она не потеряет свою новую любовь.

На следующее утро мужчины уехали собирать стада. Энни стирала, а Джесси, помыв посуду, пришла поговорить с бабушкой, поделиться с ней своими мыслями.

— Что мне делать, ба? Я чувствую себя такой беспомощной. Я словно в ловушке между ними двумя. Я люблю их обоих, но по-разному. Я не могу быть с Наварро, но у меня есть Мэтт. Он мне нужен, я хочу его, ба, но он не подойдет ко мне, пока думает, что я связана с Наварро.

Марта попыталась утешить свою внучку.

— Мэтт прав, Джесси, — сказала она. — Время лечит.

— Оно может работать и на меня, и против меня. С Наварро я пережила столько нового. До этого я была «сыном» своего отца, а он увидел во мне женщину. Я пытаюсь забыть его, делаю для этого все. Но Мэтт не может забыть моего прошлого. Ему тяжело смириться с тем, что Наварро имел меня так, как он еще нет.

— Он любит тебя, Джесси. Он хочет быть единственным мужчиной в твоем сердце и в твоей жизни.

— Слишком поздно, ба. Я бы так хотела изменить то, что произошло, но не могу.

— Тогда вы с Мэттом должны смириться с этим.

— Надеюсь, у нас это получится. Я действительно люблю его и хочу близости с ним, ба, но я не уверена, что Мэтт мне верит. Я так боюсь потерять его до того, как он поймет, что это правда. Я знаю, какой разрушительной и упрямой может быть гордость.

— Ему тоже нужны время, любовь и терпение, детка.

— Время! — взорвалась Джесси. — Это проклятое слово несет в себе столько же опасности, как и наш враг Флетчер!

— Не надо так волноваться, Джесси. Это может повредить ребенку.

— Ребенок? Все, что я делала в последнее время, было ради ребенка. Ребенок Наварро разрушает мою жизнь с Мэттом. Как бы я хотела, ба, чтобы это был его ребенок.

— Не обвиняй невинного младенца, Джесси, — холодно сказала бабушка.

— Прости, ба. Ты, как всегда, права. Я люблю ребенка и хочу его. Но временами мне кажется, что его и нет вовсе, — сказала Джесси, глядя на свою тонкую талию.

— Это потому, что твое утреннее недомогание прошло, а живот еще не начал расти. Если ты начнешь жить с Мэттом, пока он растет в тебе, это поможет тебе почувствовать, что это его ребенок.

— Мне да, а ему нет. Боюсь, что Мэтт всегда будет видеть, что это ребенок Наварро. Наверное, было ошибкой думать, что он сможет стать нашим.

— Нет, Джесси, это не было ошибкой. Вот увидишь.

— Правда, ба? Как Мэтт перенесет то, что я буду ходить с большим животом, в котором ребенок от другого? Он станет меня ненавидеть. Уж пусть лучше Наварро ненавидит меня, чем Мэтт. Что же мне делать, бабушка? Как мне не потерять любовь и уважение Мэтта, пока я не стала ему женой? Потерять его будет еще тяжелее, чем Наварро. — И Джесс расплакалась.

В это время из гостиной раздался голос Мэтта:

— Джесси! Я вернулся! Я кое-что забыл! Ты где?

Джесс ударилась в панику. Она не могла допустить, чтобы он увидел ее такой. Она вытерла глаза передником и ответила:

— Я здесь, Мэтт!

Он вошел в кухню, посмотрел на Джесси, потом на бабушку, потом снова на Джесси.

— Что случилось? — спросил Мэтт.

— Ей что-то в глаз попало, — ответила бабушка. Это не было совсем неправдой, так как в глазах у Джесс стояли слезы.

Мэтт поднял за подбородок голову жены и заглянул ей в глаза. В них он увидел испуг и муку.

— Вроде ничего нет. Тебе надо будет промыть их. Я пришел за своим дождевиком. По ночам становится довольно холодно. Мы вернемся через несколько дней. Если что-то случится, пришли за мной кого-нибудь из работников. Мы будем на южном пастбище.

— Все будет в порядке, Мэтт. Не волнуйся за меня.

— Это мой долг мужа. Проводишь меня наверх?

— Конечно. — Мэтт обнял жену за талию, и они стали подниматься по лестнице.

В спальне Джесс прислонилась к стене, а Мэтт полез в шкаф за своим дождевиком. Он повернулся к ней, и их взгляды встретились. Мэтт уронил длинный прорезиненный плащ на пол, подошел к ней вплотную, оперся одной рукой о стену позади ее головы, а другой принялся играть ее локоном.

— А еще я забыл сказать, что я люблю тебя, — сказал Мэтт и поцеловал ее. Он выпустил локон и прижал другой рукой ее лицо к своему.

Поцелуй Мэтта был глубоким и страстным. Теперь он прижимал ее лицо обеими руками, а его губы продолжали ласкать ее.

Джесс была потрясена, застигнута врасплох. Едва не лишившись чувств, она оперлась о стену, ища в ней поддержки. Мэтт прижался к ней, она ощутила бедрами его восставшую плоть, его рот с еще большей жадностью припал к ее рту. У Джесс кружилась голова, она чувствовала слабость и еле дышала. Неожиданно горячая волна пробежала по ее дрожащему телу. Ее руки заскользили по спине Мэтта, она прижалась к нему и с необычайной страстью ответила на его поцелуй, что удивило и обрадовало их обоих. Джесс тихо застонала и затрепетала от неистового желания. Ей хотелось, чтобы Мэтт отнес ее на кровать и закончил то, что начал.

Но вместо этого Мэтт отпустил ее голову, поцеловал в макушку и несколько раз глубоко вздохнул. Джесс видела, как он весь напрягся, слышала его тяжелое дыхание и удары его сердца. Она ощутила силу его крепкого тела.

— Я люблю тебя, Джесси, сейчас и всегда. И ничто этого не изменит. Позаботься о себе и о ребенке. Увидимся через несколько дней. — Мэтт поднял с пола дождевик и торопливо ушел.

Джесс сползла вниз по стене. Она была в замешательстве и вся дрожала. Никогда еще Мэтт не целовал ее так и не вел себя подобным образом. Она задумалась о том, как он поведет себя в постели. Испытанные ею только что дикие, неистовые ощущения подталкивали ее к скорейшему раскрытию этой тайны. Слишком сильные ощущения, решила она, чтобы предположить, что чувства Мэтта были тихими и спокойными!

Джесс бросилась за ним. Он уже привязал дождевик к седлу и сел верхом. Джесс бросилась к его лошади и, не отрывая глаз, смотрела на мужа так, словно увидела его впервые.

Мэтт посмотрел сверху вниз на ее порозовевшие щеки. В ее взгляде он прочитал замешательство и желание.

— Я забыл что-то еще? — спросил он.

Его голос вернул ее к действительности.

— Ты удивил меня, Мэтью Кордель.

Широкая улыбка осветила его лицо.

— Я решил, что мне пора перестать быть зависимым и милым другом и показать тебе, женщина, что я действительно чувствую к тебе. Ты спрашивала меня, хочу ли я от тебя чего-то еще, и тогда я не ответил. Так вот, я хочу. Я не бессребреник, Джесси. И это я воспользовался твоими трудностями, а не ты использовала меня. Когда я делал тебе предложение, голова моя была ясной. Я понимал, что ты выполнишь свое обещание мне, но сходил с ума от того, что не мог помочь тебе избавиться от Наварро. Если бы я отошел в сторону и дал тебе возможность бороться одной, это продлилось бы очень долго. Я твое лекарство, Джесси. Я, а не время. С этого момента я буду доказывать тебе, что все, что ты хочешь получить от мужчины и мужа, — это я. С сегодняшнего дня и до следующей весны я буду соблазнять тебя, возбуждать, ухаживать за тобой до тех пор, пока ты не сможешь мне больше сопротивляться. Это предупреждение и обещание, миссис Кордель.

Когда первый шок этих неожиданно услышанных слов прошел, Джесс улыбнулась мужу, и ее глаза просияли.

— Я запомню это, мистер Кордель. Я люблю тебя.

Мэтт наклонился вниз, Джесс встала на цыпочки, и они поцеловались.

— Я люблю тебя, Джесси.

— До свидания, Мэтт. Будь осторожен. Ты мне очень много всего наобещал.

— Не беспокойся. Я всегда отдаю свои долги, но и не забываю о том, что должны мне.

Мэтт уехал. В своем сердце он увозил гордость, любовь и надежду. Он понял, что не сможет завоевать жену, если предоставит ее самой себе и будет вести себя, как ее брат. Неожиданная страстная сцена наверху доказала ему, что Джесс любит и хочет его. Чего бы это ни стоило, он победит призрак Наварро!

Мэтт вернулся в четверг днем. Джесс услышала его голос и поспешила навстречу. Она потрогала его трехдневную щетину и усмехнулась:

— Посмотри, что происходит, стоит тебе на короткое время убежать от меня.

— Ты же знаешь, я жду не дождусь возвращения. Я заехал только предупредить, что теперь мы направляемся на северное пастбище. Соберем бычков там и переберемся на запад. В Додж мы отправляемся в среду.

Джесс дотронулась до рубашки мужа.

— Я уже по тебе соскучилась.

— Хорошо.

— Ты останешься на ночь?

— Не-а, это не самая лучшая идея. Ты уже возбуждаешься, значит, мой план срабатывает.

— Хорошо… я думаю. — Они оба рассмеялись, и Джесс заметила:

— Мы понемногу расширяем наш словарь, мистер Кордель. Вот в нем уже появилось слово «хорошо».

— Но это такое… хорошее слово. — Мэтт улыбнулся и сменил тему: — Насколько я мог прикинуть, у нас в этом году от восьми до одиннадцати тысяч голов на продажу. Если цены будут высокими… тут они оба усмехнулись, — наша сделка окажется весьма удачной.

— Надеюсь. Если это будет так, Мэтт, я бы хотела полностью расплатиться с сестрой. Я не хочу рисковать и иметь с ней дела… Ты же знаешь, какой она может быть. Ты не против?

— Это твой скот и твои деньги, Джесси. Тебе и решать.

— Здесь все твое, Мэтт. Что ты думаешь? Я доверяю твоему мнению.

— Это умное решение. Прости, Джесси, но я тоже не доверяю Мэри Луизе. Чем раньше мы с ней расплатимся, тем будет лучше. Все, мне пора ехать, а то ребят придется догонять.

— Ты скоро уедешь почти на два месяца. Я увижу тебя до отъезда?

— Ага. Я заеду на минутку.

— На минутку?

— Чем меньше времени я буду проводить с тобой сейчас, тем больше ты будешь по мне скучать.

— Это часть твоего плана, как свести меня с ума?

— Чтобы привести тебя в мои объятия.

— Это ты уже имеешь.

— М-да, но, как я уже говорил, я хочу, чтобы ты умирала от желания быть моей.

— Больше, чем сейчас?

— Намного больше.

— Это жестоко, мистер Кордель.

— Не-а, это мудро.

— Ты мне нравишься таким, — пробормотала она. — Властный и легкомысленный.

— Я всего лишь немного приоткрыл тебе себя, Джесси.

— Хорошо. Подождем, что будет дальше. — Они снова рассмеялись.

— Скоро увидимся. — Мэтт чмокнул жену в губы и ускакал.

— До скорой встречи, моя любовь, — прошептала Джесси, глядя ему вслед.

Мэтт приехал в понедельник днем вместе с Мигелем. Джесс отпустила Энни, чтобы они с Мигелем смогли попрощаться перед долгой разлукой. Ей тоже хотелось побыть наедине с мужем.

— Когда ты вернешься, у тебя отрастут борода и длинные волосы. Все вы, мужчины, выглядите, как бродяги, пока не вернетесь домой и не отмоетесь. Я бы хотела поехать с тобой.

— Я бы тоже этого хотел, но на этот раз поездка будет весьма опасной. Тебе что-нибудь нужно?

Джесс погладила мужа по колючему подбородку.

— Кроме моего мужа?

Мэтт притворно поспешно отпрянул от ее протянутых рук и сказал:

— Держите себя в руках, Джессика Кордель. Нам с Мигелем пора возвращаться. В среду на рассвете мы выступаем.

— Ты не останешься на ночь дома?

Мэтт сделался серьезным.

— Ты знаешь почему.

— В этом нет больше смысла, Мэтт. К тому же тебе придется разбивать лагерь в темноте.

Мэтт боялся обидеть Джесс в ее новом положении. Он не слишком разбирался в таких вещах. Он хотел, чтобы их первая ночь вдвоем была особенной и страстной, чтобы она принесла удовлетворение им обоим. И еще Мэтт хотел, чтобы в постели их было только двое. Он не боялся остаться в этот день, боялся не сдержаться, так как хотел ее очень сильно и видел, что она тоже готова сдаться.

— Не сейчас, Джесси, нам надо еще больше сблизиться. Мы займемся этим, когда я вернусь.

Джесс подумала, что когда он вернется, у нее уже вырастет живот и о ее беременности уже будет невозможно забыть. Она боялась реакции Мэтта. Джесс хотела его сейчас, хотела, чтобы он знал — она принадлежит ему. И еще ей казалось, что от этого ребенок больше будет похож на Мэтта. А как это могло быть, если они еще ни разу не были близки? Как же он мог хотеть ее с такой силой и не овладеть ей?

Мэтт прервал ее тревожные размышления:

— Мы будем ехать большую часть ночи. Завтра немного передохнем и поедем, не перетруждайся и не предпринимай ничего рискованного в мое отсутствие, — сказал Мэтт и направился к двери. Он должен был оставить жену, так как она возбуждалась прямо на глазах.

Джесс поняла, что не сможет задержать его.

— Будь осторожен, Мэтт. Ты же знаешь, как много опасностей на пути. Индейцы, конокрады, бандиты…

— Я вернусь домой ко дню Благодарения[15]. — Он оглядел Джесс с головы до ног и улыбнулся. — Повозки выезжают уже сегодня. Они загрузят провизию и дождутся нас в форте Стоктон.

— Смотри, не смей посещать эти салуны в Додже, мистер Кордель. Ты теперь женатый человек. Мне тоже надо надеть на тебя кольцо, чтобы все видели, что ты теперь принадлежишь мне.

— Это лассо наброшено на мое сердце и держит его достаточно крепко, чтобы сохранить мое целомудрие.

Джесс погрозила ему пальцем.

— Если попробуешь его ослабить, я расправлюсь с тобой, как с бычком во время клеймения.

— Ой! — закричал Мэтт и состроил испуганную гримасу. — Уж лучше пусть Мигель присмотрит за мной, а то ты действительно сделаешь какую-нибудь глупость.

— Хорошо, что ты его привез. Думаю, у них с Энни роман.

— Наверное, ты права. Я рад.

— Я тоже. Все должны найти свою любовь.

— Ага. — Мэтт поцеловал жену на прощание и уехал. Они с Мигелем отъезжали от дома, а Энни и Джесс стояли на крыльце и смотрели им вслед.

— Ну вот, Энни, — вздохнула Джесси. — Теперь нам остается только ждать их. Долго ждать.

Неделей позже Джесс рассказывала Энни о перегоне скота в Додж.

— Собирается около десяти тысяч бычков, двухсот лошадей, две повозки, в которых едут повара, и шестьдесят человек. Перегонщики растягиваются на несколько миль. Стоит невообразимый шум, из-под копыт летят пыль и грязь. Путешествие, кажется, никогда не кончится. Восемнадцать часов в пути каждый день, немного еды и кружка горячего кофе, несколько часов сна и снова в путь. Перегонщики вернутся через два с половиной или даже три месяца.

— Так долго? — пробормотала Энни.

— Да. Им придется переходить через опасные реки, в Оклахоме надо платить индейцам, чтобы они не воровали скот. Белые люди тоже не всегда гостеприимны. Многие фермеры возражают против того, чтобы скот гнали по их территории. Их можно понять, так как такое стадо может съесть много травы. Иногда от жары или в грозу стадо может взбеситься. А еще есть опасность того, что на караван нападут конокрады или угонщики скота, которые угонят пару тысяч бычков. Это очень здорово, Энни, но утомительно и опасно. — Джесс тяжело вздохнула. — Все едут так медленно, что почти засыпаешь в седле. Надо специально раскачиваться, чтобы не заснуть, а то нахлебаешься пыли.

— Вы были с ними?

Джесс усмехнулась.

— Много раз. Папа учил меня всему, что я должна буду знать, когда займу его место.

— Но вы такая… я хотела сказать «деликатная женщина», а вы, оказывается, не такая.

— Отец воспитывал меня как сына. Ребята частенько забывали, что я не парень, и говорили и делали такое, чего не должны были бы делать при мне. — Джесс рассмеялась.

— Но как они могли забыть? Вы такая красивая и женственная.

— В мужской одежде, перепачканная с головы до ног, я в точности соответствовала той роли, которую была вынуждена играть.

— Вынуждена играть?

Джесс вздохнула.

— Я была работником на ранчо своего отца. До этого года я и сама почти забыла, что я — женщина. Я раскрыла всем глаза, когда начала носить платья, распускать волосы и вести себя, как леди.

— Это из-за Мэтта и… любви? — спросила Энни с улыбкой на лице.

— Да, из-за любви. Просто удивительно, какое влияние оказывает на женщину первая любовь.

— Я убеждаюсь в этом с каждым днем.

Джесс почувствовала боль при воспоминании о своей первой любви. Чтобы скрыть это, она сказала:

— С нами ничего не случится в отсутствие мужчин. Мэтт оставил много работников. Да, он еще забрал с собой двух коров, чтобы молоко не пропадало. А теперь нам надо заняться ужином, а то вернутся голодные ребята и рассердятся на нас.

В следующий вторник Джесс разбила бутылку с одеколоном. Она задела полку, на которой стоял пузырек, и он упал. Осторожно собрав осколки стекла, Джесс принялась вытирать пол. Когда она наклонилась, чтобы вытереть лужицу под одной из тумбочек, то заметила, что между стеной и задней стенкой тумбочки засунут какой-то пакет. Джесс вытащила пакет из тайника и раскрыла его.

В нем оказалось несколько писем, деловые бумаги и карта. Джесс развернула карту. Ее глаза сначала расширились от удивления, а потом, когда она поняла смысл этой карты, сузились от гнева. На карте была обозначена предполагаемая железная дорога. Она проходила по земле Лейнов в сторону Мексики. Джесс прочитала бумаги. В основном они касались переправки скота через границу и импорта мексиканских драгоценных металлов и товаров в Америку. Часть бумаг содержала информацию о серебряных рудниках в Мексике, которые принадлежали семейству Флетчеров! Теперь Джесс поняла, почему Уилбор Флетчер так хотел заполучить ранчо Бокс Эль. Его толкала на это жадность, так как при наличии железной дороги его рудники могли принести ему колоссальный доход. Земля Лейнов идеально подходила для дороги, так как местность была ровной и лесистой, а дерево пригодилось бы в качестве топлива для паровозов.

Джесс внимательно изучила карту и все бумаги, но не нашла названий компаний. Значит, строительство дороги было идеей Уилбора Флетчера. В противном случае его компаньоны могли стать источником новых неприятностей. Однако беспокойство не оставило Джесси. У Флетчера могли быть единомышленники, которые теперь выжидали после его смерти, чтобы нанести удар. Сейчас, когда Мэтта и ребят не было дома, Джесс оставалось только молиться, чтобы это не оказалось правдой.

Джесс вытащила письма и прочитала их. Они были от братьев Флетчера, которые жили на востоке. Ужас охватил Джесси, когда она поняла, что братья знали о планах Уилбора.

Мэри Луиза находилась теперь там. В прошлом месяце Джесс послала ей письмо, в котором коротко описала свою свадьбу с Мэтью Корделем, пожар и переезд в бывший дом Флетчера. Еще она упомянула, что скоро скот будут перегонять на рынок. Мэри Луиза сможет вычислить, когда Мэтт уедет в Додж. А если ее сестра расскажет об этом Флетчерам? Она узнает об этом, так как в субботу должны будут привезти почту.

Джесс думала о том, как братья Флетчеры отреагировали на весть о смерти Уилбора. Будут ли они что-либо предпринимать, чтобы продолжить его черное дело? Что бы они ни делали, у нее теперь есть улики против них. Джесс подумала, что надо будет предупредить работников быть настороже. Если эти злодеи узнают, что у нее есть карта и письма, они могут напасть на дом.

Джесс не решилась написать Мэри Луизе и предупредить ее, так как боялась, что письмо перехватят Флетчеры и будут угрожать ее сестре. Лучше пока вообще держать эту находку в секрете, предупредить шерифа Купера о возможной опасности и попросить его содействия. Она должна сделать все, что будет в ее силах, чтобы предотвратить новую войну.

— Как бы я хотела, чтобы ты был здесь, Наварро. Я боюсь, и мне нужна твоя помощь, — проговорила Джесси.

Произнеся эти слова, Джесс сморщилась, словно от боли. Ведь она сама молилась, чтобы он не вернулся. Она не смогла бы теперь работать с ним, особенно когда Мэтта не было дома.

Джесс встретилась с новым управляющим, Расти Джонсом, показала ему бумаги, карту, письма и сказала:

— Расти, может случиться большая беда. Я хочу, чтобы ты взял все это и спрятал под полом в кладовке. Поезжай в Дэвис и предупреди шерифа Купера. Я хочу встретиться с ним около нашего старого дома. Бабушке, Тому и Энни говорить ничего не надо. Я не хочу, чтобы они волновались. Я доверяю тебе, Расти. Ты поможешь мне одной с этим справиться. Пусть ребята сохраняют спокойствие, но будут настороже. Мэтт забрал с собой всех бывших работников Флетчера, так что о предателях в доме можно не беспокоится. После того что Флетчер устроил нам тогда с банком, я не хочу рисковать и связываться с его братьями. Надеюсь, что на следующей неделе я получу письмо от Мэри Луизы. — Джесс рассказала о своем письме к сестре и добавила: — Теперь они, вероятно, все знают. Остается только уповать на то, что они не станут соваться туда, где их брат потерпел поражение.

— Если они это сделают, Джесси, мы будем их ждать. Флетчеры не знают, сколько человек уехало с Мэттом. Мы не дадим тебя в обиду. Вам, женщинам, лучше оставаться в доме. Будьте готовы в любой момент запереться и держите оружие под рукой. Я предупрежу ребят и уеду завтра на рассвете. Мы с Тоби вернемся в четверг днем, после трех.

— Я буду ждать вас на ранчо Лейнов. Будь осторожен, Расти.

Джесс удалось скрыть свое беспокойство в последующие дни. Она сказала, что ей одиноко и она волнуется за Мэтта. В четверг бабушка прилегла немного вздремнуть после обеда. Джесс отправила Тома объезжать границы с одним из работников, сказала Энни, что поедет кататься, оседлала Бена и поехала к месту пожара, случившегося шесть недель назад.

Сердце Джессики заныло, когда она увидела обгоревшие развалины дома. Здесь умерли ее родители, оба брата, дедушка. Здесь она любила и потеряла Наварро, сражалась с Флетчером, поняла, что беременна. Из дверей этого дома ушла ее сестра.

Но в этом доме Джесс познала также счастье и радость. Надо забыть плохое, оставить лишь воспоминания о светлых днях. Она начала новую жизнь на новом месте. Ее прошлое ушло вместе с этим домом.

Бен начал беспокойно перебирать копытами, предупреждая Джесси, что кто-то приближается к ней. Она взяла винтовку и тут увидела подъезжающих Расти и Тоби.

Джесс помахала им рукой.

— Рада видеть вас живыми и здоровыми.

Тоби Купер снял шляпу и сказал:

— Расти мне все объяснил, миссис Кордель. Вам лучше охранять ранчо, пока не вернется Мэтт. А доказательства передайте властям. Если враг раскрыт, он побежден. Я всегда говорил, что опасность надо пресекать в зародыше.

Джесс хотелось дождаться возвращения Мэтта и предоставить мужу решить эту проблему. Она хотела использовать сложившуюся ситуацию, чтобы доказать ему, как она нуждается в нем, как рассчитывает на его силу и защиту. Теперь, когда в дело вмешался шериф, она некоторое время будет в безопасности.

— Если в ближайшее время ничего не произойдет, я попрошу мужа уладить это дело. Я просто хотела проинформировать вас о том, что братья Флетчера могут прибыть в город. Они богаты и могущественны. Мы не сможем предъявить им обвинения в том, что они участвовали в той войне против нас. Мы знаем только, что они были в курсе планов своего брата, и все. Я не уверена, что смогу противостоять им. Флетчеры могут нанять лучших адвокатов, и я не хочу противостоять им в одиночку. Лучше я пока выжду некоторое время.

— Согласен, — сказал Тоби Купер. — Если заметите что-нибудь подозрительное, пришлите за мной. А я тем временем пригляжу за незнакомцами, прибывающими в город. Если понадобится помощь, можно будет обратиться к солдатам.

— Благодарю вас, шериф Купер. — Джесс и Расти попрощались с шерифом, который отправился назад в город.

— Надеюсь, ему можно доверять, Расти. Ты же понимаешь, какой доход может принести железная дорога, что она сделает с Дэвисом и с фортом. Я молю о том, чтобы никто из людей в городе и в форте не был вовлечен в планы Флетчера. Большие контракты могли многих заинтересовать. Теперь я даже не знаю, кому доверять. Я только все время вспоминаю о том, как солдаты и шеф помогли нам в последней схватке с Флетчером.

— Тоби хороший человек, Джесси. И капитан Грэхам тоже. Они не предадут тебя и не снюхаются с братьями этой гремучки.

— Я уверена, что ты не ошибаешься. А пока давай не будем расслабляться. Когда приедет Мэтт, у нас будет много защитников и оружия. Мэтт решит, что нам делать.

В субботу Джесс испытала еще один шок, получив почту, в которой было два письма. Одно — от братьев Уилбора Флетчера, второе — от Мэри Луизы. Джесс прошла в свою комнату и прочитала оба письма, которые вызвали у нее замешательство.

Джесс поняла, что должна рассказать все бабушке. Она позвала ее и, когда старая женщина поднялась по лестнице, провела в спальню и усадила на кушетку. Джесс рассказала, как обнаружила пакет с доказательствами вины Флетчера, что она делала после этого и что было написано в полученных ею письмах.

— Они могут забрать у нас ранчо и дом? — Прежде чем Джесс успела ответить, Марта продолжила: — Куда же мы поедем до возвращения Мэтта? Нам снова придется восстанавливать границу.

— Не беспокойся, ба. Это всего лишь блеф. Мэри Луиза написала, что ее муж все свое имущество завещал братьям и она не имела права продавать ранчо. Она предупреждает нас, чтобы мы покинули дом. А Флетчеры угрожают, что потребуют ранчо через суд, если мы сами не уйдем отсюда. Они написали, что продавать его не собираются. Теперь мы знаем почему. Им не нужно ранчо, им нужна земля, чтобы построить на ней дорогу. Естественно, они вновь предложили продать Бокс Эль. Они будут ждать моего ответа, прежде чем начать против меня борьбу. Их ждет большой сюрприз.

— Что ты собираешься делать, Джесси? — обеспокоенно спросила Марта.

— Дать им ответ! Но не тот, что они ждут! Есть завещание или его нет, это земля наша. И мне наплевать, что по закону жена не может наследовать имущество мужа без завещания. Что за глупый закон! Разве это правильно, что после смерти мужа его родственники могут прийти и отобрать все? Сейчас не средневековье. Женщины работают наравне с мужчинами, а иногда даже больше их. И если что-то случается, жена должна наследовать дом и имущество, а не родственники! Теперь я понимаю, почему Мэтт настоял, чтобы ранчо было записано на мое имя. Он хотел защитить меня от такой несправедливости. И еще, могу поспорить, Мэри Луиза с ними заодно!

— Как она может так поступить с нами, Джесси?

Мэри Луиза такая же, как они, — жадная и злая. Она написала, что вложила все деньги, что я ей дала, в какое-то дело и все потеряла. Ложь! Она утверждает, что живет у братьев Уилбора и вынуждена поддерживать их мнение. Еще одна ложь! Она пишет, что не получила ничего из того, чем владел ее муж на востоке. Это может быть либо правдой, либо уловкой его братьев. И это единственное место в письме, в которое я с трудом, но могу поверить.

— Разве она не рассказала им о продаже ранчо, когда приехала к ним? Почему они так долго тянули с угрозами?

— Наверняка сказала. Они ждали, когда уедет Мэтт. Они думали, что я испугаюсь и сбегу. Это еще одно доказательство того, что оба письма — ложь.

— А если мы ничего не сможем поделать с этим завещанием, Джесси? Если закон будет на их стороне?

— Тогда у них будет возможность побороться с нами из тюрьмы. У меня есть доказательства, так что я тоже буду блефовать! Я напишу им об этом и предупрежу, что если они будут угрожать мне, то я засажу их за решетку! Если придется, я буду их шантажировать. Мы не знаем, правда ли то, что они написали о завещании и наследстве. А я им напишу, что нашла дневник Флетчера, где описаны все его преступления, и их старые письма. Это их напугает. Я пригрожу им скандалом и тюрьмой.

Марта побледнела.

— Это очень опасно, детка. Они могут прийти за тобой. Подожди, пока вернется Мэтт.

— Я собиралась сделать это, ба, но придется ждать месяцы, а действовать надо быстро. Я должна защитить тебя, Тома, наше ранчо, не говоря уже о своем ребенке. Если я сообщу обо всем губернатору, рейнджерам и военным и предупрежу об этом Флетчеров, это на время остудит их пыл. А может быть, и навсегда.

— Напиши Мэтту или пошли ему телеграмму. Он получит ее, когда приедет в Додж.

— Нет, ба. Это только понапрасну встревожит его. Мэтт будет далеко от меня, ничем не сможет помочь, только испугается и станет переживать, что оставил меня в опасности. Он будет дома только через два месяца, а братья Флетчера уже почти на пороге.

— Ты не думаешь, что нам будет безопаснее перебраться на время в город?

— Нет, ба. Никто не сгонит меня с моей земли. Мы останемся и никуда не сбежим.

Марта взяла руки внучки в свои ладони и призналась:

— Я боюсь за тебя, детка, и за ребенка. И еще за Тома. Я прожила долгую жизнь. Мне нечего переживать за себя. Но если они причинят вред тебе? Это жестокие и настойчивые люди, Джесси.

— Я знаю, ба. Но мы справились с Уилбором и то же самое сделаем с его братьями. В моих жилах течет кровь Лейнов. Я не трусиха. Когда они поймут, что мне все известно про их дела, они отступят. Не волнуйся.

Джесс встретилась с управляющим и работниками. Она объяснила им, что произошло, передала Расти письма властям, которые обсуждала с бабушкой, а также письма сестре и Флетчерам.

— Я надеюсь, Расти, что мой дерзкий план сработает. Я молюсь об этом. А вы, ребята, не теряйте бдительности.

Джесс вернулась в дом и рассказала обо всем Энни и Тому.

— Думаю, с нами все будет в порядке, но лучше держать ушки на макушке. Энни, если ты захочешь на время переехать в город, я не буду возражать и заплачу тебе вперед. Ты не замешана в эти неприятности, и я не могу просить тебя рисковать своей жизнью ради нас.

— Я останусь с вами, Джесси. Вы стали для меня второй семьей. А если эти негодяи придут, мы покажем им, на что способны женщины.

— Думаю, тебе лучше перебраться в дом. Мы поставим для тебя кровать в одной из комнат второго этажа. Я не хочу, чтобы ты оставалась одна.

Две недели прошли спокойно. Женщины шили одежду для будущего ребенка и Джесси, которая рассказала Энни о своей беременности.

Джесс знала, что ее письма уже дошли до Флетчеров и властей. Она ждала продолжения событий.

Мэтта не было дома уже пять недель, и она с нетерпением ждала его возвращения. Она очень скучала и молила о том, чтобы в пути с ним ничего не случилось. Все чаще по ночам Джесс вспоминала Мэтта. Странно, но теперь она все больше думала о нем, чем о Наварро.

Хотя несколько раз она с волнением думала и о бывшем возлюбленном. Джесс с ужасом думала о том, что он в беде, одинокий и несчастный. Временами ей хотелось написать властям Аризоны о том, что Наварро не совершал тех преступлений, за которые был осужден, и узнать о его судьбе. Но она не осмеливалась это сделать, боясь навести преследователей на его след. Из-за нее его смогли схватить и повесить.

Однажды, когда они ездили чинить ветряные Насосы, Наварро сказал Джесси, что она нуждается в человеке, который воспитывался так же, как она. Он несколько раз обращал ее внимание на любовь Мэтта к ней. Неужели он сознательно подталкивал ее к этому союзу? Наварро говорил: «Будь сильной и никогда не оборачивайся назад». Разве теперь он может осуждать Джесс за то, что она его послушалась? То, что Наварро не вернулся и не написал ей, говорило только об одном — она сделала единственный и правильный выбор.

Во вторник, семнадцатого октября к ранчо подъехал незнакомый мужчина в сопровождении Расти. Джесс вышла на улицу, чтобы узнать, кто это и что ему нужно. Ее сердце колотилось от страха.