Всю ночь напролет

Глава 30

Кучер подсадил Джеймисона в экипаж и укутал ему колени пледом. Затем старый интриган бросил беглый взгляд через улицу на дом, где снимал квартиру Джек. К его немалому облегчению, ему удалось выбраться оттуда незамеченным, пока немногочисленная прислуга суетилась вокруг Сьюарда.

Он постучал тростью по стенке экипажа и, отдав кучеру указания, откинулся на спинку сиденья, едва двуколка тронулась с места. Его занимал вопрос, успела ли малютка Триббл нацепить на себя черную маску. Ей явно не терпелось покинуть этот дом. Джеймисон усмехнулся. Что ж, скоро она действительно его покинет. Навсегда.

Несмотря на то что ему пришлось разыграть целый спектакль ради того, чтобы добиться поставленной цели, победа не доставила ему особого удовлетворения. Для него это был не более чем очередной успех. Он справился со своей ролью гнусного негодяя в совершенстве. Он действительно встретил Сьюарда при схожих обстоятельствах и передал их первый разговор почти дословно. Единственное, что он преувеличил, были глубина и сила привязанности к нему Джека, а также упоминание об убийстве, якобы совершенном им по одному слову Джеймисона. Если бы он и впрямь был так уверен в своей власти над Сьюардом!

Джеймисон нахмурился и выглянул в окно. Крупные хлопья снега медленно падали с мрачного, затянутого тучами неба. Он хотел, чтобы Сьюард снова оказался у него под пятой, и ради этого был готов пойти на все. И первым делом ему следовало избавиться от этой женщины. Тогда со временем он сможет убедить Джека в своей непричастности к ее гибели. Не должно остаться никаких следов, которые вели бы к Джеймисону или указывали на его связь с этим преступлением. Достаточно было допустить малейшую неосторожность, чтобы Сьюард из союзника превратился в его врага. И какого врага! К собственному удивлению, Джеймисон вдруг почувствовал нечто похожее на настоящий страх.

На сей раз его план должен был оказаться действеннее, чем дебош, который подстроил Веддер, уговорив этого жалкого пьяницу Фроста вломиться прямо в квартиру к Джеку. Болван чуть было не убил Сьюарда. Подбородок Джеймисона затрясся от гнева и досады на самого себя. Ему ни в коем случае не следовало полагаться на Веддера. Прежде он не позволял себе подобного промаха.

Зато теперь все продумано до мелочей. Как раз в эту самую минуту Веддер должен был ждать в библиотеке. В самом скором времени эта женщина должна ворваться туда, и тогда Веддер ее прикончит. Сьюард решит, что Энн, потеряв контроль над собой, оказалась неспособной побороть свою тягу к воровству. В конце концов речь шла о сумасшедшей. И что еще оставалось делать Веддеру, наткнувшись в своей собственной библиотеке на Рексхоллского Призрака, как не выстрелить? Что касается тайны исчезнувшего письма, то она так и останется неразгаданной, во всяком случае, до тех пор, пока сам Джеймисон не решит иначе. Повторное появление этого документа в будущем можно будет объяснить стечением множества различных обстоятельств.

Затем, как только Веддер обнаружит, что его случайной жертвой стала жена Джека Сьюарда, он приставит пистолет к своему виску. По крайней мере именно так все будет выглядеть со стороны. Разумеется, свет с неодобрением воспримет столь трусливый поступок.

Само собой, об этой последней части плана Веддер даже не подозревал. Он знал лишь то, что врученная ему сумма с лихвой покрывала все его долги, и еще столько же он должен был получить, когда Энн Сьюард отправится на тот свет.

Нет, размышлял Джеймисон, закрыв глаза и погружаясь в дремоту под убаюкивающий стук колес экипажа, на всем свете существуют лишь двое свидетелей, которым известно о его связи с Веддером, — Энн и сам Веддер. И оба они очень скоро окажутся в могиле.

Тупая боль барабанным боем отдавалась в висках Джека, распухшие губы пересохли. Он поморщился, пытаясь сосредоточить свой взгляд на свете лампы, но тут у него все поплыло перед глазами. Он по-прежнему недвижно лежал на диване у себя в кабинете. Сколько времени прошло с тех пор, как…

— Энн! — вскричал Джек, вскочив на своей постели. — Энн!

Его крик превратился в стон, и он схватился за голову. Комната вокруг словно перевернулась, и ему пришлось крепко зажмурить глаза, чтобы справиться с приступом дурноты. Тяжело дыша, Джек сосчитал про себя до десяти, после чего с усилием поднялся. Проклятие! Где же Энн?

— Энн! — снова рявкнул он. Ему стоило таких усилий удержаться на ногах, что у него дрожали колени. Джек, пошатываясь, направился к двери, хотя от каждого движения его мутило. — Энн!

В коридоре послышались чьи-то торопливые шаги. Не успел Джек протереть глаза, как дверь распахнулась и на пороге показался Гриффин.

— Боже праведный, полковник! И о чем вы только думаете…

Гриф подхватил Джека под руку как раз тогда, когда пол начал уходить у того из-под ног.

— Вам лучше прилечь, — заметил шотландец.

— Нет. Где Энн? Она не ранена? Неужели этот человек…

— Успокойтесь, с ней все в порядке. — Гриффин уложил полковника на диван. — Сейчас она, должно быть, поднялась наверх, чтобы снова поупражняться в лазаний по каминным трубам.

Джека охватило такое облегчение, что он даже не подумал обидеться на Гриффина за язвительный тон.

— Фрост чуть было ее не подстрелил, — произнес он. — Я обязан позаботиться о том, чтобы такой возможности ему больше не представилось. Никогда.

— Ладно, — отозвался Гриффин, открыв бутылочку с бурой жидкостью и отмерив несколько капель в стакан. — Но только не сейчас. Вы не вполне оправились после ранения. — Он долил в стакан воды и передал Джеку. — Пейте.

— Это еще что такое?

— Снотворное.

Джек вернул ему стакан.

— Неудивительно, что я чувствую такую слабость. И сколько же капель этой отравы ты в меня влил?

— Достаточно, чтобы вы могли спокойно отдохнуть.

— И как долго я спал?

Гриффин пожал плечами.

— Вы были ранены сегодня утром. Сейчас уже восемь часов вечера.

В дверь робко постучали, и в проеме показалась голова горничной.

— Там, внизу, какой-то джентльмен хочет вас видеть, — обратилась она к полковнику. — Некий лорд Стрэнд.

— Проводите его…

Не успел Джек закончить фразу, как сам Стрэнд протиснулся в комнату мимо горничной. На его лице отражалась тревога. Какое-то время Джайлс просто смотрел на Джека, после чего скинул с головы шляпу и испустил глубокий вздох облегчения.

— Я сначала ему не поверил, — произнес он без долгих предисловий, — хотя этот малый был мертвецки пьян и совсем ничего не соображал.

— Надо полагать, вы имеете в виду Фроста, — вставил полковник.

Вид у Джека был просто ужасный. Кровь пятнами проступала на воротнике и плече его рубашки, а взлохмаченные золотистые волосы торчали из-под бинтов, которыми была перевязана его голова.

— Да, — отозвался Стрэнд, не сводя глаз со своего друга. Как ни странно, именно слухи о гибели Джека вынудили его наконец признать то, что в глубине души он знал уже многие годы. Джек на самом деле был ему другом — одним из немногих его настоящих друзей. — Около получаса назад Фрост ввалился в клуб Уатьера[27] пьяный в стельку, — пояснил Стрэнд, — и объявил во всеуслышание, что убил вас выстрелом из пистолета.

— Пожалуй, он слегка преувеличил свои заслуги, — пробормотал Джек.

Стрэнд улыбнулся.

— Гриффин, не могли бы вы разыскать миссис Сьюард и попросить ее присоединиться к нам, когда ей самой будет угодно?

Гриффин не спеша взял поднос и вышел из комнаты. Джек тем временем поднялся с дивана и, проковыляв к камину, выплеснул содержимое стакана прямо на горящие головешки.

— Зачем вы явились сюда, Стрэнд? — Сьюард даже не поднял глаз от шипящих угольев.

— Мне не терпелось самому убедиться в том, что…

— В чем? — прервал его Джек. — В том, не нуждается ли моя вдова в утешении?

Стрэнд густо покраснел. Конечно же, Джек обо всем догадывается. Когда ты сам влюблен, не так уж трудно заметить признаки того же чувства в другом человеке, тем более если предметом его увлечения является твоя собственная жена. Однако Стрэнд пришел сюда вовсе не за этим, и потому ему было немного грустно слышать, что Джек подозревал его в столь низменных устремлениях.

— Нет, — ответил он спокойно. — Я здесь для того, чтобы собственными глазами удостовериться в том, что вы живы, а также чтобы сообщить, что лорд Веддер силой выволок Фроста из клуба. Думаю, именно он руководил действиями Фроста.

— Веддер? — Джек, нахмурившись, ворошил угли в камине. Он так пристально смотрел на пламя, словно в нем заключался ответ на все его вопросы. — Да, пожалуй, в этом есть смысл. Джеймисон и Веддер… — Он поднял голову, выражение его лица стало серьезным. — Извините меня, Стрэнд, — произнес он наконец, — похоже, я допустил досадный промах. Я вас недооценил. Что еще хуже, я вздумал приписывать вам свои собственные низменные наклонности.

Стрэнд заметно смягчился.

— Благодарю вас, — отозвался он, усилием воли заставив свой голос звучать непринужденно. — Но у меня и без того хватает низменных наклонностей, чтобы еще перенимать ваши. В действительности, как вы верно угадали, я явился сюда не без умысла, поскольку прошел слух, будто мне перейдет по наследству эта ужасная пара ботинок, которые вы носите, и мне хотелось сжечь их в камине, пока ваш душеприказчик не объявил меня их законным владельцем.

Джек перевел взгляд на злополучные ботинки.

— Мне очень жаль, Стрэнд, но с этим вам придется подождать. Они пока что нужны мне самому.

Мужчины обменялись дружескими улыбками. Затем Джек предложил гостю сесть и сам расположился рядом с ним.

— Кстати, насчет Фроста, — продолжал Стрэнд уже более мрачным тоном. — Я знал, что он сильно на вас гневается, но чтобы вот так взять и выстрелить вам в голову? Для меня это явилось полной неожиданностью.

— Вы правы, — произнес Джек медленно. — Но он не собирался в меня стрелять. Он хотел убить Энн, а я встал у него на пути.

— Энн?! — воскликнул Стрэнд, не веря своим ушам. — Но при чем тут она? Надеюсь, она не пострадала?

— Мне передали, что с нею все в порядке. — Взгляд Джека стал задумчивым. — Вы спрашиваете, при чем тут Энн? Думаю, здесь не обошлось без вмешательства Джеймисона.

— Но почему Джеймисон хочет видеть Энн мертвой? — удивился Стрэнд.

— Потому что Энн и Рексхоллский Призрак — одно и то же лицо, Джайлс, — ответил Джек невозмутимо, — а Джеймисону не терпится убрать с дороги всякого, у кого была возможность прочесть то письмо.

Стрэнд так и рухнул на диван, приоткрыв от изумления рот.

— Энн Уайлдер — Рексхоллский Призрак? — пробормотал он недоверчиво. Его взгляд вдруг стал острым. — Но зачем ему понадобилось уничтожать всех, кому попалась на глаза эта проклятая бумага?

Джек сложил руки на коленях, глядя с отстраненным видом куда-то вдаль.

— Я и сам не раз задавался тем же вопросом. По словам Джеймисона, он делает это из соображений безопасности, и первое время я принимал его объяснения на веру. Вы же знаете, что представляет собой Джеймисон — типичный случай врожденной паранойи. Однако теперь у меня возникли сомнения.

Внезапно дверь кабинета распахнулась, и в комнату вошел Гриффин.

— Она ушла, — объявил он без долгих предисловий, — и никто не знает куда.

— То есть как это, черт возьми, «не знает»? — рявкнул Джек, тотчас вскочив с места. Его тон был резким и жестким. — Зачем же вы все здесь, если не для того, чтобы следить за одной-единственной женщиной?

Гриффин покраснел от смущения, старательно избегая смотреть в глаза Джеку.

— Мне кое-что стало известно, полковник. Она поднялась к себе наверх. Горничная утверждает, будто слышала, как около часа назад ваша жена у себя в комнате беседовала с мужчиной.

— Что еще? — спросил Джек отрывисто.

— У мальчика из кухни пропали его шляпа и плащ.

Джек резко обернулся.

— Стрэнд, вы готовы помочь мне в поисках?

— Разумеется. Вот только куда она могла деться?

Джек уже успел выйти в коридор, на ходу натягивая на себя пальто. Его лицо было мрачнее тучи.

— Фрост вломился сюда не по собственной воле. Его повсюду видели вместе с Веддером. А Веддер был вовлечен в расследование с самого начала. Он как раз из тех доверчивых глупцов, которые так нужны Джеймисону.

— Мой экипаж ждет у входа.

— Полковник, ведь вы ранены! — воскликнул Гриффин, преграждая путь Сьюарду. — Вы не знаете, куда она направилась.

Даже в арктических льдах больше тепла, чем было в голосе Джека.

— Ты с нами, Гриффин?

Подбородок шотландца упрямо выдался вперед.

— Нет! Она воровка и лгунья! Из-за нее вас чуть было не убили. Если она упадет и сломает себе шею — что ж, поделом. Меня не заботит…

Гриффин не успел договорить, потому что Джек вдруг схватил его за воротник и притянул к себе. Губы Сьюарда искривлись в злобной усмешке, серые глаза казались обезумевшими от боли.

— Зато меня это заботит, — процедил он сквозь зубы. — И еще как заботит, Гриф! Она не должна погибнуть. И я не позволю тебе впредь говорить так о моей жене. — Он тряхнул своего старого приятеля, словно бойцовый пес пойманную крысу. — Вот тебе моя грудь, Гриффин! Всади в нее кинжал и вырви из нее сердце, только не смей заикаться о том, что она мертва!

Отшвырнув шотландца в сторону, он, гордо подняв голову, вышел из дома в ночь.

Джек прислонился к углу здания, едва живой от усталости и отчаяния. Он провел в поисках Энн целых четыре часа, однако ему так и не удалось напасть на ее след.

Разумеется, первым делом они со Стрэндом сломя голову помчались к особняку лорда Веддера. Дворецкий не сразу согласился их впустить, сославшись на то, что хозяин никого не принимает, но после короткого и довольно бурного разговора сознался, что Веддер отбыл куда-то с первыми лучами зари. По уверениям насмерть перепуганного и слегка помятого в стычке слуги, он никогда прежде не замечал, чтобы его господин так торопился покинуть дом или столь решительно настаивал на том, чтобы его отъезд оставался в тайне.

Облегчение, которое испытал Джек, обнаружив, что Веддер никак не мог столкнуться у себя в комнате с Энн, оказалось кратковременным. Они с другом разделились: Стрэнд должен был продолжать поиски Энн в светских гостиных города, а Джек поехал прямо к городскому особняку Нортов. Однако ни ее, ни самих Нортов там не оказалось. Вскоре после полудня Малкольм и София отправились на прием в дом своих знакомых, а что до Энн, то ее совершенно определенно с ними не было.

Джек был вынужден возвратиться к своему дому, попутно обшаривая близлежащие улицы и расспрашивая встречных лавочников, торговцев, чистильщиков обуви и караульного в будке, не видали ли они стройного юношу в поношенном плаще и шляпе.

Ответы были отрицательными. Впрочем, их глаза были прикованы к земле, а она… Она парила в воздухе, как птица.

На каждом углу его охватывал минутный приступ страха при мысли о том, что вот сейчас он увидит за ним Энн, лежащую на мокрой булыжной мостовой с переломанной шеей, словно пораженная стрелой голубка. И стоило завернуть за угол, как Джек снова испытывал неописуемое облегчение и удваивал свои старания ее найти. Но после долгих часов бесплодных поисков он пришел к убеждению, что его усилия напрасны.

У Джека все плыло перед глазами, голова раскалывалась, и тем не менее он не намерен был отступать, твердо решив искать Энн до тех пор, пока ему не придется признать правоту Гриффина. Однако у него не было ни малейшей зацепки, никаких даже самых ничтожных улик, которые могли бы привести его к ней. И потому ему пришлось вернуться несолоно хлебавши.

Он поднялся по ступенькам, преследуемый обычно не свойственными ему страхом и горечью поражения, и переступил порог дома. Тут же к нему шаркающей походкой приблизилась Спролинг и приняла у пего пальто.

— Благодарю вас. А где же Гриффин и лорд Стрэнд? — устало осведомился Джек, не надеясь услышать в ответ что-нибудь утешительное. Он мог считать себя самым опытным сыщиком во всем Лондоне, обладавшим к тому же великолепной интуицией, и если уж ему не удалось найти Энн, то этого не сумеет сделать никто.

— Они оба уже дважды приходили сюда и снова уходили, сэр, — отозвалась горничная. — Там, в кабинете, разожжен огонь. Я прикажу кухарке что-нибудь для вас приготовить. — Она сделала неуклюжий реверанс и удалилась.

Джек вошел в кабинет. В камине весело потрескивало пламя, как бы в насмешку над его бедой. Он уставился на алые язычки, отражавшиеся на его лице причудливой игрой света и теней.

«О Господи, только бы она осталась невредима!» Эта мольба вырвалась из самых заветных глубин души, где сердце всегда оставалось верным себе. «Ради всего святого, Боже, смилуйся над нею!»

Тут он услышал, как скрипнула парадная дверь. Гриффин или Стрэнд, подумал он без особого интереса. Чьи-то мягкие шаги послышались в коридоре и замерли.

— Джек!

Он резко обернулся. Энн стояла в дверном проеме, уставившись на него своими огромными блестящими глазами, на которых — слава тебе Господи! — выступили слезы.

— Джек, с тобой все в порядке?

— Да. — Его голос казался более хриплым, чем обычно. — Теперь — да.

Не удержавшись, она бросилась в его объятия. Он прижал ее к себе.

— О Боже! — воскликнула Энн, буквально пожирая глазами его лицо, и ее голос вдруг сорвался. — Я так за тебя переживала! Я боялась, что ты… О! — Она осыпала быстрыми, легкими поцелуями его щеки, веки, губы.

Джек прикрыл глаза. Никогда за всю свою жизнь он не испытывал ничего подобного тому дивному блаженству, которое дарила ему она. Он поднял Энн высоко в воздух, не зная, хватит ли у него когда-нибудь духу ее отпустить, как вдруг она начала вырываться из его объятий.

— Постой! — выговорила она чуть дыша. — Я совсем забыла… Вот! — Сунув руку в карман, Энн вынула оттуда сложенный вдвое лист плотной веленевой бумаги, на котором еще можно было видеть сломанную печать красного воска. — Ты только посмотри, что я нашла! — воскликнула она.