Выбор страсти

ГЛАВА 11

Спустя пару дней «Виндрейдер» поднял якорь и, подгоняемый попутным ветром, направился к заливу Делавэр. На борту корабля царило мрачное настроение. Пираты понимали, что, получив выкуп за Блайт Вулрич, они расстанутся с ней.

Судя по всему, Блайт также не радовала перспектива возвращения домой. Конечно, пиратам это казалось весьма странным, но они решили, что девушка просто успела к ним привязаться и не хочет расставаться. В этом, действительно, была доля правды, но все-таки основная причина уныния Блайт заключалась в другом. Она страшилась той минуты, когда откроется правда, и все узнают, что их пленница – вовсе не богатая наследница, а ее отцу нечем платить выкуп. Господи, как тогда смотреть в глаза Рейдеру Прескотту?! Она просто не вынесет выражение ненависти и отвращения, которое наверняка появится на его красивом лице.

Бастиан видел, что Рейдер и Блайт старательно избегают друг друга, но не знал: радоваться этому или огорчаться. В последнее время Блайт удивительно притихла, и Бастиан опасался, что его план не сработает и ему не удастся настроить Рейдера против всех представителей высшего общества. Что ж, теперь оставалось только подбадривать приунывших пиратов, время от времени напоминая им о том, что через три дня они разбогатеют.

Вечером, проводив Блайт с прогулки, Рейдер тоже зашел в каюту, чтобы зажечь фонари и взглянуть на карту. Он разложил карту на столе, поставив по краям тяжелые подсвечники.

Блайт украдкой наблюдала за каждым его движением, чувствуя, как к горлу подступает предательский комок. Поспешно отвернувшись, она решила собрать свои вещи и уложить их в небольшую кожаную сумку, подаренную ей стариной Вилли. Блайт старалась не думать о том, что ее ждет завтра.

– Куда вы направляетесь? – осевшим от волнения голосом решилась наконец спросить она.

Рейдер посмотрел на Блайт, затем, не выдержав, снова уткнулся в карту, но вместо очертаний берегов видел соблазнительные линии ее фигуры.

– К Виргинским островам, там наш дом, если, правда, он все еще цел. – Рейдер снова бросил на Блайт быстрый взгляд, голос его заметно смягчился. – Мы не часто бываем дома.

Блайт понимающе кивнула и поспешно отошла в глубь каюты, чтобы Рейдер не заметил, как вспыхнули ее щеки.

– Полагаю, «Виндрейдер» в какой-то степени стал вашим домом. Вы ведь все время путешествуете, да?

– Да, – выдавил Рейдер, пожирая глазами стройную фигурку и не догадываясь, что Блайт чувствует его взгляд так, словно он прикасается к ней руками. – Африка, Индия, Средиземное море… мы везде побывали. Куда только не заносила нас судьба.

– А вот я до сих пор нигде не была, кроме Филадельфии, – со вздохом сказала Блайт, и у нее по спине внезапно пробежал холодок.

В воздухе между ними что-то витало, однако Рейдер уже отказался от нее. Теперь Блайт совершенно не могла понять, что же означал его жадный взгляд.

– А где мы все-таки стояли?

– У берегов Северной Каролины. – Рейдер выпрямился, чувствуя во всем теле опасное напряжение.

– О! – выдохнула Блайт и указала на всевозможные безделицы. – А эти вещи? Ты собрал их со всего света?

– Да.

Его страстный взор скользил по соблазнительным изгибам ее тела. Рейдер едва сдерживался, чтобы не схватить Блайт и не бросить на постель, а потом дать волю сжигающему их обоих огню.

– Наверное, ты мог бы многое рассказать.

– Да.

Она кивнула и вдруг почувствовала, как у нее непроизвольно задрожал подбородок. Отвернувшись, Блайт заметила среди вещей «ночную рубашку» и, стараясь не заплакать, взяла ее в руки.

– Можешь взять это себе, – хрипло произнес Рейдер, слегка коснувшись спины Блайт. – У меня есть другие.

Потом послышались его удаляющиеся шаги, звук захлопнувшейся двери, и все стихло.

Поднявшись на палубу, Рейдер угрюмо уставился вдаль. Его буквально разрывало на части от нестерпимой боли. «Господи, – в отчаянии думал он, – когда же Блайт, наконец, покинет корабль?!»

Условленным местом встречи являлся поросший кустарником мыс. На нем легко могла спрятаться целая дюжина пиратов на случай непредвиденной ситуации во время передачи заложницы и получения выкупа. «Виндрейдер» стоял наготове, ожидая сигнала к отплытию. Как только солнце оказалось в зените, на воду спустили лодки, и несколько пиратов отправились в разведку. В последней лодке плыла Блайт.

Как только разведчики подали знак, что все спокойно, Рейдер помог Блайт сойти на берег. Кругом словно все вымерло, и лишь шелест высокой травы да шорох гальки под ногами нарушали тишину. Все приготовились ждать. Встречу назначили на полдень, но не стоило забывать: для некоторых людей полдень – понятие растяжимое.

Усадив Блайт на огромный валун, Рейдер принялся нервно вышагивать взад-вперед. Блайт дрожала под своей короткой накидкой и судорожно сжимала побелевшими пальцами сумочку, чувствуя себя бесконечно несчастной. Она не спускала с Рейдера глаз и видела, как он подошел к Бастиану, о чем-то переговорил с ним, то и дело поглядывая в ее сторону, затем опять возобновил свое беспокойное хождение.

Дважды разведчики подавали сигнал ложной тревоги, и всякий раз всадники равнодушно проезжали мимо. Бастиан все чаще совещался с Рейдером, который, судя по всему, уже начал заводиться, бросая по сторонам сердитые взгляды, в том числе и на Блайт. Крик чаек действовал Рейдеру на нервы, а когда он обнаружил, что дозорные, призванные неусыпно следить за дорогой, разлеглись на травке, словно сонные ящерицы, то совсем вышел из себя. К тому времени когда солнце начало спускаться за горизонт, Рейдер уже весь кипел от негодования.

Он отвел Бастиана в сторону, обрушившись на него с гневными упреками. Впрочем, эти предосторожности были излишни: крики Рейдера оглашали всю округу. Бастиан тоже не остался в долгу и басовито заорал на своего партнера. Потом они разом смолкли, увидев поникшую, несчастную Блайт, и медленно направились к пленнице. Блайт поняла, что ужасный момент, которого она так боялась, наконец настал.

– Возможно, он… – прохрипела она и уже шепотом закончила, – … не придет. Мой отец не придет.

– Проклятие! – взорвался Рейдер. Интуиция подсказывала ему, что Блайт заранее знала об этом. – Ты ведь знала, да? – вопил он, сверля ее гневным взглядом.

Блайт опустила голову и кивнула.

– Что же это за отец, который не хочет спасти дочь от шайки пиратов? Невероятно!

– Бесчеловечно, – поддакнул Бастиан.

– Но у нас… нет денег, – пролепетала она, но ее слабый голос потонул в их криках. Тогда Блайт подняла голову и громче повторила свои слова, чувствуя себя так, словно созналась в смертном грехе. – У нас нет денег, поэтому отец не пришел.

Она сжалась, ожидая нового потока брани.

– Нет денег?! – воскликнул Бастиан. – Не рассказывай сказки, девушка. Карсон сообщил нам, как богат твой отец и какой он известный скупердяй. Но не думай, что мы это так просто оставим.

Погрозив пальцем, Бастиан пообещал, что прижимистый Вулрич еще пожалеет о том, что не заплатил выкуп. Несмотря на гнев, Рейдер заметил, как побледнело лицо Блайт, а в ее необыкновенных глазах заплескалась боль. Она казалась несчастной и униженной. Он вдруг понял: Блайт говорит правду.

– Проклятие, Вул-вич! Нет денег?! Повернувшись, Рейдер пошел прочь, пытаясь взять себя в руки.

– У вас действительно нет золота? – Бастиан никак не хотел этому верить. – Нет денег, чтобы заплатить выкуп?

– Совсем нет, – прошептала Блайт, чувствуя себя совершенно раздавленной.

Она боялась увидеть в глазах Рейдера отвращение и презрение. Ей просто не вынести этого.

– О Боже, – потрясенно произнес Бастиан. Впрочем, долго переживать он не привык и уже через минуту поинтересовался у Рейдера.

– Ну, что ты теперь намерен делать?

– Я? – Рейдер был зол на всех и вся, а в особенности на Блайт Вулрич. – Я собираюсь вернуться на корабль и там во всем разобраться.

Схватив кожаную сумку Блайт в одну руку, другой он грубо сдернул девушку с валуна и потащил к лодке. Разбуженные воплями, пираты повыскакивали из своих укрытий. Бастиан сердито махнул им рукой, приказывая возвращаться на корабль, а сам поспешил вслед за Рейдером.

Спотыкаясь, Блайт изо всех сил пыталась приноровиться к шагам Рейдера. Ей было мучительно стыдно, она вся просто пылала, чувствуя на себе косые взгляды пиратов. Вот Блайт споткнулась в очередной раз, но Рейдер даже не подумал сбавить ход, что показалось ей весьма плохим знаком. Добравшись наконец до лодки, Рейдер швырнул туда сумочку, затем без лишних церемоний схватил в охапку Блайт и с размаху усадил ее на жесткое деревянное сиденье.

С бранью и проклятиями Рейдер приказал плыть к кораблю. Пираты сели на весла спиной к Блайт и обменялись озадаченными сердитыми взглядами. Блайт оставалось лишь кусать губы, изо всех сил стараясь сдержать готовые пролиться слезы.

«Рейдер был абсолютно прав, сказав, что я не стою хлопот, которые ему причиняю», – с горечью думала Блайт. Полагая, что она богата, он предоставил ей свою каюту, свои вещи, кормил ее отменными блюдами, запрещал работать, даже дал кокосовое масло для смягчения кожи рук. Откровенно говоря, на корабле Блайт жилось гораздо лучше, чем в собственном доме. Если не считать случайных угроз со стороны пиратов, то с ней еще никогда не обращались так хорошо. А она ничем не может им отплатить! Блайт ощущала себя совершенно никому не нужной: ни семье, ни пиратам. Более того, она несла ответственность за то, что из-за нее команда потеряла впустую целых три недели.

Блайт посадили в некое подобие качелей и подняли на борт корабля. Она не могла заставить себя посмотреть в глаза тем, кто с нетерпением дожидался ее на палубе. Ричард, Вилли, Клайв и еще несколько пиратов тут же обступили Блайт, требуя объяснений. Но тут появился Рейдер и быстро увел ее в каюту.

С грохотом закрыв дверь, Рейдер швырнул на пол сумку и, схватив Блайт за подбородок, заставил ее посмотреть себе в глаза.

– Я хочу все знать, – тихо произнес он. «Лучше бы Рейдер заорал», – подумала Блайт, стоя ни жива ни мертва.

– У нас просто-напросто нет денег, – начала она дрожащим голосом. – Мой отец не богат. Но даже если бы у него и были деньги, он все равно не знал бы, что делать с вашей запиской, даже если бы прочитал ее.

– Что значит «не знал бы, что делать»?

– Отец… немного не в себе, – почти шепотом призналась Блайт и в страхе зажмурилась.

– Похоже, что так, раз позволил девчонке вести дела, – проворчал Рейдер и вдруг вспомнил пустые полки магазина. – Боже, да вы же разорены! Он что, сумасшедший?

– Да… нет! – Блайт открыла полные боли глаза. – Отец не сошел с ума, просто иногда забывает, где находится, и совершенно не задумывается о таких вещах, как еда и дрова для камина. Но я справлялась. Я вела дела в магазине. Однако пришли англичане и сказали, что все будет хорошо, если…

Они обещали, что наша торговля будет процветать, если я…

Блайт стыдливо отвела глаза, и Рейдер прекрасно понял, что скрывалось за этим «если». Да, слишком многие, в том числе и он сам, хотели бы обладать ее телом.

– Торговля заглохла, – продолжала Блайт. – Мне пришлось продавать вещи из дома, чтобы как-то выжить…

Постепенно в голове Рейдера вырисовывалась довольно четкая картина ее существования, многое становилось ясно. Теперь он знал, почему в первую встречу принял Блайт за служанку.

– Продавала вещи? Значит, твой отец рехнулся, а ты все взвалила на себя? Неужели больше некому было вести дела?

Она покачала головой, чувствуя, что слезы вот-вот вырвутся наружу.

– Нет, право же. Нана больна, не может ходить, а миссис Дорнли, наша экономка, боится даже показаться на глаза мяснику, не то что банде пиратов.

Блайт с трудом проглотила комок в горле.

– Но кто-то же мог что-нибудь продать, чтобы вызволить тебя из рук головорезов! – рявкнул Рейдер.

– Но больше нечего продавать. Серебро, мебель, люстра… Господи, это моя вина… Я за это в ответе… – По ее щекам покатились слезы.

– В ответе?! – взорвался он. – За что? За сумасшедшего отца? За старую больную бабушку? За трусливую экономку? За англичан?!

«Господи, неужели она действительно думает, что несет за это ответственность?» – недоумевал Рейдер.

– Да, я несу за это ответственность, – словно прочитав его мысли, повторила Блайт. – Я всегда за все отвечала. Меня так воспитывала Нана. Конечно, я могла бы выйти замуж за Невилла Карсона и иметь деньги, но… меня стошнило после его поцелуя, и ему это не понравилось…

– О Боже!

– Поэтому именно я виновата в том, что мы бедны и что у нас нет денег, чтобы заплатить выкуп.

– Разрази меня гром! – воскликнул Рейдер, не зная, то ли задушить, то ли обнять эту Вул-вич.

Блайт сжалась под его взглядом. Слезы градом катились у нее по щекам.

– Мне так жаль…

Рейдер совсем растерялся. В нем яростно боролись джентльмен и пират. Опасаясь сделать то, о чем потом может пожалеть, он повернулся и пулей вылетел за дверь.

Подумать только! Они похитили Блайт, угрожали ей, а она еще стоит и извиняется за то, что такая добродетельная и такая бедная! Господи, как все это объяснить своим людям?!

Рейдер нашел всю команду на палубе и по серьезному виду пиратов догадался, что они уже в курсе постигшей их неудачи. Но не успел он и рта раскрыть, чтобы все как следует объяснить, как к нему приблизился Вилли, подталкиваемый Клайвом и Шарки.

– Капитан, – вздохнув, прошепелявил Вилли, – Бастиан Кейн рассказал нам о Вул-вич: что у нее нет денег, и что мы похитили не того, кого следовало.

Рейдер побледнел и обвел пиратов убийственным взглядом.

– Я и все остальные, – заторопился Вилли, опасаясь его гнева, – мы все обсудили и проголосовали.

Он повернулся за поддержкой к другим пиратам, и те дружно закивали, выражая согласие. Рейдер весь напрягся, когда вместо Вилли заговорил Клайв.

– Мы все решили отказаться от нашей доли, даже Бастиан Кейн, – он кивнул в сторону Бастиана, который с преувеличенным вниманием рассматривал свои сапоги. – Мы не можем причинить зло нашей Вул-вич, капитан. Полагаем, ты сам знаешь, как с ней поступить, ведь ты тоже когда-то принадлежал к высшему обществу.

Рейдер потер ладонями лицо, раздираемый гордостью за свою команду и охватившим его смятением. Да, у этих грубых, неотесанных парней все же есть сердце, и Вул-вич каким-то образом сумела их разжалобить.

Рейдер пробормотал что-то насчет того, что такое решение все упрощает, хотя сам ни минуты не верил в это. Они лишь переложили всю ответственность за судьбу Блайт на его широкие плечи, так и не ответив на вопрос: что же с ней делать?

Приказав поднять паруса и взять курс на юг, Рейдер отправился на корму и долго стоял там, провожая глазами удаляющуюся полоску берега.

Блайт зажгла фонарь и робко присела на край койки. Жизнь становилась все хуже и хуже. Никогда еще она не чувствовала себя такой подавленной, такой никчемной. Где-то в тайниках своей души Блайт все же надеялась, что кто-нибудь из домочадцев найдет способ вызволить ее из плена, но, увы… Сегодня подтвердились самые худшие опасения.

Господи, что ей теперь делать? В лучшем случае можно было бы упросить Рейдера высадить ее на берег, а уж там она как-нибудь сама доберется до дома. А вот как вернуться к прежней жизни? Опять иметь дело с Невиллом Карсоном, который, возможно, просто не захочет ее видеть после того, как она побывала в руках пиратов? Теперь ее репутация разбита в пух и прах. Никто не поверит, что она побывала в руках красавца-пирата и осталась девственной. Признаться, Блайт сама не могла в это поверить. Она сгорбилась, понурив голову.

Самым ужасным во всей этой истории было то, что ей уже никогда не забыть Рейдера Прескотта, не выбросить из головы его нежных поцелуев и прикосновений, никогда не узнать, чем бы могло завершиться это сладкое безумие его ласк.

Полчаса спустя Рейдер вернулся в каюту в более удрученном состоянии, чем вышел оттуда. Логика подсказывала ему, что нужно немедленно избавиться от Блайт Вулрич, высадить ее на берег. Слишком глубоко затронула она его сердце, слишком сильно повлияла на его мироощущение, а кроме того, ей удалось каким-то образом смягчить сердца его людей. Что, если это приведет их к гибели? Ведь для того чтобы выжить в суровой борьбе за существование, пират должен быть жестоким и беспощадным.

Черт возьми! Рейдер считал себя настоящим пиратом, чтобы завоевать то, что ему хочется: Вул-вич. Он мечтал чувствовать под собой ее горячее извивающееся тело, слышать ее стоны, смаковать ее пурпурные губы. Рейдер желал заклеймить тело Блайт своим обладанием, сделать так, чтобы она принадлежала только ему одному. Он был просто одержим желанием взять то, что хочет.

– Ты им сказал? – Блайт поднялась с койки, вопросительно посмотрев в глаза Рейдера; она вдруг прочитала в них что-то такое, от чего у нее по спине пробежал холодок.

– Они все знают.

– Полагаю, твои люди очень разозлились. – Блайт тоже передался жар его тела, сердце бешено забилось у нее в груди.

Она просто не могла оторвать взгляда от лица Рейдера и, облизнув внезапно пересохшие губы, спросила:

– Что вы теперь со мной сделаете?

– Мои люди отказались от своей доли, все до одного. Они проголосовали и отказались, – словно обвиняя кого-то, произнес Рейдер, пожирая глазами Блайт; по сути дела, пираты уступили ему это соблазнительное тело.

– Значит, я свободна? – Блайт с трудом проглотила комок в горле, чувствуя странную истому внизу живота.

Рейдер взглянул на это милое лицо, на великолепно очерченные губы, на длинные густые ресницы… Господи, ну как он может ее освободить, когда весь сгорает от желания обладать ею?!

– Не совсем, – хрипло ответил Рейдер. – Кое-кому ты все же осталась должна.

– Кому? – выдохнула Блайт, догадываясь, о ком идет речь.

– Мне, – чуть слышно произнес он, не сводя с нее пылающего взора.

– Понимаю.

Блайт облизнула внезапно пересохшие губы. На самом деле она ничего не понимала. Ее сердце готово было выскочить из груди. Что Рейдер имеет в виду? Неужели он стремится к тому же, что и она? Господи, Блайт так хотелось стать желанной, нужной кому-нибудь. Она мечтала хоть раз в жизни испытать настоящую мужскую любовь, полную страсти и нежности. Но это мог дать ей только Рейдер Прескотт. Блайт торопливо опустила ресницы, чтобы скрыть пылающий в глазах огонь. Интересно, что означает этот жадный взгляд Рейдера? Возможно, он действительно желает ее?

– Почему бы тогда тебе не взять то, что ты хочешь? – Блайт вдруг поняла, как похожа сейчас на своего рехнувшегося отца. Да, нужно быть сумасшедшей, чтобы произносить вслух подобные вещи. – У меня есть единственное, что я могу тебе дать.

Рейдер едва верил своим ушам. Блайт подняла голову и твердо посмотрела ему в глаза.

– Люби меня, Рейдер Прескотт, люби меня прямо сейчас, – чуть слышно проговорила она, подстегиваемая жгучим желанием и отчаянной надеждой.

На секунду Рейдера словно парализовало. Господи, как это похоже на нее: взвалить на себя всю ответственность и принять решение за них обоих! Блайт стояла перед ним смущенная и взволнованная, предлагая то, чего он хотел с такой страстью, – себя.

Шагнув вперед, Рейдер взял лицо Блайт в свои ладони и жадно приник к ее губам, затем, словно опомнившись, оторвался от нее и пытливо посмотрел в глаза. Блайт ответила ему улыбкой, которую он так долго ждал.

Рейдер просто обезумел от радости и желания.

Обрисовав ладонями шею и плечи Блайт, он порывисто привлек ее к себе. Отдаваясь во власть его ласк, она закрыла глаза и призывно приоткрыла губы. Рейдер не заставил себя долго ждать: его язык тут же начал нежно исследовать влажную бархатистость ее рта.

Блайт теснее прижалась к нему и потерлась затвердевшими сосками о его грудь. Ее руки скользили по мускулистой спине Рейдера, и она испытывала истинное наслаждение от близости его сильного тела.

Охваченные возбуждением, они неистово ласкали друг друга, желая еще большей близости. Неожиданно Рейдер подхватил Блайт и отнес на койку, усадил к себе на колени, затем распустил ее волосы, которые пышной волной тут же упали ей на плечи. После этого его ловкие пальцы быстро расшнуровали лиф платья. Блайт затаила дыхание, когда оно вместе с нижней сорочкой соскользнуло с ее плеч.

Блайт нерешительно открыла глаза, и уперлась взглядом в загорелую, поросшую золотистыми волосками грудь. Рейдер стоял так близко, что она буквально кожей чувствовала исходящее от него тепло. Он ласково погладил ее плечи, грудь, скользнул ладонями к талии, затем опять вернулся к восхитительной упругой груди.

– Ты такая красивая, Вул-вич, – хрипло проговорил Рейдер.

– Разве? – удивилась Блайт, покраснев до корней волос.

Признаться, никто и никогда не называл ее красивой.

Красивая… Это слово отдавалось у нее в ушах звоном праздничных колоколов. Он сказал, что она красивая, значит, желал ее. Рейдер Прескотт действительно желал ее!

Рейдер уперся коленом в край постели и привлек к себе Блайт. Она со счастливым вздохом доверчиво прильнула к нему, упиваясь близостью его тела. Господи, как давно Блайт мечтала об этом, но даже не предполагала, что это будет так восхитительно!

Полностью освободив Блайт от одежды, Рейдер кончиками пальцев обрисовал контуры ее ног, начиная от щиколоток и заканчивая очень чувствительной внутренней поверхность бедер, затем, сгорая от возбуждения, быстро обнажился сам.

Блайт откинулась на спину, раскрываясь ему навстречу и чувствуя, что все ее естество жаждет принять его в себя.

Рейдер прижался к ней своим сильным мускулистым телом, продолжая целовать и ласкать, гладить грудь, легонько пощипывая соски. Затем его рука скользнула вниз. Блайт вздрогнула от такого смелого прикосновения, но тут же погрузилась в водоворот восхитительных ощущений, вызываемых искусными пальцами.

Рейдер не стал больше сдерживать себя и начал медленно проникать в ее лоно. Он делал это очень осторожно, но Блайт все равно каждый раз сжималась от напряжения. Приостановившись, Рейдер погладил ее по щеке.

– Я не сделаю тебе больно, доверься мне, прошептал он ей на ухо. – Доверься мне, милая Блайт.

Этот страстный шепот постепенно рассеял все страхи Блайт. Она зашла слишком далеко, чтобы останавливаться на полпути. Блайт притянула голову Рейдера, приникнув к его губам, с трепетом ожидая, когда сольются их тела. И Рейдер не заставил себя долго ждать. Ободренный смелым поцелуем, он резким толчком проник внутрь ее тела.