Выбор страсти

ГЛАВА 13

Наблюдая за Ричардом, который сновал туда-сюда, таская бесчисленные ведра горячей воды, Блайт не могла поверить своим глазам. Только когда он удалился, кивнув на прощание, она убедилась, что посреди каюты действительно стоит деревянная лохань, почти до краев наполненная горячей водой.

Блайт соскочила с койки, прикрываясь покрывалом, на цыпочках приблизилась к лохани и осторожно попробовала воду. О, как раз то, что нужно! Схватив кусочек мыла, Блайт сбросила покрывало и залезла в воду.

Какое блаженство! Как давно она не принимала горячую ванну! О, это просто восхитительно! Блайт с нежностью подумала о своем благодетеле. Говорят, подарок заключает в себе частичку того, кто его дарит. Ей казалось, что блаженство от прикосновения к коже горячей воды сравнимо разве что с прикосновениями разгоряченного тела Рейдера Прескотта.

Перед ее мысленным взором возникло его точеное лицо с чувственным ртом. Она начала медленно намыливаться, представляя, что это Рейдер ласкает ее своими умелыми руками. Неожиданно Блайт почувствовала себя такой счастливой, как никогда в жизни.

Она желанна, и этим все сказано. Прочь мысли об ответственности, обязанностях! Рейдер хочет ее, потому что она дарит ему наслаждение и, возможно, немного радости. А для Блайт быть желанной – почти равносильно тому, что быть счастливой. Рейдер Прескотт победил все ее страхи и сомнения, подарил радость и величайшее наслаждение и… назвал красивой. Теперь Блайт действительно ощущала себя красивой!

Ричард уже два раза стучался в дверь, и Блайт дважды прогоняла его, желая как можно дольше насладиться удовольствием, получаемым от горячей ванны. Затем она долго одевалась и причесывалась. Блайт облачилась в новое бархатное платье, которое сама сшила из роскошных нарядов, обнаруженных в сундуке Рейдера. Это платье казалось ей слишком роскошным, чтобы носить просто так. Но сегодня у нее появился повод его надеть. Цвет бархата напоминал цвет глаз Рейдера – такой же изменчиво-зеленый, то ласкающий, то холодный. Блайт блаженно вздохнула, чувствуя себя легкой и расслабленной.

Наконец Ричард принес уже трижды подогретый завтрак. Блайт с улыбкой извинилась за то, что провозилась так долго. Ричард, конечно, тут же растаял и принялся с энтузиазмом таскать воду обратно из ванны.

Блайт наслаждалась каждым кусочком, попадающим ей в рот. Да, завтрак был просто великолепен! А какой ароматный чай! Покончив с едой, она с удовольствием откинулась на подушки.

Перед полуднем в каюту зашел Рейдер. Блайт торопливо поднялась ему навстречу, вся сияя от счастья.

– Извини, что я так долго занималась своим туалетом, но ты тоже виноват в этом. Ванна была восхитительна. Спасибо.

Рейдер только кивнул, стараясь не пожирать ее глазами, но она была так красива, так желанна…

– Это, – прохрипел он и поспешно откашлялся, – … платье, которое ты сшила?

Рейдер не отрывал взгляд от выреза платья, обшитого бельгийскими кружевами.

– Да. – Блайт повертелась во все стороны, давая себя рассмотреть. – Тебе нравится? Я хотела сделать его более будничным, но кружево оказалось таким красивым, что я не удержалась и украсила им платье.

Она остановилась перед Рейдером, глядя на него сияющими глазами. Ее полуоткрытые губы и пылающие щеки говорили о том, что она жаждет его прикосновений.

– Ты… очень искусная портниха, – пробормотал Рейдер, направляясь к книжной полке.

Блайт было лестно это слышать, но почему он так натянуто улыбается? Она не знала что и думать.

– У меня большая практика. – Блайт с тревогой наблюдала за его бесцельным хождением по каюте. Сегодня Рейдер определенно был каким-то другим.

«Он собирается мне что-то сообщить», – вдруг догадалась Блайт и поняла, что любые его слова будут ужасны. У нее даже похолодели руки и бешено забилось сердце.

Рейдер рассеянно выдвинул ящик с картами, порылся в них, затем снова подошел к Блайт. Пират все-таки уступил место джентльмену, и теперь придется расплачиваться за свою вчерашнюю похоть.

– Я решил… – начал Рейдер и немного помедлил. – Я решил отослать тебя домой, Вул-вич. – Теперь ему предстояло объяснить причину. – Твое похищение было сплошной ошибкой. Нельзя ее усугублять, оставляя тебя на борту дольше необходимого. Все как один согласны с этим, поэтому отказались считать тебя добычей. – Он видел, как потемнели глаза Блайт, и проклинал себя за то, что причиняет ей боль.

– Отослать меня домой? – с трудом выговорила она. – Но у меня нет…

Блайт действительно не знала, есть у нее еще дом или нет. Она смотрела на окаменевшее лицо Рейдера, чувствуя, как кровь застывает в жилах. Ужасная ошибка?! Неужели их любовь была ошибкой? Разве Рейдер сам не хотел этого? Почему же теперь он не смотрит ей в глаза?

– Все было неправильно, все.

Его слова прозвучали словно удар хлыстом. Значит, Рейдер жалеет о том, что ласкал ее, шептал нежные слова, рассказывал о своем прошлом, жалеет, что любил ее?! Блайт стояла как пораженная громом, боясь поднять на него глаза.

– Мне не следовало проводить с тобой ночь. Если бы я мог повернуть время вспять…

«О, Господи, помоги мне», – думал Рейдер, ведь ему совсем не хотелось поворачивать время и стирать из памяти те восхитительные мгновения их близости. Какой же он эгоист! Заметив боль в огромных глазах Блайт, Рейдер едва не заключил ее в свои объятия.

– Это не твоя вина, – тихо произнесла она. – Я одна во всем виновата. Я вела себя непристойно. Порой я поступаю неправильно. Ты не должен чувствовать себя чем-то обязанным…

Итак, Блайт опять взвалила на себя всю ответственность.

– Нет. Мне следовало бы это знать. Черт побери, Вул-вич! Я не хотел обидеть тебя. – Рейдер шагнул к Блайт, но его ноги опять словно приросли к полу. – Я не хотел тебя погубить. – Он сжал кулаки, чувствуя, как все переворачивается у него внутри.

Погубить?! «Неужели я теперь падшая женщина, – растерялась Блайт. – Рейдер доставил мне столько радости и наслаждения и, оказывается, тем самим и погубил меня!»

Действительно, в высшем свете это мимолетное увлечение сочтут за падение. Блайт всегда была добродетельной, честной девушкой, и вот теперь она падшая. Но почему-то мысль об утрате добродетели страшила ее меньше, чем мысль об утрате Рейдера Прескотта. Больше всего на свете Блайт боялась, что он перестанет ее желать.

– Ты не должен чувствовать себя ответственным за мое падение, – проговорила она. – Люди все равно будут думать, что я падшая, независимо от того, трогал ты меня или нет. Раз меня похитили пираты, значит… По крайней мере, я испытала… – Ее голос оборвался. Судорожно сглотнув, Блайт добавила: – Право же, все было не так уж и плохо…

Рейдер по-прежнему не мог встретиться с ней взглядом.

Она резала его без ножа. Господи, это невыносимо, но он должен, просто обязан сказать ей правду.

– Да, золотоглазая, это было вовсе не плохо.

Рейдер опять шагнул к Блайт, но вовремя остановился, прекрасно зная: если сейчас коснется ее, то уже не сможет отпустить от себя. Будь он проклят! На его совести и так уже слишком много бед.

Блайт тоже сделала шаг вперед и застыла в нерешительности, поскольку Рейдер не стремился преодолеть возникшую между ними пропасть. Жгучие слезы покатились по ее щекам, и Блайт закрыла глаза. Услышав удаляющиеся шаги, она снова открыла глаза и наткнулась на пристальный взгляд Рейдера. «Может, еще не все потеряно», – мелькнула у нее спасительная мысль. Однако Рейдер только кивнул и вышел.

Блайт молча смотрела на закрытую дверь. Она так надеялась, что он хотя бы поцелует ее на прощание.

Днем Блайт появилась на палубе в своем обычном старом платье. Ее волосы были уложены в незамысловатую прическу, похожую на ту, что однажды сделал ей парикмахер Харри.

Пираты молча наблюдали за ней. Блайт робко улыбнулась одному, потом другому, но, прочитав презрение в их хмурых взглядах, вспыхнула от стыда. Разумеется, они презирают ее за то, что она нищая, а теперь к тому же и падшая женщина. Опустив голову, Блайт поспешила отойти подальше от этих укоризненных взглядов. Даже Ричард сегодня смотрел на нее с укором и разочарованием. Блайт не могла винить их за это. Она сама чувствовала себя предательницей и бесстыдной шлюхой.

Пираты видели, как Блайт вся сжалась при появлении Рейдера. Ее глаза словно прилипли к палубе, когда он подошел к ней, приветствуя кивком головы. Никто не сомневался: Рейдер заставил Вул-вич заплатить ему. Как же иначе? Что еще могло изменить такую милую девушку?!

Проницательный взгляд Бастиана сразу уловил перемену в отношениях Рейдера и Блайт. Он решил подойти к ним, чтобы прервать повисшую напряженную тишину.

– Ну, мисс Вулрич, скоро вы будете дома. Думаю, вы этому рады.

– Я… благодарна, – пробормотала Блайт, заставив себя посмотреть на Бастиана. Неожиданно она потянула руку и, опустив повязку ему на глаз, прошептала: – Вам она действительно очень идет.

При одном взгляде в ее ясные золотистые глаза у Бастиана болезненно сжалось сердце. Он потер рукой грудь и выпрямился, сделав глубокий вздох.

– Я тут кое-что придумала, – снова обратилась Блайт к Бастиану, поскольку не могла взглянуть на Рейдера, не то что заговорить с ним. – Раз вы отправляете меня домой, то есть способ возместить ваши убытки.

Бастиан весь превратился в слух. Краем глаза Блайт заметила, что Рейдер тоже прислушивается к ее словам.

– Вы можете послать еще одну записку с требованием выкупа… Невиллу Карсону. Все равно я попаду ему в руки. Если же я напишу, умоляя его о помощи, возможно, он заплатит. И у вас будет…

– Проклятие! – взорвался Рейдер.

– Погоди, – схватил его за рукав Бастиан. – У девчонки есть здравый смысл. Она возвращается домой и, возможно, пойдет с Карсоном к алтарю. Почему бы не заставить его раскошелиться?

– Действительно это единственно разумный выход из создавшейся ситуации, – выдохнула Блайт, заливаясь краской. – Карсон хотел жениться на мне… до того…

«До того как меня похитили… до того как я потеряла невинность, предложив себя Рейдеру Прескотту», – мысленно закончила Блайт.

Она наконец осмелилась взглянуть на него, и этот взгляд поразил Рейдера в самое сердце. Он вздрогнул, представив обнаженную Блайт в объятиях этого негодяя Невилла Карсона: как его грязные сальные лапы тискают ее нежную грудь, как он грубо вторгается в это прекрасное тело… Взревев, Рейдер схватил Бастиана за грудки.

– Нет, черт побери! Я не позволю продать ее этому негодяю! Это все равно, что отправить Вул-вич прямо в бордель. Ты сделал много подлостей, Бастиан, но такой низости я от тебя никак не ожидал.

Ярость Рейдера застала Бастиана врасплох.

– Но я… я не… – задыхаясь проговорил он.

– Черт побери! Она вернется домой, к своей семье на первом же корабле, который встретится нам на пути! – Рейдер как следует встряхнул своего партнера. – Слышишь?! И я оплачу ее проезд, будь ты проклят!

Блайт торопливо удалилась в каюту. Почти все, кто находился на палубе, проводили ее сочувственными взглядами, затем хмуро уставились на разъяренного капитана. Рейдер отпустил Бастиана и рявкнул на остальных, приказывая вернуться к своим делам, затем поручил Клайву взобраться на наблюдательный пункт, чтобы выяснить, не виднеется ли поблизости парус.

Схватившись за поручни, Рейдер уставился в море, чувствуя внутри пустоту. Как дорого он должен заплатить за сладостные мгновения любви? И сколько ему еще придется платить? Господи, неужели это судьба?!

Хорошо вооруженный шлюп «Херувим» на всех парусах шел из Чарлстона в Нью-Йорк. Он не относился к военным судам, но тем не менее под давлением англичан был вынужден перевозить боеприпасы и продовольствие для командования английской армии, штаб-квартира которого находилась в Нью-Йорке. «Херувим» двигался восточнее своего обычного курса из-за опасности столкновения с французскими кораблями, стоящими на рейде в заливе Делавэр.

Капитан шлюпа поднес к глазам подзорную трубу и сразу заметил на горизонте одинокий парус. Флага на мачте не было, но силуэт корабля показался ему знакомым: довольно длинный черный фрегат с широкой белой полосой вдоль всего корпуса… Глаза капитана возбужденно заблестели.

– О Всемогущий Бог! – взревел он. – Я знаю это судно – это «Виндрейдер»! Несется прямо на нас.

Встревоженные его криками, на палубу выскочили английские офицеры в красных мундирах.

– Прошу меня извинить, джентльмены, но я не могу уделить вам достаточно внимания, – прорычал капитан, бесцеремонно расталкивая их и бросаясь к пушкам. – Сейчас будет битва…

Увидев приближающегося «Херувима», Рейдер приказал поднять флаг для переговоров, затем повернулся к Бастиану и вручил ему подзорную трубу.

– Этот нам вполне подойдет. Груженый, идет на север, заявил он и послал Ричарда предупредить Блайт, чтобы она собирала вещи.

Быстро упаковав свой нехитрый багаж, Блайт остановилась посреди каюты, оглядывая ее сухими грустными глазами. Она пыталась убедить себя в том, что Рейдер поступает правильно, отсылая ее домой. Прошел почти месяц, семья наверняка отчаянно нуждается в ней. Пусть она потеряла невинность, но обязанности-то остались. Зачем мечтать о том, что никогда не сбудется?! Ей нужно заботится о семье и думать об отчем доме, если он, разумеется, все еще принадлежит Вулричам.

«Возможно, это даже и к лучшему, – думала Блайт. – Сейчас я покину корабль, и все останется в прошлом». Последние три дня были для нее просто невыносимыми. Рейдер избегал ее, пираты смотрели с явным неодобрением. Из-за этого Блайт почти не спала и не ела. Единственный, кто с ней разговаривал, – это Бастиан, но вряд ли это объяснялось его душевной добротой. Уж слишком открыто радовался он тому, что она скоро покинет «Виндрейдер».

Блайт набросила на плечи накидку и, прежде чем выйти из каюты, погладила морду носорога.

Сдерживая слезы, Блайт молча наблюдала за приближением корабля, который должен был увезти ее от Рейдера Прескотта.

А тем временем Рейдер громовым голосом отдавал приказы, то и дело поднося к глазам подзорную трубу. Он не смотрел в сторону Блайт, никто из пиратов не смотрел на нее. И она не могла винить их за это. Из-за этого похищения Рейдер и его команда считались пиратами и не могли собственноручно отвезти ее домой. Теперь им придется оплатить ей дорогу до Филадельфии или Нью-Йорка – еще одно неудобство и лишние затраты. И все из-за нее.

Но Блайт не могла не смотреть на Рейдера. Ее взгляд то и дело скользил по его широким плечам, по стройным ногам в ботфортах… Возможно, больше она никогда не увидит Рейдера, разве только в волшебных снах. Он же упорно не желал смотреть на нее. В конце концов Блайт закрыла глаза и отвернулась.

Что-то в поведении незнакомого судна показалось Рейдеру странным. Он тщетно вглядывался в подзорную трубу, пытаясь отыскать опознавательные знаки.

– Буква «X», – пробормотал Рейдер, – и никакого флага.

– Сколько пушек? – спросил Бастиан.

– Похоже, около восьми-двенадцати… А, вижу еще четыре.

Опустив подзорную трубу, Рейдер выжидательно уставился на Бастиана. На душе его почему-то было тревожно. Бастиан почувствовал взгляд капитана и понял его состояние. Он повел носом, принюхиваясь, затем повернулся к Рейдеру. Лицо его было серьезным.

– Кажется, они собираются на нас напасть. Я чую это.

Ветер донес запах серы.

Учуял или нет Бастиан запах серы – а точнее, пороха, – но он был прав: «Херувим» направил на них пушки, собираясь защищаться. Рейдер вновь посмотрел в подзорную трубу и уже встревожился не на шутку, заметив на палубе судна красные мундиры. Англичане…

– Красные мундиры. Разрази меня гром! Рейдер бросил взгляд на побледневшее лицо Блайт, и его охватили сомнения. Отдать ее в лапы англичан, которых она ненавидит, или найти причину, чтобы оставить на корабле?

«Но нет, пора кончать с этим», – одернул он себя.

– Поднять флаг Королевства, – гаркнул Рейдер. – Мы будем британцами.

Однако по мере сокращения расстояния между кораблями он все больше и больше склонялся к мысли, что им придется драться. Рейдер приказал Джимми заняться подготовкой пушек, и на палубе закипела работа. Блайт с испугом наблюдала за этими приготовлениями. Все пираты вмиг вооружились до зубов, а многие надвинули повязки на совершенно здоровые глаза.

Стоя у штурвала, Рейдер только успевал отдавать приказы. Теперь он точно знал: «Херувим» удирает от них. Он приказал Дину пошевеливаться с поднятием флага, и вскоре на ветру забился флаг Королевства.

То ли на них так подействовал флаг, то ли внушительные размеры и скорость «Виндрейдера», но «Херувим» неожиданно сбавил ход. Среди команды пронесся вздох облегчения. Рейдер приказал немного спустить паруса и занять позицию для переговоров. Затем ему подали рупор и, вскоре над морем раздался его оглушительный голос.

– Эй, там, на судне! Остановитесь для переговоров!

В ответ было слышно, лишь как ветер полощет паруса да волны бьются о борт корабля. Неожиданно на «Виндрейдере» не столько услышали, сколько увидели ответ «Херувима»: грозная вспышка огня и клубы серого дыма вырвались с борта судна, затем в море упало ядро.

– Проклятие! – вскричал Рейдер. – Они собираются драться! Бастиан…

Но Бастиан уже знал, что нужно делать, и только беззубо осклабился, прежде чем крикнуть:

– Заряжай!

Вскоре еще одно ядро упало совсем близко от «Виндрейдера», и Рейдер сам бросился к пушкам, на ходу отдавая приказы. Пираты быстро заняли свои позиции; в воздухе едко запахло порохом.

Блайт стояла ни жива ни мертва посреди этого ада.

К ней подбежал Рейдер и, схватив за руку, потащил за собой.

– Иди вниз! – он подтолкнул Блайт к люку, но она замерла, глядя на него невидящими глазами. – Иди в каюту, Вул-вич, и оставайся там. Иди же, черт побери! – встряхнул ее за плечо Рейдер.

Очнувшись, Блайт, спотыкаясь, начала спускаться вниз. Она совершенно не помнила, как добралась до каюты, и, усевшись на край койки, уставилась в окно.

Корабль весь сотрясался от залпов орудий. Немного придя в себя, Блайт начала различать голоса пушек. Вот пробасила пушка «Виндрейдера», ей тут же тенором откликнулись легкие орудия «Херувима», потом баритоном запели самые разрушительные пушки пиратов, напомнив Блайт, как одним ясным днем Джимми специально для нее зарядил одно из орудий, продемонстрировав его способности. Он смеялся, когда она зажала ладонями уши и присела от неожиданного грохота. Тогда Блайт тоже смеялась. Все это казалось ей детской игрой, а пушки – большими шумными игрушками.

Неожиданно в каюту ворвался Рейдер с саблей в одной руке и с револьвером в другой.

– Вот, Вул-вич. – Он протянул ей револьвер. Блайт даже не пошевелилась, тогда Рейдер сам сунул ей в руку оружие и заглянул в лицо. – Мы его захватим. Нас больше и пушек у нас больше. Но на борту будет очень жарко, поэтому оставайся здесь, Блайт. Если вдруг понадобится, возьми револьвер обеими руками и нажми на курок. И не дрожи! Ты меня слышишь?

Блайт молча кивнула. Ему многое хотелось сказать ей, но он предпочел не делать этого, а только быстро поцеловал ее в губы. Они еще долго горели после того, как Рейдер выскочил из каюты, захлопнув за собой дверь. Блайт посмотрела на револьвер, рукоятка которого уютно устроилась в ее руке. Не выпуская оружия, она присела на край койки, прислушиваясь к звукам сражения.

Ричард, Вилли, Шарки, Рейдер, Бастиан и Али – все сейчас находились там, наверху. Блайт слышала крики и звон металла, выстрелы и грохот пушек, Боже, когда же все это закончится?! Неожиданно пушки смолкли, зато шум на палубе стал еще громче. Судя по всему, там шел настоящий бой. Они взяли противника на абордаж или их взяли? Этого Блайт понять не могла. Но она точно знала: бой идет из-за нее, потому что Рейдер хотел отправить ее домой.

О Господи! Эти люди гибнут из-за нее! Сбросив с плеч накидку, Блайт начала горячо молиться. «Возможно, половина команды уже погибла, а я трусливо прячусь здесь», – пронеслось у нее в голове. Блайт посмотрела на дверь. Наверное, там очень страшно, но еще страшнее сидеть внизу и ничего не знать. И Стенли, и Клайв, и все остальные приняли ее, относились как к сестре. Возможно, сейчас они истекают кровью, а она хнычет за закрытой дверью.

Охваченная внезапной яростью, Блайт решительно взялась за дверную ручку и распахнула дверь. Едкий дым проникал в ее легкие, жег глаза, но она мужественно пробиралась туда, откуда доносились крики, стоны и звон сабель.

Вот по ступенькам скатился Стенли, сцепившись с каким-то небритым моряком. Блайт едва успела отскочить в сторону. Заметив краем глаза, что Стенли уже поднялся на ноги и схватился за кинжал, она бросилась на палубу, думая о Рейдере.

Палубу сплошь окутывал дым, со всех сторон раздавались крики, слышался звон шпаг, везде валялись скорченные тела раненых и убитых. Блайт увидела Бастиана, который яростно сражался с британцем в красном мундире. Неподалеку от них схватился в рукопашной Клайв. Вот старый Вилли вонзил кинжал в моряка «Херувима», и тот со стоном свалился за борт. Блайт с ужасом наблюдала за происходящим, не в силах понять, кто же все-таки побеждает. Ясно было одно: ее друзья сражались не на жизнь, а на смерть.

Поначалу Блайт охватила паника, ее ноги словно приросли к палубе, но потом в ней снова поднялась волна гнева, как тогда, когда пираты окружили ее, угрожая ножами и кинжалами. Она должна что-то делать, а не стоять здесь и не ждать неизвестно чего!

Блайт заметалась по палубе в поисках Рейдера. Наконец она заметила его неподалеку от штурвала сражающимся на шпагах с краснолицым британским офицером. Блайт замерла, когда их шпаги скрестились, но через мгновение Рейдер отбросил противника, ранив при этом в плечо. Внезапно откуда ни возьмись появился еще один в красном мундире с окровавленной шпагой в руках. Он опешил на долю секунды, удивленный присутствием на корабле женщины, но быстро опомнился и бросился на помощь раненому офицеру, чтобы помочь тому прикончить Рейдера.

Блайт пронзительно закричала, предупреждая Рейдера об опасности, но ее вопль потонул в общем шуме. Впрочем, какой-то отголосок, вероятно, долетел до Рейдера, потому что он вовремя успел уклониться от разящего удара. В это время слева появился второй офицер.

Блайт снова собралась закричать и взмахнула рукой, в которой держала револьвер. Неожиданно она вспомнила слова Рейдера: «Двумя руками… и нажми курок…». Схватив оружие, Блайт направила его на второго офицера.

Раздался выстрел, и англичанин, хрюкнув, осел на палубу. Секундное замешательство его напарника позволило Рейдеру нанести решающий удар. Все произошло в считанные секунды. Блайт не могла поверить, что все-таки выстрелила. Она бросилась к Рейдеру, по-прежнему сжимая в руке револьвер.

– Разрази меня гром! Блайт?! – изумленно уставился на нее Рейдер. – Не двигайся! – приказал он и огляделся, проверяя, нет ли угроз со стороны раненых офицеров, затем подбежал к Блайт, на ходу вытирая шпагу.

Внезапно все стихло. Раздавались только хрипы и стоны раненых, ни выстрелов, ни звона шпаг, ни грохота пушек… Тишина казалась зловещей, но Блайт поняла одно: сражение закончилось.

Постепенно начали собираться пираты. Кто-то поднимался с нижней палубы, кто-то возвращался с побежденного «Херувима». Рейдер подошел к Бастиану Кейну. Тот запрокинул голову и издал оглушительный торжествующий рев, к которому тут же присоединились все остальные.

Рейдер отыскал среди пленных капитана «Херувима», и ему стало ясно, почему тот отказался идти на переговоры с «Виндрейдером». Однажды, будучи еще членом команды третьеразрядного британского судна, нынешний капитан «Херувима» проиграл сражение с командой Рейдера и, конечно же, затаил зло на везучего капитана.

Распорядившись очистить палубу от трупов и оказать помощь раненым, Рейдер направился туда, где виднелась поникшая фигурка Блайт. Бастиан следовал за ним по пятам. При их появлении Блайт поднялась с колен, с ужасом глядя на распростертое у ее ног окровавленное тело. В руке она по-прежнему сжимала револьвер.

– Вы одержали победу? – с трудом выдавила Блайт, отметив, что Рейдер, судя по всему, вовсе не сердится, а просто смотрит на нее горящими глазами.

– Черт! – Бастиан поднял ее руку и понюхал дуло револьвера, затем взглянул на лежащего офицера. – Ты стреляла в него?

Блайт почувствовала, что ей становится дурно. Она сглотнула, пытаясь держать себя в руках.

– Я… он хотел вонзить в Рейдера шпагу. Не думаю, что он мертв… Я проверяла… Я не собиралась его убивать, но их было двое… на одного. Я просто сделал так, как велел Рейдер: двумя руками… и на-жа-ла…

У Блайт кружилась голова и подкашивались ноги. Она пыталась сосредоточить свой взгляд на лицах. «Вот Вилли, Клайв… Ричард, слава Богу, Ричард жив», – пронеслось у нее в голове.

– Она спасла тебе жизнь, Рейдер! – воскликнул Вилли, расплываясь в беззубой улыбке.

– Он истекает кро-овью. – Блайт хотела наклониться к раненому офицеру, но пошатнулась и упала прямо на руки Рейдера. Она все еще слышала вокруг себя голоса, но не могла открыть глаза.

– Ты оказался прав, Бастиан, – донеслось до Блайт как из-под земли. – Она все-таки упала в обморок. – Рейдер прижал ее к себе и победно взглянул на партнера. – Но только после того, как спустила курок и спасла мою шкуру.

Рейдер понес Блайт в каюту, не обращая внимания на яростные вопли Бастиана, раздающего приказы направо и налево. Там Рейдер осторожно положил свою спасительницу на койку и, хотя наверху у него было еще полно дел, аккуратно накрыл ее одеялом и нежно поцеловал в бледную щечку.