Выбор страсти

ГЛАВА 16

В первую же неделю пребывания Блайт в новом качестве на «Виндрейдере» были введены два новшества. Во-первых, на судне теперь находился постоянный запас воды, достаточный для принятия ванны. Во-вторых, все без исключения должны были стучаться в двери, особенно капитанской каюты.

Каждые день или два Рейдер приказывал опорожнять бочки с дождевой водой, относить на камбуз и греть ее там, чтобы Блайт могла принять ванну. Пираты озадаченно переглядывались, задаваясь вопросом: что же такое капитан вытворяет с Вул-вич, что наутро ей требуется как следует мыться? Не нравилось им все это, нет, не нравилось…

Но самое большое негодование вызывала у пиратов необходимость стучаться в дверь. Впрочем, все началось из-за ерунды. Как-то раз Блайт и Рейдер дольше обычного провалялись в постели, не в силах оторваться друг от друга и забыв обо всем на свете.

С каждой минутой Бастиан становился все мрачнее. Давно уже требовалось скорректировать курс и поднять дополнительные паруса. Не выдержав, он в конце концов решительно затопал вниз. Возле двери каюты Бастиан задержался и прислушался. За дверью было поразительно тихо. «Что бы это значило?» – недоумевал он. Потом раздался негромкий смех Рейдера. Побагровев, Бастиан уставился на дверь так, словно желал разнести ее в клочья. Однако привычка взяла свое и, не задумываясь о последствиях, он без стука распахнул ее.

Ахнув, Блайт поспешно натянула на себя одеяло, но и Бастиан, и выглядывающие из-за его широкой спины пираты успели заметить изящную ножку и соблазнительный изгиб бедра. Рейдер же стоял перед умывальником в одних штанах. Половина его лица была выбрита, половина покрыта мыльной пеной. Словно восточный властелин он сначала величаво взглянул на Блайт, затем повернулся к Бастиану и спокойно, даже слишком спокойно, произнес:

– Какого черта ты здесь делаешь?

– Нужно установить штурвал… сейчас попутный ветер. Мы ждем приказаний.

– Я установлю вам курс прямо в ад, если вы еще когда-либо войдете в мою каюту без стука, – проскрежетал Рейдер, и у присутствующих волосы на голове встали дыбом.

– Стучаться?! Разрази меня гром! – начал было Бастиан.

– Да, стучаться, черт побери! Вы должны несколько раз ударить по двери своими проклятыми костяшками пальцев и подождать разрешения войти.

С пеной на лице Рейдер подошел к Бастиану, поднял кулак и постучал: тук-тук-тук.

Пираты как завороженные наблюдали за его действиями, некоторые сжали руки в кулак и вслед за капитаном повторили этот несложный прием.

– К черту, Рейдер, мы привыкли видеть тебя тогда, когда нам нужно. Никогда прежде мы не стучали в дверь.

– Что ж, теперь кое-что изменилось, – спокойно заметил Рейдер, всем своим видом предостерегая Бастиана от дальнейших возражений.

– Это уж точно, – Бастиан еще раз недобро взглянул на койку и, расталкивая пиратов, пошел прочь.

Смерив остальных пиратов уничтожающим взглядом, Рейдер захлопнул перед ними дверь и повернулся к Блайт. Черт бы побрал этих бесцеремонных парней! Надо же все так испортить!

Отогнув край одеяла, Рейдер посмотрел на пунцовое лицо девушки.

– Они привыкли вламываться ко мне в любое время дня и ночи. Поскольку я опять обосновался здесь, мои люди вернулись к своим привычкам. Но скоро они будут стучаться, прежде чем войти сюда.

– Но смогу ли я привыкнуть к этому? – Блайт опустила глаза, опять заливаясь румянцем.

– Сможешь, Вул-вич, – улыбнулся Рейдер и нежно поцеловал ее в губы. Блайт вздрогнула от его прикосновения; заметив это, он притянул ее поближе и прошептал: – Думай только о нашей музыке и ни о чем другом.

Рейдер отправился добриваться, а Блайт так и осталась сидеть, завернувшись в одеяло. На ее щеке медленно высыхала мыльная пена.

– Ты бы лучше оделась, – ласково проговорил Рейдер, любуясь этой забавной картиной. – А то первое время эти болваны еще будут забывать пользоваться костяшками своих пальцев.

Блайт посмотрела ему вслед, все еще ощущая на губах его поцелуй, затем оделась, заправила койку и собрала посуду и остатки завтрака на поднос. «Француз наверняка недоволен тем, что мы едим так мало», – подумала Блайт и заставила себя съесть еще один ломтик ветчины и булочку. Вскоре раздался громкий стук в дверь; помедлив, Блайт пошла открывать. Мимо нее с кислым выражением лица проковылял Вилли и молча забрал поднос. Да, теперь ей часто придется видеть такие лица. Блайт уже достаточно хорошо изучила пиратов и понимала, что они недовольны тем, что Рейдер держит на борту свою любовницу. Считалось, что женщина на корабле приносит несчастье.

Поэтому Блайт решила пока не выходить на палубу, чтобы оттянуть неприятный момент встречи с командой. Взяв с полки книгу, она уселась поудобнее в кресло. Признаться, ее начинало тяготить теперешнее положение. Блайт заставила себя раз десять подряд произнести вслух слово «любовница», пытаясь привыкнуть к нему.

– … любовница, любовница, любовница!

Однако ей стало только еще хуже. Должно же быть какое-то другое слово. Содержанка? Распутница? Куртизанка? Нет, все не то. Нет ничего благозвучнее слова «жена».

«Нужно отбросить подобные мысли», – одернула себя Блайт. Рейдер Прескотт обещал заботиться о ней и наперекор всем оставил ее на борту. Кроме того, она любит его, несмотря на неопределенность своего положения.

Конечно, это совсем не то, о чем мечтала Блайт: ни вздохов при луне, ни аромата роз, ни томных взглядов, ни робких поцелуев, ни пылких признаний, одна только всепоглощающая страсть, одно только извечное стремление женщины отдаться во власть мужчины. Да, то, что происходит между нею и Рейдером, не укладывается ни в какие рамки.

Что ж, такова, видно, ее судьба, и нужно с этим мириться. Не следует притворяться, что ее не тянет к нему. Она его женщина, женщина пирата, Вул-вич, и не хочет задумываться над тем, какие еще сюрпризы уготовила ей судьба.

Всякий раз, когда Блайт появлялась на палубе, пираты внимательно присматривались к ней, пытаясь отыскать в ее лице и поведении указания на то, что она живет с Рейдером по принуждению. Признаться, Блайт выглядела вполне цветущей и здоровой, однако их смущало то, как она краснеет и стыдливо опускает глаза, встречаясь взглядом с кем-то из них.

«Наверное, Вул-вич несчастлива», – решили пираты. Ведь до того как Рейдер сделал ее своей любовницей, она была порядочной женщиной из высшего общества. Бастиан с видом знатока заверил всех в том, что леди скорее умрет, чем ляжет в постель с мужчиной без благословения церкви. Это было уж слишком – предпочесть смерть отношениям без венца. А впрочем, кто их разберет, этих светских женщин!

С каждым днем обстановка на корабле становилась все более напряженной. Когда выяснилось, что «Виндрейдер» направляется домой, на острова, многие выразили откровенное недоумение и недовольство. Когда же они наконец займутся делом?! Пираты бросали на Рейдера негодующие взгляды и замолкали при его приближении.

Блайт замечала все это, считая себя виновной в трениях между Рейдером и командой. Одно дело, когда пираты отворачивались от нее, но совсем другое, когда они негодовали на своего капитана. Она бы никогда не заикнулась о своем пропавшем платье, если бы знала, к какой это приведет взрывоопасной ситуации.

Тем утром Блайт появилась на палубе в красивом платье цвета морской волны, расшитом великолепными кружевами. Рейдер приветствовал ее теплой улыбкой, заставившей Блайт покраснеть и опустить глаза. Еще никогда он так открыто не любовался ею в присутствии своей команды. Все без исключения, в том числе и сам Рейдер, заметили это смущение.

– Ты выглядишь словно сахарный торт, Вул-вич, – проговорил он. – Мне нравится это платье.

– Я надела его только потому, что что-то произошло с моим другим платьем. Я не смогла найти его сегодня утром. – Блайт вдруг испугалась, что Рейдер жестоко накажет виновного, и поспешила добавить: – Я никого не обвиняю, просто оно исчезло.

Рейдер задумчиво почесал подбородок и посмотрел на Бастиана.

– Ну, вряд ли это Стенли, – неуверенно начал тот. – Платье ему будет явно мало. И Харри больше этого не делает. – Рейдер пронзил его взглядом, и Бастиан оглянулся, ища поддержки у Клайва и остальных. – Харри ведь больше не надевает женскую одежду, верно?

– Только шляпы, – серьезно подтвердил Клайв.

– Вот видишь, только шляпы. – Бастиан повернулся к Блайт. – Никаких платьев. Вряд ли кто-нибудь из парней стащил твое платье.

Пираты согласно загудели, кивая головами. У Блайт запылали уши. Она не знала, куда деться от любопытных взоров. Почему же молчит Рейдер?

– Мне известно, что это не они, – наконец произнес он, и Блайт почувствовала легкое покалывание в кончиках пальцев. – Это я.

Все изумленно ахнули.

– Я выбросил его за борт. В жизни не видел более уродливого платья.

Трудно сказать, кого это признание потрясло больше: Блайт или пиратов. Рейдер выбросил платье за борт. «Господи, о чем он только думает? – молча возмущались пираты. – Надо же, взять и выбросить одежду Вул-вич!» Не выдержав, Блайт бросилась прочь.

Рейдер хмуро посмотрел ей вслед, огорченный тем, что Харри не успел все сделать, прежде чем она проснулась и обнаружила пропажу.

– Ну, что разинули рты? Занимайтесь своими делами! – рявкнул Рейдер и решительно направился вниз.

Пираты молча переглянулись. Невероятно! Выбросил ее платье! Он что, хотел чтобы Вул-вич ходила голой?!

Рейдер вошел в каюту и обнаружил, что Блайт сидит у окна. Он встал у нее за спиной.

– Ты огорчена. Наверное, мне следует все объяснить.

– Зачем? – с горечью спросила Блайт. – Это твой корабль, а я твоя женщина.

Облизнув пересохшие губы, Рейдер вдруг совершенно неожиданно для себя самого признался:

– То платье напоминало мне о вещах, которые я хотел бы забыть. Оно из твоего прошлого. – Он подошел к сундуку и откинул крышку. – У тебя сейчас другая жизнь. Можешь сшить себе новые вещи, ты ведь так хорошо шьешь.

Рейдер уже второй раз за сегодняшний день похвалил Блайт, но почему-то это не принесло ей радости. Она не могла ему объяснить, что то «уродливое» платье дорого для нее как память, возможно, она излишне сентиментальна, но что поделаешь?! Чувствуя, как к глазам подступают слезы, Блайт торопливо отвернулась.

– Извини, Вул-вич. Я не знал, что то платье так много для тебя значит. Поверь, в этом ты выглядишь гораздо лучше. Рейдер осторожно погладил пышный рукав платья, затем обвил рукой талию Блайт и привлек ее к себе. Блайт задрожала то ли от удовольствия, то ли от отвращения. Желая выяснить это, Рейдер властно взял ее за подбородок.

Едва их губы соприкоснулись, Блайт вмиг забыла о своей обиде, растворяясь в его нежности. Она подняла глаза и увидела, что он действительно сожалеет о сделанном.

– Возможно, ты прав. Нужно начать все сначала, – прошептала Блайт. Но по ее щеке все же скатилась одна-единственная слезинка, которую Рейдер смахнул кончиком пальца.

– Наверное, я все-таки был не прав, Вул-вич. Мне следовало сначала посоветоваться с тобой.

Господи! Вот уже девять лет как Рейдер ни с кем не советовался, даже с Бастианом, принимая все решения самостоятельно. Но теперь он понял, что ему придется считаться с мнением Блайт, особенно когда дело будет касаться непосредственно ее самой.

– Скоро тебе понадобятся более теплые вещи, возможно, сапожки. Ноябрь – отвратительный месяц.

– Ноябрь?! – Боже, она совсем потеряла счет времени! – Только не говори, что уже ноябрь.

– Еще нет, – успокоил ее Рейдер. – Пока еще октябрь, семнадцатое кажется. Если хочешь, я могу заглянуть в судовой журнал.

Блайт вдруг побледнела и отвернулась.

– Что с тобой, Вул-вич? – удивился Рейдер.

– Два дня назад мне исполнилось двадцать лет, – выдавила она. – Двадцать, а я все еще в девах.

Рейдер облегченно рассмеялся.

– В девах? О чем ты говоришь? Кто-кто, а уж ты вовсе не старая дева. Разве может никому не нужная старая дева доставить столько удовольствия?! – Он со смехом сгреб ее в охапку. – Хочешь я докажу тебе свою правоту?

Страстно прильнув к ней губами, он жадно поцеловал ее, затем сорвал платье и набросился на Блайт, как самый настоящий изголодавшийся по женщине пират.

«Господи, Рейдер прав», – решила она несколько минут спустя, неожиданно почувствовав себя свободной и полной жизни. Озорно улыбнувшись, Блайт выскользнула из его объятий и подбежала к открытому сундуку.

– Я уже давно сгораю от любопытства, – призналась она, доставая оттуда экзотическую женскую одежду. – Интересно, как это надевают? – Блайт повертела в руках нечто похожее на шелковые панталоны.

Рейдер засмеялся и приподнялся на локте, любуясь соблазнительными изгибами ее фигуры. Длинные темные волосы составляли к тому же великолепный контраст с молочно-белой кожей Блайт.

– Иди сюда. Я тебе помогу, – предложил он. Сев на край койки, Рейдер взял из рук Блайт странное изделие из шелка и парчи, помог ей в него облачиться, и они вместе рассмеялись над странными панталонами. Сделанный из парчи верх плотно обтягивал живот и ягодицы Блайт, далее шел сплошной шелк, черный и прозрачный, сквозь который по всей длине просвечивались ее стройные ноги. Каждая штанина заканчивалась широкой манжетой из парчи. Когда были застегнуты все крючки, Блайт оглядела себя и ахнула, смущенная плодами своего любопытства.

– О, я только хотела…

Она зарделась, собираясь снять с себя шаровары. Но Рейдер удержал ее, охваченный жгучим желанием.

– Нет, – с трудом выдавил он, пожирая глазами соблазнительные формы. – На тебе это сидит отлично. Примерь остальное.

Блайт нерешительно посмотрела на две чашечки из парчи, соединенные между собой несколькими золотыми цепочками – Рейдер приложил их к ее груди и застегнул на спине золотые цепочки.

– Для чего же еще они предназначены? Весьма интересная конструкция, – вслух рассуждал он.

Чашечки из парчи, словно две позолоченные раковины, облепили полную грудь Блайт и немного приподняли ее.

– О! – выдохнула она, чувствуя легкое возбуждение.

Внезапно ее осенило.

– Признайся, ты видел, как женщины носят подобные вещи? Но где можно показаться в таком наряде?

– Разумеется не на улице: в обществе других женщин или наедине с мужчиной.

– Где же ты наблюдал такое?

– В Персии и Турции, точнее в гареме, в моем гареме.

– В гареме?! – удивилась Блайт. – У тебя был гарем?!

– Совсем небольшой и недолго. Я его вернул. Старший сын паши был мне очень благодарен за то, что я спас его во время кораблекрушения. А на Востоке благодарность не знает границ. В итоге я получил в награду гарем. А это решил просто сохранить на память. И очень рад. – Голос Рейдера вдруг совсем охрип. – Иди ко мне.

Покачивая бедрами, Блайт медленно приблизилась к нему, чувствуя невероятное возбуждение под его восхищенным взглядом. Она не представляла, насколько соблазнительна в этом наряде, но по выражению лица Рейдера поняла, что он вновь страстно желает ее.

– Иди сюда, золотоглазая, – повторил Рейдер, дрожа всем телом.

Блайт впервые ощутила силу своей власти над ним. Да, ее тело покорило его, он стал рабом собственных страстей, но она вовсе не собиралась пользоваться этим. Блайт хотела лишь дарить ему радость и наслаждение и получать их от него.

Не выдержав, Рейдер поднялся ей навстречу и принялся неистово ласкать ее тело, запуская руки под парчу и шелк и постепенно опускаясь на колени. Блайт почувствовала, как его пальцы проникли в глубь ее естества и, вздрогнув, прижала голову Рейдера к своему животу. Охваченный безумной страстью он вскочил на ноги и понес Блайт на «ложе любви», затем, опрокинувшись на спину, усадил ее поверх себя, прошептав, что так ему удобнее ею любоваться.

Блайт сама начала снимать свой соблазнительный наряд, но от волнения никак не могла справиться с застежками.

– Как мне избавиться от этого?! – возбужденно хохотнув, воскликнула она.

Рейдер, сгорая от нетерпения, принялся помогать ей, и вскоре благодаря общим усилиям шелковые вещицы оказались на полу. Обхватив Блайт за талию, он притянул ее к себе и медленно вошел в жаждущее его лоно. Они начали свой танец страсти, вместе устремляясь куда-то к звездам, даже выше звезд, туда, где их ожидало ни с чем не сравнимое блаженство. Когда Блайт наконец без сил рухнула на Рейдера, он в изумлении уставился на нее, словно не веря, что она могла подарить ему такое чудо.

Да, такое Рейдер испытал впервые. Казалось, все вращалось вокруг него – земля, океаны, горы и прочее, а он находился в центре Вселенной и парил, парил в неописуемом восторге. И виной всему Блайт, его горячая заводная девчонка, его Вул-вич, его любовь. Засыпая, Рейдер впустил в свое сердце это последнее слово и оставил там его навсегда.

Пираты недовольно переглядывались между собой. Подумать только, их капитан до самого вечера так и не удосужился появиться, на палубе! А когда наконец вышел, то заказал ванну для Вул-вич, проверил посты, посмотрев на звезды, дал рулевому правильный курс и… был таков.

– Пираты негодовали. Надо же, Рейдер подкладывает под себя Вул-вич даже днем! И это после того, как он выбросил за борт ее платье! Если кто из мужчин и спал ночью, то только сам Рейдер. Утром он появился свежим и отдохнувшим. Это еще больше настроило против него команду.

Рейдер чувствовал, что тучи над ним сгущаются, и собирался так или иначе положить этому конец, даже если придется применить силу и власть. Однако ему не хотелось доводить дело до крайностей.

Вскоре на палубе, шурша нижней юбкой, появилась Блайт. Вся команда напряженно следила за каждым ее движением, перешептываясь у нее за спиной. Полагая, что пираты презирают ее за то, что она стала любовницей Рейдера, Блайт, не поднимая глаз, направилась к нему в поисках утешения.

– А, соня! – шумно приветствовал ее Рейдер. – Опять спишь целыми днями, понимаю.

– Я не спала, капитан. – Глаза Блайт весело сверкнули. Пришлось поломать голову над тем, что же мне надеть. И это благодаря тебе.

Их разговор долетел до ушей пиратов.

– Разрази меня гром! – воскликнул кто-то из моряков. Все гурьбой двинулись к Рейдеру, и вскоре он оказался в окружении враждебных лиц.

– Ты выбросил за борт ее одежду, – с пеной у рта шепелявил Вилли. – Чего ты добивался? Чтобы она не смела выходить на палубу? Ты ведешь себя с ней как последний подонок!

– Выбросил одежду Вул-вич, как будто на ней было полно вшей! – раздался чей-то голос.

– Какая низость! – возмущенно гудели пираты. Блайт побледнела.

– Нет, пожалуйста, – пролепетала она, цепенея от ужаса и прижимаясь к Рейдеру.

– Черт побери! Это вас не касается! – прорычал он, обняв ее одной рукой. – Вул-вич – моя женщина, и я не собираюсь отчитываться перед вами за свои поступки.

Неожиданно для всех заговорил всегда молчаливый и угрюмый Дин.

– Ошибаешься, нас это тоже касается. Хоть я и отказался от своей доли, но хочу сказать: ты не можешь держать ее в каюте голой.

Его слова были встречены одобрительным гулом, и Блайт вдруг поняла, что они защищают ее… от Рейдера. Пираты нападают на него из-за нее! Оказывается, им не понравилось, что он выбросил за борт ее платье!

– О, пожалуйста, не надо, – умоляла она.

– Нет, Вул-вич, теперь ты одна из нас, и мы не позволим никому плохо обращаться с тобой, даже Рейдеру.

Глядя на эти негодующие лица, Рейдер поймал себя на мысли, что понимает своих людей. Возможно, он вел бы себя точно так же. Ведь дело вовсе не в платье. Просто их мучает ревность. Они отказались обладать ее телом, но хотели внимания Блайт, улыбок, расположения и… ее благополучия. Теперь ему стало ясно, как справиться с ситуацией.

– Ричард! – завопил он, но в его тоне не было гнева.

Когда запыхавшийся Ричард появился на палубе, Рейдер приказал:

– Спустись вниз, найди Харри и Альфонса и привели их сюда немедленно! Пусть принесут свою работу!

После этого Рейдер по очереди оглядел каждого пирата. Немногие сумели выдержать его взгляд.

– Давайте внесем ясность, – многозначительно начал он, – Вул-вич моя. Я открыто заявил об этом, и я забочусь о ее благополучии. Многие знают меня уже десять лет. Разве когда-нибудь я плохо обращался с женщиной? Или не держал своего слова?

Среди собравшихся послышалось бормотание, выражающее, судя по всему, согласие. Но все же Клайв рискнул высказать общее мнение.

– Да, это так, но Вул-вич – совсем другое дело. Блайт закрыла ладонями пылающее от смущения лицо.

– Да, Вул-вич – совсем другое дело. И я это знаю, как никто другой. Она очень дорога мне, и я сделаю все, чтобы ей было хорошо. Я намерен держать ее у себя, пока она сама не захочет уйти.

Лица пиратов заметно смягчились, некоторые из них даже заулыбались. Между тем, расталкивая собравшихся, к Рейдеру пробирались Харри и португалец Альфонс с какими-то вещами в руках.

– Вот они, – загундосил Харри, протягивая Рейдеру пару сапожек. – Одна юбка уже закончена, но рубашка…

Не дослушав, Рейдер взял у него из рук юбку из мягкой тонкой кожи, затем повернулся к Блайт и отвел от лба ее руки. – Я попросил Харри и Альфонса сшить тебе что-нибудь подходящее для жизни на корабле. Правда, они еще не все сделали, но лучше посмотри прямо сейчас. – Он сунул ей юбку. – Но если тебе не понравится, – неуверенно заметил Рейдер.

Блайт торопливо принялась рассматривать вещь. Это оказалась юбка, но сшитая на манер мужских брюк. Ее сердце подпрыгнуло от радости. Рейдер сделал это для нее! Он заботится о ней! Блайт прижала к себе юбку-брюки и бросилась ему на шею.

– О, спасибо, спасибо, спасибо!

– Подожди. Ты ведь еще не все видела, – растерялся Рейдер, удивленный ее порывом.

– О, я знаю, все остальное тоже будет замечательным!

Блайт пригнула голову Рейдера и поцеловала его прямо в губы.

– Но еще есть сапожки… – Рейдер покраснел как рак.

– О да.

Заметив его смущение, Блайт сама залилась краской и, повернувшись к Альфонсу и Харри, начала забирать у них вещи. В руках Харри вдруг мелькнуло что-то до боли знакомое, что-то зеленое.

– Мое платье! – воскликнула Блайт. – Ты заставил меня поверить… О, это действительно было подло с твоей стороны, Рейдер Прескотт!

– Я лишь хотел сделать тебе сюрприз, – проворчал Рейдер!

Блайт поняла, что его задело, что она так обрадовалась своему старому платью и при этом едва взглянула на другие вещи. Господи, какой же он еще мальчишка! Блайт прижала к себе сапожки, бросив при этом на Рейдера полный нежности и обожания взгляд.

– Как это мило с твоей стороны. – Она потянула его за руку вниз и чмокнула в загорелую щеку. – Я собираюсь немедленно все это примерить!

Несмотря на протесты Харри, Блайт забрала у него недошитую кожаную рубашку и побежала в каюту.

Рейдер посмотрел ей вслед, затем обвел всех торжествующим взглядом.

– Еще возражения будут?

Сконфуженные пираты начали медленно расходиться, но им так хотелось увидеть новый наряд их Вул-вич, что они не спешили покидать палубу. «Слава Богу, что Рейдер не выбросил ее платье, – думали они, – и, кажется, Вул-вич довольна тем, что стала его женщиной. Судя по тому, как она обнимала и целовала капитана при всей команде, дела у них идут совсем неплохо. Вул-вич вовсе не страдает от того, что он оставил ее на корабле. И Рейдер действительно заботится о ней. Ванна, одежда, сапожки – это говорит о многом».

А тем временем Блайт быстро сбросила платье и начала примерять странную на вид обновку. Под кожаную юбку-брюки Харри сшил такую же нижнюю юбку. Рубашка, в которой он сомневался, сидела отлично. На ней не хватало всего лишь несколько пуговиц. Поверх рубашки полагалась кожаная жилетка, подбитая шелком, плотно, как корсет, обхватывающая фигуру Блайт. Эта одежда позволяла ей двигаться совершенно свободно, и Блайт осталась очень довольна. Кожаные сапожки тоже оказались впору. Блайт закружилась по каюте. Какое счастье! Оказывается, Рейдер забрал зеленое платье только для того, чтобы снять с него размеры!

Рейдер… Как приятно, что он так заботится о ней! Блайт вдруг поняла: что бы ни случилось, с этого момента она будет гордиться тем, что принадлежит ему, что делит его постель и его жизнь, а возможно, когда-нибудь будет гордиться и его любовью.

Вспомнив, что все с нетерпением ждут ее, Блайт поспешила на палубу и снова запечатлела на щеке Рейдера невинный поцелуй, но ее глаза обещали ему нечто большее.

Пираты восхищенно рассматривали новую одежду Вул-вич, поражаясь догадливости и вкусу Рейдера. Да, их капитан знает, во что одеть женщину на корабле!