Выжить в приличных условиях

Глава 21

Раз в год я с бабушкой отправлялась в горы. В удаленных пещерах мне позволялось снять защиту и выпустить свою магию. Делалось это целенаправленно, Застой магии мог привести к спонтанным выбросам или к потере способности управлять своей силой. Я никогда не считала свою магию чем-то особенным. До использования Дара жизни считала, что такая сила бесполезна, и лучше использовать ее как зарядку для магических артефактов и чернил. Но все же бабушка всегда заряжала опал моей чистой энергией и давала задание удивить ее в следующем году. Потому хочешь, не хочешь, а пользоваться своими силами я все же могла, хотя и не любила это делать.

Воспоминания прошлой жизни показали мне много вариантов использования моей силы во зло. Обман, сокрытие, убийства… Очнувшись, я восприняла свои силы как проклятье и дала зарок не использовать ее, кроме как в пещере. Потому запас сил в опале был целым и, благодаря Руху, будет использован правильно. Для защиты и поддержки…

Усевшись в одной из повозок каравана, забравшего меня из лагеря, я достала из-за пазухи медальон с кровью бабушки. Пока он на мне, мои силы сокрыты. Но там, в городе, мне придется его снять и оказаться без защиты. Я приготовила руноскрипт сокрытия присутвия, проще говоря магия невидимости. Она мне понадобиться, так что о ней лучше позаботится заранее. Я усмехнулась. Мое прошлое, наполненное болью и жестокостью, все же дало мне идеи и знания выполнить задуманное. Я собиралась выкрасть под носом городской стражи единорога и вернуть его семье.

Для этого мне надо хорошо подготовиться. Потому, как приеду в город и посещу Храм, надо будет купить повозку и лошадей. Лошадок понадобится две, а повозка пойдет небольшая, вещей у меня немного, так что не стоит привлекать внимание. Что касается финансов… Не уверенна, что мне хватит денег на все, что я задумала, но можно будет поторговаться и сделать рунистику продавцу повозок, а животноводам предложить несколько руноскриптов поддержания здоровья их питомцев. Такие обереги помогали справляться животным с болезнями и уберегали их от отравления, если была плохая пища. Такие руноскрипты у наших соседей пользовались большим спросом. Потому, чтобы не терять время в дороге, я занялась работой. Возничий, заметив, что я делаю, тут же предложил купить парочку руноскриптов. По прибытию в Белиурм я пополнила свой кошелек в общей сумме на два лата. Люди, узнав, что я рунописец и еду в Храм на работу, раскупили все мои заготовки еще в караване. Чему я была очень рада.

Храм в Белиурме был не такой большой, как в Мируже, но его управляющий показался мне более радушным и мягким, чем тат Вельгус. Тат Мрокус был не высоким, плотным мужчиной со светло-серыми глазами и спокойным характером. Узнав мое имя, он довольно потер руки и лично решил проводить в храмовый зал рунописи. Покосившись на мою королеву, задумчиво повертел в руках приготовленную баночку с феей, малышка, заметив свободную фею, вскочила на ноги и прижалась всем телом к стеклянной поверхности.

— У нас в Мируже, — заметила я. — Больше не держат фей в бутылках.

— И чем же вы их связываете? — поинтересовался тат, наблюдая за королевой, он прихватил бутыль и указал направление.

— Интересными историями, прогулками и цветочным сахаром.

— Хм, и срабатывает?

— Как видите?

— Я слышал, в Мируже это стало возможным, потому что там есть эльф.

— Тат Лимпос сам ухаживает за своими помощницами, и слышала, что феи даже от эльфа к нему сбегают, когда он вечерами садится читать книги.

— В нашем храме мало служителей, а фей и того меньше, если рискну выпустить их, боюсь, мы тут совсем без света останемся.

— Мой знакомый тит Ольгус говорит, что самое главное сохранить свет внутри, и остальное подтянется, — улыбнулась я, — Да и, поверьте, феи не такие уж и капризули. Если им тут понравится, они не сбегут, а я, пока здесь, могу показать, как за ними ухаживать.

— Вот как…, — тат Мрокус протянул мне бутыль, — тогда давайте попробуем. Сработает, отдам вам наших потускневших фей.

— Просто так?

— Да, только тару верните. Она на учете.

— Договорились. Кстати, что о моем задании?

— О, прошу сюда. Мы поддерживаем связь с ближайшими деревнями, и на днях нам привезли старинный руноскрипт. Состояние, честно скажу, у него было плохое, но понимаете, печать, что мы обнаружили на нем, относится к последним временам присутствия Божественного Лиурха.

— Но я никогда не работала с такими старинными письменами.

— О-о, не переживайте. Мы его сами обработали, бумагу разложили по строкам. Вам надо будет только переписать оригинал и перевод. Справитесь?

— Переписать не проблема, с переводом пока обещать ничего не могу. Я знаю много рун, но все же такое давнее время…

— Понимаю. Мы приготовили несколько словарей и выделили вам младшего тита, будут сомнения или вопросы, он поможет. Досконального перевода не требуем, нам хотя бы понять, о чем идет речь в послании божественной воли.

— Хорошо, я постараюсь. Можете сказать, какого он размера?

— Небольшой. Всего девять строк и особая руна. Она, к сожалению, очень плохо сохранилась, но думаю, если мы поймем о чем текст, то и значение руны подтянется. Главный храм отказался от этой реликвии, сказал, что она в очень плохом состоянии, но для нашего места она важна.

— Поняла. Вы сказали, выделите мне младшего тита, могу ли я попросить его сопровождать меня по городу?

— Разумеется. Он вас будет также встречать и провожать от Храма до гостевого дома и обратно. Распоряжайтесь им, как сочтете нужным.

— Благодарю.

Мы вошли в небольшой зал. Два ряда столов с наклоном и над одним в свете феи из бутылки склонился юноша в храмовой одежде. Он так увлеченно что-то рисовал, что упустил наше появление. Тат Мрокус нахмурился и, неожиданно повернувшись, взял розгу, стоявшую у входа, моя королева юркнула мне за плечо и, скрывшись в волосах, тихонько пискнула. Управляющий Храма же на цыпочках пошел к своему подопечному, заглянул ему через плечо и тихонько поинтересовался.

— Руну чертим?

— Ага, пока тат Мрокус занят, — увлеченно прошептал парнишка.

— Он же говорил бумагу не портить, — тат недовольно поджал губы и поудобней перехватил розгу.

— Он не узнает…, — довольно усмехнулся тит и довольно посмотрел на свое творение.

— Узнает, — проговорил уже нормальным тоном тат Мрокус, — Уже знает!

Розга хлестко опустилась на спину парня, тот взвизгнув, бросился под стол, роняя скамью.

— А ну вылезай, умник! — сердился тат, колошматя розгой по ножкам стола, пытаясь достать юркого паренька.

— Что вы делаете, тат Мрокус? — горланил паренек, — Великий Лиурх говорил, надо любить братьев своих.

— Так я и люблю! Лиурх говорил, если любите детей своих, воспитывайте и учите их. Вот я и учу тебя! Вылезай, неуч самодур!

— Сами вы, уважаемый тат, самодур, — горлопанил паренек. Его душераздирающие вопли были так наигранны, что я не сразу поняла их смысл, пока двери за моей спиной не распахнулись и вбежали ещё два служителя. Наткнувшись на меня, они малость растерялись и покосились на продолжающееся побоище в зале.

— Лира Реста, рунописец, — представилась я, растерянно осматривая одежды без знаков статуса.

— Тат Лешир, — кивнул мне старший и тут же добавил. — Мы ждали вас, простите, что видите такое.

— Ничего. Великий Лиурх говорил учебе всегда найдется время. Часто у вас такое происходит? — я кивнула на продолжающееся "побоище".

— Да с первого дня, как тита Хоя к нам прислали, — пожаловался тот, что был явно помладше. — Я тит Килиран, рад вашему приезду.

— Кхм! — тат Лешир так громко кашлянул, что вздрогнули все. Даже тат Мрокус, что, переложив розгу в другую руку, вытягивал тита Хоя из-под стола за ухо.

— Живо вылезай, — рыкнул тат Мрокус, вспомнив, что я здесь. — Простите, ота Лира. Довел, поганец! Всю бумагу в храме перевел на свои каракули.

— Вовсе не каракули! — огрызнулся тит Хоя, вылезая из-под стола и потирая покрасневшее ухо. — Вот увидите, я еще стану великим рунописцем.

— Так это вы будете моим помощником? — предположила я.

— Че? — растерялся тит, а тат Мрокус отчаянно замотал головой.

— Нет, нет, нет. Он же вас с ума сведет! Поверьте. Он же ко всем лезет с тем, как надо делать, а сам…,

— тат Мрокус глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. — Великий Лиурх, да ниспошли нам своего терпения и любви. Ота Лира, с вами будет работать тит Ян, он сейчас придет, я его попросил принести из хранилища найденный руноскрипт, а тита Хоя тут быть не должно! Так как он должен был в это время подметать внутренний двор.

— Я подмел, — насупился тит, который кажется, был одного со мной возраста. От чего его детское поведение меня немного поражало. — Я не виноват, что с вашего дерева постоянно листья сыплются!

— Уборка служит воспитанию терпения и смирения, — раздался спокойный голос, и из-за спин служителей вышел новый обитатель храма. Я невольно растерялась, уж кого-кого, но огра я здесь точно увидеть не ожидала.

— Знакомьтесь, ота Лира, — заулыбался тат Мрокус. — Это тит Ян. Он заведует библиотекой и руноскриптами. Это он обработал старую бумагу. Все работы со словарями смело доверяйте ему.

— Э-э, хорошо…, — промямлила я без особого энтузиазма.

Вспоминая силу и ярость огров, мое тело предательски покрылось холодным потом. А от мысли, что я останусь с таким существом наедине в полутемном помещении, задрожали колени.

— А ты?! Сколько бумаги уже перевел?! — вернулся к распеканию младшего тат Мрокус.

— И сколько? — поинтересовалась я.

— Много, — вздохнул тит Ян и, кивнув мне в угол зала, указал на небольшую стопку листов. — Просил его черновики брать, но он говорит должен творить на чистом.

— Значит, пусть тогда сам и исправит то, что натворил, — предложила я.

— Это как? — удивился тат Мрокус.

— Стилусы не только могут писать руны, но и стирают их. Магии в таких чернилах, правда, становится меньше, но зато бумага чистая получается. И чернила можно на ней повторно использовать без потери качества рун.

— Значит, останется и очистит, — решительно заявил тат Мрокус, — а сбежит или откажется удалять, на хлеб и воду посажу, дабы возместить ущерб от порчи бумаги!

— А что сразу на хлеб и воду то, — заголосил тит Хоя, я поморщилась, голос у молодого служителя слишком уж звонкий для храмовых стен. Моя королева тихо пискнула и, считав мой настрой, быстро подлетела к Хою, обильно посыпав тита пыльцой.

— Ты что…, — начал было громогласно парень, но уже через секунду его голос снизился до шепота, — делаешь?

Королева радосно потерла ладошки и довольная вернулась ко мне.

— Простите, мы не привыкли, что в Храме так шумно, — извинилась я. — Через пару часов действие пыльцы пройдет.

— А можно продлить это действие? — с надеждой попросил тат Лешир.

— Ну, если только через руну тишины.

— Сколько? — тат Мрокус подскочил ко мне. — Любые деньги дам. Только сделайте ее.

Растерявшись от такой просьбы, я покосилась на тита Хоя, тот, кажется, от потери голоса сник и стал более покладистым, так как больше ни с кем не спорил и не огрызался.

— Я бы сначала хотела заняться своей работой,а заодно показать, как чистить бумагу.

— О да, разумеется. Тогда оставим вас. Обед будет в столовой. Тит Ян, прошу, проследите за нашей гостьей.

— Разумеется, тат Мрокус, — кивнул огр и, проследив, как остальные покинули зал, покосился на меня, не делая никаких попыток приблизиться, предложил. — Ота Лира, вы можете пока показать титу Хоя, как удалять чернила, а после я покажу вам найденный руноскрипт.

Это было странное знакомство. Не сдержанный, перебивающий даже шепотом человек и спокойный, внимательный огр. Спустя двадцать минут, я поняла, почему служители храма так единогласно захотели наложить на тита Хоя руну тишины. Эта «суматоха» постоянно уточняла, перебивала, а порой даже сама пыталась поучить меня уму разуму. В какой-то момент я поняла, что искренне завидую спокойствию и терпеливости тита Яна, так как мое было на исходе и пришлось прибегнуть к крайним мерам.

— Объясняю последний раз, тит Хоя, после этого вы или займетесь делом, или моя фея сделает из вас каменного истукана, и вы будете созерцать свои труды и мысленно представлять, как удаляете их. Только сразу оговорюсь. Как долго вы пробудете истуканом, даже мне не известно, но пару дней точно тут проторчите.

Моя королева и Хоя оба уставились на меня в огромном изумлении. Благо смотрели они в одну сторону, и тит подвоха не заметил. Но моя феечка не просто так была коронована, о моей шутке она догадалась быстро и, когда Хоя покосился на нее, довольно потерла ладошки, от чего ее пыльца посыпалась более концентрированно. Тит громко икнул, схватил стилус и довольно проворно начал стирать свои каракули. Я покачала головой. Такого рунистике учить не стоит. Не потому, что я злопамятная, а потому, что руны требуют кропотливости и терпения. Такого, как у тита Яна.

Обернувшись на замершего в углу огра, я, велев королеве присматривать за балаболом, направилась к хранителю библиотеки. Тот при моем приближении осторожно поднялся. Словно опасаясь нашего сближения, он встал так, чтобы широкий стол оказался между нами. Это сохранило мне мое личное пространство, и я уже спокойней отреагировала, когда мне на деревянном подносе протянули руноскрипт. Разделенный на пятнадцать кусочков, он аккуратно был разложен на белоснежной ткани. Старая, неровная бумага своей выделкой напоминала ручное производство, и от этого сердечко сжалось от предвкушения. Это ведь, и правда, уникальная вещь.

При помощи фей в бутылях я осветила рабочее место и пересмотрела все прописанные руны. Те, что были полустерты или повреждены временем, я, указав строку, переписывала на отдельный лист, и тит Ян, усевшись напротив, шелестел толстыми фолиантами справочников, пытаясь найти указанные руны и их значение. Порой руна была в плохом состоянии, и я прорисовывала несколько ее вариаций, и только потом, посмотрев ее переводы, подбирала, что лучше подходит к тексту. Другие бы храмовники могли возмутиться, что я добавляю ненужной работы, но огр, кажется, только был рад углубиться в изучение рун и старательно выводил их значение.

Спустя пару часов, я закончила с обработкой текста и, осмотрев выписанные на листочек руны, довольно кивнула.

— Завтра перепишу первые три строчки, так что у вас будет время найти остальные, — заметила я титу Яну и, пока он не возразил, предупредила: — Тат Мрокус мне сказал, что вы будете моим сопровождающим, а мне бы хотелось сегодня успеть в город сходить.

— Хотите куда-то конкретно? — поинтересовался огр.

— На рынок. Нужно лошадей присмотреть и повозку, а еще я бы хотела на единорога посмотреть. Говорят, он в этом городе.

— Да, — тит грустно кивнул. — Его на площади выставили. Только красоты в нем мало осталось. Когда рог отпилили, его свет словно померк…

— И все же, я бы хотела взглянуть.

— Как скажете, насчет лошадей и повозки не переживайте, хотя рынок уже закрыт, но я могу вас отвести к своей семье…, — тит Ян неожиданно смутился и осторожно добавил, — если захотите иметь дело с ограми.

— Думаете, могут возникнуть проблемы? — осторожно поинтересовалась я, не понимая такого смущения.

— Я заметил страх в ваших глазах, — признался Ян. — Не все люди любят общаться с нашим видом.

— Простите, в прошлом у меня был неприятный опыт, — не стала отрицать я, — но, как оказалось, жизнь гораздо интересней своим разнообразием, и я рада, что смогла познакомиться с вами. Редко, кто любит руны так, как вы.

— Вы заметили…, — почесав в смущении затылок, огр опустил взгляд, чем вызвал улыбку. Ян выглядел в это время таким беззащитным, что неожиданно страх перед его размерами отступил, и я более смело заявила.

— Готова повидаться с вашей семьей, надеюсь, сможем найти то, что мне нужно.

— Но сначала единорог? — ухмыльнулся тит Ян.

— Сначала единорог, — не стала увиливать я, и, забрав королеву, мы двинулись прочь из Храма. Тит Хоя провожал нас задумчивым взглядом, и от этого мурашки тоненькой нитью скользнули по хребту. Да, не-е-е, он же всё-таки служитель Храма. Что он может натворить?