Глава 6

Суббота началась хуже некуда. Дженнифер поднялась после бессонной ночи и обнаружила, что сад заполнен полицейскими, обследующими каждый дюйм земли в поисках хоть каких-нибудь следов Бренды Лопес. Они расспрашивали ее мать, Эдгара, Конара, служанок Мэри и Лу, наконец, ее саму. Даже Леди, которая из-за аллергии Эбби на собачью шерсть большую часть времени проводила в конуре, тоже осмотрели. Она, хоть и была волкодавом, не произвела на полицейских впечатления собаки-телохранителя, поскольку радостно тыкалась во всех влажным носом и дружелюбно виляла хвостом, завидев в саду очередного незнакомца.

Лайам Мерфи, появившийся вместе с полицией, извинился за вторжение, но сказал, что в этом деле нужно отработать все версии. Эбби прекрасно его понимала. И была рада присутствию полиции.

Конар, совершенно невозмутимый, обеспечивал постоянную связь между работающими в саду полицейскими и находящейся в доме Эбби. Он стоял рядом с Мерфи, наблюдая, как полицейские исследуют ухоженные лужайки вокруг дома, крутые обрывы и скалы позади него.

Около двух часов пополудни Эбби вышла к бассейну. Выглядела она прекрасно. Стройная, воздушная, почти бесплотная, белокожая. У нее было мало сил, но, опираясь на руку Конара, она легкой походкой прошла к стульям, расставленным у бассейна.

Эбби устроила настоящий прием. Офицеры полиции, один за другим, подходили засвидетельствовать ей свое почтение. Она подбадривала их, говоря, что сделает все, от нее зависящее, чтобы помочь им найти убийцу.

Дженнифер сидела рядом с матерью, Леди вертелась около них. Эбби очень любила собаку, но всякий раз, когда та демонстрировала ей свои чувства, ей приходилось тщательно мыть руки. Леди, огромная собака с красивой золотисто-коричневой шерстью, просто обожала хозяйку.

– В саду ничего не нашли? – поинтересовалась Эбби у Лайама.

Он присел на корточки, лаская собаку.

– Сегодня утром был дождь, следов нет. Но, – добавил Мерфи, обводя пространство широким жестом, – почти точно, что ее сбросили в каньон либо со свободного участка слева от вашей территории, либо с задней стороны вашего дома.

– Полиция предполагает, что Бренду убили в ее собственном доме, а потом сбросили тело в каньон? – спросила Дженнифер, поглаживая собаку по голове.

Леди затихла, словно понимала важность происходящего.

Темные глаза Лайама Мерфи остановились на Дженнифер.

– Это не предположение, уже достоверно известно, что она была убита в своем доме.

– Насколько я понимаю, вы придете к нам сегодня вечером, детектив Мерфи? – спросила Эбби.

– Если позволите.

– Конечно, Лайам. Буду рада. Приедет мой старинный друг, который может вас заинтересовать.

Дженнифер быстро взглянула на мать.

– Дрю Паркер. Он агент по продаже недвижимости. С его помощью я купила этот дом, он знал старого мастера магии, который его построил. И если вы что-то упустили, обследуя округу, Дрю сможет вам помочь.

– Горю желанием с ним познакомиться. Должно быть, он занятная личность.

– Так и есть.

– Спасибо за приглашение. Извините, что потревожили вас.

Эбби не сводила глаз с Лайама, направившегося переговорить со своими людьми.

– Мама… – Дженнифер коснулась плеча матери.

Эбби стиснула ее пальцы.

– Я в порядке.

– Думаю, нам следует отменить вечеринку.

– Ни в коем случае, дорогая, – возразила та. – Ты же только что слышала, как я пригласила Мерфи. Мы не можем ее отменить, Дженни. Все актеры и персонал, занятые на съемках «Долины Валентайнов», ждут встречи с Конаром.

Тем временем Конар стоял неподалеку от полицейских, и по виду его можно было принять за одного из них. В джинсах и строгой рубашке, высокий, крепко сложенный, сведя брови на переносице, он прислушивался к человеку, который, жестикулируя, что-то объяснял Лайаму.

– Хорошо. – Дженнифер не оставалось ничего другого, как согласиться с доводами матери.

– Вы с ним поладили?

– Вроде бы, – пробормотала девушка. Она наклонилась к собаке, поглаживая ее шею, и прошептала: – Взять его, Леди, съешь его, со всеми потрохами…

Леди заурчала и радостно завиляла хвостом.

– Мама, тебе нужно отдохнуть.

– Чуть позже.

– Пора принимать лекарство.

– Ты же знаешь, Эдгар принесет его вовремя.

Дженнифер подняла глаза. Конечно. Эдгар стоял в нескольких шагах, за стулом матери, как старый верный пес.

Эбби вдруг вздохнула. Она поднесла руку ко рту, пальцы ее дрожали.

– Кажется, мне пора пойти к себе. Нужно отдохнуть.

Дженнифер вскочила, взяв мать за руку. Эдгар и Конар мгновенно повернулись к Эбби, словно шестым чувством ощутив ее недомогание. Мужчины кивнули друг другу. Конар шагнул вперед, подхватив Эбби под другую руку.

– Я прекрасно справлюсь сама, – пробормотала Дженнифер, следя за тем, чтобы голос звучал дружелюбно и бодро.

– Не сомневаюсь, – ответил Конар, улыбнувшись Эбби и мельком взглянув на Дженнифер. – Но мне нравится быть рядом с тобой. Можно?

– Конар, ты можешь быть со мной всюду.

– Ладно, – проворчала Дженнифер, – если ты намерен помочь маме, я присмотрю за Леди и за парнями из полиции.

– Если ты считаешь, что это необходимо, дорогая, – заметила Эбби.

– Ты там поосторожнее с ними, – вставил Конар, прикрывая глаза солнцезащитными очками.

«Если бы вот так закрыть глаза и он навсегда исчез», – размышляла Дженнифер, а вслух сказала:

– Я скоро зайду к тебе, мама.

– Спасибо, милочка.

Они ушли. Эбби тяжело опиралась на Конара, но он ловко поддерживал ее, так что со стороны казалось, она не испытывает никаких трудностей.

Дженнифер отвернулась, у нее вдруг защипало в глазах. Болезнь поселилась в их доме. Но она знала людей, переживших большую трагедию: тяжкие страдания детей, рак, страшные аварии, убийство близких…

От налетевшего ветерка внезапно похолодало. Когда позади нее вдруг возник Лайам Мерфи, Дженнифер вздрогнула от неожиданности.

– Она держится молодцом, – мягко заметил он.

– Она так страдает! Болезнь истощает ее.

– Она по-прежнему великолепна и остроумна. К тому же теперь у вас есть помощь.

– Не поняла, – вскинула брови Дженнифер.

– Конар, – пояснил Лайам.

– Ах да, конечно.

Когда он усмехнулся, она вспыхнула, вспомнив, что Лайам был свидетелем ее вчерашней тирады.

– Он любит ее. Знаете, очень любит, – сказал Мерфи.

– Возможно, – без выражения ответила Дженнифер.

Лайам пристально взглянул на нее:

– Сегодня утром я довольно долго беседовал с вашей матерью.

– Знаю.

– И не одобряете этого.

– Не думаю, что она в состоянии отвечать на ваши расспросы о Бренде Лопес.

– Мы не говорили о Бренде.

– Что?

– Мы говорили о вас.

Дженнифер вздохнула:

– Я лишь несколько раз снималась вместе с Брендой, и только.

– Ее смерть была ужасной.

– Знаю. Мне очень жаль.

– Вы не видели тела, Дженнифер. Возможно, вам следовало бы посмотреть. Тогда вы, вероятно, не возражали бы против того, что вас хотят защитить, уберечь.

– Я в состоянии сама позаботиться о себе, детектив Мерфи. Я не гуляю по темным закоулкам. Обхожу стороной сомнительные места Лос-Анджелеса. При мне всегда газовый баллончик, а на цепочке с ключами автоматический свисток тревоги. Стоит только нажать кнопку, звук такой громкий, что любого отпугнет. Пожалуй, пойду прилягу. Извините.

Дженнифер направилась в дом. Она чувствовала, что Лайам смотрит ей вслед.


Эбби продремала до вечера. Дженнифер думала помочь ей подготовиться к вечеринке, но Эбби хотелось настоящего праздника. Она заявила, что желает выглядеть неотразимой, и пригласила Торна Маккея, того самого гримера, что работал с актерами в «Долине Валентайнов». У Дженнифер появилась масса свободного времени, которое она могла потратить на себя. Она оделась задолго до начала вечеринки и отправилась в кабинет, где был устроен бар.

По дороге она раскланивалась с дополнительно нанятой по случаю вечеринки прислугой – девушками в строгих костюмах и молодыми людьми в смокингах, вглядывалась в свежие лица, горящие глаза. Сколько их, молодых, подающих надежды, подобно тысячам их предшественников, стекалось в Лос-Анджелес, мечтая стать звездами экрана! Но увы, как и тысячам других, им придется ограничиться лишь работой официантов и официанток.

«Мне не стоит сегодня пить», – сказала она себе, входя в кабинет и разглядывая бутылки на барной стойке. Впереди долгая ночь. Нужно не спускать глаз с Эбби и увести ее, как только она почувствует себя неважно. Прохаживаясь перед стойкой, Дженнифер размышляла, почему не может избавиться от ощущения скованности.

Просто сама ситуация напряженная, решила она.

«Кошка на раскаленной крыше».

Дженнифер резко обернулась. В комнату вошел Конар. На нем были черный пиджак спортивного покроя, безупречно сшитая рубашка, черные брюки. Только что вымытые волосы блестели.

Дженнифер не ожидала увидеть его так скоро. Полиция лишь к четырем часам завершила осмотр территории, и после этого Конар уехал вместе с Мерфи.

Выдержав его взгляд, она глубоко вздохнула, решительно настроенная держаться в рамках приличий.

– Надеюсь, для Эбби это будет не очень тяжело.

Конар прошел за стойку бара, налил себе содовой и выжал туда лимон.

– Можно мне то же самое?

Конар внимательно посмотрел на нее:

– Пожалуй, тебе стоит выпить что-нибудь покрепче. – Он поднял стакан.

– А тебе нет?

– Во всяком случае, не сейчас. Хотя кто знает, возможно, очень скоро и мне это понадобится. Да… тебе определенно надо выпить.

Дженнифер ничего не ответила, молча глядя на Конара. Мрачно улыбнувшись, он взял бутылку виски, лед, содовую, приготовил коктейль.

Она отхлебнула. И ахнула, рот обожгло огнем.

– Конар, ужасно крепко. Я не против виски, но здесь на десять стаканов, – пробормотала она.

– День был долгий и трудный, – сдержанно заметил тот.

Он вообще держался довольно холодно, и в его отношении к ней сквозила едва заметная небрежность. Он был всецело поглощен предстоящей вечеринкой.

Дженнифер вдруг состроила гримасу и оперлась на барную стойку.

– У меня такое состояние, будто я весь день таскала камни.

– По тебе заметно.

– Спасибо!

Его губы слегка изогнулись.

– Мисс Коннолли, вам прекрасно известно, что вы поразительная женщина, я всего лишь отметил тот факт, что вы сегодня несколько утомлены и чуть менее совершенны, чем всегда, – иронически заметил он.

Дженнифер сдвинула брови.

– Очень мило.

– Это не комплимент. Всего лишь наблюдение.

Она шагнула в сторону от бара, но Конар удержал ее за руку.

– Эбби так беспокоится о тебе, и ты волнуешься о ней.

Дженнифер смотрела на его пальцы, лежащие на ее руке. Конар не отпускал ее. Она могла бы отдернуть руку, но у нее было странное ощущение, что Конар напряжен даже больше, чем она, и готов вспылить по любому пустяку.

– Естественно, я беспокоюсь о ней. Да еще эта вечеринка. Эбби становится так неловко, когда на людях ее начинает бить дрожь…

– Так и есть. Она прячется. А ей не следует этого делать. Она все еще красивая, талантливая женщина. Я рад, что вечером она будет в компании. Даже при том, что сегодняшние обстоятельства более чем мрачные.

– Мама держалась замечательно.

Дженнифер наконец удалось высвободить руку.

– Да.

– Интересно, насколько ее хватит вечером, – пробормотала она.

– У Эбби операбельный случай.

У Дженнифер перехватило горло.

– А что, если у нее сердце не выдержит? И она не переживет операции?

– Она еще достаточно молода. Но с каждым годом становится старше, а болезнь тем временем прогрессирует.

– Она может умереть на операционном столе, – упрямо твердила Дженнифер.

– А сейчас она разве живет?

– Тебе легко рассуждать, как ты смеешь рисковать ее жизнью? Знаешь что…

– Что?

– Ничего.

– Ты хотела сказать, что любишь ее гораздо больше, чем я, что ты ее родная дочь, а я всего лишь сын человека, за которого она вышла замуж.

– Нет.

– Почему нет? Это правда. Ты ее дитя.

– Я не собираюсь спорить с тобой на эту тему.

– Я не спорю, я соглашаюсь.

– Хорошо, пусть ты соглашаешься, но так, будто ты знаешь больше меня.

– Возможно, мне со стороны виднее, чем тебе, поскольку ты к ней ближе. Но я знаю, что такое для нее полноценная жизнь. Думаю, она очень хочет решиться на операцию.

– И я должна ее поддержать?!

– А разве нет? Коснись меня, я бы обязательно использовал такой шанс.

– Тебе легко говорить, поскольку тебя-то это и не касается.

– Совсем не легко. Я очень люблю Эбби.

Дженнифер стиснула пальцами стакан. Вдруг раздался звонок в дверь. От неожиданности она чуть не раздавила хрупкое стекло. И вздрогнула, когда рука Конара легко легла поверх ее напряженных пальцев.

– Тебе следовало выпить в десять раз больше, чтобы расслабиться, – сказал он, поддразнивая ее, но одновременно в его тоне слышалось предостережение. – Сцена готова, актеры прибыли. Пора открывать занавес. Переведи дух и наслаждайся жизнью. Поверь мне, Эбби будет на высоте.

– А если нет?

– У нее есть мы.

Высвободив руку, Дженнифер вышла из кабинета, пересекла огромную гостиную и вошла в холл.

Джо Пенни только что прибыл вместе с Верой Хаусман, исполнительницей роли Марины Валентайн, матери вечно заблуждающихся дочерей и жены вечно волочащегося за юбками Анджело Валентайна, главы династии.

Всю предыдущую неделю Вера была свободна от съемок и отдыхала на Карибах.

– Дженнифер, дорогая! Спасибо за приглашение. – Миссис Хаусман с голубовато-серебристыми волосами и сияющими серыми глазами, высокая, стройная, сложенная, как топ-модель, волоча за собой спадавший с плеча соболий палантин, с любопытством оглядывала холл. – Это просто восхитительно! Еще раз спасибо.

– Спасибо, что пришли. Это дом моей матери. Приглашения рассылала она.

– Но нас могли бы и не пригласить, если бы не ты. И Конар.

Конар стоял позади Дженнифер. Ей не следовало забывать об этом. Сегодня он исполняет роль хозяина дома.

– Конар, дорогой! – воскликнула Вера.

– Привет, Вера.

Он взял ее руки в свои, но, поняв намек, поцеловал в подставленную щеку.

– Невероятно, что ты здесь, милый, – тараторила Вера, – я так взволнована.

– Спасибо.

– Как трогательно, – чопорно произнес Джо Пенни.

– Вера, Джо, хотите что-нибудь выпить? – спросила Дженнифер.

– Что-нибудь покрепче, дорогая, – ответила Вера. – Джо только что сказал мне, что Бренду Лопес нашли мертвой в каньоне Лорел?

– Представляете? – вмешался Джо.

– Разве ты не слышала? – спросила Веру Дженнифер.

– Нет… Я отдыхала на курорте.

– Напитки в кабинете, – объявила Джен и вышла.

Все последовали за ней.

– Бедная девочка, – сочувственно проговорила Вера. – Но она была очень упрямой. Я никогда не снималась вместе с Брендой, только в прошлом году мы встретились на одном благотворительном мероприятии. Так вообразите себе, она решительно отказалась окунуться в бассейн. Нет, купальный костюм сидел на ней идеально, но она не пожелала подвергать опасности свой макияж. Какова?! Однако… это немного неблагоразумно.

Дженнифер скользнула за стойку бара. Что-нибудь покрепче для Веры. Хм?..

– Джин с тоником, и побольше льда, – заметив замешательство Дженнифер, сказала Вера и повернулась к мужчинам: – Расскажите мне все по порядку. Я так толком ничего и не поняла. Может быть, полиция ошиблась и это несчастный случай?

– Как же, несчастный случай! – донеслось от двери. На пороге стоял Энди Ларкин. Он прибыл один. Выдержав драматическую паузу, он продолжил: – Несчастный случай? – Взглянув на Веру, Энди покачал головой. – Я так не думаю.

– Ей нанесли больше шестидесяти ран, – сказал Джо.

– Боже правый! Дженнифер, дорогая, пожалуйста, двойную порцию, – проговорила Вера. – Больше шестидесяти ран! Подумать только…

Дженнифер вздрогнула, увидев рядом с собой Конара, внешне он вполне владел собой.

– Джо, Энди, что вам налить?

– Виски с содовой, – ответил от двери Энди.

– А мне только содовой, – попросил Джо.

Дженнифер все еще накладывала кубики льда в стакан Веры, ее удивило, что Конар в спешке задел ее руку и даже не заметил этого. В сущности, он, кажется, не обращает на нее никакого внимания.

– Хэлло, Джен! – Появилась Серина. Мягко подтолкнув Энди внутрь комнаты, она подошла к бару. – Какой прелестный дом. Привет, Конар!

Серина была великолепна. Перегнувшись через стойку, она чмокнула Конара в щеку. Он тепло приветствовал ее ответным поцелуем.

Дженнифер бросила на него выразительный взгляд. Предатель…

Серина повела плечиком и состроила беспомощную гримаску.

– Тебе помочь? Правда, я такая неловкая, могу невзначай что-то разбить. Это не страшно?

Вдруг рядом с Дженнифер оказался Энди.

– Я тебе помогу.

Серина, напротив, даже чуть отступила назад. Энди, кажется, и не заметил этого, пропустив в спешке момент, когда она подвинулась ближе к Конару. Интересно, отметила про себя Дженнифер.

– Вот и чудненько, мы оба поможем, – защебетала Серина. – Только что приехала Келли. Я знаю, что она попросит белого вина. Она никогда не пьет ничего другого. А кто этот почтенный красавец?

– Это Дрю Паркер, – с удовольствием ответила Дженнифер.

Она обогнула стойку и поспешила навстречу стройному пожилому человеку с отливающей серебром шевелюрой, только что вошедшему в комнату в сопровождении Эдгара. Он увидел Дженнифер, и в его ярких карих глазах вспыхнули искорки.

– Джен! Джен! От тебя глаз не отвести! – воскликнул он.

Дженнифер схватила его за руки, поцеловала в щеку, обняла.

Дрю Паркер в свои семьдесят лет был здоров как бык. Красивый, милый, застенчивый, фокусник-любитель, он играл в фильме роль дедушки. Его всегда узнавали и любили зрители, хотя порой не могли объяснить, за что, равно как и не могли припомнить, в каких фильмах он снимался. Много лет назад, обеспокоенный тем, что с возрастом значительных ролей становится все меньше, он занялся продажей недвижимости. Эта работа была как раз по нему. Его могли порой и не узнать, зато он знал в Голливуде всех. Он знал, кто мечтает об уединении в укромном местечке, а кто хочет оказаться на виду, кто купается в богатстве, а кто постепенно идет ко дну. Но он умел держать язык за зубами и вел дела весьма осмотрительно. В молодости он знавал и Дэвида Грейнджера, и этот дом. Он помогал ей присматривать за реконструкцией здания и остался ей добрым другом.

– Рада тебя видеть, Дрю. Мама тоже будет довольна, что ты смог приехать.

– Я никогда не упускаю возможности повидать твою матушку, – сказал он. – И тебя, Джен. Ты выглядишь просто фантастически.

– Ты тоже, – рассмеялась она. – Неотразим, как всегда.

– Я стар, как Рип Ван Винкль.[1]

– У тебя нет возраста, – возразила Дженнифер.

– Где же твоя мама?

– Я скоро за ней зайду. – Джен заколебалась. – Просто она держит паузу. Думаю, она хочет дождаться, когда вечеринка будет в самом разгаре, чтобы появиться во всем блеске.

– Дженнифер! – позвала Серина.

Она обернулась. Серина все еще стояла у стойки бара. Жестом она указала на дверь. Там, сверкая лысиной, стоял Торн Маккей. Он двинулся к Дженнифер.

– Извини, Дрю. Думаю, мама уже готова.

– Иди-иди, Джен, я здесь прекрасно устроюсь.

– Знаешь, сегодня соберется весь коллектив нашего сериала.

– Догадываюсь. Я видел Хью Таненбаума.

Дженнифер не заметила, что режиссер, близкий друг Джо Пенни и Энди Ларкина, уже приехал. Он болтал с Келли Трент и Джеем Браденом. Сейчас в комнате было несколько незнакомых лиц, но большинство составляли реквизиторы, осветители и декораторы их сериала.

– Все отлично. Приятно побыть среди твоих гостей. А ты иди, – настаивал Дрю.

Не успела Дженнифер дойти до двери, как появилась Эбби. Ее волосы лежали естественно, собранные на затылке в тугой узел. Искусный макияж, придавая еще больше выразительности ее лицу и глазам, был почти не заметен. Огромные глаза сияли. На ней было длинное свободное одеяние, нечто восточное, из алого шелка, дополняли великолепный наряд крупные золотые украшения.

Если уж ты куда-нибудь собралась, наставляла она как-то Дженнифер, сделай из своего появления настоящее событие.

Саму Эбби нельзя было упрекнуть в застенчивости. Ее феерическое появление действительно не оставило никого равнодушным. Легкий шепот пронесся по комнате, и все головы повернулись в ее сторону, все глаза устремились на нее.

– Хэлло! Приветствую вас всех, дорогие мои. Спасибо, что пришли.

– Эбби! – произнесли, а скорее, восхищенно выдохнули по крайней мере несколько пар губ. И вся компания окружила ее.

«В этом невероятном наряде она выглядит такой хрупкой, – подумала Дженнифер. – Она приняла большую дозу лекарств и не дрожит. Пока…»

Но эти предательские признаки… это движение подбородка… легкий трепет пальцев… А Эбби, игнорируя досадные симптомы, любезно раскланивалась с гостями, смеялась, оживленно болтала, расточала улыбки – играла настоящий спектакль.

– Дрю, Дженнифер!

Эбби скользнула через комнату и, слегка улыбнувшись, поцеловала дочь. «Видишь, моя дорогая, видишь, как я отлично справляюсь? Ты не должна так обо мне беспокоиться. Тебе не следует держать меня под замком и прятать от людей».

– Дрю! – Она разволновалась, увидев старого друга, и дрожь ее стала заметнее. Голос вибрировал от переполнявших ее эмоций. – Я так рада, что ты здесь.

– И я тоже, я скучаю по этому старому дому. Сто лет здесь не был, Эбби.

– Вы, наверное, знаете массу всяких захватывающих историй, – сказала Серина.

– Так и есть. Кому интересно, пойдемте со мной, я вам кое-что покажу. Расскажу правду о витраже над лестницей, о нем сложено столько легенд!

Вся компания потянулась к двери. Эбби опиралась на руку Дрю. Дженнифер отстала.

Конар остался за стойкой бара. Он был явно чем-то озабочен. Дженнифер подошла и уселась на высокий стул. Съела оливку. Конар машинально загружал стаканы в посудомоечную машину.

– В чем дело? – спросила она.

Не поднимая глаз, он пожал плечами:

– Дэвид Грейнджер купил это произведение Тиффани в подарок жене, чтобы загладить вину, когда Женевьева Бортни заявила, что ждет от него ребенка. Я уже слышал эту историю, – ответил он.

– Я не об этом. Почему ты такой странный? – спросила Дженнифер.

В нее впился суровый взгляд серых глаз. Он все еще в дурном настроении, решила она.

– Почему это тебя так беспокоит? – буркнул Конар.

В нем не было враждебности. В сущности, он был оскорбительно безразличен.

Она улыбнулась:

– Потому что несколько минут назад ты был почти мил, а теперь мрачнее тучи.

Он заколебался. Дженнифер подумала, что может получить в ответ насмешливую улыбку. Но пронзительные серые глаза продолжали изучать ее без тени юмора.

Обеспокоенная, она сказала:

– Ладно, извини за все.

Он отвернулся выключить воду.

– Ты здесь ни при чем. – Он вытер руки и оперся о стойку. – Я сегодня ушел вместе с Лайамом.

– Знаю, – машинально ответила она, потом сообразила, что он в какой-то мере отвечает на ее вопрос. – И куда вы с ним отправились?

– В полицейский участок, – ровно сказал Конар, потом добавил: – На столе Лайама лежала пачка фотографий. Тебе следовало бы их посмотреть. В сущности, тебе просто необходимо их увидеть. Тогда ты бы так не возражала против моего присутствия.

– На них Бренда Лопес?

– Да, Бренда Лопес. Хотя ты едва ли узнала бы ее. Ты представить себе не можешь, как жесток может быть человек.

Дженнифер почувствовала, что к горлу подступает тошнота.

– Я не поняла… Мне казалось, у тебя довольно приличное настроение… Не обращай внимания на Веру, она иногда бывает легкомысленной. Плетет бог знает что.

– Я знаю, она не хотела сказать ничего плохого.

– Тогда в чем дело?

– Я видел эти фотографии. Вот и все. Я старался выбросить их из головы, понимая, как важен для Эбби сегодняшний вечер. Но когда Вера начала эту тему… Словом, у меня резко изменилось настроение.

В комнату влетела Вера Хаусман.

– Так вот вы где!

– Вера, – пробормотал Конар. Он старался быть вежливым, но голос выдавал сдерживаемое волнение. «Кот на раскаленной крыше». Казалось, он весь напрягся и ощетинился, как запертый в клетке зверь.

– Идемте. Сейчас начнется спиритический сеанс, – выпалила Вера.

– Спиритический? – осторожно переспросила Дженнифер.

– Да, дорогая моя, именно так. Не правда ли, интересно? Пойдемте, мы все идем в большую гостиную. Мы сядем рядом, возьмемся за руки, будем смотреть в окно… Да, причем двери, выходящие во внутренний дворик, должны быть обязательно открыты. Так вот, мы сядем и попытаемся вызвать призраки, которые обитают в этом доме.

– Вера, послушай, – начала Дженнифер.

– Дрю Паркер знает всю подноготную. Он потрясающий человек! Идемте, идемте. Твоя матушка дала добро, мы все участвуем.

Вера исчезла столь же стремительно, как и появилась. Дженнифер и Конар какое-то время смотрели друг на друга, потом последовали за ней, чуть не столкнувшись в дверях.

Оба замерли в узком дверном проеме. Дженнифер ощущала его близость, вдыхала его запах, восхитительный запах. От его тела исходил жар, больший, чем от очага.

– Только после тебя, – учтиво сказал он, пропуская ее вперед.

Она кивнула и быстро прошла в гостиную.

Длинный старинный дубовый стол был выдвинут на середину комнаты. Дрю Паркер, растерянно улыбавшийся, поскольку невольно затеял все это, уселся во главе стола. Эбби устроилась напротив. Очаровательная Вера, беспрестанно кокетничая, расположилась рядом с Дрю. Джо Пенни – около Эбби, Хью Таненбаум – по правую руку от нее. Спиной к дверям, ведущим во внутренний дворик, или патио, как называла его на итальянский манер Эбби, сидели Келли, Серина, Даг, Энди Ларкин, Джим Новак и Хэнк Ньютон – патриарх киносемейства Валентайнов, седовласый, прямой, с красивым глубоким баритоном. По другую сторону стола расположился технический персонал фильма.

– Сюда, дети мои! – воскликнул Хэнк, указывая на свободные стулья рядом с собой. – Хэлло, Конар. – Он поднялся пожать Конару руку. – Добро пожаловать в нашу компанию. И спасибо – ты поднимешь рейтинг нашего фильма.

– Посмотрим, – ответил Конар.

Порядок за столом нарушился, поскольку те, кто еще не видел Конара, поднялись его поприветствовать.

– Послушайте, – запротестовал Энди, – Конар знает, что мы все рады его участию. К тому же мы платим ему кучу денег. Давайте вернемся к спиритическому сеансу. Призраки ждут.

В возникшей суете Дженнифер потеряла из виду Эбби. Когда все снова уселись, она взглянула на мать.

– Мама… – начала она, испытывая неловкость.

– Все хорошо, дорогая, садись.

– Итак, вы знаете, что однажды здесь снимали подобную сцену, – начал Дрю. – Дэвид Грейнджер был хорошим парнем, но пошел не по тому пути. Он хотел стать великим режиссером или актером, но больше всего вторым Гудини – великим фокусником всех времен и народов. Он сдавал дом для съемок. Знаменитая сцена спиритического сеанса в фильме «Смерть во мраке» снята за этим самым столом, за которым сейчас сидим мы.

– Потрясающе, – выдохнула Вера.

– Действительно, потрясающе, – согласился Дрю. – За исключением того, что Ceлия Марстон, исполнительница главной роли, умерла вскоре после посещения этого дома.

– Фантастика! – воскликнула Вера.

– Трагедия, – пробормотал Конар.

Дженнифер удивилась, когда сообразила, что он стоит чуть позади нее, положив руку ей на талию. Еще больше она удивилась внезапно возникшему ощущению покоя и уюта, когда он учтиво подвинул ей стул. Она не знала, что это было на самом деле – игра или искреннее внимание, предназначенное ей? По-видимому, ему не нравилась затея с сеансом. Он был все еще там, в своих мыслях, и перед его глазами все еще стояли те фотографии, которые он видел на столе Лайама Мерфи.

– Это Голливуд, – сказал Дрю, – место, где грезы и смерть так близки!

– Строго говоря, мы не в Голливуде, – заметил Даг.

– Но достаточно близко от него, – раздраженно оборвала его Вера.

– Мы собрались здесь не для того, чтобы пререкаться, – улыбнулся Джим Новак.

– Дрю, что нам нужно теперь делать? – спросил Хью Таненбаум.

Он через стол подмигнул Дженнифер. Ему давно перевалило за сорок, и, сколько она себя помнила, он всегда был рядом. Много лет назад он работал с ее матерью, и с тех пор они оставались друзьями. За Хью закрепилась слава удачливого режиссера, поскольку у его фильмов был разумный бюджет, а сами фильмы таковы, что толпы зрителей осаждали билетные кассы. Ведь не важно, какие времена на дворе, людям всегда нравятся фильмы, которые берут за живое.

– Правда, давайте вернемся к спиритизму, раньше начнем – быстрее закончим, – объявил Джей Браден. – Я просто умираю от голода.

– Отлично, все возьмитесь за руки, – сказал Дрю. Его карие глаза блеснули. Склонив седую голову, он подмигнул Эбби.

Дженнифер протянула руки Конару и Хэнку. Она не поднимала глаз от стола. Теперь мать наблюдала за ней. Улыбнувшись, Эбби соединила руки с Джо Пенни и Хью Таненбаумом.

– Выключить свет, мистер Паркер? – спросил от двери Эдгар.

– Да, пожалуйста. И проследите, чтобы двери к бассейну были открыты.

Когда погас свет, все вдруг умолкли. Темнота поглотила силуэт Эдгара, который прошел через комнату. Высокие французские двери, ведущие к бассейну, казалось, распахнулись сами собой.

Дженнифер не ощущала собственного напряжения, пока не почувствовала, что Конар и Хэнк пытаются освободить запястья от ее судорожно сжавшихся пальцев. Затем они оба сами взяли ее за руки, не позволяя ей снова испытывать их кости на прочность.

– Селия Марстон, – произнесла Келли. – Что с ней случилось? Думаю, вы бывали на ее могиле. Кажется, она рядом с Мэрилин.

– Мэрилин? – переспросил Даг.

– Монро! – возмущенно подсказал Торн Маккей.

– Ладно вам, – сказал Энди Ларкин, – здесь спиритический сеанс, а не кухонная склока.

– Как она умерла? – спросил Джим Новак.

– Говорят, она упала со скалы, что позади дома, – сказал Хью Таненбаум.

– Она упала, – подтвердила Дженнифер. – Я помню, в газетах писали, что это несчастный случай.

– Упала или ее столкнули? – настойчиво допытывался Энди драматическим шепотом.

– Мы этого никогда не узнаем. Никого из нас здесь тогда не было, – сказал Конар.

– Я был, – объявил Дрю.

– Если вы намерены всю ночь болтать, давайте, я принесу что-нибудь выпить, – предложил Джей Браден.

– Не разбегайтесь, дети мои. Сделаем все, как полагается, или оставим эту затею, – распорядился Джим Новак.

– Так она упала, или ее столкнули? – стоял на своем Энди.

– В конце концов, можно мне что-нибудь выпить? – снова подал голос Джей.

– Джей, мы не должны разнимать руки, – напомнила ему Серина.

– Селия Марстон. Упала она, или ее столкнули? – Джим Новак повторил вопрос Энди.

– Не знаю, я слышал только ее крик, – интригующе объявил Дрю. – А потом… она уже оказалась на дне каньона.

– Наверное, это была сумасшедшая ночь, все напились, и одному Богу известно, что тут творилось. Скорее всего она упала, – сказал Конар так резко, что за столом воцарилась тишина.

Он все еще видел другое тело, лежащее внизу на камнях.

– У нас ведь спиритический сеанс, правда? – беспечно сказала Эбби, взглянув на Конара, и улыбнулась так, словно у них была общая тайна. – Пусть Дрю вызовет дух Селии, и мы ее спросим.

– Отлично. Тогда сосредоточьтесь. Прислушайтесь к той тишине, что вас окружает. Слушайте мир, ночь… – монотонно говорил Дрю.

Свет, идущий от бассейна, проникал в дом и отбрасывал на стены причудливые зыбкие тени. Луна поднялась высоко, по воде бежала серебристая дорожка. Пальмы клонились на ветру и трепетали, шелестя огромными резными листьями.

– Держите друг друга за руки, – тихо напомнил Дрю.

– Держим, – за всех ответила Серина.

– Закройте глаза и сосредоточьтесь. Селия… Ceлия Марстон, – нараспев произнес Дрю. – Много лет назад ты вышла из-за этого самого стола, за которым теперь собрались мы. Ты была молода, красива, весь мир лежал у твоих ног. В ту ночь ты покинула этот дом и отправилась… навстречу смерти. Мы пришли помочь тебе, Селия, раскрыть эту тайну. Отзовись, дай знак, что ты здесь, с нами…

По комнате пронесся ветер, что-то с глухим стуком упало на пол. Занавески взлетели к потолку и затрепетали, как темные крылья.

С противоположной стороны стола раздался пронзительный вопль.

– Что случилось? – закричала Дженнифер, вскакивая на ноги.

– Энди Ларкин, – в гневе вопила Серина, – убери свои лапы с моей…

– Серина, я не…

– Скотина!

– Послушайте, – вмешался Джо Пенни. – Все шло отлично. Чего стоит один этот ветер! Надо было заснять все на пленку. Серина, перестань, – увещевал он разбушевавшуюся женщину. – Ведь вы были женаты, что такого, если он немного тебя…

Серина застонала:

– Джо, ты действительно не соображаешь, что за гнусность ты только что сказал?

– Дорогая…

– Отстань.

Конар поднялся, собираясь включить свет.

Вдруг снова послышался леденящий душу крик. Все похолодели. В распахнутых дверях возникла фигура, силуэт ее колебался в неверном чередовании света и тени. Она стояла, молча взирая на собравшихся. Как по заказу сверкнула молния, прорезав ночное небо.

Тень не исчезла.

Безмолвно и сурово она смотрела на них, словно явилась из глубин преисподней.

– Костлявая… Черт, я же говорил, надо выпить! – прошептал Джей Браден.

Келли ахнула.

Молния снова расколола небо, но тень осталась на месте. Мрачная, огромная и зловещая, она наблюдала и ждала…

– Она вернулась, – прошептала Вера, – она вернулась.

– Кто… кто?.. – заикаясь начала Келли.

– Кто вернулся? – спросила Серина.

– О Господи! – истерически вскрикнула Вера. Вскочив, она прижала руки к горлу. – Какой ужас… Вы вызвали смерть!

– Черт побери, что здесь происходит? – раздался низкий голос.

Тень шагнула вперед.

Загрузка...