Яд ее поцелуя (СИ)

Глава 2

Дом клана Сагилит укрывался за высокой глухой оградой, укутанный пышной зеленью обширного сада, овеянный освежающей прохладой фонтанов. Как принято у змеерожденных, под одной крышей жили не только члены клана, связанные с ним прямым родством. В просторном трёхэтажном доме, белостенном, с большими, открытыми солнцу и воздуху окнами, место нашлось и самому главе клана, и двум его сыновьям, достигшим порога зрелости, и стайке женщин в полудюжину голов. Каждая из них проходилась почтенному Стене Сагилиту родственницей, пусть и разной степени дальности, тётушками и сёстрами. В жилах одних текла кровь с примесью змеиной, у других же — чистая человеческая и обладательницы её в клан вступили через брак кого-то близкого со змеерожденным. Долг главы обязывал позаботиться обо всех членах клана независимо от чистоты крови, и порою Илзе радовалась, что в клане Чароит народу куда как меньше.

Она, Илзе.

Озара.

Ив, единственный сын Озары, на лицо красивый и с ветром в голове.

Пожилая тётушка её покойного супруга.

И никакого пёстрого, шумного выводка девиц и женщин, из-за которого Стене иногда называли хозяином гарема.

Впрочем, на деловой ужин родственницы не допускались, оставаясь на внутренней половине дома. Кроме Илзе и Озары из женщин на ужине присутствовала только ара Хелана Айша, потомок союза человека и харасанца, дама хваткая, жёсткая и честолюбия не лишённая. Остальных гостей из числа местных жителей Илзе знала плохо. В лучшем случае видела мельком, в городе ли, в «Розе ветров», на торжественных вечерах, куда Озара нет-нет да пыталась её вывести. Сестра искренне не понимала, отчего Илзе отдаёт предпочтение заведению вроде «Розы». Не запрещала, не выговаривала, не твердила, что приличным женщинам не след в таких местах появляться.

Просто не понимала.

А объяснить у Илзе не получалось.

Стене Сагилит встречал каждого гостя лично. Расплылся в широкой восторженной улыбке, расцеловал обе руки Озары, пока та, смущённо потупившись, выслушивала витиеватые его комплименты. Но с Илзе Стене поздоровался любезно, сдержанно и пальцы лобызать не стал. Склонил седовласую голову в знак почтения и проводил обеих дам в небольшой светлый зал, где собирались гости. Сёстры ответили на величественный, не хуже королевского, кивок Хеланы, Озара поспешила завести беседу с кем-то из знакомых мужчин, а Илзе окинула собравшихся быстрым оценивающим взглядом.

Иностранные гости ещё не прибыли.

И неясно, то ли радоваться этому обстоятельству, то ли печалиться. Неизвестно точно, является ли Блейк одним из ожидающихся чужеземцев, или это совпадение? Он мог приехать в Изумирд и даже разыскать её, но чтобы в действительности какие-то торговые связи налаживать? Где торговля, договора и перевоз товаров и где фрайн Блейк Рейни? Он скрывающийся, придворный и императорский советник, однако ж никак не делец.

— Илзе, — прошелестел за спиной голос Северо, старшего сына Стене.

Младший, Джан, в городе в последнее время бывал нечасто, предпочитая жить ближе к копям на севере, зато Северо всегда при отце, первый помощник во всех делах клана.

Илзе обернулась к бесшумно приблизившемуся мужчине, чуть склонила голову, приветствуя. Напрочь лишённый что отцовского обаяния и красноречия, что чарующей красоты младшего брата, внимание Северо всё же привлекал. Высоким ростом, гипнотизирующим змеиным взглядом карих глаз под тяжёлыми веками, крючковатым носом. Многие его открыто опасались и, как слышала Илзе, не без причины. Говаривали, что взор Северо остёр сверх меры, видит то, чего не замечает его отец, решения и действия стремительны, словно бросок кобры, а клыки достаточно ядовиты, чтобы покарать тех, кому вздумается играть с кланом Сагилит.

— Отец предупредил, что пригласил вас с сестрой, но, сказать по чести, я всё же не чаял увидеть вас сегодня.

— Озара настояла, — сыновей Стене Илзе знала с детства и потому юлить не стала.

— Я полагал, обычно вы не посещаете деловые ужины.

— Обычно нет.

— Но нынче случай особый, не так ли? — Северо встал рядом, скользнул равнодушным взглядом по головам и лицам собравшихся.

— Верно.

— Вам знаком кто-то из наших франских гостей?

— Озара не называла их имён.

— Их трое, двое знатных… как правильно зовутся франские вельможи?

— Фрайны.

— Двое фрайнов и одна фрайна.

— Фрайнэ, — привычно поправила Илзе и нахмурилась. — То есть женщина?

— Скорее девушка, — уточнил Северо с едва слышной ноткой неодобрения. — Она юна. Да и мужчины молоды. Сам я ещё их не видел, знаю обо всём только со слов отца.

Выходит, всё-таки совпадение? Единственная известная Илзе девушка в окружении Блейка — Лаверна, но теперь она суженая другого фрайна и к Рейни отношения более не имела. Сестёр, родных ли, сводных, у Блейка нет, да и кто повезёт юную благовоспитанную фрайнэ в Финийские земли?

Прибыл ещё один гость.

Второй.

Наконец Стене появился на пороге зала в сопровождении группы из четырёх человек, среди которых маячила знакомая до боли фигура.

Неужели и впрямь заделался то ли торговцем, то ли послом? Но почему тогда Астра не упомянула о том в последнем своём письме? Или предпоследнем? Почта из имперской столицы до Изумирда добиралась медленно — раньше из Хар-Асана дождёшься, — но не настолько же, чтобы так сильно от человека отстать? И не мог Блейк приехать сюда в подобном статусе, никого на родине в известность не поставив, не заручившись поддержкой соответствующих документов?

Стене с иностранными гостями вышли в центр зала, и глава клана поднял руку, призывая к тишине и вниманию. Собравшиеся умолкли, повернулись к новоприбывшим, со сдержанным любопытством разглядывая иноземцев.

Ради визита к Сагилитам Блейк хотя бы причесался, привёл намечающуюся бородку в вид более благообразный, подобающий мужчине его лет и положения и одежду выбрал поприличнее, напоминающую, что он фрайн высокого рода, а не простой бродяга. Его спутники — двое мужчин и девушка — тоже одеты куда проще, скромнее, чего требовалось бы, будь они сейчас при дворе. Один из мужчин, черноволосый и смуглокожий, с приметной, узнаваемой внешностью уроженца Азарских гор, и вовсе, похоже, слуга.

Или переводчик. Когда Стене заговорил, обращаясь к собравшимся, черноволосый наклонился к спутникам и зашептал. Слишком тихо, чтобы даже змеерожденные расслышали хоть слово с такого расстояния, но судя по внимательным лицам чужеземцев и паузам, которые делал черноволосый вслед за речью Стене, в предположении своём Илзе не ошиблась.

Второй мужчина казался немного моложе Блейка. Темноволосый, темноглазый, с не столь резкими, как у Блейка, чертами и лицо приятное, открытое. Девушка рыжа, что лисий хвост, действительно юна и одета даже чересчур скромно. В синих глазах плескалась настороженность пополам с растерянностью и капля-другая любопытства и держалась девушка отнюдь не как высокородная благовоспитанная фрайнэ. Того и гляди, нырнёт за мужские спины и будет оттуда наблюдать опасливо за происходящим вокруг.

И уж точно Илзе не знала никого из этих трёх.

Пока Стене рассказывал о Франской империи и как удачно Мать-Змея переплела пути его и заморских гостей, Блейк окинул остальных быстрым взглядом. Нашёл Илзе, задержался глазами на мгновение и отвернулся, с сосредоточенным видом прислушался к азарцу. Стене умолк, подождал, когда последние его слова переведут, и представил иноземцев, поочерёдно указывая на каждого широким жестом.

— Фрайн Блейк Рейни.

Илзе надеялась, что лицо её осталось непроницаемо, толика вежливого интереса и не более.

— Фрайн Реджинальд Рейни.

Родственник? Не сводный брат — тот младше на восемь лет, да и старший фрайн Рейни законного сына и наследника не отпустил бы не то что в этакую даль, но даже за пределы Империи.

— Госпожа Ирис Харм и господин Шун Кочис.

В Финийских землях обращение «господин-госпожа» использовалось как слугами по отношению к хозяевам, так и в беседах с людьми происхождения невысокого, но состоятельными, уважаемыми или не желающими пускать в ход обращения, принятые на их родине и в их культуре. Это разумно, учитывая, сколько народов, традиций и языков смешивалось в одном только Изумирде, но и странно, если смотреть в разрезе нынешней ситуации. Рейни по-прежнему фрайны, а их юная спутница — госпожа без рода, не принадлежащая ни к какой стране в частности, словно безымянная.

Стене повернулся к иноземцам, предложил им чувствовать себя под крышей его дома как в своём родном, в мире, покое и безопасности, и заверил, как все присутствующие рады их визиту.

Радости Илзе не чувствовала.

Только глухое недовольство, смутную тревогу и острое желание уйти отсюда поскорее.

Нельзя.

— В чём же заключается та неслыханная удача, что благоволением Матери свела вашего отца и франских гостей? — негромко полюбопытствовала Илзе, пряча подальше иные вопросы. — Сколь мне известно, торговая гильдия Изумирда не имеет каких-либо договорённостей с Франской империей. Официально её и Изумирд ничто не связывает, если какие-то товары и ввозятся в Империю, то контрабандой.

— Связывает, — возразил Северо, изучая франских мужчин с пытливым интересом удава. Впрочем, интерес этот почти не отражался в обычном его прямом холодном взгляде. — Аргейские острова.

— Аргейские острова — не совсем Империя.

— Официально они — суверенная территория Империи и потому наши с ними связи… не вполне законны с её точки зрения.

Блейк со светской улыбкой ответил, что и они счастливы не меньше что визитом этим, что радушием и гостеприимством хозяина дома. Азарец перевёл, Стене кивнул и рассыпался в новой порции цветастых любезностей и пылких заверений. Франский язык не самый распространённый в Изумирде, большинство говоривших на нём знала только привезённое с Аргейских островов наречие, несколько отличающееся от континентального. Вряд ли в этом зале кто-то, кроме Илзе, мог вести подобающие беседы с иноземными гостями, не прибегая к помощи переводчика.

Покончив с долгим ритуалом приветствия, Стене пригласил всех к столу. Стол накрыли в соседней комнате меньшего размера, длинный, прямоугольный и высокий, на западный манер. Случайно ли, умышленно, но место Илзе оказалось между Блейком и Северо, по правую руку от главы клана. Реджинальд Рейни и Ирис Харм вместе с переводчиком заняли другой конец стола. Там же сели Озара и Хелана, прочие стулья с высокими резными спинками достались оставшимся гостям-мужчинам. Комната заполнилась бесшумно сновавшими слугами и ароматами вносимых блюд, потянувшихся вереницей к столу.

Всего-то и надо, что ужин перетерпеть.

И остаток вечера.

Совсем недолго.

* * *

Трапеза прошла… странно, пожалуй.

Илзе никогда не могла взять в толк, в чём смысл ужина, да ещё и делового, если присутствующие не понимают языка друг друга. Беседа за столом поддерживалась на темы исключительно отвлечённые, возможных дел не касающиеся. Илзе покорно переводила ту или иную реплику, если её просили, а в остальное время выполняла то, ради чего её пригласили.

Вела пустую светскую беседу с высоким гостем.

И это тоже было странно.

Обмениваться с Блейком легковесными фразами, мимолётными, ровным счётом ничего не значащими взглядами, вежливыми равнодушными улыбками. Притворяться, будто сегодня, в этом доме, они встретились впервые и там, в Империи, ничего, совсем ничего не было. Ни одного вопроса, способного породить у окружающих ненужные подозрения, ни единого лишнего слова, намекающего на прошлое. И пускай за этим столом понять их могли только трое, и те сидели достаточно далеко, чтобы расслышать тайные перешёптывания.

Всё равно. Надо хранить молчание, если не спрашивают, не глядеть дольше положенного и молить Мать-Змею, чтобы престранная эта пытка закончилась поскорее.

Никто на неё не смотрел, повторяла Илзе себе. Никто. На Блейка да, поглядывали, кто с аккуратно отмерянным любопытством, кто с пытливым, жадным интересом, кто с холодным, тщательно взвешенным расчётом. Гости собрались сегодня в доме Сагилитов не просто так, движимые одним лишь голым желанием поглазеть на иноземную диковинку. Каждому из них, даже Озаре, что-то надо от этих экзотических франских птичек, каждый видел в них свой, пусть пока и неведомый Илзе, интерес. Но её саму вниманием удостаивали не большим, чем как переводчика и красивую женщину. Разве что взгляд Северо на себе ловить приходилось чаще обычного, словно старый знакомый что-то искал, пытался разгадать, о чём Илзе думает и что скрывает за пустопорожними репликами. Оттого, наверное, и кусок в горло лез с изрядным трудом, и вино казалось горьким, будто тарская настойка на тринадцати травах. И когда трапеза закончилась, Илзе выдохнула с облегчением. Тем самым облегчением, что рождалось исподволь от осознания, что наиболее тяжёлая часть пути пройдена и осталось совсем немного до долгожданного его завершения.

По знаку Стене гости перешли в третью комнату, где расселились на низких диванах, тянущихся вдоль стен, и слуги подали чай, сладости на блюдах и фрукты. Выражение лиц чужеземцев при виде чая стало занимательным. Если с неведомыми франнам фруктами и сладостями они ещё могли смириться, то тёмный напиток в маленьких чашках рассматривали с настороженным недоумением, впервые его увидевших. Суровая придворная выучка не подвела Блейка — замешательство во взгляде отразилось лишь на мгновение, а затем он с видом самым что ни есть невозмутимым пригубил чай. Переводчик вполголоса объяснял Реджинальду и Ирис, что за напиток им подали, пока сидящие рядом Озара и Хелана обменивались понимающими снисходительным взглядами.

— Прошу простить моего брата и его сестру, — заметил Блейк, впервые упомянув в беседе своих спутников. — Они мало ещё знакомы со здешними обычаями.

— Ваш брат? — повторила Илзе. Её место вновь оказалось подле хозяина дома и высокого гостя, хорошо хоть Северо на сей раз отсел подальше.

— Троюродный. Младшая ветвь, которой случилось бы принять право старшинства, если бы ветвь моего отца сломалась столь неудачным образом.

Илзе бросила взгляд на Реджинальда. За столом молодой человек разговаривал мало, чаще на вопросы отвечал. Что до Ирис, то Илзе не помнила, слышала ли её голос вовсе.

— Вы сказали, госпожа Харм сестра фрайна Рейни…

— Молочная сестра.

Девушка не фрайнэ, впрочем, это очевидно. По крайней мере, для Илзе. Но, хоть фрайнэ, хоть арайнэ, всё едино — к чему увозить девушку так далеко от дома, от всего, что ей привычно и понятно?

— Необычная компания для столь дальнего путешествия, — словно невзначай обронила Илзе.

— Кузен проявляет немалый интерес к истории и цивилизациям, этот мир давно покинувшим. А Ирис скрывающаяся, — тень растерянности наверняка не укрылась от Блейка. — Дар слабый…

А чем искра силы в человеке слабее, тем бледнее внешнее её отражение. К тому же Илзе близко к девушке не подходила и особо не присматривалась.

— …но так уж сложились обстоятельства… или воля Благодатных… что она не могла больше оставаться в Ландии, — продолжил Блейк, делая ещё глоток чая. — И кузен решил, что ей стоит полететь с нами.

— С двумя мужчинами да прямиком в невежественные Финийские земли? — Илзе позволила себе добавить каплю иронии в голос. — Отчаянный поступок для честной франской девушки.

— Что поделать, обвинение в убийстве требует отчаянных мер, особенно если речь об уважаемом, состоятельном человеке, — с непонятной усмешкой ответил Блейк.

Обвинение в убийстве?!

— Илзе, свет очей моих, — заговорил Стене, до этой минуты наблюдавший за ними молча, с добродушной полуулыбкой любящего отца, — будь добра, спроси у нашего гостя, согласен ли он на моё предложение?

Илзе спросила.

Только зачем пользоваться её знанием франского, когда у чужеземцев есть свой переводчик? Да и в самом Изумирде можно нанять подходящего человека. Так ли уж нужно умение поддерживать светскую беседу, в которой не сказать чтобы большая необходимость была?

Или дело в ином?

— Согласен, — кивнул Блейк.

Старший Сагилит склонил голову в ответ, без слов подтверждая, что понял сказанное собеседником. Глянул задумчиво сначала на гостя, затем на Илзе и в тёмных карих глазах появилась хитринка, а улыбка стала лукавой.

— Илзе, бриллиант чистейшей воды в венце Чароит, уважь старого змея, дозволь ему и завтра созерцать твой чарующий лик. Сияние твоей совершенной красоты исцеляющим бальзамом ложится на моё израненное сердце и бесконечно радует мой усталый взор, повидавший всякое в долгой этой, беспокойной жизни…

— Планируете ещё один деловой ужин? — предположила Илзе.

— Планирую слетать в Менад и гостей наших туда свозить. Без тебя и твоего ловкого язычка никак.

Во Франской империи, да и во многих других странах, последние слова Стене прозвучали бы комплиментом сомнительного толку, но среди змеерожденных и язык ценился иначе, чем у людей. Поэтому Илзе замечание это преспокойно пропустила мимо ушей.

В Менаде, тихом местечке в окрестностях Изумирда, бывать ей не доводилось. Располагалось там маленькое поселение, невесть как выросшее вдали от ведущих в город дорог, да храм трёхликой богини, что был едва ли не старше самого Изумирда. Правда, неясно, что в Менаде можно найти такого занимательного, что следует туда франских гостей приглашать.

— У них же есть свой переводчик, — напомнила Илзе.

— Этот сын гор, истинных гор отродясь не видевший? — Стене брезгливо скривился. — Он такой же франн, как все они, рождённый на землях этой их неизвестно кем благословлённой империи.

— В Империи есть горы, — справедливости ради заметила Илзе.

— Да разве ж то горы? Так, холмы, перепрыгнуть с разбегу можно, — пренебрежительно отмахнулся Стене. Подался к Илзе, накрыл её руку своей, и выжидающая вежливая улыбка Блейка внезапно приобрела оттенок зловещего оскала. — Не отказывай старику, умоляю. Наш летун быстроходен, в мгновение ока домчит, ты и оглянуться не успеешь, как на месте окажемся.

Илзе посмотрела на сестру, но Озара заинтересованно внимала одному из сидящих рядом мужчин, пожилому, с окладистой белой бородой. Господин Кочис вздыхал с непередаваемой мукой, косился то на Реджинальда, то на говорившего — а говорил почтенный старец много, витиевато и пауз в речи почти не делал, — но покорно переводил, хотя тема растущих ввозных пошлин в Таирию вряд ли столь уж сильно заботила иноземцев. На хорошеньком, с округлыми щёчками лице Ирис цвела скука и желание откинуться на подушки на диване и вздремнуть ненадолго, однако Реджинальд слушал сосредоточено, серьёзно.

— Когда так просят, как можно отказать? — Илзе поскорее высвободила руку. Змей змея не заворожит, но потяжелевший взгляд Блейка смутно тревожил.

Будто мало ей Северо, буравившего их со своего дивана так, словно вовсе не одобрял каких бы то ни было бесед с чужеземцами.

— Вот и славно, — Стене мягко похлопал Илзе по руке. — Вылетим завтра пораньше, чтобы успеть добраться по утренней прохладе. Сестра назовёт тебе точный час.

— Озара полетит с вами… с нами?

— Разумеется. И сын её ветреный тоже. Разве она тебя не предупредила? — удивление Стене казалось искренним, однако Илзе слишком хорошо знала старого Сагилита, чтобы так легко принимать на веру каждую нарисованную им эмоцию.

Художник он искусный.

— Нет.

— Всё в порядке? — вмешался Блейк, по выражению лиц и тону догадавшись, что беседа преподносит всё больше и больше неожиданностей, нежели предполагала Илзе.

— В порядке, — заверила Илзе, даже не взглянув на него. — Не предупредила о чём, Стене?

— О полёте в Менад… мы с Озарой давненько о нём толковали, но всё как-то не складывалось, а тут такая удача подвернулась, грех не ухватить. Да ты не тревожься понапрасну. Слетаем на день, покажем этим чужестранцам, кто истинное благословение нашей земле дарует, и вечером обратно отправимся.

— Уверена? — не отставал Блейк.

— Вполне.

— Тогда о чём он тебе твердит столь настойчиво?

— О лёгком необременительном полёте за город, — Илзе наконец повернулась к Блейку, посмотрела на него в упор, пытаясь найти ответ. — Кстати, вам-то, чужеземцам, что за срочная надобность в Менад лететь?

— Храм посетить.

— Трёхликой? Зачем? Она одна из древнейших богинь этих земель, единая в трёх лицах, и она вам не Авианна Животворящая или Тейра Дарующая, не жена, следующая смиренно за божественным супругом. Сколь мне известно, мужчины в её земные обители даже не допускаются.

— Допускаются, — эмоциями и лицом Блейк владел не хуже Стене. — Но не все и не всегда. Только достойнейшие.

Илзе покачала головой и отвернулась.

Считает себя достойным, дабы беспрепятственно переступить порог храма, куда не всякому мужу дозволено войти?

И пускай.

Подробности Илзе не волнуют и волновать не должны.