За гранью лжи

Глава 35

Я не спала, перед глазами стоял Даниель, злой и отвратительный. Слёз не осталось, и я просто смотрела перед собой. Поёжившись от помоев этой ночи, я уткнулась лицом в подушку. Мне хотелось снова и снова кричать от бессилия.

Мой телефон завибрировал и я, взяв его, увидела номер Алекса.

— Да, — пытаясь держать себя в руках, ответила я.

— Алана, у отца проблемы. В его компании начали рыться, нашли хищения и уход от налогов. Его кто-то подставил! Нагрянула налоговая в шесть утра, и перевернули всё, нашли несуществующие документы и счета. И теперь ему назначили суд, и его грозят посадить за решётку, — выпалил брат, и я поднялась.

— Это Даниель, — судорожно сказала я. — Это он, он знал, кто был со мной, и он подумал совсем другое.

— Блять, я поеду к нему. Сукин сын! Он избил тебя? — зло спросил Алекс.

— Да нет, со мной все в порядке, — соврала я, не считая бордовых отметин на горле, боли между бёдер и растоптанной личности. — Я докажу ему, что Саймон мой отец, и он оставит его. Он поверит только официальным бумагам.

— Как? — закричал в трубку Алекс.

— Так, ты можешь заставить папу поехать в клинику и сдать анализ на ДНК? Я тоже туда приеду, и мы заплатим, чтобы нам сделали все быстро, пока Даниель не уничтожил отца полностью, — я уже поднялась с постели, превозмогая дрожащие ноги и резь между ними.

— Да, думаю, смогу, — медленно сказал он.

— Но ты уверен, что у отца ничего такого не было? — на всякий случай спросила я.

— Да, конечно, он в шоке от этого. Компания с каждой минутой разваливается, люди убегают оттуда, как инвесторы и партнёры. Отец просто сидит и смотрит в точку, — быстро сказал Алекс.

— Тогда собирай его, встретимся в клинике, — бросила я и отключилась.

Быстро собравшись и надев водолазку без рукавов, чтобы хоть как-то скрыть синяки на горле, я выскочила из комнаты и сбежала вниз.

— Мисс Феир, — меня окликнул Лео, но я пробежала мимо него. — Вам запрещено выходить, таков приказ.

— Похер, мне надо в больницу, — крикнула я и выбежала из дома.

— Мисс Феир, я вызову доктора сюда, — Лео вышел за мной.

— Где Бак? — я уже сорвалась на крик.

— Уволен, — сообщил он.

— Ясно, — я бросила через поляну и добежала до охраны.

Они не пропускали, перегородив мне путь.

— Мне надо в больницу, блять, — я уже истерически орала и пыталась с ними драться.

— Мисс, нам нельзя вас выпускать, — сказал мужчина, с сожалением смотря на меня.

— Да мне надо в долбанную больницу, кто-то может поехать со мной, я сдам анализы, и мы вернёмся, пожалуйста, мне надо! Я не убегу, я обещаю. — Я уже молила их. — Даниель не узнает, и вы будете со мной. Мне надо!

— Хорошо, мисс, только быстро, — согласился один, и мы вышли с ним и, поймав машину, я назвала адрес.

— Вам плохо? — спросил охранник.

— Да, — ответила я и начала быстро дышать.

Боже, папа прости! Я дура, я идиотка, это я во всём виновата. Но я исправлю все, главное, чтобы ты был моим папой!

Я залетела в клинику и встретилась с Алексом.

— Господи, что он сделал, — он посмотрел на мою шею, где из воротника виднелись синяки.

— Неважно, скорее, — я подскочила к стойке регистрации и названа анализ. — Где папа? — спросила я брата.

— Его вызвали, он уехал, но кровь сдал. Алана, это ужасно, девочка. Мы напишем на него заявление, — причитал Алекс.

— Не сейчас, главное, сдать кровь, — я прошла за женщиной и села в кресло.

— Через сколько будут готовы результаты? — спросила я её, когда она взяла анализ.

— Через два часа, — ответила она.

— А скорее можно, от этого зависит судьба моего любимого человека, я заплачу, сколько хотите, — по моим щекам уже потекли слёзы, и она удивлённо посмотрела на меня. Её удивление переросло в сочувствие.

— Хорошо мисс, полчаса, — сказала она и ушла.

— Отлично, мы должны ждать, — я сообщила охраннику и Алексу.

Я не могла сидеть, а ходила туда-сюда, а брат сидел и злился.

— Я убью его, посмотри, что он сделал! Это чудовище, — ругался он. — Урод!

— Хватит Алекс, это я виновата надо было рассказать раньше, — я оборвала его.

В сумке зазвонил телефон и я, увидев абонента, просто, сбросила звонок. Мне нужны результаты, только они сейчас важны. Через минуту у охранника зазвонил телефон.

— Не поднимай трубку, не отвечай, — приказала я ему.

— Это мистер Хард, я должен, — нервно сказал он и нажал на кнопку.

— Мисс Феир, — меня окликнула женщина и передала мне результаты.

— Спасибо вам, сколько я вам должна, любые деньги, — я обняла её.

— Ничего мисс, — она улыбнулась и отошла.

— Мисс Феир, вас мистер Хард, — мне охранник предложил трубку, я только махнула рукой.

Вскрыв конверт, я достала лист дрожащими руками — Саймон Лоял мой отец. Я рассмеялась от облегчения и пришли слёзы радости, я показала Алексу, и он обнял меня.

— Мой папа, — всхлипывала я. — Дай телефон, — я выхватила трубку.

— Тебя ночь ничему не научила, сука? — орал Даниель.

— Заткнись, урод, встретимся у адвоката через полчаса, и готовь, сукин сын, деньги, — грубо прервала я его и отключилась.

Теперь у меня есть новая порция унижения для Даниеля Харда.

Алекс сказал, что поедет со мной. И мы уверенные зашли в офис адвокатской фирмы, нас разу проводили в кабинет.

— С ещё одним любовником, как это замечательно, — съязвил Даниель.

— Мисс Феир, вы должны мистеру Харду пять миллионов за измену, — сказал адвокат.

— Ни хрена я ему не должна. Саймон Лоял мой отец, а Алекс мой брат. Вот, — я положила перед ними лист и посмотрела на побелевшего Даниеля, который схватил бумагу. — Что, тварь, съел своего же говна. Мистер Хард должен мне двадцать миллионов за физическое рукоприкладство, что видно по моей шее. И пять миллионов за изнасилование, если надо пройду осмотр. И я требую разорвать контракт!

— Козел, — на Даниеля попытался налететь брат.

— Алекс! — крикнула я и успела схватить его за кромку джинс, и притянуть к себе. — Оставь его, он не стоит того, чтобы об грязь марали руки. Пусть подавится своей же жёлчью и трахает теперь только себя или свою любимую Клер, потому что такому мудаку подходят только портовые шлюхи.

— Лана, — прошептал Даниель. — Боже, — он схватился за голову. — Пусть его выведут, нам надо поговорить.

— Она не будет с тобой говорить, больше ты к ней не подойдёшь! — повысил голос Алекс и спрятал меня за собой. — Только тронь мою сестру, я расскажу всем газетам, какой ты садист.

— Лана, я прошу тебя, мы поговорим, обсудим всё, — Даниель проигнорировал его.

— Оставьте нас, — попросила я. — Я хочу послушать, как он теперь будет унижаться.

— Детка, не надо, — попросил Алекс.

— Не волнуйся, больше он меня не тронет, — я улыбнулась Алексу.

И двое мужчин вышли.

— Ты могла мне сказать об этом раньше? — повысил Даниель голос.

— Нет, не могла, потому что я защищала отца от тебя и твоей суки жены, от грязи, вашей грязи! — зло ответила я.

— Прости меня. Пожалуйста. Прости меня за то, что я с тобой сделал, — голос Даниеля прерывался.

— Даниель, разрывай этот контракт, потому что я уезжаю, — я проигнорировала боль в его глазах.

— Я не отпущу тебя, Лана, никогда не отпущу, — он замотал головой.

— Знаешь, я годами наблюдала за такими как ты, которые приходили к Клер. Я знаю, что ты не имеешь принципов. Такие как ты спят с женщинами за деньги и за другие услуги. Вчера ты воплотил мой самый страшный кошмар в жизнь. Даже если бы я потеряла память, ничего бы не изменилось. Ты сделал то, что сделал. Ничто никогда не сможет этого изменить. Ничто. — Я замолчала.

Злость всё больше овладевала мной. И я уже не сдерживала ярость.

— Ты не имел права так поступать! — закричала я. — Не имел права! Ты даже не выслушал меня, Даниель. Как тогда, когда ты решил, что я отдала девственность. У тебя не было никакого права так поступать со мной!

— Лана…я не могу… изменить…то, что я сделал. Ты и представить себе не можешь, как я сейчас себе противен, но пойми, позволь мне объяснить кое-что. Когда я …взял…тебя…вчера…я был уверен, что ты изменила мне. Что ты предала меня, как все в моей жизни. Я … не смог…контролировать свою боль от этого…я решил… что ты такая же, как Клер.

— Да как ты смеешь?! Как ты мог обвинять меня в том, о чём не имел ни малейшего понятия? Что я такого тебе сделала, отчего ты стал думать обо мне так низко? Как тебе, вообще, могло такое прийти в голову? И сейчас ты уничтожаешь моего отца, останови это, Даниель. Я знаю, что ты причастен к проблемам моего отца. Только ради него я говорю и слушаю твой голос, который омерзителен.

— Я, это я. Хорошо, я даже помогу ему. Лана, не оставляй меня, я прошу тебя прости меня. Мы наладим все, я обещаю, — он начал подходить ко мне.

— Нет! — закричала я и отскочила к другой стенке. — Нет, нечего налаживать, Даниель. Ты болен, тебе надо лечиться. Ты псих, ты моральный урод. И не смей даже мне говорить про контракт, потому что я никогда тебя не прощу.

— Лана, пожалуйста, дай мне шанс. Ещё один шанс, я докажу, что я другой. Это все моя агрессия — это отчаяние. Моя вся жизнь — это отчаяние, из которого я не могу выбраться. Ты нужна мне, я не могу тебя отпустить, не так. Я ошибся в тебе, я так сильно ошибся, Лана, — тихо сказал Даниель и сел на кресло, сжимая голову руками.

— Ты ошибся во мне, да? Да как ты смеешь стоять здесь и говорить мне такие слова? — я едва не задохнулась от негодования. Я не хотела давать ему сказать ни слова в свою защиту. Набрав в лёгкие побольше воздуха, я продолжила: — Да кто ты, вообще, такой, чтобы судить любую из женщин? Ты что, святой? Меня от тебя тошнит. Вот ты стоишь тут и говоришь мне, как ошибался! Зато я не ошиблась в тебе. Ты самовлюблённый эгоист, ты робот. У тебя нет ни сердца, ни чувств. Ты живёшь в своём роскошном мире один. И ты будешь один, потому что ни одна женщина тебя не полюбит, потому что ты не дашь ей это сделать. Ты убьёшь всю любовь своим садизмом, глупой ревностью и заморочками. Ты ужасен, красивая оболочка и гнилое нутро! И тебя не отмыть, потому что эта грязь, которая сейчас на мне, это ты! Я ненавижу тебя Даниель, ненавижу всей душой. Ты предупреждал меня, издевался, смеялся надо мной, унижал меня. За что? За то, что я всего лишь девушка, которая отказала тебе. И я дура, потому что думала, что люблю тебя. Но сейчас я поняла, что это не любовь, такой как ты не достоин ни грамма этого чувства. Ты достоин только унижения!

Я задыхалась от ярости. Даниель поднял голову, и его лицо исказилось от боли. Но меня ослепила обида и злость.

— Я больше не хочу тебя видеть, слышишь? Не смей больше ко мне приближаться! — Я бросила на него последний взгляд. — Я хочу, чтобы ты исчез с моих глаз и из моей жизни, подонок!

Его лицо не выражало никаких эмоций. На минуту, мне показалось, что Даниель хочет что-то сказать, но он промолчал. Долго смотрел на меня, а потом опустил голову, развернулся и вышел из кабинета.

Я, переводя дыхание, смотрела на хлопнувшую дверь. Я дрожала. Тени словно сгущались вокруг меня, пока все создание не окутала темнота и не затянула в пучину саморазрушения.