Загораются звёзды

Глава 2. Шут или Щит?

— Здравствуйте, мне сказали, Сергей Браниславович меня вызывал, — вежливо обратилась к секретарю, желая подчеркнуть свою скромность, на случай если ее вызвали из-за скандала с профессором. Вряд ли ректору успели донести о происшедшем. Теперь вызов казался ей очень странным.

— Да-да, милочка. Тебя уже ждут.

— Ждут? Их там много? — удивилась, чувствуя еще большую тревогу, накатывающую волнами, и так трудно было разобраться с эмоциями и начать логически мыслить.

От предположения, ректор не один, почему-то ощутила панический ужас. Сердце колотилось очень быстро и пульсирующей болью отдавалось в голове, предупреждая о неминуемой опасности.

— Да-да, — продолжила помощница, не отрываясь от своей печатной машинки, которую было странно видеть при наличии в мире высоких технологий. — Заходи. Не заставляй их ждать более.

Сглотнув появившийся ком в горле, Лео сделала пару шагов к отделяющей приемную от кабинета двери, постучала и открыла следующие двери, ведущие непосредственно в кабинет ректора. На ходу переведя дыхание и сделав спокойно-равнодушное лицо, прикрыла за собой щель, глупо подумав, если ректор будет на нее кричать, так пусть хоть в приемной не услышат. Пройдя по маленькому коридорчику через открытые вторые двери, очутилась в просторном, отделанным лакированным деревом, словно это была бильярдная какого-нибудь графа, кабинете.

Это было всего лишь вторым приглашением сюда, а сейчас ругала себя за такую забывчивость, ведь не нужно было стучать. Первый раз посещала ректора, когда поступила в институт и сама вызвалась быть старостой. И после этого все два года жалела о выявленном желании — занимать эту ответственную должность… было столько мороки, а вот привилегий практически никаких.

Ее вниманием сразу завладел незнакомец, сидящий в большом отделанном под старину кресле, не очень хорошо вписывающимся в обстановку кабинета. По каким-то параметрам решила, предмет мебели выглядит довольно новым и не принадлежит этому месту: то ли было выполнен в другом стиле, то ли чересчур роскошным для такого института, но в любом случае, слишком необычным.

Первым делом обратила внимание на одежду: гость пребывал в плаще и высоких кожаных сапогах; бросив быстрый взгляд в окно, убедилась, снаружи все еще светит яркое солнце, и никак не похолодало за то время, пока возвращалась с улицы.

Обратив свой взор к объекту изучения, разглядела его руки: длинные изящные пальцы пианиста обтянуты перчатками из очень тонкой кожи. Вся его одежда прямо кричала о богатстве и в то же время казалась выдержанной в каком-то непонятном ей стиле. Пышные жесткие волосы, цвета воронового крыла, собранные в аккуратный небольшой хвостик, открывали узкое лицо. Тонкий орлиный нос придавал особый вид хищной птицы. Выражение же губ говорило: нахождение в этом месте ему весьма неприятно и это время мог бы потратить с намного большей пользой. Он не был похож на щеголя, которых очень не любила, возможно, ее сбивала с толку излучаемая им внутренняя сила.

Незнакомец не казался красавцем, каким считался Владимир с параллельного потока, но в нем был скрыт особый и даже какой-то опасный шарм, намного больше привлекающий внимание. Молод — на первый взгляд ему нельзя было дать больше двадцати пяти лет, но глаза светились мудростью, поэтому казалось невозможным определить его настоящий возраст.

Лео поймала себя на откровенном разглядывании только когда смутилась от жгучего взгляда незнакомца, который с легким прищуром, изучал ее лицо и, казалось, сравнивал.

«Прям король на выезде, да свиту растерял», — мысленно усмехнулась, но выражение ее лица не изменилось; все же следовало придерживаться видимости скромной девушки.

— Здравствуйте, — вежливо поздоровалась Клеопатра, нарушая тишину. На самом деле все разглядывание и анализ не заняли и пары секунд, но ей казалось, пролетели часы. — Если я не вовремя, то могу зайти позже, — мило улыбнувшись, перевела взгляд на ректора и уже собиралась уходить. Только тот открыл рот, желая что-то сказать, и ей показалось неудобным вот так оставить кабинет, поэтому и не сдвинулась с места.

— Нет, мы как раз тебя ждем. Позволь тебе представить — Севем Немезидей дем Гор, — указав широким жестом на гостя, проговорил хозяин кабинета с несвойственной помпезностью.

«Супер. У ректора тоже есть чувство юмора», — продолжила мысленно усмехаться и снова вернулась взглядом к незнакомцу, ища подтверждение слов в его взгляде.

Он лишь насмешливо и как-то коварно ухмыльнулся и слегка склонил голову на бок — не подтверждая и не опровергая сказанных слов.

— Очень приятно, — Лео улыбнулась чуть шире, слегка приоткрывая ряд ровных белых зубов.

«Я тоже умею играть в подобные игры и меня, конечно же, не смущает факт: здесь явно что-то не то. Между прочим, аристократы, приветствуя девушек, поднимаются со своих мест и целуют ручку. Где же это Вы потеряли воспитание, Ваше величество?» — не успела додумать свою мысль, как почувствовала, ее что-то словно щелкнуло по носу, а лицо немного вытянулось от неожиданности и удивления. В это же время послышался глубокий бархатный очаровывающий голос:

«Целовать ручки девушке также не принято, тем более в присутствии ее родителей».

С мыслью «Я ничего не слышала», ведь его губы даже не шевельнулись, Лео повернулась вправо и увидела свою мать, сидящую у окна в таком же кресле, что и «король». Длинное коричневое платье цвета молочного шоколада выгодно подчеркивало яркость красивых рыжих волос, отливающих медью.

— Мама, — Лео покраснела и опустила взгляд в пол, словно нашкодивший котенок. Такая тактика всегда работала с родителями и, после подобного представления, ее практически никогда не ругали, только если произошло нечто из ряда вон выходящее. — Привет, ты же вроде как… дома.

Только сейчас поняла, мама должна находиться как минимум в тысяче километров от института и кабинета ректора, в частности.

«Ее же не могли вызвать раньше, чем я устроила скандал? Так, а с чего я взяла, что она приехала на поезде? Хотя на самолете — тоже не близкий свет. Может все это по какой-то другой причине?»

— Как видишь, меня вызвали. Я ожидала такого от твоего брата, он более импульсивен, но ты спокойная девочка.

«Сколько же я гуляла? Или я еще что-то вчера натворила? — стала быстро вспоминать, но мысли перекинулись на другую тему. — Вот открытие, а всегда думала что я — целый зоопарк в одном флаконе: то котенок, то мышонок, то вдруг лисенок, когда — порося, но чаще медвежонок».

Севем хмыкнул и поднялся из кресла.

«Ура, может, закончим спектакль? Он представится актером дешевого театра, а заодно и объяснит, зачем здесь и что происходит. Ой. Может, это муж биологички, а у них будет ребенок. Да он же меня сейчас живьем съест и не подавится. МАМА!» — она уже успела сделать несколько шагов и оказаться возле матери.

Снова взглянув на незнакомца, заметила на его лице несколько садистскую улыбку, от чего страх немного усилился, придавая нотки паники и желание бежать.

— Начнем с главного, благодаря Вашим прогулкам, у нас практически не осталось времени на объяснения, поэтому не обессудьте. Нужно торопиться, — Севем подошел к ней и протянул тонкую прямоугольную зеркальную серебряную пластинку, где легко можно было увидеть собственное отражение.

«Тю, это всего лишь уличный клоун. А я дурочка испугалась. «Живьем съест!» Как же. Прям шчазз. Подавится», — подумала и обратила внимание на необычный предмет.

Но стоило ей присмотреться, как что-то само по себе начало выписывать золотыми песчинками. Словно кто-то невидимый начал солнечным лучиком вычеканивать буквы.

От удивления захотелось потереть глаза, но вовремя вспомнила, именно сегодня решила накрасить ресницы. Побоявшись размазать всю тушь по лицу и стать похожей на енота, удержала свой порыв.

Надпись казалась на каком-то очень интересном языке со множеством завитушек над и под буквами. Вчитавшись в строчки, поняла, почерк, хоть и трудно разборчивый в своей калиграфичности, но все же текст отчетливый и со смыслом, хотя еще минуту назад была уверена, не понимала ни буквы.

«Это даже не уличный клоун. Это — наемный шут», — заключила для себя, не собираясь подыгрывать незнакомцу.

— Молодцы, разыграли. Где тут скрытая камера? Или вы колдовать умеете, господин дем Гор? — издевательски произнесла, но закончила предложение мысленно.

«Или скажете, не следует зря тратить магию, а пустые фокусы впечатления не производят?»

— Быстрее прощайтесь с матерью и хватайтесь за портал, — понизив голос до железных нот, приказал он, кивнув на ее мать.

— Мам? Что происходит? — повернув голову, обратилась к спокойно стоявшей в молчании матери.

— Я сейчас плохо понимаю, что он говорит, — мягким успокаивающим тоном ответила та, подходя к ней ближе. — Но тебе нужно идти с ним. Они, скорее всего, уже близко.

— Кто «они»? — продолжила допытываться Клеопатра, насторожившись; все действия или слова еще больше пугали. Чувствовала явное напряжение в воздухе, словно кислород стал замерзать, а затолкнуть его в легкие представлялось мало возможным, и с каждой последующей секундой, все сложнее.

— Охотники, их еще когда-то называли «инквизиторами», ищут Вас, — холодно отчеканил незнакомец, своим поведением поселяя больше опасений, чем доверия. — Но все позже.

Раздавшийся железный лязг заставил Лео сжаться от неожиданности, и, судя по звукам, в приемную стремительно зашло несколько человек, бряцая холодным оружием и, возможно в доспехах, что еще сильнее сбивало с толку и погружало в пучину паники.

Севем нахмурил брови и, сняв перчатку, точными движениями начертал в воздухе небольших размеров квадрат с рисунком в середине и резким, не лишенным изящества движением, запустил его в дверь. Когда тот, достигнув деревянной поверхности, стал разрастаться, полностью занимая собой все стены, окружая находящихся в комнате своеобразным коконом. Появилось еще более сильное напряжение в воздухе, а потом вдруг стало легче дышать и создалось впечатление уменьшения гравитации, даря легкое чувство эйфории и беспечности.

«Сейчас моя челюсть поздоровается с полом», — подумала Лео и резко захлопнула рот, неприятно клацнув при этом зубами, но постаравшись вернуть своему лицу безразличие, сделала шаг назад, где стояла ее мать. Так создавалось чувство безграничной защищенности, одновременно с этим какая-то неведомая сила стала тянуть к незнакомцу, словно именно он создавал вокруг себя чистый воздух, которым хотелось дышать вечность, впитывая и наслаждаясь.

Мать подтолкнула ее, и, схватив за безвольную руку, протянула к странному серебряному предмету, заставляя ухватиться и выполнить то, ради чего здесь появился этот странный гость.

— Иди, котенок, тебе все объяснят.

— А ты?

— Я - взрослая женщина, уж смогу как-то о себе позаботиться, — заверила, протянув вперед уже сопротивляющуюся руку дочери.

Лео хотела еще что-то спросить, удерживая свои пальцы таким образом, чтобы они не прикоснулись к порталу, но дверь с грохотом разлетелась в разные стороны и в нее саму и «короля» устремились несколько ярких вспышек и кинжалов, но дем Гор тоже не спал и подавшись в ее сторону, всучил в руки серебряный портал. В тот же момент почувствовала, как сильно у нее закружилась голова, а краски вокруг смазались и ослепительно вспыхнув, исчезли полностью.

В следующую секунду, открыв глаза, не сразу поняла, почему сидит. Быстрого взгляда хватило осознать, находится в удобном широком бархатном кресле с высокой спинкой, но все еще плохо понимая, как могла здесь очутиться.

«Когда я успела закрыть глаза?» — удивилась, но вспомнив недавние события, вскочила на ноги, тут же почувствовав сильную тошноту и ужасную слабость в ногах, из-за чего пошатнулась и от неожиданности плюхнулась назад.

Лео только один раз падала в обморок, но все, что было хоть однажды, обязательно повторится.

— Выпейте воды, — услышав уже знакомый бархатный голос снова из-за спины, с некоторым опасением повернула голову на источник звука.

— Спасибо, — ответила, опасливо взяв преподнесенный золотой кубок, украшенный драгоценными камнями, что само по себе уже было странным. — Мне кажется, в меня чем-то попали. Или я упала на затылок?

— При большом желании, ЭТО можно назвать «попали». Из вас выкачали почти всю магическую энергию. Удивляюсь, как вы еще живы. Пейте, конечно, варварство наливать воду в артефакты, но ничего другого Ваш организм в данной ситуации не воспримет.

— Артефакт? — переспросила надломленным голосом, и стала жадно глотать воду, казалось, способна осушить целое озеро, так сильно хотелось пить.

— Простыми словами, он, — легкий кивок на сверкающий при малейшем движении кубок, — помогает восстановить силы и справиться с последствиями сильной магической нагрузки, — недовольно пояснил Севем, поддерживая на удивление легкий магический предмет, чтобы тот вдруг не выпал из ослабевших рук Лео. — Если бы вы делали, что вам говорят вовремя, этого могло не произойти.

— Что с мамой? — жалобно спросила, осознавая свою зависимость от воли этого незнакомца, а сделать он мог все, что заблагорассудится.

— Ничего с ней не станется. Ваши родители в свое время законсервировали свои силы, чтобы постоянно жить в мире с Охотниками, а раз долго не пользовались энергией, то ее могло сохраниться очень много.

Лео стала раздумывать: ей показалось, или действительно услышала фальшивые нотки в голосе незнакомца?

— А я?

— А вы, по определенным причинам, не можете сделать то же самое. В данном случае энергия, переполнив организм, попросту разорвет его.

— По каким это причинам?

— Очень хорошо, — ядовито прорычал дем Гор, словно она сделала что-то совсем глупое. — Древний уважаемый волшебный род, а дети даже не знают, что такое эмоциональная магия.

Ей сильно захотелось опустить глаза, так как почувствовала себя неуютно и почему-то виноватой. Возможно, действительно следовало подчиниться без всяких вопросов, но есть ли ее вина в том, что все вокруг сами тянули время, вместо того предоставления вразумительных ответов. Да, она ничего не знает ни об эмоциональной магии, ни о какой-либо еще, и что с того? И нечего вменять ей это в провинность!

— Мама? Волшебный род? — фразы толпились в голове, сминая одна другую, но никак не выстраивались в приличное предложение — сказывались последствия обморока, но больше всего мешал какой-то гул в голове, навевая чувство нахождения посреди огромного водопада.

— Да, «котенок», — издевательски нараспев протянул Севем, — ваши родители когда-то были волшебниками и не посредственными. Приставка «демро» к фамилии говорит о древности рода и зародившейся родовой магии, но так как ваш брат был полностью лишен этой силы с рождения, жить в этом мире не мог. Постоянные магические импульсы имеют тенденцию убивать незащищенных людей, поэтому ваши родители решили уйти из волшебной среды, так как знали, другого наследника у них не будет. И даже не предположили, что у них может родиться девочка, которую по тем же причинам никто не проверил на возможность получения волшебной силы, как за себя, так и за брата с родителями. Должен сказать, результат получился неплохим, но если вы вдруг захотите отказаться от магии, то просто умрете. Очень не вовремя ваша сила решила выйти на волю, но это нам только на руку.

— А с чего решили, будто я все же обладаю какими-то магическими силами? Что, собственно говоря, случилось? Со мной никогда ничего необычного не происходило. Ни когда я была на пике эмоций, ни в любое другое время. Кроме того, я ведь ничего не сделала: окно разбилось от футбольного мяча, который в него влетел, а больше никаких эксцессов не случалось…

— А двунаправленную ударную волну, вынесшую половину стеклянных осколков на спортивную площадку, по-вашему, тоже мячик сделал? Будь концентрация чуть сильнее — и на вашей совести мог оказаться симпатичный разорванный труп профессора, — вкрадчивым голосом пояснил Севем, делая осознанные намеки на ее причастность к разлетевшимся осколкам. — И самое интересное: память о том, как светились ваши глаза, мне пришлось стирать всем студентам. Кстати, Светлана Ивановна не беременная, ее раздражительность — тоже реакция на вашу магию, следы которой вы отлично прячете в тени, которые люди потом разносят, создавая видимость общего магического фона.

— Замечательно, так что же вы предлагаете? — неуверенно поинтересовалась, понимая, родителей увидит еще очень не скоро и точно не раньше, чем разберется со всем произошедшим и магией в частности.

— Вы останетесь в моем доме. Здесь Вас никто не посмеет обидеть, а тем временем, мы определим, куда пристроить дальше.

— В вашем доме? А на той табличке было написано…

— Мы туда, по некоторым, уже понятным, причинам, не долетели.

— Вы?

— Ох, не мое дело нянчиться с детьми, для этого есть… ладно. Итак, Клеопатра демро Нат…

— Меня…

— Я рассказываю Вам Вашу историю. Продолжать, или это не интересно? — вопрос, сказанный таким неприветливым тоном задел за что-то хрупкое внутри и захотелось сделать больно в ответ, но постаралась подавить порыв и сдержаться.

— Но…

— Значит…

— Интересно, продолжайте, — быстро произнесла, понимая, может остаться вообще без какой бы то ни было информации. — И буду не против, если вы немного расскажете о себе, мне ведь жить в вашем доме, — более приветливо улыбнулась, надеясь, ее временный защитник немного успокоится, подобреет и станет более приятным в общении, из-за чего пропадет стойкое желание отомстить за причиненные боль и стыд. — У вас есть хобби?

Поймав недоуменный взгляд, переспросила более понятными для него словами.

— Ну, чем вам нравится заниматься в свободное от работы время?

— Алхимия, охота на демонов и прочую нечисть, но вот вместо этого занимаюсь спасением разный индивидуумов, которым не хватает мозговых импульсов заметать магические следы, ведущие в дом… — к концу предложения он еле слышно шептал, и было очень сложно разобрать слова, но переспрашивать не решалась.

Севем на минуту замолчал, вглядываясь в ее глаза, а потом вдруг отвел взгляд.

— Для начала мы отправимся на ярмарку…

— А…

— Если будете перебивать, вообще ничего не буду рассказывать, — строго смерив ее взглядом, проговорил, словно не мог ответить на пару интересующих ее вопросов. Пусть они и казались ему слишком простыми и глупыми, для Лео оставались чуть ли не удерживающим якорем, за который при необходимости можно зацепиться.

— Хорошо, перебивать я не буду, но хотелось бы уточнить, если на меня ведется охота… кстати, кем?

— Когда происходит достаточно сильный выброс магии у, так скажем, нового волшебника, колдунами называют злых, — объяснил он, пока собеседница снова не перебила его новым вопросом, — этот сигнал получают все, кто хоть поверхностно следит за изменениями в магической среде. Таким образом, новая волшебная единица раскрывается, словно цветок и начинает «пахнуть». Мы реагируем на него, потому что нам необходимо увеличение количества магов, а Охотники — чтобы заставить вас любезно отказаться от магической силы, хотя за сегодня они и так достаточно выкачали из вас. Небось, будут пировать около месяца. В любом случае, вас никто бы и не обнаружил, если бы не множественные свидетели, и кто-то из них, возможно даже невольно, в чем я лично сомневаюсь, отправил соответствующий сигнал, раскрывающий вас.

— И если «новый волшебник» не отказывается от магии, его сжигают на костре? Что-то ничего подобного не слышала за последние лет так двести, — с сомнением в голосе, подметила, внимательно следя за рассказом.

— Сжигание — самый действенный способ избавиться от волшебника, но так же и самый жестокий, поэтому те, кто попадает в руки Охотников, все же отказываются от волшебной силы добровольно. Ведь не обязательно умирать всем. Охотники не всегда выкачивают все силы, искра может сохраниться и после ритуала, пусть и в редких случаях.

— И как это происходит?

— Маги обычно либо запирают магию в себе, отдавая излишки, поэтому не могут пользоваться силой, либо отдают всю в специальный сосуд, но некоторые все же умирают, хоть и не так мучительно, но все равно в этом мало приятного — впоследствии ритуала волшебник чаще всего теряет частицу себя. Говорят, частицу души, но это неизвестно доподлинно.

— Естественно, — согласилась Лео, раздумывая над полученной информацией и начиная ощущать, привыкает к мыслям о магии. На мгновение даже словила себя на мысли, что, наконец, попала в родные места, откуда ее забрали еще маленькой, а сейчас воспоминания кружили легкой дымкой наваждения. Пришлось даже остановить себя, напоминая, никогда не была в волшебном мире, ведь родители ушли из него задолго до ее рождения.

— Но, если Вы — маг и не колдуете на территории Охотников, а это практически весь мир за исключением некоторых мест, или они всего лишь не могут уловить Вашу магию, то есть до этого Вы нигде не засветились, совершив преступление — можете разгуливать, где хотите, пока Вас не обнаружат.

— Забавно.

— Так вот, мадемуазель демро Нат. Мы сейчас отправляемся на ярмарку. Вас нужно подготовить для обряда.

— Так вы решили убить мою душу? — испугалась Лео, сильнее вжимаясь в спинку кресла, опасаясь, этот волшебник тоже хочет забрать ее силу себе. По спине скатилась холодная капля, отвлекая, раздражая, но отрезвляя и заставляя собраться с мыслями и приготовиться дать отпор, если понадобится. Потом уже мысленно хмыкнула: за то время, как собеседник делает вдох перед началом предложения, сама успевает обдумать чуть ли не половину сценария действий, окажись в той или иной ситуации. Еще с самого утра ей начало казаться, будто время стало тянуться дольше, но только сейчас стало понятным: что-то внутри приоткрылось и начала думать быстрее.

— Ох, нет, естественно. Для обряда выяснения свойства вашей магической сути, но для этого у вас должен возобновиться магический баланс, что практически невозможно сделать здесь ввиду наложенных заклинаний на место, — пояснил дем Гор, слабо улыбнувшись, находя ее поведение забавным.

Он подошел к массивному столу, и ей представилась возможность осмотреть довольно светлую комнату в антикварном стиле. Слишком вычурно на ее вкус и множество блистающих поверхностей немного раздражало, будто дома в ее отсутствие кто-то похозяйничал. Сейчас спокойно могла разглядеть малейшие изящные золотые узоры, встречающиеся в самых неожиданных местах, например, тонкая зеленоватая вязь оплетала косяк двери, по плинтусу окружала комнату, забегала на подоконник и очерчивала окно. Под рабочим столом и креслом на паркете разросся чуть выпуклый цветок, на прожилках которого тоже можно было разобрать мелкие буквы. Где ковер покрывал пол, сквозь вязь пробивались тонкие щупальца света, замыкая целостность рисунка. Это показалось немного странным, но все же решила уточнить позже — накопились другие, более важные вопросы.

«Вот здесь было бы место тому креслу из кабинета ректора», — отстраненно кивнула, рассматривая мебель, расставленную с эстетическим вкусом и… да! В углу стояло именно такое кресло, только узор и сама ткань обивки немного отличались.

За окном шел дождь, но его отзвуков не было слышно. Оконную раму обрамляло светло-синее сияние примерно такой структуры, что и выпущенное волшебником заклинание в кабинете ректора. По периметру стен стояли книжные шкафы, на стеклах которых тоже лежала тень зеленовато-золотого узора — создалось впечатление: легко эти книги не достать. Ступни ног утопали в длинном и очень мягком ворсе темного, почти черного ковра, но эта мягкость не уступала чувству опасности, будто темнота могла поглотить человека полностью, стоит лишь пройти чуть ближе к центру.

Ее внимание привлек не очень приятный скрип, похожий на царапанье, словно поблизости маленький рыжий мышонок с черными глазками-бусинками грыз сухарь, поэтому повернула голову на источник, желая развеять возникшую перед глазами картину. На столе первым делом заметила две прозрачные пузатые баночки с порошками: одна с золотым, а вот другая с абсолютно черным. Севем дем Гор писал на крупном листе бумаги с гербовой печатью, периодически, но довольно редко, обмакивая на несколько секунд странного вида палочку в черный порошок.

— На этот раз мы используем телепортацию, — проговорил тот, не отрываясь от своего занятия, но с тем решив уделить внимание и ей.

У Лео было еще множество вопросов, но задавать их сейчас, почему-то не решалась — не хотелось отрывать Севема от, возможно, важных дел — с таким серьезным видом сочинял он текст.

На боковой от него стене висело огромное старинное зеркало в роскошной золотой раме, украшенной фигурами каких-то существ и растений. Изображение в самом зеркале казалось намного красивей, чем когда-либо видела, что удивило, но и насторожило, возможно, и зеркало окажется волшебным. Сравнив обстановку в комнате, с ее воспроизводимым двойником, вскоре пришла к выводу, зеркало не придает ни малейшего искажения отражаемым вещам и они выглядят так же привлекательно, словно настоящие и есть большая вероятность войти в ту, другую комнату, воспользовавшись необычным проходом. Интересно, возможно ли, побывав в готях что-то спрятать или открыв дверь, очутиться в другом мире?

— А как мы будем телепортироваться? — спросила, заметив, волшебник, дописав письмо, складывает его, и адрес посыпает несколькими песчинками золотого порошка, аккуратно высыпая их из соответствующей баночки, что походило на забавный древний ритуал.

Конверт тут же исчез, оставив после себя слабый запах бергамота, словно сгорела маленькая ароматная палочка, призванная навеять благоприятный тон беседе.

— Мы воспользуемся зеркальной сетью, — скупо ответил волшебник, словно это было для нее обыденным, либо лимит его разговорчивости на сегодня уже давно исчерпан, — следуйте за мной.

Севем развернулся и подошел к огромному зеркалу, в которое Лео до этого поглядывала на себя и сравнивала отражение и комнату, тайно желая пройти по коридору зазеркалья и заглянуть в стеллажи с книгами, думая, там защита не будет действовать.

— Безопасно для себя вы можете зайти только в свое зеркало, либо если вас настоятельно пригласят и только на ярмарку вас пропустят без какой-либо задержки, — дем Гор приложил к зеркальной поверхности печатку, которая обнаружилась на мизинце правой руки, и отражение словно ожило. — А в неизвестные зеркала советую даже не соваться — убьет, и вам повезет, если мгновенно.

— Зеркальце милое — друг мой прелестный? — улыбнулась Лео, но сразу замолчала, столкнувшись с презрительным взглядом, небрежно брошенным в нее.

— Такие глупости будете говорить карманному зеркальцу, чтобы оно показало ваше личико без каких-либо искажений, — оскалился в ответ, протянув руку к золотой раме.

Выдвинув небольшой потайной ящичек, достал из него мелкий ядовито-зеленый флакон с довольно вязкой жидкостью, больше походящей на варенье. Непреодолимо захотелось оказаться ближе и, запустив пальчик, попробовать на вкус, настолько оно показалось аппетитным. Стало понятным — она голодна, только высказывать данное неуместное желание не собиралась, не желая показаться еще более невоспитанной.

— Подойдите ко мне, — негромко позвал Севем, но Клеопатра его услышала и приблизилась, остановившись в шаге позади, все же немного опасаясь. — Для первого перемещения необходимо вас посвятить.

— Мне страшно, — прошептала, вглядываясь в отражение глаз волшебника в зеркале, но данная нить и тепло, исходящие от него успокаивали.

Ей показалось, или радужка действительно на мгновение поменяла цвет, становясь темно-синей, вместо кромешно черной.

— А вдруг оно не примет меня?

— Дайте мне вашу руку, — дем Гор усмехнулся и, подняв свою ладонью вверх, легко сжал ее пальчики, а быстро обмакнув один из них в жидкость, осторожно стал размазывать, рисуя какие-то руны у себя на ладони.

Закончив что-то рисовать, одной рукой закрыл флакон притертой пробкой и поставил на место в самостоятельно задвигающийся ящик, отвлекший на себя внимание. Жидкость имела ужасно неприятный запах и Лео старалась дышать через раз, и не делать лишний вдох подобной гадости, от которой, казалось, сжимались легкие, а к горлу подкатывал тугой ком вчерашнего ужина. Желание есть сразу же отступило на второй план, а недавние мысли о намерении попробовать на вкус вещество, вызывали не улыбку, а стойкое желание отдать ужин или убежать как можно дальше в поисках чистого воздуха.

Отодвинув другой небольшой секретный ящичек, Севем тем временем достал вытянутой формы флакон с деревянной притертой пробкой, а внутри темно-сиреневой жидкостью, а когда открыл пробку, Лео поняла, у этой жидкости запах еще хуже, хотя вначале казалось отвратнее запаха не сыскать. Голова закружилась и на мгновение мысли уплыли, появился стойкий гул в ушах и пришлось приложить немало сил, удерживая себя в сознании. На этот раз Севем рисовал какую-то схему на ее руке и его действия выглядели настолько же медленными, насколько приятными, посылая волны тепла от ладони к сердцу, заставляя распрямиться, почувствовав силу радости.

— Фоуйер, — услышала шепот, и пока еще ощущала рисование странного рисунка, в зеркале вместо них двоих увидела круг из зеркал, в которых была видна лишь уложенная камнями небольшая часть местности. Только если смотреть под другим углом, то каждое зеркало представлялось длиннющим коридором в бесконечность магических переходов и тайн.

«Ужас, — недовольно посмотрев на все манипуляции, скептически смерила появившиеся зеркала взглядом. — Было бы, наверное, быстрее сходить пешком».

— Десор паллеур, — прошептал дем Гор, прижав ее руку своей к зеркалу, словно к простому стеклу, которое должно вот-вот осыпаться с мелодичным звоном серебряной пыли.

Их закружило, ураганом унося на далекие километры. В следующий момент почувствовала, как ее ноги с силой от прыжка ударяются о неровные камни, и если бы Севем не держал ее за руку, точно бы распласталась на земле маленькой кляксой той самой жидкости, что успела распасться на искры захватывающей магической пыли.

После такого путешествия чувствовала эмоциональный подъем, раздражение от сильного головокружения, тошноты и противоречивые чувства неловкости, смущения и желания прижаться щекой к камзолу спутника, находящегося в непосредственной близости. Только сейчас поняла, под плащом был спрятан самый настоящий бархатный камзол с сапфировыми и бриллиантовыми запонками и пуговицами, а окантовка вышита серебряными нитями, игравшими на свету магическими всполохами.

Лео отвела взгляд, мельком осмотрелась и увидела, они находятся на площади, где вкруг стояло около дюжины огромных зеркал, а из одного из них только что вышли. Это было небольшое возвышение, а рядом растекались толпы людей в довольно странной одежде, как определила, века семнадцатого, только не было слишком пышных платьев у женщин. Хотя у некоторых одежда казалась довольно удобной, но не особенно практичной, возможно век одиннадцатый.

— Если вам уж так хочется показать свой завтрак, пожалуйста, не на мой камзол, — ехидно поддел Севем, делая шаг в сторону и лишая ее такой необходимой поддержки. В ногах все еще чувствовала слабость, опасалась не удержаться и позорно усесться прямо на уличные камни — холодные и грязные.

«У него такой способ общения, или я ему так «понравилась»?» — отстраненно подумала, но вслух сказала:

— Вы, кажется, говорили, занимаетесь алхимией, может у вас есть соответствующий порошок?

— Конечно, ношу полные карманы всякой дряни специально для погони за всеми, предлагая ее, — недовольно пробурчал тот в ответ, но Лео его услышала и разозлилась. Если он уже пришел за ней, то обязан вести себя подобающим образом, показываясь с наилучшей стороны. Но тут же себя отдернула, а вдруг это и есть его лучшая из сторон — сдержанная, относительно спокойная и уравновешенная.

— Я, конечно же, все понимаю и нашу спешку в том числе, но денег на разные покупки мама не успела мне дать, — ехидно отозвалась, чтобы хоть как-то отомстить собеседнику за его не очень любезное обращение с ней.

— Я предполагал, вы прогуляетесь по улочкам и восстановите свой магический баланс, но если уж так хотите заняться покупками, мы сейчас зайдем в Лаваприкс. Там возьмете ваши деньги, если магическая печать подтвердится, или кредит. Это золотое хранилище, принадлежащее леприконам, — начал рассказывать, словно Лео была несмышленым, не в меру любопытным ребенком с миллионом вопросов в кармане и неизменным «что это?» — На самом деле здание находится не здесь. Это лишь иллюзия с очень мощным и постоянно действующим порталом, что считается более действенной защитой от воров.

— Я, возможно, и плохо разбираюсь в магии, но не умственно отсталая, — огрызнулась себе под нос, но собеседник услышал ее, и уже громче добавила: — Я понимаю, леприконы допустят обмен денег на золото, но у меня и обычных денег нет. Я ведь права, здесь ходит леприконское золото? А оно вообще не исчезает?

— Нет, леприконское золото исчезает только в случае, если оно украдено и тогда возвращается к своему хозяину, — пояснил Севем, направляясь по только ему известному маршруту.

Отвлекшись на пробегающего шумного волшебника в странной шапке с узором короны, неожиданно поняла, ее проводник куда-то подевался, а по дороге ходили люди, абсолютно не обращающие на нее внимание. Их было так много, а ей вдруг стало одиноко и обидно, ее вот так просто бросили посреди такого людного места, но в то же время в абсолютно чужом мире.

— И что вы здесь встали? Боитесь пройти дальше? — ядовито осведомился вынырнувший из толпы Севем. — Идите за мной, — скомандовал, а Лео, чтобы не потеряться, хотела поймать его за руку, но он двигался слишком стремительно, из-за чего случайно ухватилась за край расстегнутого кожаного плаща.

— Что? — удивился волшебник, пренебрежительно взглянув на нее, легким движением вырывая из ее пальчиков и отбрасывая полы назад. — Если не знаете, как ко мне обращаться, то можете называть меня «Севем», — и сам почему-то скривился от своего предложения. — Или вам больше не обо что руки вытереть, кроме как о мой плащ?

«Ну что за человек… хм, волшебник».

— Можно я подержусь за вашу руку, чтобы не потеряться? — Лео чувствовала себя омерзительно и казалась себе неуклюжим бегемотиком на балетной сцене. Почему-то не могла предложить взять его под руку — стеснялась. Хотелось поправить прическу, отдернуть юбку, но остановила себя на пол движении — одежда сидела как надо, а прическа даже если и растрепалась, то не сильно изменилась.

— За руку? — Севем явно издевался, и это чувствовалось в каждом произнесенном им звуке. — Ребенок. Многие волшебницы в вашем возрасте уже сами имеют пару детей и водят их за руки.

«Не вижу смысла заводить детей без мужа», — хотелось огрызнуться в ответ, но понимала, полностью зависит от воли этого человека, а злость и раздражение вызваны резкой переменой событий.

Сейчас отчетливо ощущала магию места, которая иголочками била по ней своими импульсами, что еще сильнее раздражало, если даже опустить момент, Севем растравил ее внутренний мир своими замечаниями, когда хотелось получить хоть пару подбадривающих или успокаивающих слов.

После его жестоких выпадов так захотелось домой, где знала каждый закоулок и теперь готова была разрыдаться, но приложив некоторые усилия, сдержалась, запирая боль далеко внутри себя, стараясь незаметно прикусить язык, желая хоть немного отвлечься.

— Вот именно, волшебницы, — сделав ударение на последнем слове, указала, давая понять, само определение не совсем подходит ей на данном этапе.

— А вы и есть самая настоящая волшебница, — но это было сказано тоном, выброшенного оскорбления, принижающего само ее существование.

— Но узнала я об этом пару минут назад, — вымещая эмоции на землю, от злости топнула ножкой, желая передать ей весь свой гнев. Камни выложенной улицы в радиусе метра начали покрываться сеткой мелких трещин, в которых стала виднеться тягучая расплавленная лава, играя жаром и переливаясь сквозь потоки воздуха.

Люди стали на них оборачиваться, но Севем, быстро сориентировавшись, взмахнув рукой, вернул дороге первоначальное состояние, делая вид, ничего не случилось.

— Прекратить истерику, — прошипел, хватая ее за плечи, впиваясь в них своими сильными пальцами, отрезвляя, авторитетом заставляя погасить вспышку безудержного гнева.

— Я не истеричка, — чуть дрожащим, но холодным голосом отозвалась Клеопатра, пытаясь взять эмоции под контроль. — Но ваши «невинные» замечания и единорога заставят плеваться огнем.

— К вашему сведению, единороги огонь не извергают.

— И я о том же. Так может, мы уже в банк пойдем?

— В банк?

— Ну, то место, где взять деньги. Раз я ничего не захватила из дома, то мне нужна как минимум одежда.

— Хранилище. Ладно, это не должно занять много времени. Идем, — ответил мрачный волшебник и, галантным жестом предложив ей локоть, направился в сторону белокаменного одноэтажного строения. — Я обычно не занимаюсь новичками.

Лео решила принять эти слова за извинение, но промолчала, не желая поднимать ссору заново. Видимо ему и так было трудно отвести ее на ярмарку после того, как пришлось спасать от Охотников, а она, между прочим, даже спасибо не сказала, да и, возможно, у него было много дел или опаздывал на какую-то важную встречу.

Теперь можно было смело вертеть головой по сторонам, рассматривая окружающие лавки, набитые разнообразными товарами, вывески, вещи на витринах и проходивших мимо волшебников и волшебниц.

Возможно, и ошиблась, по поводу «села на выезде» так как некоторые женщины выглядели век на семнадцатый, имея роскошные пышные красивые платья, и Лео тоже захотелось иметь такое, но понимала, эта одежда довольно неудобная и совершенно непрактичная. Некоторые ходили и в современных платьях, но неизменно расшитых драгоценными камнями и металлами, мало кто был просто в одежде без каких-либо украшений, узоров или других изысков. Одновременно небольшое открытие и понравилось, и нет, с одной стороны понимала: здесь умеют делать красивые вещи. Но если посмотреть с другого бока, подобное великолепие определенно не может стоить дешево, а деньги от одних желаний не прибавляются.

Возле Лаваприкса чуть не споткнулась о довольно высоко поднимающиеся ступеньки, но вовремя перескочила первую и уже внимательно изучала здание, которое вблизи оказалось не белокаменным, а нежно-нежно зеленым.

— Такое маленькое хранилище, наверное филиал, — негромко заметила, потрясенная увиденным — здание казалось живим и невольно восхищало. Стены неуловимо дрожали и мягко покачивались от порывов ветра, структурой напоминая оживленный муравейник, где на месте убежавшего насекомого появляются двое.

Оказавшись почти вплотную к стене, поняла, на самом деле стены сделаны из полупрозрачных маленьких листочков, издающих мелкий мелодичный перезвон, а заглянув внутрь сквозь призрачную гладь, можно было рассмотреть ствол дерева и множество веток. Внутри обратила внимание на большое количество низеньких леприконов, сидящих на кустистых ветках и почему-то ожидала от них громкой песни, но те продолжали молчать. Столами им тоже служили ветви с листвой. Только сами листья казались не очень прочными, сплетая собой столешницу, но леприконы складывали на свой импровизированный атрибут мебели книги, а некоторые писали и всем, казалось, вполне удобно, хотя кто знает этих леприконов, может давно привыкли писать навесу.

Севем пошел к одному леприкону, сидевшему чуть ниже, словно за кустистым столом с достаточно большой разноцветной столешницей. Леприконом оказался маленький человечек в зеленом камзоле, довольно приятной наружности, как подумала Лео, пока не увидела его глаза. Они показались хитрыми и алчными, поэтому решила, всеми способами будет избегать встречи с этими существами и если возникнет потребность, то брать деньги в обход этих волшебных существ.

— Мы хотели бы запросить информацию, воспользовавшись магической печатью, — без всякого приветствия обратил на себя внимание Севем.

— Хорошо, — не отвлекаясь от работы, кивнул леприкон, а закончив что-то писать, по воздуху направил к ним крупный прозрачный лист со светло-зелеными прожилками. — Подержите его немного в руке.

Лео неуверенно посмотрела на своего спутника и, получив от него легкий кивок, осторожно поднеся ладони, двумя руками взяла лист. Вот так стоя в относительной тишине, слушая себя и держа лист, сама себе казалась крайне глупой, а поведение неуместным. Когда лист начал двигаться, вырываясь из ее хватки, быстро отпустила, наблюдая за нахмурившимся леприконом.

— Основное родовое имущество забрали более двадцати лет назад, а те крохи что остались — заморожены, — после продолжительной сверки с книгами выдал работник Лаваприкса и, казалось, обрадовался мысли: не придется расставаться с деньгами.

— Снимите свою цепочку с кулоном и отдайте ему, — чуть подавшись в ее сторону посоветовал Севем.

Лео вынула из выреза блузки висевший у нее на шее кулон, но снимать его не спешила, опасаясь, алчный леприкон заберет последнюю драгоценность.

— Столько лет никто не требовал информации по этой пещере, — удивился тот, обратив внимание на блеснувшую магией вещь.

— Возможно, вы просто дадите магический доступ к Хранилищу и выдадите стандартный юношеский бездонный кошелек? — с нажимом поинтересовался Севем, явно чего-то добиваясь от леприкона.

— К сожалению, сначала надо пройти процедуру опознания принадлежности магической составляющей и степень родства с хозяином пещеры. К сожалению, это единственная пещера, присоединенная к территории, охраняемой Лаваприксом, и поэтому условия наследования значительно усложнены. Но можете пока не снимать, я и так вижу, это — необходимый ключ, — взглядом указывая на кулон, мечтательно, словно в ожидании представления, кивнул леприкон, слезая со своего насиженного места и переваливаясь на коротких ножках, направился к невзрачным дверям. — А Хранилище с собственным бессмертным охранником.

Выйдя из зала и пройдя сквозь полупрозрачную лиственную занавесь, они направились вглубь, к стволу, сияющему яркими красками. Предложив посетителям окунуть руки в кувшинки с пыльцой, появившиеся, как только троица подошла к основанию дерева, леприкон, едва нажав руками на кору, что-то прошептав, исчез, сотворив два отпечатка ладоней, переливающихся радужными цветами.

— Это тоже иллюзия? — поинтересовалась Клеопатра, обращаясь к своему спутнику, вспоминая его рассказ и пытаясь объяснить себе, как такое возможно, все еще умом не веря в магию, но чувства твердили: ситуация обыденная и ничего удивительного нет.

— Нет, дерево — самое что ни есть настоящее, — пояснил дем Гор, потянувшись к стволу. — И что бы ни оказалось по ту сторону — будьте осторожны, ведь кошелек о котором я говорил и является определяющей составляющей принадлежности магии к роду. Не знаю, какое испытание для вас приготовили, но в действительности леприконы не причиняют вреда клиентам, только если те не хотят их обмануть или втянуть в махинацию.

Севем приложил свои ладони на отпечатки и растворился в воздухе вслед за леприконом, давая и ей возможность отправиться в путь, обещая поймать на той стороне. Лео стало немного боязно, но все же решила поступить также, сказав себе: «не останавливаться! Только вперед и ни шагу назад». Сделав большой вдох и судорожный выдох, подалась вперед, стараясь в точности повторить движения волшебника, не желая случайно ошибиться.

Как только ее руки коснулись ствола, создалось впечатление, будто воздух превратился в воду и сделать вдох не представлялось возможным, словно легкие забивались плотным комком ваты, а когда возникла мысль, вот-вот совсем задохнется, ее резко отпустило и почувствовав возможность дышать, стала жадно глотать свежий, наполненный магией воздух.

Отдышавшись, смогла спокойно и тщательно осмотреться. Только тогда увидела, находится в небольшой пещере, а позади, все тот же ствол дерева с двумя крошечными отпечатками ладоней. В самом конце пещеры стояли огромные странной конструкции кованые двери, обитые мозаикой камней, серебром и каким-то магическим сплавом с изображением множества видов драконов в различных позах, сливающихся в одну полноценную картину — шедевр ювелирного и художественного искусства. Посередине обнаружился и обещанный сторож — настоящий Волшебный Дракон с прозрачными переливающимися радужными крыльями и сверкающей фиолетовой чешуей. Он хоть и был сонным, но однозначно настороженным, ожидая действий пришельцев. Было удивительно видеть, охранник не имел никакой привязи, но и не собирался атаковать первым, рассматривая, оценивая.

— Вы все еще хотите заявить право на данное Хранилище? Будете единственной наследницей, — ехидно предложил провожатый леприкон все с возрастающим предвкушением представления. — Если она та, за которую себя выдает, а не просто украла волшебный кулон, то пусть пройдет к дверям, он ее пропустит. Дальше нужно положить ладонь вместе с ключом в пасть центрального серебряного дракона и можно спокойно заходить, — дал инструкции, явно желая посмотреть, как ее будут кромсать на части и есть. Возможно, хотел накормить магического зверя и она — не первый подобный посетитель, претендующий на богатства магического существа.

— Он великолепен, — не обращая ни на что внимания с момента обнаружения столь прекрасного создания, переступила с ноги на ногу, сделала несколько нетерпеливых шагов и оказалась возле уже поднявшего голову и принюхивающегося ящера, запоздало осознавая всю опасность ситуации.

Автоматически снимая ключ со своей шеи, направилась точно к дракону, совершенно не задумываясь о словах маленького человечка в зеленом костюме. Магическое существо угрожающе фыркнуло, и из его пасти стали вырываться небольшие струйки яркого горячего огня, отдающего жаром и на большом расстоянии.

Без лишних эмоций, не ожидая никакого подвоха, подошла ближе, а когда запоздало испугалась и обнаружила дружелюбный настрой дракона, ласково потрепала его по шее, а тот словно промурлыкав приветствие, перевел взгляд яростных горящих красным глаз на двух других посетителей.

— Если бы я знала, что ты здесь живешь, я бы принесла тебе чего-нибудь вкусного, — с нежностью проговорила, кладя руку с ключом в замочную скважину — все же хотела проверить, получится ли открыть дверь. — Ой, а куда кулон делся? — вдруг не обнаружив под пальцами металла, спросила, рассматривая, как от замочной скважины, словно потоки воды, растекаются импульсы магии, приводя замки в движение. Оказалось, каждый нарисованный дракон отождествлял отдельный замок, и подумала, если бы пришлось взламывать эту дверь, ушла бы не одна неделя, при условии отсутствия ловушек.

— Теперь он вам не понадобится, двери вы будете открывать лишь одним прикосновением пальцев к морде дракона, а если не захотите проделывать долгий путь, то сможете расплачиваться чеком.

Лео хотела еще что-то сказать, но кулон снова появился на ее шее, крутанувшись живой молнией, согревая приобретенной магией. Успокоившись от вида вернувшейся волшебной вещи, зашла внутрь и не уделила особого внимания последним словам леприкона, а обнаружив несколько залов, где ковром устилали мелкие золотые монетки, растерялась. Под стенками стояли книжные шкафы с очень древними на вид книгами и множество закрытых сундуков. Были и приоткрытые, словно лопнувшие сундуки, из которых вываливались золотые монеты и даже удивилась: неужели нельзя было сложить все аккуратно?! Любопытство о содержимом закрытых ячеек разыгралось с неимоверной силой, соблазняя осмотреть все, но все же решив пока не акцентировать внимание на второстепенных вещах, не двинулась дальше входа и нагребла полную сумку блестящими монетами. Уговаривая себя, обязательно зайдет сюда еще раз, выложила уже ненужные тетради по почвоведению, английскому языку и учебник по страноведению, а не забыв в отдельном кармашке заменить биологию на еще одну горстку монеток, покинула помещение, жалея, сумочка маленькая.

Выйдя обратно, Лео услышала за спиной слабый щелчок, и обернувшись, обнаружила, двери закрыты, а появившийся магический щит плотной подушкой подтолкнул ее вперед. Дракон же в это время успел повернуться к ней мордочкой, и уже принюхивался к ее сумке, выпрашивая лакомство, признавая в посетительнице хозяйку.

— Там всего лишь пара тетрадей и деньги — ничего съестного, — рассмеялась, обратив внимание на заинтересованное выражение мордочки дракона, жалея, утром не было времени положить с собой бутерброд, как делала обычно.

Ящер пискнул и, высунув темно-синий язык, провел им по замку сумки, определяя только ему известные вкусности. Расстегнув центральное отделение, достала три золотых монетки и на руке поднесла их к носу дракона, чтобы тот убедился, насколько те не съедобные, но ящер, осторожно подхватив их языком, пожевал и проглотил, а, облизнувшись, подставил нос для ласки.

Лео рассмеялась и, погладив веселое животное по теплой бархатной коже, отошла к стволу дерева, где все еще сияли радужные следы. Оба ее спутника сидели прямо на полу с каменными лицами и ничего не выражающим взглядом, словно заколдованные, возможно, такое действие оказал на них дракон во избежания проникновения чужаков на охраняемую им территорию. Пощелкав пальцами возле головы напротив взгляда каждого, вывела Севема с леприконом из гипнотического состояния, попутно думая, дракон мог запросто всех уничтожить, но никому не причинил и косвенного вреда.

— Зря вы это сделали, — недовольно произнес леприкон, скривив гримасу — ему не нравилось все видеть, осознавать и не иметь возможности повлиять на ситуацию, а возможно еще и был разочарован: ее не съели.

— Почему? — удивилась, но ответа так и не получила. Только когда они, храня молчание, вышли из Лаваприкса, дем Гор пояснил:

— Есть поверье, если дашь что-нибудь просящему дракону, то он одарит тебя чем-нибудь взамен, но это не всегда что-то хорошее на взгляд получившего дар. Все будет выглядеть абсолютно случайно, но чаще всего из-за этого дара возникает множество проблем. Сколько монеток вы ему дали? Три? Втройне плохо.

— А что могло случиться, если бы я ничего ему не предложила?

— Именно этот дракон ничего плохого для вас сделать не мог. Не после того, как признал своей хозяйкой.

— Потому что охраняет мои богатства?

— Именно. Только должен признать, очень редко случается оказаться чьим-то магическим наследником, как это получилось с вами. И слишком мала вероятность найти смельчака, который осмелится подойти к дракону проверить принадлежность магической составляющей.

— А что, удобно наверное этим леприконам — завладели богатством, не перешедшим в наследство и используют в своих целях, — презрительно хмыкнула Лео, подозревая маленьких человечков в алчности.

— Вообще-то никто из банковской сферы не любит подвешенного наследства. Взять плату не с кого, а средствами не воспользуешься, так как никто не может проникнуть в хранилище, кроме непосредственного наследника — магия не только не пропустит, но и не оставит в живых.

— Давайте сходим за книгами, потому как я думаю, они мне пригодятся, — предложила, решив сменить тему, так как чувствовала себя ужасно глупо, осознавая, насколько сильно рисковала, бросившись чуть ли не в пасть к дракону, пусть и неосознанно. — И Севем? А где я буду учиться, я ведь не закончила институт и вряд ли смогу в него вернуться?

— У нас нет как такового магического образования, а в другом месте вы уже не сможете учиться — на вас идет охота, собственно говоря, как на любого другого волшебника.

— Но вы ведь говорили, можно появляться на территории Охотников, если не использовать магию.

— А теперь вы не сможете не использовать свою силу, пока не возьмете ее под контроль, — более дружелюбно объяснил дем Гор, давая понять, теперь она еще очень долго не увидит своих друзей, равно как родителей. До тех пор, пока полностью не освоится среди магов, почувствовав себя настоящей волшебницей. — Боюсь, вам придется самосовершенствоваться и упорно работать над собственной магией, постигая все тонкости и особенности. Ваш дар довольно редкий и сложный в освоении, но более легкий в использовании, когда все нюансы известны, но их еще следует обнаружить.

— Как называются деньги? — поинтересовалась, снова решив сменить тему разговора. Почему-то сейчас обсуждать особенности ее магии казалось сродни выявлению изъянов в ее фигуре или прическе — уязвляло и раздражало. — И сколько видов их существует?

— Во всем волшебном мире на данный момент существует пять видов платежных форм и одни могут заменять другие, — Севем кивнул, понимая ее смущенность и нежелание сейчас возвращаться к обсуждению ее положения. — Леприки — бумажные деньги, их легко носить в кошельке, если конечно, вы настолько бедны, чтобы кошелек носить с собой. Их не очень любят продавцы, поэтому старайтесь даже на сдачу не брать. Орбату — маленькие золотые монетки, похожие на листочки дерева — золото джиннов. Орбату — уважаемый вид денег, поэтому в основном и является ходовым.

— А мелкие есть? Не могут же все товары продаваться исключительно за волшебные золотые монеты. Где взять столько волшебного золота?

— Да, есть сенмни — мелочь, которой можно разменять один орбату. Их существует два вида: совсем мелкие — номиналом в один, три, пять — полупрозрачные, и десять, пятнадцать, двадцать пять, пятьдесят — зеленоватые. Вирж — волшебные маленькие круглые монетки — привилегия семей древних родов — те, которыми вы накормили Дракона. Виржи — изобретение античных Гайенит.

— Кто такие Гайениты? — поинтересовалась Лео, с жадностью слушая новую для себя информацию, поглощая ее словно растение солнечный свет. — И в чем их различия?

— Гайениты — полулюди — наполовину волшебные существа. Имеют внешность схожую с рисуемыми прекрасными светлыми эльфами. Белые волосы, светлые глаза ярких оттенков, в основном лиловых, тонкое строение костей. Не безлико красивы, словно однотипные картинки, хотя для многих выглядят таковыми. Их когда-то считали совершенством и породниться с ними хотели все семьи богатых древних домов, но сейчас уже вышла эта мода, и, собственно говоря, сами гайениты утратили большинство своей магии.

— А их магия?

— Магическую направляющую имеют похожую на ту, что у вымерших темных эльфов — магия разума, иллюзии. Обладают гипнотическими способностями, пассивной магией привлечения, и редко магией подчинения или материализации. Сейчас, в основном, они простые обитатели лесов, и магический пик активности припадает в основном на Черную Луну, которую иногда еще называют Черное Полнолуние. Это основная беда поглощенных магией существ, когда магия настолько сильна и пропитала организм. Но если есть хоть толика людской крови или магическая сила существа средняя, то пик смещается на полную луну.

— А какие они? Как их можно отличить от простых волшебников?

— Бывают Белые, Темные и Дикие Гайениты.

— И чем они отличаются?

— Внешне — волосами. Если вам будет интересно, потом в Царстве Книг почитаете.

— Царстве Книг?

— Да, это что-то наподобие библиотеки, только намного больше и для книг там все условия, как магического характера, так и немагического. Оптимальная температура, влажность, освещение, пылеудаление, а для ветхих старых книг и консервация.

— О, — только и сказала, пытаясь осознать, насколько же много можно было сохранить ценнейших трактатов, к которым у нее появится доступ.

«Надо будет запомнить, что так у них называется библиотека».

— Так вот, о деньгах: двадцать два орбату равно одному виржу. Часто курс меняется, но все самое ценное измеряется в виржах. Еще ходят чеки — их выписывают магией, потом научу, как только мы с ней определимся. Но золото, обычное золото, не играет здесь главной роли, только волшебное. Оно ценится очень высоко и никогда не сможет выйти из оборота, я говорю о вирже — это почти чистая природная магия. Сами виржи уже никто не штампует — потеряли технологию, но вряд ли они когда-нибудь закончатся. Кстати, в больших количествах виржи способны размножаться, — а заметив, Лео сейчас начнет смеяться, быстро проговорил. — Только не спрашивайте меня, как — не знаю. Все остальное… что ж, мир меняется и мы вместе с ним.

— А почему люди одеты…

— Странно? Вычурно? Это волшебная одежда. Она тоже может защитить от негативной магии до определенной силы заклинаний. Например, вон пошла дама, — Севем кивнул на проходящую волшебницу в пышном платье с шелковыми шуршащими юбками. Наряд выглядел праздничным и шикарным, но Лео не согласилась бы выходить в таком по делам. — Имеет достаточно средств для приобретения хорошей защиты — дорогой волшебный материал, драгоценности, золотые защитные узоры. Но если появится в этом на территории Охотников, ее сразу распознают и если не тотчас схватят, то будут следить, пока не совершит ошибку, а такое количество одежды говорит лишь о том, она не умеет держать свою магию под контролем. Скорее всего, в детстве, были плохие учителя или в юном возрасте не попала в Крепость, не подготовившись должным образом, а теперь ей нет туда дороги и постоянно находится в опасности — Крепость ее не защищает.

— А я смогу попасть в Крепость? — с надеждой посмотрела на него Клеопатра, не желая носить столько одежды, как проходившая мимо дама. У той на лице была написана сильная усталость и смертельная мука — и рада бы снять все это, да не может в силу определенных причин.

— Если обряд пройдет удачно, то вы еще долго не сможете покинуть Крепость, не разрывая магического контракта. По крайней мере — год, уж точно.

Зайдя в одну из крытых лавок, которые сначала приняла за выставки новинок, Лео огляделась по сторонам и немного растерялась. Это был книжный магазин, больше похожий на рай для любителей книг: ровные ряды разноцветных корешков на стеллажах, разделенных по тематикам.

— Я же не знаю, какие книги мне нужны, — неловко произнесла, невольно сжимая предплечье Севема. — Наверное, словари и базовые материалы по всем видам магии.

— Я, конечно, не предлагаю Вам брать все книги подряд, такого добра в Царстве Книг каждого замка валом, но вот все основы почитать очень рекомендую, да и под рукой иметь полезно. Хотя бы справочники взять следует.

По этому поводу решила обратиться за помощью к продавцу, ему, конечно, нужно продать свой товар, но, возможно предложит ей что-нибудь интересное. Поймав скучающего от безделья помощника продавца, попросила подобрать ей несколько книг, сама начала бродить между книжными стеллажами, читая самые разнообразные названия, снимая некоторые с заинтересовавшим ее текстом: «Магия мысли: теория и практика», «Драконы: глупые монстры или мудрые советчики?», «Как творить волшебство, не применяя артефактов и всевозможные недостатки волшебных вещей» и многое переживший фолиант со странным названием: «И как изменить…» последнее слово невозможно было разобрать в силу потрепанности обложки, но восстанавливать ее не спешили.

Донеся огромную стопку всех выбранных книг до прилавка, стала просматривать, что предлагал помощник, но Севем быстро помог ей избавиться от большой кучи «хлама» по его мнению. Зато те книги, что выбрала она сама, оценил все и добавил еще несколько, попросив продавца принести что-нибудь «действительно стоящее».

Расплатившись с хозяином лавки, получила на сдачу несколько занимательных орбату. Продавец хотел было всунуть ей какие-то фантики, будто от конфет, но Севем взглянул так грозно, что хозяину лавки еще пришлось долго извиняться за недостойное поведение.

Лео, его не слушала, но подождав, пока волшебник уменьшит книги, сложила их в отдельный карманчик сумки, из которого только вынула золотые монетки и в приподнятом настроении направилась к выходу.