Захвачена Братвой

Глава 17 — Вайолет

Пар поднимается вокруг меня, когда я выхожу из душа, завернувшись в плюшевый белый халат. Тепло из ванной, это уютный кокон против прохладного воздуха. Я провожу рукой по мокрым волосам, погружаясь в мысли о том, каким извращенным путем пошла моя жизнь. Фальшивая помолвка с Кириллом Шаровым. Босс Братвы. Мой предполагаемый защитник.

Я открываю дверь ванной, и у меня перехватывает дыхание. Кирилл там, прислонившись к стене, его пронзительные зеленые глаза устремлены на меня.

— Что ты все еще здесь делаешь? — выпалила я, плотнее запахивая на себе халат.

Он ухмыляется, и эта ухмылка одновременно раздражает и нервирует меня. — Наслаждаюсь видом, очевидно.

Я закатываю глаза и отступаю в ванную, закрывая за собой дверь. Мое сердце колотится, реакция, которую я отказываюсь признавать, вызвана его присутствием. Я делаю глубокий вдох, чтобы успокоиться, но оно снова замирает, когда я замечаю что-то, висевшее на стойке — неглиже, изящное и, несомненно, сексуальное.

Что за фигня?

Через дверь я спрашиваю — Ты это сюда положил?

Пауза, прежде чем он отвечает, его голос спокоен и дразнящий. — Должно быть, это Анна. Это традиция Братвы, когда невеста надевает что-то сексуальное.

Я внутренне стону. Эта фальшивая помолвка и так достаточно сложна, чтобы добавлять в нее традиции Братвы. Я не могу слишком много думать об этом но, его следующие слова заставляют мой пульс учащаться.

— И ты выглядишь сексуально, — говорит он, и его голос теперь звучит ближе к двери.

Его слова сотрясают меня, и я не могу не чувствовать, как жар поднимается к моим щекам. Черт бы его побрал и его способность нервировать меня. Я делаю еще один глубокий вдох, пытаясь собраться с мыслями. Кирилл опасен, во многих отношениях, но в нем есть что-то несомненно притягательное, что-то, что притягивает меня, несмотря ни на что.

Я слегка приоткрываю дверь ванной, ровно настолько, чтобы встретиться с ним взглядом. Он стоит прямо там, ближе, чем я ожидала. Его глаза скользят по мне, в них хищный блеск, от которого мое сердце бьется еще быстрее.

— Тебе следует его надеть, — тихо говорит он, его голос низкий и властный.

Я с трудом сглатываю, не уверенная, что меня больше раздражает или интригует его дерзость. — А если я этого не сделаю?

Он поднимает бровь, и на его лице медленно расплывается улыбка. — Тогда, полагаю, мне придется тебе помочь.

Интенсивность в его глазах дает понять, что он не шутит, и воздух между нами кажется заряженным, электрическим. Я смотрю на него, пытаясь вызвать все неповиновение, на которое я способна. Внутри я кричу, разрываясь между желанием стоять на своем и необъяснимой тягой, которую я чувствую к нему.

Я снова закрываю дверь, прислоняюсь к ней и пытаюсь успокоить колотящееся сердце. Кирилл Шаров — сила, с которой нужно считаться.

Сделав еще один глубокий вдох, я снова смотрю на неглиже. Часть меня хочет бросить ему вызов, показать ему, что он не контролирует меня. Другая часть меня, та часть, которая пленена его силой и присутствием, задается вопросом, каково это, снова увидеть этот взгляд в его глазах, тот, который заставляет меня чувствовать себя самой желанной женщиной в мире.

Я делаю глубокий вдох, все еще прислонившись к двери. Неглиже висит там, дразня меня, но слова Кирилла все громче звучат в моем сознании. Я надеваю его, чувствуя мягкую ткань на своей голой коже, кружево обнимает мои изгибы.

Я приоткрываю дверь и выглядываю. Он все еще там, его взгляд не дрогнул.

— Выйди вперед, — командует он тихим рокочущим голосом.

К моему удивлению, я обнаруживаю, что подчиняюсь. Мои ноги движутся почти сами по себе, вынося меня из ванной и направляя к нему. Он усмехается, явно довольный моей покорностью, и встает во весь рост, возвышаясь надо мной. Комната кажется меньше, когда он так близко, его присутствие подавляет.

— Даже если это фиктивный брак, — говорит он, глядя мне в глаза, — мы все равно можем немного повеселиться. Может, закрепим наш брак?

Его слова повисают в воздухе между нами, тяжелые от подтекста. Я открываю рот, чтобы возразить, сказать ему, что это всего лишь договоренность, но не могу произнести ни слова. Вместо этого я остро осознаю, насколько он близко, как его взгляд, кажется, видит меня насквозь.

— Кирилл, — начинаю я, но его имя в моих устах звучит скорее как мольба, чем протест.

Он делает шаг вперед, его рука тянется вверх, чтобы убрать прядь волос с моего лица. Его прикосновение нежное, но оно вызывает дрожь во мне. — Вайолет, — бормочет он, его голос становится тише теперь, почти нежно. — Ты не можешь этого отрицать. Ты жаждала этого так же сильно, как и я.

Я хочу отрицать это, сказать ему, что он неправ, но правда в том, что я жажду его. Несмотря ни на что, несмотря на опасность и динамику власти, меня тянуло к нему с того момента, как мы встретились. Мое тело предает меня, наклоняясь к его прикосновению, мое дыхание сбивается, когда его пальцы скользят по моей щеке.

— Видишь? — шепчет он, его губы так близко к моим, что я чувствую тепло его дыхания. — Ты не можешь устоять.

Его слова ломают что-то внутри меня, сокрушая остатки моего сопротивления. Прежде чем я это осознаю, я встаю на цыпочки, сокращая расстояние между нами. Наши губы встречаются в яростном, страстном поцелуе, и кажется, что все, что я сдерживала, вырывается на поверхность.

Руки Кирилла на мне, притягивают меня ближе, углубляя поцелуй. Я теряюсь в нем, в том, какой он на вкус, как он ощущается. Это ошеломляет, опьяняет, и я не могу насытиться. Мои руки находят путь к его плечам, цепляясь за него, как будто он единственное, что удерживает меня на земле.

Он нежно толкает меня к стене, его тело прижимается к моему. Поцелуй становится более настойчивым, более требовательным, и я встречаю его интенсивность своей собственной. Как будто все напряжение, все невысказанные желания между нами воспламенились в пылающем аду.

Губы Кирилла покидают мои, скользя вниз по моей шее, и я задыхаюсь, моя голова падает назад на стену. Он бормочет что-то по-русски, слова, которые я не понимаю, но чувствую глубоко в своей сути. Его руки повсюду, исследуют, заявляют, и я выгибаюсь в нем, желая большего.

— Кирилл, — шепчу я, мой голос еле слышен. — Пожалуйста…

Он отстраняется ровно настолько, чтобы заглянуть мне в глаза, его собственные темные от желания. — Скажи это, Вайолет. Скажи мне, чего ты хочешь.

— Я хочу тебя, — признаюсь я, и мой голос дрожит от интенсивности моего желания. — Я так долго тебя хотела.

Его глаза сверкают торжеством, и он захватывает мои губы в еще одном жгучем поцелуе. На этот раз нет никаких сдерживаний, никаких колебаний. Это грубо, первобытно и наполняет меня желанием, которое оставляет меня бездыханной.

Когда он поднимает меня, несет меня к кровати, так что я стою у ее подножия, и я понимаю, что это то, против чего я боролась все это время, не только из-за контракта, но и из-за собственных чувств. Теперь, когда я уступаю ему, нам, я знаю, что пути назад нет. Мы могли начать это как шараду, но границы между реальностью и притворством размылись до неузнаваемости.

Кирилл отстраняется ровно настолько, чтобы посмотреть на меня, его глаза темные и напряженные. — Дай мне увидеть тебя, — говорит он, его голос, мягкий приказ, от которого у меня по спине пробегает дрожь.

Я колеблюсь мгновение, но жар в его взгляде делает невозможным отказ. Медленно я развязываю пояс халата и позволяю ему распахнуться, обнажая неглиже под ним. Глаза Кирилла блуждают по моему телу, выражение чистого, неотфильтрованного желания, отражается на его лицо.

— Ты выглядишь потрясающе, — бормочет он, его голос полон восхищения. — Абсолютно идеально.

Я краснею под его пристальным взглядом, но не могу отрицать, что его слова заставляют меня чувствовать себя сильной, желанной и полностью в его власти. Он подходит ближе, его пальцы скользят по нежной ткани пеньюара. Прикосновение легкое, дразнящее, но оно снова пронзает меня дрожью.

— Повернись, — мягко приказывает он, и я подчиняюсь, поворачиваясь к нему спиной. Его руки скользят по моим плечам, полностью снимая халат, оставив меня стоять там в одном лишь прозрачном белье. Я чувствую его дыхание на своей шее, тепло его тела так близко к моему.

Он наклоняется, его губы касаются моего уха. — Ты прекрасна, Вайолет. Такая красивая.

Я закрываю глаза, мое сердце колотится, когда его руки скользят по моим рукам, его прикосновения одновременно нежны и собственнически. Он разворачивает меня лицом к себе, его глаза прикованы к моим. — Ты хочешь этого? — спрашивает он, его голос — низкий рык. — Ты хочешь меня?

— Да, — выдыхаю я, мой голос дрожит от предвкушения. — Я хочу тебя, Кирилл.

Кирилл разворачивает меня так, что я прижимаюсь к его груди. Его глаза вспыхивают от удовлетворения, и он захватывает мои губы в жгучем поцелуе. Он требовательный, поглощающий, и я таю в нем, полностью отдаваясь ему. Его руки блуждают по моему телу, исследуя каждый изгиб, каждый дюйм кожи, и я не могу сдержать стон, который срывается с моих губ.

Он без усилий поднимает меня, укладывая поперек кровати. Его глаза не отрываются от моих, когда он перелезает через меня, его присутствие доминирует и командует. — Ты моя сегодня ночью, — говорит он, его голос, обещание и заявление.

— Да, — шепчу я, выгибаясь к нему всем телом. — Я твоя.

Он усмехается, озорной, довольной улыбкой, и его руки движутся к лямкам пеньюара, медленно спуская их вниз по моим плечам. Он не торопится, дразня меня каждым прикосновением, каждым касанием его пальцев по моей коже. Я извиваюсь под ним, отчаянно желая большего, всего.

— Ты такая отзывчивая, — бормочет он, его губы скользят по моей шее, оставляя за собой огненные поцелуи. — Такая нетерпеливая.

Я могу только стонать в ответ, мои руки вцепились в простыни, когда его рот находит чувствительное место прямо под моим ухом. Его зубы царапают мою кожу, и я задыхаюсь, мое тело выгибается навстречу ему.

— Скажи мне, чего ты хочешь, — требует он, его голос хриплый от желания. — Скажи мне, Вайолет.

— Я хочу тебя, — задыхаюсь я, мои пальцы запутываются в его волосах. — Я хочу, чтобы ты взял меня. Пожалуйста, Кирилл.

Он рычит низко в горле, его руки двигаются, чтобы полностью стянуть неглиже. Прохладный воздух касается моей кожи, и я дрожу, но его тело теплое, его прикосновения электризуют. Он откидывается назад, на мгновение любуясь мной, его глаза темнеют от голода.

— Идеально, — бормочет он, скользя руками по моим бокам. — Абсолютно великолепно.

Я тянусь к нему, мне нужно почувствовать его, прикоснуться к нему. Он хватает мои запястья, прижимая их над моей головой, его хватка крепка, но нежна. — Пока нет, — говорит он, его голос — мягкий приказ. — Позволь мне позаботиться о тебе.

Я киваю, мое дыхание становится коротким, когда он движется вниз по моему телу, его губы и руки исследуют каждый дюйм меня. Ожидание почти невыносимо, каждое прикосновение посылает волны удовольствия через меня. Он дразнит меня, доводя до края и отстраняя, его глаза следят за каждой реакцией, за каждой дрожью.

— Пожалуйста, — умоляю я, голос мой срывался. — Кирилл, пожалуйста.

Наконец он смягчается, располагаясь надо мной. Его глаза встречаются с моими, и от интенсивности его взгляда у меня перехватывает дыхание. — Это будет больше, чем ты себе представляла, — говорит он, и его голос звучит как обещание.

Он медленно входит в меня, и ощущение ошеломляет. Я выгибаюсь ему навстречу, мое тело жаждет его прикосновений, его доминирования. Его член толстый, он наполняет меня без усилий. Он задает устойчивый ритм, каждый толчок посылает волну возбуждения через мое ядро. Я пропитана им, полностью разрушена, и я теряю себя в нем, в удовольствии и силе его присутствия.

— Ты моя, — рычит он, его руки сжимают мои бедра, притягивая меня ближе, глубже. — Только моя.

— Да, — выдыхаю я, впиваясь ногтями в его плечи. — Только твоя.

Глаза Кирилла темнеют, и у меня перехватывает дыхание. Он удерживает мой взгляд, и он всепоглощающий. Каждый толчок посылает волны удовольствия, проходящие через меня, заставляя меня чувствовать, что я уже на грани оргазма.

— Повтори это еще раз, — требует он, его голос хриплый от желания.

— Я твоя, — шепчу я, задыхаясь, когда он глубоко входит в меня.

Его хватка на моих бедрах крепнет, и он наклоняется, захватывая мои губы в яростном поцелуе. Мир сужается до ощущения его рта на моем, его тела против моего. Он углубляет поцелуй, его язык исследует, требует. Я жадно отвечаю, стону, когда мои стенки сжимаются вокруг его члена.

Он прерывает поцелуй, его губы скользят по моей шее, оставляя за собой обжигающий след. Его зубы царапают мою ключицу, и я вздрагиваю, выгибаясь к нему. Его руки двигаются целенаправленно, исследуя каждый дюйм меня, его прикосновения одновременно нежны и собственнически.

— Ты такая приятная, — шепчет он мне в кожу.

Я стону в ответ, мое тело жаждет большего, нуждается в большем. Он слегка двигается, его движения становятся более настойчивыми, более яростными. Каждый толчок поднимает меня выше, удовольствие растет до почти невыносимой интенсивности.

— Кирилл, — задыхаюсь я, вцепившись в него руками. — Я долго не продержусь.

Его темп ускоряется, каждый толчок приближает меня к краю. Я чувствую, как нарастает напряжение, как удовольствие, скручивается все туже и туже, пока я не начинаю думать, что могу разбиться. Он тоже это чувствует, его глаза не отрываются от моих, его внимание полностью сосредоточено на мне.

— Кончи для меня, — командует он, его голос хриплый от желания. — Сейчас, Вайолет.

Его слова, моя погибель, и я кричу, мое тело разбивается вокруг него. Удовольствие интенсивное, подавляющее, и он следует за мной через край, его собственное освобождение мощное и всепоглощающее. Ощущение того, как его семя наполняет меня, требует меня, посылает еще одну волну экстаза через меня, оставляя меня бездыханной и дрожащей.

Мы рухнули вместе, наши тела переплелись, наше дыхание тяжелое. Он прижимает меня к себе, его руки теперь нежные, успокаивающие. Я кладу голову ему на грудь, слушая ровное биение его сердца, и впервые за долгое время я ощущаю чувство покоя.

Рука Кирилла гладит мои волосы, его прикосновение удивительно нежное. — Ты была невероятна, — бормочет он, его голос тих в тихой комнате.

— Ты тоже, — отвечаю я, и мой голос еле слышен.

Он усмехается, низким, довольным звуком. — Привыкай к этому, Вайолет. Я собираюсь делать это с тобой при каждом удобном случае.