Земля магических аномалий

Глава 17. Медные вышки

Солнце давно поднялось, когда они дошли до столбов и изумленно их оглядели. Реджина и Финн хмыкнули, наблюдая за лицами остальных. Вроде бы обычные каменные вышки, тянущиеся на пару метров ввысь, между ними – пустота. Так и не верилось, что меж ними нельзя ходить.

– Пересечем границу там, где нужно будет уходить вглубь этой территории к озеру, не раньше, – напомнила Реджина. – Пока идем рядом.

Мара провела рукой у столба, втянула энергию и удовлетворенно кивнула.

– Да, думаю, зелье сработает. Должно сработать. Уверена, что столбы влияют на сердца, как магия Софи, поэтому наша защита поможет.

– Отлично. Тогда идем, не будем терять время. В километре от столбов на нашей территории есть дом – сможем там заночевать.

Они снова двинулись в путь. Оливер молчал, не задирался, ведь ему разрешили идти без наручников, без надзора и даже с мечом наготове. Спорили с Реджиной долго и горячо, но в итоге она все же склонила голову перед Софи, заявляя, что Оливер подчиняется королеве Хартбрука, а значит, это ее решение. Реджина уважала законы, кодекс ордена, а потому лишь недовольно оглядывалась на пленника, ожидая, что тот совершит какую-нибудь глупость.

– Я отдам тебе власть прилюдно в Хартбруке, чтобы люди сразу видели и понимали, кто их новая королева, – сказала Софи. Ее связывала нить с Хантером, по которой текла магия, ведь она быстро выдохлась и с трудом успевала за остальными. Она держала его под руку, сражаясь с усталостью и болью в груди.

– Мудрое решение, – ответила Реджина, не сводя глаз с Финна и Эвелин, что шли чуть впереди и бурно что-то обсуждали. – Но я не желаю вам зла.

– Тогда зачем тебе к источнику жизни? – спросил Хантер, устав от неопределенности.

Реджина усмехнулась, сверкнула глазами, удивляясь осведомленности Хантера.

– Мы похожи с тобой, Грег, – ответила она. – Уверена, в тебе есть гены хранителя любви, просто недостаточно много, чтобы показать себя.

– И как источник жизни поможет тебе?

– Он поможет попасть в хаос, где я найду душу моего мужа.

– Прошло двенадцать лет.

– Я сохранила его тело магией.

Хантер вытаращился на Реджину, остановился, сгорая от удивления.

– Двенадцать лет, мать твою, Реджина!

Мара подошла ближе, наслаждаясь разговором и энергией, что шла от Реджины, облизала губы. Оливер смущенно топтался сзади, не зная, куда деться – далеко отходить от Хантера ему запретили.

– Так чем мы отличаемся? Я храню тело мужа, ты – не спал ни с кем, пока любимая душа не вернулась к тебе. Мы оба любим так сильно, что готовы спалить этот мир ради тех, кто нам дорог.

– Только я трупы не храню по двенадцать лет, надеясь их вернуть к жизни.

Реджина закатила глаза, ведь ее, кажется, ничуть не смущал труп мужа в подземелье. Махнула рукой, призывая вновь пойти, ведь Эвелин и Финн не заметили, что остальные остановились.

– Ну а ты, Софи, готова теперь до конца жизни быть верной Грегу? Не интересно, на что способны другие мужчины?

– Я не собираюсь обсуждать с тобой это, – тихо ответила Софи.

– Я хранитель любви, считай меня семейным психологом.

– У них уже есть семейный психолог, – вскинула руку Мара.

– Богиня смерти?

– Предпочитаю теперь муза любви.

Софи посильнее обхватила руку Хантера, совсем уставшая за день пути. Реджина, заметив это, немного отступила с вопросами.

– Через полчаса должны дойти до дома.

– Я в порядке, – выдавила Софи. – И мне хватит магии, ты ослабнешь.

Хантер мотнул головой, запретил Софи доставать нить из вены: да, резерв скоро опустеет, но не страшно – за ночь восстановится. А Софи нужно больше сил.

– Так ты нашла способ пройти к источнику жизни и не умереть? – сменил тему Хантер, надеясь отвлечь Софи. Да и самому было любопытно.

– Нет. Фон аномальной магии не спадает. И не собирается в ближайшие годы. Источник жизни – медузова бомба замедленного действия, рядом с которой мы живем.

Хантер и Мара переглянулись, думая об одном – и все равно не сжигает тело мужа.

– Книгу хаоса не разгадала?

– Увы. Да и я не верю, что в хаос ведут Врата, которые можно открыть.

– Врата есть, – серьезно ответила Мара. – Но ты права – тебе их никогда не пересечь. И ни одному живому. Вот Софи – возможно. Я бы… – Богиня задумчиво облизала губы. – В общем, язык мертвых поймет только тот, кто застрял меж мирами живых и мертвых.

Глаза Реджины загорелись. Она с недоверием смотрела на богиню смерти, понимая, что все эти годы рвалась в неправильное место, а ответ был куда проще.

– Поможешь?

– Открыть Врата в хаос? – усмехнулась Мара. – Это безумие.

– Мне только душу мужа найти.

Богиня колебалась. Встретилась взглядом с Хантером, словно ждала его разрешения.

– Я посмотрю книгу хаоса. Может, это мне неподвластно вовсе. Это просто моя теория. Но язык мертвых точно прочитаю.

Реджина облегченно выдохнула.

– Так что с источником? Совсем никаких зацепок за столько лет? – спросил Хантер.

– Мы не нашли способ пройти к нему, но я знаю, кто сможет укрыть от аномальной магии. Давина.

– Давина равно туман. Туман нельзя увести из Хартбука, – заметила Софи.

– Я знаю, как увести Давину от тумана. А туман продолжит укрывать город, потому что, как убрать туман я, увы, не знаю.

– И как же? – спросила Мара недоверчиво, гладя череп, мерцающий бирюзовым.

– Не важно. Я сделаю все сама, когда стану королевой Хартбрука. Я пыталась договориться с Оливером, но он отказал мне. Тогда я решила идти войной на Хартбрук – чтобы самой стать королевой. К счастью, война не понадобилась. Да, Софи?

Софи устало кивнула. И Хантер знал, почему она сомневалась – боялась, что эксперименты Реджины смогут кому-то навредить.

– Что они там так увлеченно обсуждают? – спросила Реджина, щурясь. Эвелин и Финн все же обернулись, убедились, что остальные не отстали, и пошли дальше.

– Океан и походы, – ответила Мара.

Реджина непонимающе посмотрела на Мару, плотно стиснула зубы, понимая, что муза любви могла почуять с такого расстояния. Хантер и сам уже заметил, что Финн флиртовал с Эвелин, которая, хоть и смущалась, не думала отталкивать его.

– Ты хранитель любви, Реджина, – напомнила Мара. – Ждешь мужа. Знаешь, что рано или поздно Финна надо будет отдать другой.

Реджина промолчала.

До дома дошли до заката. Хантера снова заставили отдыхать всю ночь, аргументируя тем, что он отдал много магии. В итоге он сумел крепко заснуть, ведь в его объятиях была Софи.

На следующий день они отправились в путь почти сразу после рассвета. Несколько часов по изнуряющей жаре, и Реджина сообщила, что пора пересечь столбы.

– Нам сворачивать еще рано, – заметил Грег.

– Дальше опасная зона – рядом река, здесь много бессердечных. Лучше уйти от них подальше.

Столбы тянулись метра на два ввысь. Обычные каменные столбы, которые, на первый взгляд, не представляли никакой угрозы. Софи подошла ближе, ощущая вдруг знакомую магию – такую же она носила в себе вот уже двенадцать лет. Она несмело потянула пальцы, резко выдохнула, впитывая жар.

– Осторожно, – сказал Грег, хватая ее за руку. – Это может быть опасно.

– Сам сказал, я пройду без проблем, ведь мое сердце… ты понял.

– Наверное, пройдешь! Наверное! И мы не будем это проверять.

Софи закатила глаза – она уже знала, что сумеет выжить. Магия, заключенная в столбах, казалась родной, тянулась к ней, желая обнять и согреть.

Мара погладила череп, глотнула рома и вдруг рванула за столбы. Грег схватил Софи за плечо, словно боялся, что и она побежит следом, но страх пригвоздил ее к месту. Она боялась дышать, пока богиня оглядывалась, делала пару глубоких вдохов, прислушиваясь к реакции тела.

– Я мертва! – крикнула Мара. – Еще мертвее стать не смогу.

– Значит, теория верна, – сказал Грег. – Они пропускают только аномалий. Тех, у кого когда-то остановились сердца.

– Значит, я пройду? – уточнила Софи.

– Возможно. Но все равно выпьешь зелье.

Реджина коснулась столба, зажмурилась от боли, но руку не убрала. Капельки пота покрыли ее лоб, пальцы задрожали, заставляя все же отойти.

– Говорят, алхимики умерли, но вернулись к жизни, – сказала она. – Это объясняет, как они проходят через столбы.

– Значит, сработает и наше зелье. – Грег вытащил колбы из рюкзака, кинул по одной Реджине, Финну и Оливеру, с сомнением посмотрел на Эви.

– Я иду, – сказала Эви и выхватила колбу. Помучилась с пробкой и выпила зелье. Посмотрела на Софи, выдавила улыбку, а ее глаза заблестели от слез.

– Нет! – крикнула Софи, осознавая, что значил взгляд сестры, но успела поймать только воздух, ведь та уже сиганула за столбы и часто дышала, ожидая последствий.

Финн, выпивший зелье, рванул за Эви, схватил за локоть, словно не понимал, что немного опоздал. Мара подошла к ним и втянула воздух.

– Не ощущаю энергии смерти. Кажется, сработало. – Она обернулась к Оливеру. – Ждем особое приглашение? Мне вернуться и вторую руку забрать?

Оливер недовольно тряхнул плечами, но пересек столбы, испуганно зажмурившись.

Софи скинула руку Грега и перешла к сестре. Та стушевалась под злым взглядом, виновато опустила глаза. Грег и Реджина подошли к ним. Все переглянулись, понимая, что план выбрать одного испытуемого провалился, ведь они оказались идиотами.

– Ну, мы хотя бы все еще живые идиоты, – сказала Софи и засмеялась. Смех подхватили все, кроме Реджины, которая холодно оглядывала Финна, видно, придумывая достойное наказание за такой поступок.

А потом все кроме Софи и Мары упали.

Сердце стучало. Страх сковал. Парализовал. Софи разрывалась между Грегом и Эви, не зная, к кому бежать, и в итоге просто стояла, открыв рот в беззвучном крике, что вырывался из души.

– Они живы! – крикнула Мара, падая рядом с Грегом. – Живы, слышишь!

Софи осела у Эвелин, сжала ее руку, окунулась в эмоции, живые, теплые, и слезы потекли по щекам. Страх смешивался с отчаянием и облегчением, проходя холодом по позвоночнику и собираясь внизу живота резью.

– Почему? – выдавила Софи.

– Мы мертвые. Они – нет.

– Но они же…

– Они не умирают, просто без сознания, – мягко сказала Мара и откинула голову, устало выдыхая. – Здесь нет энергии смерти, Софи. Но им нужно немного времени – зелье сработало не до конца.

– Они точно не умрут? Мара…

Богиня вдруг фыркнула, ткнула Софи в плечо.

– Браслет, дуреха.

Софи подняла руку, непонимающе оглядела браслет, что связывал ее с Грегом. Поняла наконец. Будь Грег мертв – она бы тоже уже умерла.

– Поговори лучше потом с Голдом. Успокой бедного мужчину.

Софи знала, что Мара отвлекает ее. Заговаривает зубы, чтобы она успокоилась, но послушно вопросительно вскинула брови.

– Он очень переживает, что ты его бросишь.

– С чего вдруг?!

Мара улыбнулась, а Софи утерла слезы, вновь сжала руку сестры – чтобы чувствовать ее эмоции, пусть и приглушенные, но все еще живые и теплые – и знать, что все и правда хорошо.

– Ну… «У меня же ни дома, ни работы, ни денег, а она принцесса! Вдруг она не хочет жить с таким недоразумением». Он боится, что недостоин тебя, что не сможет дать тебе ту жизнь, которой ты достойна.

– Я не изнеженная принцесса. И я… Твою медузу! Он серьезно это?

Мара вытащила бутылку рома, выпила и вытерла пот со лба. Предложила Софи, та сначала отказалась, но потом все же протянула руку.

– Глоток, не больше. Тебе хватит.

Софи отпила рома, дернулась, а жар расползся по горлу и согрел внутренности. Мара довольно облизала губы.

– Грег долго был один. И, по правде, просто не понимает, как тебя не потерять. Как ухаживать, радовать, как строить с тобой отношения.

– Я люблю его, – тихо сказала Софи и переползла ближе к Грегу, убрала прядь с его лба, провела по щекам, погружаясь в знакомый жар, что немного притих, но не перестал бурлить. – И пока меня все устраивает. И быт… главное же – говорить друг с другом, да?

– Еще как. Говорить, а не ждать, что твой партнер догадается, что не так сам. А у вас метки на душах – если не будете вести себя как эгоистичные дураки, то точно сумеете наладить быт и стать той самой парой, что всех бесит, так как они счастливы вместе. Он-то знает, что ты его любишь?

Софи покраснела, виновато опустила глаза.

– О, медуза! Скажи ему, а! И успокой наконец бедного мужика.

– Ты знаешь мою ситуацию. Что, если он не захочет принимать меня такую?

Мара провела по ее щеке и, казалось, сумела коснуться души, согревая не хуже рома.

– Он выбрал тебя. И будет верен тебе до самой смерти. Скажи ему все.

Хантер застонал, зашевелился, а его эмоции зажглись. Чужие непонимание и усталость ударили Софи под дых. Она счастливо улыбнулась, а облегчение свалило груз с плеч, но стоило обернуться к Эви, как радость растаяла.

– Высшая магия, – пояснила Мара, кивая в сторону Реджины, которая тоже успела прийти в себя.

Грег сел, считал эмоции Софи и без слов обнял ее.

– Надо было браслет сломать сначала, какие мы идиоты, – тихо сказал он, когда остальные все же зашевелились.

Софи помогла Эви сесть, убедилась, что та чувствовала себя хорошо, а сердце уверенно билось в груди.

– Ну, в путь, – заявила Реджина. – Мы ни разу не были на этой территории после взрыва. Поэтому я не знаю, что нас тут может ждать.

Все согласно кивнули.

Территория за столбами казалась… обычной. Ну, настолько обычной, насколько землю магомалий можно называть этим словом. Они держались рядом со столбами, чтобы в случае беды вернуться туда, где все знакомо.

Первое время все притихли, вслушивались в каждый шорох, держали оружие наготове, но вскоре расслабились.

– Мара, – начал Хантер, догнав богиню, но умолк. Оглянулся, чтобы убедиться, что Софи занята разговором с Эвелин и не подслушает.

– Так-так! – заворковала Мара. – Снова будешь мучить страхами, что наша прекрасная дама выберет в спутники жизни кого получше?

Хантер шумно выдохнул. Да. Этого он тоже все еще боялся. Но сильнее боялся, что Софи вовсе не придется выбирать, ведь она умрет.

– Хотел обсудить мой план «В».

– Твой, значит?

– Да, мой. И если что-то пойдет не так, ты сделаешь все, чтобы Софи получила мою жизнь. Поняла?

Мара оглянулась на сестер, нашла взглядом Реджину и Финна, которые что-то горячо обсуждали с Оливером. Сощурилась, оглядывая наконец Хантера.

– Мы обсуждали это. Как ей с этим потом жить?

– Нормально жить! Отойдет! Но я не позволю ей умереть, ясно? – Душа стучала, горела, полная решимости. – Я готов отдать всю свою магию, годы жизни, умереть – все, что могу! – лишь бы она жила.

Мара с сожалением сжала плечо Хантера. Качнула головой.

– Так хочешь, чтобы жила она, или так боишься сам остаться без нее?

– Какая разница?

– Большая. Отдать ей свою жизнь, лишь бы не видеть, как она умирает, – эгоистично.

– Мне почти сотня, ей всего восемнадцать. Она не должна умирать! Я был женат, она еще ничего не видела! И я… я люблю ее, Мара.

– Как же мой план «В», мистер Голд?

Хантер раздраженно дернул плечами, ведь уже не раз слышал про таинственный план, подробностями которого богиня не хотела делиться. А потому знал, что скорее всего план включает ее смерть. И не верил, что та, что заведует смертью, способна на такие жертвы.

– Все еще мне не доверяешь? – догадалась Мара, лукаво сощурив глаза.

– Просто не могу понять, зачем ты это делаешь.

– Потому что я все еще муза любви, Грег. Я была рождена природой, чтобы помогать влюбленным находить друг друга, чтобы создавать пары и дарить любовь. Может, я и изменилась, владею магией смерти теперь, но я все еще муза любви. И ты, Грег, любишь. Любишь так сильно, что напомнил мне, каково быть музой любви, а не богиней смерти. Ты вернул мне меня. И за это я помогу тебе спасти Софи.

– И что за план «В»? А?

– Надеюсь, ты никогда не узнаешь.

– Пожертвовать собой решила?

– Надеюсь, ты никогда не узнаешь.

– Мара… – Хантер закрыл глаза. – Обмен душ – самый надежный путь. Я не могу рисковать Софи.

– Она-то знает, что ты ее любишь?

Хантер оглянулся, улыбнулся и сам, видя, как Софи смеется, а тепло затопило грудь.

– Догадывается, я думаю.

– О, боги смерти, что вы как дети?! – Мара всплеснула руками, остановилась, чтобы дать остальным нагнать их. – Поговорите уже, наконец! Вы начинаете меня утомлять своими переживаниями и молчанием! Секса недостаточно для крепкого союза!

Софи покраснела, неловко потерла шею, встречаясь взглядом с Хантером. Мара толкнула Хантера и Софи вперед.

– Быстро! Пока все не обсудите, ко мне не подходите за советами!

Хантер фыркнул, но послушно взял Софи за руку и потянул вперед. Мара же, заметив насмешливые взгляды Реджины и Финна, пожала плечами.

– Подрабатываю свахой на пенсии. Вам мои услуги не нужны?

Ответ утонул в шуршании листьев, ведь Хантер и Софи продолжали идти вперед. Она обернулась, чтобы убедиться, что остальные далеко. Кинула лукавый взгляд на Хантера.

– Мара сказала, ты волнуешься из-за нас. Сильно.

Хантер усмехнулся: когда богиня смерти успела превратиться в сваху? А Софи посильнее сжала его руку. Волнение и тепло потекли сквозь пальцы, проникая так глубоко, что по телу разливался жар.

– И я тоже волнуюсь. У меня, к слову, даже родителей не было, чтобы я хоть немного представляла, что такое отношения «муж-жена».

– Поверь, иногда так лучше. Некоторые семьи… Ух!

Мара крикнула, что им нужен привал, и Софи утащила Хантера за пышные деревья, чтобы скрыться от посторонних глаз. Толкнула его к дереву и прильнула, почти коснулась губами.

– Но еще я верю, что мы сможем построить счастливый союз, ведь это не так сложно! Правда же?

Хантер обхватил Софи за шею, поцеловал, наслаждаясь тем, как она близко. Старался не думать, что, возможно, им не придется строить семью вовсе, ведь она просто… просто… Хантер прижал ее к себе сильнее, углубил поцелуй, пытаясь выбросить из головы мысли о будущем.

– Все будет хорошо, – заверила Софи, отдаляясь. – А ты был женат полсотни лет! Явно знаешь, как сохранить любовь на столько лет.

Хантер знал, что она поняла, откуда взялось его волнение, удушающий страх, но не стала поднимать эту тему, и был благодарен.

– Был. И верно, не так сложно. Главное, говорить и слышать друг друга.

– Что-то вроде поиска компромисса? Уважение и вот это вот все?

– Вроде того. А еще открытость к диалогу. Всегда здорово, когда твой партнер вовремя объясняет, что злится, будет бить посуду весь день, но не потому, что зол на тебя. И тогда ты вместо терзания себя вопросами «что я сделал» можешь помочь и поддержать.

– Ну, нам проще. Мы читаем эмоции.

– Это здорово упрощает коммуникацию! – улыбнулся Хантер. – А еще всегда здорово, когда твоя жена честно говорит, что ее все бесит из-за месячных, а не из-за того, что ты сделал.

Софи опустила глаза, постаралась скрыть страх, но не сумела. Хантер запустил руки под ее блузку, не давая отдалиться.

– Что…

– Я очень благодарна тебе, Грег. – Софи обхватила его за щеки. – С тобой очень просто. Я… могу быть собой, понимаешь? Мне не надо притворяться, чтобы нравиться тебе, не надо играть роль. С тобой очень легко и приятно быть рядом. И я чувствую себя такой защищенной.

Софи набрала воздух в грудь, поймала взгляд Хантера.

– Я люблю тебя, Грегори Голд. Что бы ни случилось, я тебя люблю.

Он слышал, как дрожал ее голос, видел, что глаза наполнились слезами, но не успел спросить, ведь она поцеловала его. Отдавала всю себя, все тепло и всю нежность, на какую только была способна. Словно прощалась.

Хантер оттолкнул Софи, схватил за плечи, не позволяя уйти.

– Говори.

– Грег…

– А еще в семье принято говорить правду и решать проблемы вместе. Никакой лжи, никаких тайн, Софи. Я обещал тебе больше не врать и не стану. И прошу того же от тебя.

Она нервно облизала губы, опустила глаза, словно провинившийся щенок. Хантер поднял ее за подбородок, пытаясь эмоциями передать, что примет все, что она скажет.

– Зелье, что ты мне даешь раз в неделю… – Софи тяжело вздохнула, зажмурилась, начиная дрожать от волнения. – Мне не надо его пить, Грег. Я знаю, что ты ничем меня не заразишь. А дети…

Хантер кивнул. Догадывался, что аномальная магия и беременность мало совместимые вещи, по правде, но старался не думать об этом. И только теперь понял, что испытывала Софи, когда пила зелье.

– Софи, – осторожно заговорил он, пытаясь подобрать слова. Она вскинула на него глаза.

– Я знаю, ты семьянин. Знаю, как важна для тебя семья. Дети! И я просто… я…

– В первую очередь мне нужна ты. И если у нас не будет детей, значит, не будет.

Софи моргнула, и слезы все же покатились по щекам. И вот она, похоже, детей хотела так сильно, что сама не могла с этим смириться. Хантер читал ее страх, что пытался задушить, понимая, как она боялась, что он не сможет это принять и уйдет.

– Меня смотрели лекари. Врачи. И магия, и наука говорят одно: мое тело развивается, как должно. Я обычная, взрослая женщина. Но менструации у меня никогда не было. – Софи скользнула в объятия Хантера, уткнулась носом в его щеку. – Врачи развели руками и отправили к психиатру. Лекари же твердо сказали, что виновата магия дамы Сердец. Но они не знают, что будет, даже если очистить мое сердце.

– Спасибо, что сказала, – прошептал Хантер, гладя Софи по спине. – Ты не должна проживать это одна.

– А если я не смогу родить даже после обмена жизнями? – спросила она, отдаляясь. – Что тогда?

– Значит, не сможешь, – твердо сказал Хантер. – Значит, будем жить вдвоем. Или… возьмем чужого. Воспитаем как своего. Многим детям не повезло остаться без родителей.

Софи пожала плечами, снова прижалась к Хантеру, начиная расслабляться. Тревога сменялась чувством обреченности и благодарностью.

– Мара знает? – спросил он.

– Сказала, шансы 60/40.

– 60 в нашу пользу?

– Угу.

– Видишь, все не так плохо. И, Софи… – Хантер заставил ее отдалиться, чтобы встретиться взглядами. Ладони вспотели – не умел он говорить красивые речи, но к этому моменту готовился. Набрав воздуха в грудь, он заговорил: – Я люблю тебя, Софи, люблю больше жизни. И я очень хочу провести с тобой жизнь. Разделить все счастливые моменты, разделить и несчастья. Поддерживать и ощущать твою поддержку. Обнимать тебя всю ночь и по утрам любоваться твоим сонным лицом. Наблюдать, как ты злишься и бьешь посуду. Утопать в твоей улыбке, от которой мне всегда становится теплее. Хочу построить наш с тобой дом. Вместе ходить за продуктами. Готовить обеды и ужины. Наши обычаи, привычки, наш уклад жизни.

– Ого, – просипела Софи, смотря в его глаза, словно зачарованная.

– Я готовился, – признал Хантер.

– А я нет.

Хантер улыбнулся, видя, как ее глаза наполнялись слезами, поцеловал. Рука уже скользнула под ее блузку в поисках груди, но раздались крики. На них двигались бессердечные.

– Беги…

– С ума сошел?! – шикнула Софи и отправилась за ним.

Бессердечные настигли их на небольшой поляне.

Софи бежала за Грегом, не понимая, что делать. Бессердечные напали резко, не давая подготовиться. Она крутила головой, но не могла сосчитать их – слишком много. Неужели они сумеют отбиться?!

– Нам не выстоять! – вопил Оливер, прячась за Мару, которая недовольно пинала того, ведь он мешал сражаться дыханием смерти.

Софи запнулась, и Грег ушел вперед. Она уже направилась за ним, но бессердечная перегородила путь. Софи закричала. Тварь замахнулась. Ногти почти полоснули по груди, но встретились с мечом.

– Мы еще не успели очистить твое сердце, чтобы сделать нормальной, – заявил Финн, убивая аномалию, вонзая меч в грудь. – Жизнь за жизнь, красотка.

Грег обернулся, понимая, что проглядел нападение на любимую. Выругался, продолжая отбиваться от бессердечных. Живые неплохо справлялись, но враг продолжал наступать, появляясь словно из ниоткуда.

– Уходите! – закричал Грег. – Сейчас же!

– Я не уйду без тебя, – завопила Софи, прорываясь к нему.

– Я приказываю! Приказываю тебе спасать себя и Эви! Мигом!

Магия расползлась по венам. Обида и растерянность: он обещал так не делать. Обещал! И Софи не может его бросить! Грега, Мару, Оливера… да даже Реджину и Финна! Ну, вернее, теперь не просто может, а обязана, ведь тело уже тянулось вдаль от битвы, в укрытие, спасение…

– Я убью тебя, Грег! – выпалила Софи, хватая Эви за руку.

– Я найду тебя! Браслет поможет мне найти тебя!

Софи со страхом оглядела подступающих бессердечных, и все же позволила Эви утащить себя в джунгли. Они бежали, прорываясь сквозь кусты и пышные пальмы. Ветки били по лицам и телам, словно тоже не понимали, почему они убегали от битвы, а не помогали.

Злость разжигала адреналин, проглотив страх. И больше всего Софи злилась на себя, ведь оказалась такой беспомощной, стоило встретить тех, кого не берет магия дамы Сердец! Как же глупо! Несправедливо! Неправильно!

Софи вымоталась спустя минут пять. Она задыхалась, ноги не слушались, став ватными, но Эвелин тянула ее за собой, унося все дальше от битвы. Она уже хотела остановить сестру, заявить, что опасность давно осталась позади, но не успела. Вместо земли под ступнями оказалось ничто. И они полетели вниз.

Мир вертелся. К счастью, там оказался склон. К несчастью, зацепиться было не за что. Софи кубарем скатывалась все ниже под землю, царапая пальцы, что искали опору. Дыхание сперло, мелкие камушки вонзались в кожу, залезая под одежду. Пару раз на нее налетела Эви.

Все резко прекратилось. Софи перекатилась на спину, охая от боли по всему телу. В глазах темнело, в ушах звенело, а магия в венах, казалось бы, потухла, угождая в плен к усталости и страху.

Эви рвано дышала рядом и охала, что в данной ситуации скорее успокаивало – жива и в сознании.

Отдышавшись, Софи повернулась на живот, стиснула зубы, сдерживая крик: болели руки и ноги, особенно сильно – ребра. Царапины горели, как от огня, а зрение вдруг подвело. Собравшись, она уперлась руками в землю… осознала, что это не земля – бетон? Что-то жесткое, это точно. Зрение медленно возвращалось. Софи попыталась встать, но не сумела и рухнула на ушибленные ребра.

– Жива? – простонала Эви.

– Угу. Что за медуза?

Услышать ответ Софи не успела, ведь кто-то схватил ее за волосы, поднял и прижал к груди. В шею угодило острие кинжала. Эви села, оторопело смотря на того, кто угрожал Софи, подняла руки, показывая, что безоружна.

– Кто вы? – спросил мужской голос. Софи решила не ждать продолжения, попыталась схватить парня за сердце. В глазах потемнело, тошнота подступила к горлу, обжигая. Она повисла в руках незнакомца, что чудом успел убрать кинжал, чтобы она не поранилась.

Парень выругался, взял Софи на руки.

– Идти можешь? – спросил он Эви.

– Наверное.

– За мной.

Софи прижала пальцы к носу, сдерживая кровь, застонала то ли от боли, то ли от обиды, что стала такой слабой. Жизнь утекала из тела, а она ничего не могла сделать – даже защитить себя от обычного парня! Щурясь, она пыталась разглядеть плохо освещенный коридор. На каменных стенах висели приглушенные зачарованные свечи, с потолка капала вода, которая, оказываясь на полу, начинала шипеть. Пространство тонуло в тумане – или она плохо видела?

Эви первая зашла в жилую зону сквозь арку, нерешительно остановилась. Грязная одежда была порвана в нескольких местах, из пореза на щеке текла кровь, волосы растрепались, а в глазах застыл страх.

Парень усадил Софи на диван, заметил, что у нее шла кровь из носа, и, выругавшись, подал ей кухонное полотенце. Жестом указал Эви на диван, и та села рядом с сестрой.

– Вот же повезло, – бормотал он, ища что-то в ящике. – Сами свалились на голову…

Софи еще раз попыталась нащупать магию дамы Сердец, но в итоге откинулась на спинку дивана, ведь в ушах звенело, а сознание утекало в пучину покоя. Она дрогнула, когда на руках защелкнулись наручники, распахнула глаза, с ужасом осознавая, что ее лишили тех крох магии, что еще теплились в венах.

– Пожалуйста… – пробормотала Софи, ведь боль усилилась, едва тело лишилось связи с магией. – За что?

– Я знаю, кто ты, – холодно улыбнулся парень, защелкивая такие же наручники на Эви. – Ну, или ты. Неважно! Главное, что вы обе здесь и что обе живы! Вот это мне подарок свалился!..

– Где мы? – спросила Эви, смахивая кровь со щеки.

– На одной из станций союза алхимиков, – ответил парень. – А вы, сестрички, мой билет на волю! Приведи я вас в союз – мне все простят!

Софи попыталась вытащить руку из наручника, хоть и знала, что это бесполезно. Она сощурилась, разглядывая парня, в плен к которому они попали: совсем юный на вид, лет двадцать, не больше. Светлые волосы топорщились, словно он не расчесывался уже пару дней, гладковыбритое лицо, тонкие губы, с которых никак не сходила самодовольная улыбка. Широкие брюки и рубаха – бежевые, с какой-то нашивкой на груди, которую Софи не могла разглядеть.

– Сестрички? – спросила Эви.

– Ах да. Вы же не знаете. Ваш отец усыновил меня после взрыва. Так-то мы не родные, но Том мне как отец.

– Том мертв, – без эмоций ответила Софи, понимая, что вот-вот отключится.

– Ну, как бы да. Но не совсем. Скоро увидите его. – Парень сел напротив сестер на стул, поддался к Софи, стер кровь из-под ее носа, и она только сейчас поняла, что выронила полотенце. – Догадываюсь, что ты – дама Сердец, значит, Софи. Отец предполагал, что тебе осталось недолго.

Софи закрыла глаза, схватилась за грудь. Сердце бешено колотилось, тело стало чужим, покрылось мурашками, но сгорало от жары.

– Сними наручники! – воскликнула Эви. – Она же может умереть без магии!

Софи часто дышала, дрожа. Кажется, она и правда умирала. Или уже…

– Пожалуйста!

– Ладно! Вы нужны мне обе.

Софи охнула, когда запястья освободились, а магия зажглась в венах. Начала расслабляться – парень поделился с ней магией через порез на руке.

– Том умер, – повторила Софи, ведь мозг начал просыпаться. – Двенадцать лет назад во время взрыва.

– Умер, но вернулся. Он алхимик.

– Алхимия – бред собачий.

Парень снисходительно улыбнулся, впился ногтями в локоть Софи, не позволяя вырвать руку.

– Тебе нужно больше магии. Чтобы создать сыворотку, нужны оба двойника. Ох, если бы мы только знали, что вторая выжила!

Софи содрогнулась, слыша слово «сыворотка». Так значит, Реджина права? Они с Эви одинаковые из-за опытов алхимиков?! А Том? Том знал? Том был причастен к этому?

Парень казался ей повернутым психом, фанатиком, который готов отдать жизнь ради высшей цели – так он радовался, так горели его глаза. Улыбка застыла на смуглом лице, словно на восковой кукле.

Софи вновь попыталась вырвать руку, ведь не желала принимать магию от алхимика, как заметила, что с запястья исчез браслет, что связывал ее с Грегом.

– Нет, – выдавила она, съедаемая паникой. – Нет! Нет-нет-нет!..

Софи закричала, вонзилась ногтями в парня, что опешил и все же выпустил ее, непонимающе моргая. Она вцепилась в его плечи.

– Это ты сломал браслет?! – закричала она, хотя и так знала ответ. – Ты?!

– Что? – испуганно спросил парень.

– Браслет! Он связывал меня с Грегом!

Мысли путались, ужас сбивал с ног. Если Грег сломал браслет – был в шаге от смерти. И отпустил Софи, чтобы не утащить за собой. Когда это случилось? Почему она не заметила? Надо бежать! Найти его! Спасти!

– Какой браслет, твою медузу?! – завопил парень, толкая Софи на диван. Она упала, а он навалился сверху, пытаясь сдержать ее истерику. Ловко уворачивался от слабых ударов.

– Нам надо назад! – верещала Софи. – Помочь! Мы должны спасти Грега!

Эви оплела цепью от наручников шею парня, потянула на себя. Тот зашипел, выпустил Софи, но оказался сильнее слабой девушки. Он резко наклонился, поднимая Эви, повернулся, хватая ее за руку, чтобы освободиться.

Софи закричала, хватая сердце парня. Тот успел скинуть с себя Эви, а потом упал на колени, задыхаясь и хватаясь за грудь.

– Не тронь мою сестру, – выдавила Софи, пытаясь удержать магию. Злость помогала собраться, адреналин дарил силы, которые давно покинули тело. Она напряглась, помня, что не хочет убивать парня, во всяком случае, пока не получит ответы. Дернула, но выпустила сердце.

Парень упал. Софи подползла к нему, со страхом приложила пальцы к шее, нашла пульс, выдохнула. Заметила наконец, что Эви не шевелилась. Перебралась к ней. Дрожащей рукой нащупала и ее пульс.

– Эви, Эви, пожалуйста, Эви! – закричала Софи, вытирая кровь с лица, что затекала в рот. Она затрясла сестру, оставляя кровавые пятна на ее плечах. – Очнись же!

Софи кричала. Трясла Эви, которая не приходила в себя, рыдала, задыхаясь от страха. Боль ушла – осталась только слабость. Она почти не видела – из-за слез и сдающегося организма.

А потом кто-то схватил ее за плечи и оттащил от Эви.

Хантер продолжал отбиваться от бессердечных, стоя спиной к Маре, пока богиня обвивала врагов дыханием смерти, но и этого оказалось мало – аномалии были выносливее, чем те, что встречались им до этого, а потому оставалось лишь гадать, что это за шаманские фокусы.

Финн защищал Реджину, которая и сама неплохо орудовала мечом. Пыталась использовать магию и возвращать бессердечным утерянные эмоции, но терпела неудачу за неудачей. Оливер метался, неумело тыкал мечом левой рукой, почти плача от ужаса и страха.

Аномалии окружили. Подходили слишком близко. На телах появлялось все больше ран, ведь они не успевали отбиваться.

Хантер проглотил крик злости – им не выстоять. Бессердечные стекались лужами к ногам, обжигали ступни, прожигая обувь, но аномалий становилось только больше. Откуда их вообще столько?!

– Надо уходить! – заявил Финн, заслоняя собой Реджину. Закричал, ведь на щеке остались порезы от ногтей бессердечной.

– Как?! – воскликнул Хантер, разрубая очередную аномалию. Он и сам видел, что надо бы убегать, но их окружили. Выхода нет. Зарычав, он нащупал браслет, что связывал с Софи, запомнил местоположение, на случай если все же не умрет, и рассек рукой воздух, освобождая любимую. Так у нее хотя бы будет шанс.

– Да ты сдался! – завопила Мара, прячась между Хантером и Финном. Оливер пытался прижаться к богине, словно верил, что та станет его спасать, но она оттолкнула его. – Рано нам умирать!

Мара резко провела кинжалом по руке, выпуская кровь и черную, тягучую магию, закричала. Черный дым отделился от ее тела, прошел болью сквозь тела живых и мощной лавиной начал сносить бессердечных.

Хантер и Реджина переглянулись и схватили богиню, чтобы помочь. Вырастив ногти, они вонзили их в плечи, чтобы передать немного магии. Грубо, больно, но бессердечные умирали и растекались по земле.

Когда последняя тварь была повержена, они еще минуту оглядывались, ожидая нового нападения. А потом Мара все же упала и застонала, закапывая пальцы в мокрой земле. Реджина присела рядом, подняла за подбородок, заставляя посмотреть на себя.

– Я не уверена, что богиню возьмет, но… – пробормотала она и выдохнула красный дым в губы Мары. Та закашлялась, но на бледное лицо возвращались цвет и румянец. – Взяло.

– Рома выпью и как новая буду, – просипела Мара, ища бутылку в складках платья.

– Идти сможешь? Если нет, я один пойду за Софи. Я сломал браслет, мы можем их не найти, если будем медлить.

– Я иду с тобой! – заявил Оливер. Хантер закатил глаза: нашел-таки в себе смелость, едва враг повержен!

– Дай мне минуту, любовничек, – шикнула Мара Хантеру, толкая Оливера.

Они покинули мокрый участок. Хантер вытер меч, позволил Реджине щедро полить водой на все его раны, которых оказалось куда больше, чем он думал – длинные царапины на руках, глубокий порез на плече и на бедре. Мара кинула флакон, и он принялся мазаться, шипя от боли. Реджина и Финн занялись друг другом. И каждый облегченно выдыхал, едва смывалась липкая субстанция, что обжигала кожу, а мази немного заживляли раны.

Мара пила ром, наблюдая за всеми. И Хантер впервые видел ее такой: с кругами под глазами, растрепанную и грязную, почти плачущую. В итоге она не выдержала и пошла на помощь Оливеру, который не справлялся с промыванием ран левой рукой.

– Пора, – заявила она, когда раны каждого были промыты и намазаны.

Хантер повел всех за собой, надеясь, что Софи и Эвелин не успели уйти далеко. Вспомнил вдруг, что сломал браслет.

– Надо торопиться. Софи, наверное, с ума сходит.

Реджина непонимающе вздернула брови, скрывая свой меч.

– Я сломал браслет. Она, верно, думает я умирать удумал.

– А ты и удумал, – толкнула его в плечо Мара, запнулась в подоле, но сумела устоять на ногах.

– На всякий случай!

– Поспешим, – оборвала начинающийся спор Реджина.

Хантер торопился, позволял веткам царапать щеки и руки, ведь переживал все сильнее. А вина змеей обвивала шею, злила и опустошала одновременно. Как же Софи сейчас переживает!

Но все это померкло, едва Хантер остановился у крутого склона, на краю которого болталась сетка, покрытая листьями – кто-то замаскировал провал. И именно на этом месте была Софи, когда Хантер ее искал.

– Они внизу, – заявил он, делая шаг на склон.

– Уверен? – спросила Реджина.

– Можете остаться наверху.

Хантер вызвал меч и начал осторожно спускаться. Остальные пошли следом. Даже трусливый Оливер.

Склон вел в нечто, похожее на бункер. За металлической дверью нашелся коридор. С потолка капала вода, оставляя горячие лужи, тускло горели зачарованные свечи. И звенел крик. До ужаса знакомый крик.

Хантер рванул. Пронесся сквозь арку, оказываясь в жилой зоне. Пересек комнату, схватил Софи за плечи и оттащил от Эвелин – медуза, только бы была жива! Время застыло. Ужас парализовал. Софи продолжала кричать. Эвелин лежала на полу.

Оливер нашел наручники и застегивал их на руках бездыханного парня – на всякий случай. Мара склонилась над Эвелин, что-то бормоча.

– Жива! – наконец известила она.

Хантер выдохнул и повернул Софи к себе, выругался, видя, что пол ее лица в крови. Она рухнула на пол, и он скорее сел рядом.

– Все хорошо, – повторял он вновь и вновь, пока стирал кровь рукавом своей рубашки. Она продолжала плакать и кричать, словно не понимала, что все закончилось. – Софи!

Она замерла, задержала дыхание, осознавая наконец, кто сидел рядом. Хантер вызвал кинжал, оставил порез на запястье, взял Софи за руку, удивился, видя рану, но поскорее начал делиться магией.

– Я думала, ты умер, – прошептала Софи. – Эви…

– Просто ушиб! Уже пришла в себя! – крикнула Мара.

Софи резко обернулась, а Хантер поддержал ее, не давая разорвать связь или упасть. Эви и правда успела сесть, жмурилась, пока Мара колдовала над ее затылком.

– Браслет… – пролепетала Софи, поворачиваясь к Хантеру.

– Для перестраховки, – заверил он, не желая вдаваться в подробности их почти смерти. – На всякий случай.

– Я думала, ты умер, – просипела она и упала на Хантера. – Тошнит…

Хантер обвел взглядом комнату, а Оливер подал миску с сушеными фруктами. Содержимое полетело на пол, а Софи вывернуло в миску.

– Мара! – крикнул Хантер, борясь с паникой.

– Магия! Все, что ей нужно – магия! – воскликнула богиня и выдохнула в затылок Эвелин. Та застонала от боли, но щеки ее начали розоветь.

Софи вцепилась в плечо Хантера, а потом обмякла, ведь потеряла сознание. Он хотел вновь соединить порезы, но в комнату зашла Реджина.

– Давай я, моя магия возвращает утраченное, – сказала она, и Хантер кивнул, отнес Софи на диван, дождался, когда Реджина устроится рядом и начнет делиться магией.

Хантер отошел к парню, лежащему на полу без сознания, склонился над ним, изучая лицо, словно верил, что может знать юнца. Мара перешла к ним, коснулась груди и устало выдохнула.

– Сердечный приступ, – констатировала она и зашуршала платьем, ища что-то в складках.

– Кто он? – спросил Хантер, переводя взгляд на Эвелин, что так и сидела на полу и терла запястья, которые успели освободить от наручников.

– Сказал, алхимик. Обрадовался, что нашел двойников, – ответила Эвелин, попыталась встать, но решила остаться на полу. – И еще… Он сказал, что Том – его приемный отец.

– Том? – глухо повторил Хантер.

– Угу. Отец Софи. Может, и мой, не знаю, он назвал нас «сестренки».

Хантер посмотрел на Оливера, тот поскорее заявил, что не знает, что происходит.

– Ты в порядке? – спросил Хантер Эвелин. Та удивленно вскинула брови.

– Да. Софи в порядке?

Все уставились на Мару, которая закончила колдовать над парнем и уже пила ром из горла. С кругами под глазами, такая уставшая, словно не спала месяц. Оставалось лишь гадать, как она держалась на ногах.

– В порядке, – заверила она. – Но все мы знаем, что это «в порядке» ненадолго.

– Вы где застряли? – спросил Хантер Реджину.

– Осматривали бункер. Больше здесь никого нет.

Хантер выхватил ром, сделал несколько глотков. Огляделся наконец, чтобы понять, где они оказались: жилая зона состояла из трех комнат, соединенных арками. Они были посредине – в гостиной, совмещенной с кухней. Вдали виднелись маленькая спальня и крошечный кабинет. Стены каменные, серые, покрытые плесенью и грязью. Два дивана стояли друг напротив друга, рядом несколько кресел.

– Озеро близко. Пешком часа три, может, четыре, – сказала Реджина.

– Сможем выйти завтра на рассвете. Как раз все восстановят силы и магические резервы, – заявила Мара и все же плюхнулась на стул, спрятала лицо в ладонях.

– Тут безопасно оставаться? – спросила Эвелин.

Все лишь переглянулись: словно у них был выбор.