Зеркало мага

Глава 12

В отличие от замка, двухэтажный дом в городе Радово выглядел вполне обитаемо. На стук дверного молотка из дверей выглянула женщина в платье прислуги и вопросительно посмотрела на Стефана:

— Скажите, могу ли я увидеть господина Вотнича?

Служанка растеряно улыбнулась:

— Вы, видимо, разыскиваете прежнего хозяина этого дома. Но теперь здесь живут другие люди и я не знаю, что стало с прежним владельцем.

Стефан откланялся и пройдя пару метров остановился, задумавшись. Этого он и боялся. Где же теперь искать бедолагу Вотнича и жив ли он?

— Если господину угодно, я могу помочь…

Стефан обернулся и увидел грязного бродягу, который с ухмылкой чесал сальную бороду.

— Я слышал вы спрашивали Вотнича? Я знаю где он.

И бродяга выразительно щелкнул пальцами, намекая на то, что информация стоит денег.

Магистр кинул серебряную монету и оборванец ловко ее поймал:

— Он в гостином дворе комнату снимает, это за базарной площадью.

Для заведения, в которое попал Стефан Карловиц название "гостиный двор" было большим преувеличением. Грязная забегаловка в которой ни один уважающий себя человек не задержится без особой нужды. Подойдя к стойке за которой скучал лысоватый мужичок с красным носом, магистр поинтересовался об одном из постояльцев сего заведения. Получив разъяснение где найти Вотнича, магистр поднялся по скрипучей и давно немытой лестнице на второй этаж. Самая последняя дверь в темном коридоре была чуть приоткрыта, а из комнаты доносились звуки потасовки. Магистр заглянул внутрь и увидел, что двое крепких мужиков скрутили худосочного вида молодого мужчину и явно готовятся испробовать на нем силу своих кулаков.

— Простите, что прерываю вашу беседу, но не здесь ли проживает господин Вотнич? — на звук голоса Стефана один из мужиков обернулся и рявкнул:

— Жди своей очереди, сначала мы разберемся с этим нищебродом.

Молодой мужчина, которого крепко держали за шею, обреченно посмотрел на магистра.

— Значит я не ошибся, — магистр вошел в небольшую комнату и обратился к разъяренным мужикам:

— Я полагаю, господин Вотнич должен вам некоторую сумму?

Тот что держал шею Вотнича, не оборачиваясь, процедил сквозь зубы:

— Не нам, а нашему заказчику.

— Я же говорил вам, что у меня пока нет денег. Но я верну…

Удар в солнечное сплетение оборвал слова Вотнича, и второй мужик, который нанес удар, хохотнул:

— Конечно, вернешь. Иначе мы тебе твои кишки на шею намотаем.

— А позвольте поинтересоваться, какую сумму задолжал господин Вотнич вашему заказчику? — Стефан Карловиц оставался невозмутим, словно он находится на светском приеме и ведет ненавязчивую беседу.

— Сто монет серебром.

Магистр достал из кошелька одну жемчужину и показал её громилам:

— Это подойдет в качестве оплаты?

Когда жемчужина перекочевала в руки одного из нападавших, Вотнича наконец отпустили и тот тяжело задышал, потирая шею. На пороге один из мужиков обернулся:

— Повезло тебе сегодня, щенок.

Оставшись наедине с незадачливым жильцом этой комнаты Стефан уселся за стол, всем своим видом показывая, что он настроен на долгий и серьезный разговор. Вотнич, бледный и взлохмаченный, бросил на магистра взгляд в котором читались и страх, и удивление, и раздражение одновременно.

— Кто вы такой? И что вам от меня надо?

Выглядел молодой мужчина не лучшим образом. Несвежая рубашка была порвана на плече, руки еще тряслись после пережитого, красные и воспаленные глаза от бессонницы.

— Мое имя Стефан Карловиц. У меня к вам, господин Вотнич, весьма выгодное для вас предложение.

Вотнич уселся напротив и переспросил:

— Карловиц? Так называется замок, который когда-то купил за бесценок мой отец.

Магистр кивнул и продолжил:

— Я хочу купить у вас замок с прилегающими к нему землями.

Вотнич недовольно вздохнул:

— Я не собирался продавать свои земли. С чего вы решили?

Стефан обвел глазами обшарпанную комнату глазами и пояснил:

— Судя по всему ваши дела идут настолько плохо, что рано или поздно замок вам придется продать, чтобы расплатиться с долгами. И тогда вам предложат за него весьма невысокую плату. Мое предложение выгодно вам тем, что вы уже сейчас сможете заплатить свои долги, а на оставшуюся сумму сможете купить неплохой дом. Это во-первых. А во-вторых, если вы мне скажете где тело убитой вами цыганки, то я сниму с вас проклятие.

Вотнич дернулся, как от удара хлыстом. Его и без того бледное лицо стало белым как мел, а серые глаза расширились от ужаса.

— Кто вам…кто вы?

Стефан подождал пока дыхание собеседника выровняется и продолжил:

— Я был в замке и видел и призрак девушки и пелену проклятия. Я сильный маг, господин Вотнич, и считайте что бесплатно проведу обряд очищения вас от проклятия.

Мужчина прищурился и запальчиво воскликнул:

— А с чего вдруг такое милосердие?

— Я это делаю не для вас. Просто я хочу чтобы душа девушки нашла успокоение. И хочу очистить свой замок от проклятия, виновником которого вы стали.

Карловиц сделал ударение на словах "свой замок" и Вотнич не воспротивился.

— Так что? Вы соглашаетесь на мои условия?

— Откуда я знаю, что вы не обманщик?

— Это просто проверить. Вы рассказываете мне как убили цыганку и где её тело. Я снимаю с вас проклятие. А после этого мы оформим сделку по замку.

Вотнич помолчал. Потом откинулся на спинку стула и закрыл глаза. Когда он заговорил его голос был полон тоски:

— Ратри была очень красивой. Я никогда не видел ничего подобного. А она смеялась над моей любовью, дразнила. Я исполнял любой каприз, каждую прихоть. Но она принимала все как должное и не понимала, как я страдаю. Я был готов жениться на ней, лишь бы быть с ней рядом. Позвал в замок, чтобы показать в какой роскоши она будет жить если примет мое предложение. Это был мой последний шанс… А она, посмотрев на убранство замка, сказала с пренебрежением, что она умрет здесь от скуки. И я не сдержался… Затолкал её в одну из укромных комнат, в которой даже окон нет и запер там. Ночью пришел к ней, думал она поняла, что я дошел до края и согласится, наконец, стать моей женой. А она посмотрела на меня с презрением и рассмеялась. Я овладел ею, и каждую ночь приходил и брал силой то, чего так желал все это время. А она и после этого кривила губы в усмешке и презрительно смотрела.

Вотнич подался вперед, закрыл лицо руками и зарыдал в голос.

— Как вы убили её? — магистр был бесстрастен.

— Задушил. Не мог больше видеть её презрения и слышать её смех. А тело так и оставил в той комнате, велев слугам замуровать вход.

Вотнич вскинул на магистра глаза:

— Вы осуждаете меня? Считаете убийцей?

Стефан смотрел будто сквозь молодого мужчину и глухо ответил:

— Я не берусь судить других.

Поднявшись со своего места, магистр зашел за спину Вотнича и простер над его головой руки, прислушиваясь к своим ощущениям.

— Странно. Вместе с проклятием я чувствую и еще некую магию, которая словно пытается пробиться наружу. Но вы не маг.

Вотнич кивнул:

— Да. Когда я был мальчишкой мой отец водил знакомство с одним магом. И попросил его заговорить меня на удачу. С тех пор все у меня ладилось, за чтобы не взялся. А вот с любовью не вышло…

Стефан хмыкнул:

— Тогда я понимаю, почему вы все еще живы после цыганского проклятия. Маг поработал на славу и думается мне, как только проклятие будет снято, ваша удача снова будет работать в полную силу. Но чтобы снять его нам нужно попасть в замок.

Старик, живший в сторожке замка, сильно удивился когда, выпроводив нежданного гостя, увидел его снова у ворот в сопровождении молодого господина. Но Стефан остановил все вопросы движением руки и они с Вотничем поспешили в замок под изумленным взглядом старика.

Вотнич уверено вел магистра по лестнице и коридорам замка. Остановились они на третьем этаже в конце коридора, перед глухой стеной. Чтобы не тратить время, магистр ударил по стене магическим зарядом и разлетевшиеся в стороны камни обнажили дверной проем в темную комнатку, больше похожую на чулан. Удивительно, но запаха тлена не чувствовалось. Мумифицированное тело девушки лежало на кровати, его не тронули даже мыши. Паутина, свисающая со столбиков кровати и покрытая толстым слоем пыли, служила своеобразным балдахином для тела несчастной цыганки. Стефан завернул в покрывало останки девушки и кивнул Вотничу:

— Помогай.

Вдвоем они вынесли тело Ратри на открытую террасу и остановились, положив цыганку на каменные плиты. Стефан оглядывал заросший сад, который виднелся за озером, думая где лучше похоронить тело Ратри. Вотнич, несмотря на сильную бледность, крепко держался и ничем не выдавал своих чувств. Но тут оба мужчины почувствовали холод в спину от которого волосы вставали дыбом. За их спинами вдруг раздался звонкий смех цыганки, который поднимался под своды замка, отражаясь от витражных окон и звенел, сводя с ума. Вотнич зажал уши руками и закричал:

— Замолчи! Замолчи, Ратри!

Смех оборвался и из-под арки появилась полупрозрачная фигура девушки. Она не приближалась к мужчинам, но её негромкий шепот услышали оба:

— Зачем ты сделал это со мной?

Вотнич упал на колени и, протянув руки в сторону призрака, простонал:

— Прости меня, Ратри! Прости…Я любил тебя…я так тебя любил…

Цыганка не ответила, а развернулась и скрылась в замке.

— Пора. Оплакивать девушку будете потом.

Стефан и Вотнич отнесли тело Ратри к самой замковой стене и похоронили её под кустом шиповника.

Было уже темно, когда они поднялись в комнату, которая служила несколько лет склепом для Ратри. Магистр начертил на полу несколько символов, значение которых Вотнич не знал. Свечи, расставленные по периметру комнатки, чадили и молодому владельцу замка не хватало воздуха, но выйти прочь он не осмелился. Когда магистр начал читать заклинание, пламя свечей взвилось вверх и стало ярче. Мрак, царящий в комнате отступил, затаился по углам.

— Ратри, ты здесь? — Стефан задал вопрос шепотом, будто боясь испугать девушку.

Призрак появился возле дверей в комнату и остановился, не решаясь проникнуть внутрь.

— Я пришел освободить тебя, Ратри.

Цыганка приблизилась к центру комнаты, и её призрак завис над символами, начертанными на пыльном полу. Стефан снова начал читать заклинание. Символы наполнялись сиянием, и оно поднималось вверх, прямо к призраку Ратри. Сияние окутывало полупрозрачную фигурку, расцвечивало ее яркими красками и через несколько мгновений показалось, что это вовсе не призрак, а живая цыганка парит в воздухе и улыбается. Вотнич простонав, протянул к ней руки, но магистр ударил по его ладоням и молодой мужчина с глухим стоном отступил назад. Звонкий смех снова наполнил своды замка, но теперь он не пугал своим звоном, а дарил ощущение освобождения. Вотнич упал на колени и зарыдал, а призрак медленно растворился в воздухе.

За дальнейшими действиями магистра Вотнич наблюдал с открытой террасы, куда его вывел Стефан чтобы тот не мешался ему под ногами и немного пришел в себя на холодном ветру. Молодой мужчина видел отсветы свечей в окнах замка, видел как из ладоней магистра рассыпаются золотистые искры в разные стороны и от этих искр плавится некая темная пелена, висящая в воздухе. Когда магистр закончил, выглядел он усталым и осунувшимся. Но останавливаться на этом Стефан не собирался. Он остановился напротив Вотнича и внимательно посмотрел на него:

— Теперь ты. Готов?

Вотнич поднялся с перил, на которых он сидел и пожал неуверенно плечами: смотря что собирается с ним делать магистр. А Стефан подвел его к самому озеру и сухо произнес:

— Раздевайся.

Вотнич не посмел возражать, хотя на дворе стоял холод и до весны еще далеко. Оставшись совершенно нагим, Вотнич испуганно поглядывал на магистра: а вдруг он просто сумасшедший?

— Будет больно. Когда боль станет совсем нестерпимой — прыгнешь в воду.

Магистр зашел за спину Вотнича и простер над его головой руки. Сначала молодой мужчина почувствовал просто тепло, которое лилось на него сверху. Постепенно тепло перерастало в жар, и скоро Вотничу казалось, что на него дует раскаленный ветер, который обжигал обнаженную кожу, царапал её. Мужчина кусал губы, но терпел, и только когда ступни словно лизнули языки пламени, он с болезненным криком прыгнул в ледяную воду. Когда он с вытаращенными глазами выбрался на сухую траву берега единственным его вопросом было:

— Теперь уже все?

— Все.

Магистр вернулся лишь через пару дней и Димитр уже всерьез волновался за деда. Стефан Карловиц выглядел уставшим, но по счастливому блеску его глаз легко было догадаться, что магистр доволен исходом дела. Первым делом он попросил накормить его и только затем обратился к остальным присутствующим.

— Ну, Марфуша, угодила! Хороша стряпня у тебя! Повезло тебе Георги с женой! — на это заявление Марфуша застенчиво улыбнулась, а Георги расплылся в счастливой улыбке. Лишь Димитр промолчал и сделал вид, что занят чем-то своим.

— Думаю, пора нам собираться в обратный путь.

— Дед, но мы же…

— Димитр, не перебивай. Я вернул свой замок и мне не терпится вернуться домой.

— И сколько ты отдал за него?

— Да пустяки! Горсть самоцветов из ларца Сурры.

Георги только рот открыл от удивления — ничего себе пустяки! Да горсть самоцветов — это целое состояние!

— За замок целую горсть самоцветов?! Магистр, но это расточительство!

— Нет, Георги, не только за замок. Еще и за прилежащие к замку земли. А если бы ты знал, какие там луга, да лес какой! Опять же, возле замка озеро есть — будет, где Сурре купаться. Так что, пора в обратный путь!

Георги сразу как-то сник. Понимал он, что вряд ли еще судьба сведет его с Димитром. Да и Димитру не хотелось терять верного друга. А магистр, как ни в чем не бывало, продолжил:

— Правда есть одна загвоздка! Замок-то надо привести в порядок, да и озеро расчистить — заросло оно. Да и вообще, нужен мне хороший управляющий, чтобы хозяйством занимался. Да вот беда — где ж его взять? Я все знакомства подрастерял, а незнакомого человека брать боязно — а ну, как воровать начнет? Вся надежда на тебя, Димитр. Есть у тебя надежные люди, которым можно было бы хозяйство доверить? — и магистр лукаво улыбнулся. Димитр понял его с полуслова.

— Конечно! Георги, это то, что нужно! Почему бы тебе не стать управляющим замка великого магистра? Это звание ни чем не хуже, чем звание рыцаря.

— Да, Георги, почему бы и нет? У тебя будет собственный дом, да и хозяйство, если пожелаешь, заведешь. Я буду платить тебе за твою работу, и ты будешь независим.

Георги задумался. Предложение, конечно, заманчиво, но как бросить тут все? Да и захочет ли Марфуша уехать в чужие края?

— Ты подумай Георги. До следующего утра даю тебе срок.

Все это время Димитра не покидало беспокойство за судьбу Стефки. Все-таки надо было взять ее с собой! Было бы спокойней. А ну, как что с ней случится? Правда с ней там Сурра, но ведь она всего лишь слабая женщина. Да и видел Димитр не раз, что стоит лишь Сурре окунуться в озеро, как она ничего вокруг себя не видела и не слышала — так любила купаться. Может, спросить у магистра перстень — он бы проведал Стефку и мигом назад — но магистр был непреклонен:

— Димитр, ты же маг! Ты должен понимать, что путешествие в пространстве это не увеселительная прогулка! И не нужно этим злоупотреблять. Я уверен, что с Суррой и Стефкой все в порядке! Судя по разнице во времени — они еще спят. А мы скоро уже вернемся. К тому же, там рядом река, вдоль которой находятся поселения речных людей. Они по первому зову Сурры придут на помощь.

Всю ночь Георги шептался с Марфушей — советовался. Одному такое важное решение нельзя принимать. С одной стороны — хочется ему вернуться в родные края, увидеться с братом. Доказать ему, что он, Георги, тоже на что-то годен! А с другой стороны — а ну, как не получится? Ведь одно дело — нехитрое крестьянское хозяйство, и совсем другое — замок с прилегающими землями!

Вспомнил Георги как много раз присутствовал при разговорах отца со своими приказчиками. Вспомнил его наставления по бережному и рачительному отношению ко всему. Вспомнил и то, как после смерти батюшки Радан неумело и неуклюже вел разговоры с теми же приказчиками и давал нелепые указания. Уж если тогда Георги разбирался в этом лучше брата, то сейчас и подавно не заробеет! Была, не была!

Утром, Георги дал свое согласие магистру быть у него управляющим.

— Ну, в таком случае, не будем мешкать. Собери все необходимое, что можно унести в руках. Как соберешься, так и отправимся.

— А как же быть со скотиной? — растерялся Георги.

— Да продай соседям, — посоветовал Димитр.

Тут вмешалась Марфуша:

— Не будем мы скотину продавать. Так отдадим дядьке Авдею. У него полна изба ребятишек.

— Точно. Кстати, Димитр, дядька Авдей и есть тот рыжий мужик, которого ты за прадеда принял, — напомнил Георги.

— А я-то уж и забыл про него. Так что это за Авдей?

— Да я толком ничего и не знаю. Пусть вон Марфуша расскажет.

— Хороший он, — начала рассказ Марфуша, — работящий. Да вот только не везет ему последнее время. В позапрошлый год амбар у него сгорел со всем урожаем. А в прошлый год, такая засуха была, что всему селу тяжко пришлось. А в этом годе, у Авдея на скот мор напал. А изба полна ребятишек — мал мала меньше. Отдадим ему курей да буренку нашу, глядишь до нового урожая и дотянут. Да и Сивка, хоть и старый, да еще поработает.

Тут и магистр заинтересовался удивительным сходством Авдея:

— Марфуша, а давно ли Авдей в вашем селе живет?

— Так он здесь родился! Мне бабка моя сказывала. Матушку дядьки Авдея звали Соломея. Цыганкой она была. Пришла издалека, была уже на сносях. Моя бабка ее и приютила на первое время. Потом-то Соломея своим домом обзавелась. Красивая была! Бабка сказывала, что к Соломее то и дело сваты приходили. Но она всем отказывала. Так и жила без мужика, сына растила. Все удивлялись — Соломея черноглазая, волосы как смоль, а Авдей — рыжий да конопатый! А у нас в селе рыжих боятся. Вот и дядьку Авдея всё колдуном считали. Ни одна девка за него идти не хотела. Думали, так и останется бобылем. А вот тетка Лукерья не побоялась.

Магистр, как только услышал о цыганке Соломее, так и переменился в лице. Похолодело в груди, даже показалось, что сердце остановилось. Вспомнил он, как много лет назад, пришла к нему молодая цыганка, вся в слезах. Жаловалась на его сына Димитра Карловиц. Молодой повеса соблазнил юную красавицу, а теперь в кусты. А что ей делать? Такой позор! Да её из табора прочь погонят.

Схватился тогда Стефан за голову. У него все уж обговорено с будущим сватом — нашел богатую невесту для своего непутевого сына. А тут эта цыганка! И жаль ее, да и не хотелось ему с цыганами вражду сеять. Цыгане, они с ворожбой нехорошей дело имеют, не хватало еще рисковать благополучием своей семьи! Что делать? И не придумал тогда Стефан ничего лучше, как откупиться от Соломеи. Уговор у них был — коли обещает она уехать в дальние края и никому не сказывать чьего ребенка носит под сердцем, то он ей даст столько золота и серебра, что нуждаться Соломея не будет. Оба свое обещание выполнили. Соломея уехала, увозя с собой не только золото и серебро, но и еще не рожденного внука великого магистра.

Вот оно как повернулось-то! Стефан не забывал о Соломее, и совесть частенько напоминала ему о внуке, но не думал, что придется свидеться. Душно стало магистру в жарко натопленной избе, и он вышел во двор, прояснить голову.

Немного погодя, следом за ним, вышел и Георги.

— Ты куда, Георги?

— Да пойду к Авдею, обговорю с ним. Коли нас сегодня здесь не будет уже вечером, то пусть ведет к себе на двор скотину.

— Георги, а ты сможешь толмачом быть между мной и Авдеем? Дело у меня к нему есть.

— Да могу, наверное. Мы с ним друг друга хорошо понимаем.

— Ну тогда, я с тобой.