Зеркало мага

Глава 21

Попытки растормошить молодого мага ни к чему не привели. Тогда Стефка решилась на более действенные меры:

— Димитр, если ты сейчас же не уберешься из моей комнаты, то я завтра же дам согласие Витану на брак!

Димитр приоткрыл один глаз:

— Я так и знал, что этот некромант тут не просто так ошивается! А ты Стефка полна коварства и лишена милосердия! Я бежал к тебе через пол города, чтобы заверить в своих чувствах, а ты уже строишь планы о свадьбе с Витаном. А я, между прочим, два дня провел в карцере, на воде и хлебе.

На лице Димитра появилось обиженное выражение, и Стефка не удержалась от смешка.

— Ты еще и смеёшься! А что, Витан уже сделал тебе предложение? — целитель сменил положение и сел на кровати.

— Нет, Витан не говорил на эту тему. Но тетушка Леяна уверена, что это лишь вопрос времени.

Димитр подвинулся поближе к Стефке и усадил её рядом:

— Но ты ведь не собираешься выходить за некроманта?

Стефке захотелось подразнить бывшего жениха:

— Я еще не решила. Витан перспективный маг, из знатного рода…

Димитр прищурился и недобро взглянул на госпожицу:

— Так, значит? Ну что же, у меня не остается выбора. Я все же вызову Витана на магический поединок и ты через несколько дней станешь моей женой или… на могилку ко мне хоть придешь?

Это было настолько по-детски, что Стефка залилась смехом. Вслед за ней засмеялся и Димитр. Посмотрев друг на друга, они оба замолчали, а потом Димитр притянул к себе Стефку. Целовались они, будто это была встреча после долгой разлуки и не услышали, как скрипнули ступеньки, ведущие на второй этаж. Дверь в спальню Стефки распахнулась и на пороге появилась Леяна в ночном чепце и рубашке до пят. Тетушка, сонно протирая глаза, замерла, увидев двух целующихся. И на всю спальню раздался её громкий шепот:

— Стефка!!!

Госпожица отпрянула от Димитра и испуганно оглянулась на Леяну. А та уже ворвалась в спальню и, схватив племянницу под локоть, рывком подняла её на ноги. Димитр тоже поднялся, и Леяна опасливо предупредила:

— Стоит мне крикнуть, и сюда сбегутся все слуги! Тебе несдобровать!

Маг успокаивающе поднял руки:

— Я не сделал ничего дурного. Я жених Стефки.

Леяна презрительно фыркнула:

— Таких женихов гнать надо! Как вы вообще попали в мой дом?

Тут подала голос Стефка:

— Через окно…

— И ты позволила? Почему не закричала, не позвала на помощь?

— Но тетушка, это же Димитр!

— И что с того? Да хоть князь Любен! Ночью пробраться в окно к госпожице можно только с одной целью — окончательно испортить её репутацию!

Димитр запротестовал:

— Да я, наоборот, пришел мириться и просить Стефку выйти за меня!

— Просить руки Стефки нужно не у неё в спальне, а в замке Майстора у ее отца!

— Да был я в замке… Грегори меня даже не принял.

Леяна, с плохо скрываемым удовольствием, посмотрела на Димитра:

— И правильно сделал. Стефка достойна большего, чем какой-то целитель!

— Ну, это мы еще посмотрим, кто достоин Стефки, а кто нет.

Димитр подошел к окну, распахнул его и, уцепившись руками за выступ в стене дома, стал спускаться вниз.

Леяна, бросив на племянницу разгневанный взгляд, словно выплюнула:

— А с тобой мы утром поговорим!

Разговор утомил обоих: и Леяну, которая взывала к благоразумию племянницы и Стефку, которая согласно кивала, лишь бы тетушка успокоилась.

— В общем, Стефка, я решила так. Сегодня вечером придет Витан, и я поставлю вопрос ребром: либо он делает тебе предложение и вы женитесь в ближайшие дни. Либо ты возвращаешься к отцу в замок, и я умываю руки. В своем доме я такой распущенности не потерплю.

Стефка приуныла. Ни тот ни другой вариант её не устраивал. Выходить замуж за Витана ей совершенно не хотелось. Но и в замке сходить с ума от скуки и ждать, когда отец найдет ей кого-то, кто согласится взять в жены госпожицу с подмоченной репутацией, было слишком несправедливо.

— Тетушка, ну почему вы так настроены против Димитра? Он же мой жених и наша свадьба дело решенное.

Но Леяна лишь фыркнула, показав этим отношение к рыжему целителю.

Стоить ли говорить, что ни о каких прогулках и развлечениях в этот день не могло быть и речи. Стефка скучала за вышиванием, которое ей сунула в руки все еще негодующая тетушка.

Но стоило Леяне отлучиться по своим делам, как в комнату к Стефке проскользнула горничная и шепнула:

— Госпожица Стефка, вас там у ограды хорошенькая госпожица дожидается.

Стефка удивленно выглянула в окно, но увидела лишь закрытую карету, без вензелей.

— А что ей нужно?

Горничная пожала плечами:

— Сказала лишь, что по важному делу. Назвалась Русаной.

Русана? Что же должно было случиться, чтобы подопечная княгини вырвалась из дворца и разыскала её? Отложив вышивание в сторону, Стефка поспешила из дома.

Стоило Стефке только подойти к карете, как дверца распахнулась и сильные, совсем не женские руки втащили госпожицу внутрь.

В полумраке кареты Стефка разглядела нечеткие силуэты в темной одежде. Она мотнула головой и ладонь, зажимающая ей рот, исчезла, позволяя вдохнуть полной грудью. И тут же сильный толчок буквально толкнул госпожицу вперед, в объятия похитителя. Карету так трясло от быстрой езды, что Стефка не сразу смогла принять устойчивое положение и только с помощью мужчины, чья личность еще оставалась неизвестной, уселась на мягкое сиденье.

Тонкая полоска света, проникающая сквозь неплотно закрытое оконце, осветила лицо незнакомки, сидящей напротив. Стефка впервые видела эту девицу и это точно была не Русана. Лицо этой госпожицы было красиво, но насмешливый взгляд и ехидная улыбка портили эту красоту. Впрочем, своим вниманием госпожица лишь слегка почтила Стефку, и через минуту отвернулась к окну, делая вид, что происходящее её не интересует и она здесь почти случайно.

А Стефка повернулась к мужчине, сидевшему рядом и попыталась разглядеть лицо похитителя, скрытое капюшоном плаща. Но незнакомец сам раскрыл свое инкогнито, засмеявшись и задав вопрос:

— Не узнала?

— Захари?! Что все это значит?

Княжич снова негромко засмеялся и, взяв Стефку за ладонь, ответил:

— Ты не откликнулась на мою просьбу о свидании, и мне пришлось действовать более решительными способами.

— Ты решил меня похитить только потому, что я не пришла к часовне святой Смарагды? Это безумие! Сейчас же останови карету и выпусти меня!

Стефка вырвала свою ладонь и попыталась открыть оконце кареты, но Захари тут же пресек ей попытки, грубо перехватив руку. На болезненный вскрик княжич отреагировал уже менее любезно:

— Стефка, сиди смирно и не вынуждай меня действовать грубо. Крики, доносящиеся из кареты, привлекут не нужное для тебя внимание. Когда прибудем на место, я все объясню.

— И куда же ты меня везешь?

— Увидишь.

Через некоторое время карета замедлила свой ход и остановилась. Но из кареты выскользнула лишь незнакомая спутница, на прощание, улыбнувшись княжичу. Захари послал госпожице воздушный поцелуй, и карета снова продолжила путь. Стефке не понравилась фривольность между незнакомой госпожицей и Захари. Было в этом что-то неправильное, неприятное.

— Кто она?

— Одна милая госпожица, которая согласилась оказать мне небольшую услугу, — голос княжича был спокоен, в нем не слышалось ни капли волнения. Будто похищение госпожиц это обычное для Захари занятие.

— Что бы ты не задумал, но меня будут искать и твоей матушке вряд ли понравится скандал вокруг твоей персоны.

Захари снисходительно вздохнул:

— Стефка, жаль тебя разочаровывать. Но Стэллия — это не провинция. Здесь, когда из дома пропадает госпожица, об этом молчат. Кому нужны лишние сплетни? Твоя тетушка не будет придавать огласке твое исчезновение, поверь мне.

Почувствовав, как напряглась госпожица, Захари поспешил её успокоить:

— Не думай обо мне хуже, чем я есть на самом деле. Я не чудовище, и не кушаю красивых госпожиц на ужин. С тобой ничего плохого не случится. Ты ведь мне доверяешь? — на последних словах княжич будто добавил в голос бархата и томности.

— Нет, Захари. После всего случившегося доверять тебе было бы глупо.

Больше говорить Стефке не хотелось. Её поразила та легкость, с которой Захари отнесся к произошедшему. Похищение, репутация, слухи и сплетни — все это волновало княжича не больше, чем комариный укус.

Ехали довольно долго. По звукам, доносившимся из приоткрытого оконца, Стефка поняла, что они где-то на окраине города, а то и вовсе за его пределами. Не стало слышно грохота колес по мощенным булыжниками улицам, криков торговцев, цоканья копыт лошадей. Зато по тому, как сильно стало потряхивать, можно было понять, что теперь карета едет по разбитой и петляющей дороге. И когда терпение Стефки подошло к концу, карета остановилась. Захари помог ей выбраться наружу и госпожица, с удивлением огляделась. Они действительно покинули Стэллию, стены и шпили которой виднелись вдали.

Карета остановилась на берегу реки, русло которой делало большую петлю. И вот на кусочке земли, внутри петляющего русла, стоял небольшой дом в один этаж. Захари указал рукой на этот дом и пояснил:

— Нам туда.

И повел Стефку к лодке, которая покачивалась у берега. Лодочник, по возрасту уже немолодой, отвесил княжичу поклон и не произнесся ни слова, снова занял свое место. Захари помог госпожице устроиться в лодке и уселся напротив.

Лодку оттолкнул от берега возница, правивший лошадями, и Стефка с ужасом узнала в нем Ремиса. Но тот ни взглядом, ни звуком не отреагировал на пораженный взгляд госпожицы.

Лодка легко скользила по темной воде. Стефка не отрывала взгляда от пугающей своей чернотой речной глади, лишь бы не встречаться глазами с княжичем, чей пристальный взгляд чувствовала на себе. Невольно вспомнилось их катание на лодке по лесному озеру. Как же атмосфера той прогулки отличалась от сегодняшней.

Река была довольно широкая и Стефка смогла хорошо разглядеть дом, к которому они плыли. Он совершенно не походил на дома столицы: был приземист, основателен и казался эдаким увальнем среди утонченных и стремящихся ввысь строений Стэллии. Не смогла сдержать любопытства:

— Чей это дом? Он такой… необычный.

Княжич бросил ленивый взгляд в сторону дома:

— Он принадлежит моей семье. Кто-то из моих предков, видимо, любил уединение и рыбную ловлю. А сейчас он пустует, и я иногда отдыхаю здесь от столичной суеты. Уверен, тебе здесь понравится.

Стефка не разделяла уверенности Захари. Меньше всего ей хотелось менять уютный и гостеприимный дом тетушки на это старое и уединенное жилище. Наверняка, от реки в доме сыро и промозгло, водятся мокрицы и двухвостки. Да и учитывая обстоятельства, это вообще сомнительное удовольствие.

Но вот лодка ткнулась носом в песчаный берег. Порог дома от воды отделяла неширокая полоска песчанного берега. Еще плывя в лодке, госпожица видела, что с одной из сторон вода вплотную подступает к стенам дома. И кому пришла такая блажь — строить дом посреди реки?

Но стоило войти внутрь, как Стефка почувствовала аромат сдобы. Внутреннее убранство госпожице напомнило дом родителей Петры — все просто, добротно и главное, мокриц не видно. Комната, в которую Захари провел свою то ли гостью, то ли пленницу была небольшой, но вот уютной назвать её было сложно. Весьма аскетичная обстановка выдавала неприхотливость прежнего владельца. И все таки близость реки чувствовалась — Стефка поежилась, и почувствовала как на неё стремительно накатывает и усталость и раздражение. Захари заметив, как она поморщилась, успокоил:

— Сейчас распоряжусь.

Когда Захари вышел из комнаты, Стефка не удержалась и подошла к окну — так и есть — вода под самыми окнами. За рекой в отдалении виднелась полоска леса. Глухие места.

В комнату вплыла немолодая пышная служанка и молча принялась сервировать стол. Давешний лодочник видимо служил в этом доме и истопником, камин загудел, и скоро стало ощутимо теплее. Стефка очнулась от невеселых дум, когда почувствовала на своих плечах руки Захари. Недовольно повела плечами, чем вызвала смех княжича:

— Стефка, когда ты голодная и замерзшая, то становишься вредной и несговорчивой. Садись к столу.

Возможно, в другое время госпожица бы и отказалась от обеда, но сейчас она и впрямь была замерзшей и сильно проголодалась. Поэтому без капризов принялась за трапезу, демонстративно не обращая внимания на Захари.

А вот княжич, пользуясь тем, что Стефка занята обедом и не перебивает его, разговорился:

— Стефка, я прекрасно понимаю твое смущение, но если ты не будешь упорствовать и упрямиться, то все сложится наилучшим образом. Здесь нам никто не помешает. Я буду иногда наведываться в Стэллию, но остальное время мы будем проводить вместе. Твоих родных известят, что им не стоит беспокоиться о твоей судьбе. Как видишь, я все продумал.

Стефка наградила княжича мрачным взглядом, но трапезу не прервала.

— Я рад, что ты все правильно понимаешь. Ты ни в чем не будешь нуждаться. На балу я понял, что не готов отказаться от удовольствия быть с тобой. Тем более я ни один обратил на тебя внимание, а лишние соперники только все осложнили бы.

Стефка отложила в сторону столовые приборы, вытерла рот салфеткой и только после задала вопрос:

— То есть мое мнение на происходящее тебя совсем не интересует?

Их взгляды встретились и, несмотря на внешне спокойный вид госпожицы, Захари почувствовал исходящее от Стефки раздражение и недовольство.

— И как долго я буду служить тебе игрушкой и утехой? Неделя? Месяц? Год? А что потом? Или тебя совсем не интересует, как потом складывается жизнь тех, кем ты поиграл? Сколько их было до меня, твоих игрушек? Или твоя матушка подыщет мне мужа, который молча примет подарок из рук самой княгини?

По мере того как она говорила, глаза княжича темнели, а лицо преображалось — словно на Захари надели непроницаемую маску.

— Не слишком ли много вопросов, Стефка? Если я говорю, что тебе будет хорошо со мной, значит, так оно и будет. Стоит ли тратить время на перепалку и капризы? Просто прими как данность, что ты теперь со мной и смирись.

— А если нет?

— Не думаю, что ты будешь долго сопротивляться, — глаза Захари самодовольно блеснули.

Княжич поднялся и потянулся:

— Сейчас я отправлюсь в Стэллию, надо показаться пред очами княгини. Но как стемнеет, я вернусь. Так что у тебя есть время подумать — тратить ли его на бессмысленные препирательства. И не вздумай выкинуть какую-нибудь глупость. Вокруг дома река, глубина здесь приличная. А ты, если я не ошибаюсь, не умеешь плавать. Да и погода не подходящая для купания. Так что сиди тихо, как мышка и дожидайся моего возвращения. Если будешь покладистой, то эта ночь станет незабываемой.

Спустя какое-то время в комнату, где сидела Стефка, вошла немолодая служанка:

— Госпожица что-то желает?

Стефка повернулась к ней с надеждой на помощь:

— Помоги мне выбраться отсюда!

Невысокая и полная служанка, опустив глаза, ответила:

— Я могу принести вам горячее вино с гвоздикой, оно хорошо согревает. Если вы притомились, то я приготовлю спальню.

Стефка с раздражением вздохнула:

— Как твое имя?

— Бильяна, госпожица.

— Бильяна, мне нужно сбежать отсюда, пока княжич не вернулся. Помоги мне!

Бильяна, отвела глаза в сторону:

— Господин запретил мне говорить с вами на эту тему. Но если госпожица желает вина…

— Ступай! И не тревожь меня!

Оставшись одна, Стефка метнулась к окну. Даже если бы она умела плавать, то в такое время прыгать в воду — это самоубийство. Окоченеешь и пойдешь ко дну. Если бы добраться до лодки! О том, чтобы выйти через дверь не могло быть и речи. Если уж и служанке запретили говорить с ней, то лодочник и подавно не поможет.

Стефка распахнула окно и, перегнувшись, внимательно всмотрелась в водную гладь. Не может быть, чтобы прямо под окнами было глубоко. Но сколько ни всматривалась госпожица в чернеющую воду, ничего не смогла разглядеть. Зато её взгляд зацепился за каменный выступ, который словно опоясывал дом внизу. Если прижаться спиной к стене и приставным шагом передвигаться вдоль, то наверняка можно таким образом добраться и до полоски берега. А там прыгнуть в лодку и попытаться перебраться на ту сторону реки. Стефка понимала, что в мечтах получается все легко и просто, но не попытаться не могла. Хуже уж точно не будет.

Первым делом она сняла завязки с портьер и связала ручки двухстворчатых дверей изнутри комнаты. Через распахнутое окно ворвался холодный воздух, и Стефка набросила свою накидку. Пододвинув к окну тяжелое кресло, она взобралась на него и взялась руками за узкий подоконник, размышляя, как ловчее выбраться из окна и не свалиться в воду. Туфли однозначно мешали. Не придумав как с ними лучше поступить, госпожица просто сняла их и оставила на кресле.

Перекинув ногу через окно, Стефка поняла, что задачка тяжелее, чем она думала. Одно неловкое движение и она в ледяной воде. Но отказаться от этой попытки, значит стать послушной игрушкой в руках княжича. И Стефка не давая себе времени на размышления и здравый смысл, продолжила свою безумную затею. Когда её пальцы ног коснулись каменного выступа, она непроизвольно выдохнула. Постояла немного, держась руками за карниз, и осторожно повернулась спиной к дому, лицом к реке.

Страшно. В лицо дует ветер, а впереди только черная гладь реки в подступивших сумерках. Нет, только не смотреть вниз, иначе темная вода притянет к себе и заберет в ледяные объятия.

Ноги стали замерзать на холодном камне, и Стефка осторожно начала пробираться по выступу к углу дома, вжимаясь спиной в стену, будто пытаясь слиться с нею. Шажок, еще один. Сколько прошло времени, пока она добралась до угла, госпожица не знала. Остановившись, перевести дух, Стефка глянула вниз и вздрогнула: в темнеющей воде она отчетливо разглядела проплывающую рыбину размером с мужскую ладонь. Заставила отвести взгляд от воды, переведя его на раскрытое окно, которое осталось справа. Из комнаты не доносится никаких звуков. Это хороший знак.

Решив перебраться за угол, госпожица вдруг осознала все безумие затеи. Как это сделать? На стене дома нет никакой ямки или выбоинки, чтобы можно было зацепиться за неё рукой. Стоит ей отслониться от стены, как она тут же полетит в воду.

Она поняла, что загнала себя в ловушку. Что теперь делать? Разумнее всего — вернуться тем же путем и попытаться забраться в комнату. Или хотя бы закричать, чтобы Бильяна услышала и пришла на помощь. Но ручки дверей связаны, служанка не сможет войти в комнату. И тут Стефкой овладело какое-то глупое упрямство. Если она вернется, то признается в собственной никчемности — даже сбежать не смогла.