Зерно граната

Глава девятая

- Тем не менее, они мертвы, - с улыбкой вздохнул Гадес, - Не смею задерживать, мой мускулистый друг. Всего тебе хорошего, надеюсь, увидимся не скоро. Цербера не трогай, напоминаю, он гулял.

Гадес поднялся с трона, всем видом показывая, что аудиенция закончена и торопливо покинул тронный зал, на ходу бросив :

- Можешь поговорить с сестрой, - и уже в дверях бросил - Танатос, проследи.

Тёмный Бог покинул тронный зал, а я ни секунды не мешкая подбежала к Гераклу. Воин стоял опустив голову, он никак не отреагировал, когда я дотронулась до его плеча. Я - богиня, я - богиня… Есения, ты - богиня… Вдруг плечи Геракла содрогнулись… Легендарный воин, совершивший столько подвигов беззвучно плакал. Моё сердце болезненно сжалось, я бросила беспомощный взгляд на Танатоса, но он и бровью не повел. На лице Бога Смерти застыла непроницаемая маска, а ничего не выражающий взгляд неотрывно следил за мной и “братом” .

- Геракл, - почти шепотом позвала я воина. Он, не поднимая головы, развернул ко мне могучее, вздувшееся венами тело. - Я могу тебе чем-то помочь?

Легендарный герой горько усмехнулся и повел плечом, сбрасывая мою руку.

- Мне уже ничто не поможет, - тихо проговорил Геракл и резко развернувшись зашагал к двери, но уже возле выхода на мгновение остановился. - Персефона… Сестра… Тебе не место здесь… Рядом с этим … самовлюбленным, горделивым Богом.

Геракл ушел, а я все еще беспомощно смотрела на опустевшие двери. По щекам текли слезы от невыразимой боли. Сильный мужчина, герой, легендарный воин, плакал, как ребенок, унижался, чтобы хоть на мгновенье увидеть своих детей. Я знаю что такое потеря… Потеря ребенка… Внутри загорелось желание помочь. Что-то подсказывало, что так будет правильно. Если я смогу попасть в Элизиум ещё раз… А если они не в Элизиуме? Я так углубилась в свои мысли, что не заметила, как Танатос приблизился ко мне. От его голоса я всем телом вздрогнула, глядя на на него с опаской. Я боюсь его больше, чем Гадеса. Его свирепый взгляд, ярость, с которой он сражался, упиваясь битвой, холодное молчание пугали куда больше, чем можно себе представить.

- За поляной в лесу нимф. Сразу за пещерой мойр, - быстро и негромко проговорил Бог Смерти, проходя мимо меня. Он вышел из тронного зала, даже не обернувшись.

Что это было? Я не ожидала, что он вообще снова заговорит со мной. Я привыкла видеть его черной тенью за троном Гадеса. Мне казалось, что в камне и то больше доброты, чем в нем. Может, хочет убедиться, что я не Персефона? А зачем? Неужели собрался меня шантажировать? Чем он меня он меня может шантажировать? У меня ничего нет… Я ничего не могу отдать ему… Или он хочет, чтобы я замолвила слово перед Гадесом? Ничто так не пугает, как неизвестность. Что от меня нужно Богу Смерти?

Углубившись в свои мысли, я и не заметила, что уже стою на парадной лестнице, положив руку на черные перила. Так, а дальше то куда? От мойр нас перенес Гадес. Я попросту потеряюсь… Думай, Еська, думай! И тут меня осенило!

- Малыш! - во всё горло позвала я свою гениальную идею, хлопая себя по бедру - А кому почесать ушки? Все шесть! Иди ко мне, мой зай!

“Идея” не заставила себя долго ждать. Уже через мгновение я видела бегущие ко мне три морды, задорно разбрызгивая слюни во все стороны.

- Молодец! Молодец,мой мальчик! - я по очереди чесала каждое ухо, боясь обделить одну из голов. - Кто хороший песик? Ты мой сладкий малыш! Поможешь мне?

Вдоволь начесавшись, Цербер плюхнулся на землю, вопросительно уставившись на меня тремя моськами. На секунду мне показалось, что и змея, которая хвост, вопросительно выглядывала из-за задней лапы. Я встала на цыпочки и стала нашептывать большой собаке прямо в ухо, опасливо оглядываясь по сторонам.

- Малыш, ты знаешь где находятся дети Геракла? - спросила я, боясь, что кто-то услышит.

Крайняя от меня голова кивнула, а потом энергично зачесалась, стуча змеей об порожки от удовольствия.

Я невольно хихикнула от этой картины. Змея отчаянно сопротивлялась. На секунду я испугалась, что змея - ядовитая, и если она прикусит язык… Я снова хихикнула и почесала среднюю морду.

- Ты можешь отвести меня к ним? - прошептала я, глядя в красивые и умные собачьи глаза.

Цербер хотел кивнуть, но замер практически на середине и резко развернувшись к дверям дворца. Я тоже резко развернулась, но никого не увидела.

- Что такое, малыш? - встревожилась я, прислушиваясь к тишине дворца. Если честно, мне даже стало как-то не по себе.

Цербер заворчал, а потом опустился и подставил мне лапу. Я проворно забралась на загривок пса и шепнув: “ Спасибо!”, потрепала его по холке. Собака перешла на галоп, двигаясь по крайней левой тропинке из светлого кирпича.***

- Гадес! Это что за представление ты сейчас сотворил? - в голосе Танатоса зазвенели угрожающие нотки, но на вид мой друг так и остался невозмутимым. - Я не могу понять, ты её расположить к себе хочешь или оттолкнуть? Либо я ничего не понимаю в женщинах, либо я ничего не понимаю в тебе, Гадес!

Он редко позволял себе такую дерзость, только когда был возмущен до предела. Танатос подчинялся мне по иерархии, но не уступал в силе, что было крайне забавно. Мало кто из третьесортных богов способен противостоять перворожденным детям титана. Чем моложе поколение, тем слабее. Но Танатос - это особый случай.

- А что я такого сказал? - я беспечно пожал плечами, направляясь в сокровищницу. В чем то Бог смерти был прав. Я позволил себе лишнего на глазах у Персефоны. Никак не привыкну, что есть зрители… Зато абсолютно уверен, что подарок-драгоценность полностью загладит мою вину. - Геракл сам виноват в случившемся. Интересно, зачем ему понадобилась Геката? Или он уверен, что она сумеет меня убедить? Наивный.

Танатос фыркнул, поравнявшись со мной. Он смотрел четко перед собой явно о чем-то задумавшись.

- Геката всегда действовала самостоятельно, - равнодушно ответил Танатос. - Может, и сейчас Богиня таинств и колдовства что-то придумала… Особенное. А куда ты так быстро направляешься?

- В сокровищницу, - улыбнулся я, понимая, что не было еще такого сердца, которое нельзя купить драгоценностями. - Подберу что-нибудь для “почти” жены. Кстати, как все прошло с Гераклом? Я надеюсь, что ещё один ребёнок Зевса не пополнил Элизиум? Где Персефона?

Минутная заминка моего друга мне не понравилась. Мне пришлось окликнуть его, чтобы он наконец-то обратил на меня своё божественное внимание.

- Да, Гадес, извини, - все еще витая где-то “не здесь” произнес Бог Смерти. Интересно, очень интересно. Впервые вижу его таким. - Прости, мой друг, я проверял покинул ли Геракл Аиду. С Персефоной тоже все хорошо. Уверен, что она гуляет где-то в саду.

- Я уже решил, что подарю ей, - я даже усмехнулся от своей идеи.

А ты хорошо знаешь свою жену? Уверен,что она способна согласиться на банальный откуп? - внезапно спросил Танатос, а я представил ее глаза, когда она увидит мой подарок.

- Мой дорогой друг. - насмешливо произнес я и хлопнул его плечу. - Не родилась ещё та богиня, которая откажется от драгоценностей!

Танатос ничего не ответил. Он хмыкнул в ответ на мои слова, пропуская меня вперед в сокровищницу.

- Как ты думаешь, друг мой, что бы ей понравилось? Тиара? Диадема? Браслет усыпанный бриллиантами? - Танатос бесполезно пожал плечами. И правда, нашёл у кого спросить. - Ты не помнишь, что предпочитает носить Геката? Будем ориентироваться на нее.

Лицо Бога Смерти вытянулось, а потом он громко рассмеялся. Причина его веселья была мне понятна. Я поднял бровь и вопросительно взглянул на друга.

- Гадес, на Гекате столько украшений. - продолжал смеяться друг, опираясь на стену сокровищницы, - Что она вполне может появляться без туники. Ты видел на Персефоне столько же украшений?

- Просто ей их никто не дарил! - усмехнулся я, понимая, что цветы украшают лишь юную нимфу, но не богиню.

А вот это я совсем упустил из вида. На Персефоне действительно не было ни одного украшения, кроме небольшого кольца. И его, мне кажется, не было в тот момент, когда она появилась здесь… Или было? Воды Стикса, я должен был быть внимательнее… На кольце был гранат, вот это я помню точно… Значит….

- Может, вот это ожерелье из гранатов? - я показал другу массивное украшение. Под искусственным светом гиад, что освещали сокровищницу, ожерелье переливалось всеми цветами радуги. - Оно отлично подойдет к её кольцу. Кстати, Танатос, ты не помнишь какого цвета глаза у моей жены?

- А её не перевесит? - с подозрением уточнил Бог Смерти, придирчиво разглядывая ожерелье в моей руке. - Мне кажется у нее шея не выдержит твоей… любви. Слыхал я о том, что смертные, Гадес, в последий раз закрывая глаза, вспоминают глаза любимой женщины.

Бог смерти явно наслаждался своим уколом.

- Танатос, она - Богиня, а не какая-то смертная! - произнося последнее слово я скривился. Нет, в смертных были хорошие качества, например способность к вечной любви. но… Но они все равно оставались песком под ногами бессмертных. Слабые, никчемные, ни на что толком не способные, вечно уповающие на божественную милость смертные привлекали богов разве что своей мимолетной красотой. Они жили для того, чтобы боги их заметили и одарили милостью.

На моей руке лежало ожерелье, сверка каменьями. Роскошный подарок, за который сама Афродита отдала бы свое сердце. Да что там Афродита! Афина Паллада не устояла бы перед такой красотой.

- Я абсолютно уверен, что она будет в восторге. К тому же, оно в десятки раз дороже той, что подарил Афродите Арес, когда предлагал помолвку, - усмехнулся я, невольно залюбовавшись подарком.

Теперь скривился Танатос. Он, как и я, не любил Олимпийцев за их продажность. Все в этом мире продается. Даже боги. Просто нужно знать цену.

- Друг мой, не составит ли тебе труда, привести мою жену? - я обратился к Богу Смерти, а на его лице проскользнуло удивление. - Не смотри на меня так! Ты же знаешь, я не привык к этим… этим… расшаркиваниям перед Богинями.

Танатос кивнул и исчез. Ну что ж … Попробуем наладить отношения с женой… Посмотрим, что она скажет и как жадно загорятся ее глаза, при виде этой божественной красоты.

Цербер остановился на границе красивой, как будто подстриженной поляны, окруженной высокими деревьями. Песель подставил мне лапу, помогая спуститься, а сам отступил в тень деревьев. Небольшой домик приютился по левой стороне золотого пятачка. Как только я ступила на поляну, мне показалось, что я прошла через толщу воды. Я на секунду замерла, дотронувшись рукой до невидимой стены. Зачем это здесь? Словно стихли все звуки, мир дернулся, а я посмотрела на маленький домик.

Мама, - услышала я детский радостный крик и резко развернулась. Ко мне на встречу бежали две крохи, лет шести-пяти не старше. Сердце защемило, а на глаза навернулись слезы… Такие маленькие, такие славные ребятишки.

- Это не мама, - как-то обиженно надулся младший, глядя на меня ясными глазами.

Старший резко остановился и спрятал за спину младшего, во все глаза глядя на меня. Я не решалась подойти к ним, а они боялись сделать шаг ко мне. Не знаю сколько бы мы так простояли, но я додумалась протянуть руку вперед, жестом уверяя малышню, что не причиню вреда.

- Кто ты? Ты - богиня? Что-то случилось с мамой? С папой? - ребенок старался говорить уверенно, но верхняя губа мальчишки задрожала и он сильнее прижал к себе брата. - Отвечай!

Крик ребенка, так похожего на Геракла вывел меня из ступора. Тело снова меня слушалось и я сделала шаг навстречу детям, стараясь их не напугать.

- Я - Персефона, сестра Вашего папы, - сумела я выдавить из себя, а на глаза снова навернулись слезы… Почему так произошло? Почему так несправедливо? Гадес же мог всё исправить! Он мог сжалиться над детьми! - Я пришла узнать, как Вы тут… поживаете...

Я ласково погладила старшего по голове и щелкнула его по носу. Младший тут же завозился и выскользнул из захвата старшего, улыбаясь мне беззубой улыбкой.

- Тетушка! - он по детски радостно бросился ко мне на шею обнимая, как тисками, маленькими ручками. - Ты пришла благословить нас, да? Ты же Богиня?

- Да, мой хороший, - я едва сдерживала слезы и часто-часто заморгала, чтобы не расплакаться при детях. А чтобы голос не выдал меня, перешла на шепот. - Я благословляю, благословляю Вас обоих. Вижу, что у вас все в порядке.

Я по очереди поцеловала в лоб каждого, от чего они слегка засветились, как маленькие ангелы.

- Боги не приходят просто так, - хмуро заключил старший, а его лицо омрачилось тревогой. - Что-то случилось либо с мамой, либо с папой.

Малыш сердито уставился на меня, а я не знала, что ответить ему. Они были мертвы, но почему-то не осознавали это… Где их мать? Я точно помню, что Мегера пала от руки Геракла, защищая детей. Что-то тут не так. Гадес оставил их в неведении. Но почему?

- Персефона, ты можешь кое-что передать папе? - младший смотрел на меня с такой надеждой, что я думала, что со мной случится сердечный приступ. - Я сейчас принесу, подожди!

И младший рванул в сторону дома, а старший внимательно смотрел на меня, а потом выдал с серьезностью, совсем не присущей его годам.

- Они больше никогда не придут, да? - малыш старался держаться, но глаза наполнились слезами, - Они погибли? Или попросту разлюбили нас?

Маленький мальчик сжал кулаки и отвернулся. Последний вопрос он произнес шепотом, а потом беззвучно заплакал. Он все это время держался ради младшего, а теперь позволил себе небольшую слабость. Но как только услышал приближающегося младшего брата тут же вытер глаза рукавом простой рубашки и замер.

- Они вернутся, - почти не думая и ни капли не сомневаясь соврала я,- И они оба очень Вас любят.

Старший кивнул, явно мне не веря, а младший протянул мне двух деревянных лошадок и два яблока, завернутых в грубую ткань.

- Одно яблоко для мамы, одно для папы. Лошадки обе папе. У нас ещё есть! Он будет смотреть на них, вспоминать нас, соскучится и вернется.- терпеливо объяснял мне малыш, а я понимала, что всё. Сил моих держаться больше нет. - Ты только быстрее передай, чтобы они вернулись поскорее, ладно? Мы по ним очень скучаем!

Я только и смогла кивнуть, поцеловать каждого в лоб, прошептав: “благословляю…” и быстро зашагала прочь, унося в груди рыдания. Вслед мне донесся веселый детский крик :”Приходи ещё! Пожалуйста! Я буду ждать!” …

Я бегом прошла невидимую стену и рухнула на колени, рыдая в голос. Голоса детей стихли, а я видела, как они бежали в дом.

Так страшно и несправедливо, когда умирают дети...Почему? Почему он не помог? Деметра права. Он - чудовище. Минут через пятнадцать я наконец-то начала успокаиваться и боковым зрением уловила тень, отделившуюся от ближайшего дерева.

- Признаться впечатлен. Не удивлен, но впечатлен, - широко расставив ноги и положив руку на рукоять меча, надо мной возвышался Танатос. Как давно он здесь? Сколько смог увидеть? Зачем он здесь? Погодите! Это ведь он! Он убил тех детей?!

- Как ты мог? - прошептала я, стараясь не смотреть на Бога Смерти и сжимая кулаки от бессильной ярости. - Почему ты забрал их так рано?

Танатос с усмешкой опустился рядом со мной. Я искоса посмотрела на смертоносного бога и прикинув соотношение размеров на всякий случай отползла подальше. Мой маневр был замечен усмешкой.

- Не бойся! - усмехнулся Танатос и похлопал по траве рядом с собой, - Можешь сесть обратно, я тебя не трону.

Я кивнула, но место дислокации на всякий случай менять не стала. Меня ещё пугали его слова, сказанные на тренировке с Темным Богом. Я бросила нервный взгляд на Бога Смерти и поджала губы. Может, спросить напрямую?

- Танатос, почему ты сегодня сказал, что я из другого мира? - я осторожно подбирала слова, чтобы потом попытаться обратить это в шутку. На помощь пришёл разговор с Деметрой, - Ты же знаешь, что это смертельное оскорбление для Богини!

Я надменно вздернула подбородок и высокомерно посмотрела на Бога Смерти. Лицо Танатоса вытянулось, а потом возле глаз залегли веселые морщинки. Он честно старался скрыть смех, но не смог. Танатоса почти сложило, а я вспомнила, что совсем недавно ревела белугой. И вот я, с красным распухшим носом, огромными глазами, как у окуня пытаюсь строить из себя богиню.

- Маленькая Богиня, такого я не видел даже в амфитеатре Олимпа. - произнес Танатос, но тут его лицо резко стало серьёзным. - Можешь не бояться меня. Я никому не скажу кто ты, Есения.

Сердце оборвалось, а все тело начала сотрясать крупная дрожь. Он знал! С самого начала он знал, что я - не богиня! Сердце лихорадочно забилось, а меня накрыл приступ паники.

- Почему? - онемевшими губами еле пролепетала я, а бог смерти усмехнулся и сорвав цветок стал вертеть его в руках. Я смотрела на цветок, чувствуя, как ужас сковал меня.

- А что от этого изменится? Ты станешь Богиней? Нет. Ты снова станешь смертной? Тоже нет, - задумчиво рассматривая цветок произнес Танатос. Брови Бога Смерти нахмурились и почти встретились на переносице, а потом он поморщился. - Ты мне вот только скажи, стоило ли то, ради чего ты рискуешь жизнью? На что купилась твоя душа, когда ей предложили сделку?

- Ребенок, - опять прошептала я, губы меня ещё плохо слушались. - Богиня пообещала мне ребёнка.

Танатос нахмурился, но ничего не сказал. Черты лица Бога Смерти заострились и он тяжело выдохнул.

- Нас зовёт Гадес, - мрачно отозвался Танатос, и поморщившись потер висок, - По поводу твоего вопроса…

Он за мгновение замер и кивнул в сторону маленького Элизиума для детей Геракла. Мое сердце сжалось, когда я вспомнила их лица.

- Я был у мойр. Они предупредили меня о том, что случится и я заранее срезал прядь их и Мегеры. Таким образом, когда Геракл обезумел - его семья уже была мертва и направлялась в поля Элизиума. Именно поэтому они ничего не помнят. Но их мать оказалась хитрее и стала выцарапывать на земле события, прошедшего дня. Когда поняла, что события повторяются изо дня в день пошла разбираться с Гадесом, - голос Танатоса стал насмешливым.Я представляла, как разъяренная Мегера мчится к Гадесу и поежилась.

- Ну и скандал она закатила Темному Богу! - рассмеялся Танатос. - Её было слышно даже у Харона.

- И что произошло потом? - я затаила дыхание и совсем не по божески вытерла нос туники, - Кстати, где она?

- А с ней произошло тоже самое, что и со мной.- пожал плечами Танатос, - В принципе, ничего страшного. Она стала Богиней. Одной из Эриний Гадеса, Мегера - завистница.

У меня челюсть отпала. Погодите… Сейчас-сейчас… То есть… Танатос…

- Так ты тоже? - прокашлялась я, во все глаза уставившись на Бога Смерти, - Ты - смертный?

- Был, - поправил меня Танатос с улыбкой глядя на меня, - Теперь нет. Вставай, юная Богиня, нас ждет твой … будущий муж.

Я не двинулась с места, пытаясь вспомнить, что я хотела сделать… Что-то важное… Мне почему-то показалось, что в его голосе была какая-то странная горечь.

- Я не выдам твоей тайны, - произнес Танатос, глядя на меня странным взглядом. - Я знаю все тайны смертных, которые были унесены в могилу. И поверь мне, твоя тайна - не самая страшная. Я сам отнесу дары Гераклу, идем. Гадес ждет тебя. Не зли его.

Танатос протянул мне руку и помог подняться.

- Почему? - нахмурилась я, перевязывая отрезом ткани яблоки и лошадок, - Почему нельзя его злить?

- Не сейчас, - произнес Танатос, пряча узел и осматриваясь по сторонам. Бог Смерти взял меня за руку и мы перенеслись во дворец. В тот момент, когда его рука коснулась моей, я застыла. Не каждый день твои пальцы гладит смерть.