Звезда по имени Любовь

Глава 12

Вход на всероссийский конкурс молодых исполнителей «Молодые голоса» был свободным, поэтому практически весь зрительный зал областного Дворца Молодёжи был заполнен желающими посмотреть на конкурсантов, прибывших со всех уголков России. Этот конкурс, учреждённый Министерством культуры, проходящий ежегодно в разных федеральных округах, вот уже пятый раз подряд собирал молодых талантливых исполнителей современной эстрадной песни. Программа конкурса, рассчитанная на три дня, включала в себя торжественное открытие, прослушивание конкурсантов, полуфинал и финал, в который должны были выйти лауреаты, дипломанты и призёры, а так же заключительный гала концерт и торжественное закрытие конкурса.

Все три часа дороги Любаша переживала только об одном — будет ли в жюри Дмитрий Морозов, ведь она так обнадёжила Даниила в том, что Диму утвердили в качестве члена судейской бригады. Она знала лишь, что основной состав жюри, утверждённый оргкомитетом конкурса, состоял из маститых деятелей культуры и искусства — в него входили известные музыканты, продюсеры, шоумены — всего восемь человек, пятеро из которых приехали из Москвы, а остальные были местными — из числа тех членов жюри, которые судили областной этап. Эти самые, «местные» кандидатуры, окончательно были избраны лишь перед самым конкурсом, и поэтому их имён ещё не знала ни Галина Геннадьевна, ни Даниил с Ильёй. И только Люба отчаянно соврала Дане, что вопрос с Морозовым решён окончательно. Обманывала она его вполне сознательно, ведь он после её обманов становился таким близким…

Она не решилась позвонить Наталье, чтобы узнать всё наверняка, хотя Даня настаивал на этом — он недвусмысленно намекал Любаше, что неплохо было бы ей и в этот раз напроситься переночевать у Морозовых, чтобы быть в курсе всех событий, и ей пришлось соврать ещё раз — она уклончиво ответила ему, что она звонила, но сами они её не пригласили, а напрашиваться ей было неловко… Его же прямое высказывание о том, что она, в любом случае, должна лично поговорить с Димой, показалось ей более чем странным.

— О чём я буду с ним разговаривать? — Люба непонимающе уставилась на Даню, — Я же не буду его напрямую просить, чтобы он поставил вашему дуэту высокие оценки!

— Ну, малыш… — он не сводил с неё своего обворожительного взгляда, — Ты же им почти родственница… Что такого, если ты попросишь за своего любимого человека?.. Или я буду сомневаться в том, что я — любимый человек…

— Даня… но это невозможно… — Люба растерянно пожала плечами, — Как ты себе это представляешь?! Я подхожу к Диме и прошу его поставить вам высший балл?!

— Именно так и представляю, — чуть улыбаясь уголками губ, ответил Даниил, — ты можешь спросить его как бы в шутку… Он в любом случае тебя поймёт.

— Во-первых, он и так всё понимает. Во-вторых, ты думаешь, что одна его оценка сыграет какую-нибудь роль?!

— Люба, роль может сыграть даже тысячная доля балла. Тут все способы хороши, ты же сама знаешь. Это такой шанс, который нельзя упускать…

— Дима и так поставит вам с Ильёй максимальную оценку. Я в этом даже не сомневаюсь. Лучше я попрошу его о другом…

— О чём?

— О том, чтобы он взял нас в какой-нибудь свой проект. Ну, если ты не выйдешь в финал.

В гримёрную вместе с Даниилом и Ильёй в этот раз Любе попасть не удалось, и, сидя в зрительном зале, она тревожно поглядывала на места в первом ряду, отведённые для членов жюри. До начала конкурса оставались считанные минуты, а мягкие кресла, обитые синим материалом, были ещё пустыми. Наконец, боковые двери открылись, и восемь членов жюри цепочкой прошли к своим местам…

Люба напряжённо вглядывалась в силуэты… но Морозова среди них, увы, не было.

Она с замиранием сердца смотрела на затылки судей — четверо мужчин и четыре женщины… Все они были ей незнакомы… Ни Димы, ни тех самых «тёток», заглядывающихся на Илью с Даниилом на предыдущем этапе… Даже председателем жюри теперь был вовсе не Платов, а совершенно другой мужчина, которого представили как музыканта, Заслуженного артиста РСФСР. Несмотря на высокое звание, Люба впервые слышала его имя.

Она уже без особого энтузиазма смотрела выступления конкурсантов и, когда на сцену вызвали Даню с Ильёй, буквально вжалась в кресло…

— Почему в жюри не было Морозова?! — первое, что услышала она от Даниила, когда, после окончания сегодняшнего прослушивания, встретилась с ним и с Ильёй в фойе, — Ты с ним так и не разговаривала?!

— Нет… Даня, я… — начала было Люба, но он не дослушал.

— Ты видела, какие оценки поставили нам эти уроды?! Мы даже в полуфинал не вышли!

— Да, я видела… Уроды… — Люба бросила испепеляющий взгляд в сторону зрительного зала, — Они вообще несправедливо вас оценили!

— Если честно, то я рассчитывал выйти хотя бы в полуфинал, — всегда немногословный, Илья не удержался от реплики, — судейство вообще отстойное.

— Несправедливо… — охотно кивнула Любаша, — Вообще…

— Слушай, а почему всё-таки не было Морозова? — Даня посмотрел не неё с нескрываемой обидой, — Ты же говорила, что он будет!

— Я не знаю… — Люба растерянно развела руками, понимая, что обман вот-вот раскроется, — Даня… Правда, я думала, что он будет в жюри…

— Так думала или знала?! — похоже, Даниил был готов обрушить свой гнев на неё одну, — Ты что, меня обманула?!

— Ну, почему — обманула?! — Люба постаралась придать лицу возмущение, — Разве мне докладывают?! Он должен был судить!

— Да теперь-то что, — философски махнул рукой Илья, — будем всем говорить, что мы номинанты… без подробностей…

— Ребята!.. — Мальчики!.. — Галина Геннадьевна, махала им рукой с другого конца фойе — Идите ко мне, быстро!

— Что? — быстрым шагом преодолев разделяющее их расстояние, Даня в сопровождении Ильи и Любаши приблизился к своей руководительнице, — Что такое, Галина Геннадьевна?

— Идёмте скорее! — сделав призывный жест, она развернулась и двинулась в сторону коридора, по обе стороны которого располагались служебные помещения Дворца молодёжи, — Вами заинтересовались!

— Кто?! — хором выкрикнули Даня, Илья и Любаша, которая теперь не отставала от парней.

— Сейчас увидите… — буквально подбежав к одной из дверей, Галина глубоко вздохнула и, распахнув её, кивнула парням, — Заходите!

Оставшись в коридоре одна, Люба с замиранием сердца старалась прислушаться к тому, что происходило в помещении, в котором скрылись ребята, но за плотной дверью ничего не было слышно. Прислонившись к стене, она прикрыла глаза…

Ждать пришлось довольно долго. Она уже устала стоять и подумывала, не пойти ли в зрительный зал, чтобы присесть, когда двери, наконец, отворились.

— Вот так и договоримся… Хорошо? — первой из помещения вышла высокая, красивая женщина лет тридцати, с тёмно-каштановыми, волнистыми волосами, рассыпавшимися по плечам, в коротком трикотажном платье и высоких, до колена, стильных сапожках, в которой Люба узнала члена жюри, «москвичку» Аллу Сафонову, представленную как довольно известную шоувумен.

— Хорошо! — Даниил, улыбаясь своей обворожительной улыбкой, вышел следом. Тут же за ним показались Илья и Галина Геннадьевна.

— Ну, и замечательно! — Алла тоже улыбнулась — сначала ему, потом и его спутникам, — Телефон я у вас взяла, значит, до встречи!

— Ну, что?! — Люба заглянула в глаза Даниилу, как только за женщиной закрылась дверь, — Что она вам сказала?

— Да так… — он отвечал как-то уклончиво, пряча взгляд, — Пока ничего особенного… Сказала, что у неё есть для нас интересное предложение, но какое — пока секрет. Должна будет позвонить.

— Это она так долго вам об этом говорила? — удивилась Люба.

— Она больше расспрашивала, — усмехнулся Илья, бросив многозначительный взгляд на Даниила.

— Ой, мальчики… Но это уже половина успеха! — Галина переводила взгляд с Дани на Илью, — Если такая фигура, как Сафонова, заинтересовалась вами, это говорит о многом! Если честно, я такого вообще не ожидала!

— Даня… я так рада… — Люба во все глаза смотрела на любимого парня, — Господи… Неужели, у нас всё получится?!

— Я пока ничего не знаю, — несмотря на свои слова, он всё же не мог сдержать довольной улыбки, — Посмотрим…

Всю дорогу до гостиницы, куда они поселились ещё утром, Галина то и дело подбадривала своих подопечных, суля им всякие творческие перспективы, если Сафонова не передумает заниматься их проектом. То, что Алла обратила внимание на дуэт, даже не прошедший в полуфинал, её как будто не смущало, напротив, она то и дело тараторила о том, что «верила в успех своих подопечных».

Люба практически не участвовала в этом разговоре — она-то знала про себя, что их ждёт на самом деле… Галина?.. Пройдёт немного времени, и музручка будет с гордостью рассказывать, что когда-то была лично знакома с Соловьёвым и Градовым…

…Она думала, что в гостинице Даня сразу придёт к ней в её одноместный номер, но он, сославшись на необходимость с кем-то пообщаться по интернету, ушёл вместе с Ильёй к себе. Просидев час, Люба не выдержала, и набрала его телефон…

Он нехотя согласился пойти немного прогуляться по улице… Люба про себя отметила какие-то странные перемены, которые произошли с ним в считанные часы. Даня вёл себя с ней как-то отстранённо, на все вопросы отвечал довольно сдержанно, и ей показалось, что он чем-то взволнован.

— Идём ко мне?.. — на обратном пути, прижавшись к нему, Любаша подняла глаза.

— Сегодня вряд ли получится, — он озабоченно нахмурился, — мы с Ильёй сегодня должны встретиться с Аллой…

— С Аллой?..

— Да, с Сафоновой.

— Где встретиться?

— Пока не знаю, она должна перезвонить.

— Даня… как ты думаешь, что значит это её внимание к вам? Это… это может быть какой-нибудь вокальный проект?

— Я очень надеюсь, что — да. Она, действительно, заинтересовалась.

— А что… что она вам сказала, когда вызвала к себе, там, во дворце молодёжи?

— Н-ну… она сказала, что хочет сделать нам одно предложение… Вот, как раз вечером, мы должны будем его обсудить.

— Даня… это — то, о чём мы с тобой мечтали… Я так чувствую! — Люба буквально засветилась счастьем, — Даня!.. Она же из Москвы! Да?..

— Ну, да!

— И любой проект с вами будет именно в Москве, Даня!.. Данька!.. — повернувшись, она вдруг кинулась к нему на шею, — Да-а-ань-ка-а-а-а!..

— Ну, всё… всё… — слегка прижав её к себе, Даниил тут же отстранился и разжал её руки, — Всё, Любаша… У меня что-то голова кружится…

— Ой, это головокружение от успеха! — рассмеялась Любаша, — Даня… Мне даже не верится… У нас есть шанс уехать в Москву!.. Да?.. Даня… Да?!

— Знаешь, я не стал бы раньше времени что-то себе фантазировать… — повернувшись к ней, он взялся руками за её воротник, — Ладно, Люба, я пойду, меня Илюха ждёт. Нам нужно приготовиться к встрече.

— Даня… я так рада за вас… Я так рада за тебя…

Даниил с Ильёй и Галиной Геннадьевной жили на втором этаже, их номера были забронированы заранее оргкомитетом конкурса. Номер Любаши был этажом выше, ей его снял сам Даня, когда они ещё были дома, через интернет. Он нарочно снял ей одноместный номер, чтобы они могли вместе провести эти две ночи… Но сегодня он так и не сказал, во сколько вернётся и придёт к ней.

Люба уже в который раз посмотрела на часы… Начало одиннадцатого, а Даня всё ещё не у неё. С его слов она знала, что они с Ильёй отправились на другой конец города, в другой отель, в котором жили члены жюри, чтобы там встретиться с Аллой Сафоновой. Звонить ему она не решалась, из боязни помешать их разговору, важность которого представляла себе очень хорошо. Столичная шоувумен, одновременно продюсер и режиссёр, не просто так заинтересовалась провинциальным дуэтом, тем более, что парни не набрали нужного количества баллов. Значит, творчество Даниила и Ильи чем-то пришлось ей по вкусу, а это хороший знак! Это именно то, на что надеялась Любаша!.. Значит, всё идёт по плану, и ей не придётся ни о чём просить Морозова. Их ждут другие перспективы!

Отчаянно набрав номер Даниила, она недолго слушала длинные гудки — так и не ответив на вызов, Даня просто скинул звонок. Вторая попытка дозвониться и вовсе не увенчалась успехом — робот сообщил, что телефон абонента выключен… Спустившись на второй этаж, она на всякий случай постучала в номер парней, но ей никто не открыл — судя по всему, их ещё не было. Вернувшись, Люба ещё какое-то время послонялась по своему номеру и, в конце концов, легла спать.

Проснувшись утром, она сразу же набрала Даню.

— Привет… — судя по его сонному голосу, он ещё спал.

— Привет… — Люба говорила деланно-сердито, — Почему ты мне не позвонил, когда вернулся?!

— Малыш… мы вернулись очень поздно…

— Я не спала!

— Я подумал, что ты спишь…

— Почему ты отключил телефон?

— Это что, допрос?..

— Да, допрос! Я ждала…

— Ну, я, вообще-то, тоже не развлекался.

— А что вы делали?

— Мы обсуждали наш будущий проект.

— Что за проект? Ты мне, наконец, расскажешь?

— Потом. Люба, всё потом… Я спать хочу.

— Мы что, на полуфинал не едем?! Уже пора собираться.

— Если хочешь, езжай без меня…

— Что значит — без тебя? Даня, мы, кажется, вместе…

— Люба, я сплю… Всё, позвоню позже.

…Ей совершенно не понравился его тон, которым он с ней разговаривал. Он говорил так, будто не знал, как отделаться от неё…

Ехать на полуфинал без Дани Любаше совершенно не хотелось, и она полдня просидела в своём номере в ожидании его звонка.

— Ну, что, ты где? — он позвонил уже во второй половине дня, — Ты на конкурсе?

— Нет, — Люба чуть не расплакалась, услышав его голос — то ли от обиды, то ли от радости, что он всё же позвонил, — я у себя, в номере.

— Ты что, никуда не поехала?

— Нет… Я даже обедать не ходила.

— Почему?!

— Я не хочу… без тебя не хочу…

Расположенное в здании гостиницы кафе было небольшим, но очень уютным, и Люба, устроившись напротив Даниила, вздохнула с заметным облегчением… Наконец-то они снова вдвоём. Илья уехал смотреть на полуфиналистов, и Даня зашёл за Любой. Она подумала, что он захочет остаться с ней наедине, но он потянул её в кафе…

— Может, ты мне всё же расскажешь, что это за проект? — сделав заказ, Люба положила локти на стол и чуть наклонилась вперёд.

— Знаешь, всего рассказать я пока не могу, — он начал как-то уклончиво, — это всё ещё в стадии обсуждения…

— Даня… — Люба непонимающе уставилась на него, — ты же рассказываешь не кому-нибудь!.. Ты рассказываешь мне!

— Люба, мы обещали пока молчать.

— Ты что?! — она даже рассмеялась, — Это — военная тайна?! Ты не можешь сказать, что хочет предложить вам Сафонова?!

— Я расскажу… Люба, я тебе всё расскажу… Но потом.

— Знаешь, мне что-то совсем не нравится такая конспирация. Или ты меня обманываешь…

— Обманываю? — он усмехнулся, глядя на неё исподлобья, — Это я обманываю?

— Во сколько вы вернулись вчера?

— Мы вернулись около часа ночи. Кстати, мы и сегодня поедем к Алле.

— Сегодня?.. А вернётесь когда? Тоже ночью?

— Не знаю… — кивнув официантке, которая поставила перед ним заказанные блюда, Даня взял в руку ложку, — Может, и ночью.

— А я… Мне можно с тобой?

— Куда?! — он вытаращил на неё свои карие глаза, — Люб, ты что?! Я сам ещё боюсь всё спугнуть!

— А мне кажется, ты меня обманываешь.

— А ты меня? — новый взгляд исподлобья скользнул по её лицу, — Зачем ты соврала мне про Морозова?

— Я?! — услышав про Морозова, Люба растерялась.

— Да, ты. Оказывается, он сразу отказался от судейства. А ты врала мне, что он будет в жюри.

— Я не врала!

— Врала. Я не хотел поднимать эту тему, но, раз ты сама…

— Я не врала! — Люба с отчаянием придумывала, что бы сказать в своё оправдание, но в голову не лезла ни одна мысль.

— Я только не могу понять… — настроение Даниила менялось на глазах, — Зачем ты меня обманывала? Ты что, думала, что я ради твоего знакомства с Морозовыми…

— Даня… что ты такое говоришь?.. — от его напора Люба совсем смутилась.

— А что, не так?! — он изображал праведный гнев, — Ты же решила, что меня можно держать на коротком поводке, да?

— Даня… ты что?..

— Если ты была обо мне такого низкого мнения, зачем же ты тогда — со мной?.. Зачем я тебе?.. А, Люба?

Дальнейшие пререкания ни к чему хорошему не привели. Даниила как будто подменили — он сыпал обвинениями в адрес Любы, а она не могла ничего ему возразить, потому, что чувствовала — он прав… Да, он прав, и все её оправдания звучали крайне неубедительно. Решив наконец, что он сказал всё, Даниил сердито замолчал. Ни во время обеда, который Люба съела совершенно без аппетита, ни на обратном пути в гостиницу, он больше не проронил ни слова. Она всё же ждала, что он позовёт её к себе или сам поднимется к ней, но он, дойдя до второго этажа, молча свернул в свой коридор. Ей ничего не оставалось, как направиться к себе.

Даниил молчал до вечера. Люба не знала, уехали они с Ильёй к Сафоновой или находятся у себя, но боялась позвонить ему на телефон. Дождавшись, когда часы покажут одиннадцать вечера, она решительно вышла из своего номера. Спустившись на второй этаж, подошла к его двери…

— Привет, — к её радостному удивлению, дверь на её стук открылась — в проёме стоял Илья.

— Привет, — она улыбнулась ему и осторожно заглянула за его плечо, — а я к вам!

— Проходи, — он посторонился, чтобы пропустить её в помещение.

— А где Данька? — Люба обвела взглядом комнату, — В ванной?

— А его нет, — Илья удивлённо посмотрел на девушку, — разве он тебе не говорил?

— Говорил… Но я думала, что вы вместе… А что… вы не ездили к Сафоновой?

— Так он один поехал.

— Один? Почему — один? — Люба почувствовала, как внутри всё холодеет, — А ты?..

— А я… — он как-то странно замялся, — Я не смог… Я к тётке в гости ездил.

— А… — Люба с облегчением вздохнула, — Понятно! А я не звоню ему, боюсь помешать. Ты не знаешь, когда он вернётся?

— Не знаю, — Илья пожал плечами, — если хочешь, подожди.

— Ага, — Люба охотно кивнула, — подожду.

Справедливо решив, что лучше дождаться Даню здесь, чем сидеть у себя в неведении, Люба уютно устроилась на его кровати. Забравшись на неё с ногами, она непринуждённо болтала с Ильёй, заодно то и дело поглядывая на часы. Светловолосого, голубоглазого, улыбчивого Илью она воспринимала как некое дополнение Даниила — парни были очень гармоничным дуэтом, и на сцене, и в жизни. Общительный Даня и более молчаливый Илья всегда привлекали внимание женской аудитории, к которой оба они питали искреннюю слабость. Но, в отличие от Даниила, девушки у двадцатидвухлетнего Ильи сейчас не было. Их внешний и внутренний контраст играл только на пользу их творчеству. Вот и сейчас — Люба была уверена, что внимание московской продюсерши они привлекли исключительно своими внешними данными.

Прошло ещё полтора часа, но Дани так и не было. Устав ждать, она трижды осмелилась набрать его номер телефона — робот, как и вчера, неизменно сообщал, что абонент не в сети. Любаше очень хотелось помириться с любимым парнем, поэтому она решила дождаться его во что бы то ни стало… Даже несмотря на странные взгляды его друга, которые тот всё чаще и откровеннее бросал на неё…

…Часы показывали уже час ночи, а Даня ещё так и не вернулся. Люба уже не знала, что ей делать — продолжать ждать Даниила, или идти к себе и ложиться спать. Решив, что Илье тоже нужен отдых, она нехотя встала с кровати.

— Ты куда? — Илья следил за её движениями с каким-то пристальным вниманием.

— Пойду, — Люба развела руками, — тебе уже отдыхать пора.

— Останься?.. — он тоже встал и подошёл к ней почти вплотную.

— Нет, Илюш, пойду. Наверное, Данька добраться не может. Наверное, уже транспорт не ходит, как ты думаешь?

— Такси-то ходит.

— Да мне уже неловко… — ей и вправду было неловко сидеть с посторонним парнем далеко за полночь в одной комнате, и она шагнула к двери.

— Подожди… — Илья поймал её за руку и слегка потянул на себя, — Люба… останься…

— Ты чего?.. — она нахмурилась, — ты чего, Илья?

— Останься? — повторил он.

— Нет… Теперь уже, действительно, очень поздно. Данька вернётся, а я тут, с тобой, ночью… Ещё подумает что-нибудь.

— Он не вернётся.

— Как — не вернётся?

— Вот так… До утра не вернётся.

— С чего ты взял?..

— Он мне сам сказал. Звонил перед твоим приходом.

— Ты врёшь!

— Не вру. Он не придёт. А ты мне давно нравишься… — Илья провёл ладонью по её щеке, — Очень нравишься…

— Ты с ума сошёл, — оттолкнув его руку, Люба попыталась сделать ещё один шаг к двери, но парень неожиданно схватил её за локоть и, притянув к себе, обнял.

— Лю-у-у-у-б… — выдохнул Илья ей в ухо, — Иди ко мне…

— Илья… — Люба попыталась вырваться из его объятий, — Ну, Илья… ну, отпусти…

— Ну, уж нет… — резко развернув, он потянул её в сторону своей кровати, — Так просто я тебя не отпущу!

— Пусти! — во весь голос крикнула Люба, отбиваясь от неожиданных ласк, но силы оказались неравны — через мгновение она почувствовала под своей спиной мягко пружинящий матрас.

— Ну, чего ты ломаешься… — пробравшись к ней под короткую юбку, ладонь Ильи старательно нащупывала верхний край колготок, с явным намерением стянуть их с её тела.

— Я сейчас закричу! — отчаянно борясь с ним, Люба чувствовала, что физическое превосходство явно не на её стороне, — Придурок, отпусти меня!..

— Ну, тихо-тихо-тихо… — пригвоздив её своим телом к кровати, парень не оставлял своих намерений, и ему это удавалось — Любаша не смогла справиться даже с одной его рукой, крепко держащей её в объятиях.

— Сейчас Даня придёт!.. — отчаянно выкрикнула девушка, — Я сё ему расскажу!..

— Он не придёт… — выдохнул Илья, резким рывком окончательно сорвав с неё колготки вместе с нижним бельём…

…Раньше, читая об изнасилованных женщинах, Люба усмехалась про себя — ей никак не верилось, что от насильника невозможно отбиться. Ну, в самом деле — как можно позволить раздеть себя, а потом распять на постели?! Нет, думала Любаша, лукавят дамочки…

Теперь же ей пришлось сполна почувствовать, что значило это чужое «лукавство»…

Дрожа всем телом, она попыталась тут же вскочить с постели, от отвалившегося, наконец, от неё Ильи, но он задержал её рукой.

— Ну, куда ты?.. — он расслабленно смотрел на неё из-под полуприкрытых век, — Куда побежала?

— Ты что наделал, придурок?! — Люба истерично оттолкнула его руку, — Как теперь Дане в глаза посмотришь?!

— Никак… — Илья, едва улыбаясь, пожал плечами, — Нормально посмотрю…

— Урод… — соскочив, наконец, с кровати, она схватила свою одежду и кинулась к двери, но, посмотрев на свои голые ноги, задержалась — она представила, как бежит по коридору, пусть и ночному, вся растрёпанная, с размазанной тушью, босиком и с колготками в руках…

Быстро юркнув в ванную, закрылась изнутри и, путаясь в одежде, кое-как натянула на себя всё, что сорвал с неё Илья. Посмотревшись в зеркало, вытерла чёрные подтёки под глазами и пригладила волосы…

— Где ключ?! — она даже не заметила, когда Илья, закрыв дверь изнутри, вытащил и спрятал ключ, — Открой мне дверь!..

— Ну, куда ты? — он тоже оделся и, подойдя к двери, попытался её снова обнять, — Оставайся до утра…

— Выпусти меня! — Люба снова оттолкнула парня, — Урод…

— Да ладно тебе, — он снова потянул её за руку, — никуда ты не пойдёшь…

— Ты что натворил?! — повернувшись к нему, Люба почувствовала, как из глаз потекли слёзы, — Что я Дане скажу?!

— А ты не говори…

— Что тебе от меня надо?! Ты получил своё?! Получил?! Никогда не думала, что ты такой урод! Даня узнает, убьёт тебя!

— Ну, чего ты так разоралась, — не в пример ей, Илья тихо рассмеялся, — ну, что случилось-то?!

— Даня — твой друг, а ты?!

— Вот именно… друзья должны всем делиться, правда?.. — Люба не узнавала Илью, которого всегда считала неплохим парнем.

— У нас ребёнок будет… — она окончательно расплакалась, подумав о том, как теперь посмотрит в глаза Даниилу.

— Ты же аборт сделала, — усмехнулся парень.

— Не сделала! Подожди… — Люба застыла на месте, — Откуда ты знаешь? Тебе что, Даня рассказывал о нас с ним?..

— Рассказывал. Он всё рассказывал. И как ты горничной любишь переодеваться… И какая ты в постели… Ты мне заочно понравилась…

— Не может быть…

— Давай, проходи… — он снова потянул Любу за руку, — Раздевайся и ложись… поздно уже.

— Илья… — Люба сделала шаг и снова застыла, — Отпусти меня, пожалуйста… Мне нужно к себе, в номер…

— Не бойся, Даня и правда, до утра не придёт. Ты что, ещё не поняла?.. Он не-при-дёт!

— Он убьёт тебя за то, что ты сделал! — собрав все силы, выкрикнула Люба и попыталась ударить Илью по лицу.

— Не убьёт! — перехватив её руку, он легко отвёл её от себя.

— Ты — урод!.. Мразь!.. Тварь!.. — Люба вспомнила все эпитеты, которые знала, включая и нецензурные, и обрушила их на голову Ильи, — Я всё расскажу Дане!.. Пусть он меня бросит, пусть!.. Но тебя, урода, он убьёт!..

— Да он сам попросил меня, чтобы я тебя трахнул при случае… — отшвырнув её на кровать, Илья зло выругался, — Не веришь?! Твои проблемы! Только он не думал, что ты сама уже сегодня придёшь…

— Ты… ты всё врёшь!.. — в это раз Люба даже не попыталась встать, а так и осталась сидеть на кровати, уже не вытирая текущие ручьём по лицу слёзы, — Ты врёшь!..

— Не вру, — внезапно успокоившись, парень присел напротив неё, на кровать Даниила, — правда.

— Ты врёшь… врёшь!.. — Люба плакала почти беззвучно, скорбно наморщив лицо.

— Не вру, — глядя, как содрогаются её плечи, повторил Илья.

— Зачем?.. Зачем ему это?..

— Чтобы отделаться от тебя… сразу и одним махом.

— Неправ-да… ты бы мне не сказал… ты бы не признался!..

— А что мне терять? — пожал плечами Илья, — Даня тебя решил кинуть с моей помощью… Я бы не согласился. Но он и меня решил кинуть…

— Тебя?.. — Любаша подняла на него заплаканные глаза, — В смысле?..

— А ты думаешь, почему сейчас я здесь, а он — там? — парень недвусмысленно ухмыльнулся, — Почему?..

— Почему?.. — Люба переспросила это беззвучно, одними губами.

— Потому, что он понравился Сафоновой… И она хочет сделать вокальный проект с ним одним… И он сейчас отрабатывает её доверие… сама понимаешь, как…

— А ты?..

— А я… я — иду лесом. Но, чтобы я не сильно плакал, он предлагает мне — тебя… И ему хорошо… И мне — неплохо… Так что придётся тебе сегодня остаться. Я ещё не все отступные получил.

— Ты врёшь… — Люба никак не могла поверить услышанному, — Ты просто завидуешь… Если даже всё так… Даня тут ни при чём! Это его выбрали… Он тут ни при чём!.. Ему предложили, а не тебе, ты просто завидуешь!.. И ты решил ему так отомстить, да?! Да?! Я — это твоя месть, да?! Ты…

Люба хотела ещё много чего сказать Илье, который, несомненно, позавидовал Дане, потому, что Сафонова решила делать музыкальный проект не с дуэтом, а с одним вокалистом, и этим вокалистом должен был быть Даниил Соловьёв… Она уже хотела выкрикнуть Илье в лицо всё, чего он заслуживал… Вскочив, она уже было бросилась к нему, но внезапная тупая боль внизу живота заставила её буквально упасть назад, на постель.

— Ма-ма… — по слогам простонала Любаша, схватившись за живот, — Ой, мамочки…

…Она плохо помнила всё, что произошло дальше… И испуганное лицо Ильи, и прибежавшая на его зов дежурная по этажу, и слова фельдшера скорой помощи о том, что нужно одеваться и выходить к машине — всё смешалось у неё в сознании под действием этой жуткой, не отпускающей боли, которой, казалось, не будет никакого конца…