Звезда по имени Любовь

Глава 25

С тех пор, как Рита поселилась с ней в одной квартире, прошло уже больше недели. Любаша с недоумением вспоминала неожиданные слова соседки наутро после спонтанного «новоселья».

«Я там много чего наболтала вчера, — выйдя утром на кухню, Рита хмуро открыла холодильник и, достав оттуда баночку с йогуртом, присела у стола, — ты забудь».

«Да я забыла уже, — сварив кофе на двоих, Любаша уже сидела за столом, — тем более, что мы поспорили просто так, ни на что. Могла бы даже не просить».

«Я не прошу, — Ритка усердно поглощала содержимое баночки, — я предупреждаю. Если что-то выйдет за пределы этой кухни, кто-то очень сильно пожалеет».

«Ты чего, Рит?.. — от неожиданности Люба встала как вкопанная, — Мы же вчера с тобой нормально…»

«Я и сегодня нормально. Это так, на всякий случай, если вдруг захочешь передать мои слова Морозовой…»

«Да не собиралась я…»

«Ну, и замечательно».

Любашу поразила перемена настроения новой подруги. Сначала она хотела списать это на плохое Риткино самочувствие после их вчерашнего застолья, но потом она подумала, что ей и самой не очень комфортно с утра, но она, Люба, не срывает злость на других… Ей тоже захотелось ответить Ритке дерзко, но потом, успокоившись, она решила пока демонстративно не портить с ней отношения, однако, вопреки обещанию молчать, через некоторое время не выдержала, и под большим секретом рассказала обо всём Полине.

— А я тебе сразу говорила, что она к Морозову неровно дышит, — выслушав Любу с нескрываемым интересом, Полина говорила громким шёпотом, вытаращив глаза, — так что будь очень осторожна! Она не зря тебе всё это рассказала!

— Почему не зря? Что она мне может сделать?

— Подставить может, вот что! Ты сама ничего такого про Диму не говорила при ней? — теперь подружка была похожа на детектива, — Или про Наташу?

— Н-нет, — Люба неуверенно покачала головой, — я вообще о них ничего не говорила. Ну, почти ничего…

— И не говори! Вдруг у неё диктофон включен?

— Да зачем?!

— Да чтобы устранить тебя, как потенциальную соперницу! Она же считает, что ты к ним очень близка, почти родня. Кстати, так считают все!

— Глупости… — Любаша нахмурилась, — Что я могу сделать против неё?!

— Люб, ты такая наивная… — Полина уже в который раз за время их знакомства говорила Любаше эти слова, — Она ж сама тебе и подсказку дала! Если ты передала бы Наташе её слова о Морозове, а, ещё лучше, записала их на диктофон, то скандал можно было бы раздуть, мама не горюй!

— Мне даже в голову такое не приходило… Зачем?!

— Затем, чтобы занять её место на сцене.

— Я вообще о таком не думала!

— А она — думала… Поэтому, будь с ней осторожнее. А, ещё лучше, воспользуйся ситуацией сама.

— Я не могу…

— Зато она может… — разговор происходил в раздевалке «творческой деревни», после занятий в танцзале, наедине, но Полина всё равно приглушила голос, — Ты же всю эту неделю репетировала у Морозовой дома, и не видела… А я видела, как она тут к Диме клинья била, пока Натальи не было…

— И — как?

— Да она за ним по пятам ходила! И, главное, репетиций нет, а она из студии не вылезает!

— Она там сейчас песню хочет записать, ещё одну, для альбома.

— Ну, не знаю, что там за песня… Но уже все заметили… Ты там намекнула бы Наталье…

— Полин, я же сама не видела…

— А ты скажи, что другие видели.

— Я не могу так. Тем более, я не верю, что Дима может Наташе изменить… Я бываю у них, вижу их отношения.

— Люба, это же классика! Творческий человек просто не может обходиться без отношений на стороне! А Ритка ведь красивая… Ты сегодня к ним поедешь?

— Да, уже скоро. Сегодня Дима целый день был дома, потому, что вечером они собираются с «патрулями» на репетицию. Как только он приедет, я поеду к Наталье.

— Тогда понятно, почему Ритка припёрлась на танцевальную разминку. Морозова поджидает…

— Может быть…

— Во сколько «патрули» собираются? — как будто услышав что-то, Полина на цыпочках подошла к двери и осторожно выглянула в коридор.

— Да вот… уже сейчас должны… — посмотрев на часы, Любаша перевела взгляд на подругу, — А что?

— Да так, просто… — вернувшись в раздевалку, Полина оставила дверь приоткрытой, — Наши ещё там, наверху… Надо Мигелю сказать, чтобы сваливал поскорее, пока Морозов не появился.

— Да он уже успокоился, — улыбнулась Люба, — да и нога у Наташи почти зажила.

— А он всё ещё мандражирует, — Полина неожиданно шагнула к окну, ещё не закрытому створками жалюзи, — кстати, вот и Морозов… Идут вместе с Журавлёвым…

Любаша возле зеркала уже надевала курточку, когда услышала чьи-то шаги — кто-то спускался по лестнице со второго этажа. Невольно бросив взгляд в дверной проём, она узнала темнокожего танцора: уже одетый, он бодро шагал к выходу, не подозревая, что через несколько секунд встретится лоб в лоб с Морозовым, которого он всё ещё обходил стороной, несмотря на то, что Дима больше не напоминал ему об инциденте.

— Мигель! — Люба негромко окликнула парня, когда тот поравнялся с раздевалкой, — Иди сюда!..

— Чего? — резко остановившись, он сделал шаг назад и заглянул в помещение, — Льюба, ты мнье?

— Тебе, тебе!.. — махнув ему рукой, чтобы он вошёл, Люба торопливо закрыла за ним дверь, — Иди сюда… Там Дима идёт… Или ты уже не боишься?

— Ну, так… — тот неопределённо пожал плечами, — Уже ньет… но лучше здьес постою…

— Да ладно тебе, — отойдя от окна, Полина подошла к двери и снова чуть приоткрыла, оставив небольшую щелку, позволявшую наблюдать за тем, что происходит в коридоре, — он уже на тебя не злится…

— Ещьё ньеделку не буду попадаться ему на глаза… — усевшись на стул в углу раздевалки, парень зачем-то надвинул на глаза вязаную шапочку, потом снова поддёрнул её вверх и посмотрел на Любу, — Как там Наташа?

— Да ничего, — Люба невольно улыбнулась, — не расстраивайся, она уже нормально ходит. Скоро будет в студию приезжать.

— Скорее бы новые гастроли…

— Тише!.. — всё так же выглядывая в коридор, Полина сделала жест рукой, — Помолчите, а?..

Замолчав, все трое молодых людей прислушались к разговору, доносившемуся из-за двери.

— Не знаю, Жека… остановившись напротив репетиционной, расположенной рядом с раздевалкой, Морозов, судя по всему, отвечал на какой-то вопрос Журавлёва, — Чего не знаю, того не знаю.

— Ты что, у Наташки никогда не спрашивал? — голос у Журавлёва был смущённым, чувствовалось, что он испытывает неловкость.

— Да как-то — нет… — Дима тихо рассмеялся, — Знаешь, в первый момент, когда узнаёшь, сразу шквал чувств, эмоций… потом только две мысли — как жена, как ребёнок… Ну, а уж потом вообще всё перемешивается в сознании. Наташка, она же никогда ни на что не жалуется… Она даже не говорила, что началось, звонила лишь потом, когда уже всё было позади…

— Чёрт… У кого бы спросить… — подслушивающая Люба почему-то подумала, что на этих словах Журавлёв почесал затылок, — Саню не буду… тот только ржать начнёт…

— Спроси у Мазурика. Он же на родах присутствовал…

— А правда!.. — обрадованно воскликнул Женька, — Я совсем забыл! Викун… он же отец-герой!

— Слушай, ты меня сейчас поставил в неловкое положение… — Теперь Люба подумала, что затылок чешет Морозов, — Выходит, я — эгоист? Даже не спрашивал жену, как она рожала мне детей…

— Да я тоже, в общем-то, эгоист… Просто в себя не могу прийти. Ждал-ждал… а всё равно получилось неожиданно… Слушай, ты иди, а я сейчас…

— Ты куда? — удивлённо спросил Дима.

— Я скоро! — удаляющиеся торопливые шаги Журавлёва стихли, завершившись звуком хлопнувшей входной двери.

Наступившую, было, тишину, нарушил звон ключей — видимо, Морозов собирался открыть аппаратную.

— Дима! — голос Ритки раздался откуда-то сбоку, одновременно с ключами: видимо, она спускалась по лестнице, — Подожди!

— А, привет!

— Привет… У вас сегодня репетиция?

— Да, сегодня, наконец-то наш день, — усмехнулся Морозов, — как успехи?

— Да пока никак… — Рита окончательно сошла со ступенек — её голос теперь звучал совсем рядом.

— Проблемы?

— Да… я хотела у тебя кое-что спросить…

— Спрашивай.

— Вернее, не спросить… В общем, мне нужно с тобой поговорить.

— Заходи, — судя по звуку, Дмитрий распахнул дверь, — поговорим, пока ребята не пришли.

— Я боюсь, что не успеем… Ты не смог бы остаться после репетиции? Для меня это очень важно, — последние слова Риты были едва слышны: судя по всему, она произнесла их, одновременно закрывая за собой дверь аппаратной.

Затаившись в раздевалке, Люба переглянулась с Полиной.

— Во даёт… — дождавшись, пока Мигель торопливо прошмыгнёт на выход, она громко выдохнула.

— А я тебе про что? Она вот так — все дни… «Дима, Дима…» — Полина понимающе усмехнулась, — Говорю же, вся студия в шоке. Только вы с Натальей не в курсе.

— Слушай, ну, а сам Дима-то что?!

— Ну, он, вроде, пока ничего. Но, кто знает… Видишь, какая наглая, даже не боится, что её из мюзикла попрут. Хотя… — Полина подняла кверху задумчивый взгляд, — У неё же контракт… Не очень-то и попрёшь, тем более, что в контракте пункт отношений с Морозовым отсутствует!

— Может, у неё и правда, к нему дело?

— Дело у неё к нему точно есть… — Полина на цыпочках вышла из раздевалки и подкралась к аппаратной. Прислушавшись к происходящему внутри, почти тут же вернулась назад.

— Что там? — Любаша не скрывала своего любопытства.

— Не слышно ничего. У неё-то дело к нему есть… при чём, очень личное.

— Ну, ладно… — Люба нехотя взяла в руки сумочку, — Я поехала, меня Наташа ждёт. Ты идёшь?

— Пока нет… — Полина всё ещё была под впечатлением от подслушанного разговора, — Я ещё в танцзал поднимусь… Интересно, как будут развиваться события.

Любаше тоже было ужасно интересно, что же задумала Рита, а то, что она что-то задумала, было очевидным — с Димой она встречалась каждый день, и все свои проблемы могла решить и раньше, однако, напросилась на приватный поздний разговор.

Если бы не репетиция у Морозовой, Любаша бы тоже, пожалуй, осталась вместе с Полиной, чтобы понаблюдать за своей соседкой, но Наташа уже ждала её у себя дома, и Люба с сожалением вышла на крыльцо студии.

Весенние вечера с каждым днём становились всё светлее и короче, а воздух натурально кружил голову… Вдохнув полной грудью весенней пьянящей свежести, Люба вдруг почувствовала непреодолимое желание оказаться в крепких мужских объятиях… Желание было вполне естественным для такой молодой девушки, как она… Естественным и не таким уж невыполнимым, если бы не некоторые обстоятельства: объятия эти могли быть исключительно любимыми.

Даня?..

На сегодняшний день он так и оставался единственным мужчиной, к кому она испытывала настоящие чувства… Ни Егор, с которым она рассталась, ни Антон, которого она видела теперь каждый день, но так и не находила в себе сил ответить на его явную симпатию — ни один из этих мужчин не попадали в разряд искренне любимых… А вот Даня… Да, она всё ещё любит его… И эта весна… она зачем-то беспощадно тормошит чуть задремавшую, было, любовь…

Может, и на Ритку действует весна? Сама Люба не представляла себя на месте своей соседки, зная наверняка, что у неё не хватило бы смелости открыто демонстрировать свои чувства к такому человеку, как Дмитрий Морозов… Ну, если бы только он сам проявил инициативу…

Асфальтовая дорожка давно уже оттаяла от снега, и была слегка влажной от небольшого весеннего дождика, и Любаша шла, торопливо цокая каблучками модных сапожек на высокой шпильке. Она уже поравнялась с автомобильной стоянкой, как, бросив взгляд в сторону, в одном из автомобилей узнала знакомый внедорожник…

— Люба, подожди!.. — увидев её, Егор выскочил из салона и направился навстречу.

— Привет… — чувство, которое испытала Люба при виде Егора, нельзя было назвать радостным, но и на огорчение оно, явно, не тянуло. Скорее, она испытала приятное удивление, как при виде старого знакомого, с которым связывали общие воспоминания.

— Привет… — заложив руки в карманы брюк, Егор с улыбкой смотрел на неё.

— А ты что здесь делаешь?.. — она могла бы и не спрашивать и догадаться сразу, что делает он на стоянке морозовской студии, но вопрос вырвался сам собой, машинально.

— Тебя жду.

— Зачем?.. — Люба тоже улыбалась ему в ответ, только слегка растерянно. Она не могла себе не признаться в том, что за те два месяца, что она жила с ним, Егор стал ей чуть ли не родным, а их вполне спокойное расставание не давало повода для неприязни или обиды. Её видимая растерянность была лишь последствием неожиданности, с которой произошла их сегодняшняя встреча.

— Захотел увидеть… — он смотрел на неё, как будто не видел давным-давно, — Надеюсь, ты не против того, что я захотел тебя увидеть?

— В общем-то, не против… — она откинула со лба светло-русую прядку движением головы, — А как ты узнал, что я сейчас здесь?

— Интуиция… В общем-то, я приехал наугад. Как раз парень выходил, негр… Я его спросил, он сказал, что ты здесь и скоро выйдешь.

— Понятно, — Любаша весело кивнула, — это Мигель, он танцор.

— Ты сейчас домой?.. — он так и смотрел на неё, не отрываясь.

— Нет.

— А куда?.. Если не секрет…

— Да нет… не секрет. К Наташе домой. Ну, к Морозовой…

— Это туда, где ты была… тогда?..

— Да.

— Понятно… — он почему-то изменился в лице.

— Она уже ждёт, мне нужно бежать на остановку…

— Ну, что ж… Не буду тебя задерживать, — он взглянул на неё как-то исподлобья, и, поймав его взгляд, Любаша заметила в нём какую-то, ранее незнакомую ей боль.

Торопливо попрощавшись с Егором, Люба уже прошла несколько десятков метров, когда его автомобиль затормозил слева от неё.

— Садись, подвезу… — открыв пассажирскую дверь, он говорил почему-то сдержанно.

Решив, что почему бы не воспользоваться его предложением, Любаша уселась рядом. Она вдруг вспомнила, как Егор каждый раз, когда был в городе, неизменно забирал её с репетиций, вызывая откровенную зависть у многих девчонок.

— Где ты сейчас живёшь? — его резко поменявшийся тон удивил Любу.

— На квартире, — глядя в лобовое стекло, ответила она уклончиво.

— И где же эта квартира?

— Здесь, в городе…

— Не хочешь говорить… — усмехнувшись, Егор затормозил на светофоре, — А мне вот хочется иногда тебя увидеть…

— Раз в неделю мы выступаем в клубах.

— По клубам не хожу… Ты знаешь.

— Как ты — вообще?.. — Люба хотела задать этот вопрос сразу, как только увидела сегодня Егора, но почему-то всё не решалась… Как-то дежурно он звучал сейчас в её исполнении.

— Нормально…

…Люба уже собиралась выйти из машины возле дома, где жили Морозовы, но Егор вдруг снова заблокировал двери. Дёрнув за ручку, она удивлённо повернула к нему голову…

— Ты сейчас к нему? — глядя вперёд, он спросил как-то глухо.

— К кому — к нему? — она непонимающе захлопала ресницами, — Если ты имеешь в виду Диму, то — да, к нему. Вернее, к ним.

— Ты к Антону? — он как будто не расслышал её ответа.

— Я к Наташе, — Люба догадалась, что Егор ей не поверил, и решил, что она приехала к молодому человеку, — она ногу подвернула, и поэтому я занимаюсь с ней дома. Вернее, она занимается со мной.

— Ты с ним живёшь? — он упрямо не хотел верить её словам.

— Знаешь… — внезапно Люба почувствовала, как внутри закипает волна протеста, — Вообще-то, я свободный человек… И могу делать всё, что захочу. Открой, пожалуйста, дверь.

— Значит, ты всё же к нему…

— Егор, открой дверь!

— И, всё-таки… — он упрямо смотрел вперёд через стекло, — К нему?..

— Да, к нему!.. — разозлившись, выкрикнула Люба и снова дёрнула за ручку, — Ты выпустишь меня или нет?!

— Выпущу… — его голос снова стал глухим, — Можешь выходить.

— Спасибо, что подвёз! — она сердито хлопнула дверью и, стуча каблучками, поспешила к нужному подъезду.

Зря она почти обрадовалась встрече… Даже расставшись, он пытается ограничить её жизнь, её поступки. Всё же она правильно сделала, что ушла от него… У неё совсем другая жизнь, полная творческих событий. Скоро они снова едут на гастроли с новым мюзиклом… А летом… Летом Дима обещал Москву!..

Дома у Морозовых Любаша с удивлением для себя застала Милену Журавлёву. Та уютно устроилась на большом угловом диване в гостиной, и, когда туда вошла Люба, приветливо кивнула.

— Люба, ты пока сама послушай фонограмму, хорошо? — Наталья жестом пригласила Любашу в их домашнюю студию, которая была через стенку и соединялась с гостиной стеклянной дверью, — А мы пока тут поболтаем…

— Ага, хорошо! — Люба охотно кивнула и направилась в студию, — Я послушаю в наушниках.

— Я приду чуть позже! — прикрыв за ней дверь, Наташа вернулась к Милене.

Войдя в студию, Люба с удовольствием уселась в удобное кресло на высокой ножке возле огромного пульта с синтезатором и расположенным рядом компьютером.

Надев наушники, Люба не торопилась включать фонограмму с записью песни в исполнении Алёны, которую ей предстояло разучить. Она уже в который раз с интересом разглядывала развешанные на стенах постеры с изображением «Ночного патруля», а так же Дмитрия и Натальи. Больше всех было портретов Наташи — и на сцене, и в домашней обстановке. Любе очень нравилось одно изображение, где Дмитрий и Наталья были вдвоём: обхватив сзади жену руками, Дима улыбался и, чуть наклонившись, прижимался подбородком к её макушке. Стоя в его объятиях, Наташа выглядела абсолютно счастливой… увидев её лицо, Люба впервые поняла, что значит — светиться от счастья.

Она уже много раз была в квартире Морозовых, и каждый раз не уставала удивляться отношениям молодых супругов… Ей казалось, что они никогда не ссорятся… Наташа. — она и дома, без сценического макияжа, была очень хорошенькой в домашней одежде, с аккуратно уложенными или заплетёнными в косу белокурыми волосами. Глядя в её большие карие глаза, было трудно поверить, что Наташа — натуральная блондинка… и, тем не менее, это было именно так — кроме незаурядного таланта природа одарила её не менее незаурядной внешностью. А Дима… Дима всегда отличался врождённым аристократизмом, помноженным на серьёзность и рассудительность. И даже его мужская красота была отмечена печатью серьёзности… Его тёмно-русые, до плеч, стильно постриженные волосы всегда были идеально расчёсаны — Дима не любил и никогда не схватывал их резинкой на затылке, в отличие от многих длинноволосых мужчин. Доброжелательность и бесконфликтность — вот две основные черты, которыми можно было охарактеризовать обоих молодых супругов. Две черты, не считая огромной взаимной любви…

…Почему-то Любе сейчас вспомнились слова Полины о том, что все творческие люди обязательно имеют отношения на стороне… Да, и у Дмитрия, и у Натальи было много поклонников и поклонниц, но Люба и представить себе не могла Наташу рядом с другим мужчиной… Любаша теперь могла поклясться своей собственной жизнью своей сестре Вере в том, что между Натальей и Вериным мужем Сергеем нет и не может быть никаких отношений, кроме чисто дружеских. Даже за такой короткий срок их знакомства Люба смогла понять, что это невозможно — ив повседневной, и в творческой жизни Морозова жила только своим супругом, совершенно не обращая внимания на других, окружающих её мужчин.

А сам Морозов?.. С виду он — верный муж, талантливый музыкант, который благодарен своим поклонницам… Благодарен — и всего лишь… Такие вещи, как измена, не утаишь, особенно, если дело касается публичных людей…

Но, как говорится, всё до поры, до времени… А, что, если Полина права? И именно сейчас, пока Наташа о чём-то мило беседует с Миленой, Ритка очаровывает Диму, применяя все свои женские хитрости?..

…Так и не включив звук, Люба медленно стащила с головы наушники. Может, действительно, последовать совету Полины и предупредить Наташу?.. Ну, хотя бы намекнуть… Ведь, если Полинка окажется права, и Ритке удастся соблазнить Морозова, Любаша места себе не найдёт от того, что она знала… знала, и не предупредила!

…Она невольно прислушалась к разговору Натальи и Милены, доносившемуся из-за полуоткрытой двери. Видимо, думая, что Люба в наушниках слушает музыку, молодые женщины говорили в полный голос и, судя по всему, разговор был очень откровенным…

— Я перебрала уже все имена… — узнав по голосу Милену, Любаша слегка оттолкнулась ногой от пола — стул на колёсиках плавно и бесшумно откатился по направлению к двери, — Но кроме Владимира ничего не нахожу… Всё как-то не отзывчиво…

— Ты — мама, и тебе лучше знать, как назвать ребёнка, — ответила Наташа, — я называла обоих детей сама так, как чувствовала.

— Господи… Я даже не могу поверить, что меня кто-то назовёт мамой! Нет, Маша, конечно, зовёт меня мамой, но… ты же меня понимаешь?..

— Понимаю… Представляю, как Женька рад!..

— А я даже не знаю… Я ему сказала, а он… Его как будто чем-то по голове огрели… — Милена негромко рассмеялась, — Мне кажется, он даже не понял пока… Уехал на репетицию как в тумане. Хорошо, что к вам заехали, и Дима его на вашей машине забрал, а то, мне кажется, он и дороги не видел, пока сюда ехал.

— Он ждал… Знаешь, я как-то подслушала, как они с Димкой здесь, у нас, в студии разговаривали… Женька сначала в детскую зашёл, попросил показать, как дети спят… А потом они ушли в студию, а я здесь, в гостиной, убирала… и слышала, как он говорил, что ужасно хочет ребёнка, сына… Говорил, что у вас может быть только сын, потому, что вы оба его во сне видели. Это правда?..

— Правда. Мы в одну ночь увидели во сне маленького мальчика. Это было ещё до свадьбы, прошлым летом, когда я с вами летала в Сочи. А Женька тогда прилетел ко мне…

— Значит, будет мальчик. Владимир… Вы же оба — Владимировичи, поэтому?

— Наверное. Женька тоже согласен на это имя.

— Я так рада за вас… Мы с Димкой часто вспоминаем прошлое лето.

— А я благодарна судьбе за встречу с тобой… Тогда, в поезде. Это, действительно, была судьба… Недаром вы мне стали родными. Знаешь, я ведь совсем не любила первого мужа. Жили без ссор, но любви у меня к нему не было. Наверное, так и жили бы до сих пор. Это просто счастье, что он решил от меня уйти…

— Ты его ни капельки не любила? — Наташин голос звучал удивлённо, — Совсем?

— Совсем. Было какое-то чувство, конечно… Чувство комфорта оттого, что он меня любил… Но взаимности не было, и, видимо, поэтому он сам не мог дать мне свою любовь сполна, вот и полюбил другую женщину… Знаешь, когда я жила у вас, то сначала я не могла поверить, что бывает вот так, как у вас с Димой… Что муж и жена целуются, как влюблённые, спят в обнимку… Ой!.. — она как будто испугалась своих слов, но потом негромко рассмеялась, — ты только не подумай, что я за вами подглядывала! Просто видела случайно пару раз, когда Валерика ночью у ваших дверей ловила…

— А теперь? — судя по голосу, Наташа улыбалась.

— А теперь и сама так живу… Наташ, я даже не мечтала, что когда-нибудь буду такой счастливой, как сейчас…

— Ты заслужила.

— Это благодаря тебе и Диме… Я заразилась вашим счастьем. Дима тебя очень любит… И это видно по тебе самой. Я называю это синдромом любимой женщины… А он передаётся при общении…

— Знаешь… Иногда мне кажется, что это я его люблю… и что это моей любви хватает на двоих… Но, на самом деле это — страх… страх его потерять. Я так и не избавилась от этого страха.

— Он любит тебя.

— Дима — часть меня… если я потеряю его, то и меня не будет.

— Мне кажется, нет таких обстоятельств, при которых ты можешь его потерять. Я не имею в виду что-то страшное…

— Такие обстоятельства всегда существуют… Например, другая женщина. Когда я лежала в роддоме с Валеркой, одна очень хорошая женщина сказала мне, чтобы я никогда не боялась потерять Диму… потому, что чего боишься, то и случается. А я всё равно боюсь… Гоню от себя все плохие мысли, а в глубине души — боюсь… Вокруг нас всегда столько народу… Молодые женщины, вокалистки, танцовщицы, поклонницы… Все они у него на виду… Я стараюсь не думать… Но, на самом деле я очень боюсь его потерять.

— Мне кажется, он точно так же боится потерять тебя.

— Вот ему как раз и нечего бояться. Хотя, он бывает ужасно ревнивым… Знаешь, у него просто какой-то фанатизм насчёт женской верности. Нет, конечно, это нормально… но у него это просто зашкаливает. Я никогда не подавала ему ни малейшего повода, но знаю наверняка, что любое подозрение в моей измене разрушило бы наши отношения навсегда. Этого бы он не простил ни при каких обстоятельствах… При чём, он не стал бы разбираться. Такое уже было в нашей жизни… Слава Богу, всё разрешилось, но тогда, пять лет назад, он даже не стал меня разыскивать и выяснять, правда ли то, что у меня другой парень.

— Он ни разу не пришёл?..

— Он пришёл, но меня не было дома. Он сделал свои выводы и исчез совсем… на целых восемь месяцев. У каждого человека свои недостатки… И Димка — не исключение. Он будет страдать молча, уйдёт в себя, но не побежит выяснять отношения.

…Притихнув, Люба слушала откровения Натальи и Милены. Она так увлеклась, что едва успела снова подъехать на стуле к пульту, когда Наташа решила заглянуть к ней в студию.

— Любаш, что-то сегодня не до репетиции… — Наталья смотрела на неё, виновато улыбаясь, — Пойдём с нами ужинать! Мальчишки наши задерживаются, так что ждать их не будем!

Любаше уже и самой было не до репетиции. Подслушав чужой разговор, она ещё больше прониклась к Наташе, искренне переживая за их с Димой счастье… А вдруг, именно сейчас Ритка добивается своего?!

Сидя на кухне за накрытым к ужину столом, она не знала, как улучить момент и шепнуть Наталье про Ритку… Она не могла говорить об этом при Милене, и очень обрадовалась, когда та вызвалась уложить Валерика с Анечкой, и увела их в детскую.

— Год назад Милена была у нас няней, — улыбнувшись им вслед, Наташа перевела взгляд на Любу, — Аня была ещё совсем маленькой, и не помнит, конечно, а вот Валерка любит её ужасно, и всегда рад, когда Милена приходит к нам в гости.

— Я заметила, — Люба охотно кивнула, — и в «деревне», когда вы его с собой берёте, он всегда радуется, когда Милена туда приезжает.

— Ты за репетицию не переживай, мы всё наверстаем. Просто сегодня немного всё сбилось, такая новость радостная, что я никак не смогла настроиться.

— А что за новость? — Люба сделала вид, что ничего не знает.

— Это, конечно, пока секрет, но ты вроде как не чужая… — Наташа заговорщически приглушила голос, — У Женьки с Миленой скоро будет малыш. Маша им не родная, приёмная… Они её очень любят, конечно. Но они так хотели своего ребёнка… И, вот, наконец!..

— Как здорово… Я никому не скажу, правда!

— Я знаю, — Наташа улыбнулась, — так что, у нас уважительный повод! Тем более, завтра я уже собираюсь приехать в «деревню». Там и продолжим занятия.

— Ой, как хорошо… — Любаша поняла, что Наталья сама подвела разговор к нужной точке, — Хорошо, что ты уже будешь приезжать… Знаешь, я должна тебе сказать одну вещь…

— Что-то случилось?.. — Наташа тревожно взглянула на свою гостью.

— Надеюсь, что нет, но…

— Люба, что такое?!

— Я хотела тебе сказать… В общем, Райх… ну, Рита… Ну, она на Диму запала… Но ты ничего не думай… Дима, он не ведётся… он же не такой… Ну, в смысле, я не знаю, какой он, но мне так кажется…

От волнения Люба частила словами, не зная, как правильно высказать свои мысли. Она не сводила глаз с Натальи, ожидая её реакции на свои слова, но, вопреки ожиданиям, та не спешила заваливать Любу расспросами о подробностях Риткиных поползновений. Напротив, лицо Наташи стало невозмутимым. Она внимательно, не перебивая, выслушала Любу, которая, глядя на неё, рассказывала всё нерешительнее.

— Я тебе благодарна за то, что ты так переживаешь за нашу с Димой семью. Но хочу сразу сказать, что я никогда не слушаю никакие закулисные сплетни. Более того, я не люблю их сама, и не люблю тех, кто их распространяет. Все отношения со своим мужем я выясняю, и буду выяснять только сама, и, отнюдь, не из-за чьих-то наговоров. Тем более, я против любых сплетней внутри коллектива. Люба, я на тебя не обижаюсь, потому, что сама не предупредила тебя об этом заранее… но, впредь, прошу больше ко мне с такими вещами не подходить. У нас музыкальный проект, а не прачечная. Договорились?

Молча выслушав Наташу, Люба только кивнула той в ответ. Она не ожидала такой реакции от Морозовой… Она ведь хотела сделать, как лучше! Она действительно, искренне переживала за них с Димой!..

Нет, она не думала, что Наталья окажется такой… такой равнодушной… Нет, это не равнодушие… Это — самое настоящее высокомерие! Вместо благодарности она дала Любе самую настоящую зуботычину, при чём, совершенно не заслуженно!

Ну, что ж… Тем хуже для неё. Люба больше не скажет ей ни одного слова, даже если своими собственными глазами увидит Морозова и Ритку в одной постели!

Более того… Если от неё что-то будет зависеть, она ни за что не станет препятствовать Маргарите Райх уводить любимого мужчину у певицы Натальи Морозовой! Да!.. Она, Люба, больше не сделает ни одного движения, не скажет ни единого слова в защиту семейного счастья Наташи…

И Ритка… пусть она больше не боится откровенничать с ней, Любашей, относительно своих планов… Отныне она, Люба — могила!

— Люба, что с тобой?.. — голос Натальи вывел её из оцепенения, наступившего от обиды, — Ты обиделась?..

— Нет… — часто заморгав, Люба постаралась отвести взгляд, — я не обиделась…

— А, мне кажется, ты обиделась, — Наташа положила ей на руку свою ладонь, — Люба, я прошу тебя, не обижайся… Просто все наши правила написаны нашими собственными неудачами и опытом.

— Нет-нет… всё нормально, — неожиданный телефонный звонок в кармане джинсов её обрадовал, — да… Нет, я ещё у Наташи… Егор, что ты несёшь?! Я — у Наташи! И, вообще, почему я должна перед тобой оправдываться?! Что?! Где ты?!

— Люба, что-то случилось?.. — Наталья растерянно наблюдала, как Любаша одевается, — Куда ты?..

…Распахнув дверь, Люба буквально вывалилась из квартиры Морозовых и резко остановилась… Выглянувшая следом Наташа тоже застыла, широко распахнув глаза: стоя на площадке, возле двери в квартиру Антона, Егор Романов изо всей силы жал на звонок.

— Что ты делаешь?! — окликнув Егора, Люба шагнула к нему и схватила за руку, — Зачем ты к нему звонишь?!

— Люба… — оглянувшись, он расплылся в нетрезвой улыбке, — Лю-у-у-бка… А ты что… разве — не там?!

— Я же тебе русским языком сказала, что я — у Наташи! — Люба сердито поджала губы, — Зачем ты сюда пришёл?!

— А я думал… — он вдруг обернулся к Наташе, — Здрасьте…

— Добрый вечер, — та вышла из квартиры, — вы что, к Антону? Его нет, они все на репетиции…

— На репетиции?.. — он переспросил как-то радостно, — А я думал… Я — к Любе…

— Ты что, на машине? — Люба уперлась руками в бока, — Да?

— Да, — Егор нетвёрдо шагнул к ней и обнял руками за плечи, — Любаша… поехали домой?..

Кое-как спустившись вместе с ним с четвёртого этажа, Люба вывела Егора на улицу. Он оказался совершенно пьяным, и она не представляла, как он теперь попадёт домой — за руль ему было, однозначно, нельзя.

— Как ты сюда приехал?! — она возмущённо отбивалась от его объятий, — Ты в своём уме — вообще?!

— Я не в уме… — он всё же обхватил её руками и буквально повис на ней, — Любка… я не в уме… Я не могу без тебя, понимаешь?!

— Зачем ты припёрся к Антону?! — Люба понимала, что Егор сейчас не в состоянии ответить на все её вопросы, но и удержаться от них не могла, — Я же тебе сказала, что я еду к Морозовым! Как ты узнал его квартиру?!

— А я спросил…

Положение было безвыходным — Люба машину не водила, а сам Егор не вязал лыка, и она уже собиралась набрать номер такси, когда к стоянке подрулил тёмно-синий «Ауди» Морозова, за рулём которого почему-то сидел Журавлёв. Сам Дима находился рядом, на пассажирском месте, и тоже вышел из машины, как только она остановилась. Появившемуся из задней левой двери Антону Люба совсем не удивилась — тот часто приезжал в студию вместе с Морозовыми… но она никак не ожидала, что из правой задней двери покажется никто иной, как Ритка!

— Подожди буквально пару минут, я жену заберу, и поедем, — кивнув Рите, Женька бодро направился вместе с Димой и Антоном к подъезду.

Стоявших чуть поодаль Любу и Егора никто не узнал, и, с одной стороны, Люба была этому рада. С другой стороны, она не знала, что ей делать — звонок в службу такси, номер которой был забит в её мобильник, результатов не дал: диспетчер ответила, что на вызовы с мобильного телефона они не выезжают, и что нужно позвонить с домашнего. Люба уже подумывала снова подняться к Морозовым, когда услышала Риткин голос.

— Ба-а-а!.. А ты что тут делаешь?! О, да ты не одна!..

Любаше ничего не оставалось, как отозваться на голос соседки. Егор порывался завести свой внедорожник, но она отобрала у него ключи.

— А ты что, у патрулей на репетиции была? — Люба сделала вид, что не знает о том, что Ритка оставалась в студии вместе с Морозовым.

— Да… — она ответила как-то нехотя, — Хотела кое-какие вопросы решить по своему альбому…

— И — что?

— Да ничего. А ты что, от Натальи?

— Да, — Люба ответила тоже без большой охоты, — а чего сюда приехала?

— А меня Журавлёвы сейчас домой подкинут. А ты, что, на троллике?

— А я — вон… — Люба кивнула головой на Егора, который сидел в своей машине, — Не знаю теперь, как его домой доставить.

— Пьяный, что ли?

— Угу. В ноль. Бросить не могу.

— Слушай… — Ритка, как бы примериваясь, окинула внедорожник взглядом, — А, давай, его сами отвезём!

— Как это — сами?

— Ну, я отвезу. У меня же права есть, я, кстати, хорошо вожу…

— Я не знаю… — Люба неопределённо пожала плечами, — А потом?

— А потом на такси домой… Давай? Я на такой машинке ещё ни разу не ездила за рулём…

— Слушай, машина не моя…

— Да ладно… Хозяин рядом, всё нормалёк. Спроси его, разрешит или нет.

— Ну, ладно… — Люба даже обрадовалась такому варианту — так можно было и Егора отправить домой, и припарковать его машину в своём, а не в чужом дворе, — А как же Журавлёвы? Они же тебя будут искать…

— А вон они идут… — Рита кивнула в сторону подъезда, — Иди, спрашивай своего, пока они не уехали…

Егор всё же ещё соображал, и на предложение Любы ответил согласием. Она даже удивилась этому, но он, видимо, был настроен романтически и с нетрезвой галантностью поцеловал Ритке руку.

— Давно не катался с девчонками, — выйдя из машины, он с ходу обнял Ритку и Любу, — да ещё с такими красивыми… Не могу отказаться от такого удовольствия!..

— А ты точно хорошо водишь?.. — Люба с опаской смотрела, как Рита, усевшись на водительское место, уверенно поворачивает ключ в замке зажигания.

— Я вожу хорошо, — оглядевшись по сторонам, та сдала чуть назад, — мужа своего на работу возила три года подряд… Классная машинка…

— Классные девчонки!.. — Егор пьяно улыбался рядом с ней, — Поехали все ко мне!

…Они уже заворачивали на улицу, на которой жил Егор, когда инспектор ДПС неожиданно взмахнул жезлом.

— Мы что-то нарушили? — открыв боковое стекло, Ритка обаятельно улыбнулась.

— Ваши документы и документы на машину предъявите, пожалуйста, — назвав свою фамилию, молодой инспектор посмотрел на неё довольно серьёзно.

— А мы что-то нарушили? — повторяя свой вопрос, она повысила тон.

— Документы! — парень упрямо смотрел на неё, потом вдруг перевёл взгляд на спящего Егора, — Из гостей возвращаетесь?

— Твоё какое дело?! — Ритка неожиданно выругалась нецензурно, — Ты чего нас, вообще, остановил?! Хочешь проблем?!

— По-моему, проблемы будут у вас, если вы сейчас не предъявите мне документы, — инспектор говорил, напротив, очень вежливо, — так что рекомендую не сопротивляться, а заодно пройти проверку на алкоголь.

— С какой стати?! — от Риткиного вызывающего тона Люба вжалась в заднее сиденье.

— С такой стати, что у меня есть подозрение, что вы пьяны…