Академия над бездной. Оседлать шторм

Глава 25

Следующие несколько дней я ощущала себя ходячим взрывным артефактом.

Будто на мне мигающим шрифтом кто-то написал: «ОСТОРОЖНО, МОЖЕТ ВНЕЗАПНО СДЕТОНИРОВАТЬ».

Академия изменилась. Воздух стал плотнее, взгляды — осторожнее. Разговоры стихали, стоило мне войти в аудиторию. Даже те, кто раньше смотрел на меня с презрением, теперь делали вид, что просто не замечают.

В столовой наш с Эларой и Лео стол превратился в остров, окруженный океаном чужого страха. Мы сидели втроем, как отверженные герои плохого романа.

— Такое чувство, что я радиоактивна, — буркнула я, тыкая вилкой в тушеное нечто.

— Они не злые, — мягко ответила Элара, подсовывая мне веточку мелиссы. — Просто не понимают. Никто не видел, чтобы первокурсница поглотила порождение мглы и осталась стоять.

— «Поглотила…» — задумчиво произнес Лео, приподнимая очки. — С технической точки зрения это скорее принудительная дезинтеграция магической субстанции с созданием нулевого энергетического поля.

— А по-человечески?

— Ты съела монстра.

Я прыснула, хотя смеяться совсем не хотелось. Без этих двоих я бы уже давно свихнулась. Они оставались моим маленьким оазисом нормальности — «клубом друзей аномалии», как я про себя называла их.

Но была одна проблема, которую не могли решить ни юмор, ни мелисса.

Проблема по имени Мариус фон Хесс. Я избегала его как чумы. Стоило заметить знакомую серебристую макушку — мгновенно разворачивалась и уходила.

Но академия, при всей своей величине, оказалась слишком маленькой.

Мы столкнулись у входа в библиотеку. Он был один. Без свиты. Без вечного надменного выражения лица. Между нами натянулась тишина, густая и звенящая, как струна.

Он выглядел не так, как всегда. Чуть взъерошенные волосы, тень под глазами. Взгляд — не на меня, а куда-то мимо, выше плеча. Плечи напряжены, как у зверя, загнанного в угол.

— Я… — начал он и запнулся. Его обычно уверенный голос дрогнул. — В лесу… то, что произошло…

Он не смог договорить. Вместо слов достал из кармана маленький хрустальный флакон с серебристым зельем и почти швырнул его мне.

— Ты выглядела плохо, — выдавил парень. — Это восстанавливающее. Лучшее. Выпей.

Я открыла рот, чтобы ответить, но он уже развернулся и ушел. Поспешно, будто боялся, что я успею что-то сказать. Не извинение. Не благодарность. Попытка восстановить баланс — вычеркнуть мой поступок из уравнения.

Но, глядя ему вслед, я поняла: он все еще не мог простить себе, что я спасла его. И что куда хуже, не мог перестать думать об этом.

Моя вечерняя жизнь тоже изменилась. Архив перестал быть наказанием. Теперь это был мой мир — тихий, пыльный и… странно уютный. И в нем был Кайден.

Он стал появляться чаще. Больше не просто наблюдал. Иногда подходил ближе чем нужно — и от этого расстояние между нами искрило, будто воздух пропитывался напряжением. Я ощущала его магию — плотную, холодную, как гладкий лед, но с жаром под поверхностью.

Дракон молча проходил за спину, и каждая клетка моего тела чувствовала его присутствие. Он говорил негромко, почти шепотом, и от этого слова казались приказами, которым невозможно не подчиниться.

— Это донесение Северного гарнизона, — бросал он, глядя через мое плечо. — Не трать время. Ищи южные отчеты.

Или чуть насмешливо:

— Это любовная лирика. Отложи. Хотя… для полевого командира он писал неплохие стихи.

Я видела, как уголок его рта чуть дрогнул — почти улыбка. Почти. Наши занятия в зале также продолжались. Я почти догнала общую программу обучения. Еще немного — и стану наравне с остальными студентами. Но Кайден почему-то оставался недоволен.

— Этого недостаточно. Пойдем, — произнес он в один из вечеров, прервав наше занятие.

И я поняла, что грядет что-то новое. Мы спустились по узкой лестнице. Она вела вниз, вглубь башни, туда, где даже эхо звучало осторожно.

Дверь, спрятавшаяся в стене, открылась по его прикосновению. За ней находилась просторная комната без мебели. Идеально круглая, стены и пол из черного камня. Казалось, он впитывал свет, воздух звенел от напряжения.

— Мой личный тренировочный зал, — неохотно пояснил Кайден. — Полностью экранированный, способный выдержать драконье пламя. Я сюда прихожу, когда… Неважно. Отныне ты будешь тренироваться здесь.

Он подошел ближе, так, что я почувствовала исходящее от него тепло — живое, чуждое, пугающее.

— Твоя сила — не внешняя. Это часть тебя. — Его голос звучал низко, ровно, гипнотизирующе. — Почувствуй ее. Не как дыру, а как мышцу.

Он создал на ладони крошечный шарик света.

— Поглоти его. Но не рывком. Мягко. Медленно.

Я посмотрела на огонек… потом на него.

— Я не уверена, что смогу.

— Сможешь, — сказал он, и его взгляд задержался на мне чуть дольше, чем следовало.

Мы занимались часами. Он — бесстрастный и терпеливый. Я — измотанная, потная, проклинающая все, что связано со словами «магия» и «аномалия».

И все равно он не отступал.

— Слишком быстро, — говорил дракон. — Снова.

— Неправильный поток. Снова.

— Ты теряешь концентрацию. Снова.

В какой-то момент я сдалась, опустилась на колени.

— Это бесполезно, — выдохнула я. — Я не могу! Я не знаю, как у меня тогда получилось и получится ли когда-нибудь еще! Может, это вообще была разовая акция или во мне был заложен залп ровно на два выстрела — и я все исчерпала!

Он шагнул ко мне ближе.

— Ты можешь. Просто перестань бояться своей силы. Боишься — значит признаешь ее чужой.

Я подняла глаза. И впервые не увидела в его взгляде холода. Только пламя. Тихое, сдержанное, но реальное.

— Ладно, — выдохнула я. — Еще раз.

На этот раз я сделала все по-другому. Не тянула, не рвала. Просто позволила энергии течь ко мне. Мягко, плавно, как дыхание.

Свет не погас. Он перетек — тихо, послушно, будто сам захотел стать частью меня. Когда все закончилось, я открыла глаза. Кайден стоял совсем рядом. Смотрел.

Его губы едва заметно дрогнули.

— Неплохо, — произнес он. — Для начала.

И этих двух слов хватило, чтобы у меня по спине пробежали мурашки.

Позже, возвращаясь в комнату, я поймала себя на том, что улыбаюсь. Да, он был страшный, требовательный, невозможный. Но где-то в глубине души я чувствовала, что его холод — не равнодушие, а стена. И за ней нечто, чего он давно не позволял себе чувствовать. А я… уже начинала быть тем, кто способен эту стену тронуть.