Белая ведьма, черные чары

Глава восьмая

Струя воздуха от обогревателя шевелила мне волосы, и они щекотали шею. Я сидела за антикварным столом Айви, ища в старой папиной книге демонской магии рецепт для заклятия-локатора. Для проклятия, если быть патологически честной. Дженкс заглядывал мне через плечо, стоял… то есть висел над душой, треща крыльями фута на два выше моей головы. Ему не нравилось, что я не прекратила поиски, найдя соответствующее заклинание в безопасно-обыденных книжках земной магии. Чаше всего чары поиска — будь они земные или лей-линейные — строятся на симпатической основе, то есть используют что-то уже имеющееся, чтобы обнаружить искомое: бомбу в машине, магазинного вора, подслушивающие устройства — все равно что. Амулеты-локаторы, созданные с помощью земной магии, обнаруживают ауру очень издалека, но чары для их создания очень уж заковыристые, и я надеялась, что у демонов найдется вариант попроще. Что вполне возможно.

Часом раньше я сбежала от мамы, отговорившись работой и пообещав вернуться к полуночи. Робби ничего не сказал маме о копах в аэропорту, но я все еще кипела от того, что они перетряхнули его вещи. Тревожилась — будет вернее, но по мне лучше злость, чем страх.

Солнце уже садилось, и кухню поглотил сумрак. Небо за синими шторами посерело, раскрытая книга покалывала пальцы. Желая избавиться от Дженкса над плечом, я встала и пошла к выключателю. Вспыхнул яркой флуоресценцией свет, зажужжали Дженксовы крылья, а я уселась за стол островка, бухнув книгу перед собой. Не отрываясь от чтения, я положила ногу на ногу и склонилась над книгой, переворачивая страницы кончиком карандаша. Хотелось бы мне думать, что книга такая холодная, потому что лежала в неотапливаемой колокольне, но увы, дело не в том.

Дженкс перебазировался ближе, даже в гул крыльев вложив неодобрение. От порога за нами следила Рекс, подергивая ушами; мерцал маленький колокольчик, который Дженкс привесил ей на шею прошлой осенью. Я и попыталась бы ее подозвать, да только она не пойдет. Сидит она здесь исключительно ради Дженкса.

Зависнув в дюйме над пожелтевшими страницами, Дженкс уперся руками в бока и уставился на меня. Я невольно отметила, что от сыплющейся с него пыльцы написанные чернилами буквы начинают светиться. Интересно.

— Ре-е-ейч! — предостерегающе протянул Дженкс.

— Я просто смотрю, — сказала я и отстранила его рукой, чтобы перевернуть страницу.

Оглавления в демонских книгах нет, и заголовков часто тоже. Остается только листать — эти книги не для торопливых. А я и вовсе склонна застревать, интересуясь, насколько черны черные чары и насколько нейтральны другие. Иногда все становится понятно уже из списка ингредиентов, но порой чары проходят по разряду проклятий только потому, что соединяют земную и лей-линейную магию, как все демонские чары, а черные они из-за того, что сильно нарушают природное равновесие. Я надеялась, что демонский эквивалент поисковых чар будет из последних.

В прошлом году я решила, что не буду избегать демонских чар только из-за копоти, которую они осаживают на душу. Раз мне дали голову, надо ею пользоваться. К сожалению, большая часть общества со мной может не согласиться. Дженкс, видимо, решил играть роль Мудрого Сверчка, так что читал так же внимательно, как и я.

— Вот это классное, — нехотя признал он, посыпая пыльцой проклятие, позволяющее сделать летучей палку из красного дерева. Для того же эффекта существуют земные чары, но они вдвое сложней. Я прикинула стоимость этих чар в прошлом году и решила, что одной моей знакомой ведьме летать доведется исключительно сидя в самолете.

— М-м-м, — сказала я, переворачивая страницу. — Тут одна палка стоит столько, что на год хватит платить за квартиру.

На следующей странице оказалось проклятие для превращения человеческой плоти в деревяшку. Фу. Дженкс вздрогнул, я перевернула страницу, и его голубая пыльца посыпалась на пол. Я же говорила, порой раз плюнуть — понять, что чары черные.

— Рэйчел… — взмолился Дженкс, готовый сблевать.

— Не собираюсь я это делать, расслабься.

Неровно жужжа крыльями, он опустился еще на дюйм, не давая мне переворачивать страницы. Вздохнув, я уставилась на него, будто желая его сдвинуть одной силой воли. Дженкс уставился на меня в ответ, сложив руки на груди. Он не собирался уступать ни дюйма, но тут двое его детишек возле темного окна затеяли ссору по поводу найденного в трещине пола семечка — он отвлекся, а я перевернула страницу.

Пальцы, касавшиеся блекло-желтой страницы, онемели, я стиснула их в кулак, и тут сердце у меня забилось быстрее — мне показалось, под пальцами было как раз поисковое заклинание. Если я прочитала верно, в демонском проклятии использовалась симпатическая магия, как в лей-линейном заклинании, а не ауры, как в чарах земной магии. Заклинание, пусть черное, казалось не в пример проще земных чар. Это для того, чтобы легче тебя соблазнить, внученька.

— Эй, глянь сюда, — тихо сказала я Дженксу — тот резким скрипом крыльев предостерег свое потомство от продолжения ссоры. Мы вместе прочитали список ингредиентов. — Фокусирующий предмет должен быть украден?

Это мне не понравилось, и не удивительно, что я вздрогнула, когда зазвонил дверной звонок.

Упершись руками в бока, Дженкс поделил суровый взгляд между мной и двумя своими отпрысками — у них личики уже побагровели, а с крыльев в мойку сыпалась черная пыльца.

— Я открою, — сказал он прежде, чем я успела дернуться. — А вы двое лучше уладьте все сами, пока я не вернусь, а то я улажу за вас, — пригрозил он детишкам и вылетел вон.

Уровень шума резко упал, и я улыбнулась. Дело было к шести, так что прийти мог и человек, и колдун. А также вервольф или живой вампир.

— Если это клиент, веди его в святилище! — крикнула я вдогонку. Не хотелось убирать книги, а на пути в гостиную любопытный клиент вполне мог заглянуть на кухню.

— О’кей, — донесся слабый голос Дженкса. Рекс убежала вслед за ним, задрав хвост, прижав уши и звеня колокольчиком. Пиксенята у окна снова начали спор, и тонкие их голоса в приглушенном режиме резали уши еще больше, чем в громком.

Последний раз взглянув на рецепт, я отметила страницу и закрыла книгу. У меня имелось все нужное, но фокусирующий предмет — в нашем случае окаменевшая слеза — должен быть ворованным. Обстоятельство не самое приятное, но я бы не решилась сказать, что оно превращает чары в черные. В земной магии встречаются такие ингредиенты. Рута, к примеру, куда эффективней, если ее сеять под ругань, и не работает в чарах совсем, если не украдена. Вот поэтому я руту сею прямо у ворот — чтобы народу воровать было легче. Для моих надобностей руту ворует Дженкс. Я не спрашиваю где. Заклятия, в которых используется ворованная рута, черными не считаются, так, может, и это считаться не будет?

Я встала и пошла к своей куртке за слезой баньши. Эдден ее украл из хранилища вещдоков, хватит ли этого? Вытащив слезу из кармана, я поразилась, увидев, что она потеряла прозрачность и стала черной.

— Bay, — сказала я шепотом и подняла голову, услышав в коридоре голос Форда. Я мгновенно взглянула на часы. Шесть? Черт, я забыла, что он сегодня приходит. Нет у меня сейчас настроения на его хиромантию, тем более если она действует.

Форд вошел с усталой улыбкой, оставляя на полу мокрые следы и пласты налипшего снега. Следом за ним с типично кошачьим любопытством шла Рекс, принюхиваясь к перемешанной с солью талой воде, а вокруг вихрем шелка и пыльцы вились Дженксовы детишки, непрестанно треща на лету. Форд морщился от боли — от этих пикси у него явно начиналась перегрузка.

— Привет, Рэйчел, — сказал он, снимая пальто так порывисто, что половина пикси отлетела прочь — впрочем, они вернулись в ту же секунду. — Что это у тебя вышло с охраной в аэропорту?

Я мрачно глянула на Дженкса, он пожал плечами. Жестом предложив Форду сесть, я бросила демонскую книжку на стопку других, принесенных с колокольни, и вытерла руки о джинсы.

— Еще немного, и я бы их обвинила в преследовании, — сказала я, не зная, каким боком сюда вписывается мой братец, но уверенная, что дело было во мне, а не в нем. — Ой, погляди сюда. Что думаешь? Эдден дал мне ее утром, и она была прозрачная.

Форд занял любимое место Айви и протянул руку, одновременно мотая головой в ответ на вопрос троих девчушек-пикси, не заплести ли ему косички. Я шикнула на них, обходя стол, и девчонки упорхнули на окно — принять участие в споре из-за семечка.

— Тинкины тампоны! — завопил Дженкс, увидев слезу на ладони Форда. — Что ты с ней сделала, Рейч?

— Ничего.

Ну, она хотя бы не кажется мохнатой и не оживает под пальцами. Форд поднял слезу к искусственному свету и прищурился. Ссора у мойки начала распространяться на всю кухню, и я выразительно глянула на Дженкса. Но пикси застрял рядом с Фордом, завороженный черными переливами в сером кристалле.

— Эдден дал мне ее, чтобы я сделала амулет-локатор, — сказала я. — Но выглядела она по-другому. Наверное, набралась эмоций в аэропорту, когда нас доставали копы.

Форд посмотрел на меня поверх слезы.

— Ты разозлилась?

— Ну, немного. Скорей раздосадована была.

Ссора вышла на режущий глаза уровень, и Дженкс метнулся к окну.

— Раздосадована, ха. Она была точно прыщ на заднице у принцессы фейри — красная и готовая лопнуть, — бросил он и переключился на детей, заговорив так быстро, что слов не разобрать. И тут же пиксенята затихли, будто воды в рот набрали.

— Да ну тебя, Дженкс! — воскликнула я, краснея. — Не настолько уж я из себя вышла.

Форд повертел слезу в пальцах:

— Она скорее всего не только твои эмоции собирала, а все подряд. — Поколебавшись, он добавил: — Эта слеза… Твои эмоции она стерла?

Видя его надежду, я покачала головой. Он думал, что это мог быть выход для него — способ приглушить эмоции.

— Нет, — сказала я. — К сожалению.

Облокотившись на стол, Форд вернул мне слезу, старательно скрывая разочарование.

— Ну ладно, — сказал он, удобней усаживаясь в кресле Айви и поднимая на колени Рекс. — Я здесь на работе. Где тебе будет спокойней?

— А может, мы просто кофе выпьем? — предложила я, засовывая слезу обратно в карман куртки за неимением лучшего. — Не хочется мне вспоминать убийство Кистена.

Глупая кошка не дает мне даже пальцем ее потрогать, зато абсолютно незнакомому мужчине прямо в нос лезет целоваться.

Темные глаза Форда глянули на выключенную кофеварку.

— А кому хочется? — тихо сказал он.

— Форд… — взмолилась я, но тут завопил кто-то из детишек-пикси. Форд вздрогнул и слегка побелел. Я с досадой глянула на Дженкса.

— Дженкс, ты бы не убрал отсюда детей? У меня уже от них голова разболелась.

— Семечко забирает Джумок, — безапелляционно сказал Дженкс, пресекая вал протестов резким скрежетом крыльев. — Я предупреждал, что вам не понравится. — Теперь убирайтесь, а ты, Джумок, спроси у матери, где она хранит семена. Там оно спокойно долежит до весны.

А кроме того, в этом случае после смерти Маталины останется кто-то, кто будет знать, где она прячет драгоценный запас семян. Продолжительность жизни у пикси такая, что плакать хочется.

— Спасибо, папа! — крикнул осчастливленный пиксеныш и упорхнул. Прочие полетели следом веселым балаганом шума и красок.

Облегченно вздохнув, я обошла стол и села на свое место. Форду сразу стало получше. Рекс убежала вслед за пикси, и он сел поудобнее. Дженкс слетел и встал перед ним на стол, в лучшем виде изобразив Питера Пена — руки в боки.

— Прошу прощения, — сказал он. — Они не вернутся.

Форд опять покосился на кофеварку.

— Один остался.

Я придвинула демонские книги к стопке обычных университетских учебников, расчищая место.

— Мелкий нахал, — пробормотала я, вставая сварить Форду кофе.

Дженкс нахмурился и резко свистнул. Улыбаясь, я ждала, пока объявится решивший нас подслушать пиксенок, но никто не показывался. Может быть, мне удастся протянуть время, и на том все и кончится. Может, о Дженксе поговорить?

— Спасибо, Рэйчел, — выдохнул Форд. — Кофеин мне пойдет на пользу. Кофе нормальный, да?

Налив чашку, я поставила ее в микроволновку и нажала «подогрев».

— Кофе без кофеина входит в разряд жестоких и необычных наказаний.

Дженкс жужжал по кухне взбесившимся светляком, просыпая искры искусственными солнечными лучиками.

— Не могу найти, — проворчал он. — Старею, наверное. Ты точно знаешь?

Форд наклонил голову набок и прислушался.

— Угу. Разумная личность.

Дженкс разулыбался, услышав такое определение от психолога. Мало кто считает пикси личностью.

— Пойду пересчитаю всех по головам. Вернусь в минуту. Он улетучился, а я открыла микроволновку. От чашки шел пар. Подавая кофе Форду, я наклонилась пониже и прошептала:

— Мы не можем пойти погулять и поговорить не обо мне, а о Дженксе?

— Зачем? — спросил Форд, будто зная, что я пытаюсь увильнуть. — У него эмоции ровные. Это твои прыгают, как заяц на сковородке.

Нахмурившись от такого сравнения, я села на свое место и подтянула к себе остывший кофе.

— Я о Маталине, — тихонько сказала я, надеясь, что спрятавшийся пиксенок нас не услышит, а особенно — что не услышит Дженкс.

Форд поставил чашку на стол, но не выпустил из пальцев, радуясь ее теплу.

— Рэйчел, — сказал он еще тише, — не хочу говорить банальности, но смерть приходит ко всем, и он найдет способ жить дальше. Все находят.

Я качнула головой, ощутив укол страха.

— В том-то и дело, — сказала я. — Он не человек, не колдун и не вампир. Он пикси. Если она умрет, он может не захотеть жить. Уйдет вместе с ней.

Жутко романтично все это звучало, но я подозревала, что для пикси это нормальное положение вещей.

— Слишком многое его держит. — Узловатые пальцы Форда сжались на фарфоровой чашке, потом разжались. — Ты, дело, дети. — Глаза Форда затуманились: — Может, тебе стоит спросить у кого-то из его детей, часто ли бывает такое у пикси.

— Я боюсь, — призналась я.

Зажужжали крылья: Дженкс пролетел мимо арки, направляясь в гостиную, и Форд сделал бесстрастное лицо.

— А что это Эдден говорил, будто Маршал кого-то поймал у вас в подвале?

Я закатила глаза.

— Некий Том Бансен, раньше служивший в отделе арканов ОВ, пытался понаставить нам жучков. Маршал заехал вернуть коробку, которую я забыла у него в машине, и поймал Тома. — Мне удалось улыбнуться, несмотря на приступ боли из-за того, что я попросила Маршала выкинуть. — Маршал сегодня идет со мной на ужин с моей мамой и братом.

— М-м-м… — длинно протянул Форд. Я вскинула голову и увидела на лице бесстрастного психолога из ФВБ чуть заметную улыбку.

— И что это «м-м-м» значит? — резко спросила я.

Форд отпил кофе, хитро сверкая темно-карими глазами.

— Ты ведешь приятеля знакомиться с семьей. Приятно видеть, что ты движешься в правильном направлении. Рад за тебя.

Я непонимающе на него уставилась, а потом рассмеялась. Он решил, что мы с Маршалом…

— Маршал и я? — спросила я, смеясь. — Никогда. Я беру его как ширму, чтобы не пришлось прямо с ужина отправиться на свидание вслепую с маминым разносчиком газет.

Маршал классный парень, это факт, но приятно знать, что можно не форсировать отношения и жить спокойно.

— А, вот оно как.

Голос его сочился недоверием, и я отставила кружку.

— Маршал не мой бойфренд. Мы просто бываем везде вдвоем, чтобы никто к нам не цеплялся. Это удобно и спокойно, и не разводи свою психологию на пустом месте.

Форд невозмутимо выгнул бровь, а я напряглась, но тут влетел Дженкс и заявил:

— В яблочко, шериф. Видишь, как она взвилась.

— Он просто друг! — завопила я.

Форд понимающе отвел взгляд и покачал головой.

— Именно так начинаются настоящие отношения, Рэйчел, — ласково сказал он. — Взять вас с Айви для примера.

У меня челюсть отвалилась.

— Что? — заморгала я.

— У вас великолепные отношения, — сказал он, снова утыкаясь в чашку. — Лучше, чем у многих супружеских пар, какие мне доводилось видеть. Для некоторых пар секс губителен. Я рад, что ты узнала — можно любить, и не доказывая чувства сексом.

— Э-э… Ну да, — с чувством неловкости сказала я. — Ой, давай я тебе кофе подолью.

Я поскорей отвернулась и пошла к кофеварке, слыша за спиной, как он сел поудобнее. И он еще хочет меня загипнотизировать? Да ни в жизнь. Он и без того слишком много обо мне знает.

— Форд, — недовольно сказал Дженкс, — у тебя чутье Спайдермена, но сейчас ты пролетел. Все мои дети на месте. Может, это Бис. — Он глянул в угол: — Бис, ты тут?

Я улыбнулась, нацеживая Форду еще полчашки.

— Пока солнце высоко, его здесь не будет. Я его видела на крыше днем, когда выходила за газетами.

Отпивая кофе, Форд улыбнулся.

— В этом помещении есть три ряда эмоций, помимо моего. Чью-то голову посчитали дважды. Да ничего страшного, — добавил он, когда Дженкс начал сыпать зеленые искры. — Не обращай внимания.

Негромко зазвенел мотивчик «Шикарный щеголь»[5] — надоедливый, хоть и приглушенный. Звонил телефон Форда, и я с любопытством поглядела на психолога: необычный рингтон для такого высокоморального типа. И тут у меня рот открылся — я сообразила, что звук идет из моей сумки. Мой телефон? Но я его ставила на режим вибрации. И уж точно не ставила на звонок эту песню.

— Блин, Дженкс! — Я поскорей потянулась к сумке. — Когда уже ты отцепишься от моего телефона!

— Я твой телефон не трогал, — огрызнулся он. — И на детей моих тоже бочку не кати. В последний раз я им крылья позагибал, а они только и твердили, что это не они.

Я нахмурилась, почти ему веря. Они никогда не повторяют одну и ту же проказу дважды — ну, если не считать, что всюду летают и орут.

Поставив сумку на колени, я вытащила телефон — звонок шел с незнакомого номера.

— А почему тогда он вечно выходит из виброрежима? Я когда арестовывала Трента, чуть со стыда не сгорела. — Откинув крышку, я вымучила любезное: — Да?

Дженкс сел на плечо Форда, улыбаясь:

— Он начал играть «Белую свадьбу»[6].

Форд засмеялся. Я отняла трубку от уха — там молчали. Выйдя в меню, я поставила телефон на бесшумный режим.

— Не трожь мой телефон! — прорычала я, и тут он снова сработал. — Дженкс! — заорала я. Пикси взлетел под потолок, улыбаясь от уха до уха.

— Это не я! — залился смехом он, но я уже не в состоянии была ему поверить.

Пытаться его ловить смысла не было, так что я бросила телефон в сумку и оставила его надрываться. Форд почему-то замолчал, и волна нехорошего предчувствия окатила меня, когда я поймала его взгляд. Почти испуганный.

— Здесь кто-то есть, — тихо сказал он, и смех Дженкса мгновенно оборвался.

Форд вытащил амулет — сплошной водоворот эмоций, запутанных и беспорядочных. Не удивительно, что он предпочитает работать с глазу на глаз.

— Отойдите за холодильник, — скомандовал он, и у меня словно все тепло ушло из тела. Черт, да что же здесь такое?

— Отойдите, отойдите, — махнул он рукой, и я встала, совершенно испуганная. Может, это демон, подумала я. Не совсем здесь, а с другой стороны реальности, в безвременье, и смотрит на нас с помощью своего второго зрения. Солнце еще не село, но закат был уже близко.

Дженкс молча перелетел на мое плечо, и мы отступали, пока амулет не окрасился огорченной чернотой.

— Он или она крайне расстроены, — негромко сказал Форд. — Он, полагаю.

Я глазам не верила. Как он может так спокойно сидеть?

— Ты уверен, что это не пикси? — чуть ли не простонала я, а когда Форд покачал головой, спросила: — Демон, может?

Амулет Форда вспыхнул растерянным оранжевым.

— Демон? — повторил Форд. Амулет полыхнул гневно-фиолетовым, и Форд покачал головой. — Не демон. По-моему, вы приютили привидение.

— Что? — крикнул Дженкс. Выброс желтой пыльцы просыпался на пол, медленно тая. — Почему мы раньше не заметили? Мы здесь год живем!

— Мы и правда живем рядом с кладбищем. — Я посмотрела на кухню, вдруг ставшую какой-то чужой. Вот блин, надо было слушать внутренний голос, когда я впервые увидела могилы. А он подсказывал, что нехорошо жить рядом с могилами, и в коленках тогда чувствовалась определенная слабость. — Привидение? — залепетала я. — На моей кухне? — Тут у меня сердце прыгнуло, а взгляд метнулся к демонским книжкам, перенесенным с колокольни. — Папа?

Форд схватился руками за голову.

— Назад, назад! — крикнул он. — Ты слишком близко.

С колотящимся сердцем я глянула на разделяющие нас восемь футов и вжалась в холодильник.

— Мне кажется, это он призраку говорит, — сухо заметил Дженкс.

У меня задрожали коленки.

— Дженкс, мне от этого всего худо. Мне это не нравится.

— Ага, — отозвался Дженкс. — А я будто нектар пью и персиками закусываю?

Лицо Форда разгладилось, амулет на шее стал грустно-коричневым с красными сполохами смущения.

— Он сожалеет, — сказал Форд, затуманенно глядя в пространство. — Он не хотел тебя пугать. — На губах у него появилась непривычно нежная улыбка. — Ты ему нравишься.

Я заморгала, а Дженкс принялся выдавать односложные конструкции, как только пикси умеют.

— Я нравлюсь? — У меня по коже мурашки побежали. — О господи, — простонала я. — Призрак-вуайерист. Кто он такой?

Амулет залился красной краской.

Форд посмотрел на амулет, словно нуждался в подтверждении.

— Не сказал бы, что дело в этом. Мне представляется, что он огорчен, хочет тебе добра и сейчас ему лучше оттого, что вы теперь о нем знаете. — Взгляд Форда переместился на мою сумку: — Десять к одному, что это он менял твои рингтоны.

Я пошла за стулом, притащила его к холодильнику и села.

— Но с моим телефоном всю осень такое, — сказала я и глянула на Дженкса для подтверждения. — Четыре месяца. — Во мне начала закипать злость. — И он все это время здесь? За мной шпионит?

Амулет опять смущенно покраснел.

— Он пытался привлечь твое внимание, — мягко сказал Форд, словно призрак нуждался в адвокате.

Я уперлась локтями в коленки и уронила в ладони лицо. Супер.

Явно расстроенный, Дженкс перелетел на подоконник, к аквариуму с его рачками.

— Так кто это? — громко спросил он. — Спроси, как его зовут.

— Я эмоции воспринимаю, Дженкс, — напомнил Форд. — А не слова.

Сделав вдох, чтобы успокоиться, я подняла голову.

— Ну, если это не папа… — Я похолодела. — Кистен?

Весь мой мир будто содрогнулся. Господи, это Кистен. С мертвыми, чьи души застряли в чистилище, можно поговорить, и для того есть специальное заклинание, но душа Кистена ушла дальше. Или все же это она?

Форд нерешительно молчал, и я задержала дыхание.

— Нет, — наконец сказал он, и амулет окрасился черным и фиолетовым. — Э-э… Думается, Кистена он не очень любил.

Мы с Дженксом дружно выдохнули, и Форд выпрямился в кресле. Я не могла понять, что чувствую. Облегчение? Разочарование?

— Сэр, — сказал Форд, глядя в угол кухни. У меня мурашки по коже поползли. — Подумайте, с кем вы связаны в этом мире. А, да. Очевидно, с Рэйчел.

Я опять перестала дышать. Дженкс рассыпал золотую пыльцу. По амулету Форда побежали краски, но я неспособна в них разобраться, когда они так все перемешаны.

— Я различаю нервное напряжение от пережитой вместе опасности, — тихо сказал Форд. — Еще нежность и благодарность. Огромную благодарность тебе.

Он распахнул глаза и я подавила дрожь — выражение в них было совсем чуждым. Глаза были Форда, но в них присутствовала также тень души человека, которого он слушал.

— У тебя никто из клиентов не умирал? — спросил Форд. — Кому ты помогала?

— Бретт, — сказал Дженкс.

— Питер? — предположила я.

Но амулет оставался отрицающе-серым.

— Ник, — с мерзкой ухмылкой сказал Дженкс, и металлический диск окрасился агрессивно-фиолетовым.

Форд заморгал, стараясь избавиться от не своей ненависти.

— Думаю, нет, — прошептал он.

Все становилось очень странно. Кто бы это ни был, он знал моих прошлых бойфрендов. Я зажмурилась в приступе вины. Очень многие из тех, кого я знала, мертвы. Потому что я вестник беды.

— Рэйчел…

Сказано было с нежностью и сочувствием, и я открыла глаза. Форд заботливо смотрел на меня.

— Ты достойна любви, — сказал он.

Я покраснела.

— Хватит меня прослушивать, — пробормотала я.

Дженксовы крылья загудели взволнованным шепотом.

— Призрак тоже так думает, — добавил Форд.

Я сглотнула ком.

— Ты уверен, что это не мой папа?

Форд доброжелательно улыбнулся.

— Это не твой папа, но он хочет тебя защитить. Он очень расстраивался, видя тебя в последние… месяцы? И будучи не в состоянии помочь.

Я шумно выдохнула. Крылья Дженкса перешли на тон выше и он взлетел в воздух. Прекрасно. Мне только и не хватало еще одного белого рыцаря. О нет.

— Кто он? — почти злобно вопросил Дженкс и закричал, выбросив сноп пыльцы, сравнявшийся по яркости со светом: — Рейч, где у тебя планшетка?

Я изумленно вытаращилась на бешено мечущегося пикси, потом сообразила, что он хочет сделать, и перерыла бумаги Айви в поисках черновика, который можно спокойно изъять.

— Нету ее у меня, — сказала я, переворачивая чистой стороной вручную набросанный план оранжереи, потом крупными буквами записала на листе алфавит. — У меня от них мурашки по коже.

Чувствуя головокружение, я подвинула рукописный алфавит Форду под нос и отступила от стола. Форд вопросительно на меня глянул, и я объяснила:

— Веди пальцем по буквам. Как почувствуешь положительную эмоцию, это будет первая буква его имени. — Я глянула в пустую середину кухни: — Идет?

Амулет стал золотистым в знак согласия, и я поскорей села, чтобы не выдать дрожь в коленках. Все это было по-настоящему жутко.

— Похоже, он согласен.

Зато Форду впервые стало не по себе. Он поставил палец на А и нарочито медленно повел дальше. Вот он остановился на какой-то букве, вот вернулся назад.

— П, — сказал Форд.

В мыслях промелькнул Питер, потом Пискари. Один мертв, второй истинно мертв. И один, и другой мало вероятны. Но вдруг это Питер? Он продолжает жить нежитью. Но если его душа в чистилище, и я сумею вернуть ее в его тело, станет ли он снова самим собой? Может, это и есть ответ на вопрос Айви?

Я облизала губы, глядя, как Форд дошел до конца листа и начал заново.

— И, — сказал он нерешительно. — Да, и.

Я испустила долгий вздох. Так Питер или Пискари? Форд сказал, что призрак настроен по-доброму, а от старого вампира такого ждать не приходилось. Разве что он обман задумал. А может, он был хорошим человеком, пока не стал вампиром. Может, их души со смертью вампира обновляются, а не исчезают? Возвращаются к тому состоянию, когда все еще было хорошо?

Форд дошел до последней буквы и вернулся к началу.

— Р, — сказал он и явно вздохнул с облегчением.

Мне тоже стало легче — не Пискари.

— Пир, — хмыкнул Дженкс. — Ты никакого повара не убивала случайно, Рэйчел?

Я наклонилась вперед, не дыша.

— Заткнись, Дженкс.

Палец Форда остановился практически мгновенно.

— С, — сказал он, и я похолодела, и тут же мне стало горячо. Да не может быть…

— Блин! — заорала я, вскакивая на ноги. Дженкс от моего взрыва стукнулся о потолок, а Форд зажал уши и болезненно зажмурился. — Я его знаю!

Глаза у меня стали круглые, а сердце бешено прыгало. Я не могла поверить. Черт, не может того быть. Но это наверняка он!

— Рэйчел! — Дженкс завис у меня перед носом, рассыпая золотые искры. — Прекрати! Ты убьешь Форда!

Прижав руку ко лбу, Форд улыбнулся.

— Нет, все нормально, — сказал он. — Это добрые чувства. С обеих сторон.

Удивленная до глубины души, я помотала головой и оглядела кухню.

— Невероятно, — прошептала я и сказала более громко: — Ты где? Я думала, ты обрел мир. — Я замолчала. Руки беспомощно упали, я вдруг почувствовала разочарование. — Спасти Сару оказалось недостаточно?

Форд откинулся на спинку кресла, улыбаясь так, словно наблюдал встречу потерянных родственников, зато Дженкс разъярился.

— С кем это ты общаешься, Рейч, ко всем чертям? Говори, или я тебя посыплю, Тинки меня побери!

Протянув руки в пустоту, я стояла посреди кухни, не в силах поверить.

— Пирс, — сказала я, и амулет Форда засветился. — Это Пирс.