Бессонница Черного Зверя

Глава 18. Морок в постели

Бессонная ночь не прошла бесследно.

Напившись настойки, он надеялся, что пьяный сон заберет его на всю ночь, но пришедший кошмар, вновь отнял покой.

Да, это определенно была она. Та самая девушка Улва, с темными озерами глаз, в которых плескалась нежность. Она целовала его грудь, вызывая дикий животный рык, рокочущий под ребрами. Гладила пальцами косые мышцы на животе, и шептала что-то сладкое, заставляя зверя метаться от переполняющих чувств.

В них было все. И страсть, и нежность, и дикое желание заласкать ее до умопомрачения, чтобы кричала его имя, зарываясь пальчиками в темные волосы. Чтобы сладко рассыпалась от удовольствия, опуская темные изогнутые ресницы, и стонала… стонала… стонала.

Это не проходило.

И проснувшись в холодном поту, Аксар поднялся с постели, уставившись из окна на спящий лес, не тронутый его тревогой. Ему смертельно сильно было нужно привязать девчонку, познать с ней покой, но как?

На предложение попробовать ее за деньги, он получил твердый отказ. Его это, конечно же, задело, но глядя на то, как оскорбленные слезы замерли в ее глазах, он с разочарованием понял — еще слово про деньги, и он получит по морде, от этой мелкой упрямицы. Значит, нужно было придумать другой план. Куда более ощутимый, с отличной гарантией и без шансов для нее.

Проводив девушку до крыльца взглядом, еще вчерашним вечером помчался узнавать, что это за существо такое Фи, и у одного ночного дельца запрещенными порошками выяснил нужную информацию. Фи, то есть Фиона Хант, это мачеха девушки. Из общих фраз, Аксар понял, что отца у нее нет, и единственный опекун не сильно то нежна с падчерицей.

Он вновь вернулся к этим мыслям, сидя ранним утром и страдая от своих снов.

Решительный и абсурдный план незамедлительно образовался в голове.

Конечно! Это же гениально просто! Нужно окрутить девушку обязательствами, заманить ее в безвыходную ситуацию, и она гарантировано попадет в его руки, где он, наконец, сможет отыграться на ней за бессонные ночи.

Морок ее тела в его постели, блеснул белоснежными круглыми коленками, и сладко потянулся, взглядом зазывая его в кровать. Будто она там, стоит только протянуть руку, и можно будет пальцами ощутить тепло нежных рук. Как назло, фантомом почудился аромат колокольчиков, и Аксар готов был завыть раненным зверем.

Это невыносимо!

Собственная фантазия сводила его с ума, игриво улыбаясь, и приглашая к себе.

Тряхнув головой, он убедился, что марок исчез, и злобно скрипнув зубами, поднялся с кресла, одеваясь и решительно торопясь. До Костэла час езды, не больше, забежать в несколько мест — еще час, и еще некоторое время, чтобы набраться мужества для своего плана.

Черт! Вся жизнь насмарку! Рискованно, и шатко с каждым шагом становилось его положение, но мания узнать, как это — сон наяву, тянула его прямой дорогой, умоляя поторопиться.

— И далеко ты собрался в такую рань? — ненавязчиво спросил недавно проснувшийся Хьюго, прижавшись плечом к проему двери, и чинно попивая ароматный чай из фарфоровой кружки.

— Твое какое дело, — рыкнул Аксар, забрасывая седло на конскую спину.

— Цветы купить не забудь, — бросил Райт, и уже готов был уйти, оставляя друга наедине с его сумасшествием, но Хидай остановил его растерянным:

— Цветы?

— Ты как в первый раз, — насмешливо ответил он, но вернув взгляд к тяжелым бровям, что недовольно съехали к переносице, выдохнул. — Ты же помчался в Костэл просить ее руки, так ведь?

Нехотя Аксар кивнул, сжимая зубы до скрипа.

Самое сумасбродное решение в его жизни, но звериная интуиция буквально вопила в ухо, что медлить нельзя. Песчинки в часах уже начали оседать вниз, отсчитывая минуты на попытки, и стоит им закончиться — произойдет что-то непредвиденное.

— Купи цветы матери, хорошую бутылку выпивки отцу…

— У нее нет отца, — перебил Аксар.

— Тебе же лучше. Тогда купи два букета, ей и матери.

— Нет у нее матери, только мачеха.

— Тогда купи еще ей и бутылку вина. Поверь мне, мачехи куда неохотнее отдают своих падчериц в чужой дом, чем родные матери дочерей.

— Это еще почему?

— Они бесплатные слуги, очнись, — объяснил Райт, оставляя чашку на широкий карниз окна. — Пообещай ей большие выплаты.

— А это еще за что!? — возмутился Черный Зверь, теряя энтузиазм.

— Дивиденды на содержание ее семьи. Ты же лишаешь ее лишних рабочих рук, она однозначно потребует с тебя часть потерянных доходов.

— Еще что-то? — сощурив глаза, спросил мужчина, защелкнув ремни на седле. — Какие-то пожелания? Советы?

— Не будь собой, — не скрывая улыбки и немедля, ответил Райт. — Ты же вечно злой, как черт. Будь… добродушнее, что ли.

— Я тебе сейчас твой совет, — понизив голос до опасных ноток, сказал он, — засуну в задницу.

— И мне это понравится, — заржал друг, и не прощаясь, вернулся в дом, так и не забрав пустую чашку с окна.

— Болван, — Аксар рычал, но в голове настырно крутились сказанные Райтом слова.

Похоже, придется провести в Костэле больше времени, чем он рассчитывал, но решения своего не изменил. Он должен сделать это, чтобы на законных основаниях запереть Улву в поместье, и наслаждаться витающей вокруг нее тишиной для гневливой души.

Улва… На кисейдском означало «волчица», и вспомнив, как забавно она злится, Аксар не сдержал кривой улыбки, больше похожей на оскал.

Если она действительно волчица, то он сможет ее приручить. Черный Зверь просто так не сдастся.