Бессонница Черного Зверя

Глава 36. Нежность в тонких покрывалах

Она спала на его груди, трогательно обнимая тонкой рукой широкий торс. Утро уже танцевало за окном, рассеянным светом проникая под расправленный балдахин, рисуя на нежной коже солнечных зайчиков.

Аксар уже не спал, не в силах оторваться от рассматривания голого тела, со следами их неприкрытой близости, которой он насладился настолько сильно, что даже зверь в груди затих, пытаясь прийти в себя.

Она была послушной, отдавала всю себя слепо и доверчиво идя на его голос, руки, и манила своей невинностью и чистой, искрящейся искренностью, отравляя туманом привязанности.

Никогда. Нет, не так. НИКОГДА он не был так возбужден и открыт, стремясь за женским удовольствием больше, чем за своим. Даже самые жесткие игры с Наизой не доставляли ему такой эйфории, хотя она позволяла делать с собой все, что заблагорассудиться его черной душе. Но эти, честно признаться, слишком мягкие элементы, завели его куда сильнее, и гнев пропал.

Совсем.

Просто исчез, не оставив после себя и следа. Голова Аксара была чиста, совершенно свободна от сковывающей боли гнева, и даже… счастлива. Да, именно так. Он был счастлив.

И обнимая тонкое тело своей женщины, не мог поверить, что такое возможно. Вот так лежать, не стремясь к какой-то цели, просто наслаждаться запахом ее волос, гладить теплую кожу поясницы, и смотреть на круглую коленку, которую она бессовестно закинула ему на живот, обнимая его, как плюшевую игрушку.

— Просыпайся, волчица. Или проспишь завтрак, — прошептал, мягко целуя ароматную макушку.

— Я сыта. Даже слишком.

Хохотнув, он позволил девушке перевернуться на другой бок, и аккуратные вершинки ягодиц уперлись ему в бедро, провоцируя на очередной заход до точки ее облегченного крика.

— Уверена, что не хочешь еще?

— Не думаю, что выдержу. Вчера и так было… — она помолчала, и добавила: — Много всего.

— Слишком?

Он буквально нутром ощутил, как загорелись ее щеки от смущения.

Видимо, прокручивая в голове воспоминая о прошедшей ночи, она окончательно проснулась, потому, как поджала ноги и немного отодвинулась, лишая Аксара возможности рассматривать голую попку.

— Нет, не слишком. Просто…

— Ты смущена? Стыдишься? Коришь себя за то, что позволила мне с тобой делать?

— Немного. Вдруг я была слишком… пошлой.

— Не может быть этого «слишком», — мужчина повернулся на бок, силой прижимая к себе обнаженное тело, позволяя ощутить, как член, по-утреннему бодро, прижимается к ее бедру. — Тебе было хорошо?

— Да.

— Мне — даже больше. Чего здесь можно стыдиться?

Она, наконец, повернула голову, глядя ему прямо в глаза, и помедлив, спросила:

— А… так всегда?

— Что именно?

— Веревки?

— Необязательно. Это лишь вариант. Можно иначе.

Продолжать разговор не решилась. Духу не хватило, и задумавшись, вновь прикусила губу. Искушая.

— Насколько мы здесь?

— Надеюсь, на пару дней, не больше. А что?

— Не знаю, зачем мне здесь быть.

— Не поверишь, но я тоже, — ответил он, вспоминая неоднозначный разговор с Его Светлостью.

Владыка темнил, явно скрывая свои истинные мотивы, и Черный Зверь напрягался, чувствуя фальшь и недосказанность. Но лорд был прав — Аксар связан договором, и, к сожалению, не может наплевать на его условия, и забрав Улву, вернуться домой, наплевав на указ Его Светлости.

— А что обычно делают здесь?

— Ведут праздный образ жизни. Гуляют, устраивают вечера, танцы, играют в мяч в парке. Но мы можем поехать в столицу, и провести какое-то время там.

— В столицу?

— Да.

Она, раздумывая, уставилась в потолок, чуть прищурив глаза, и кивнула.

— Я хотела бы там побывать. Говорят, Золотые Ворота очень красивые, а на княжьем рынке можно купить все, что угодно.

— Хочешь чего-нибудь?

— Нет, не хочу. Только посмотреть.

Она вновь залилась румянцем, и Аксар понял — будет сложно. Если она не перестанет смущаться его ухаживаний, то такая банальная вещь, как покупка одежды, превратиться в чертов аттракцион его терпения. Спорить с женщиной о том, что он сам бы хотел для нее приобрести, самое унизительное занятие для мужчины.

— Тогда собирайся. Сбежим сейчас, пока резиденция спит.

Темные глаза сверкнули озорством, и девушка села, прикрывая нежную грудь покрывалом, пряча ее от жадного взгляда Аксара.

Сверкая покрасневшей кожей, она стянула одеяло с его тела, и обмотав вокруг себя, как платье, спустилась с постели, оставляя за мужчиной только право вздыхать на это ее стеснение.

— Я хочу помыться. Ты бы не мог выйти?

Вот уже нет!

Поднявшись за ней вслед, Аксар встал слишком близко, глядя на девушку сверху вниз, и улыбнулся, одним своим видом отвечая на вопрос. Фыркнув, она сдула упавшую на лицо прядку, и закатила глаза, за что сразу же поплатилась, лишившись своего укрытия в виде покрывала.