Без тормозов

Глава 16. Русские

— Доброе утро, дорогие слушатели! С вами Radio California FM! Сегодня понедельник, 29 июня 1992 года. На студийных часах — семь тридцать утра! В эфире ваши любимые радиоведущие Анжелика и Джеффри! Надеемся, Джек и Джил не слишком докучали вам на выходных?

— Кстати, о выходных, Энджи… Как прошли твои? Смотрю, ты загорела, посвежела… Вся светишься и лучишься!

— Ты прав, Джеф. Выходные были просто восхитительными! Солнце, волны, горячий песок, редкое и дорогое вино…

— Оу! Звучит так… будто вы опустошили погреб какого-то английского лорда как минимум.

— Почти, Джеф! Почти… [кокетливый смех] А как твои выходные?

— Тебе ли не знать, Энджи… [тяжёлый вздох]

— Ну, я-то, может, и знаю… А вот наши слушатели — нет.

— Хм… Ну тогда специально для наших слушателей… Был с друзьями и со своей девушкой на пляже. Море было холодным, девушки — горячими… А потом я пригласил всех к себе домой. Было весело… Правда, пришлось заняться семейными делами, и гости остались без меня. Вот такой я не очень гостеприимный хозяин. Хотя, кажется, мои гости и так нашли, чем себя развлечь и не особо скучали без меня…

— Да уж… Надеюсь, наши слушатели извлекут урок из твоих ошибок, Джеф. Ну а мы продолжим эфир после чашечки кофе и культовой песни «Maniac» от Michael Sembello, вышедшей в далёком 1983 году и номинированной на «Оскар». Оставайтесь с нами, впереди трафик-репорт, много музыки и ещё больше жарких новостей. С вами — Анжелика, Джеффри и Radio California FM. Мы делаем ваши будни чуточку… сексуальнее и жарче!

Пятнадцать минут назад я закинул Энджи на работу и помчал в сторону офиса, лавируя между спешащими на работу бедолагами и раздражёнными дальнобоями…

Припарковал свой байк в подземном гараже, поднялся на двадцать пятый этаж и перекинулся приветствиями с Софи, скучающей за стойкой ресепшена. Успел услышать от неё новость о том, что она устала ждать, пока я брошу свою вымышленную девушку, и нашла себе парня в клубе. Он хоть и несколько постарше и не такой симпатичный и милый, как я, но зато не такой ветренный и легкомысленный…

Это когда я успел стать ветренным и легкомысленным, интересно?

Ладно, не важно…

Я пожелал Софи хорошего понедельника, пообещав пообедать с ней сегодня, и двинулся в кабинет Мишель…

— О! Даже без опозданий сегодня? — радостно воскликнула моя наставница, сидевшая за своим рабочим столом в хорошем настроении, со слегка покрасневшими после выходных щеками и довольным, отдохнувшим выражением на лице.

— Как видишь, — усмехнулся я. — Что у нас сегодня на повестке дня, босс? Убийства, изнасилования, корпоративные заговоры?

— Рутина, — улыбнулась блондинка уголками губ, глянув на меня поверх очков. — Папки на твоём столе.

— Я думал, после дела Хендерсона нас будут меньше доставать с бумажной вознёй, — разочарованно вздохнул я.

— Терпи, стажёр! Ты слишком много хочешь в первый же месяц своего обучения. Да и Хендерсона мы твоего так и не подписали. Как бы нам это ещё не припомнили. Так что лучше пока не высовываться, и потихоньку перебирать бумажки.

— Как скажешь, — кивнул я, усаживаясь за своё рабочее место с печальным, разочарованным жизнью, вздохом.

— Кстати… Смотри… — Мишель нырнула рукой под стол и через секунду положила передо мной небольшой чёрный прямоугольник.

— Что это? — удивлённо посмотрел я на раскладушку с откидной «губой», торчащей антенной и выпуклыми кнопками.

— Это? Сотовый телефон. Джеф подарил, — с гордостью в голосе произнесла юристка.

— Когда он успел?

— Вчера, когда мы у него дома гостили.

— Motorola MicroTAC 9800X… Хм… — повертел я в руках чудо современной техники. — Дорогая игрушка. Пару тысяч стоит, если не ошибаюсь?

— Не ошибаешься. Лёгкий, мобильный, — принялась расхваливать Мишель свою новую игрушку, — автономность в режиме разговора целый час, представляешь?!

— Представляю, — кивнул я.

— А ещё — выдвижная антенна, память на 30 номеров. Экран! На нём вся информация показывается — номер входящего вызова, уровень сигнала, заряд. Круто, да? Это тебе не пейджер с бесполезными циферками на сером дисплее.

— Прикольная штука… — не стал отрицать я. — Через пару десятков лет в этой коробочке будет всё — радио, телевидение, расписание поездов карты мира и библиотеки. А ещё будет прикольно, если кто-то догадается встроить в телефоны фотоаппараты и музыкальные плейеры…

— Скажешь тоже… — хмыкнула Мишель. — Зачем? Главное, чтобы звонил.

— Ну да… Зачем… — пожал я плечами.

— Ладно, — хитро усмехнулась блондинка, дёрнула ящик рабочего стола, извлекла квадратную картонную коробку и поставила передо мной. — А это тебе.

— Бомба? — на всякий случай поинтересовался я.

— Что?! Нет. Телефон.

— Мне?

— Угу, — кивнула Мишель, не переставая улыбаться.

— Как лучшему сотруднику месяца? — хмыкнул я.

— Как моему помощнику! — поправила меня блондинка.

— Погоди… — подозрительно прищурился я, не спеша трогать коробку. — Получается, твой парень подарил тебе телефон, а ты подарила точно такой же мне? Тебе не кажется это странным?

— Алекс! — возмущённо фыркнула юристка. — Ну что ты всё опошляешь! Это просто рабочий инструмент. И, кстати, это не подарок. Его стоимость вычтется из твоей зарплаты. Я оформила уже ежемесячные выплаты в бухгалтерии на тебя.

— Э-э-э! Так не пойдёт! Я на это не подписывался! — возмутился я.

— Поздно! — хмыкнула Мишель. — Ну!

— Что «ну»? — на всякий случай переспросил я.

— Распаковывай! — пояснила она с радостно горящими глазами.

Я обречённо вздохнул, разорвал скотч, поковырялся в ворохе пенопласта и достал на свет божий свой первый, новенький сотовый телефон…

Задумчиво повертел его, вытащил антенку, клацнул крышкой и взвесил в руке… Ну, не такой уж и тяжёлый, как я думал — полкило, может, чуть меньше.

Без особой надежды зажал кнопку включения и удивлённо хмыкнул. Экран приветливо засветился, телефон тихо пискнул, а у меня в голове почему-то заиграл рингтон — «Пыры-пыры… Hello Moto…».

— Давай обменяемся номерами, — задумчиво произнесла Мишель, глядя на меня с невинным выражением лица.

— Зачем? — предчувствуя подвох, поинтересовался я.

— Чтобы ты больше не мог отвертеться. Теперь я смогу вызывать тебя на работу в любое время — днём и ночью.

— Всегда могу сказать, что села батарея, — пожал я плечами.

— Эй! Так нечестно. Нет, я серьёзно! — добавила она строгости в голос. — Между прочим, я ведь могу и оштрафовать за такое!

— Между прочим, рабство отменили сто тридцать лет назад… — вздохнул я, пряча коробку с телефоном под стол. — Ладно… Спасибо…

— Не за что, — улыбнулась юристка и вернулась к своим бумагам.

Пару минут я перебирал папки на своём столе, пытаясь не замечать кидающую в мою сторону косые взгляды Мишель. Но всякому терпению приходит конец.

— Да говори уже! — не выдержал я, отложив папку и поймав взгляд блондинки.

— Мы ведь с тобой целовались? — невозмутимо поинтересовалась она, будто уточняла что-то по делу.

— Мы же это уже обсуждали.

— Обсуждали. Просто хотела прояснить кое-что, — нахмурилась блондинка.

— Ну, если то, что ты засунула свой язык в мой рот, можно так назвать… То да, целовались.

— Фу! Алекс! Мерзость! — скривилась Мишель.

— Ты сама спросила, — пожал я плечами.

— Это была ошибка! Ты понял?

— Да понял, конечно.

— И чтобы ни слова никому!

— Как вовремя, — усмехнулся я. — А то я хотел девчонкам на обеде рассказать…

— Не смешно! — фыркнула Мишель. — Чёрт! Теперь весь день буду об этом думать…

— О нашем поцелуе? — удивлённо посмотрел я на свою начальницу.

— Нет никаких нас! — зашипела она. — И поцелуя тоже не было! Ты же обещал!

— Чёрт! Просто ты так это сказала… Что я должен был подумать?

— Думать о том, что чуть Джефу с тобой не изменила, — пояснила Мишель.

— А! Ты об этом… — усмехнулся я. — Ну да, было бы неловко…

— Угу. Неловко… — нервно хихикнула Мишель. — Кроме всего прочего, мне пришлось бы тебя уволить.

— Да уж… Где логика? — пробормотал я. — Целоваться лезешь ты, а увольнять меня…

— Алекс!

— Всё, молчу… — с самым честным видом произнёс я и добавил, не сумев удержать язык за зубами: — Но я рад, что сумел стойко сопротивляться твоим домогательствам и меня никто не уволил.

— Алекс! Я тебя прибью однажды! — сквозь зубы пообещала мне Мишель.

«Knock… K nock…»

— Да! — рявкнула в сторону двери юристка, не успев выдохнуть после нашей небольшой пикировки.

— Мишель? — в узкую дверную щель протиснулась светлая головка Софи. — Тебя вызывают в переговорную.

— В переговорную? — недоумённо нахмурилась блондинка. — У нас, вроде, не назначено на сегодня ничего. Алекс?

— Не, не назначено, — подтвердил я, покачав головой.

— В переговорную на тридцатом, — ткнув пальцем в потолок, с благоговением в голосе прошептала Софи. — Сам мистер Хадсон. И срочно!

— На тридцатый? — задумчиво пробормотала блондинка, всё ещё глядя на меня.

— Угу… — подтвердила Софи.

— Интересно, зачем?

— Я слышала, там кто-то серьёзный… — всё так же шёпотом пробормотала девушка.

— Ну это понятно… Булочники и сосисочники туда не попадают, — хмыкнула Мишель. — Не к добру это…

— Может что-то с Хендерсоном опять? — предположил я.

— Этого я и боюсь, — задумчиво кивнула юристка. — Если бы было что-то штатное, меня бы не стали вызывать наверх… Ладно. Пошли, узнаем…

— Мне идти с тобой? — на всякий случай уточнил я.

— Да. И давай уже пошевеливайся! — включила моя начальница образ офисной стервочки, поднялась со своего места, одёрнула строгую юбку, выровняла складки на пиджаке, поправила дужки очков и уверенным шагом двинулась на выход из кабинета…

Подъём на скоростном лифте на тридцатый этаж, словно на совсем другой уровень. Наверняка, именно такое ощущение и складывалось у юристов с нижних этажей. Потолки там повыше, кресла помягче, ручки на дверях позолоченнее, а воздух более властный, пахнущий деньгами и силой…

Мы с Мишель прошли по длинному коридору, остановились у широкой двери, ведущей в переговорную, моя начальница решительно постучала и толкнула створку двери от себя.

Просторный, светлый зал с высокими потолками и панорамными окнами, из которых открывался вид на весь центральный Лос-Анджелес, встретил нас напряжённой тишиной и прохладой.

По периметру массивного овального стола выстроилось два десятка кожаных кресел, занятых лишь максимум на треть. По одну сторону сидел дядя Мишель — Ричард Хадсон, в компании двух незнакомых мне юристов с серьёзными, сосредоточенными лицами.

По противоположную — трое мужчин в дорогих, но явно не по размеру итальянских костюмах и какой-то скользкий тип, похожий на упитанного хорька, с бегающими глазками и хитрым взглядом. У одного из троицы на запястье левой руки виднелись шикарные Rolex, у второго, с побитым оспинами лицом, сверкали золотые коронки зубов.

Русских я узнал сразу — по глазам с прищуром, по хищным улыбкам, по синим, татуированным перстням на пальцах, по тому, как они держались и чувствовали себя здесь хозяевами, будто им все должны.

— Мишель, где ты ходишь? — повернулся Ричард Хадсон в нашу сторону. — Я послал за тобой четверть часа назад.

— Прости, дядя… — произнесла блондинка, скользнула заинтересованным взглядом по незнакомцам и нерешительно замерла спиной ко мне.

— Садись, — кивнул он на свободное кресло справа от себя. — У нас тут небольшие переговоры. Эти господа здесь из-за тебя, — проворчал глава юридической фирмы и тут же обратился к затарахтевшему на русском Хорьку. — Это переводить не нужно! Это к делу не относится.

Хорёк недоумённо нахмурился, неохотно кивнул, бросил ещё несколько фраз своим спутникам и недовольно притих.

Я занял место у стены, не став садиться за один стол с юристами, раскрыл небольшой блокнот, достал ручку и приготовился делать пометки, больше для вида, чем по реальной необходимости — память меня и раньше не особо подводила, а последнее время, как я заметил, стала ещё цепче и чётче…

— Боюсь, мы сейчас не ищем новых клиентов, — произнёс Хадсон, вернувшись к прерванному разговору.

— Боюсь, вы неправильно поняли нас, мистер Хадсон, — снисходительно усмехнулся Хорёк. — Мы не хотим быть вашими клиентами. Мы хотим стать партнёрами.

— Партнёрами? — удивлённо нахмурился старший юрист, переглянувшись со своими коллегами. — Я думал вы пришли по рекомендации мистера Хендерсона. Только поэтому мы сейчас беседуем с вами.

— Прошу прощения. Наверное, я не так выразился, — ухмыльнулся Хорёк. — Мы пришли, потому как были приятно впечатлены вашим умелым действием в деле мистера Хендерсона. Но не по его рекомендациям. И мы не хотим быть вашими клиентами, как уже сказал.

— Тогда, тем более вынужден отказать вам, — развёл Хадсон руками, откинувшись на спинку кресла. — Это ещё более нереально, чем стать нашими клиентами. Это не супермаркет, где можно просто выкупить часть бизнеса. Невозможно так просто стать партнёром в юридической фирме, имея одно лишь желание и деньги.

— Мы серьёзные бизнесмены, — скривившись, произнёс один из русских, и Хорёк тут же перевел это Хадсону.

— Мои клиенты — серьёзные бизнесмены, — повторил он на английском. — И они надеются убедить вас, мистер Хадсон.

Угу… Они такие же бизнесмены, как я фея Динь-Динь…

— В этом и проблема, — вздохнул старший юрист. — Партнёром в юридической фирме, как я и сказал, не может быть просто бизнесмен. По закону, доля в партнёрстве может принадлежать только адвокату. Это требование бар-ассоциации. Если проще — человек без лицензии просто не может владеть долей в юридической фирме!

— О! Можете на этот счёт не переживать. У нас есть такой человек — Соломон Рабинович. Юрист с американской лицензией — всё чисто.

— Рабинович? — нахмурился Хадсон. — Не припомню такого имени.

— Рабинович Соломон Абрамович, — слегка склонив голову, произнёс Хорёк. — Это я.

Хадсон нахмурился и ненадолго задумался.

— Послушайте, мистер Хадсон, — уловив малейшее сомнение и наверняка приняв его за слабость, тут же усилил нажим Хорёк. — Мои клиенты — уважаемые иностранные инвесторы из Восточной Европы. У них есть всё: зарегистрированная компания, легальный бизнес, адвокат с лицензией, полный пакет документов. Всё по-чистому. И главное — это предложение выгодно в первую очередь вам. Они готовы перевести весь свой капитал под юридическое сопровождение вашей фирмы. Это миллионы, мистер Хадсон. Миллионы!

По бумажкам и на словах — они серьёзные бизнесмены, а по факту — воры в законе, которые вывезли воровской общак из России и пытаются его легализировать в Штатах.

Интересно, дядя Мишель это понимает?

С их стороны это достаточно умно. Хитро. Дальновидно. Деньги должны работать, приносить прибыль, а не лежать в чемоданах. Тем более, из России деньги действительно сейчас вывозят целыми вагонами, разворовывая всё, что плохо лежит, что не прибито гвоздями и не прикручено. Сейчас этим деньгам нужно найти правильное применение, а в идеале, сделать из грязных — чистые.

Я бы на их месте поступил так же. Только зачем им юрфирма? Есть же гораздо выгодные вложения. Хотя… что-то в этом есть.

Иметь своих юристов, целую свору юристов — гораздо выгоднее, чем платить коррумпированным копам и политикам. Это как обложиться бюрократической бронёй, получить иммунитет или карточку в «Монополии» — «Выход из тюрьмы». И русские одни из первых, кто это понял. К тому же, юридический бизнес и сам по себе будет приносить неплохую прибыль.

Небрежным жестом Хорёк достал из-под стола алюминиевый дипломат, положил перед собой, щёлкнул замками, раскрыл и повернул в сторону сидящих напротив юристов.

Из дипломата выглядывали аккуратные, ровные пачки банкнот, номиналом по сто долларов, сложенные ровными рядами и перетянутые резинками.

— Здесь миллион. Это задаток, — произнёс Хорёк, стараясь впечатлить собеседников. — Мои клиенты готовы вложить ещё пять уже завтра и перевести под ваше управление весь свой бизнес, как я уже говорил. Какой размер обычного входного взноса для нового партнёра?

— Пятьсот тысяч долларов, — ответил на вопрос Хадсон. — Но это не единственное требование…

— Хорошо. Здесь вдвое больше, — кивнул Хорёк на дипломат. — А завтра мы можем заплатить ещё пять раз по столько. И всё это — за одно место за вашим столом. Этого достаточно?

— Это… Впечатляюще, — медленно произнёс Хадсон. — Но, как я уже сказал, место в нашей фирме не продаётся…

— Послушай, дядя! — начал один из русских с сильным акцентом, подавшись вперёд, но Хорёк недовольно поморщился и жестом остановил его.

— Не надо, Борис. Я сам.

Мужчина с оспинами на лице недовольно посопел, откинулся на спинку кресла, закинул ногу на ногу и замолчал.

— Мистер Хадсон… Я считаю, вам нужно позвонить жене, посовещаться с ней…

— С женой? — нахмурился Хадсон. — Почему с ней?

— У нас так принято в России, — миролюбиво пояснил Хорёк. — Без жены серьёзные вопросы не решаются…

— Хм… — задумчиво хмыкнул Хадсон. — Если вы настаиваете… Но я бы хотел посовещаться сначала с партнёрами.

— Да, конечно! Разумеется! — радостным тоном воскликнул адвокат русских и развалился в кресле, наверняка ощущая себя хозяином положения и королём мира.

— Мишель… — Хадсон поднялся со своего места. — Коллеги… Пойдёмте обсудим предложение наших гостей.

Юристы поднялись со своих мест, Мишель бросила недовольный взгляд в сторону русских.

— Твой ассистент пусть побудет здесь, Мишель, — остановил меня взглядом глава юрфирмы, и я молча кивнул, оставшись на своём месте и проводив группу юристов взглядом в сторону двери…