Бездна

9.3. Грета

Ещё два дня я пыталась привести мысли в порядок. Полицейские несколько раз приходили ко мне и расспрашивали, что произошло. Но следом явились представители колледжа и непрозрачно намекнули на то, что мне нужно сперва поговорить с ректором и стороной, которая представляет Меледи.

На мой вопрос: почему я должна ещё с кем-то разговаривать? Мне не ответили ничего, а лишь предупредили, что судьба моего эфемерного парня зависит от того, пойду я на примирение с мисс Бишоп, или нет.

Это сложило картинку воедино, и я поняла смысл просьбы Джуна. Осознание того, что Май попал в серьезные проблемы не давало мне покоя. Неужели? Не уж-то он решил поквитаться со своей же девушкой из-за меня? Почему? Ведь он ненавидит меня и озвучил мне это в лицо! Сам сказал, что заставит испытать унижения и боль точно такой же силы, как Иззи?

Все эти мысли постепенно вытеснила тревога о родителях.

Я трижды звонила маме, и то, что её телефон не отвечал, меня беспокоило всё больше. Если она узнала про то, что со мной случилось, почему не пришла? Почему пришел отец, и категорично заявил, чтобы я ехала обратно в Вашингтон?

Мне так и не удалось дозвониться домой, поэтому, когда Энни вошла в палату в день выписки, я уже собрала все вещи, и ждала такси, чтобы поехать к родителям.

— Зачем ты наврала полиции, Грета?

— Тебя это не касается, Энни.

— Решила защитить Майкла, да? Выгородить его и скрыть то, что он натравил на тебя свою шалаву и её подружек?

Я не выдержала, и бросив джемпер в сумку, обернулась к Энни со словами:

— Мне плевать, что будет дальше. Просто оставь меня в покое. Мне нужно домой, и меня уже не волнуют эти проблемы.

— То есть то, что тебя побили, как дешевку прямо в душе кампуса, а потом разнесли это по всему колледжу с пометкой "новая Делакруз" тебя не волнует ни капли? — продолжала напирать Энни, но её перебили:

— А почему это должно её волновать, Райс?

Я обернулась и встретилась взглядом с Джуном. На этот раз парень был одет менее официально и пришел без веника.

— Нам нужно поговорить, Грета, — бросил Джун и вошёл в палату, а за ним показался Сандерс.

"Пришли просить не приплетать своего дружка к этой истории уже вдвоем?"

Я не собиралась ничего прощать Маю. Тем более не собиралась обманываться опять. Он любил мою сестру, мы переспали несколько раз и получили обоюдное удовольствие от этого процесса, в ходе которого я потеряла себя окончательно, и даже сейчас чувствовала себя так, словно Май снова целовал меня, дышал со мной, был во мне. И это чертовщина, будто поселилась в моей голове и не давала покоя ни днём, ни ночью.

— Ты собрала вещи? — Джун посмотрел на небольшую сумку у моих ног, и кивнул своим мыслям.

— Чего вы хотите? — Энни встала передо мной, на что Эйн с хохотом ответил:

— Сгинь, Райс! — Сандерс посмотрел на девушку так, словно она ничтожество, — Это тебя не касается! — холодно продолжил, но Энн не хотела униматься, поэтому я обошла её и подошла к Джуну, бросив тихо прямо в лицо парню:

— Я сделала то, что ты просил, Нам Джун. Что ещё вам от меня нужно? Вам мало того, что его товарная девка избила меня? Пришли попросить меня помириться с тварью, которая хотела меня добить?

— Нет. Я пришел, чтобы ты сама удостоверилась насколько неправа.

Джун замер взглядом на моём лице, медленно провел им по ещё не затянувшемуся синяку на щеке, и внезапно тихо сказал:

— Он и правда не желал такого. Май не знал, что Меледи пойдет на подобную дикость.

— Ты его защищаешь, потому что он твой друг. Но со стороны картина выглядит иначе, Нам Джун! — прошептала зло в ответ, а он скривился и закивал головой.

— Ты упрямая и совершенно не похожа на свою сестру. Я обманулся и не заметил очевидного. И это ещё одна причина, почему пришел снова.

Я смотрела в глаза странного парня, который совершенно не подходил под описания шайки, в которой состоял адептом. Слишком правильный. Слишком собранный и пугающий. Слишком много всего "слишком".

— Что происходит? Объясни нормально хотя бы ты, Сандерс! — я посмотрела на единственного адекватного человека из этой троицы, которого до этого считала самым отбитым.

Эйн вложил руки в карманы вельветовой толстовки и спокойно ответил:

— С тобой желает поговорить руководство "ЦПХ", — хохотнул парень, — И любезно приглашает на свой спектакль в ректорат.

В это время Энни скопировала смех парня, а следом ядовито произнесла за моей спиной:

— Не уж-то вы пожертвовали своим гаремом, чтобы восстановить справедливость? Не поверю, что такие ублюдки, как вы способны на подобное.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Девочка, ты, вижу, страх вообще потеряла в последнее время? Тебе не кажется, что длина твоего языка неприродно огромна? Может помочь привести его в соответствие с человеческим размером?

— Эйн, бл***! — Джун резко осёк друга и задал мне вопрос, который подтверждал его неадекватность, и то, что такой человек не мог быть другом Мая.

"Они так похожи внешне, но настолько разные внутри. Это поразительно!"

— Поверь мне, Грета. Я не желаю тебе зла. Мне нужна твоя помощь, и за это я готов ответить на все твои вопросы. Ты сама сказала: "Со стороны виднее…"

У меня кровь отхлынула от лица, а страх сковал всё тело.

Неужели, мне хотя бы кто-то начнет говорить правду?

Всё, чего я хотела — узнать, как мама и найти того, кто чуть не убил меня. Я была уверена, что шантажист напрямую связан с тем, кто виноват в смерти Иззи. Мало того он знал адрес коттеджа, а уж то, что на записи был голос Изабель рождало во мне самые страшные догадки. А теперь этот человек давал мне ясно понять, что готов рассказать мне всё что знает.

— Хорошо!

— Джун! — повысил голос Эйн, но парень поднял руку, и отрезал:

— Я отвезу её сам! — парень смотрел мне в глаза и опять притягивал к себе только взглядом, залезал в душу, но молчал.

Почему-то я поверила Джуну. И вправду поверила, что на этом моё глупое стремление втереться в доверие к этим людям и понять, что их связывало с моей сестрой окончено. Поверила, что на этом моя идиотская затея подставить Мая и вывести его и парней на чистую воду провалилась полностью.

— Ты поедешь с ним? — Энни потянула меня за руку, а на её лице читалось призрение.

— Да. Я поеду с Джуном. Нам нужно поговорить.

Поведение Энн начинало пугать. Я благодарна ей за помощь и за то, что не пойди она меня искать, я вполне могла погибнуть. Но девушка действительно вела себя слишком странно. Настолько, что прямо сейчас стала сама на себя не похожа.

— Окей. Я поняла. Только не прыгай в койку и к этому жеребцу, Грета. Все шлюхой считали Изабель, но видимо её сестра решила показать кто и вправду дешёвка.

— Оу-оу-оу… Полегче, крошка. Ты меня ядом забрызгала, — Эйн начал ржать, а потом обратился ко мне, — Я бы на твоём месте задумался, Гретти. Похоже подруга, не совсем подруга.

— Я бы на твоём месте тоже задумалась, Сандерс. А вернее не лезла в чужие отношения, — холодно парировала, а сама смотрела на то, как Энни скрылась в дверях.

"Столько людей, и все связаны с моей сестрой. Все. Куда не глянь, все знали Изабель…"

"А некоторые даже любили настолько, что не погнушались показать это весьма интересным методом её сестре…" — внутренний голос впервые говорил правду и прямо, а значит пора признать, то что очевидно.

Странно отрицать подобное, если всё чего я хотела — вернуть себе чувства, которые могла испытать только с этим мужчиной.

Но это погубит меня и отравит окончательно. Майкл Ли — это яд, который лишит меня в конце концов рассудка.

Ведь не только ответы стали причиной, почему я согласилась подписать мировую с этой тварью. Судя по выражениям лиц парней, Май действительно натворил что-то очень серьезное.

— Садись, — Джун открыл передо мной дверь машины, а я посмотрела в салон, и будто к асфальту приросла.

"Не хочу. Не хочу садиться в эту машину…" — кричали мысли, но я опустилась на сидение.

Злость, ярость, негодование, обида, неудовлетворительность — всё смешалось в одно сплошное чувство. Оно бурлило и требовало выхода.

— Что он натворил? — я спросила прямо, и не собиралась ходить вокруг да около.

— Я не думаю, что ты хочешь это знать. В том, что вытворил мой импульсивный дружок, нет ничего приятного, или адекватного.

Джун повернулся ко мне и опять покачал головой, а следом сказал:

— Спрашивай, Грета. Май не расскажет ничего, потому что одержим больной любовью к твоей покойной сестре. Я этим слабоумием не страдаю, и если ты хочешь, я расскажу тебе всё, что вытворяла Изабель, пока мы доедем до корпусов.

— Почему? В чем причина того, что ты… — я пыталась найти ответ в его глазах, в холодном взгляде чужого человека, который внезапно решил проявить ко мне симпатию.

— Ты мне нравишься, нэ агашши. Я не лгал, когда говорил это.

Джун отвернулся от меня и завел мотор. Автомобиль тронулся с места, выезжая из больничной парковки. Я ощутила дежавю, а посмотрев на место водителя, видела совершенно другого человека.



— Впервые я узнал о тебе со слов твоей же сестры. Вернее с её пьяного трёпа о том, что ты наплевала на её существование.

Во мне всё обратилось в слух. Я дождалась того, зачем начала это всё. Возможно, сейчас мне действительно рассказывали правду о жизни Иззи. О том, что не знали даже родители, которые жили рядом.

— Но прежде, знакомство с ней мне ещё только предстояло. Оно состоялось на одной из вечеринок посвящений. Мы с парнями пришли в братство, в котором обычно отдыхали, чтобы развлечься.

— Вы и правда…

— Да, Грета. Я совершенно ничем не отличаюсь от Майкла в этом плане. Мне предлагали — я брал. И беру до сих пор, оставляя именно такую карту, как прислали тебе. Всё потому, что в нашей стране нет подобного. И когда ты попадаешь в другую среду, где таких жёстких рамок нет, где обществу плевать, как ты себя ведешь прилюдно, у тебя невольно начинается новый виток переходного возраста. Многие мои сверстники, которые не уехали учиться в Штаты, или заграницу, до сих пор живут с родителями, и начинают отношения именно так, как я это продемонстрировал перед твоим отцом. Поэтому, когда я попал сюда… Я ощутил свободу, Грета. И она меня отравила.

— Как и Майкла… — я не могла поверить, что подобное мне говорил парень, о котором ходили такие слухи, что впору спасаться бегством от него. Немедленно, и желательно подальше.

— Нет. Май… С ним всё намного хуже. И усугубила это твоя сестра.

— Все описывают её, как нечто проклятое. Все…

— А разве это не она снимала те видео о тебе, Грета? — Джун опустил окно со своей стороны и подкурил.

Мы встали в пробку на мосту, который вёл в направлении района, где расположен колледж. Снег падал мелко, словно крупа, и я снова провалилась в воспоминаниях, от которых меня отвлёк глубокий и тихий голос Джуна.

— Ты молчишь, а значит знаешь, что я прав. На той вечеринке я сидел в окружении нескольких парней из своей баскетбольной команды, Эйн развлекался с новой девкой наверху, а Май зависал с Меледи, и всё, в принципе, ничем не отличалось от других подобных мероприятий. До определенного момента… пока твоя сестра не стала курить травку прямо при всех. Май, конечно, тогда ещё не был с ней настолько хорошо знаком. Но в тот вечер с Изабель познакомились мы все, потому что за ней приехали прямо в городок люди Туретто.

Я нахмурилась, пытаясь вспомнить, было ли это имя в дневнике сестры.

— Туретто? — переспросила, а Джун кивнул, и потушив сигарету, наконец, выехал из пробки.

— Да. Сутенёр местного стриптиз клуба для богатых членов американского общества. Латинос, который торговал дурью прямо в стенах нашего колледжа. У него была целая сеть по продаже этой дряни среди новичков и первокурсников. И твоя сестра курировала этот процесс.

С каждым его словом, у меня волосы на голове поднимались дыбом. Я не могла поверить в то, что Иззи реально занималась подобным.

— В тот вечер, он заявился в городок, как к себе домой. Я не хотел связываться с этими вещами, потому что дома, если бы я вернулся и кто-то узнал о моей связи с подобными людьми, рисковал вообще попасть в тюрьму. Но не Май…

Выражение на лице Джуна поменялось, и я заметила, как парень будто окаменел.

— Он заприметил в твоей сестре что-то такое, чего я, например, напрочь не видел. Майкл словно помешался на ней и стал опекать, как часть собственной семьи. Это я мог понять лишь отчасти, зная через что он прошел. Но потом… Я был уверен, что они спят. Не могла такая связь не заканчиваться в горизонтальном положении. Но Майкл и правда не трогал твою сестру никогда.

"Это он мне сказал сам…"

— Что их связывало? Почему? — я задала эти вопросы вслух, хотя не хотела.

— Этого я не знаю. Могу сказать лишь то, что каждый раз, как только Изабель вляпывалась во что-то новое, Май, как ненормальный, искал её, бегал за ней и вытаскивал из таких мест, в которых его незаметно и по-тихому могли прикончить.

Джун говорил это так спокойно, что я невольно сравнила его со статуей, лишённой чувств напрочь.

— Последней каплей, лично для меня, стало то, что он избил половину охраны клуба и буквально снял Изабель с её очередного клиента. После этого его чуть не зарезали люди Туретто. Если бы Эйн не отправил меня к нему в тот вечер, опасаясь такого расклада, я бы больше не увидел своего друга. Естественно, после этого Изабель попала впервые в квартиру к Маю. Он начал её прятать. И вот тут я был готов избить его сам, потому что он рехнулся окончательно. Твоя сестра жила у него, ела с ним, училась только, когда Май был рядом и в поле её зрения. Другими словами, Изабель делала всё, чтобы находиться с ним постоянно. Ходила по пятам, звонила ночью и молила спасти её. Специально ввязывалась в такие проблемы, которые могли закончиться очень плачевно. И он бежал. Как придурок, срывался с места и мчался ей на помощь.

Каждое слово, сказанное Джуном, резало по мне, как острая бритва. Я не могла поверить в то, что он говорил. Ведь в дневнике Иззи написано совершенно другое.



— Я не знаю, что случилось с твоей сестрой, Грета. Но для меня это была не девушка. Это была демоница, которая своей наигранной невинностью и образом жертвы, привязала к себе Майкла полностью. Удивляло и то, что ей это удалось сделать, даже не затащив его в постель.

— Подожди! Я ничего не понимаю, — меня пробрал озноб, а Джун ухмыльнулся.

— Я наблюдал за этим цирком почти полтора месяца, Грета. С самого первого дня, как увидел тебя в кампусе, я понял, что ты такая же жертва своей сестрицы, как и Май. Но было уже поздно.

Парень прошёлся по мне взглядом, и протянул мне свой сотовый со словами:

— В папке с видео, последний файл. Посмотри его, и скажи мне кто тот человек, от которого твоя сестра пыталась отбиться? И было ли это в тот же день? Это важно, Грета.

Я зашла в папку, о которой говорил Джун, и запустила видео. Узнала его сразу по первым же кадрам. Ничего необычного, всё именно так, как в тот день и было. В День рождения Иззи… Но ровно на средине обстановка сменилась и камера снимала комнату Изабель.

Сестра была одета в тот же джемпер и джинсы. Всё выглядело так, словно она положила камеру на шкаф и решила что-то взять из комнаты. Но вот мужчина, который вошёл следом…

- Доктор Говард?

— Ты знаешь его? Он был в тот день на празднике?

Я подняла ошарашенный взгляд на Джуна, а он продолжал смотреть то на меня, то на дорогу.

— Грета?

— Это близкий друг отца и ныне лечащий врач моей матери. После смерти Изабель, мама впала в сильную депрессию. До этого дядя Ричард пытался вразумить Иззи. Она была у него на нескольких сеансах.

Джун выругался и свернул на обочину, а затем стал молча смотреть на дорогу, пока не сказал:

— Твоя сестра самая настоящая тварь, которая даже после смерти не оставила никого в покое. Это монтаж. Чтоб его, бл***!!! — Джун прикрыл глаза, а я посмотрела на запись снова.

— С чего ты взял, что это она смонтировала все таким образом?

— С того, что это видео с её планшета, который она случайно оставила в машине Мая, а он случайно его нашел. Понимаешь теперь почему я считаю, что это все дело рук именно Изабель?

Мы снова тронулись с места, а я боялась даже слово проронить, потому что в голове стало всё складываться, как пазл.

После смерти Иззи, я не собиралась оставаться в Сиэтле. Я ехала на похороны сестры, но и не думала, что после них решусь на то, чтобы бросить всё. Но дневник, который попал ко мне в руки…

— В тот день, когда Меледи тебя избила, она отдала Маю то самое приглашение, которое выслали тебе. Я ещё подумал, что Май решил из меня идиота сделать, когда увидел чертов клочок бумаги с идентичными его почерку словами. Но это писал не он. А значит кто-то подделал приглашение и выдал за настоящее.

Всё переворачивалась с ног на голову, а я продолжала молчать. То, что я сегодня узнала о сестре не могло быть враньём. Ведь зачем Джуну лгать? Выгораживать Мая уже не было смысла, я и сама понимала, что Ли и его друзья вообще не причастны к смерти Изабель. И это, напротив, она — та, кто использовал Мая.

Мы вошли в корпус, и я сразу заметила страх в глазах тех, кто меня замечал. Мои сокурсники как раз спускались с лекций в центральном корпусе, и каждый отводил от меня взгляд, когда замечал, кто идёт рядом со мной.

Они будто боялись и дыхнуть в мою сторону.

— Что происходит? — я задала вопрос Джуну, пока мы поднимались по старинным ступеням, на что парень тихо и зло бросил:

— Результат безумия Мая, Грета. Теперь ты одна из самой страшной шайки этого колледжа. И поверь мне, это отнюдь не хорошие новости. Тебя начнут ненавидеть все. В особенности женская половина тех, кто готов на всё ради нашего внимания. А таких девушек…

— Примерно половина колледжа.

— Не могу сказать наверняка. Переписи не проводил.

— Только открытки оставлял на память, — я съязвила, и ускорила шаг.

— Если ты будешь со мной, — прозвучало за моей спиной, а я опешила, — Этого больше не повторится.

Я обернулась и опять напоролась на изучающий взгляд.

— Я не привык бросаться такими словами, Грета.

Джун был искренен. По крайней мере, именно ему хотелось верить больше всего.

— Это невозможно, Джун. Между нами ничего не может быть.

— Причина в Майкле? — Джун подошёл ко мне вплотную и прошептал:

— Скажи мне, почему ты не хочешь меня?



— Ты всегда такой прямолинейный? — не знаю почему, но я могла говорить с этим человеком совершенно спокойно, и не опасаться того, что он набросится на меня, как безумец.

— Чаще только с теми людьми, которые мне действительно интересны, Грета. Ты ответишь?

— Нет. Причина не в Майкле, — и я не соврала, потому что после того, что со мной случилось, я зареклась связываться с этим парнем совсем.

А если я не хочу с ним иметь дел, то и с его дружками мне якшаться засть.

Но уже через несколько минут, мой мир,(тот, который касался Ли), перевернулся полностью, и мне захотелось ответить Джуну совершенно иначе.

Потому что причиной и правда был Май. Потому что я должна была, наконец, признать что совершенно потеряла голову и влюбилась так, что у меня подкашивались ноги при виде Мая.

Мы вошли в приемную, и секретарь ректора указала на дубовую старинную дверь, которая вела в его кабинет.

— Прошу мисс Делакруз, мистер Нам! Входите!

Я не знала, чего мне ожидать, но уж точно не была готова увидеть столько людей в кабинете ректора.

Здесь, очевидно, собрались родители всех девушек, которые на меня напали, а так же четверо инспекторов полиции, одного из которых я узнала. Мужчина средних лет, со значком на куртке. Именно он брал у меня показания в больнице, а прямо сейчас сидел рядом с Маем. Мой взгляд скользнул по фигуре парня, и я впала в ступор. Его рука оказалась прикованной наручниками к руке полицейского.

Кажется, пол под ногами начал двигаться. Я думала, что этих потрясений мне хватит с головой. Даже помыслить не могла, что картина того, насколько Май избит, и к тому же скован, родит во мне такой ужас. Я настолько за него испугалась, что не смогла пройти и шагу дальше. Но Джун подтолкнул меня вперёд, и в этот момент заговорил ректор.

— Здравствуйте, мисс Делакруз. Я рад, что вы согласились загладить конфликт более… — мужчина замялся и прищурился, — …выгодным для всех сторон методом.

"Что ты натворил?" — я смотрела на Мая, а он прожигал взглядом в ответ.

Смотрел долго, начиная от ног, а застыл на моём лице. Его взгляд переместился вправо, и я поняла, что Май смотрит в упор на Джуна.

— Это всё прекрасно, но мы бы хотели удостовериться в том, что эта… — одна из женщин, которые сидели на диване у окна, скривилась, и отвернувшись от меня, продолжила, — …девушка, действительно спуталась с молодым человеком моей дочери!

— Ваша дочь не состояла со мной в отношениях никогда, миссис Бишоп. Она просто спала со мной, — с усмешкой перебил женщину Май.

— Мин Хёк-ши! Куманэ! *(Мин Хёк! Прекрати!) — я вздрогнула после резкого возгласа за спиной.

— Кынъянын кенчанна? *(С ней всё хорошо?) — но Май, кажется, не обращал внимания ни на кого.

— Шинга канго сыно-уп сымнида. *(Ничего серьезного).

Этот странный диалог не понравился полицейским и они холодно осмотрели Джуна, но меня снова отвлёк ректор.

— Давайте откинем личные причины и подпишем бумагу, которая обеспечит спокойствие всем. Мисс Делакруз, вы согласны отказаться от претензий?

— Нет, — холодно перебил Май, а я разозлилась.

"Идиот! Ненавижу тебя ещё больше! Потому что страшно боюсь за тебя. Смотрю на тебя, а сердце так и колотится, как бешеное. Так и душит ужас… Почему? Почему я боюсь за тебя? Почему мне хочется подойти к тебе и хорошенько заехать по наглой роже, чтобы привести в чувство! Почему… Май?"

— Да! Я согласна подписать отказ от претензий, мистер Фицджеральд, — я чеканила каждое слово, смотря в его глаза, и видела в них ярость такой силы, что она снова вызывала желание.

Я снова хотела вернуть себе это чувство. Это безумие, которое стало настоящим в этом потоке лжи, тайн и жестокости людей.

Бумаги лежали прямо передо мной, и я тут же поставила свою подпись под ними. Сбоку слышались фырканья господ мамаш и папаш натуральных шлюх, которые считали своих детей святошами и невинными девочками. Как и только посмела обидеть грязная сестра наркоманки?

— Больше не приближайся к моей дочери! Я требую чтобы её отселили из кампуса! — мать Меледи вскочила, но ректор неожиданно отрезал:

— Вы не в том положении, миссис Бишоп, чтобы что-то у меня требовать! Скажите спасибо, что я не отчислил вашу дочь на последнем году обучения.

Полицейские поднялись и отпустили Майкла прямо при нас, но лишь я хотела остановить его и задать вполне логичный вопрос, как он развернулся и вышел вон, следом за инспекторами.



Мы шли за ними, и уже на улице, Май быстро сел в свою тачку и сорвался с места. Я же стояла на ступенях и не могла оторвать взгляда от того, как его машина стремительно покидала парковку корпуса.

— Значит, не он причина, Грета? — загадочно спросил Джун, а я сглотнула.

— Джун…

— Ничего не говори. Потом, когда разберёшься в себе, Грета.