Безумные мечты

Глава 19

Услышав вечером шум вертолета, Мадлен, как и прочие обитатели больницы, испугалась, что их будут бомбить. Однако чуть позже поняла: вряд ли для таких целей послали бы всего один вертолет. В ней зародилась смутная надежда.

Рэнсом был настолько плох, что Мадлен уже боялась оставлять его одного. Только узнав, что на вертолете прилетели иностранные корреспонденты, она попросила знакомую девочку присмотреть за Рэнсомом. Сама же отправилась поговорить с журналистами – Мадлен была готова заплатить любые деньги, лишь бы они согласились забрать Рэнсома с собой

Однако журналисты наотрез отказались. Как следовало из их слов, вертолет был переполнен уже настолько, что просто не взлетел бы, возьми они с собой еще хотя бы одного человека. Даже фамилия Баррингтон на этот раз не помогла – хотя корреспонденты и были весьма удивлены, встретив в этой опасной глуши красавицу Мадлен, наследницу многомиллиардной финансовой империи.

Мадлен уже совсем отчаялась, как вдруг ее осенило. Еще раньше, в толпе корреспондентов, она приметила совсем молодого человека – очевидно, прилетевшего в Монтедору для того, чтобы сделать себе громкое имя на репортажах из самого эпицентра военных событий. Теперь он стоял среди своих коллег, растерянный, испуганный и не понимающий, что происходит вокруг.

Не теряя ни минуты, Мадлен подошла к нему и предложила свою помощь.

– Поздравляю вас, молодой человек, вам предоставляется поистине уникальная возможность сделать себе блестящую карьеру! Представляю себе, как будут вам завидовать ваши ровесники, – такая удача, подумать только…

Тот непонимающе посмотрел на нее.

– Для этого вам нужно только спасти героя – американца, мистера Рэнсома, бывшего агента Секретной службы, без колебаний готового в любой момент отдать свою жизнь за президента Соединенных Штатов… Сообщите же миру о его подвигах первым – и слава у вас в кармане!

Молодой журналист быстро вытащил блокнот, ручку и приготовился записывать.

– Несколько дней назад, – все больше воодушевлялась Мадлен, – этот человек спас жизни десяткам людей, в том числе и члену правительства Мартине.

– Неужели тот самый американец, который вовремя заметил готовящийся взрыв в кафе? – так и заблестели глаза у юноши. – Но его же везде разыскивают.

– Да, да… – продолжила Мадлен. – Только представьте, какое вы сможете сделать себе имя, если станете первым, кто поведает о подвигах Рэнсома общественности. Знаете что? – вдруг предложила она. – Ваш успех будет еще грандиознее, если вы окажетесь тем, кто спасет жизнь этому американскому герою. Поменяйтесь с ним местами в вертолете! Пусть он полетит вместо вас, а вы уедете отсюда тогда, когда придут грузовики с медицинской помощью.

– А если они не придут? – с опаской предположил юноша.

– Ну, если вы боитесь… – съязвила Мадлен, но он не заметил иронии в ее голосе:

– Черт побери, конечно, боюсь – и всякий нормальный человек боялся бы, будь он на моем месте.

– А я думала, вы готовитесь к серьезной карьере военного журналиста, – разочарованно произнесла Мадлен.

– Но не могу же я идти на подобное безумство.

– Неужели вы думаете, что звезды американской журналистики упустили бы такую возможность? А что говорить о тех, кто только хочет сделать себе громкое имя на какой-нибудь сенсации? Эх вы… Что ж, идите, только знайте, что вся история о Рэнсоме будет рассказана уже кем-то другим. Он-то и получит все лавры.

– А вы… – осторожно спросил ее журналист, – вы расскажете обо всем этом, когда вернетесь в Штаты? О моем отказе спасти мистера Рэнсома?

– Ну… – Мадлен невинно улыбнулась в ответ.

Юноша вздохнул:

– Умеете вы манипулировать людьми, мисс Баррингтон.

Та пожала плечами:

– Вы далеко не первый, от кого я это слышу.

Где-то высоко над его головой пролетела большая птица. От яркого разноцветья ее перьев у него вдруг разболелась голова. «Ч-черт, как же все ярко…» А нога тикала, тикала… Что-то громко стучало в его несчастном теле. Как будто внутри были камни. Камни, которые болели… Или это шум метро… И еще она. Он сразу узнал, когда она склонилась над ним. Глаза, ее синие глаза…

– Только не убивайте, не убивайте! – закричал он, пытаясь предупредить ее.

– Не обращайте внимания, он бредит, – донесся откуда-то ее голос, милый, славный голос, который он узнал бы из тысячи, миллиона голосов…

Потом его как будто кто-то поднял на руки и понес вдаль, а она прикоснулась к нему прохладными пальцами.

Рэнсом широко открыл глаза. Он должен успеть сказать ей это, пока еще жив. Должен сказать сейчас, прямо сейчас.

– Я л… – в горле пересохло, и говорить был ужасно трудно. – Я лллл…

– Что он говорит? – спросил журналист, перетаскивавший Рэнсома в вертолет.

– Не могу разобрать, – ответил ему второй.

Он почувствовал прикосновение пальцев Мадлен ко лбу.

«Я люблю тебя».

Он посмотрел прямо на нее. «Ч-черт, как все расплывается перед глазами».

Но кто эти двое мужчин рядом с ней? «Господи, что они хотят с ней сделать?» Понимая, что он сейчас слишком слаб, чтобы защитить ее от них, Рэнсом все-таки изо всех сил рванулся вперед и схватил одного из них зубами за руку.

– О нет! – перепугалась Мадлен. – Рэнсом, что ты делаешь, опомнись!

Но тот уже потерял сознание. Темнота окружила его, убаюкивая, и он отдался ей.

После этого неожиданного укуса коллеги Лайла Хиггинса – так звали молодого журналиста, которого Мадлен уговорила отправить Рэнсома вместо себя, – засомневались, стоит ли брать этого буйного раненого на борт вертолета. Однако Мадлен постаралась убедить их – благо сам Рэнсом, провалившись в беспамятство, больше не выказывал никаких признаков агрессии.

Мадлен дала журналистам номер телефона своего отца, попросила связаться с ним и передать, что у нее все нормально. И, благословив их на дорогу, осталась в миссии вместе с Хиггинсом.

Сразу после того как вертолет поднялся в воздух, Мадлен предложила свои услуги сестре Маргарет. Первым делом она отправилась в город и, обшарив магазины, частные лавки и киоски, истратила почти все деньги, которые у нее были, на еду и медикаменты для миссии.

Никто точно не мог сказать, когда придут грузовики с помощью: Аргентина временно закрыла границу с Монтедорой. Мадлен услышала по радио сообщение Би-би-си о том, что бывший агент Секретной службы Рэнсом, тяжело раненный в Монтедоре, был доставлен в один из лучших госпиталей Нью-Йорка и жизнь его сейчас вне опасности. Он быстро шел на поправку. Мадлен заплакала от радости.

От сестры Маргарет Мадлен узнала, что та связана с дористами. По ее словам, это была самая честная, самая смелая партия, борющаяся сейчас за процветание и благополучие народа.

– Вы думаете, победа будет за ними? – осторожно поинтересовалась Мадлен.

– Не знаю, – честно призналась сестра. – Только в одном я совершенно уверена: они никогда не сдадутся.

Прошло еще несколько дней, прежде чем к госпиталю наконец-то подошли грузовики с медикаментами. И в течение всего этого времени у Мадлен не было ни одной свободной минуты, чтобы подумать о себе, – настолько она была занята в миссии, помогая мужественной сестре Маргарет.

– Ну что же, прощаемся? – Сестра Маргарет протянула Мадлен руку. – Вы можете уехать сейчас.

– Думаю, я пока гораздо больше нужна здесь, – твердо и спокойно ответила ей Мадлен.

– Да, но как же ваш муж?

– Вы… – неожиданно покраснела Мадлен, – вы знаете, он мне не муж…

Старая женщина посмотрела на нее с улыбкой:

– Да какое это, в конце концов, имеет значение? Я же вижу, как сильно вы любите его и как вы о нем заботитесь. Он будет волноваться, что вы до сих пор в Монтедоре.

Мадлен улыбнулась в ответ:

– Главное, что он сам сейчас вне опасности. А если я еще нужна вам, сестра Маргарет…

– Нужны, – твердо ответила та и пристально посмотрела на Мадлен. – Вы очень нужны мне, не стану скрывать.

– Тогда вопрос решен, – улыбнулась Мадлен. – Я остаюсь.

Через несколько дней телефонная связь в Сан-Ремо была наконец восстановлена, и Мадлен смогла дозвониться до Соединенных Штатов. Первое, о чем она спросила, услышав голос отца, был вопрос о здоровье Рэнсома.

– Рэнсом? Все в порядке, он выздоравливает. Джо Марино говорит, что он еще слишком слаб, но уже ходит.

– Правда? – Слезы счастья потекли по щекам Мадлен.

– Только он ужасно переживает за тебя, обвиняет себя в том, что произошло с вами в Монтедоре, – усмехнулся отец.

– Какие глупости! – вырвалось у Мадлен.

– Когда я пришел к нему в госпиталь, он первым делом заявил, что один во всем виноват. В том, что его подстрелили, в том, что ты осталась с ним, что отправила его на вертолете в Штаты…

– Чушь! Он ведь был без сознания. О какой же вине здесь можно говорить?

– И все же… Он ужасно беспокоится и просил сразу же позвонить ему на работу, как только у меня будут от тебя какие-то новости.

– На работу? – изумилась Мадлен. – Ты хочешь сказать, он уже приступил к работе?

– Представь себе, да… Хотя врачи категорически запретили ему.

– Ну еще бы… – вздохнула она.

– Спасибо тебе огромное, что передала новости о себе через журналистов.

– Ну что ты, папа…

– В Аргентине тебя ждут деньги, чтобы у тебя было все необходимое для возвращения домой. Кстати, когда тебя ждать? Почему ты задерживаешься в Монтедоре?

– Думаю, что прилечу послезавтра, – ответила Мадлен. – А задерживаюсь… Ну, просто потому, что я сейчас здесь необходима…

– Понимаю, – услышала она спокойный голос отца.

– Я обязательно вернусь к твоему дню рождения, как мы и планировали, – пообещала Мадлен.

– Что? Ах да, я совсем об этом забыл. Мы уж думали не отмечать.

– Что ты! – возразила Мадлен. – Как раз наоборот, теперь нужно будет отметить сразу два события – твой юбилей и мое возвращение домой. Только, пожалуйста, не забудь пригласить Рэнсома!

– Конечно, доченька, как ты хочешь.

Положив телефонную трубку, Мадлен почувствовала, как на глазах у нее снова выступили слезы: отец давно не называл ее так ласково – «доченька».

Настало время прощаться. Пожимая руку сестре Маргарет, Мадлен чувствовала, что еле сдерживает слезы. Она хотела попрощаться с Хиггинсом, но в последние дни его не видела, он был занят в миссии. Поэтому она попросила сестру Маргарет передать ему огромный привет.

– К сожалению, мне нечего подарить вам на память, – сказала сестра. – Разве вот это… – Она протянула Мадлен четки. – Они принадлежали моей бабушке. И я привезла их сюда с собой из Ирландии почти полвека назад. Спасибо вам за все, Мадлен.

– Маргарет…

– С Богом…

– Обняв на прощание мужественную маленькую женщину, Мадлен направилась к вертолету, думая о том, как замечательно будет увидеть родных и близких всего через несколько дней.

Пару дней спустя Рэнсом, прослушивая автоответчик в своем офисе, услышал голос отца Мадлен. Тот приглашал его на вечеринку по случаю предстоящего юбилея и сообщал о том, что Мадлен наконец-то летит в Штаты.

Рэнсом тотчас перезвонил Баррингтону и поблагодарил за приглашение. Он предупредил старика, что, если у него разболится нога, он не придет.

Положив трубку, Рэнсом закурил. Конечно, дело вовсе не в ноге. Просто… он не знал, какой будет их встреча с Мадлен – после всего, что они пережили вместе.

Нет, конечно, ему обязательно надо с ней увидеться. Поговорить, все узнать. Но… Раздался телефонный звонок.

– Звонят из Нового Орлеана, – сказала его секретарша. – Какой-то молодой человек уверяет, что из-за него вас ранили в Монтедоре.

Рэнсом нахмурился – он-то прекрасно знал, что ранили его только по собственной глупости.

– Кто же это?

– Говорит, что его зовут Мигель Арройо.

– Господи, так он жив! – воскликнул Рэнсом. – Пожалуйста, соедини меня с ним! И поскорее!