Безвременье

Глава 23

Я могла почувствовать, как горгульи смотрят на меня, когда я стала прокладывать кратчайший путь обратно в церковь, давая их неповоротливым теням столько места, сколько могла. Солнце зашло, пока я была в безвременье, и я подумала, было ли у меня было время, чтобы быстро принять душ и смыть вонь жженого янтаря, прежде чем я начну создавать кое-какие заклинания. Я не была уверена, что это будет наиболее полезно, видя, как Ку’Сокс может принять все, что я могла в него бросить и вернуть это обратно в четырех кратном увеличении.

— Не подведи меня, Трент, — пробормотала я, чувствуя себя такой же уязвимой, как новая кожа. Черт побери, почему я должна доверять ему? Мою жизнь было намного проще понимать, когда я ему не доверяла.

Позади меня, горгульи низко загудели, и я пригнулась, когда тень пронеслась над моей головой. Это была горгулья. Моя первая дикая надежда была, что это — Бис, но она умерла, когда горгулья сделала сальто и приземлилась на вершине могилы прямо напротив меня. Я знала, что это была женщина, потому что ее глаза были желтыми, а клок меха на кончике хвоста был черного цвета, а не белого. Она была стройнее, чем Бис, и тоже имела определенное изящество движений, когда двигала крыльями.

— Я подумала, ты — Бис, — сказала я, пытаясь скрыть мое удивление.

— Я — Глиссандо, — сказала молодая горгулья, ее уши были почти прижаты к черепу и немного выше, но голос был таким же скрипучим. — Друг Биса.

Неловко, я кинула взгляд за нее на церковь, свет из незанавешенных окон лился в сад.

— Мне жаль, — ответила я, и мое внимание снова вернулось к ней. — Демон…

— Забрал его, да, — прервала меня Глиссандо, ее золотистые глаза сердились. — Его отец хотел бы поговорить с вами.

— Он там? — сказала я, пропищав, и тогда я мысленно пнула себя. Конечно, он был там. Все горгульи Цинциннати были на моем заднем дворе.

— Я отведу вас к нему, — сказала Глиссандо, и мой пульс бешено заколотился. Черт побери, как я буду с ним объясняться? Почему я подвергла Биса такой опасности?

— Я должна была попытаться ухватиться за права папы Биса, когда это случилось, — пробормотала я, и Глиссандо дернула крыльями, соглашаясь. Я медленно повернулась, задаваясь вопросом, какая из пар, наблюдающих, глаз принадлежала папе Биса. Что я собиралась сказать ему? Он знал, что я демон? И что Бис был связан со мной? Бис говорил, что он разговаривал с отцом на прошлой неделе, но не так, наверное — Эй, Папа! Я привязан к демону! — это не та вещь, которую можно озвучить в непринужденной беседе.

Уши Глиссандо повернулись, ловя звук крыльев Дженкса, прежде чем я услышала их. Разозленная светящаяся пыльца пикси капала странным сочетанием синего и зеленого, когда он пулей летел через влажное кладбище.

— О Боже, от тебя воняет хуже, чем от старой, шестинедельной перечной мочи, Рэйч, — сказал он, зависая передо мной, не спуская с Глиссандо подозрительно взгляда. — Все в порядке?

Я кивнула, моя рука коснулась кармана, где лежали рабские кольца. Я собиралась доверить Тренту мою жизнь. Я — идиотка.

— Мне нужно поговорить с папой Биса, — сказала я, и пыльца пикси мелькнула удивленным золотым.

— Э, вы не возражаете, если я тоже пойду, — сказал Дженкс, желая вызвать протест.

Но горгулья размером с кошку подняла крылья и пожала ими.

Бормоча какие-то отзывы о флигеле, из которых я услышала только половину, Дженкс спрятался у меня в волосах рядом с ухом. Для него было слишком холодно, но я не собиралась оскорблять его, говоря это.

Мы повернули обратно к ожидающим горгульям, и я вздрогнула. Одно дело сказать себе, что малыш, которого вы приняли, играет с демонами, чтобы узнать линии, а другое — сказать это его отцу.

— Ты уверена, что не хочешь, чтобы с тобой пошла Айви? — спросил Дженкс, когда Глиссандо пролетела мимо нас, приземляясь на могильную плиту и нетерпеливо мигая глазами. — Она больше меня.

— Ты видел, как она точила меч, — сказала я, выбирая путь, такой же, по которому я пришла. — Ты хочешь, чтобы она пришла сюда в темноту с ними?

Должно быть, более двух дюжин пар красных или желтых глаз повернулись, наблюдая за нами и светясь в сумерках. Глиссандо нервно задвигалась, когда я прошла мимо нее, она подпрыгнула всего на несколько футов вперед.

— Могу ли я поговорить с вами? — спросила она, и я заколебалась, удивленно.

— Конечно.

Небольшой скачок и горгулья приземлилась на мое другое плечо, пугая меня и заставляя Дженкса чертыхаться. Я старалась держать себя в руках, но в моей голове не было эха линий. Бис был связан со мной. Его изображения были единственными, которые могли добраться до меня сейчас.

— Я надеялась, что Бис будет моей парой на всю жизнь, — сказала она, и Дженкс огорченно хныкнул.

— Прости, — сказала я, и последовала за ее указательным пальцем, раздвигая длинную, мокрую траву. — Я не это имела в виду…

— Все нормально, — сказала она, перебивая меня. — Я просто хотела, чтобы вы знали, что я знала его всю свою жизнь. А теперь они называют его мировым прерывателем. Мы ждали того, кто установит линии, заводя новую песню, или уничтожит нас полностью.

Я подняла брови. Мировой прерыватель? Горгульи, которых я видела, когда свалилась без предупреждения из безвременья, все повернулись, и с дурным чувством я поняла, что это — то место, куда мы направляемся. Смогу ли я произвести хорошее первое впечатление или нет?

— Глиссандо… — начала я, но тяжелые когти ущипнули меня за плечо, заставляя замолчать.

— Он всегда был просто другом, — сказала она, ее голос был хриплым, но женственным. — А теперь? — Она заколебалась, принюхиваясь. — Я имею в виду, может ли горгулья, который тратит половину своего бодрствования, пытаясь плевком попасть в летящую птицу, действительно быть тем, кто должен все изменить? — жалобно закончила она, а Дженкс издал смешок. — Он человек, а не спаситель, как все они думают. Глупая половина настолько шумит, что он не может поймать голубя за крыло.

«Спаситель?» — подумала я, в замешательстве. Они думали, что Бис был кем-то из их коллективных предсказаний? Как получилось, что я впервые об этом слышала?

— Я, э, стараюсь, чтобы вернуть все обратно.

— Вернуть? — Она фыркнула, и Дженкс прикрикнул на нее, когда ее хвост обернулся вокруг моей шеи для поддержки. — Он учится линиям, — сказала она саркастически. — Он не может ничего сделать.

Она действительно заботила о нем, и меня накрыло чувство вины. Черт побери, я действительно испортила его жизнь, и теперь он был в реальной опасности.

— Глиссандо, мне очень нравится Бис. Он важен для меня, потому что он — член моей семьи, а не из-за бабушкиных сказок. Мы собираемся исправить эту линию. Я не подведу его.

Маленькая горгулья сделала глубокий вдох.

— Спасибо, — сказала она, опустив голову. — Я скажу им, что ты идешь. Вот они, прямо там.

Она расправила свои крылья над моей головой, и я застыла.

— Подожди. Если они зовут Биса мировым прерывателем, как они называют меня?

Ее хвост скользнул вокруг моей шеи, и вес сместился.

— Ты — его меч, чтобы разрушить все.

Я моргнула, и у меня отвалилась челюсть после того, как она легко поднялась в воздух.

— Твою ж мать! — воскликнул Дженкс. — Я брал арендную плату со спасителя горгулий?

Я сглотнула, мрачно заставляя себя идти вперед.

— И с его меча, — сказала я, думая, что это было слишком много для малыша. — И что это для тебя значит?

— Это значит, что я домовладелец! — сказал он с удовлетворением. — Пошевеливайся! Холодно.

Не видя в этом юмора, я медленно вступила на небольшой пятачок неосвященной земли, отмеченный красной цементной плитой и могилой Пирса. Шесть больших горгулий, мужского и женского пола, таились на окружающих камнях, их крылья были убраны за спины. За ними скрывались десятки, наблюдающих, горгулий. Огромный горгулья сидел на статуе ангела, его когти оставляли царапины на нежном лице ангела, словно слезы.

Нервничая, я потерла ноги, и его большие красные глаза сузились. Было очевидно, что они не любили быть так близко к земле, но это привело их поближе к одной линии в Цинциннати, которая жужжала вместо того, чтобы кричать.

— Э, привет, — сказала я, вытягивая одну руку из кармана джинсов, чтобы слегка помахать, а остальные из них тихо подвигали кожистыми крыльями. У меня в кармане было два самых мощных в мире кольца, но я находилась в опасности быть раздавленной. — Эх, вы, должно быть, отец Биса.

— Я — Этюд, — сказал горгулья на статуе, его гласные терлись друг о друга низко и глубоко в горле. — Он подвигал когтями, и каменная чешуйка откололась от статуи, падая на цемент и разбиваясь. Он на секунду прижал уши и покраснел до глубокого черного цвета. Внезапно я почувствовала себя более расслабленной, увидев, что Бис делал то же самое, когда смущался.

— Не волнуйтесь, — сказала я. — Мне никогда особо не нравилась эта статуя. Это Дженкс.

Дженкс сверкнул пыльцой, но остался на моем плече.

— Я здесь, чтобы убедиться, что ни один из вас, громадин, не причин вреда Рэйчел, — сказал он громко, и горгульи вокруг нас зашумели, звуча как далекая лавина. — Я просто вас предупреждаю, это все, — закончил он, и я дернула плечом, чтобы заставить его заткнуться.

— Э, о том, что я потеряла Биса в безвременье…

— Биса? — сказал старый горгулья, и я прерывисто вздохнула. — Да. Э. Я могу с вами поговорить?

— Конечно… — В замешательстве, я засунула руки обратно в карманы, не зная теперь, что происходит. Это было не то, чего я ожидала.

— Как представляется, существует некоторый беспорядок, — сказал Этюд, указывая на горгулий, которые нас окружали. — Все, кажется, думают, что Бис собирается сделать какое-то большое дело. Но это мой сын, о ком мы говорим. Мы все знаем ошибки, которые он совершал, ошибки, которые он поет.

Горгульи закивали, наблюдая, их глаза выдавали нетерпение. Мне не нравилось их отношение, я повела бедром.

— Он спас мне жизнь и не раз.

— Все, что я хочу сказать, что это слишком — ставить все на кого-то столь молодого, — сказал папа Биса. — Ему только сорок семь.

— Он сказал мне, что ему пятьдесят! — воскликнул Дженкс.

Этюд открыл крылья, и я попятилась в испуге, но он просто решил перейти на плоский цементный булыжник. Я побледнела, когда он вышел вперед с широко расставленными пальцами. Боже Мой. Он был огромен. Я замерла, а Дженкс метнулся прочь, когда горгулья положил жилистые руки мне на плечи, возвышаясь надо мной.

— И вы, и я — оба знаем, что Бис хороший мальчик, но он просто ребенок, — мягко сказал он, сдвигая крылья, чтобы закрыть взгляды других горгулий.

Расстроенная, я позволила ему передвинуть меня назад по мягкой земле подальше от остальных.

— Они называют его мировым прерывателем, — подсказала я, и Этюд выдохнул, его уши встали торчком на мгновение. Он чувствовался, как железный колокол, и почему-то от этого у меня сводило зубы.

— Он мой сын, — сказал он. — Он связан с вами — демоном. Я вижу это по вашей ауре. Это не то, чего я хотел для него. Все хотят, чтобы их ребенок вырос немного лучше, чем они сами, — продолжил Этюд. — Успокоился, поднял несколько горгулий. Пел песни, которые резонируют со вселенной.

— Это не то, чего я хочу для моих детей, — сказал Дженкс.

— Я принимаю его выбор, — сказал папа Биса, слишком уверенно, и мне стало комфортно. — Даже если это означает, что он сможет жить вечно в безвременье и никогда снова не увидит звезд.

— Я бы не заставила его сделать это, — возразила я, и его рука на моем плече напряглась, его когти ущипнули меня, предупреждая.

— Но мы с вами знаем, что Бис — не великий герой. Он — крылатый недотепа.

У меня отвисла челюсть, и я вышла из-под его крыла.

— Этюд, думаю, быстро вы продали своего сына, — сказала я ему прямо, мне не нравилось то, что я должна была смотреть на него снизу вверх. Он был размером с небольшого слона. — Ваш сын, в нежном возрасте сорока семи лет, нашел и вытащил мою душу из лей-линии, когда у меня едва остался клочок ауры, по которому он смог меня найти. — Я ткнула пальцем в голые, хорошо вылепленные грудные мышцы Этюда, и горгулья сделал шаг назад. — Он доставил меня к единственному человеку, который, возможно, мог сохранить мне жизнь, — сказала я, следуя за ним, задрав подбородок, чтобы смотреть ему в глаза. — Он напел мне два резонанса, которые существовали в одной линии, так чтобы я могла починить ее!

— Э, Рэйч? — сказал Дженкс, зависая над плечом Этюда и выглядя встревоженным.

— И линия прямо там, — сказал я сердито, указывая. — Та, вокруг которой вы все сгрудились, как будто это последний костер никогда незаканчивающейся ночи! Прямо сейчас, Бис играет с демоном-психопатом, который пытается уничтожить безвременье. Бис пытается узнать звучание всех линий в безбожно короткий промежуток времени, так чтобы мы смогли спасти ваши нечеткие задницы!

— Рэйч? — Горгульи прилетели со всех сторон, их черные тени грозно приземлялись в большой круг.

— Если ваш сын — мировой прерыватель, то я собираюсь помочь ему пройти через все это! — закричала я.

Вздрогнув, я сделала шаг назад, внезапно осознав, что светящиеся красные и золотые глаза, смотрящие на меня, были у тел с сильными мышцами, которые могут выжать камень в пыль, как воду из губки. Но меня несло дальше.

— Теперь вы все можете оставаться на моем кладбище, потому что я знаю, что прямо сейчас линий отвратительны, даже у меня от них уже голова разболелась, а вы вероятнее всего должны быть в агонии. Но если вы когда-нибудь назовете Биса крылатым недотепой, я в полдень выйду на охоту и разорву ваши уши на маленькие кусочки!

— Э, Рэйч? — пропел Дженкс.

— Что тебе нужно, пикси? — рыкнула я, колени тряслись, когда я положила руки на бедра.

— Не бери в голову.

Этюд смотрел на меня, его большие красные глаза оценивали, и мои руки каким-то образом оказались на талии. Я знала, что это заставило меня взглянуть напуганной, но я попробовала разозлиться. В итоге было и то, и то.

— Возможно, — прогрохотал Этюд, его уши стояли торчком, — мой сын принял мудрое решение в выборе оружия, в конце концов. Ты сможешь сохранить ему жизнь?

Его голос изменился, став уважительнее. Я судорожно вдохнула и выдохнула.

— Я намерена защищать его, — тихо сказала я, веря в это. Каждый хочет, чтобы я кого-нибудь защитила. Кто будет защищать меня? — До последнего вздоха.

Этюд с любопытством взглянул на меня снова. Выпрямившись до своего полного роста, он кивнул кому-то позади меня. Я не смогла остановить свой инстинктивный шаг назад, но Этюд улыбнулся мне дикой черной зубчатой улыбкой, когда он оглянулся.

— В таком случае, — сказал он, встряхивая крылья за спиной, — что вы хотите, чтобы мы сделали с этими двумя? Мы нашли их, они прятались, и, кажется, они что-то затеяли.

— Пердеж фейри, не может быть! — воскликнул Дженкс, и я почувствовала, как мое лицо вспыхнуло.

— Ник, — сказала я, не удивленно, вся моя желчь и злость вылились в одном слове. Я не могла убрать ухмылку, когда посмотрела на Ника, висящего между двумя горгульями, его ноги были в дюймах от сырой, холодной земли. Джакс сидел на ладони другой горгульи, его крылья болтались оборванные, он явно желал быть где-нибудь еще. Рука горгульи, держащая его, излучала видимое нежное тепло, и, увидев Джакса, Дженкс чертыхнулся, достаточно громко, чтобы тот вжал голову в плечи.

Мне было все равно, что Ник мог ли читать эмоции на моем лице. Все, что я чувствовала, было особенно приятным: удовлетворение — что мы, ну, кто-то, во всяком случае, поймал его; гнев — за то, что он ударил меня; ненависть — за то, что он предал Кери и Пирса, и они погибли. А то, что мы с Айви накостыляли ему в музее было лишь незначительным утешением.

Он был здесь, чтобы украсть кольца, и я потрогала карман, чтобы успокоить себя, что они все еще были там. Сегодня, слава Богу, сад был полон ярких глаз. Крылья Дженкса посинели от холода, но он завис перед Ником, выглядя на взводе — так, как я себя чувствовала.

— Ник, Ник, Ник, — сказала я, положив руки на бедра. — Мне жаль, что я не могу сказать, что это был сюрприз.

Угрюмо, Ник скривился от боли в плечах. Лицо его было опухшим синяком, и я подумала, Ку’Сокс избил его, потому что не получил от нас колец.

— Ты позволишь мне объясниться, или просто предположим, что ты знаешь, что происходит? — сказал он.

У меня задергался глаз.

— Держите его, — сказала я сухо. — Держите на Святой земле. Дженкс, ты не мог бы слетать за ремешками?

— Твою ж мать! — сказал пикси, когда он осознал всю опасность, что Ник мог превратиться, а затем он метнулся в церковь, оставляя за собой узкую полоску пыльцы, показывающей его путь. Услышав, что гул крыльев исчезает, Джакс стал алым. Его крылья и в правду были разодраны, но главные жилы не были повреждены. Он восстановится. Даже в ярости, Дженкс был осторожен.

Окружающие горгульи зашелестели крыльями, что-то низко шепча, когда они усмехнулись моей предосторожности.

— Он не ускользнет от нас, — сказал Этюд, его голос показывал насмешливую уверенность, и я потянула линию, а горгульи прижали уши.

— Помните, я говорила вам о демоне? — сказала я, вытягивая чистую энергию и наполняя ей свою ци. — О том, у которого был Бис? Он может заскочить в этот кусок дерьма, как в старый башмак.

Этюд изогнул хвост, вопросительно, а Ник что-то пробормотал, когда держащие его острые когти ущипнул его за плечи.

— Так вы не возражаете, если я свяжу его? — добавила я, медленно шагая в сторону Ника по траве. — Просто быть на Святой земле не остановит Ку’Сокса от влезания в Ника. Ремешки, хотя бы, по крайней мере, буду препятствовать Ку’Соксу использовать линию, если он почувствует потребность зайти и посмотреть, как поживает его любимый человечек. Обходя наше соглашение, о том, что он оставит меня в покое.

— Ку’Сокс не владеет мной, — сказал Ник, а я пожала плечами.

— Все меняется. — Я остановилась перед ним, чувствуя себя уверенно с животом полным энергии и пятьюдесятью горгульями, поддерживающими меня. — Ты уже говорил мне что-то подобное, малыш Ники? Прости, если я не поверю тебе. — Может, мне не следовало быть такой самоуверенной, но я была так зла на Ника, что мне было все равно.

Горгульям пришлось поднять его, и у меня создалось впечатление, что он был распят. Ник прищурился на меня, ему явно было больно.

— Ты была права, — сказал он, его слова были слабыми от боли в спине и плечах. — Ой-ой-ой. Я здесь, чтобы помочь. Ты прекратишь делать мне больно?

Звук шлифования камней, вероятнее всего, был смехом, и крошечный трепет предвкушения прошел через меня. О-о, пожалуйста…

— Я была права, да? — сказала я и двинула бедром. — В чем я была права? Я так много всего тебе говорила. Дженкс, поторопись. Я совсем не умею вести монологи.

Ник задергал ногами, и горгульи зашипели.

— Трент лижет ему ботинки, — сказал Ник, не в силах смотреть мне в глаза. — Ты была права. Я больше не нужен Ку’Соксу. Я хочу помочь тебе.

Я наклонилась, готовая ударить его по ногам, если он попытается меня пнуть. Две горгульи держали его за руки, это может быть очень плохой жизненный выбор. Из-за него умерли Кери и Пирс. Я сузила глаза. — Ты тоже нам не нужен, Ник.

Дверь в задней части церкви хлопнула, и я повернулась, отходя от Ника, чтобы он не смог до меня достать. Серебряный блеск пулей метнулся к нам, оставляя яркий след; от проведенного внутри времени Дженксу стало теплее, как я и надеялась. Сейчас для него было слишком холодно. Завтра не будет лучше. Как я собиралась убедить его остаться дома? Он все поймет по оправданиям.

Айви шла за ним, двигаясь быстро, пока она не оказалась среди гигантских фигур, она замедлила шаг к более уважительному. Одна из ее катан была в руке, и она опустила ее вниз, став медленно движущейся тенью, когда горгульи ответили на нее, поставив уши торчком.

— Свяжи фейрийскую гниду, — сказал Дженкс, когда он уронил гибкую полоску серебра в пластмассе в мою руку.

Я откинула волосы с плеча, чтобы дать Дженксу теплое место для приземления, но он вместо этого сел на плечо к Этюду, выглядя крошечным на плече гиганта. Волна жара исходила от горгульи. Мой взгляд остановился на Нике, и я заколебалась. Я не хотела прикасаться к нему. Он мог прыгнуть на меня.

— Позвольте, — сказал Этюд после того, как Дженкс сдержанно прогудел в гигантское ухо, и я с благодарностью отдала ему полоски пластика. Его когтистые руки ловко двигались, он дал пальцем жест, и две горгульи, держащие Ника, поставили того ноги на землю, чтобы они могли связать его руки впереди.

— Спасибо, — прошептала я тихо, и Этюд щелкнул ушами.

Ник хмыкнул, сдвигая плечи в облегчении, когда полоски затянулись на запястьях со звуком, который заставил меня вздрогнуть.

— Я понимаю, почему ты не доверяешь мне.

— О, что-то я в этом сомневаюсь. — Я сделала шаг назад, где ждала Айви, не доверяя ему, готовая оторвать ему руки, если он просто чихнет. — Если бы ты понимал, тебя здесь не было.

Освободив его от охранников, я посмотрела на него, видя износ от проживания с демоном. Его глаза метались. На его щеках была толстая щетина. Костюм пропал, он был одет в черные джинсы, черную рубашку, темные кроссовки, он дрожал от холода. Шрамы покрывали его шею и запястья и превратили его ухо в мягкую кашу рубцовой ткани. Если бы я не знал, что он получил шрамы, будучи крысой на подпольных боях животных в Цинциннати, я бы сказала, что он был вампиром-наркоманом. Или серным наркоманом.

— А где твой костюм? — спросила я, и его глаза встретились с моими, синие и испуганные.

Он не ответил мне, и Айви украдкой прошла рядом со мной, шепча, — Ты починила их?

Кивнув, я коснулась кармана.

— Так зачем ты пришел, Ник-к? — сказала я, и глаза Айви почернели. — Пытаешься купить обратный путь к благосклонности Ку’Сокса? Это может быть дорого. Больше, чем ты, как вор, готов заплатить.

— Ку’Сокс убьет меня, если увидит еще раз, — сказал Ник, и Айви скользнула ближе, кончик ее меча шел по мягкой весенней траве.

— Вот как и мы, — прошептала она.

Я не смогла сдержать улыбку. Она всегда была настолько честной с ее эмоциями. Это действительно освежало. Даже лучше, Ник стал падать. Не имело значения, если он нам лгал, и Ку’Сокс послал его помешать нам. Было даже не важно, говорил ли он правду, что он действительно хотел помочь, я не расслаблялась ни на секунду. Что имело значение, так то, что Ник верил, что у нас есть сила, чтобы противостоять Ку’Соксу. Если он верил, то и Ку’Сокс тоже. Мои сомнения исчезли, а Бис — долбанный мировой прерыватель. Как мы могли проиграть?

Я взглянула на церковь, удивляясь, почему никто из горгулий не сидел на ней, очевидно, она была более удобным местом для них, чем холодный камень у земли.

— Давайте пойдем внутрь, — сказала я, вздрогнув от сырости. — Все кто, пройдет в дверь. Здесь холодно.

— Ты хочешь взять Ника внутрь? — спросила Айви, и пыльца Дженкса стала уродливо красной.

— Он лжет, — сказал пикси, серьезно глядя на Ника и Джакса.

Я фыркнула.

— Я знаю. Но тут холодно. Мы можем разобраться внутри. — Наклоняясь к Айви, я прошептала, — Кроме того, я хочу посмотреть, насколько далеко это все идет, а мы этого сделать не можем, так как стоим здесь, в саду.

— Это зайдет прямо к Ку’Соксу, — сказала Айви.

Переминаясь с ноги на ногу, я вздрогнула.

— Айви, я озябла. Дженксу холодно. Как только Джакс выйдет из руки горгульи, ему тоже будет холодно. Ник связан, и риск минимален. Не могли бы мы зайти внутрь? Завтра я должна спасти мир, а я даже не знаю, что мне надеть.

Айви посмотрела на меня, потом указала на Ника мечом.

— Шевелись, — сказала она, и Ник сделал длинный вздох, прежде чем встал и пошел. Дженкс застучал крыльями, улетая с плеча Этюда, роняя густую пыль над Ником, когда он следовал за ним. Я надеялась, что он его не отпиксит. Я не хотела иметь дело с хмурым, чешущимся Ником. Угрюмого, хитрого Ника было вполне достаточно.

Видя, как они идут в церковь, я повернулась к горгулье, у которой был Джакс, раздумывая, когда я поняла, что Этюд взял пикси и протягивает его мне, как если бы тот был подарок.

— Спасибо, — сказала я и протянула руку, Джакс коротко прошел, шатаясь, голова была опущена вниз, ему явно было стыдно. — За все, — добавила я, так Этюд будет знать, что я говорю не только о пикси.

Этюд скривился, его длинные клыки заставили его выглядеть свирепым.

— Принеси Биса домой, — сказал он, а затем его крыло укрыло меня, защищая. — Он может быть и мировой прерыватель, но он — мой первый сын.

Я посмотрела на скалистое лицо, желая, чтобы все было по-другому. Ал однажды сказал мне, что демоны были в ответе за появление горгулий. Они были молодой расой, почти такой же молодой, как ведьмы. Мы были созданы как усеченные магией демоны, изворотливые и врущие до тех пор, пока мы не поверили в то, что нам сказали эльфы. Горгульи были созданы, чтобы служить демонам, они были сформированы для потребностей демонов. Оба этих утверждения не были верными.

— Принесу, — сказала я, изогнув свободную руку около Джакса, когда он сел в моей ладони. — Если вы хотите взгромоздиться на церкви, то я не против.

Этюд посмотрел на шпиль.

— Это дом моего сына. Мне нужно его разрешение.

Я понятия не имела, что на это ответить, и по-прежнему держа Джакса, я развернулась. Горгульи расступились, пропуская меня, и я поспешила догнать Айви. Я могла слышать, как Дженкс долго ругает Ника, прежде чем я добралась до них, и я надеялась, что он не будет слишком суров с Джаксом. Пикси в моей руке по-прежнему ничего не говорил, и меня раздирало.

— Ты знаешь, что твой отец любит тебя, — сказала я, не зная почему.

— У него смешной способ показать это, — пробормотал пикси.

— Как и у тебя.

Джакс поднял голову.

— Да, но… — начал он, затем, казалось, покачал головой. — Простите, мисс Морган, — сказал он, его длинные волосы спрятали глаза.

Я подождала еще минуту, потом заметила, что он не собирался больше ничего говорить, я изогнула пальцы вокруг него, пытаться держать его в тепле.

— Ты не хочешь запереть их в моем шкафу? — спросила Айви, когда я догнала ее, кончик меча так и не отклонился от почек Ника, когда она перешагивала через порог. — Он звуконепроницаем.

Я не знала об этом, но отрицательно покачала головой. Я не знала, что с ними делать, но мне было холодно, и я просто хотела попасть внутрь.

— Мы просто должны посадить их на кол. — Дженкс метнулся обратно к нам, а Джакс переместился в моих пальцах. — Прямо здесь, в саду. Пусть весной фейри делают гнезда в их внутренностях.

Это было просто противно, понятно, но противно. Я ответила, — Не то, чтобы я хочу проводить время с Ником, но я предпочла бы знать, где он находится.

Айви нахмурилась, ее беспокойство было видно в свете дверного проема, когда мы поднимались по деревянным ступенькам.

— Он делает одно движение, которое мне не нравится, и я отдаю его Нине, чтобы она разобрала его на части, даже если после этого ее неделю нужно будет возвращать обратно.

Это было лучшее, на что я могла надеяться, и я встала обратно на нижнюю ступеньку, когда Ник открыл заднюю дверь и вошел с Айви, плотно шедшей позади него.

— Сними ботинки, — услышала я ее, но это было больше, чтобы вывести его из равновесия, чем для того, чтобы содержать полы в чистоте.

Затем еще раз… Я размышляла, когда я вошла и увидела, как она хмуриться на Ника, а он стоит, прислонившись к стене, пытаясь снять обувь без помощи рук. Я долго думала, стоит ли снять один ремешок с его запястья, а не два, затем решила не делать этого. Я была уверена, что он — туз в рукаве у Ку’Сокса. В противном случае, он был бы уже мертв.

— Ладно, мы внутри. Садись, — сказала Айви, и Ник резко упал на мягкий кожаный диван, поднимая в воздух волну вампирского ладана.

— Я пришел помочь! — запротестовал он, когда она ткнул ее кончиком меча, чтобы он сел нормально, я поставила Джакса на спинку дивана, чтобы снять пальто. Оно пахло безвременьем, и я, тряся, вывесила его на заднем крыльце, чтобы проветрить.

— Помочь? — Айви наклонилась вперед, от нее шел запах злого вампира, показывая клыки, она схватила его за плечи и приблизилась к нему. — Ты хочешь помочь себе.

Она бросила его на подушки, и Ник глянул на меня обиженно, что я не остановила ее. Он — уже большой мальчик. Он может сам о себе позаботиться.

— Я пришел, чтобы поговорить с вами, когда горгульи схватили меня, — сказал он. — Я был у главного входа. Я хотел извиниться.

— Но ты не извинился. — Почти выплюнул Дженкс, его крылья были прозрачными, когда он завис на уровне глаз.

Ник повернулся ко мне лицом, когда Айви демонстративно села в кресло напротив него.

— Я сделал ошибку. Я пытаюсь ее исправить, — сказал он, но его тон был слишком подобострастным.

Дженкс горько рассмеялся.

— Так это Рэйчел. На самом деле, она пытается спасти всех демонов и все безвременье, так что ты хочешь сделать, дерьмоголовый? Разве ты не ожидал, что невменяемый, урод-демон придет за тобой?

Мне не нравилось, что Джакс был так близко к Нику, и я предложила ему руку, чтобы переместить его в конец стола.

— Простите, мисс Рэйчел, — сказал он и сел, ободранные крылья щекотали мою ладонь. Я ничего не сказала, злясь на них всех, когда поставила Джакса под настольную лампу и включила ее, чтобы он согрелся. Все еще сердясь, я села в кресло рядом с ним и схватила пульт, ища по телевизору любые Новости, в которых бы говорилось, что у нас было больше неприятностей, чем раньше. С грохотом отодвинув журнальный столик, я провела рукой по щеке, куда Ник меня ударил. Не причинять ему вреда — это было труднее, чем я думала.

— Я знал, что ты не поверишь мне, — сказал Ник, и Айви передвинула журнальный столик, ударив его по ногам, чтобы заставить заткнуться. — Я хочу помочь.

На этот раз он был настроен воинственно, и Дженкс рассмеялся.

— Помочь! — воскликнул Дженкс, и Джакс присел на корточки под светом, спиной к отцу и выглядя несчастным. — Ни за какой пердеж фейри! — закричал он, и его дети, которые парили в воздухе, исчезли. — Ты не перешел на другую сторону. Ты лжешь! Рэйч, почему мы должны это слушать? Ник врет, как дышит.

— Я не знаю, — сказал я рассеянно. — Может быть, потому, что если он будет сидеть передо мной, он не придет за мной с ножом. Кроме того, по телевизору ничего нет.

Ник оттолкнул журнальный столик подальше от ног, а Айви передвинула его обратно. Очевидно, его терпение подходило к концу, он отбросил волосы с глаз и поднял запястья, прося, чтобы его освободили. Я покачала головой, и он опустил скованные руки.

— Только если Ку’Сокс умрет, у меня есть шанс выжить.

— Ты так думаешь? — сказал Дженкс, но я почувствовала, что Ник смотрит на меня, когда я смотрела Новости, в которых ничего не было о разгуливающих в парке демонах, не было даже тизеров в конце передач.

— Я был не в себе, — продолжил Ник. — Я думал, что… — Он заколебался, когда я сжала зубы. — Я пытался отомстить тебе, хорошо? Это зашло слишком далеко.

Я посмотрела ему в глаза. Крылья Дженкса застучали, и он поднялся.

— Слишком далеко, — сказал он. — Уничтожение безвременья и магии, чтобы сказать своей бывшей девушке, которой ты, кстати, даже не нравишься, что ты обиделся на нее — это «зашло слишком далеко»?

Мне не нужно было ничего говорить. Дженкс прокричал это за меня. Я оценила. Он освободил меня для более важных вещей — наблюдать за последними тенденциями в коммерческом страховании. Но даже если и так, мой гнев возрос. Из-за него, Рэй никогда не узнает свою мать.

— Я ошибся, — сказал Ник, глядя прямо на стол и положив руки на колени. — Ты была права.

Я не смогла удержаться.

— Лучше сейчас поставить на меня, да?

Облечение скользнуло по его лицу, когда я наконец-то заговорила с ним.

— Я пытаюсь выжить.

— Рэйчел ничего тебе не должна, кусок жабьего дерьма, — сказал Дженкс.

Я положила ноги на край журнального столика.

— Я ничего тебе не должна, кусок жабьего дерьма. — Я должна была это сказать.

Ник сжал тонкие губы, его щетина показалась сильнее, когда он вспыхнул.

— Вот и хорошо. Тогда я пойду.

Он наклонился вперед, чтобы встать, но не смог продвинуться не более чем на три дюйма, меч Айви уперся ему грудь. Глядя на нее, он откинулся обратно. Напряжение становилось густым. Я понятия не имела, что с ним делать, и еще меньше знала, что мне завтра надеть.

— Отпусти его, Айви, — сказал горько Дженкс. — Он нам не нужен.

— Он не может уйти, — сказала я, когда три сестры Джакса принесли несчастному пикси одеяло. Черт побери, он плакал серебряными слезами. Я собиралась выкинуть Ника в следующее измерение, за то, что он ввел в заблуждение Джакса. — Он побежит обратно к Ку’Соксу и расскажет ему, как я собираюсь размазать демона в паштет.

— Ты думаешь, я так сделаю? — сказал Ник, его слова застряли в горле. — Вернусь к Ку’Соксу?

Я наклонилась над столом.

— Если дерьмо воняет, вытри задницу.

— Я совершил ошибку! — Ник смотрел мне в глаза, и его слова были точны. — Брось мне спасательный круг, а?

Мой взгляд остановился на низком потолке, думая, вспоминая, что так не раз бывало раньше. И эта ошибка стоила Рэй матери. И Люси тоже.

— Ник? Заткнись.

Угрюмый, он оттолкнулся обратно на подушки. Джакс смотрел через комнату на Белль. Она пришла и стояла рядом с Рекс под аркой, ее лук был натянут, а на лице было суровое выражение. Рекс была кошкой Джакса, и я бы дорого дала, чтобы узнать, что Джакс думал и о кошке, и о Белль, фейри теперь жила под крышей его отца.

— Рэйч, это тупо, — сказал Дженкс, крылья наклонились, когда он приземлился на мое колено. — Позвони в О.В., чтобы те забрали его, а мы могли заняться тем, чем должны.

Стоя перед Ником, Айви пожала плечами, что сказало мне, что она согласна с Дженксом. Я на мгновение задумалась, мой взгляд задержался на Джаксе, он был жалким, когда забился под одеяло, которое сделала его мама.

— Я не в восторге от этого, — сказала я, — но О.В. не смогут его удержать, если Ку’Сокс заскочит в него.

— Я же тебе говорил… — начал Ник.

— Заткнись! — резко ответила я, и Дженкс пролил тяжелую черную пыльцу на пол. — Я слушала тебя, но ты лгал и я ушла. — Подавшись вперед, я поймала его взгляд и пристально посмотрела ему в глаза. — Скажу тебе вот что. Я буду держать Ку’Сокс подальше от тебя, если ты останешься в церкви. Вот так.

— Рэйч… — пожаловался Дженкс, и я подняла руку. Как будто я поверила на секунду, что он будет сидеть в церкви?

— Высунешь хоть один палец ноги, и мне будет все равно, что с тобой произойдет.

Ник громко выдохнул, явно желая большего. Но он этого не получит.

— У меня куча дел. — Сердце колотилось, я посмотрела на часы, висевшие на коробке с кабелем. — Прошу меня извинить.

Ник стал встревоженным, что в перспективе я оставляю его с Айви, и, конечно же, Айви улыбнулась, чтобы показать зубы, ее движения были медленными и тяжелыми, когда она почти подползла к дивану, чтобы сесть рядом с ним.

— Я могу оставить вас вдвоем на пять минут? — спросила я, когда посмотрела на нее, вовсе не шутя, и она улыбнулась еще шире.

— Я хочу с тобой поговорить, — сказал Дженкс, поднимаясь вверх, агрессивно стрекача крыльями.

— Конечно, — сказала я, вспоминая о разодранных крыльях Джакса. За спиной я услышала, как Ник велел Айви отвалить. Она либо убьет его, либо нет. Честно говоря, я была больше озабочена тем, что мне надеть завтра, чем выживанием Ника.

— Как ты это делаешь, Дженкс? — сказала я, идя в комнату, в отчаянных поисках чего-либо в моем шкафу.

Стрекоча крыльями, Дженкс приземлился на моем шкафу, посмотрел на стену, как будто он мог заглянуть через нее и увидеть сына.

— Персиковый чертовски острый, — проворчал он.

Я могла слышать, как горгульи в саду низко переговариваются, когда я закрыла дверь. Жалость охватила меня. Айви была раздражена, но с ней часто такое бывало. Я была зла — это опять было понятно. У Дженкса было чувство родительской вины, смешанное с сильным чувством обеспечения охраны, у него было самое трудное время.

— Я сожалею о Джаксе, — сказала я, когда открыла дверь шкафа и сгребла все в одну сторону. Может быть, там было что-то сзади, то, что я пропустила, но там была только одежда, которую моя мама не хотела брать с собой, но и не хотела отдавать, так как качество было слишком хорошим.

Гнев ушел с лица Дженкса, и он сел, падая на флакон духов, опуская крылья.

— Я не думал, что снова столкнусь с Джаксом, — мягко сказал он, и мое сердце чуть не разорвалось.

— Я думаю, что он тоже так не думал, — сказала я, и Дженкс посмотрел мне в глаза. Я вытащила потертый шарф, встряхивая его и позволяя ему осесть на моей постели, думая, что из него получился бы отличный пояс. Может быть, мне следует начать с сапог и идти вверх.

— Я просто хочу… выпороть его, — сказал Дженкс, слабо жестикулируя. — Он не знает, как коротка жизнь. А он выбрасывает ее. Он так много мог сделать, если бы он не…

— Не перешел на темную сторону? — сказала я, пытаясь, вытащить вещи на свет. Дженкс молчал, его крылья медленно становились его обычного цвета.

«Белое кожаное платье не годится. Черные кожаные штаны — тоже нет» — размышляла я.

Пальцы неохотно убрали мой обычный костюм из кожи. Я была такой же, как раньше… но завтра я должна быть другой. Я стала другой. Моя одежда должна это отражать. Я хотела сказать что-то сильное, а все, что я говорила — это сила и секс. Может быть, у Тритон было верное представление о боевых нарядах и андрогинных прическах. Я не собиралась брить голову, но может быть что-то более «мужественное» заставит демонов перестать смотреть на меня так, будто я — пустое место с парой Х-хромосом.

— Почему бы тебе не попросить его вернуться в церковь? — сказала я и задержалась над грязно-белым льняным домашним костюмом из маминых 70-х годов, целой эпохи, одержимой модой. В костюме были брюки клеш, но также был облегающий и струящийся жилет, демонстрирующий мои изгибы, без крика «секс». С неожиданным решением, я вытащила его на свет. — Отлично.

— Что?

Раскладывая его поперек кровати, я скинула ботинки, чтобы примерить его.

— Если он уйдет от Ника, я попрошу Джакса вернуться. Может быть, он боится, что ты не любишь его.

— Не люблю его… — глаза Дженкса широко распахнулись, а челюсть отвисла.

Был хлопок воздуха в задней части церкви, как знакомый, так и неожиданный, и я замерла, мы с Дженксом поглядели друг на друга.

— Ал? — удивилась я, и затем мое сердце бешено забилось, когда голос Тритон закричал что-то на латыни. Тритон?

О Боже, они пришли за мной.