Босс для Несмеяны (СИ)

Глава 7. Очень мутный дядя

Снова эта унылая промзона.

Второй раз за неделю вижу ее, но это поначалу нисколько меня не беспокоит... до тех пор, пока темно-бордовый внедорожник босса не останавливается перед очень знакомыми воротами.

Ой... да это же то самое место, куда я совсем недавно метила на вакансию в качестве уборщицы! А нарвалась на какого-то подозрительного горца-интригана в возрасте.

Неприятный, очень муторный холодок пробегает у меня по спине.

Что за несчастливое стечение обстоятельств..?

Ведь этот... как там его... Дибил, нет, Дибир Давидович Агаев очень хорошо запомнил мою настоящую фамилию! Ту самую, которую Короленко терпеть не может. И если только этот Агаев наткнется на меня случайно, то разоблачения мне не миновать!

Как и замечательного во всех отношениях — особенно по уровню зарплаты, — места личной помощницы босса.

Блин, че делать-то, отказаться теперь самой, что ли?.. Обидно будет.

Да и альтернатива безработного проживания в доме бесчувственного Германа и грядущего «отдыха» в компании его братца, потенциального насильника, пугает еще больше.

Плюс всегда же можно надеяться, что всё обойдется?

В конце концов не будет же Короленко просиживать штаны днями напролет именно в этом устаревшем здании с Агаевым на пару! У него ведь есть фитнес-клубы по всему городу. Может, мы с этим Агаевым вообще не увидимся...

Хорошо хоть охранник из будки меня в машине рассмотреть не может. А то как ляпнул бы что-нибудь насчет моего вторичного появления тут.

С каждой секундой моя неуверенность в шансе на благополучное трудоустройство становится всё больше и больше. Она разрастается внутри и набирает силу, как вышедшая из берегов бурная река в половодье. И сохранять спокойное выражение лица в таком паническом состоянии, мягко говоря, трудновато.

Выручает меня, сам того не подозревая, сам Короленко.

Игнорируя мое близкое соседство по полной программе, он выходит на сумрачную площадку подземного гаража в подвальной части старого заводского здания. Меня вообще не ждет, снова включает режим неумолимо прущего вперед танка.

Но мне это только на руку.

Под предлогом того, что еле успеваю за широким шагом босса — кстати, в принципе так и есть, — я плетусь позади скромным хвостиком. За его широкой спиной меня практически не видно.

Таким образом мы успешно добираемся до лифта, который поднимает нас в просторное мрачное помещение с кучей громоздких конструкций загадочного назначения. Вот только за створками лифта прямо на пороге нас встречает тот, от кого я и пряталась.

Дибир Давидович Агаев.

— У меня всё готово... - объявляет он, нацелив на нас свой кривоватый, когда-то сломанный нос, и его грубый голос спотыкается, -... к проверке, Артур.

Я непроизвольно втягиваю голову в плечи под его цепким взглядом и жду, что вот сейчас-то он меня разоблачит... но нет, он даже и не думает этого делать. Наоборот, неприятно усмехается и так, будто видит меня в первый раз, спрашивает у Короленко:

— Это, что ли, твоя долгожданная помощница? Мелковата на вид. Ты бы еще школьницу нанял.

— Это Яна Несмеянова. Я ее беру не за юное личико, — отрезает тот и кивком предлагает мне следовать за ним.

Ноги так и подрагивают от напряженного ожидания неведомо чего, пока мы пересекаем помещение и проходим в длинный темный коридор. А мозг кипит, работая на пределе.

Почему Агаев меня не выдал? Решил, что вот теперь-то я никуда не денусь и соглашусь на его предложение шпионить за начальником?.. Да, скорее всего, пожалуй...

Блин, вот попала.

Конечная точка нашего прибытия — дверь с табличкой «Полиграф-комната». Агаев обгоняет нас, чтобы открыть ее предупредительным жестом, не сводя с меня глаз.

— Проходи, Яночка, не стесняйся...

И в его интонациях звучат вкрадчивые нотки, как у мультяшного удава Каа, заманивающего глупую обезьянку в ловушку своих смертельных колец.

Когда я в смятении прошмыгиваю мимо, его змеиный шепот догоняет меня в спину леденящим:

— Надеюсь, мы с тобой сработаемся. В твоих же интересах...

Кажется, из огня я угодила прямиком в полымя. Катастрофическое невезение. И единственная мысль, которая помогает мне держать себя в руках — это любимая фразочка деда Семёна, которую он всегда повторяет в любой непонятной и потенциально негативной ситуации. И сейчас, в моем паникующем сознании она звучит успокаивающе-философским эхом...

«Если ты угодил в бурную реку, глупо тратить силы на бесполезную борьбу против течения и битье руками по воде. Позволь потоку нести тебя туда, куда он несется... просто корректируй направление. Подгребай себе тихонько в сторону берега. И тогда ты успеешь достигнуть своей цели раньше, чем ослабеешь и сорвешься в водопад.»

Что ж... значит, так тому и быть.

Потому что Дед знает толк в том, о чем говорит, и он — мой единственный авторитет по жизни.

Смотрю на высокую фигуру Короленко, который уже сидит за массивным стальным столом и просматривает что-то на экране ноутбука.

— Садись, — бросает он, не глядя на меня. — Тест займет около часа.

Стул тут тоже железный. И перед тем, как устроиться на нем, я замечаю, что его ножки привинчены к полу. И у стола тоже. Прямо как в киношной допросной.

Такое впечатление, что я прохожу собеседование на место сотрудника колонии строгого режима, а не помощницы директора фитнес-клубов.

— Твой паспорт, Яна, — говорит Короленко, не прекращая листать и отмечать что-то на экране. — Передай его Дибиру Давидовичу на проверку. Кстати, он и есть мой заместитель. И мой дядя по материнской линии.

Похолодев, я в ужасе замираю.

Блин, это ж надо так сглупить! Назвалась Несмеяновой и сама себя, считай, подставила!

Но кто мог знать, что документы понадобятся мне именно сегодня? Я думала, что у меня будет время, чтобы попросить помощи у деда Семена! Ведь обычно работодатели всегда берут паузу на принятие решения.

Я открываю рот, чтобы ляпнуть единственную — и очень тупую для ответственного человека! — отмазку про потерявшийся паспорт... и тут вдруг слышу, как Агаев уверенно заявляет:

— Я уже взял его. Пойду пробью быстренько по базам Котова.

— Оперативно.

Когда мутный дядя моего босса уходит, волна облегчения и невольной благодарности к этому шантажисту заставляет меня длинно выдохнуть. Стараюсь делать это незаметно, но Короленко всё равно замечает.

— Ты странно дышишь. Опять какие-то запахи?

— Здесь сильно пахнет... э-э... железом, — охотно подхватываю я объяснение. — И бетоном.

— Твоему острому обонянию можно позавидовать.

— Это вряд ли... - на нервной почве меня так и тянет углубиться в относительно безопасную тему. — В городе слишком много всяких неприятных запахов...

Мои слова неожиданно привлекают больше внимания Короленко, чем мне хотелось бы. Он поднимается и с хищной медлительностью обходит стол.

— А у нас с тобой, оказывается, есть много общего, Яна.

А, ну да, конечно. Его нелюбовь к химико-ароматической индустрии.

— Это только на пользу, — рассудительно киваю я, немного успокоившись. — Значит, некоторые наши привычки прекрасно сочетаются и не будут мешать работе.

— Верно.

Он умело и неторопливо устанавливает на мне несколько датчиков. Даже слишком неторопливо, по моим расчетам. Смакует это занятие, как маньяк какой-то. Поправляет проводки, сдвигает мои волосы с шеи очень тщательно и скурпулезно...

И всё это я вынуждена терпеть со спокойным видом бесчувственной статуи. Вся в мурашках от его невесомых касаний.

— Порядок, — произносит он наконец и, вернувшись за свой ноутбук, сощуривает на меня свои внимательные темно-карие глаза. — Сейчас я буду задавать тебе вопросы. И ты должна говорить правду и только правду. Готова?

— Да.

— Начнем с самого простого...

И на меня обрушивается целый шквал довольно странных вопросов, которые я никак не ожидала услышать. Вроде моего самого любимого цвета, самого шокирующего фильма... или во сколько лет я первый раз поцеловалась с мальчиком и веду ли я активную половую жизнь.

Переход на подобные личные темы меня особенно смущает. А заодно оживляет в памяти самые неприятные мгновения с тем вторжением мерзкого Глеба в мою спальню посреди ночи. Да я скорее язык себе прикушу, чем поделюсь этим кошмаром с посторонним человеком!

— Какая польза от информации о моем первом поцелуе и вообще таких интимных данных? Разве тест не должен касаться только работы?

— Ответы на несущественные обыденные темы помогают настроить программу, — поясняет Короленко, пристально изучая данные на экране, и медленно переводит на меня сумрачно-темный взгляд. — К непосредственным вопросам самого теста мы приступим после завершения настройки.

— Тогда смените на другую обыденную тему, — сдержанно предлагаю ему. — Я не готова делиться вещами, которые никого, кроме меня самой, не касаются.

— Кто вам рассказал о вакансии в моем фитнес-клубе? — спрашивает Короленко после крошечной, еле заметной паузы, никак не прокомментировав мой категорический отказ.

— Одноклассница. Она постоянная клиентка вашего клуба, и поэтому я ей так легко поверила. Правда, теперь понимаю, что она просто разыграла меня по случаю сегодняшней даты, — я недоуменно пожимаю плечами. — Никогда не понимала этой первоапрельской мании ставить других людей в неловкое положение.

— Согласен. Рад, что и в этом моменте наши мнения совпадают.

Всё дальнейшее время этого дотошного допроса Короленко придерживается исключительно профессиональной тематики. Проверяет мою мотивацию, моральные качества, эрудированность в сфере его бизнеса. И в целом, как мне кажется, остается удовлетворен моими ответами. Особенно когда напоследок озадачивает меня неожиданной игрой слов:

— Составьте предложение из четырех слов. Был, друг, предан, враг.

Хм, прикольно. Никогда не думала, что на собеседовании мне еще и ребусы предложат разгадывать.

Прикинув так и эдак, я выбираю самый интересный для меня вариант развития ребусного сюжета и с удовольствием сообщаю:

— Друг врага был предан.

Короленко впервые за последние полчаса отрывается от экрана и снова смотрит на меня в упор. Довольно долго и изучающе.

— Что? — не выдерживаю я.

— Вы первая, кто на моей памяти употребил слово «враг» в таком неоднозначном контексте. Обычно большинство выбирает вариант «Враг был предан другом» или «Друг был предан врагу». Так что вам придется пояснить свою фразу. Друг врага был предан кем-то... или кому-то?

— Друг врага был предан этому своему врагу, конечно же, — отвечаю без раздумий. — Я думала, это и так понятно. Ведь в предложении так и сказано — друг врага. А раз друг, то значит он ему предан.

Короленко откидывается на спинку своего кресла и одним движением закрывает ноутбук.

— Тест окончен, Яна. С этого момента вы — моя личная помощница.