Босс. Служебное искушение (СИ)

Глава 13 Вера

Стоит мне только чуть пошевелиться, как Антон тут же придавливает меня ладонью, подтягивая ближе к себе, будто опасается, что я вдруг решу сбежать. Теперь я всем телом чувствую, какой он горячий, твёрдый, как сталь, как его дыхание отзывается жаром на моей коже… и ещё понимаю — ему явно было мало того, что случилось вечером.

— Тиран Маркович, — в полусне тяну, пытаясь вырваться, — я голодная, пустите…

— Вера-Вера… — он усмехается. — Не думал, что и ты будешь так меня называть. А ведь я сделал тебе очень хорошо.

Он пропускает между пальцев мою сжавшуюся вершинку, и от этого едва заметного, но точного касания мышцы между бёдер рефлекторно сокращаются. Я издаю короткий, непроизвольный стон.

— Антон… — выдыхаю, уже теряя тон, которым пыталась возразить.

— Я тоже голодный, — его голос становится ниже, и он слегка прикусывает моё плечо, оставляя на коже горячее, пульсирующее пятно. — Мне срочно нужно подкрепиться.

Он приподнимает мою ногу, медленно, будто смакуя момент, и скользит пальцами к влажным складочкам, проверяя мою готовность. Я сама поднимаю ногу выше, впуская его глубже, и едва заметно покачиваю бёдрами, подталкивая к большему.

— Какая же у меня голодная Вера… — хрипло произносит он, погружая палец внутрь. — Хочешь меня?

Волны удовольствия прокатываются от низа живота до макушки, сбивая дыхание. Я разворачиваюсь к нему, чтобы поймать его губы, и целуюсь так, как будто без этого воздуха мне не прожить. Поцелуй выходит рваным, пьяным от желания, но он не даёт мне отстраниться: крепкая ладонь обхватывает мой затылок, фиксируя, а губы накрывают снова, уже в более жёстком, властном ритме.

Зубы стукаются, язык врывается внутрь, двигаясь так настойчиво, что я сжимаю его руку бёдрами, почти не давая ему вытащить её. Он прерывает поцелуй только затем, чтобы снова раскрыть меня, и я жалобно скулю от нетерпения.

— М-м-м, да-а-а… — вырывается из меня, когда его член оказывается внутри.

— Вер-р-а… — он рычит моё имя в такт движениям, то ускоряясь, то замедляясь, играя со мной, как с натянутой струной.

Он покусывает мочку моего уха, влажно дышит в шею, и этот горячий поток воздуха разгоняет внутри огненные вихри, заставляя выгибаться навстречу. Я уже не думаю о том, что творю, только дышу, зацепившись пальцами в простыню, и двигаюсь вместе с ним.

Его ладонь снова оказывается на моих складочках, и он начинает массировать всё быстрее, всё настойчивее. Я чувствую, как вихрь ощущений закручивается, подхватывает, и вдруг — меня срывает в оргазм так внезапно, что я вскрикиваю, теряя контроль над телом.

Антон не даёт мне прийти в себя: амплитуда его движений растёт, и он буквально входит в меня отбойным молотком, сопровождая всё громкими шлепками, которые сливаются с нашими прерывистыми стонами.

Он напрягается, тело каменеет, и я ощущаю, как его ствол будто становится ещё больше на мгновение перед тем, как он выходит… и с хриплым выдохом разряжается прямо на мой живот.

Я падаю обратно на простыни, обессиленная, ощущая на коже его горячие следы и всё ещё слыша в ушах отголоски его рыка.

— Вот теперь доброе утро, — он лениво облизывает сосок, и у меня внутри всё снова сладко сжимается.

— Как нам теперь работать? — задаю риторический вопрос, понимая, что ответа, по сути, не жду.

Потому что и так ясно, по крайней мере мне. Сейчас я кое-как соберусь, выполню все утренние ритуалы, выпью кофе… и буду готова к работе. Только теперь с куда более учащённым сердцебиением при виде босса.

— С удвоенным энтузиазмом, — ухмыляется он и шлёпает меня по попе. — Давай, иди в душ первая. Или ты хочешь вдвоём?

— Да… то есть нет, — запутываюсь. — Уже встаю.

Расслабленная и разнеженная, я нехотя сползаю с кровати и бреду в душ. Кожа ещё хранит его прикосновения, и вода, наверное, не сможет их смыть. Я успеваю только настроить температуру, как дверь тихо скрипит, и заходит Антон, держа в руке зубную щётку.

— Я вообще-то тут, — недовольно напоминаю.

— И? — он даже бровью не ведёт.

— Ты мог бы подождать.

— Мы уже видели друг у друга всё, что только можно, — спокойно парирует он. — Не думаю, что сцена чистки зубов настолько тебя смутит… после всего.

— Ничего меня не смущает. Просто… — начинаю, но в этот момент он включает щётку, и ровный, механический гул сбивает меня с мысли.

О чём я вообще хотела сказать?

Наверное, всё дело в том, что я никогда не жила с мужчиной. Не ночевала у кого-то. Обычно я уходила домой, а к себе никого не звала. И мне странно и немного щекотно внутри от того, что после ночи страсти можно вот так… буднично, без стеснения, делить утро.

Я быстро моюсь, стараясь не смотреть в его отражение в зеркале, выключаю душ и накидываю халат. Подхожу к раковине, встаю рядом, беру свою щётку. Мы переглядываемся в зеркале — его взгляд прищуренный, ленивый, но в нём есть та самая нотка, от которой у меня подгибаются колени.

Я спешу закончить, чтобы хотя бы пару минут побыть наедине с собой и разложить в голове этот новый, непривычный формат "мы".

— Я спущусь к тебе, позавтракаем вместе, — негромко говорит он, будто между делом, но в голосе звучит такая уверенность, что я почти забываю, как дышать.

Одеваюсь сразу в рабочую одежду, завязываю пучок на макушке — руки будто сами делают привычные движения, но мысли всё время возвращаются в нашу ночь. Стараюсь стряхнуть воспоминания, иначе точно забуду, зачем вообще спустилась вниз.

В холле уже пахнет кофе и свежей выпечкой. Заказываю чашку американо и, обхватив ладонями тёплую кружку, выглядываю в панорамные окна. Батуми только просыпается: где-то на набережной лениво тянутся к солнцу туристы, издалека слышится шум прибоя.

Как вести себя дальше? Совершенно непонятно. По сути… это была случайная ночь. Но сердце упорно отказывается относиться к этому как к чему-то мимолётному. Для меня — это серьёзно. Для него?..

Когда Антон подходит, я сразу чувствую, как перехватывает дыхание. Пальцы крепче сжимают чашку, и я, как школьница, уставившаяся в тетрадь, избегаю его взгляда. Едва поднимаю глаза, и холодок пробегает по коже. Взгляд стал другим. Ни следа той теплотой и жадности, что были ночью и утром. Теперь в нём только холодная решимость, как будто он заранее выстроил фразы в голове.

Хочется просто встать и уйти, пусть всё закончится молча. Пусть он ничего не говорит. Мне кажется, я не выдержу.

— Вера, ты шикарная женщина. Полностью меня устраиваешь. Но я не могу предложить тебе длительные отношения, — его голос спокоен, ровный, и от этого больно вдвойне.

Ну да… чего я ждала?

— Но я хочу провести эти две недели с тобой.