Брак для одного

ЭПИЛОГ РОУЗ

Прошел целый месяц с тех пор, как я вернулась домой и смирилась с тем, что официально люблю своего мужа. Я не могла вспомнить более счастливого месяца. Словно наколдовав его, Джек вошел в кофейню, и при одном его виде мое сердце забилось быстрее. Как будто колокольчик зазвенел немного по-другому, когда вошел именно он. Как будто оно знало. Это мужчина, в которого ты влюблена, смотри сюда, говорило оно. Его лицо было спокойным, ни одной улыбки, он разговаривал по телефону, в одной руке у него были мои розы, и он шел к кассе. Он нахмурился, когда кто-то прошел перед ним, чтобы добраться до моего маленького книжного шкафа без извинений. Он посмотрел на моего покупателя и, покачав головой, продолжил разговор по телефону, а я наблюдала за ним с ухмылкой на лице.

Через несколько секунд, когда он закончил разговор с тем, кто был на другом конце линии, он убрал телефон и, наконец, поднял глаза. Я все еще ухмылялась, когда его ищущий взгляд нашел меня, стоящую в дверном проеме и наблюдающую за ним. Он все время поддерживал зрительный контакт, игнорируя всех вокруг, и направился ко мне. Я выпрямилась, опираясь на дверной косяк, и, как только он оказался на расстоянии вытянутой руки, поднялась на носочки, схватила его пиджак и обвила руками его шею.

— Мне нравится, как ты хмуришься.

Моя маленькая ухмылка превратилась в широкую улыбку, когда я почувствовала, как его губы изогнулись на моей шее, а затем он искусно прижал затяжной поцелуй к тому самому месту. Джек Хоторн был первым мужчиной, который сделал короткое замыкание в моем мозгу простой улыбкой на моей коже и тем, что выглядело как невинный поцелуй.

В кофейне было пустовато, утренняя суета закончилась всего полчаса назад, и почти все клиенты, которые у нас были в данный момент, были постоянными, многие из них сидели в своих планшетах или ноутбуках, а несколько моих любимчиков затерялись в своих чтениях.

Отцепив руки от его шеи, я провела рукой по его плечу и поправила галстук. Простой акт того, что я могу это сделать, поражал меня почти каждый раз. У меня был муж, и притом настоящий.

— Привет, — прошептала я.

— Привет, моя Роуз.

Он наклонился и поцеловал меня в щеку.

Закрыв глаза, я хмыкнула.

— Эта тактика тебе не поможет.

— Посмотрим, — пробормотал он, заправляя длинную челку мне за ухо.

— Привет, Джек! — крикнула Салли с расстояния в несколько шагов, махая одной рукой, в то время как другая работала с эспрессо-машиной.

Я услышал, как Оуэн что-то пробормотал из кухни, когда его голова высунулась из дверного проема позади меня.

— Салли? Ты что-то сказала?

Моя бойкая и милая сотрудница даже не взглянула в сторону эспрессо-машины.

— Нет.

— О, привет, Джек, — рассеянно сказал Оуэн, заметив моего мужа, стоящего рядом со мной. Когда они поприветствовали друг друга — Джек наконец-то начал использовать его имя — я освободила розы из хватки Джека, осторожно коснувшись кончиками пальцев белых и бежевых лепестков.

— Если вы идете на кухню, я останусь с Салли на кассе, — предложил Оуэн.

Я посмотрела на нее и увидела, как она засмеялась и передала чашку и маленький кондитерский пакет девушке, ожидающей свой заказ.

— Сегодня все спокойно. Мне здесь хорошо одной.

Я оглянулась на Оуэна и увидела, как сжался его рот.

— Тогда я займусь своей работой.

Салли поприветствовала последнего покупателя, ожидавшего своей очереди.

— Нам нужно больше лимонных кексов, — тихо сказала я, прежде чем он успел скрыться за дверью, и прежде чем я получила ответ от Оуэна, я почувствовала, как рука Джека соединилась с моей. У меня подкосились пальцы ног от счастья. Оуэн быстро кивнул мне, бросил на Салли укоризненный взгляд и ушел.

— Что я упускаю? — спросил Джек.

Я вздохнула.

— Ты упускаешь молодую любовь — страсть, напряжение.

— Молодую любовь? В отличие от нашей старой любви?

Я усмехнулась ему.

— Тебе тридцать один год, а мне двадцать шесть, так что для меня ты вполне себе старый чувак. Люди обычно находят разницу в возрасте очень сексуальной, особенно если парень выглядит так же хорошо, как ты.

Он вздохнул и покачал головой, что заставило меня улыбнуться еще больше.

— Хорошо, миссис Хоторн, вы готовы к нашей встрече в десять тридцать? У меня сегодня совещание одно за другим, поэтому я бы хотел покончить с этим как можно быстрее.

— Да, продолжайте так думать. Это продлится столько, сколько нужно. Это все равно была ваша идея, так что даже не пытайтесь возмущаться по этому поводу.

— Я не грублю. Я не думал, что вы воспримете это так серьезно.

— Вы никогда не думаете, что возмущаетесь, но это так, а брак — это серьезное дело, мистер Хоторн. — Убедившись, что у меня серьезное лицо, я сделала шаг назад от мужа и взяла в руки цветы. — Я оставлю их на кухне…

Закончив с последними клиентами, к нам присоединилась Салли.

— Хочешь, я возьму их для тебя, Роуз? — спросила она, уже протягивая руки к моим розам.

Я повернула свое тело, только слегка, ничего слишком явного.

— О, все в порядке. Я просто верну их туда и сама займусь ими после ухода Джека.

Сказать, что я была немного территориальной по отношению к своим еженедельным розам, значит не сказать ничего.

— Джек? Почему бы вам не выбрать место, а я сейчас подойду, и мы начнем наше собрание.

Он покачал головой, как будто я была потерянным случаем.

— Хорошо. Я сделаю это.

— Не хотите ли вы выпить кофе, мистер Хоторн? — спросила я, целуя его в щеку.

— Да, с удовольствием, миссис Хоторн.

Когда он повернулся и ушел, Салли фыркнула рядом со мной.

— Я не уверена, кофе — это намек на секс, или ты просто говорила о настоящем кофе?

— К сожалению, речь шла о настоящем кофе.

Когда я пошла на кухню и поставила розы рядом с раковиной, Салли последовала за мной.

— Что за дипломатия? — Когда я бросила на нее растерянный взгляд, она объяснила. — Мистер Хоторн, миссис Хоторн…

Я рассмеялась.

— О, он хочет поработать над нашим пятилетним брачным планом, так что у нас будет собрание по этому поводу.

Салли долго смотрела на меня, затем кивнула.

— Логично.

— Я тоже так думала.

Оуэн вышел из склада с коробкой, полной наших стаканчиков, в руках, а Салли быстро вышла обратно.

Я прислонилась спиной к прилавку и посмотрела на Оуэна.

— Что ты теперь сделал?

Он закатил глаза.

— С чего ты взял, что я что-то сделал? Ни хрена я не сделал. Она придет в норму через час, не волнуйся.

Поскольку я считала, что он прав, так как Салли была последним человеком на земле, который держал бы обиду на Оуэна, я отпустила это и оставила его в покое. Захватив по дороге тарелку, я взяла два последних лимонных кекса и принялась за кофе Джека.

Он выбрал ближайший к окну столик и следил за каждым моим движением из-за газеты, которую держал в руках. Чувствуя, как под его взглядом у меня по щекам разливается жар, я поспешила занять место напротив него, пока он складывал газету и клал ее на стол.

— Они сейчас встречаются, — объяснила я, отвечая на его предыдущий вопрос на тот случай, если я не была понята раньше.

— Я так и понял. Я не уверен, что это отличная идея. Когда что-то пойдет не так, это повлияет на твой бизнес.

— Мне нравится, когда ты настроен позитивно. И я знаю, но пока что это не повлияло на их работу, и они сделали обещание.

Он бросил на меня измученный взгляд, как будто я была дурой, что поверила им на слово.

— К тому же, я бы не уволила их за то, что они влюблены. Забавно слушать их препирательства. Оуэн очень похож на тебя, так что из-за этого еще веселее. Меня окружают угрюмые мужчины.

— Я не угрюмый, Роуз. Я серьезный.

Смеясь, я встала, наклонилась над столом и быстро поцеловала его в губы, прежде чем снова занять свое место.

— И я люблю тебя таким. — На нем был мой любимый темно-синий костюм. — Я смотрю, ты используешь все, что у тебя есть в арсенале для переговоров, — легкомысленно прокомментировала я, прежде чем отхлебнуть чая.

Брови Джека сошлись в замешательстве.

— Что?

— Твой костюм. Ты знаешь, что это мой любимый костюм.

Его глаза сверкнули озорством.

— И ты надела платье, которое, как я сказал тебе, я бы предпочел, чтобы ты надевала только тогда, когда я стою рядом с тобой и держу тебя за руку.

Я притворилась шокированной и посмотрела вниз на свое платье.

— Это старье?

Это действительно было довольно простое черное платье с длинными рукавами, но я знала, что по какой-то причине оно ему нравится. Он не мог оторвать от меня руки, когда я надевала его.

Он приподнял одну идеальную бровь, которая, по сути, говорила «я знаю твою игру», и откинулся на спинку кресла.

— Хочешь начать?

Я поставила перед ним кексы. Лимонная неделя была специально для него, терпкая и сладкая, прямо как тот, кого я знала.

— Хочешь попробовать? Я их испекла.

— Тебе не удастся обмануть меня выпечкой, Роуз. Я заберу их с собой, когда буду уезжать.

Я улыбнулась.

— Я бы не посмела, мистер Хоторн. Я потрясена, что вы даже думаете, что я могу сделать что-то подобное. Пожалуйста, продолжайте. Я просто пыталась быть милой со своим мужем.

— Верно. Итак, скажи мне, какого брака ты хочешь в ближайшие пять лет?

— Только пять? А потом меня выкинут?

— Я подумал, что было бы полезнее садиться за стол каждые пять лет и планировать следующие пять лет.

Боже, как трудно было не встать и не потянуть его на кухню. Он выглядел таким разрушительно красивым и серьезным, что мне было трудно сохранить прямое лицо.

— Откуда ты знаешь, что я не разведусь с тобой в ближайшие пять лет?

— Ты не разведешься со мной, — сказал он, отбросив эту мысль.

— Кто сказал?

— Я. Если ты не развелась со мной после всего, что произошло, ты не собираешься избавляться от меня из-за чего-то мелкого и глупого, что я, скорее всего, когда-нибудь сделаю.

— Я разведусь с тобой в мгновение ока, если ты мне изменишь.

— Поскольку это невозможно, давай поговорим о наших пятилетних планах.

— Нет оставлению носков по всему дому. Как бы незначительно это ни звучало, это сведет меня с ума, и так начнется начало конца. Никакой одежды на полу, и никакого пережевывания пищи с открытым ртом.

— Ты можешь относиться к этому более серьезно?

— Я вообще-то серьезно, — подчеркнула я.

— Ты когда-нибудь видела, чтобы я оставлял свои носки где попало? Свою одежду?

— Нет. Я просто говорю тебе, чтобы ты не начинал.

— Мы можем вернуться к плану?

— Ты меня не слушаешь? Эти вещи — часть плана. Ты не можешь жульничать, не можешь начать оставлять свои носки или одежду где попало, и ты не можешь жевать пищу с открытым ртом. Этот звук сводит меня с ума.

— Это твои планы на отношения на ближайшие пять лет?

— Мы только начинаем. И еще, почему это должны быть только мои планы? Ты тоже скажи мне, чего ты хочешь на следующие пять лет.

— Мне просто нужно, чтобы ты осталась со мной, а это значит, я должен узнать, чего хочешь ты.

— Я польщена, но нет. Так не бывает в браке. Я довольно добродушна. Я хочу любви и верности, и чтобы ты разговаривал со мной.

— Роуз, ты должна быть более конкретной. Я уже говорил, что у тебя постоянно есть миллион вещей, которые ты хочешь сказать о нашем браке. Начни с одной из них. Расскажи мне о браке, который ты хотела бы иметь.

— Хорошо. — Я осторожно кивнула. — Я хочу, чтобы каждую неделю у нас был вечер свиданий. Если мы завалены работой, мы можем делать это дома, но мне нужны эти несколько часов только для тебя и для меня, без всего остального.

— Хорошо. Я могу это сделать.

— Разве ты не должен делать заметки? — спросила я, снова потянувшись за чаем.

Он постучал пальцем по голове, его губы улыбались.

— Твоя очередь.

— Я хочу, чтобы ты приходила ко мне на обед.

— В офис?

— Да.

— Для секса? Нам можно заниматься сексом в офисе?

Он сильно вздохнул.

— Роуз.

Я состроила гримасу.

— Что? Это законный вопрос.

Очевидно, он так не думал, судя по тому, как он покачал головой.

Он уже начал пить свой кофе, но остановился и поставил кружку обратно на стол.

Я улыбнулась. Значит, он тоже думал об этом.

— Может быть, не в офисе, поскольку он весь стеклянный, но я позабочусь об этом.

Я была уверена, что он найдет способ. Я рассмеялась.

— Делать это в офисе не обязательно, но я с удовольствием приду к вам на обед. Могу я спросить почему?

— Мне нравится проводить с тобой время, и мне нравится идея, что ты придешь ко мне в офис пообедать. Мне нравится, когда люди видят меня с тобой.

Я придвинула свое кресло немного ближе к нему, мое сердце было счастливо.

— Сделано. Моя очередь: Я хочу обниматься. Если каждую ночь это невозможно, я хочу, чтобы это было чаще.

— Это не то, что ты должна упоминать, Роуз.

— Я уверена, что будут ночи, когда объятия со мной в постели будут последним, о чем ты думаешь, особенно после долгого и утомительного рабочего дня, поэтому я просто говорю об этом. Если мы начнем проводить такие ночи слишком часто, ты должен приложить усилия, чтобы это не стало постоянным. Даже если мы ссоримся — я знаю, что уже говорила тебе об этом раньше, но это стоит повторить — я хочу быть той парой, которая стирает все с лица земли, когда ложится спать. Твоя очередь.

На этот раз он придвинул свой стул прямо к моему. Он потянулся к моей руке и поцеловал ее тыльную сторону. Вместо того чтобы отпустить ее, он прижал ее к своему бедру, наши пальцы сцепились.

— Я хочу, чтобы ты говорила мне, когда я делаю что-то не так, — начал он, его голос был низким, его пронзительные голубые глаза смотрели на меня. — Я хочу, чтобы ты давала мне знать, когда я веду себя отстраненно или рассеянно, потому что я уже могу заверить тебя, что причина этому не ты. Это не можешь быть ты. Это никогда не будешь ты.

Я кивнула.

— Я скажу тебе. Я хочу состариться с тобой.

Он обхватил мою щеку и прижался лбом к моей.

— Да.

Его голос был низким, и это было всего лишь одно простое слово, но эмоции, которые я видела в его глазах, эмоции, которые я чувствовала за этим словом, я знала, что это было обещание, которое он намеревался сдержать.

— Напомни мне, почему мы не провели эти переговоры дома? — спросила я со вздохом, когда нам пришлось расстаться.

— Твоя идея.

— Хорошо. Отлично. Что еще ты хочешь от меня?

— Все, что ты готова мне дать.

Я прочистила горло, и его рука крепче сжалась вокруг моей.

— Мы не будем лгать друг другу. Неважно, насколько тяжела правда, мы не будем этого делать. Обещай мне.

— Я не буду рисковать потерять тебя. Мы не будем лгать друг другу, — легко согласился он.

— Мы будем прилагать сознательные усилия, чтобы работать над нашим браком, независимо от того, что происходит в нашей жизни. Мы будем продолжать работать над этим всегда. Я хочу сделать тебя счастливым, и ты должен говорить со мной.

— Ты никогда не найдешь человека, который будет стараться так же сильно, как я, чтобы сделать тебя счастливой. Каждый раз, когда тебе нужно будет сделать МРТ, я всегда буду приходить с тобой. Я всегда буду следить за тем, чтобы ты знала, что я там. Я буду смотреть все фильмы, которые ты захочешь, неважно, насколько ванильные они или ужасные…

Я подняла руку и остановила его прежде, чем он смог продолжить свою фразу.

— Подожди минутку, если ты хочешь сказать, что считаешь «Титаник» или «Вам письмо» ванильными, то у нас проблема.

— Просто послушай. Я всегда буду позволять тебе брать мою картошку фри, когда ты доедаешь ту, что лежит у тебя на тарелке. Я всегда буду позволять тебе пробовать мой десерт. Я буду готовить для тебя, когда ты болеешь и когда ты слишком голодна, чтобы делать что-то, кроме как сердиться. Я буду кормить тебя из своей тарелки и целовать тебя после каждого кусочка. Я пойду на жертвы ради тебя, так же как знаю, что ты пойдешь на жертвы ради меня на этом пути. Я никогда не буду груб с теми, кого ты любишь и о ком заботишься. Я никогда не буду принимать твою улыбку как должное и буду заставлять тебя улыбаться каждый день, даже в те дни, когда ты больше всего меня раздражаешь. Я буду говорить часами, рассказывая тебе все, что ты хочешь знать обо мне, о чем угодно, если это то, что ты хочешь от меня.

— Джек, — прошептала я, мои руки дрожали. — Джек, я знаю твое сердце. Тебе не нужно все время говорить. Даже твое молчание я люблю.

Он наклонился вперед и нежно поцеловал меня в губы, затем продолжил говорить.

— Я буду целовать тебя каждый раз, когда ты начнешь беспокоиться о своем здоровье и потеряешься в собственных страхах. Я буду целовать тебя каждое утро, каждый вечер и всегда, когда смогу. Я всегда буду отвечать тебе, когда бы ты мне ни написала, даже если я нахожусь всего в одной комнате от тебя. Но в те дни, когда я хочу услышать твой голос, я буду перезванивать тебе, а не писать. Я всегда помогу тебе, когда ты попросишь об этом. Я помогу тебе даже тогда, когда ты не просишь меня о помощи, потому что я всегда буду рядом. Я буду есть и пить все, что ты поставишь передо мной, просто потому, что твои руки это приготовили, испекли или сделали. Я постараюсь научиться понимать, когда ты хочешь, чтобы я занялся с тобой любовью, но стесняешься попросить об этом. Я буду упорно работать, чтобы сделать тебя счастливой, чтобы этот брак стал тем браком, который ты всегда хотела иметь, и я никогда… обещаю тебе, Роуз, я никогда не заставлю тебя чувствовать себя нелюбимой. Я никогда не буду воспринимать тебя как должное. Тебе всегда будет на кого опереться, когда тебе это понадобится. Я всегда буду рядом, даже когда тебе это не нужно, но самое главное…

Он протянул руку и смахнул слезу с моей щеки, затем поднял мою руку и поцеловал ее снова. Когда я вообще начала плакать?

— Я всегда буду любить тебя, — продолжил он, прежде чем я смогла перевести дыхание. — Даже когда ты раздражаешься на меня, даже когда я делаю что-то, что тебе не нравится, и ты понятия не имеешь, почему ты решила быть со мной, я всегда буду любить тебя.

— Ты не разговариваешь. В течение дней и недель я делаю все, чтобы ты заговорил, а потом ты делаешь это со мной.

Я встала со своего места, не сводя глаз с его прекрасных голубых глаз, и села к нему на колени боком. Я обхватила его лицо руками и просто смотрела на него.

На этого мужчину, в которого я влюбилась, широко раскрыв глаза.

На этого мужчину, который был совсем не похож на того, кого я хотела для себя.

На этого яростного мужчину, который был единственным для меня.

Моей семьей.

— Ты заставляешь мое сердце биться. Ты знал об этом?

— Хммм. Да?

Я наклонилась и поцеловала его губы один раз, медленно, сладко.

Одна моя рука легла на его шею, и я произнесла свои следующие слова ему на ухо.

— Я влюблена в тебя. Безумно, отчаянно, бесповоротно. — Прикусив губу, я погладила его щеку и провела взглядом по каждому сантиметру его лица, запоминая выражение его глаз, форму его губ. — Я тоже сделаю тебя счастливым, Джек Хоторн, — прошептала я и прижалась лбом к его лбу, когда мы смотрели друг другу в глаза. — Я сделаю все, чтобы ты был счастлив до конца наших дней. Я никогда не отпущу тебя. Я никогда не откажусь от тебя, от нас.