11

Мурашки поползли по спине Виктории, еще когда она только услышала прозвучавший в полумраке голос. Но не от страха. Ей показалось, что она знает, кому он принадлежит. Поднимая голову, она догадывалась, кого сейчас увидит, но все равно вздрогнула. И в ту же минуту услышала:

— Не бойтесь! Это я, Невил Олстон, здешний инструктор по верховой езде, мы с вами немного знакомы.

Неужели моя реакция настолько заметна? — с тревогой подумала Виктория, глядя на возвышающегося над ней Невила. Или он впрямь так внимателен, как утверждает Синти?

— Я… — Едва начав, она вынуждена была остановиться и кашлянуть, потому что хрипловатый и одновременно дрожащий голос выдавал ее с головой. — Кхе-кхе… Простите… Я не боюсь. Просто моя нога…

Невил шагнул ближе.

— Значит, я не ошибся! — Произнесено это был с неподдельным огорчением. — Я заметил вас с чердака конюшни. — Невил качнул головой куда-то назад. — Потом увидел, что вы упали, и решил проверить, не нужна ли вам помощь.

Выходит, он наблюдал за мной? — промчалось в мозгу Виктории.

Она не могла бы сказать, чего эта мысль доставила больше — беспокойства или удовольствия. Ориентироваться в чувствах сейчас вообще было трудно. В дрожь бросало от одного лишь осознания того факта, что она запросто беседует с человеком, образ которого заполонил ее сны.

— Что же случилось? — спросил Невил. — Вы подвернули ногу?

Именно сейчас, будто нарочно подгадав момент, щиколотка Виктории заныла.

— О-ох! — на миг забывшись и нагнувшись, чтобы потереть уже начавший распухать участок, простонала она.

Невил сочувственно поморщился.

— Сильно болит? Дайте-ка взгляну…

Произнося эти, по всем меркам невинные, слова, он присел перед Викторией на корточки, но она — во многом неожиданно для себя самой — отшатнулась от него.

— Нет!

И в то же мгновение пожалела о своей излишне преувеличенной реакции, потому что в глазах Невила промелькнуло удивление.

— Что с вами?

Виктория изобразила смешок — довольно нервный даже для ее уха.

— Все в порядке.

— Вы уверены?

— Вполне. — В действительности Виктория так смутилась, что даже как будто перестала чувствовать боль.

Невил взглянул на нее с сомнением.

— Потому что я могу вызвать врача, мобильник у меня с собой.

— Нет-нет! Незачем. У меня простое растяжение связок, только и всего.

— Да? — Невил перевел взгляд на левую ногу Виктории. — Ну-ка, позвольте…

И прежде чем она успела что-либо сказать, он взял ее ступню.

Виктория зажмурилась.

Ну вот, дождалась! — проплыло в ее мозгу. Он прикоснулся ко мне…

В эту минуту ей больше всего не хотелось, чтобы Невил ощутил бившую ее нервную дрожь.

Однако надежды ее не оправдались. Невил все-таки что-то заметил, но истолковал по-своему.

— Не бойтесь, я осторожно, — обронил он, ощупывая щиколотку Виктории.

Его действия и правда были очень аккуратными. Он почти невесомо скользил пальцами по поверхности ноги, словно пытаясь ощутить, что произошло внутри.

Виктория заставила себя открыть глаза, но ее по-прежнему раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, она понимала, что должна немедленно прекратить этот осмотр, а с другой — не находила в себе сил. Потому что прикосновения Невила были так приятны! Казалось, под его пальцами утихает боль…

— Что ж, перелома, к счастью, нет, — негромко произнес он. — Я уж было начал опасаться, что… Вы так вскрикнули… — Он поднял голову и встретился глазами с Викторией.

Его взгляд… Такой внимательный, проникновенный, даже нежный… Ей показалось, что она сейчас окончательно потеряет голову.

Но Виктории было невдомек, как нелегко приходилось в этот момент самому Невилу. Он боролся с собой. С желанием заключить ее в объятия, прижать к груди и принять на себя всю ее боль.

Еще в день их первой встречи Невил понял, каких трудов ему будет стоить удержаться от нарушения правила, которое он установил для себя, устроившись на работу в этот пансионат. Правило гласило: никаких связей с клиентками. Разве пристало инструктору по верховой езде вертеть интрижки с женщинами, которые могут позволить себе останавливаться в номерах, где однодневное проживание обходится в сумму, составляющую годовое жалованье какого-нибудь работника среднего звена!

Однако, принимая подобное решение, Невил не знал, что одной из проживающих в пансионате молодых женщин станет Виктория.

— Перелом? — довольно невнятно пробормотала она. — Конечно, его нет. Ведь я сразу сказала, что растянула связки. Если бы был перелом, вряд ли мне удалось бы дойти до скамейки.

Невил вновь опустил взгляд на ее ногу.

— Да, угораздило вас… Главное, отек так быстро распространяется! Советую снять туфлю, иначе потом сделать это будет гораздо труднее. — Тут он на миг умолк, но затем воскликнул: — О, да у вас каблук сломан!

— В том-то и дело… — Виктория даже сумела усмехнуться. — Если бы не каблук, моя нога была бы цела.

Невил нахмурился.

— Нужно скорее приложить лед.

— Вы думаете? — произнесла Виктория, лишь бы что-то сказать.

Она предпочла бы, чтобы вместо Невила здесь оказался кто-то другой. Правда, некая тайная ее часть желала прямо противоположного — чтобы Невил и дальше оставался здесь.

— Не думаю, а знаю, — сказал он. — Так положено. При подобных травмах в первый день, чтобы уменьшить отек, накладывают холодные компрессы, а на следующий, чтобы быстрее шел процесс заживления поврежденных тканей, — теплые.

Виктория удивленно вкинула бровь.

— Вы говорите, как врач.

— Ну что вы! Просто время от времени приходится лечить лошадей, вот поневоле и постиг науку. — Внезапно он осекся. — Ох, простите! Я не имел в виду каких-либо параллелей…

Виктория тонко улыбнулась.

— То есть не сравниваете меня с лошадью?

Пристально взглянув на нее, Невил немного помедлил, но потом его губы тоже изогнулись в улыбке.

— Ни в коем случае. Вообще-то приятно, что у вас есть чувство юмора. — В следующее мгновение он нахмурился. — Но мы отвлеклись от главного. Нужно поскорее что-то сделать с вашей ногой.

Виктория отвела взгляд.

— Для начала можете отпустить ее.

— Ах да, простите. — Невил осторожно поставил ступню Виктории на гравий.

Она подавила вздох. Кажется, общение с Невилом заканчивается. Впрочем, оно и к лучшему, меньше соблазнов.

— Перед тем как вы появились, я осматривалась в поисках какой-нибудь палки, на которую можно опереться при ходьбе. Иначе, боюсь, мне не добраться до пансионата. — Виктория подняла взгляд на Невила, но лишь на мгновение. — Не поищете ли здесь, поблизости? Может, где-нибудь в кустах завалялась подходящая палка…

Невил выпрямился.

— Конечно.

В течение нескольких следующих минут он старательно исследовал пространство под ближайшими кустами роз, но безрезультатно. Палок не было — ни больших, ни маленьких — и не могло быть. Розарий являлся гордостью пансионата, садовники тщательно за ним ухаживали, поэтому мусор — в виде сухих веток или листьев — здесь отсутствовал. Невил знал это до того, как начать поиски, но сообщать Виктории не стал. Ведь она могла подумать, что он попросту не захотел выполнить ее просьбу.

Тем не менее Невил вернулся к ней с пустыми руками.

— Увы, ничего подходящего. Но не волнуйтесь! — добавил он, заметив в свете фонарей скользнувшее по лицу Виктории выражение беспокойства. — Я вам помогу. Доберемся до пансионата вместе.

Вместе…

В мозгу Виктории сразу промелькнуло множество вариантов того, что они с Невилом могли бы сделать вместе, и ей стоило немалых усилий сохранить внешнее спокойствие.

— Спасибо, но… — она на секунду умолкла, так как ей показалось, что в ее голосе сквозит волнение, — мне неловко вас утруждать. Уж я как-нибудь сама.

Невил недоуменно нахмурился.

— Сама? По-моему, вы с трудом добрались до этой скамейки. Нет, так не пойдет. — Он на миг задумался. — Знаете что? Не уверен, как вы на это посмотрите, но… словом, приглашаю вас к себе. До конюшни гораздо ближе, чем до пансионата. Лужайку пересечь — и на месте. А до пансионата вон сколько топать…

Приглашаю вас к себе…

Виктория вздрогнула. Нарочно он, что ли, так выбирает слова, чтобы ее бросало в чувственный трепет?

Или, может, он…

В мозгу Виктории вдруг промелькнуло предположение, от которого по ее спине вновь побежали мурашки. Возможно, Невил думает, что она нарочно устроила спектакль, чтобы привлечь его внимание и таким образом дать повод заняться ею. Примерно как если бы она отправилась к нему на конюшню и сообщила, что хочет научиться ездить верхом…

Ох, да ведь он и приглашает меня на конюшню! — тут же вспыхнуло в голове Виктории. Так и есть, решил, будто я намекаю на интимное продолжение… Дьявол, что же делать?!

— Нет-нет, я не могу принять ваше…

— Бросьте! — поморщился Невил. — К чему сейчас церемонии? Сами подумайте, разве под силу вам с распухшей ногой преодолеть расстояние до пансионата? Ведь до конюшни гораздо ближе!

Если я там окажусь, мне конец, подумала Виктория. Из снов кошмары переместятся в реальность.

И тогда она станет слаще любого сна, проник в ее мысли вкрадчивый внутренний голос.

Виктория прикусила губу.

Однако в следующую минуту ее посетило соображение совсем иного рода. Ведь Невил видит, что нога у нее действительно распухла, этого не подделаешь. Иными словами, никакой здесь не спектакль. Ситуация сплошь правдива, значит, никаких намеков на курортную интрижку нет и быть не может. Невил производит впечатление человека неглупого, можно предположить, что он осознает все вышеперечисленное, а следовательно, ему даже в голову не приходит рассматривать растянутые сухожилия в качестве приглашения к небольшому постельному приключению.

Эта мысль должна была успокоить Викторию, но, как ни странно, возымела обратный эффект — привела в некоторое уныние.

Что в свою очередь вызвало досаду.

Тем временем Невил продолжал:

— Посидите немного у меня, я возьму из холодильника лед, заверну в полотенце и приложу к вашей щиколотке. А потом, когда ваше состояние стабилизируется, помогу добраться до пансионата.

Но Виктории все равно не хотелось соглашаться с подобным предложением. Хотя опасалась она сейчас не Невила — себя. Ведь, даже несмотря на травму, в ее теле бродила чувственность, как дрожжи, готовые подняться при благоприятных условиях.

— Э-э… нет, благодарю, но все же предпочту сразу отправиться к себе в номер, — избегая смотреть на Невила, произнесла Виктория. — Что толку прикладывать лед к ноге, если потом я все равно натружу ее по дороге к пансионату.

Невил спорить не стал.

— Возможно, вы и правы. Но в таком случае нет смысла оставаться здесь. Поднимайтесь потихоньку и двинемся в путь.

Виктория вскинула на него взгляд.

— Двинемся? То есть вы собираетесь…

— Проводить вас, — кивнул Невил. — Неужели вы думаете, что я повернусь и преспокойно отправлюсь на конюшню, оставив вас здесь на произвол судьбы?

Ничего такого Виктория не думала. Вернее, смотрела на ситуацию под несколько иным углом зрения, но не признаваться же в этом Невилу! А вообще-то она была рада помощи, только все-таки предпочла бы, чтобы на месте Невила оказался кто-то другой. Кто-то менее волнующий и притягательный.

— Что ж, пожалуй, мне и впрямь не обойтись без вашей помощи, — после минутной паузы произнесла Виктория. — Хотя я чувствую себя очень неловко, отнимая у вас время.

— Ничего вы не отнимаете, — отмахнулся Невил. — Я сейчас абсолютно свободен. — Затем он шагнул к Виктории. — Ну, вставайте…

Оставаться в розарии дольше действительно не имело смысла, поэтому Виктория накинула на плечо ремешок сумочки и осторожно поднялась, балансируя на одной ноге.

— Так… — сказал Невил, подставляя ей согнутую в локте руку. — Теперь обопритесь на меня и потихоньку двинемся…

Для Виктории было большим испытанием самой прикоснуться к Невилу, но избежать этого в данный момент не представлялось возможным. Поэтому она сделала так, как тот говорил: оперлась на его руку, а затем попыталась сделать шаг.

— Ой!

Невил немедленно остановился.

— Больно?

— Ничего… — выдавила Виктория. — Сама виновата, сильно наступила на больную ногу. Нужно бы полегче…

— А знаете что? — вдруг произнес Невил, окинув ее взглядом. — Давайте я вас понесу!

Брови Виктории недоуменно сошлись у переносицы.

— В каком смысле?

Он улыбнулся.

— В прямом. Возьму на руки и отнесу прямо в пансионат.

— На руки? — Ее голос едва заметно дрогнул от волнения. Уж чего-чего, а подобного предложения она совсем не ожидала. Возможно, поэтому ее сердце сладко сжалось. Воображение тут же нарисовало картину того, как Невил несет ее по сумрачному, напоенному ароматами цветов розарию, а она клонит голову к его широкому надежному плечу… — Нет-нет, что вы, это абсолютно исключено! — замотала Виктория головой. Затем, вспомнив о своем увеличившемся в последнее время весе, добавила: — Я не пушинка, чтобы меня носить…

Невил улыбнулся.

— Ну почему же? Уверен, мне это под силу.

Однако она вновь качнула головой.

— Оставим это. Лучше идемте.

С этими словами, прикусив губу, Виктория первой двинулась вперед.

Невилу не осталось только подчиниться ее желанию.

Он шел и думал о том, что Виктория совсем не похожа на большинство бывших и настоящих клиенток пансионата, которые принимались кокетничать едва ли не после первых же слов беседы, если таковая завязывалась. При этом часто делали довольно откровенные намеки, на которые Невил старался не реагировать. Кстати, в отличие от своего коллеги Мэта, осаждаемого дамочками постарше, который пользовался этим вовсю.

Вообще, Невил держался с девушками и молодыми женщинами с большой осторожностью. Больше слушал, чем говорил сам, и старательно сохранял дистанцию. В Борнмут он переехал из Хэпсборо после истории с Кейтлин, и лишь потому, что случайно узнал об образовавшейся в одном из местных пансионатов вакансии инструктора по верховой езде. Работа его пока устраивала, и он не хотел лишиться места из-за интрижки с какой-нибудь курортницей. Да и не нужны были ему подобные интрижки.

Так и получалось, что беседы с девушками плавно перетекали из сферы флирта в иную плоскость — личных проблем, которые те имели со своими возлюбленными, бывшими или настоящими. В конечном итоге все сводилось к тому, что Невил брал на себя роль врачевателя сердечных ран очередной обратившей на него внимание девушки или молодой женщины. Раны же, как правило, возникали, когда девушек бросали приятели, в которых те были влюблены. Бедняжкам хотелось излить кому-то душу, а так как Невил умел слушать, то к нему они и тянулись.

В этом смысле Виктория сильно отличалась от прочих молодых обитательниц пансионата. Курортный роман ее явно не интересовал. Да она вообще не стремилась к общению с мужчиной, Невил это чувствовал. Одним словом, недотрога.

Но такая притягательная!

Интересно, она холодна от природы или в ее жизни тоже произошло нечто такое, что на время отбило у нее тягу к противоположному полу? — подумал Невил, поглядывая на мужественно хромавшую рядом Викторию. Если так, то мы просто два сапога пара. Хотя что касается меня, то с этой неприступной красавицей я общался бы днем и ночью…

Загрузка...