14

Но прежде чем сделать то, что намеревалась, Виктория на миг замерла, прикипев взглядом к лицу Невила. Какая у него улыбка! Просто средство массового поражения. Под сиянием этих глаз запросто можно выпить яд, не то что коктейль.

Будто завороженная, Виктория поднесла бокал к губам и, лишь когда опустошила его, сообразила, что пьет почти неразбавленный бренди.

— Кхе-кхе… Что вы мне подсунули? — выдавила она, вскинув на Невила возмущенный взгляд.

Тот удивленно поднял бровь.

— Всего лишь бренди с содовой.

— Вот как? Сколько же содовой вы добавили в бокал, капель пять?

— Ну, я не считал… — Чувствовалось, что Невил сдерживает улыбку. — Но точно больше пяти.

— И это, по-вашему, коктейль? — Виктория произнесла эти слова с таким сарказмом, на какой только была в настоящий момент способна.

— Разумеется. У него даже есть название — «Махагони». Состоит из бренди с очень небольшим количеством воды.

— Да-да, я з-заметила. — На последнем слове она слегка споткнулась, что заставило ее удивленно нахмуриться. Неужели коктейль уже подействовал?

Покосившись на Невила, Виктория заметила в его глазах веселые искорки. Значит, и он уже видит, что она понемногу начала расплываться!

Пора заканчивать эту историю, подумала Виктория. Иначе дело кончится тем, что я окончательно утрачу над собой контроль. И тогда…

На этом ее мысль прервалась, так как даже страшно было подумать, что будет тогда.

— Ладно, снимите с меня туфлю и… — Виктория осеклась, похолодев. Что я несу?! — промчалось в ее мозгу. Что за тон?! Даже с Ральфом я никогда так не разговаривала. Собственно, почему вообще Невил должен меня разувать? — Э-э… то есть я хотела сказать, что сейчас сниму туфлю и смогу наконец приложить лед… э-э… если вы окажете мне любезность и принесете его. Пожалуйста, — добавила она, сочтя, что пусть уж лучше будет избыток вежливых слов, чем их недостаток.

Если Невил и понял, какие мысли возникли в голове Виктории, то виду не подал. Он просто вновь присел на корточки перед диваном и взялся за лишившуюся каблука туфлю, которая сидела на распухшей ступне Виктории как влитая.

— Не двигайтесь, сейчас я все быстренько сделаю.

— Но я хотела сама…

Виктория сделала движение, будто собралась наклониться, однако в этот момент Невил осторожно потянул за задник туфли с намерением наконец снять.

— Ой! — взвизгнула Виктория.

От неожиданности Невил даже слегка отпрянул.

— Что ты так кричишь?! Оглохнуть можно…

— А что ты так тянешь?! Я, между прочим, живой человек.

— Ясное дело. — Он вновь взялся за туфлю, ворчливо обронив: — Интересно, как бы ты кричала, если бы я не дал тебе бренди! Наверное, половина пансионата сбежалась бы.

— Просто нужно было предупредить, — буркнула Виктория. — Если бы я знала, что ты собираешься… Ой!

За мгновение до ее второго возгласа Невил вновь потянул туфлю, и та неожиданно быстро поддалась. Мало того, слетела с ноги, затем, ударившись о руку Невила, перевернулась в воздухе и ее отбросило к противоположной стене, куда-то под бар. Заняло это не больше секунды.

— Ладно, успокойся, — сказал Невил, забирая у Виктории бокал и ставя на журнальный столик. — Все кончено. Теперь укладывайся, а ногу положи вот на эту подушку. Сейчас я приготовлю компресс и…

— У-кладываться? — в два приема повторила Виктория. Язык слушался ее все хуже. — Эт-то еще зачем?

— Ногу нужно поднять повыше. Кровь отольет от нее, и она перестанет болеть. — Тут Невил умолк, окинув Викторию взглядом.

Она замерла. Ее охватило странное чувство — будто Невил не посмотрел на нее, а прикоснулся. Точнее, будто скользнул ладонью по изгибам ее тела.

Воцарившееся в гостиной молчание показалось Виктории слишком продолжительным, поэтому она негромко произнесла, отводя от Невила взгляд:

— Что ты так смотришь?

— Как?

Виктория вновь подняла голову.

— Как будто… — Не договорив, она прикусила язык, с которого готово было сорваться «как будто раздеваешь» — то самое, что в эту минуту вертелось в ее мозгу.

К ее изумлению, Невил сам произнес примерно те же слова:

— Наверное, тебе нужно раздеться.

Однако не успела она даже напрячься, как он добавил:

— Э-э… то есть переодеться, я имею в виду. Чтобы не помять платья. — Он вновь окинул взглядом всю ее стройную фигуру. — Похоже, ты сегодня собиралась куда-то? Случайно не на свидание?

Вопрос Невила был продиктован тем соображением что, возможно, у Виктории все же не было намерения по совету Синти отправиться к нему на конюшню, чтобы познакомиться поближе, а затем — сегодня или позже — завести разговор о накопившихся душевных проблемах. Другие девушки, приходившие к Невилу за тем же, особо не наряжались. Значит, не исключено, что Виктория не собиралась выходить за пределы розария. Вполне может быть, что у нее там была назначена встреча.

Подумав об этом, Невил испытал прилив разочарования, показавшегося странным даже ему самому. Почему его должно заботить, как Виктория распоряжается своим свободным временем?

— Свидание? — машинально проведя языком по губам, произнесла она. — Почему ты спрашиваешь?

Оба перешли на «ты», но как будто не заметили этого.

— Сам не знаю, — пожал плечами Невил. — Просто только сейчас обратил внимание на то, какое красивое у тебя платье. Кстати, оно очень тебе идет.

Это был чистой воды комплимент, но произнесенный так естественно, словно подразумевалась обыкновенная констатация факта. Возможно, из-за этого на Викторию будто накатила волна тепла.

— Благодарю.

Невил вновь слегка повел плечом.

— Не за что. Я лишь хотел сказать, что могу принести тебе халат или что-то в этом роде, чтобы ты переоделась и не смяла свой вечерний наряд.

Интересно, как он себе это представляет? — подумала Виктория. Я должна переодеваться в его присутствии? Еще чего недоставало.

— Не нужно никакого халата, — чуть резче, чем следовало, произнесла она. — Ничего с моим платьем не случится.

— Дело твое. Ладно, подожди минутку, схожу за полотенцем. Э-э… в ту дверь?

— Да, — коротко ответила Виктория.

А в голове ее пронеслось: неужели это правда — Невил Олстон сейчас переступит порог моей спальни?! То есть не моей, конечно, но в данный момент ею пользуюсь я.

Будто во сне она увидела, как Невил открывает дверь, быстро находит на стене выключатель, щелкает им, и комната озаряется светом. Еще мгновение — и Невил посреди спальни.

Виктория могла бы поклясться, что по пути в ванную он посмотрел на кровать. К счастью, та была тщательно застелена и не хранила следов ночного пребывания в ней Виктории. Правда, заслуга тут принадлежала не ей самой, а горничной.

Прерывисто вздохнув, Виктория заставила себя отвести взгляд. Нельзя допустить, чтобы Невил догадался, о чем она думает.

Очень скоро он вернулся с полотенцем, запечатанным в пластиковый пакет — одним из тех, которыми Виктория еще не пользовалась.

— Очень кстати, — заметил Невил, вскрывая упаковку. — Пакет пригодится для льда. — Он взглянул на Викторию. — Ты все еще сидишь! Помочь тебе лечь?

Она представила себе, как он подходит, наклоняется к ней, а она, поддавшись внезапному порыву, обвивает руками его шею, притягивает к себе… Замечает во взгляде Невила проблеск удивления, но в следующее мгновение они сливаются в поцелуе…

Что же ты молчишь, соглашайся! — прошелестело в затуманенном парами бренди мозгу. Скажи «да, помоги мне, пожалуйста», а дальше действуй!

Но, как ни странно, этот предательский совет слегка отрезвил Викторию.

— Спасибо, я сама.

И словно для того, чтобы у Невила не осталось сомнений, она тут же прилегла и даже поместила ногу на подушку.

Кивнув, Невил направился к бару. Там переместил кубики льда из ванночки в пластиковый мешок, который завернул в махровое полотенце.

Спустя минуты две он вернулся к Виктории с готовым холодным компрессом. Еще минута ушла на то, чтобы приладить полотенце со льдом к ее щиколотке.

— И сколько так лежать? — спросила Виктория.

Невил на миг задумался.

— Часа будет достаточно.

— Целый час! — воскликнула Виктория тоном, в котором сквозило: что можно целый час делать на диване?

Разумеется, она никогда бы не произнесла такой двусмысленной фразы вслух, ведь ответ, не менее фривольный, напрашивался сам собой. И он непременно возник бы в мозгу Невила.

Но так как Виктория благоразумно оставила возможное продолжение фразы при себе, Невил просто спросил:

— Хочешь, включу телевизор?

— Мм… пожалуй.

— Хорошо.

Но прежде чем двинуться к телевизору, Невил вновь взглянул на Викторию, и ей почудился в его бархатистых серых глазах вопрос.

Неужели он все еще надеется, что я сделаю шаг к сближению? — подумала она. Хм, очень может быть: ведь интрижки со здешними курортницами с подобных ситуаций и начинались. То есть не с растянутых сухожилий, конечно, но с пребывания наедине.

Но Виктория не собиралась вступать в близкие отношения с практически незнакомым человеком. Нет-нет, это исключено! Даже если мысль кажется заманчивой…

А может, не было никакого вопроса в глазах Невила и все это Виктории лишь почудилось? Иначе почему в следующее мгновение Невил преспокойно направился к телевизору, а затем включил его?

Правда, потом все же вернулся к Виктории, но лишь для того, чтобы вручить пульт дистанционного управления.

— Не знаю, какой канал тебе нравится, так что выбирай по своему вкусу.

— Спасибо, — сказала Виктория.

Сколько раз за нынешний вечер она произносила это слово? Трудно сказать. Вообще трудно собраться с мыслями. Особенно сейчас, когда она легла, перед глазами все плывет, комната будто карусель…

А если чуть повернуться на бок? О, гораздо лучше! И Невил перестал пошатываться. То есть он, конечно, этого и не делал, просто ей казалось, что… Ой, а куда это он полез?

На глазах удивленной Виктории Невил встал на колени и заглянул под бар. Потом сунул туда руку, пошарил, что-то пробормотал…

— Что ты делаешь? — не выдержала Виктория.

— Пытаюсь достать твою туфлю.

Виктория уже и забыла, что та улетела под бар.

— Брось, все равно эти туфли больше нельзя носить. Хотя они мне так нравились… — Услышав собственный вздох, она невольно усмехнулась: он прозвучал так по-детски!

— Все равно надо достать, — обронил Невил, ложась спиной на ковер и вновь засовывая руку под бар.

Виктория хихикнула.

— Ты похож на автомеханика…

— Просто твоя обувка застряла между ножкой бара и стеной, — пропыхтел Невил. — Так неудобно, никак не вытащу…

Он отвернулся, и Виктория воспользовалась этим, чтобы рассмотреть его детальнее.

Невил был в фирменной темно-фиолетовой футболке с логотипом пансионата и в джинсах. Ремня он, по-видимому, не носил. Впрочем, и понятно: с ним столько возни. Пока застегнешь, пока расстегнешь. Наверное, Невил считал, что чем проще, тем лучше. Можно обойтись и без ремня. Меньше возни, если нужно быстро раздеться — например, когда на конюшню наведается очередная снедаемая страстью курортница.

Виктория тихонько вздохнула.

Тем временем Невил переменил позу, слегка повернувшись, чтобы удобнее было взяться за застрявшую туфлю. Наверное, он даже не почувствовал, что при этом его футболка задралась.

Зато Виктория так и прикипела взглядом к обнажившемуся участку живота с темнеющей ямкой пупка. Все это выглядело так интимно, что у Виктории пересохло в горле. Она невольно сделала глотательное движение… которое никак не повлияло на сухость.

Даже на расстоянии было видно, что волнующую воображение ямку окружает поросль волосков. Викторию бросило в жар: когда мышцы на плоском животе Невила напрягались, между ними и поясом джинсов образовывалась щель, в которую при желании можно было скользнуть ладонью.

И у Виктории возникло подобное желание!

Она медленно провела языком по губам. Нет, ни за что не решилась бы она сделать что-либо подобное, даже если бы у нее сейчас не была повреждена нога. Это выше ее сил. И потом, такое дерзкое поведение не в ее стиле. Вдобавок по характеру она не инициатор, нет…

И все же в воображении Виктории возникла картина того, как она тихо поднимается с дивана, беззвучно по мягкому ковру приближается к Невилу, опускается рядом с ним на колени кладет ладонь на его загорелый живот… В ту же минуту, вздрогнув от неожиданности, Невил бьется головой о край бара, охает, садится, принимается тереть лоб, а в его глазах сквозит изумление…

Виктория прикусила губу. Нет, все это не для нее.

Хотя, с другой стороны, чему изумляться? — спустя минуту проплыло в ее мозгу. Наверняка Невил догадывается, что мы с Синти говорили о нем. Да и сама Синти вполне могла передать ему наши беседы. Так что опять же не исключено, что он только и ждет какого-нибудь знака с моей стороны. Но… не дождется!

И все же Виктория так ярко представила себе, как просовывает пальцы под пояс джинсов Невила, что ее начала бить мелкая дрожь.

Джинсы были потертые, много раз стиранные, их ткань стала мягкой. Поэтому, когда они натягивались на бедрах, под ними вполне отчетливо обрисовывалась некая выпуклость, при виде которой воображение Виктории оживлялось еще больше.

К настоящему моменту она уже не знала, что и думать о Невиле. Если судить по тому, что говорит Синти, то у него — несмотря на всю его нежность и обходительность — амплуа этакого крутого парня, который не прочь скрасить досуг молоденьких курортниц, а заодно преподать им несколько уроков вольного поведения в постели.

Сейчас, разглядывая Невила, Виктория готова была поверить каждому слову Синти. Но именно это и пугало ее больше всего. Ведь если бы у нее хватило смелости дать Невилу заветный знак, то потом она просто не знала бы, что делать с таким опытным партнером.

Правда, если Невил обычно выступает в роли учителя, следовательно, девушке отводится положение ученицы, верно? Значит, вовсе не обязательно демонстрировать искушенность в известных вопросах. В противном случае теряется весь смысл уроков «верховой езды».

Не успела Виктория подумать об этом, как переносный смысл последнего словосочетания преобразовался в ее мозгу в прямой, и она неожиданно увидела себя наездницей, гарцующей на… бедрах Невила.

В то же мгновение она вспыхнула от смущения, будто ее окунули в озеро раскаленной магмы. Но одновременно внутри нее проскочил такой мощный разряд чувственности, от которого и впрямь можно было запылать.

Подавив желание убрать с ноги обмотанный полотенцем лед и взамен прижать к горящим щекам, Виктория приложила все усилия для того, чтобы успокоиться. Она ступила на скользкую дорожку. Или это случайность толкнула ее туда? Как бы то ни было, прежде чем окончательно потерять голову, неплохо бы собрать остатки здравого смыла и попытаться оценить глубину возможных последствий.

Если допустить мысль, что я решусь завязать интрижку с Невилом — амурной легендой пансионата, — а потом выяснится, что Ральф прав и у меня в самом деле отсутствуют даже малейшие навыки расслабления в постели, то что тогда? — подумала Виктория. Разумеется, Невил сразу поймет, с кем имеет дело, и наверняка утратит большую часть энтузиазма. Это будет означать, что я как женщина потерпела поражение. И что потом? Как с этим жить? Ведь я точно больше никогда не смогу сойтись ни с одним мужчиной. Значит, о личной жизни, семье, детях можно забыть. Останется только работа. Пусть любимая, но все же… Со временем мои банковские счета обретут солидность, я войду в число состоятельных людей, возможно перееду в шикарный загородный особняк, окружу себя домашними животными, тропическими растениями и прочее, и прочее… Но все же моя жизнь будет только не лишенной приятности разновидностью одиночества. С какой стороны ни смотри, перспектива довольно безрадостная.

Так стоит ли пускаться во все тяжкие? Ведь в итоге можно запросто потерять себя саму. Подорвать опоры собственной душевной конструкции.

Неожиданно Виктория усмехнулась. О чем она только грезит?! У самой повреждена щиколотка, неизвестно, когда сухожилия придут в норму, а ей бы только мечтать… Ну какой, скажите на милость, может быть секс с больной ногой? Это чтобы стонать от каждого движения?

Ох и любишь же ты все усложнять! — вдруг прокатилось в голове Виктории. Ведь у тебя не будет с Невилом долгих отношений. Как там Синти говорит — до конца отдыха в пансионате. И все! Обыкновенный быстротечный курортный роман. Все предельно просто: двое встречаются, знакомятся, а дальше в игру вступают инстинкты. Парочка доставляет друг другу удовольствие и разбегается. А если и продолжает общаться, то лишь до тех пор, пока одному — или обоим — не настанет время уезжать. Взгляни на Невила, дорогуша! Видишь, как просто он одевается? Наверняка подобный стиль у него во всем — в жизни, еде, сексе… А ты все выстраиваешь какие-то сложные конструкции.

Все время, пока Невил пытался достать из-под бара туфлю, Виктория рассматривала его и кусала губы. Упрощенный подход к сексу давался ей нелегко. До сих пор ее взгляды на интимную жизнь отличались от того, о чем говорила Синти. Однако сейчас, наблюдая за Невилом, услышав довольный возглас, вырвавшийся у него, когда ему удалось вытащить туфлю, Виктория подумала, что, возможно, отказ от условностей пойдет ей на благо.

И лет через пятьдесят долгим зимним вечером, кутаясь в шаль у камина, она будет вспоминать, как когда-то, давным-давно, в Борнмуте ложилась в постель с молодым красавцем единственно из желания похудеть…

Э-э… хорошо, не только из-за этого желания, но суть остается прежней.

Загрузка...