Целитель: безусловное проклятье

ГЛАВА 9

Следующие две недели пролетели, как один миг. Ничто не омрачало существование Адриана. Роман с Сибил протекал бурно, но чувство пресыщения пока не наступало. Немногочисленные знакомые при встрече не смотрели на него косо или с понимающими улыбками, из чего молодой человек сделал вывод: о его отношениях с красавицей-вдовой горожанам не известно. Даже Михель ни разу не одарила его своим фирменным взглядом и продолжала приносить сладости к чаю. Их совместные обеды тоже не стали реже. Одним словом, ничто не предвещало беды.

Погода с утра выдалась на редкость хорошей для осени, а для Хамнета она и вовсе была расчудесной. Адриан вышел из дома пораньше, чтобы насладиться таким замечательным утром. В кабинете его ждал сюрприз. Точнее, их было два, но о втором он пока не догадывался. Первый же состоял в том, что помощница его опередила и уже хлопотала над чаем. Упоительный аромат напитка наполнял приёмную.

Из-за неплотно прикрытой двери в лабораторию донеслось бодрое приветствие Михель:

— Доброе утро, Адриан!

— И вам того же, — откликнулся целитель и направился к двери в свой кабинет. — Чай уже готов? — спросил он, взявшись за ручку.

— Ещё две минуты! — пообещала девушка. — Вы как раз успеете снять пальто.

— Вот и отлично! — пробормотал он.

Белый лист, лежавший на столе, выделялся на фоне тёмного дерева, но молодой человек, погружённый в свои мысли, заметил его не сразу. Когда же он его всё-таки заметил, то удивился собственной рассеянности, а когда ознакомился с первыми строчками, почувствовал, как земля уходит из-под ног. Внимательнее вчитавшись в текст, Адриан немного успокоился, однако до безмятежности ему было еще очень далеко.

— Что это? — спросил он у Михель, вошедшей в комнату с подносом в руках.

— Заявление на отпуск, — спокойно ответила она. Поставив ношу на стол, девушка направилась к окну, чтобы раздвинуть шторы и открыть его.

— Я вижу, но… — Адриан замолчал и замер с поднятой рукой, в которой держал злосчастную бумажку.

Когда Михель обернулась, на её лице он увидел искреннее удивление. Девушка тоже обратила внимание на гримасу начальника, она её изрядно позабавила.

— В чём дело? У нас на Од работники тоже имеют право на отпуск, — пошутила Михель.

— Я понимаю, — Адриан опустил руку, уже начавшую потихоньку затекать, — но это так неожиданно!

— Неожиданно для вас, — поправила его помощница. — А для меня очень даже ожидаемо. Честно сказать, я не думала, что вы так отреагируете, поэтому уже договорилась с родителями о своём приезде.

— Очень мило, — молодой человек вразрез со словами нахмурил брови и скривил рот.

— Ну, что вы! — Михель всплеснула руками и в одно мгновение оказалась рядом, положив свои ладони на предплечья начальника. — Вы справитесь без меня! Я в вас верю!

— О! Раз уж вы в меня верите, то всё точно будет прекрасно, и я переживу ваше отсутствие без потерь! — проворчал Адриан, чем вызвал смех девушки. Она как раз подошла к столу и принялась разливать по чашкам чай, но из-за приступа веселья её руки едва заметно дрожали.

— Ну, не хмурьтесь, — уговаривала Михель, не отвлекаясь от дела. — Я сегодня принесла нечто особенное — печенье с творогом. Вам понравится!

— Не сомневаюсь, — Адриан уселся на своё место и поставил на листке размашистую подпись, пока не передумал.

— Вот и чудесно! — пропела девушка.

Он вскинул голову, желая удостовериться в том, что перед ним действительно Михель, а не какая-нибудь лесная фея: мелодичные переливы в тихом голосе помощницы стали для него неожиданностью. Но нет, перед ним по-прежнему стояла Михель. И вроде бы всё было как обычно: бледно-фиолетовая юбка и жилет, светлая рубашка, волосы, небрежно заколотые на затылке, — но что-то не давало ему покоя.

«Улыбка!» — сообразил он, наконец. Тот-Самый-Взгляд у Михель он видел несколько раз, а вот Ту-Самую-Улыбку, только однажды — в день их знакомства. Адриан предположил: раз девушке известно об одной своей особенности, то и о другой она знает.

— Вы прямо-таки светитесь от счастья, — сделал он тонкий намёк, но Михель то ли его не поняла, то ли не обратила внимания. Вместо того чтобы перестать смущать своего бедного начальника, она выпрямилась, поставила чайник на поднос и приняла характерную позу официанта.

— Сейчас вы тоже будете светиться от счастья! — пообещала она, после чего эффектным жестом сдёрнула салфетку с вазы, в которой лежало печенье, источая запахи жареного миндаля, ванили и творога. — Угощение подано!

Подходила к концу вторая неделя отпуска помощницы. Адриан с уверенностью мог сказать, что теперь проживал каждый день, как говориться, от звонка до звонка. Ему до сих пор импонировала мысль о том, что незаменимых людей нет, но окончательно уверился и в другой истине: каждый человек должен заниматься своим делом. Адриан на собственном опыте понял, за что Михель получает деньги, и пообещал себе: до тех пор, пока он будет её начальником, помощнице не придётся намекать на премии и мысленно сетовать на его несносное поведение.

Молодой человек в очередной раз порадовался особенностям характера местных жителей, поскольку пациентам порой приходилось терпеливо дожидаться, пока он сообразит, где искать тот или иной документ или какую-нибудь важную вещь. Логика в системе организации Михель присутствовала однозначно, и Адриан даже вник в её тонкости… как раз к концу отпуска помощницы!

— Ты сегодня выглядишь таким довольным, — лениво заметила Сибил.

Два часа назад они пришли к ней домой и заперлись в спальне на втором этаже, изо всех сил стараясь не шуметь слишком громко, чтобы не смущать экономку.

— Завтра возвращается госпожа Эдгрод, а послезавтра она вновь приступит к своим должностным обязанностям.

— Во-о-от как! — протянула женщина, слегка укусив его за ухо.

— Эй! — Адриан изобразил возмущение. — Неужели ты ревнуешь?

Сибил фыркнула.

— Это была шутка, — на всякий случай уточнил он, целуя черноволосую макушку.

— Я поняла, — женщина улыбнулась и потянулась, как сытая кошка. — Разумеется, я не ревную.

В следующий миг томная расслабленность исчезла, будто и не было. Такая перемена Адриана озадачила.

— Я хотела с тобой кое о чём поговорить, — Сибил запрокинула голову, всматриваясь в глаза любовника.

— О чём?

Женщина открыла рот, чтобы ответить, но её прервал громкий стук. Она вскочила с кровати, прикрылась простынёй и подбежала к окну. В свете фонаря, висевшего над крыльцом, Сибил увидела, как экономка впустила в дом двоих мужчин. На обочине был припаркован чужой мобиль. Фары его горели, и за рулём кто-то сидел.

— Что-то случилось, — пробормотала она и бросилась в гардеробную.

Адриан решил, что и ему лучше одеться. Он едва успел натянуть брюки, как в дверь спальни совсем неделикатно забарабанили кулаком. Сибил выпорхнула из смежной комнаты уже в халате.

— Что случилось? — спросила она, слегка отворив дверь.

— Целителя Сиверейна срочно ждут в доме господина Сисэра. Повитуха не справляется.

Услышав это, Адриан схватил в одну руку рубашку, сюртук и шейный платок, а в другую — ботинки, и в таком виде выбежал в коридор. Сибил пришлось вручить забытое им пальто замешкавшемуся провожатому.

Пока мобиль ехал до дома господина Сисэра, Адриан успел привести себя в порядок, и хозяина особняка он встретил в несколько растрёпанном, но вполне пристойном виде. Господин Сисэр, ещё не старый и очень представительный мужчина, самолично открыл дверь и проводил целителя на второй этаж, в спальню супруги. Никаких подробностей он молодому человеку не поведал, ограничившись теми же словами, что и посыльный.

На стук открыла высокая сухопарая женщина в годах. Когда она увидела Адриана, суровое выражение на её лице немного смягчилось. Кивнув, повитуха махнула рукой вглубь комнаты, приглашая целителя войти. Адриан, не тратя время на слова, шагнул вперёд. Сам не зная зачем, он обернулся: господин Сисэр остался стоять в коридоре. Приглашённая в помощь роженице женщина, закрыла дверь буквально перед его носом, но тот не обратил на это ни малейшего внимания. Адриан запомнил взгляд мужчины, устремлённый вглубь помещения. Целитель повернул голову и увидел лежащую на кровати молодую женщину, которая по возрасту могла бы быть дочерью господина Сисэра. Встреться они в обычных обстоятельствах, Адриан счёл бы её миловидной, но сейчас она выглядела совсем неважно.

— Он не перевернулся, — глухим голосом произнесла повитуха за секунду до того, как Адриан собрался задать вопрос. От её слов он немного растерялся и спросил:

— Кто?

— Мальчик, — ответила женщина, кивнув на роженицу и сжав без того тонкие губы в узкую линию. — Вам это покажется странным, но я была уверена в том, что всё пройдёт без осложнений. — Она на секунду опустила взгляд, и вздохнула, будто набиралась сил для признания: — Целитель Сиверейн, я видела её с младенцем на руках.

Адриан вовремя остановил движение собственной нижней челюсти и не предстал перед повитухой в образе классического дийонского лекаря, скептически относящегося к чудесам Од. Он потёр левую бровь и попытался мыслить конструктивно:

— Почему вызвали меня? Вы могли бы извлечь плод методом хирургического вмешательства. Видите ли, акушерство — не совсем моя…

— Девчонка заставила меня поклясться, — оборвала его повитуха.

— В чём? — спросил Адриан, ощущая первые отголоски головной боли.

— Месяц назад госпожа Сисэр, — имя женщина произнесла с иронией, — заставила меня поклясться в том, что роды будут естественными.

Окажись, Адриан в любом другом уголке мира, он бы рассмеялся и предложил забыть о клятве, данной глупой девчонке в порыве чувств, но после встречи с местным духом он поостерёгся от подобного рода заявлений.

— Я вас понял, — молодой человек кивнул с серьёзным видом. — Не могли бы вы оставить меня одного?

Повитуха кивнула, проникшись уверенностью его тона, хотя на самом деле Адриан не имел ни малейшего понятия о том, что нужно делать. Акушерство и гинекология не являлись его профильными направлениями, и в книге местного мэтра эти вопросы не освещались.

— Всё необходимое на прикроватном столике, — бросила напоследок повитуха и скрылась за дверью.

Адриан обошёл кровать и заглянул в оставленный саквояж. Местную дезинфицирующую настойку он определил по цвету. Михель как-то рассказала ему, почему на Од предпочитают пользоваться пузырьками из прозрачного стекла и подарила сводную таблицу с указанием цветов некоторых лекарств.

Прежде, чем воспользоваться находкой, целитель избавился от пальто и сюртука, метко забросив их на кресло возле окна, закатал рукава рубашки и понюхал содержимое флакона. Щедро плеснув оранжевую жидкость на ладонь, он растёр её по рукам до самых локтей. Тихий стон, донёсшийся с кровати, заставил его резко обернуться, но нет — роженица всё еще пребывала в беспамятстве.

Адриан не собирался садиться на постель, застланную обработанной простынёй, чем свёл бы на нет работу повитухи и подверг бы опасности ребёнка и его мать. Он наклонился над бедняжкой, осторожно опустив правую ладонь на её живот. Адриан до сих пор не знал, что ему делать, но в голове настойчиво вертелась цитата из книги целителя о том, что всё живое обладает душой, к которой всегда можно обратиться. На самом деле в первоисточнике вместо слова «душа» использовалось другое понятие, но оно с трудом поддавалось переводу, поэтому Адриан для простоты употреблял привычное слово, более близкое по смыслу. Так вот, по мнению местного мэтра, «душой» обладали даже растения, что уж говорить о младенце, пусть и находившемся пока в материнском чреве.

Идея представлялась Адриану совершенно идиотской и нежизнеспособной, но других у него не было, поэтому он призвал свою Силу, сконцентрировал её на правой ладони и закрыл глаза. Мгновение спустя он увидел перед внутренним взором крошечное тельце и услышал биение сердца.

«Если ты хочешь появиться на свет, тебе придётся перевернуться», — подумал он. Неожиданно мысленная картинка пришла в движение: ручки и ножки зашевелились, но и только. В сознание Адриана проник еще один жалобный стон, и он предпринял вторую попытку дозваться до ребёнка: «Тебя здесь очень ждут. Переворачивайся!»

В следующий миг он почувствовал, что его рука стала нестерпимо горячей. Адриан тут же поднял её, опасаясь причинить вред. Он открыл глаза и взглянул на госпожу Сисэр. Ему показалось, что она приходит в сознание. Адриан собирался позвать повитуху, но дверь распахнулась, и женщина быстрым шагом вошла в комнату, благодаря на ходу:

— Я очень признательна вам за помощь, но дальше справлюсь сама.

Адриан устало кивнул и поплёлся к окну за вещами. Он хотел бы двигаться быстрее, но не мог. Целительский дар опять вытянул из него слишком много сил. Спальню он покинул под подбадривающую болтовню повитухи, обращавшейся к роженице, и крики самой роженицы.

Спуск по лестнице практически не зафиксировался его сознанием. В гостиную на первом этаже он зашёл, не задумываясь. Адриан просто двигался на свет, как корабль к маяку.

— Составите мне компанию? — спросил господин Сисэр, кивая на графин, наполненный янтарной жидкостью.

Неожиданно для себя самого Адриан кивнул. «Во всяком случае, — рассуждал он, наблюдая, как спиртное наполняет стакан, — если я свалюсь с ног, все решат, что это от того, что я не умею пить, а не от того, что я слабый целитель». Молодой человек хотел уже пригубить, как вспомнил о том, что нехорошо пить без тоста.

— За здоровье вашего сына, — пробормотал он и в три глотка осушил стакан.

Господин Сисер, поражённый увиденным, поднял брови, но к гостю присоединился. Поскольку целитель пил до дна, мужчина не мог не поддержать его. Правда, в конце он всё же закашлялся.

— Тридцать лет выдержки, — пояснил хозяин дома севшим голосом.

Адриан кивнул, хотя с его горлом всё было в порядке, во всяком случае, он ничего необычного не чувствовал.

— Пожалуй, мне пора, — заявил он, возвращая стакан на стол.

— Да, конечно! — спохватился господин Сисэр. — Я вас провожу…

— Не стоит, — Адриан махнул рукой и направился к дверям. — Всего хорошего.

— И вам, — пробормотал растерявшийся мужчина.

Оказавшись на улице, Адриан несколько раз глубоко вдохнул холодный воздух. Он размышлял, куда ему пойти. Вернуться к Сибил? Отправиться домой? Или дойти до кабинета? Услышав странный звук, похожий на шумный глухой вдох, молодой человек повернул голову вправо, но ничего не увидел. Однако очередной порыв ветра вновь принёс с собой этот звук, и тогда Адриан сообразил: дом господина Сисэра расположен почти на окраине, и ветер доносит шелест иссыхающей листвы из леса Тир. Молодой человек покачал головой, сунул руки в карманы и направился туда.