Час расплаты

Рычание раздалось снова, так близко, что земля под нашими ногами содрогнулась от его силы.

— Что это, черт возьми, такое? — Я ахнула.

Дарси качала головой, пятясь поближе к огню.

Я смотрела между проходами в полной растерянности.

— Нам нужно снова почувствовать путь, — сказала она, опускаясь на колени. -

— Хорошо, — согласилась я, хотя и не была до конца уверена, что она имела в виду.

Я тоже опустилась, закрыв глаза и прижав ладони к земле под нами.

Затем оттолкнула свое сознание от себя, ища магией земли связь с окружающими нас камнями и почвой. На мгновение это было ошеломляюще, так много всего давило на нас со всех сторон, сверху, снизу, с каждой стороны, но внезапно мое внимание привлекло пространство, в котором мы находились.

Я почувствовала расхождение в почве, расселину, которая проходила через нее, как вены в теле.

Другие туннели ответвлялись от этого пространства, и я также могла направить свое сознание к ним, прощупывая их, пытаясь понять, куда они ведут.

— Я начну справа, ты начинай слева, — распорядилась Дарси, и я быстро согласилась.

Затем вонзила пальцы в почву, направляя свое сознание к туннелю слева от меня и пытаясь понять, куда он ведет. Верх и низ, казалось, ничего не значили для того, что я переживала, но по мере того, как туннель удалялся от нас, я чувствовала, как камень вокруг него становится толще, холоднее, влажнее.

Это должно было означать, что все пошло прахом. Я покачала головой и вернулась туда, где мы были, вместо этого исследуя следующий туннель с помощью своей магии.

Я толкнула свое сознание в темное пространство, но почувствовала, что оно внезапно закончилось резкой стеной. Дальше пути не было, это был тупик.

— Те двое справа не походят, — выдохнула Дарси, продолжая поиски.

— Должно быть, один из средних, — согласилась я.

Я снова начала распространять свою магию, но как только сделала это, по земле подо мной пробежала сильнейшая дрожь.

Я закричала, когда бросилась вперед, почва и камни расходились позади меня, как будто были не более чем мягким маслом, разрезанным ножом.

Мои глаза резко открылись, и я развернулась, земля подо мной вздрогнула и отбросила меня обратно в Дарси, как раз в тот момент, когда огромный рев заполнил пещеру, отразившись от каменных стен и сорвав крик ужаса с моих губ.

Мои глаза расширились, когда огромное существо вырвалось из земли у моих ног.

Это было что-то среднее между гигантским червем и чертовым драконом. Его огромная пасть была усеяна рядами острых как бритва зубов, а слепые глаза жадно оглядывались, когда он поворачивал свою бледную голову влево и вправо.

— Святое дерьмо, — выдохнула я, и его голова мгновенно повернулась ко мне.

Я закричала, когда он бросился на меня, в панике вскинув руки и инстинктивно выпустив огромную волну земной магии из своих ладоней. Каменная стена выросла из земли между нами и существом за несколько секунд до того, как оно смогло добраться до нас. Раздался звук крошащегося камня, когда монстр столкнулся со стеной, которую я воздвигла, и мои глаза расширились от ужаса, когда трещина прошла прямо через ее центр.

Руки Дарси сомкнулись вокруг моей руки, когда она подняла меня. Я вырвалась из своей минутной паники и бросилась за ней, когда она помчалась через пещеру к трем центральным туннелям. У нас не было времени решить, какой из них нам следует выбрать, и, поскольку звук разбивающегося камня преследовал нас, поэтому нам пришлось сделать прыжок веры.

Дарси метнулась в левый туннель, и я последовала за ней по пятам, когда мы помчались в темноту.

Рев раздался снова, и земля у наших ног содрогнулась и задрожала, когда существо пустилось в погоню по каменному лабиринту.

Я понятия не имела, использует ли оно туннель, чтобы преследовать нас, или в любой момент может вырваться из почвы у наших ног.

Мы бежали и бежали, адреналин струился по моим венам, когда я доводила свое тело до предела, и мы медленно, казалось, увеличивали небольшое расстояние между нами и адским чудовищем, которое охотилось на нас.

Земля под нами слегка поднималась, пока мы бежали, и мое сердце воспарило при мысли о том, что мы выберемся на поверхность.

— Еще немного, — выдохнула я, отказываясь отступать от безжалостного темпа, прижимая руку к плечу Дарси, чтобы убедиться, что не потеряла ее в темноте.

— Мы должны быть близко, — выдохнула она в ответ, когда наклон резко увеличился, и в моей груди забилась надежда.

Земля все еще дрожала, рев преследовал нас, когда мы поднимались все выше и выше, обещание свежего воздуха и свободы звало меня по имени, пока наши шаги стучали по гулкому туннелю.

Мы были почти на месте, осталось всего несколько шагов. Я была уверена, что где-то рядом слышу радостные крики толпы.

Мое лицо столкнулось со спиной Дарси, и я вскрикнула, когда шлепнулась задницей в грязь.

— Туннеля больше нет! — Дарси взвизгнула в панике, и мое сердце пропустило удар, когда позади нас в темноте раздался еще один рев.

— Должен быть! — Я запротестовала, ползая вперед на четвереньках и размахивая руками над стеной почвы, которая преграждала путь дальше.

Существо зарычало позади, и стены снова задрожали.

Я выжала из себя всю магию, ища путь вперед, отказываясь верить, что мы свернули не туда. И мое сердце упало, когда я не нашла вокруг нас ничего, кроме утрамбованной почвы, которая запирала нас, хоронила заживо — идеальная добыча для существа, которое приближалось с каждым мгновением.

— Здесь неглубоко! — внезапно закричала Дарси. — Мы должны прокопать себе выход. Мы всего в нескольких метрах под поверхностью!

Я ахнула, когда поняла, что она была права, вес почвы перед нами был намного меньше, чем раньше, и мы были почти на поверхности, почти свободны.

— Тогда давай копать! — Я решительно согласилась, бросаясь вперед и отбрасывая комья земли в сторону.

Дарси была прямо рядом со мной, и с помощью нашей магии мы зарылись в стену, преграждающую нам выход. Я потеряла ее в темноте, когда карабкалась в туннель, где земля осыпалась вокруг меня, накрывая, душа…

Я продолжала двигаться, копая и копая навстречу обещанию свободы, которое было так чертовски близко, что я могла ощутить его вкус.

Тяжесть почвы придавила, рев существа приблизился, и с последним всплеском моей магии земли мои руки наконец вырвались на поверхность.

Я крякнула от усилия, выкапываясь из земли, и внезапно чья-то рука сомкнулась вокруг моей. Дарси вытаскивала меня наружу.

Свежий воздух окружил меня, и я не смогла сдержать всхлип, вырвавшийся из моего горла, когда жадно глотнула его.

Я дрожала стоя на коленях, глядя вверх, когда на меня обрушились радостные крики толпы.

Большая группа студентов уже собралась рядом с профессором Рокфордом, и гигантский таймер отсчитывал последнюю минуту.

Но не имело значения, что мы пришли последними. Мы сделали это.

Я была с головы до ног покрыта грязью. Каждый дюйм моего тела дрожал от страха и усталости. Но мы сделали это. Мы прошли последнее испытание. И теперь никто не мог сказать, что мы не заслужили свое место в этой чертовой школе.

Мы прошли через все Испытания.

И были здесь, чтобы остаться.

Материал принадлежит группе

https://vk.com/ink_lingi

Копирование материала строго запрещено.

Дарси

— Яяяярмарка Фееей! — прокричал кто-то за дверью моей комнаты, и я рассмеялась. Казалось, все в Академии собирались сегодня на Ярмарку, и я была переполнена волнением после того, как успешно прошла свое последнее Испытание. Комендантский час был перенесен сегодня на одиннадцать, чтобы позволить студентам насладиться Ярмаркой, но, судя по сплетням в коридорах, это было ещё и потому, что большинство преподавателей тоже хотели ее посетить.

Мои волосы были наполовину заколоты серебряной заколкой, и я была одета в вязаное черное платье с колготками, длинными сапогами и кожаной курткой. Я не взяла с собой ничего, кроме Атласа, ключей и немного наличных на проезд.

Хотя технически задача была поговорить с Диего о его хитром дяде, это не означало, что у нас не будет отличной ночи. И кто знает? Может быть, это его взбодрит. Он был в плохом настроении всю неделю, зная, что София собирается на Ярмарку с Тайлером, но я была полна решимости отвлечь его от этого. И, может быть, прямо поговорить с ним о том, чтобы пригласить ее на свидание, вместо того, чтобы ходить вокруг да около.

Тори собиралась с Калебом, и хотя я немного беспокоилась о том, что она проводит так много времени с одним из Наследников, похоже, он хорошо обращался с ней, когда они были одни. Я не могла поверить, что он действительно заступился за нее против Дариуса на днях. Это было не совсем извинение, но он, по крайней мере, прилагал некоторые усилия. И, кроме того, Тори знала, как обращаться с мужчинами. Однажды я видела, как она вышвырнула байкера ростом шесть с половиной футов на обочину, потому что ей (цитирую) «надоело трахаться с парнем, у которого яйца были меньше, чем у нее». Это была Тор. И я чертовски сильно любила ее за это.

Единственное, что бросало тень на мой вечер, так это тот факт, что между мной и Орионом все еще были разногласия. Я избегала его, чтобы сосредоточиться на Испытаниях, но все прошло слишком гладко. Он не писал мне, не подходил в коридорах, даже не бросал взгляда в мою сторону всякий раз, когда я была близка к тому, чтобы столкнуться с ним. Я должна была получить извинения, но если не получила бы их, то должна была попытаться уйти от него — независимо от того, насколько этот процесс будет отстойным. Хотя я чертовски уверена, что не собиралась позволять себе зацикливаться на этом сегодня вечером. Мне причиталось немного повеселиться.

Раздался стук в дверь, и я распахнула ее с лучезарной улыбкой. Диего был одет в элегантную белую рубашку, серый пиджак и джинсы. Он подстриг свои волосы так, чтобы они были выбриты по бокам и стильно зачесаны назад. Мой рот приоткрылся, когда он криво улыбнулся мне. Он хорошо выглядел. Лучше, чем хорошо. Диего выглядел сексуально. «Что за дерьмо?»

— Что думаешь, chika? — Он провел рукой по своей новой прическе, и моя улыбка стала шире.

— София будет кусать локти, — поддразнила я, и он рассмеялся.

— Может быть. Тогда пошли, мой экипаж ждет. — Он протянул руку, и я рассмеялась, взяв ее, закрывая дверь и запирая ее, когда мы уходили.

Я почувствовала, что его взгляд задержался на мне, и с любопытством нахмурилась.

— Что?

— Ты выглядишь как la luz de las estrellas.

— Что это значит? — спросила я, чувствуя, как жар поднимается по моей шее.

— Как свет звезд, — сказал он, и я отвела взгляд, махнув рукой, чтобы уклониться от комментария. Было неловко-приятно слышать это от друга, хотя иногда я чувствовала, что нравлюсь Диего больше, чем друг. Но надеялась, что ошибаюсь.

Мы вышли из Башни Эир, где студенты двигались через кампус к парковке и автобусам-шаттлам. Ночное небо было ясным, а воздух свежим, мое дыхание поднималось облаком от зимнего холода.

Мы шли по Территории Земли, и я чувствовала взгляды на спине, когда мы шли по тропинке. Я оглянулась через плечо, и мое сердце сжалось, когда я увидела Ориона, направляющегося к Поясу Астероидов. Он смотрел на меня долгую секунду, его глаза вспыхнули, когда он заметил руку Диего, переплетенную с моей. Я сжала губы, отворачиваясь. Я не знала, почему он выглядел таким чертовски злым, ведь это он попросил меня раскопать компромат на дядю Диего.

Мы забрали ржавую красную машину Диего, и она пыхтела по дороге, ведущей из кампуса, мое волнение росло по мере того, как мы оставляли Зодиак позади.

— Однажды я стану другим, понимаешь? Я не буду водить консервную банку и никогда больше ни перед кем не буду отчитываться, — сказал Диего с огнем в глазах.

— О, правда? — спросила я с усмешкой, взглянув на него, когда его руки крепче сжали руль. Его руки напряглись, и я заметила на них настоящие мышцы. Занимался ли он спортом?

— Да. Мама звонила мне прошлой ночью, — признался он, и я подумала, не пришло ли время спросить о его дяде. — Она сказала, что гордится мной, Дарси. Она никогда этого не говорила, понимаешь? Если я завтра пройду Час Расплаты, она сказала, что приедет навестить меня.

— Это здорово, Диего. Полагаю, твой дядя рассказал ей, как хорошо ты справился с Воздушными Испытанием?

Он взглянул на меня.

— Да ладно, мы оба знаем, что я прошёл это испытании за компанию. И я так благодарен за это. Но у меня хорошие оценки, и я становлюсь лучше в управлении воздухом, так что, думаю, он сказал ей это. — Он пожал одним плечом, и у меня возникло ощущение, что он говорит не всю правду.

— Он казался немного… встревоженным, — осторожно сказала я, не желая переходить границы.

Черты Диего на мгновение исказились в мрачном выражении, которое говорило о страхе. Но все исчезло так же быстро, как и появилось.

— Он, эм…

Я ждала, пока он найдет нужные слова, уверенная, что если буду давить слишком сильно, он прекратит этот разговор.

— Ну, он ублюдок, вот кто он, — прорычал он, и свирепость его тона заставила мое сердце забиться немного сильнее.

— Оу? — Я вздохнула.

— Он оказывает давление на мою семью, заставляет их делать что-то…

— Что? — Я ахнула, и его плечи напряглись, когда он взглянул на меня. Какое-то ужасное воспоминание промелькнуло в его глазах, и он с трудом сглотнул.

— На самом деле я не должен говорить об этом.

— Я твой друг, — мягко сказала я. — Ты можешь рассказать мне все, что угодно. — Узел в моем животе напомнил, что я должна была передать эту информацию Ориону. Но неужели я действительно предала бы своего друга вот так? Я не знала, смогу ли. И было не похоже на то, что Орион заслуживал моей помощи прямо сейчас. Но тогда, если Алехандро замышлял что-то опасное, это могло бы привести к катастрофе, если бы я не передала то, что узнала…

— Алехандро — el diablo(п.п.: от исп. дьявол), — прошипел Диего. — Он использует мою мать, свою родную сестру и моего отца для своей работы. Когда я был младше, они уходили на несколько дней вместе и оставляли меня дома с бабушкой.

— В чем заключается его работа? — Я спросила.

Диего потер подбородок, твердо глядя в окно.

— Не знаю, — пробормотал он, и я была уверена, что он лжет. Сжатие его челюсти говорило о том, что этот разговор закончен, и я надеялась, что смогу вернуться к нему позже.

Я откинулась на спинку сидения, Диего вскоре включил радио, а наш разговор перешел на Ярмарку. Прошло совсем немного времени, прежде чем мы остановились на окраине Туканы на обширном поле, предназначенном для парковки. За ним Ярмарка была освещена неоновыми огнями, и на моих губах появилась улыбка, когда меня охватило волнение.

Я выпрыгнула из машины, покачиваясь на каблуках, пока ждала Диего, и мы присоединились к толпе, которая направлялась ко входу. Большое колесо обозрения и американские горки сверкали огнями за рядами киосков, и в моей груди зародилось предвкушение. Я никогда в жизни не была в парке развлечений, и мне всегда нравилась идея аттракционов. Сегодня вечером я бы посетила их все.

Я огляделась в поисках Тори, гадая, была ли она уже здесь. В толпе было много студентов и преподавателей, и я даже заметила Вошера впереди, поскрипывающего в своих кожаных штанах и красном свитере с высоким воротом. Его рука обнимала женщину с темными волосами, и мое сердце чуть не остановилось, когда я поняла, что это была директор Нова. Она засмеялась над чем-то, что он сказал, игриво хлопнув его по груди, и он ухмыльнулся ей.

— Ты, должно быть, издеваешься надо мной? — пробормотала я Диего, указывая на них. — Они вместе?

— Неудивительно, что ему все сходит с рук в Зодиаке, — ответил он.

Мы направились к освещенной арке с надписью «Ярмарка Фей Туканы», написанной загнутыми буквами поверх нее. Диего взял инициативу на себя, заплатив вступительный взнос за нас обоих, прежде чем я смогла произнести хоть слово отказа, затем схватил меня за руку и потащил между первым рядом киосков.

— Спасибо, — сказала я. — Напитки за мой

счет.

— Мне нравится угощать тебя, — сказал он, и напряженность в его взгляде заставила меня посмотреть в другую сторону.

Мы направились мимо киосков, где продавали множество странной еды и безумно выглядящих напитков, которые искрились и пузырились. Там были сладости всех видов, от огромной сахарной ваты, которая меняла цвет каждые несколько секунд, до попкорна, что готовился на пару и был покрыт растопленным шоколадом, а также огромных ванн с мороженым всех вкусов, включая Фейнику и Ромовый.

Мы прошли мимо киоска с напитками, где продавали дымящиеся кружки горячего медового сидра, и я купила две для нас, передав одну Диего. На вкус он был похож на сон, такой пряный и сладкий, с привкусом алкоголя, обжигающего до самого нутра и согревающего меня насквозь.

Следующий ряд киосков, к которому мы подошли, представлял собой длинную очередь игр, и я поспешила к одному, где призом была четырехфутовая мягкая игрушка Пегас. Его рог блестел, и каждая часть шерсти сияла, как звезды.

— Ооо, — проворковала я.

— Я выиграю ее для тебя, — сказал Диего, выпятив грудь и поставив кружку на стойку. В центре нее лежал длинноствольное красное ружье, прикованный цепью, чтобы никто не мог его украсть. В задней части стенда была единственная большая мишень, созданная магией, подвешенная в воздухе и медленно вращающаяся.

Подозрительного вида парень за стойкой придвинулся ближе.

— Хотите попробовать, мисс? — он спросил.

— Конечно, — радостно сказала я.

— Я сделаю это, — настаивал Диего, передавая деньги прежде, чем я смогла это сделать.

Я вздохнула, скрестив руки на груди и приготовившись к шоу, когда Диего поднял оружие.

— Я просто должен попасть в эту цель? — спросил он мужчину.

— Вы должны попасть по ней три раза. У вас будет тридцать секунд и неограниченное количество выстрелов, — подтвердил парень с озорным блеском в глазах. — Готовы?

Диего кивнул, и парень ухмыльнулся, отступая в сторону. Диего поднял ружье и выстрелил в огромную мишень. Взрыв красного света вырвался из него с мощной отдачей, которая заставила его отшатнуться от стойки. Пуля попала в бок, и удар озарился дождем искр, когда выстрел прошел мимо цели. Диего выругался, поднял оружие и выстрелил снова. На этот раз цель уменьшилась до размеров горошины, и Диего снова промахнулся.

— Это невозможно, — сказала я со смехом, но Диего выглядел смертельно серьезным, когда поднял ружье. Он делал выстрел за выстрелом, мишень металась влево, вправо, вверх, вниз, становясь огромной, затем крошечной, вытянутой, круглой, как мяч, раскачиваясь повсюду.

Диего не сделал ни одного попадания и в раздражении опустил оружие.

— Подвинься, — глубокий голос заставил мое сердце забиться быстрее и превратиться в мульчу. Орион оттолкнул Диего в сторону, одетый в черную рубашку, джинсы и кожаную куртку, которая слишком хорошо смотрелась на нем. Позади него стояла Франческа.

Она выглядела как Бонни для его Клайда, одетая в облегающее красное платье, которое

подчеркивало ее изгибы, и длинный черный кожаный плащ, который кричал о статусности. Она наклонила голову, положив руку на руку Ориона.

— Для меня? — спросила она, и мне захотелось закричать.

Орион не обратил на меня никакого внимания, обняв ее за талию и притянув к своему бедру.

— Хочешь голубого Пегаса или серебряного?

Диего схватил меня за рукав, чтобы оттащить, но что-то удерживало меня, моя челюсть сжалась, когда я наблюдала за ними. Они были так близко друг к другу, ее пальцы ласкали его, как будто они делали это тысячу раз.

«Я думала, ты одинок, придурок?»

— Голубого, — решила Франческа.

— Мой любимый цвет. — Он поцеловал ее в нос. «Поцеловал ее в чертов нос», говоря, как сильно он любит голубой цвет. Почему это было так больно?

Орион прижал конец ружья к плечу, смотря в прицел. Проныра за стойкой перезапустил игру, и мишень метнулась вбок.

Выстрел. Он взорвался дождем разноцветных искр, когда Орион попал в цель.

Мишень снова появилась в крошечной форме, носясь по кругу, как пчела. Орион переместил оружие так быстро, что я едва заметила это движение. Последовал еще один выстрел и сноп искр, когда он снова попал по цели. В третий раз я едва успела моргнуть. Он выиграл эту чертову игру.

Парень снял одну из огромных голубых игрушек Пегаса с вешалки, где она висела, и передал ее Ориону, который передал ее прямо Франческе. Мое сердце разлетелось в прах, когда он обнял ее за плечи и ушел, вдвоем они выглядели как пара кинозвезд, когда направлялись к стойке с напитками.

Я повернулась к Диего, нацепив на лицо болезненно яркую улыбку.

— Давай кататься на всех аттракционах, пока нас не стошнит.

— Э-э… хорошо, — сказал он, и я схватила его за руку, маленькая и горькая часть меня знала, что я делаю это, чтобы отомстить Ориону. Я презирала играть в игры, но не собиралась позволять ему размахивать Франческой передо мной и не кусаться в ответ. Это было унизительно.

Я отбуксировала Диего на первые попавшиеся американские горки, которые оказались самыми большими, и повела его в первый ряд. Диего побелел как полотно, когда перекладина сомкнулась на наших талиях, его рука изо всех сил сжала мою.

Мы рванули с места так быстро, что из моего горла вырвался крик, и адреналин хлынул через меня, как лесной пожар.

Не успела я опомниться, как поездка закончилась, и я хохотала во все горло, чувствуя себя уже в тысячу раз лучше.

«К черту Ориона. Он ясно выразился. С ним покончено. И я не позволю ему испортить мне вечер — даже если я вернусь домой позже и буду плакать в подушку, пока не задохнусь. Это проблема на потом. А сейчас я собираюсь чертовски хорошо провести время».

Мы встали в очередь на очередные американские горки, хотя Диего все еще выглядел немного бледным по сравнению с предыдущими. Я заметила Тайлера и Софию, выходящих из аттракциона, и помахала рукой, чтобы привлечь их внимание. Они нас не заметили, но я привлекла к ним внимание Диего, сразу же возненавидев себя за это, когда Тайлер схватил ее за талию и притянул к себе в страстном поцелуе.

Я повернулась к Диего, чувствуя себя дерьмово из-за того, что помогла свести этих двоих. Особенно теперь, когда попробовала вкус собственного разочарования. Его глаза были темными, но в ответ он обнял меня за талию и притянул ближе. И я позволила ему. Отчасти потому, что было холодно, и я не могла отказаться от объятий, а отчасти потому, что мне было очень больно. Кроме того, мы использовали друг друга. Он хотел Софию, а я Ориона. С таким же успехом можно было бы натянуть улыбку и притвориться, что нам на это наплевать.

Я посмотрела на Диего, и в его глазах вспыхнуло пламя, как будто он действительно этого хотел. И я была настолько не готова, что, когда он наклонил голову и прижался губами к моим, я просто замерла. Полностью, совершенно застыла.

Я что-то пролепетала, отступая назад, не зная, что сказать. Нравилась ли я ему? Или это было сделано для того, чтобы отомстить Софии? Даже если бы это было так, он должен был спросить.

Нас провели вперед, чтобы мы поднялись на американские горки, но мне вдруг расхотелось этой делать.

— Давай поедим, — быстро сказала я, поворачиваясь, и у меня чуть не случился инфаркт, когда я заметила Ориона возле киоска за очередью, его глаза сверлили меня. А лицо было непроницаемой маской, но его взгляд сказал мне все, что нужно было знать. Он видел, как Диего целовал меня.

Я протиснулась сквозь очередь, моя кровь была слишком горячей, когда я проталкивалась наружу. Мне нужно было поговорить с Орионом. Всего на секунду. Просто чтобы объяснить. Возможно, сейчас мы были в плохих отношениях, но я не хотела, чтобы это случилось.

— Дарси! — Диего крикнул мне вслед.

На моем пути было так много тел, что мне просто нужно было, чтобы все, черт возьми, пошевелились. Воздух вырвался из моих ладоней, прокладывая путь к существованию, и люди в раздражении отшатнулись в сторону. Путь вел прямо к Ориону, и боль оставила неизгладимый след в моем сердце. Он прижал Франческу к краю стойки киоска, запустив одну руку в ее волосы, а другой обняв за талию, и поцеловал. Она вцепилась в его куртку, ее пальцы скользнули по его бороде, а язык проник в его рот.

Диего схватил меня за руку и повел прочь, даже не заметив Ориона. Потому что для него это ничего не значило. Это не было падением неба, но мне казалось, что все звезды на небесах опускаются и врезаются в землю вокруг меня.

Тори

Калеб опаздывал.

Я разочарованно вздохнула, потягивая свой молочный коктейль в Сфере.

Мы и так договорились встретиться поздно, потому что ему нужно было встретиться с другими Наследниками для чего-то, прежде чем мы уедем, но теперь я задавалась вопросом, был ли смысл вообще ехать.

Я посмотрела на свой Атлас, когда часы отсчитали двенадцать минут. Он даже не написал мне.

«С меня хватит».

На Ярмарку ездили маршрутные автобусы, и мне не нужно было ехать, без сомнения, в отвратительно яркой машине Калеба Альтаира. Я все равно ненавидела машины. Вряд ли я вообще когда-нибудь стала бы ездить в них, если бы могла этого избежать. Они всегда заставляли меня вспоминать, как я опустилась на дно того проклятого озера и оказалась в ловушке. Ожидая смерти. И хотя этот страх уже не вонзал в меня свои когти, как раньше, я все равно всегда предпочитала мотоцикл.

Я накрутила свой длинный конский хвост на палец, схватила кожаную куртку со спинки стула и встала.

Красный укороченный топ и облегающие джинсы, которые я выбрала, были недостаточно теплыми для этого времени года, но я все равно использовала свою магию огня, чтобы согреться.

Я направилась к выходу и набрала быстрое сообщение Джеральдине, проверяя, где она и Клуб «Ослов». Она умоляла меня пойти с ними ранее, так что я все равно почти бросила Калеба ради ночи с ней. И решила отказаться только тогда, когда Джастин Мастер предложил побыть моим эскортом на ночь. Я попыталась пошутить о том, что он, как мужчина-проститутка, и это так взволновало его, что я отказалась от этой идеи, просто чтобы избавить его от пытки моей компанией на вечер. Ему действительно нравилась идея принцесс Вега, но я знала, что ни на йоту не соответствую его чопорным и правильным фантазиям. И хотя быть разочарованием в этом отношении было очень забавно, но также и немного утомляло. Я просто хотела провести ночь на свободе.

Мой Атлас зажужжал у меня в кармане, и я вытащила его, чтобы найти ответ Джеральдины.

Джеральдина:

О, умереть — не встать! Все просто повыпрыгивают из своих курток, когда услышать, что вы присоединитесь к нам! Дайте мне знать, когда будете здесь, и я принесу вам немного сахарной ваты!

Я ухмыльнулась про себя ее бурному ответу и немного прибавила скорость, направляясь к северу от кампуса, где маршрутные автобусы должны были доставлять людей на Ярмарку Фей в Тукане.

Я добралась до ворот на краю кампуса, прошла мимо парковки и направилась к автобусной остановке, где толпа студентов уже ждала автобуса.

Я обошла толпу, никого не узнавая и в фсамом деле не желая выяснять, входят ли они в фан-клуб Наследников, затем села на низкую лавочку рядом с остановкой, чтобы подождать.

Мой Атлас снова зажужжал, и я вытащила его из кармана.

Калеб:

Где ты?

Я подняла бровь, увидев тон сообщения, сейчас была половина восьмого. Прошло полчаса с тех пор, как мы договорились встретиться, и это было первое, что я от него услышала.

Тори:

Направляюсь на Ярмарку.

Калеб:

Почему ты не подождала меня в Сфере?

Я фыркнула. Кем он себя возомнил? Как будто я собиралась сидеть и ждать полчаса, чтобы посмотреть, не решит ли он почтить меня своим присутствием. На самом деле, помимо сообщений мне о поездке на эту чертову Ярмарку, он подозрительно отсутствовал с тех пор, как я провела ночь в его комнате. Может быть, он был раздражен тем, что я не дождалась его возвращения с его таинственной встречи с другими Наследниками, но я не собиралась торчать в его комнате без него. Это было странно. Во-первых, я даже не собиралась оставаться на всю ночь. Поэтому, когда он ушел, я собралась с духом и тоже ушла.

Тори:

У меня сложилось впечатление, что ты не придешь.

Калеб:

Скажи мне, где ты сейчас, и я приеду за тобой.

Никаких извинений.

Тори:

Нет, спасибо.

Я подняла глаза как раз в тот момент, когда кто-то подошел, чтобы сесть рядом со мной, и улыбнулась, узнав Милтона. Он стал кем-то вроде постоянной персоны за нашими столами в Сфере, хотя я была рада видеть, что он не поддался давлению со стороны сверстников и начал носить значок «Ослов».

— Не часто вижу тебя одну, — прокомментировал он. — Разве ты не проводишь вечер с Дарси?

— Она на свидании, — ответила я, пожимая плечами. «Фальшивое свидание, но все же…»

— А ты нет?

— Меня подставили, — сказала я, и улыбка тронула уголок моего рта. Я не была уверена, почему мне это показалось таким забавным, но я это сделала. Это казалось довольно уместным; все в этом месте всегда работало против меня, почему моя личная жизнь должна была быть другой? Кроме того, я не искала Калеба, чтобы пойти с ним на свидание, так что вряд ли собиралась начинать рыдать об этом, когда оно даже не сдвинулось с мертвой точки.

— Черт. А я думал, что моя жизнь жалкая, — поддразнил он, и я не могла удержаться от смеха.

Рычание двигателя заставило меня поднять глаза, когда яркий черный спортивный автомобиль затормозил у обочины прямо перед нами.

Мои губы приоткрылись, когда дверь открылась, взлетев в воздух, как будто это был чертов Бэтмобиль, прежде чем вышел Калеб.

— Что ты здесь делаешь? — спросил он меня, нахмурив брови, когда подошел ближе.

Милтон быстро встал и отошел, когда Калеб бросил на него мрачный взгляд, а я вызывающе поджала губы.

— Жду автобус. На что это похоже?

— Я… ты сказала, что пойдешь со мной, — сказал Калеб, глядя на меня так, словно не мог понять, что, черт возьми, происходит.

— Да. А потом ты оставил меня ждать тебя, не потрудившись сообщить, что опаздываешь. Поэтому я отказалась от плана А в пользу встречи со своими друзьями. — Я пожала плечами, глядя на него. Это было не так уж трудно понять. Я не планировала, чтобы меня дергал за ниточки какой-то парень, который даже не был моим парнем.

Калеб просто уставился на меня, как будто я говорила на каком-то другом языке, и я поднялась на ноги, когда прибыл автобус.

Я сделала шаг к нему, и он схватил меня за руку, чтобы остановить.

— Ты садишься в автобус? — спросил он, нахмурившись.

— Да. Если ты отпустишь меня.

— Но… — Калеб запустил руку в волосы и глубоко вздохнул. — Мне жаль, хорошо?

Я удивленно приподняла бровь и стала ждать продолжения.

— Недавно я узнал кое-что такое, что заставило меня подумать о некоторых вещах по-другому. — Калеб прищурил свои темно-синие глаза на меня, как будто пытался что-то понять. — И я больше не знаю, что и думать.

— По поводу чего?

— Не могу тебе сказать, — ответил он, сжав челюсти.

Я пожала плечами и повернула обратно к автобусу, но он снова схватил меня за руку, останавливая.

— Пойдем со мной на Ярмарку, Тори… пожалуйста.

— Господи, ты выглядишь так, будто собираешься заплакать, если я скажу «нет», — поддразнила я.

— Заткнись на хрен и садись в машину, — ответил он с ухмылкой.

— Вот это уже лучше. — Я позволила ему проводить меня до машины и забралась под нелепую дверь, прежде чем Калеб закрыл ее за мной.

Я мгновенно нажала на кнопку окна, узел в моей груди ослабел, когда оно опустилось. «Гребаные машины».

Калеб обошел машину с другой стороны, сел за руль и завел двигатель, который издал глубокое рычание, заставляя вибрировать все мои кости.

Я повернулась и увидела, что он ухмыляется, глядя на мое лицо.

— Ты говорила, что тебе нравятся большие двигатели, — напомнил он мне.

— Я, вероятно, имела в виду двигатели мотоциклов, но очко в твою пользу за попытку. Минус за то, что заставил меня выглядеть заносчивой стервой, прибывшей на Ярмарку развлечений в Бэтмобиле, так что у тебя снова минус десять.

— И как так получилось? — он спросил.

Мы рванули с обочины вниз по дороге, и меня в жало в кожаное сиденье, когда он быстро ускорился.

— Ты бросил меня на произвол судьбы.

— Ты бросила меня на произвол судьбы, — возразил он. — Я просто опаздывал.

— Хорошо, в следующий раз отправь сообщение, мудак, или не получишь второго шанса, — сказала я с ухмылкой, но я действительно имела это в виду. Я не была ничьим шутом и не позволила бы ему дурачить меня.

— Замечание принято.

Я наблюдала за Калебом, пока он вел машину. Он откинулся на спинку сидения, положив одну руку на руль, его мускулистая фигура была видна под облегающей белой футболкой. Его волосы были слишком аккуратными, зачесанными назад с помощью какого средства, чтобы укротить кудри. Мне больше нравилось, как это выглядело, когда я запутывались в них пальцами.

— На что смотришь? — спросил он, не отрывая взгляда от дороги.

— На тебя, — ответила я, пожимая плечами. На него было приятно смотреть, это не должно было быть так уж удивительно.

Его взгляд на мгновение скользнул по мне, и внезапно воздух в машине стал намного теплее.

— Тебе следует пристегнуть ремень безопасности, — прокомментировал он.

— Знаю, — ответила я, но не сделала этого. «Никогда больше не сделаю».

Огни всех цветов озарили горизонт перед нами, и я наклонилась вперед, когда мы приблизились к полю, где была устроена Ярмарка, с улыбкой на лице, как у маленького ребенка. Но мне было все равно. У меня никогда раньше не было денег, чтобы заниматься подобными вещами, и я с нетерпением ждала этого больше, чем, вероятно, было нормально для человека моего возраста.

Мы внезапно повернули налево, и я удивленно посмотрела на Калеба, когда мы съехали с шоссе, и он повел машину вверх по крутому склону в темноту. Я ничего не могла разглядеть за светом фар, и от прохладного воздуха, проникавшего в мое открытое окно, у меня по спине пробежала дрожь.

— Я думаю, ты свернул не туда, — поддразнила я, поворачиваясь на своем сиденье, чтобы оглянуться вниз по склону на мерцающие огни ярмарки.

Калеб не ответил, но еще немного надавил на педаль, двигатель ревел, когда мы поднимались все выше и выше в холмы.

— Калеб? — спросила я, глядя на него, пока он продолжал игнорировать меня.

Его рот сжался в тонкую линию, и я неловко заерзала на своем месте, снова оглядываясь по сторонам. Все за окнами было черным как смоль, бесконечная тьма заполняла пространство вокруг нас. Я понятия не имела, где мы находимся, и когда он резко повернул, огни Туканы и Ярмарки Фей позади нас исчезли.

— Куда ты меня везешь? — спросила я, нахмурив брови.

Калеб не ответил, но его рука переместилась на панель управления на двери. Мое окно закрылось, и раздался тяжелый щелчок, когда двери заблокировались.

Я развернулась на сиденье, когда всплеск адреналина заставил мое сердце биться быстрее.

Моя рука добралась до дверной ручки, и я автоматически дернула ее с грохотом, поскольку она отказывалась реагировать на мои попытки открыть ее.

— Выпусти меня из машины, — выдохнула я, и дрожь пробежала по моей спине.

Калеб снова проигнорировал меня, ведя машину вперед по крутым поворотам, от которых мой пульс колотился в панике.

Я выхватила свой Атлас из кармана, намереваясь кому-то написать или позвонить, или…

Калеб выхватил его у меня из рук, стряхнул, прежде чем бросить через плечо, где он упал в небольшое пространство за его сиденьем и скрылся из виду.

Я подняла руку, магия покалывала кончики моих пальцев, когда я пыталась понять, какое заклинание я могла бы безопасно использовать против него, пока мы ехали с такой скоростью.

— Не надо, — рявкнул Калеб, хватая меня за запястье и опуская его мне на колени.

— Если это какая-то твоя новая игра, то мне она не нравится, — выдохнула я, и он издал глухой смешок.

— Я не играю, милая, — пообещал он мне.

Машина внезапно съехала с дороги на гравийную дорожку, и меня чуть не выбросило в окно. Может быть, он был прав насчет ремня безопасности.

Калеб нажал ногой на тормоз, его рука приземлилась в центре моей груди, прижимая к сиденью, чтобы меня не выбросило через лобовое стекло.

Он заглушил двигатель, и свет в машине погас, оставив нас в темноте.

— Что происходит? — Я вздохнула, кончики моих пальцев покалывало от силы, но я знала его владение манией превосходило меня. Мне нужно было выждать время, выяснить, что происходит, и ударить его сильным зарядом магической энергии, когда бы он этого не ожидал, если до такого дойдет.

Молчание тянулось так долго, что мне почти хотелось закричать, просто чтобы нарушить его.

— Я тут подумал, Тори, — тихо сказал Калеб, поворачиваясь, чтобы посмотреть на меня в темноте. — Что, может быть, ты захочешь попробовать кое-что со мной.

— Что? — спросила я, моя рука снова скользнула к дверной ручке и слегка потянула ее, на всякий случай. Она не сдвинулась с места.

— Ходило много слухов обо мне и о тех вещах, от которых я люблю получать удовольствие.

Я сжала губы, но ничего не сказала. Я была в курсе слухов о Пегасексе… очевидно.

— Так что, если мы с тобой собираемся продолжать в том же духе, тогда, думаю, тебе придется смириться с тем фактом, что я также безнадежно зависим от задниц Пегасов, согласно последним слухам.

Молчание затянулось. Я не очень хорошо видела Калеба в темноте, но знала, что он прекрасно видит меня. Он бы также услышал всплеск моего сердцебиения. Все это было задумано для того, чтобы вывести меня из равновесия. Но я не собиралась позволять себе нервничать.

Я прикусила губу и медленно наклонилась к нему, понизив голос, как будто мы делились секретом.

— Ну… может быть, когда проявится мой Орден, я стану Пегасом и смогу воплотить все твои фантазии в реальность.

Калеб пристально посмотрел на меня, и его челюсть слегка сжалась, когда он посмотрел на меня в темноте.

— Тебе бы это понравилось? — спросил он опасным голосом.

— Что? — Я вздохнула, мое сердце забилось немного быстрее, когда он продолжал так смотреть на меня.

— Хочешь быть моим Пегасом? — спросил он, придвигаясь ближе ко мне и хватая меня за талию.

Он выдернул меня из кресла волной своей вампирской силы и притянул к себе, чтобы я оседлала его. Я ахнула от удивления, когда он крепко обнял меня, мое сердце бешено колотилось от страха, которое, я знала, он мог услышать.

— Ну? — подсказал он, сжимая меня сильнее.

Мои губы приоткрылись, не уверенные, что он хотел, чтобы я сказала. Я знала, что он ненавидел эти слухи, почему он пытался заставить меня сказать, что я хочу сыграть в этом роль? Зачем он притащил меня сюда только для того, чтобы спросить об этом? Трепет пробежал по моему телу, но я отказалась сопротивляться.

— Тебе нравится идея, что я вся в блестках? — поддразнила я, протягивая руку, чтобы коснуться его лица.

Калеб поймал мою руку и прижал ее к моему боку.

— Может быть, слухи верны, — выдохнул он, его голос понизился с соблазнительного до опасного. — Может быть, я хочу отхлестать тебя хлыстом для верховой езды с моим именем, напечатанным на нем, и оседлать тебя, как на моем личном пони. Может быть, я хочу, чтобы ты надела уздечку и ржала, пока я трахаю тебя.

Мои губы приоткрылись, когда я посмотрела на него, ища в его темно-синих глазах какой-то намек на то, откуда это исходило. И вдруг я поняла. Он знал. Каким-то образом он понял, что это я распустила эти слухи.

Я сглотнула, продолжая смотреть на него, задаваясь вопросом, не стоит ли мне просто сказать ему об этом, попытаться заставить его увидеть смешную сторону… Но все в его позе и в том, как он держал меня, все говорило о том, что он не находил это ни капельки смешным.

Я медленно облизнула губы, и он наблюдал за этим движением с голодом во взгляде. Возможно, он был чертовски зол на меня, но я не хотела верить, что он причинил мне этим боль.

— Или, может быть, сыграем в настоящий раунд нашей обычной игры, — прорычал он.

Мои брови сошлись в замешательстве, когда он разблокировал двери, громкий стук эхом отозвался в тишине.

— Я не понимаю…

— Здесь темно, Тори, — прорычал Калеб, наклоняясь близко к моему уху. — И в лесах водятся монстры. Тебе, наверное, стоит бежать.

Дверь рядом с нами распахнулась, и он столкнул меня со своих колен так, что я выпала из машины, в последнюю секунду ухватившись за дверной косяк, чтобы не растянуться на опавших листьях.

— Калеб, — начала я, но он выскочил из машины так быстро, что мое сердце подпрыгнуло от испуга.

— Беги, — рявкнул он, обнажая клыки, и взгляд его глаз заставил меня отступить на шаг.

Я колебалась, оглядываясь на поляну, на которой он припарковался. Мы были в глуши, на полпути к вершине горы, судя по всему, и вокруг нас были густые деревья. Даже если бы мне удалось сбежать от него, я бы безнадежно заблудилась здесь, и он забрал у меня мой Атлас.

— Не хочу, — сказала я, пытаясь скрыть дрожь страха в своем голосе.

Калеб бросился на меня, и я закричала, вскинув руки вверх, когда бросила в него огромный порыв воздуха. Его отбросило назад, а я повернулась и побежала, мчась к деревьям так быстро, как только могла, с ужасом, пробегающим по моим конечностям.

Мрачный смех Калеба преследовал меня, пока я бежала, и в глубине души знала, что это бесполезно. Он был гребаным Вампиром. Он мог обогнать меня в мгновение ока, и звук моих ног, пробивающихся сквозь сухие листья, был таким громким, что я могла бы с таким же успехом разводить костер с моим именем, написанным в пламени, и стрелой, указывающей прямо на меня.

Я выбежала с поляны, и моя обувь зацепилась за палку, спрятанную под листьями. Я сгребла ее в охапку, не думая, и продолжила бежать.

Калеб взволнованно закричал, бросаясь в погоню, и лед скользнул по моим венам.

Я продолжала бежать, направляясь вниз по склону в отчаянной попытке опередить его.

Сила, подобная тарану, обрушилась на меня, и я закричала, когда меня отбросило назад на огромное дерево.

Огонь вспыхнул, когда я выбросила его из своих ладоней, и Калеб отпустил меня, отпрянув в сторону, чтобы не обжечься. Я замахнулась на него веткой с криком вызова, и она ударила его сбоку по голове с достаточной силой, чтобы сбить его с ног.

Калеб зарычал, бросив в меня собственную магию, и виноградные лозы, извиваясь, поднялись из земли, обвились вокруг моих рук и скрутили их за спиной.

— Черт! — Калеб выругался, приближаясь ко мне так, чтобы свет пламени, все еще горящего рядом с нами, освещал кровь, стекающую по его лицу из раны на голове, которую я ему нанесла. Он прижал руку к голове, залечивая повреждение с гримасой, прежде чем снова приблизиться ко мне.

Я боролась, чтобы снова использовать свои руки, но его лозы только затянулись туже, и с обездвиженными руками я больше не могла колдовать.

— Ты ударила меня гребаной палкой! — Калеб зарычал, глядя мне в глаза.

— Ты охотился за мной, как чертов психопат, — выплюнула я в ответ.

Калеб смотрел на меня несколько долгих секунд, его грудь глубоко вздымалась и опускалась, когда он нахмурился.

Затем покачал головой, как будто отвергая какую-то идею и схватил меня в объятия, прежде чем я успела сказать что-нибудь еще.

Мы помчались обратно вверх по склону к его машине, и он грубо толкнул меня, чтобы я взгромоздилась на капот.

Губы Калеба скривились, когда он посмотрел на меня, и я попыталась успокоить свое паническое дыхание, пока сидела перед ним, мои руки все еще были связаны за спиной.

— Значит, это то, что тебя возбуждает? — Я сорвалась, когда больше не могла этого выносить. — Запугивания других? Это далеко от блесток и верховой езды..

— Что значит, что мне не нравится ни то, ни другое? — мрачно прорычал он, прищурив глаза. — Все думают, что я трачу свое время на погоню за блестящими лошадиными задницами. Этот слух, должно быть, откуда-то пришел. Верно?

Я подняла подбородок, когда он придвинулся ближе ко мне, отказываясь опускать взгляд. Да, мы пустили этот слух о нем. И нет, я не сожалела. Это было ничто по сравнению с тем, что он и его друзья сделали с нами. Я медленно пожала плечами, как будто его вопрос был мне так же интересен, как разговор о погоде.

— Разве ты только что не выиграл игру? — Спросила я, понизив голос, когда сдвинулась с места, наклонившись немного ближе к нему, вместо того, чтобы отпрянуть. — Разве это не значит, что теперь ты можешь укусить меня?

— Нет, ходят слухи, что я хочу трахнуть Пегаса, — напомнил он мне рычанием, когда тоже подошел ближе, его бедра прижались к моим коленям, пока я не раздвинула их, чтобы он мог встать между моими бедрами. — Так что, может быть, мне нужно, чтобы ты сейчас сыграла для меня роль лошадки.

Между нами повисла долгая пауза молчания, и я заглянула глубоко в его глаза. Он был зол как черт, но в его взгляде было и что-то еще. Своего рода мольба, как будто он хотел, чтобы я что-то ему доказала. Я просто не знала, что именно. Но была готова попытать счастье, чтобы посмотреть, смогу ли это выяснить. Потому что мы уже достаточно долго играли в эту игру. И он должен был знать, что я не собираюсь отступать.

— Ну, я слышала, ты неравнодушен к их рогам, — выдохнула я, двигая бедрами вперед так, чтобы прижаться к нему. Я слегка улыбнулась, почувствовав, как его тело реагирует на мое. — Так, что же, это означает, что ты хотел бы, чтобы я засунула один в твой…

— Нет, — прорычал он, обнимая меня за талию руками. Его хватка была крепкой, но не причиняла боли, и я начала думать, что он, возможно, немного отступает. — Думаю, что я хотел большую пластиковую куклу Пегаса с дыркой в заднице, чтобы…

— Но разве у тебя ее уже нет? — спросила я, наклоняясь вперед так, что мои губы почти касались его.

Калеб крепче сжал мое запястье, останавливая меня.

— Хочешь вернуться в мою комнату и посмотреть, как я ее испорчу? — предложил он тоном, в котором была угроза.

— Только если позволишь мне заснять это, — возразила я, пытаясь подтолкнуть его к смеху. Если бы я могла просто преодолеть этот гнев, тогда, может быть…

— Если хочешь снять со мной грязный фильм, то тебе тоже придется в нем участвовать, — сказал он, его дыхание коснулось моих губ.

— В последний раз, когда ты и твои друзья снимали меня, ты пытался убить меня, — напомнила я ему.

— Это был не я.

— Но все же был там.

На долгое мгновение между нами повисла тишина, и в разделяющем нас пространстве возникло тепло, но ни один из нас не пошевелился, чтобы сократить расстояние, разделяющее наши губы.

— Ты обещала наказать меня за это, — пробормотал Калеб в конце концов.

— И, может быть, я так и сделала, — прошептала я.

Рука Калеба скользнула к моему лицу в темноте, и я слегка вздрогнула от неожиданного прикосновения. Он провел пальцами по моей челюсти, медленно наклоняя мой подбородок в сторону, и открывая доступ к моей шеи. Мое сердце все еще колотилось, но страх перешел в трепет, возбуждение разлилось по моим венам. Я играла с монстром и, возможно, действительно хотела, чтобы он укусил меня в этот раз. Мне это было нужно. Чтобы разрядить напряжение, витающее между нами.

Он наклонился ближе, провел носом по изгибу моего горла и глубоко вдохнул.

— Ты все еще ненавидишь быть моим Источником, Тори? — тихо спросил он.

— Большую часть времени, — ответила я.

— А как насчет сейчас? — Его рука скользнула, чтобы схватить мой конский хвост, и он дернул его достаточно сильно, чтобы я ахнула. Виноградные лозы упали с моих рук, и я оперлась руками на капот его машины, чтобы не упасть.

— Я думаю прямо сейчас…Мне это может понравиться, — прошептала я.

Калеб застонал, и его клыки обнажились, вонзившись прямо в мою шею, продолжая крепко обнимать меня. Он не был нежен со мной, как обычно, его гнев проявлялся в глубине его укуса и рычании, которое царапало заднюю часть его горла.

Я застонала, когда он глубоко пил, принимая все больше и больше, пока у меня не закружилась голова. Мои руки опустились ему на плечи, пальцы впились в его плоть в ответ на грубое обращение. Но я притягивала его ближе, а не отталкивала. У меня закружилась голова, и на мгновение я задумалась, каково это — умереть вот так. В объятиях прекрасного монстра…

Наконец он отпустил меня, и я откинулась на капот, моргая и глядя на него, когда волна головокружения накрыла меня.

Мое тело дрожало от остатков страха и более чем небольшого желания, и я также чувствовала, как он тверд у меня между бедер.

— Все еще хочешь пойти на Ярмарку? — Спросил Калеб, мрачно улыбаясь, под кайфом моей силы.

— Да, — ответила я с собственной легкой улыбкой. — Я хочу пойти на гребаную Ярмарку.

Калеб наклонился вперед и крепко поцеловал меня. Это было мучительно, причиняло боль, вкус моей крови покрывал его язык, а ощущение его кожи вызывало жар везде, где он прикасался ко мне. Я подчинилась его желанию, когда он пригвоздил меня к месту, чувствуя, как гнев с каждым мгновением разгорается в нем все сильнее. Он знал, что это была я. Но хотел меня больше, чем мести. По крайней мере, сейчас.

Он отступил назад, глядя на меня сверху вниз с жаром во взгляде, залечивая укус на моей шее прикосновением пальцев.

— Тогда пойдем повеселимся.

Я ухмыльнулась ему, и он оставил меня, чтобы я соскользнула с капота и вернулась на свое место. Как только нелепая дверь закрылась за мной, он завел двигатель, и фары вспыхнули.

Машина умчалась по гравийной дорожке, и я откинулась на спинку сиденья в некотором оцепенении. Калеб забрал у меня так много крови и силы, что у меня закружилась голова от этого, но в целом я чувствовала, что вышла довольно невредимой. Особенно, если я была права, думая, что он знает правду. Очевидно, никто из нас не собирался говорить об этом напрямую. Но, похоже, мы, по крайней мере, пришли к взаимопониманию. Мне просто оставалось надеяться, что так оно и останется.

Материал принадлежит группе

https://vk.com/ink_lingi

Копирование материала строго запрещено.

Дарси

Я сидела с нетронутым вегетарианским бургером на тарелке, пока Диего доедал собственный гамбургер.

— Ты в порядке? — спросил он с полным ртом мяса.

Мы были под беседкой, которая выходила на каток, и я смотрела на пары, кружащие вокруг нее в течение целых десяти минут. Может быть, дольше.

— Да, — сказала я, поворачиваясь к нему. — Извини, я просто… — Я не была уверена, как закончить это предложение. «Я только что видела, как учитель, которого я трахнула, целовался с другой женщиной, и теперь у меня болит сердце».

— Можем просто пойти домой, если хочешь? — он спросил.

Мой взгляд снова упал на каток, и я заметила Тайлера, который крутил Софию за руку. Диего проследил за моим взглядом, и я проверила, чтобы увидеть его реакцию, но выражение его лица ничего не выдало.

— Диего, я сделала кое-что плохое, — сказала я, чувство вины снедало меня.

— Что? — спросил он, хмуро глядя на меня.

— Я… — Я взглянула на свой бургер. — Я помогла свести Тайлера с Софией.

Я не могла заставить себя взглянуть на него, когда между нами повисла тишина. Диего положил руку на мою, и я удивленно подняла глаза, его ярко-голубые глаза заставили мое сердце сжаться.

— Потому что ты чувствуешь эту связь между нами?

— Что? — Я ахнула. — Нет…Мне жаль. Я имею в виду, ты отличный друг, Диего.

— Оу.

— Я сожалею о Софии, — повторила я.

— Ну, она выглядит счастливой — вздохнул он. — И ты права, мы не были парой. Я все равно не уверен, что она этого хотела. Может быть, нам лучше быть друзьями.

— Как мы? — с надеждой спросила я, и он выдавил улыбку.

— Да, chika. — Он встал. — Как насчет того, чтобы прокатиться на колесе обозрения с чем-нибудь вкусненьким?

— Звучит как рай. — Я встала и последовала за ним из беседки.

Вскоре мы стояли в очереди на Колесо обозрения, и я смотрела на большие белые кабины, которые медленно вращались над нами, доедая горячую помадку, которую мы купили по дороге к нему. Дойдя до начала очереди, мы поднялись на металлическую платформу, и я забралась в кабину, когда из него вышла пара.

Диего двинулся следом, но в него врезалась тень, и я ахнула от ужаса, когда Орион повалил его на задницу и забрался на место рядом со мной.

— Мне нужен мой Источник, — рявкнул он Диего, поднимаясь на ноги.

— Эй, нет! — крикнула я, ярость разрывала меня на части. Я вскочила, чтобы выйти, но Орион схватил меня сзади за платье и потянул вниз, на мое место. Он удержал меня на месте одной рукой и вонзил свои клыки мне в горло.

Короткий крик вырвался из моей груди, звук пронзительный и резкий разнесся по ярмарке. Это было ничуть не сильнее, чем он обычно, но сейчас поступить так со мной казалось сущим предательством.

Парень, бывший у руля, присвистнул про себя, небрежно запирая ворота, и мы двинулись вверх с возрастающей скоростью.

— Отстань от меня! — Я толкнула Ориона, пытаясь заставить свою магию сработать, но он крепко держал ее в своих руках.

Он захрипел, высвобождая клыки, но не убирая руку, которая была сомкнута вокруг моей талии. Затем приблизил свое лицо к моему, оскалив зубы, заставляя настоящий страх пробежать по моим венам. В тот момент он был диким зверем, и убежать от него было невозможно. Мы застряли вместе на следующие двадцать минут, и я точно знала, что он сделал это нарочно. Он взмахнул рукой, чтобы создать вокруг нас пузырь тишины, и гнев пронзил мою грудь.

— Это зашло достаточно далеко, — прорычал он, свирепость в его тоне заставила мое сердце сбиться с ритма. — Ты привелаа его сюда, чтобы разозлить меня.

Мой рот открылся, когда недоверие пронзило меня.

— Ты просил меня поговорить с ним. Да и ты здесь не совсем сам по себе, профессор, — огляделась я.

— Лэнс, — настойчиво потребовал он.

— Нет, — прошипела я, пытаясь высвободить его пальцы из моего платья. — Я не называю тебя так, потому что мы больше не вместе. Я не трахаюсь с несвободными парнями. Если Фрэн не дает тебе то, что тебе нужно в спальне, то я, тоже, не собираюсь этого делать, — его глаза заблестели, а на губах появилась мрачная улыбка.

— Она не моя девушка.

— Верно. Так вот почему ты засунул свой язык ей в глотку? Потому что она не твоя девушка?

— Ты лицемерка, — отметил он, и его улыбка драматически исчезла. Он провел большим пальцем по моему рту, сильно вытирая его, и я извивалась, пытаясь остановить его, но была полностью загнана в угол.

— Что, черт возьми, ты делаешь? — Я оттолкнула его руки, но он проигнорировал меня, удерживая на месте, когда толкнул коленом в мое бедро.

— Я пытаюсь смыть слюну Диего Полариса с моей девушки, — прорычал он.

Эта фраза сделала со мной так много вещей, что это было нереально. Гнев, ярость, восторг от последней части сказанного. Потом еще и замешательство в последний момент, потому что в каком мире я была его девушкой? Мы перешли от флирта и траха, как будто любили друг друга, к тому, чтобы перегрызть друг другу глотки в течение нескольких дней. Наши отношения закончились еще до того, как начались, и я осталась слово после торнадо, не зная, как наладить свою жизнь.

Я прижала руку к его груди, нуждаясь в пространстве, чтобы дышать, но он не дал мне его. Его запах смешался с розовыми духами Фрэн, и ярость поднялась во мне еще острее.

— Диего поцеловал меня. Потому что я была застигнута врасплох. Но ты поцеловал ее, потому что хотел этого.

«Не плачь, Дарси Вега. Не плачь, черт возьми».

Его губы сжались в тонкую линию, и опасная энергия гудела между нами.

— Ты знаешь, почему я это сделал.

— Не делай так. Ты всегда оборачиваешься все против меня, ожидая, что я прочитаю твои чертовы мысли, — прорычала я, пытаясь оттолкнуть его, но он придвинулся только ближе. Его рука опустилась на мое бедро, и я отдернула ее. — И так тоже не делай.

— Почему?

— Потому что мы закончили, — сказала я, затаив дыхание. — Это было на одну ночь, давай жить дальше.

— Думаешь мы закончили? — спросил он баритоном, от которого у меня внутри все сжалось, как горящая бумага. Он поднял руку, чтобы залечить след от укуса, который пульсировал на моей шее, и его нежное прикосновение вызвало восхитительную дрожь вдоль моего позвоночника. Я презирала себя за то, как хорошо это было, и быстро проглотила эмоции.

Честно? Ни за что на свете я не чувствовала, что так было. Я все еще была так зла, но какая-то часть меня не могла освободиться от Ориона. Он был в моей крови, как яд. Или, может быть, больше похоже на сахар. Трудно было понять, что именно. В любом случае, это, вероятно, было вредно для моего здоровья.

Он ждал моего ответа, и мое сердце бешено колотилось, практически душа меня.

— Не могу поверить, что ты поцеловал ее, — прошипела я, эти предательские слезы угрожали вырваться на свободу.

Теперь мы были почти на вершине Колеса обозрения, и я могла видеть всю ярмарку. Она была прекрасна, море огней, которые постоянно мерцали и танцевали. Смех, доносившийся снизу, говорил о том, как здесь всем было весело, и я так хотела быть одной из них, вместо того чтобы чувствовать себя так.

— Ты привела Диего сюда на свидание, чтобы причинить мне боль, — сказал Орион, и тон его голоса сказал, что ему действительно было больно. Я задумалась над тем, было ли это правдой. Может быть, так оно и было.

— Ты просил меня поговорить с ним.

— Ты знаешь, что я не имел в виду сводить его на гребаное свидание, — прорычал он, в его глазах открылись две пропасти магмы.

Я отвернулась, и он схватил меня за подбородок, притягивая назад, чтобы я посмотрела ему в глаза.

— Когда я увидел, что ты выходишь с ним из кампуса, я позвонил Франческе.

Мое сердце болезненно сильно забилось, полное боли, отчаянной потребности поверить, что это всего лишь какая-то глупая игра, в которую мы оба ввязались.

— Чтобы поквитаться? — Я подтвердила.

Он кивнул.

— Самая большая гребаная ошибка в моей жизни. Я лучше истеку кровью, чем почувствую то, что почувствовал, когда увидела его рот на твоем.

— Так ты поцеловал ее, чтобы отомстить мне? — Я укусила его этими словами, пытаясь мысленно стереть образ его рук, вот так покрывающих ее.

— Да, — сказал он, немного отстраняясь и нахмурив брови. Между нами воцарилось молчание. — Я спрошу тебя еще раз. Мы закончили, Голубок? — Он так крепко сжал мою руку, что мне стало почти больно. Мы шли по грани боли, и я не знала, будет ли больнее быть с ним или без него.

Я медленно покачала головой, и его поза расслабилась, как будто я сказала ему, что конец света не наступит.

— Но, может быть, так и должно быть. Часть меня не хочет, чтобы это произошло, но ты причинил мне боль.

— Ты первая причинила мне боль. — Его челюсть плотно сжалась, и я покачала головой, глядя на него.

— То, что я сделала, было не тем же самым. — Я отвела взгляд. В любом случае, с каких это пор мы стали какой-то парой? Действительно ли я имела право говорить ему, чтобы он не встречался с другими женщинами, когда мы провели одну ночь вместе? Может быть, и не имела имела. Но, черт возьми, может быть, я и хотела этого.

Он вздохнул, протягивая руку, чтобы обхватить мою щеку, но я оттолкнула его. Отчаяние промелькнуло в его глазах.

— Мне жаль, хорошо? Мне не следовало целовать ее.

Серьезность его слов заставила меня почти сдаться. Может быть, я и смогла бы забыть историю с Фрэн, но не то, что случилось с Тори. Весь этот спор вышел из-под контроля. И в основе всего этого лежало то, что он сделал в той пещере на пляже.

Я натянуто кивнула.

— Если хочешь причинить мне боль в будущем, используй руки, — сказал он с мрачным взглядом. — Я думаю, что физическая боль была бы предпочтительнее.

— Ну, я не перестану хотеть причинить тебе боль, пока ты не извинишься за то, что случилось с Дариусом и Тори, — сказала я. — Ты так и не извинился, а это то, что ломает меня больше всего. Тебе плевать на то, что ты сделал. — Слезы обожгли мои глаза, но я сморгнула их, проклиная себя, когда была уверена, что он их видел.

— Тебе нужны извинения, Голубок? Хорошо. Я дам тебе лучшее, что смогу придумать. — Он поцеловал уголок моего рта, и тот загорелся обещаниями, прежде чем Орион встал, перелез через ворота и прыгнул.

— О черт, — выдохнула я, наклонившись вперед и заметив, как он приземлился на внизу с помощью своей магии воздуха. Он направился в толпу, как будто только что не сошел с пятидесятифутового металлического колеса, а я смотрела ему вслед, чувствуя себя так, словно стояла на волне стихийного бедствия.

Когда колесо наконец опустилось, я обнаружила, что Диего ждет меня с хмурым выражением лица.

— Этот вампир — грубый кусок дерьма, — пробормотал он. — С тобой все в порядке?

— Я в порядке. И он не кусок дерьма, — сказала я инстинктивно.

Он приподнял бровь, глядя на меня.

— О, пожалуйста, скажи мне, что ты не влюблена в него по уши, Дарси. Это было бы трагично.

Жар пробежал по моей коже. Мой пульс участился, а в груди разгорался огонь. Я прикусила язык так сильно, что чуть не пошла кровь.

«Просто скажи «нет». Скажи ему, что это не так».

Почему было так трудно выдавить из себя эти слова? Это была просто обычная ложь. Но то, как Диего говорил о нем, заставило тигрицу сесть внутри меня и облизнуться. Я хотела уничтожить его за то, что он так говорил об Орионе. Возможно, я и злилась на него, но Диего не имел права так говорить о нем. Это было так, как будто я на секунду потеряла контроль над собой. Как будто во мне действительно жил зверь.

Но мне удалось обуздать свой гнев настолько, чтобы говорить разумно.

— Я знаю, что он тебе не нравится, Диего, но…

— Никаких «но», — оборвал он меня, его глаза вспыхнули. — Он мне не просто не нравится. Я презираю его. Я желаю ему гребаной смерти. На самом деле, я бы хотел, чтобы он не выжил в битве на стадионе для питбола.

Я ударила его так сильно, что была так же ошеломлена, как и он, когда убрала руку. Отпечаток моей ладони остался на его щеке, и он уставился на меня с убийственным блеском в глазах. Он шагнул вперед, и я отступила на шаг, прежде чем вспомнила, что я в десять раз сильнее его. Но на полсекунды это было не так, казалось, что от него исходит сила.

— Я думал, ты другая, — медленно произнес он. — Но ты такая же, как и твоя сестра-шлюха, тоскующая по ублюдкам, которые обращаются с ней, как с грязью и которые не смотрят на нее дважды, потому что готова встать перед ними на колени в любое удобное для них время. Es patético (п.п.: от исп. «выглядит жалко» или «смехотворно»). — Он повернулся ко мне спиной и ушел в толпу, казалось, растоптав мое сердце, когда уходил.

Моя нижняя губа задрожала от ярости, и мне потребовалось много времени, чтобы взять себя в руки. «Как он смеет говорить мне такое?»

Я достала свой Атлас, отчаянно желая написать Тори, чтобы найти ее, но колебалась. Она, вероятно, хорошо проводила время с Калебом, и я не хотела портить ей его. По крайней мере, одна из нас должна наслаждаться Ярмаркой.

У меня перехватило горло, когда я бездумно брела сквозь толпу, решив, что мне, вероятно, следует просто сесть на автобус обратно в Зодиак.

— Милый парнишка, — пропела женщина, и я заметила ее возле Зеркального Дома с высокими оранжевыми стенами и окнами странной формы. — Зайди внутрь и узнай, кто ты на самом деле, — соблазнительно сказала она. На ней не было ничего, кроме блестящего розового укороченного топа и крошечных шортиков, вуаль закрывала рот, а глаза были накрашены искусным макияжем. Из дома донеслась неземная мелодия, и она покачала бедрами в такт ей, приглашая меня войти.

— Сколько? — спросила я, прикидывая, почему бы и нет? С таким же успехом я могла бы попытаться отвлечься от той дерьмовой бури, которая происходила этой ночью.

— Для тебя? Две ауры, — сказала она, протягивая руку.

Я выудила пару монет из кошелька, протянула их, и она махнула пальцем на серебряную занавеску, закрывающую дверь, отдернув ее порывом воздуха.

Я вошла внутрь, и когда занавес за моей спиной опустился, звуки Ярмарки были полностью перекрыты. Эта странная музыка окружала меня, когда я шла по темному коридору, освещенному красными огнями. В дальнем конце его находилось большое зеркало в сияющей голубой раме. Над ним серебром сверкало слово. «Прошлое».

Когда я подошла ближе, мое сердце забилось сильнее. Я была самой собой до того, как пришла в Зодиак, стоя на кухне моего приемного отца. Пит сидел за столом и тер лотерейный билет, яростно стирая серебряное покрытие. Я стояла перед кофемашиной, с нетерпением ожидая, когда она закончит наливать, чтобы я могла уйти. Я вспомнила тот день, и мне почти захотелось уйти до следующих слов Пита. Я не могла вспомнить их точно, только то, какую сильную боль они причинили.

— Чертов проигрыш. Снова. Думаю, я застрял с тобой и твоей сестрой еще на некоторое время.

«Застрял с нами». Я горько нахмурилась. Нас никогда и нигде не хотели видеть, но это была боль моего прошлого. Я там больше не жила. И это казалось яснее, чем когда-либо, сейчас, когда я смотрела на девушку в воспоминании, вцепившуюся в столешницу с безнадежным выражением лица. Я больше не была ею. У меня была надежда. У меня были люди, которые хотели меня, и я хотела их в ответ.

Я свернула в следующий коридор, и изображение исчезло. Я поднялась по пандусу, стены, казалось, поворачивались вокруг меня в тоннеле, синие огни мигали, когда я направлялась к следующему дверному проему.

Я шагнула в следующий коридор, миновав длинный ряд зеркал на стене. Над ними были слова: «Кем ты хочешь быть?»

Каждое зеркало показывало меня как нечто другое. Я все еще была собой, но моя одежда, прическа и макияж менялись, когда я проходила мимо каждого из них. Смех вырвался из моего горла, когда я остановилась перед одним из них, изображающим меня в образе клоуна. В следующий момент я закрутилась в воздухе и превратилась в прекрасного белого Гриффона. В других у меня были рыжие волосы, черные, серебристые. Я была стриптизершей, раскачивающейся на шесте, потом воином с мечом. Наконец я встала перед последним зеркалом, и над ним загорелось слово «настоящее». Я была просто собой. И у меня это хорошо получалось.

Я прошла через другую занавеску и оказалась в комнате, сделанной из зеркал. Стены, пол, потолок — все было идеально отполировано и бесконечно отражало меня во всех направлениях. Я поспешила через нее, проскользнула в соседнюю комнату и обнаружила, что меня ждет последнее зеркало. Коридор был освещен слабым синим светом, и зеркало в конце казалось совершенно пустым.

Я подошла к нему, разглядывая надпись «будущее» над ним.

И нахмурилась, когда на дне его вспыхнуло пламя, клубок сине-красного огня. Наверху я поняла, что зеркало вовсе не было пустым. На нем было изображено ночное небо, а в центре его виднелась темная луна, которая, казалось, горела, как тлеющие угли. На ум пришли слова из дьявольской карты, которую Аструм прислал нам.

Ответ на ваш вопрос будет дан во время Лунного Затмения.

У меня была тысяча вопросов, но я надеялась, что один из самых важных прояснится завтра.

Зеркало внезапно превратилось в дверь, и свет стал ярче. Я повернула ручку и снова оказалась снаружи, свежий воздух обдувал мои щеки. Я улыбнулась женщине, присутствовавшей на аттракционе, и она немного зловеще помахала мне рукой, когда я уходила. Странно.

Я поежилась, направляясь вперед, чувствуя себя лучше после того, как отвлеклась, и решив остаться еще немного. «Кто сказал, что я не могу веселиться сама по себе?»

Я схватила горячее какао из бара и погрузилась в атмосферу, разглядывая киоски, полные безделушек и кристаллов. «Этот сукин сын Диего. Как он мог сказать такое обо мне и моей сестре?»

Мой Атлас запищал, и я достала его, наполовину надеясь, что Тори захочет встретиться, но сообщение было от Ориона.

Лэнс:

Я готов принести свои извинения.

Приходи в купол цирка через пять минут.

Нахмурившись, я убрала свой Атлас и нашла табличку, указывающую на купол цирка. Я подумала, чтобы не пойти, но мне было слишком любопытно, чтобы этого не делать.

Я следовала указателям, петляя по лабиринту тропинок к цирковому куполу. Он возвышался на краю Ярмарки — огромный пурпурно-красный купол с мигающими огнями на крыше. Огнедышащие артисты собрались снаружи, стреляя красочными вспышками пламени в небо.

Я последовала за очередью внутрь и обнаружила кольцо сцен. На каждой из них было странное действие, от акробатов, которые заворачивались в настоящие узлы, до иллюзионистов и прекрасных танцоров, прыгающих через огненные кольца собственного создания.

В задней части палатки собиралась толпа, и я нахмурилась, направляясь в ту сторону в поисках Ориона. Я двинулась сквозь толпу тел, найдя сцену с двумя огромными металлическими стульями рядом друг с другом и наручниками на руках и ногах.

Над сценой висела табличка с надписью «Оцепеневший Человек», а под ней была сверкающая корона, подвешенная в стеклянной коробке.

Мужчина в длинном черном пальто, под которым не было ничего, кроме блестящих синих шорт, выскочил на сцену, размахивая тростью.

— Добро пожаловать в Цирк дю Со-Фейри! Я ваш ведущий, Расти Стар. Соберитесь вокруг, у нас есть смелый участник за кулисами, который хочет сразиться с Оцепеневшим Человеком! — воскликнул он, и толпа разразилась одобрительными возгласами. При его словах на сцену вышел огромный мужчина размером с маленького слона, с обнаженной грудью и огромным животом, нависающим над поясом. Его глаза были пустыми, а лицо невыразительным, когда он сел на металлический стул слева.

Красивая женщина в бикини, инкрустированном драгоценными камнями, с огромным розовым пером, торчащим сзади из ее ягодиц, выскочила на сцену. Она пристегнула мужчину к стулу наручниками, ловкими движениями зафиксировав его запястья и лодыжки на месте.

— Пожалуйста, тепло поприветствуйте нашего бесстрашного участника, Лэнса Ориона! — Расти указал тростью на другую сторону сцены, и у меня отвисла челюсть, когда Орион вышел на платформу без рубашки с ухмылкой на лице.

Он сел на оставшийся стул, и девушка удержала его на месте с лукавой улыбкой. Он оглядел толпу, его взгляд остановился на мне, и он, казалось, расслабился, несмотря на свое нынешнее положение. Я вопросительно посмотрел на него, но он просто улыбнулся шире, когда девушка отошла и встала между ними туда, где из сцены выступал огромный красный рычаг.

— Если наш участник сможет победить Оцепеневшего Человека в этой опасной игре, он выиграет наш невероятный приз. Венец славы! — Расти указал на стеклянную коробку наверху, и она засветилась дождем золотых искр. — У Оцепеневшего Человека болевой порог выше, чем у любого, кто когда-либо выходил на эту сцену. Никто никогда не выигрывал корону, так будет ли наш последний участник чем-то отличаться?

«Болевой порог??» Я посмотрела на Ориона, качая головой, спрашивая: «какого черта ты делаешь?» своими глазами.

— Ты готова, Даймонд? — Расти спросил свою помощницу, и она кивнула, берясь за рычаг. Он повернулся к нам с маниакальным блеском во взгляде. — Каждое кресло подключено к увеличивающемуся потоку электричества. Тот, кто выйдет первым, проиграет игру.

«Подождите — что???»

— Все, что вам нужно сделать, это поднять руку, и поражение электрическим током прекратится, — сказал Расти, и смех наполнил воздух, когда Орион напряг мышцы против удерживающих его ограничений.

Расти захихикал.

— Хорошо, вы можете просто сказать, мистер Орион.

— Предполагаете, что я выйду первым, — сказал Орион с мрачной усмешкой.

Из толпы донеслось оханье.

— Не надо, — одними губами сказала я ему, качая головой, но он проигнорировал меня, откинувшись на спинку стула, как будто собирался пройти санаторно-курортное лечение.

— У нас очень уверенный конкурент, дамы и господа. Давайте посмотрим, как долго продержится его уверенность, — сказал Расти со злобной улыбкой, указывая на Даймонд. — Потяни за рычаг!

Она дернула его, и мое сердце дрогнуло. Орион вздрогнул, его руки сжались в кулаки, когда звук бьющей и потрескивающей энергии наполнил воздух вместе с грохочущей музыкой.

Оцепеневший Человек широко улыбнулся, совершенно не реагируя на электричество.

— Выше! — скомандовал Расти, и Даймонд потянула рычаг еще выше. Челюсть Ориона сжалась, а в глазах читалась боль, но он не закричал. «Это безумие!»

— Выше! — Расти прокричал снова, и Орион наконец издал вздох боли, но все равно не сломался. Он посмотрел прямо на меня, его мышцы напряглись, а плечи начали вздрагивать.

— Ты доказал свою точку зрения! — Я закричал, но он не прекратил это.

Оцепеневший Человек продолжал сидеть, даже без тени боли на лице. Орион, черт возьми, собирался умереть из-за чистого упрямства.

— Они даже не подключают тупого парня. Это все мошенничество, — сказал кто-то позади меня, и мое сердце упало в груди.

— Выше! — скомандовал Расти.

Орион взревел от боли, и паника охватила меня, когда я обернулась, чтобы посмотреть на человека, который говорил позади меня. Пара девушек в бикини собрались там, чтобы посмотреть. Это означало, что они работали здесь и также означало, что они, черт возьми, знали, что этот тупой парень не был подключен.

— Выше!

— Нет! — крикнула я, поворачиваясь обратно к сцене. Вены выпирали на руках Ориона, а грудь блестела от пота. Оцепеневший Человек взглянул на него, нахмурившись, как будто не видел, чтобы кто-то заходил в игру так далеко. В глубине души я знала, что Орион не остановится. Так что должна была что-то сделать.

Я протолкнулась сквозь толпу, проскользнула за кулисы в тень и направилась к занавесу. Там никого не было, поэтому я быстро поискала вилку, которую можно было бы выдернуть, чтобы остановить это безумие.

Я нашла то, что искала, и втянула воздух, заметив вилку для стула, которая не была подключена.

«Оцепеневший Человек, чтоб меня за задницу».

В момент безумия я подключила его к сети. Со сцены донесся крик боли, и я выскочила из-за занавеса, спеша в толпу.

— ОСТАНОВИТЕ, ОСТАНОВИТЕ! — Оцепеневший Человек закричал, и Расти в тревоге оглянулся на него.

— Даймонд! — рявкнул он, и она нажала на рычаг, чтобы выключить электричество. Орион набрал полную грудь воздуха, наклонился вперед, его руки сжались в крепкие кулаки.

Даймонд поспешила отвязать Оцепеневшего Человека, и он пронесся мимо нее со сцены, дрожа на ходу. Она двинулась, чтобы помочь Ориону, и я огляделась, отчаянно желая подойти к нему, но знала, что не смогу, когда на меня смотрит целая толпа людей.

— Наш первый победитель, дамы и господа! — Расти оправился от своего очевидного шока, и в воздухе раздались аплодисменты.

Орион, пошатываясь, поднялся на ноги, подняв руку, чтобы исцелить себя, и я расслабилась, когда боль в его позе утихла.

Расти применил магию к стеклянной коробке, чтобы опустить ее, затем с неохотой открыл ее и протянул Ориону.

— Поздравляю, — сказал он с улыбкой, которая была настолько явно фальшивой, что заставила меня икнуть от смеха.

Орион ухмыльнулся, принимая ее.

— А я было подумал, что эта все было подстроено.

— Никогда, — сказал Расти, прочищая горло.

Орион направился со сцены, и я двинулась сквозь толпу, чтобы попытаться найти его. Вереница учителей вошла в палатку, и я остановилась, повернувшись в противоположную сторону, мое сердце тревожно трепетало.

Мой Атлас запищал, и я достала его.

Лэнс:

Тебя подвезти домой?

Мое сердце бешено забилось, когда Вошер прошел мимо меня, направляясь прямиком к группе артистов в бикини.

Я быстро набрала ответ, нахмурившись, когда рука Вошера опустилась на одну из их голых спин.

«Бегите, спасая свою жизнь, девочки».

Дарси:

Ты что, с ума сошел???

Лэнс:

Да. Для тебя;) Поехали со мной.

Я тревожно постукивала ногой, злясь, но отчаянно желая тоже его увидеть.

Дарси:

Ладно, куда мне идти?

Лэнс:

За палаткой находится забор, который окаймляет дорогу. Подожди с другой стороны.

Я вышла из палатки, прикусив нижнюю губу, обошла ее сзади и обнаружила высокий деревянный забор на краю поля. В этом направлении не горел свет, и я была почти уверена, что меня никто не увидит.

Я посмотрела наверх и вытолкнула воздух из ладоней, поднимаясь над забором. Я приземлилась на другой стороне, слегка споткнувшись и улыбнувшись тому, как хорошо мне это удалось.

Вокруг было тихо, противоположная сторона дороги вела в густой лес. Уличных фонарей не было видно, и мое дыхание клубилось передо мной, как призрак в лунном свете.

Прошло несколько минут, прежде чем вспыхнули фары, и рядом со мной остановился модный красный Фаерарри. Окна были затемнены, но было совершенно очевидно, кому принадлежала эта машина. Пассажирское окно скользнуло вниз, и Орион наклонился, чтобы посмотреть на меня.

Я хлопнула по двери сбоку, мой гнев выплеснулся наружу.

— Как ты мог так поступить? Ты чуть не довел меня до сердечного приступа.

— Честно говоря, я чуть не довел себя до сердечного приступа, Голубок, так что можем считать это ничьей?

Я покачала головой, смаргивая эти проклятые слезы, которые продолжали накатывать на меня сегодня вечером. Затем пнула переднее колесо, и его брови сошлись вместе.

— Ты можешь перестать нападать на мою машину? Ей это не нравится, — я фыркнула, поворачиваясь к нему спиной и глядя на луну. Слезы размыли ее, превратив в пушистый белый комок ваты, и я потянула вниз рукав, чтобы вытереть их. Тень заполнила мое зрение, когда Орион пронесся передо мной с напряженным выражением лица.

— Я не хотел тебя расстраивать, — сказал он потерянно. — Я не очень часто извиняюсь. Это не очень-то по-фэйски. Разве я сделал это неправильно?

Я шлепнула его по груди, когда пролилась еще одна слеза. Он поймал ее у края моего подбородка, вытирая большим пальцем.

— Ты мог бы просто сказать эти слова, — прошептала я, еще раз шмыгнув носом, и он с надеждой улыбнулся мне, медленно входя в мое личное пространство.

— Мне жаль. — Он прижал руки по обе стороны от меня к машине, и у меня перехватило дыхание.

— Ты пахнешь, как она, — пробормотала я.

— Тогда заставь меня пахнуть, как ты, — скомандовал он, и я схватила его за лацканы, притягивая вниз, чтобы встретить мой рот. В нашем поцелуе был привкус слез и отчаяния. Боль между нами размылась посередине, а затем исчезла, как будто пришел дождь, чтобы смыть ее. Прощение никогда не было легким, но узел внутри меня наконец развязался, и я снова смогла дышать.

— Давай, — сказал он, отступая назад. — Этот вечер еще можно спасти.

— Я бы хотела, чтобы мы могли вместе остаться на Ярмарке. — Я нахмурилась.

— Хорошо…Я слышал, что еще одна Ярмарка появилась в моей спальне эту ночь, — поддразнил он.

Смех вырвался из моего горла, и Орион ухмыльнулся, заправляя прядь волос мне за ухо.

— Если хочешь вернуться и найти своих друзей, я пойму. — Он сжал мою руку, и я переплела свои пальцы с его.

— Хм, ну, мне очень нравится, как звучит эта другая Ярмарка развлечений. Там есть американские горки?

— Нет, но есть скольжение и выскальзывание? — он предложил.

Я засмеялась, когда Орион открыл дверь, и я упала на сиденье. Я подняла окно, когда он захлопнул дверь, и он на полной скорости прыгнул на водительское сиденье. Между нами воцарилась тишина.

Тяжелый стук моего сердца был достаточно громким, чтобы я могла его услышать, не говоря уже об Ориона с его сверхзвуковыми ушами. Я облизнула губы, когда он отъехал по дороге, борясь со своими эмоциями.

— Где Фрэн? — легкомысленно спросила я.

Он усмехнулся.

— Знаешь, она бы действительно убила тебя, если бы услышала, что ты ее так называешь.

Я пожала плечами. «Она может попытаться».

— Ее вызвали на работу. Очевидно, в восточной Тукане видели нимфу. Анонимный звонивший был очень настойчив, — сказал он, невинно наклонив голову, и у меня отвисла челюсть.

— Ты этого не сделал?

— Я. — Он рявкнул смехом. — Где Поларис? — спросил он, понизив голос, едва скрывая горечь в своем тоне.

— Мы поссорились, — коротко сказала я, и при этом воспоминании у меня в животе закрутился нож.

— Из-за чего? — спросил он, протягивая руку и кладя ее мне на колено. Даже сквозь колготки я почувствовала обжигающий жар его кожи, и мое тело отреагировало приливом адреналина.

— Из-за тебя, — призналась я.

Он бросил на меня обеспокоенный взгляд.

— Он ничего не знает, не так ли?

— Конечно, нет, он просто думает, что я влюблена в тебя и что выгляжу жалко из-за этого. И, очевидно, шлюха.

Его хватка на моем колене усилилась, и искры пробежали под моей кожей.

— К черту этого пацана, я порву его, когда увижу его в следующий раз, — прорычал он.

— Я могла бы присоединиться к тебе в этом. — Я положила свою руку на его, и он обернул свою ладонь вокруг моей.

— Ты замерзаешь. — Он выпустил волну теплого воздуха, которая окатила меня и напомнила мне о той ночи, когда я появилась в его доме насквозь мокрая. Орион свернул на темную дорогу, где деревья склонялись над головой, создавая длинный туннель, тянувшийся, казалось, на многие мили.

— Так теперь ты простила меня? — спросил он с весельем в голосе.

— Технически ты должен был извиниться перед моей сестрой, — указала я, и он недоверчиво посмотрел на меня.

— Клянусь звездами, неужели мне снова придется казнить себя на электрическом стуле из-за Тори Вега? — Я рассмеялась. — Ты знаешь, что этот Оцепеневший Человек не был подключен к сети, верно?

— Ну, так и было, пока я сама его не подключила.

— Что? — выдохнул он.

— Да. — Я сжала его пальцы.

Орион съехал на обочину, и мои брови взлетели вверх, когда он потащил меня вперед и прижался своими губами к моим. Я была наполовину задушена ремнем безопасности, и он быстро отстегнул его, мое сердцебиение участилось, когда его язык проник мне в рот. Я вскарабкалась к нему на колени с приливом возбуждения, оседлав его и вцепившись руками в его волосы, пока поглощала его поцелуй. Его руки скользнули мне под платье, и я подтолкнула его, приподняв бедра, теряясь в том, как сильно я его хотела.

Глубокое рычание вырвалось из его горла, когда он обнаружил, что его путь преграждают мои колготки. Он проделал в них дырку между моими бедрами, и я втянула воздух от удивления.

— Орион! — Я засмеялась, но мой смех превратился в стон, когда он нашел путь к моим трусикам и засунул пальцы внутрь меня. — Ты должен мне новую пару, — сказала я, затаив дыхание.

— Я куплю тебе совершенно новый гардероб, если ты снова издашь этот звук.

— Какой звук? — Я тяжело дышала, и он сильнее сжал пальцы, сорвав с моих губ нуждающийся стон.

— Этот, — пробормотала он, перемещая свободную руку между нами, чтобы расстегнуть джинсы.

Я выгнулась дугой вверх, чтобы дать ему место, и моя голова ударилась о крышу. Мы оба рассмеялись, и он убрал руку из моих колготок, стягивая мое платье через голову.

— Давай избавимся от этого. — Он разорвал колготки пополам, и я ахнула, когда он снял их с моих ног.

— Эй, как насчет того, чтобы порвать кое-что из твоей одежды? — Я потянула его за рубашку, и он поймал мои запястья с озорной ухмылкой.

Его глаза скользнули по моему почти обнаженному телу и кружевному красному нижнему белью, в котором я была, посасывая нижнюю губу.

— Я скучал по этому. — Он поцеловал мою ключицу, и под его губами пробежали мурашки. — И этому. — Он накрутил прядь моих волос на палец и тоже поднес ее к губам. — И этому. — Затем сжал мою грудь, и я хихикнула. — Хм… все же кое-чего не хватает.

— Чего? — Я нахмурилась.

Он потянулся за свое сиденье и достал корону, которую выиграл на Ярмарке, и надел ее мне на голову. Я улыбнулась так широко, что у меня заболели щеки.

— Лучше, — сказал он, его глаза закрылись, когда он положил руки на мои бедра и притянул меня ближе.

— Если будешь повсюду надевать короны мне на голову, у тебя будут проблемы, — поддразнила я, и его рот искривился.

— Хорошо, давай тогда никому не скажем, — сказал он, наклоняясь, чтобы поцеловать меня в шею.

Я начала расстегивать его рубашку, страстно желая ощутить прикосновение его плоти к моей. Наши движения становились все более неистовыми, а его поцелуи превращались в укусы, его пальцы сжимались, в то время как я царапала его грудь, чтобы расстегнуть пуговицы, и, наконец, натянула рубашку на его атлетические плечи.

Он потянул мой лифчик вниз, чтобы освободить мою правую грудь, его рот обхватил мой затвердевший сосок и заставил меня содрогнуться от удовольствия. Тугой комок желания вырос в низу моего живота, и я перекатила бедра по его промежности, его возбуждение упиралось в мои трусики. Он одобрительно застонал, сильнее посасывая мою чувствительную плоть.

Я приподнялась на коленях, чтобы освободить его от штанов, и моя задница врезалась в руль, выключив клаксон.

Я фыркнула от смеха, и Орион снова потянул меня вперед за бедра, чтобы прекратить шум.

— Это намного сложнее, чем я ожидала, — пошутила я, и он дьявольски ухмыльнулся мне.

— Хотя это определенно того стоит. — Он освободился от своих боксеров, отодвинув мои трусики в сторону, и все веселье исчезло, когда он притянул мои бедра к себе.

Я прижалась лбом к его лбу, вдыхая, когда он толкнулся в меня. Он зашипел сквозь зубы, когда я опустилась на него, постанывая, пока заполнял меня дюйм за дюймом.

Я начала двигаться на нем верхом, и он целовал меня в губы, пока я извивалась у него на коленях, наслаждаясь невероятными ощущениями, которые доставляло мне его тело. Его пальцы впились в мои бедра, толкая меня вниз на него в восхитительном ритме. Я вытянула шею, положив руки ему на плечи, когда взяла то, в чем так отчаянно нуждалась, от его плоти.

— Не борись со мной снова, — потребовал он, его зубы царапали мое ухо.

— Не давай мне повода. — Я вонзила ногти в его плечи, заставляя его стонать и сильнее толкаться между моих ног. Одно мое колено ударилось о стояночный тормоз, а другое врезалось в дверь, но меня не волновали синяки. Я бы приняла их все в качестве платы за это блаженство.

Мои бедра ускорились, чтобы встретиться с его, и мы погрузились в потный, задыхающийся клубок конечностей и бессмысленных поцелуев. Он запустил одну руку мне в волосы и потянул так сильно, что стало больно.

— Это за Поляриса, — прорычал он, когда я взвизгнула.

Я так сильно царапнула ногтями его грудь, что пошла кровь.

— Это за Фрэн. — Он удивленно посмотрел вниз, затем издал задыхающийся смешок. — Мне нравится, когда ты злишься.

— Но давай не будем делать это привычкой, — выдохнула я.

— Договорились, — простонал он, снова входя в меня.

Я прижала одну руку к окну, мой позвоночник выпрямился, когда между моими бедрами возникло сильное давление. Рука Ориона прошлась по изгибу моего позвоночника, прежде чем прижать меня к себе, заставив меня кончить. Удовольствие каскадом пронеслось через меня, как взрывающаяся радуга, и я прильнула к нему, когда он входил в меня все сильнее и быстрее, находя собственное наслаждение, бормоча мое имя в глубине своего горла.

Мои ноги дрожали, когда я спустилась с высоты, упав на него и лишилась всей энергии в своем теле. Я положила голову ему на плечо, наше дыхание было обжигающе горячим, заставляя окнах вокруг нас запотеть.

Он провел пальцами вверх и вниз по моим обнаженным бедрам, моя кожа была слишком чувствительна к нему. И приподнял мой подбородок, целуя меня так сладко, что казалось, будто мои губы покрыты сахаром. Моя рука легла ему на грудь, где его сердце билось, как крылья могучей птицы, и я улыбнулась, почувствовав, как этот грозный человек борется за дыхание из-за меня.

Я слезла с него на свое место, найдя корону в пространстве для ног, куда она в какой-то момент упала. Мы оба одевались молча, но продолжали ловить взгляды друг друга и обмениваться ухмылками.

Когда я привела себя в порядок — если не считать отсутствия колготок, — Орион завел двигатель и поехал дальше по дороге.

— Итак, ты получила какую-нибудь информацию от Полариса во время вашего свидания? — он спросил.

— Ты никогда не успокоишься по воду этого, не так ли? — Я издевалась.

— Меня просто бесит, что ты можешь выходить на публику с ним, а не со мной.

— Ну, вот как это бывает, — вздохнула я, поворачиваясь, чтобы посмотреть в запотевшее окно рядом со мной. Я нарисовала на нем сердитое лицо и написал над ним Орион.

Он оглянулся, выдавив улыбку.

— Так вот как я выгляжу для тебя?

— Не совсем. — Я добавила сердитые брови и клыки, поворачиваясь, чтобы нахально ухмыльнуться ему.

Он засмеялся, и я удовлетворенно улыбнулась.

— Диего почти ничего не говорил о своем дяде, только то, что он мудак. И что его мать и отец иногда уходят с ним, чтобы помочь с его «работой». — Я пожала плечами. — Это полезно?

Орион на мгновение замолчал.

— Да, это дает мне еще парочку фейри для изучения. Как бы мне ни было больно это говорить, я был бы признателен, если бы ты продолжала проводить с ним время. Посмотрим, что еще он скажет о них. Но никаких свиданий.

— Ну, это будет довольно сложно, так как я сильно зла на него, и предполагаю, что он тоже.

— За что он на тебя разозлился?

— Я дала ему пощечину, — призналась я.

— Хорошо, — прорычал он. — Но он заслуживает большего за то, что назвал тебя шлюхой.

— Вообще-то…Я дала ему пощечину до того, как он это сказал. — Я вцепилась пальцами в юбку, когда ярость вспыхнула во мне при этом воспоминании.

— Почему? — спросил Орион.

— Он сказал, что хотел бы, чтобы ты умер, когда напали нимфы, — выдавила я, мое горло сжалось.

Орион крепче сжал руль.

— Я собираюсь убить его.

— Ты не можешь. Он поймет, что я тебе сказала. И я не совсем отрицала, что у меня к тебе что-то есть, если ты придёшь за ним, он может понять, что между нами что-то есть.

— Что у тебя есть ко мне? — Он бросил на меня озорной взгляд.

— Это будет звучать безумно, — медленно сказала я.

— Мне нравится безумие. Разве ты не поняла, когда я пытался поджарить себя?

— Обещаешь, что не будешь смеяться? — спросила я, чувствуя, как жар заливает мои щеки.

— На звездах.

Я кивнула, глядя в окно, чтобы мне не пришлось видеть его реакцию, когда я сказала ему.

— Когда мы были в битве и ты был при смерти, я почувствовала себя обязанным спасти тебя. Как будто… если бы я этого не сделала, часть меня тоже умерла бы. И с тех пор эта часть меня становится сильнее, как будто она стала осязаемой вещью, которая живет во мне. Я никогда раньше не была ревнивым человеком, но когда вижу тебя с Франческой, я словно превращаюсь в животное, у которого нет ничего, кроме основных инстинктов. — Мои щеки горели все жарче, и я не осмеливалась взглянуть Ориону в лицо, не зная, почему открывала ему свою душу прямо сейчас. Я редко кому доверяла настолько, чтобы излить им свое сердце, но всегда хотела этого с ним. — Я же говорила тебе, что это безумие.

Он взял меня за руку, переплел свои пальцы с моими и прижался губами к тыльной стороне моих пальцев. Я случайно взглянула в его сторону, и мое сердце бешено заколотилось, когда я не нашла в его глазах ничего, кроме счастья. Затем он сказал слова, которые заставили мое сердце сиять, как луну.

— Хорошо, потому что я тоже это чувствую.

Калеб

Я вел свою машину по дороге, краем глаза наблюдая за Тори на сиденье рядом со мной, пока она поправляла свою чертову помаду, как будто у нас только что не было самого сумасшедшего гребаного спора в моей жизни на склоне горы. Что-нибудь когда-нибудь беспокоило эту девушку? Или она действительно просто прошла через столько дерьма в своей жизни, что то, что только что произошло между нами, даже не имело для нее большого значения?

Я не знал. И я не мог этого понять. Она была закрытой книгой, и это сводило меня с ума. Девушки обычно преследовали меня, но с ней я, честно говоря, чувствовал, что она даже не интересовалась половину времени. Что не имело смысла, потому что я был чертовски веселым, а секс был чертовски умопомрачительным, так чего же еще она вообще хотела?

Ее окно было открыто, и она все еще не пристегнула ремень безопасности. Что она имела против ремней безопасности? Клянусь, у этой девушки было больше загадок в ее предпочтениях, чем у меня за всю мою жизнь.

Мы повернули в сторону ярмарки, и тротуары медленно заполнились людьми. Я нажал кнопку рядом с собой, чтобы закрыть ее окно, и она бросила взгляд в мою сторону краем глаза, ее пальцы согнулись, как будто она хотела нажать кнопку, чтобы немедленно опустить его снова. Но если она не хотела, чтобы ее лицо было по всему завтрашнему «Целестиал Таймс», тогда ей лучше было бы спрятаться за тонированными окнами.

Я проехал прямо мимо знака «проезд транспортных средств запрещен» и продолжал двигаться мимо толп людей, идущих на ярмарку пешком, пока не повернул направо у ворот, где уже были припаркованы машины других Наследников. Охранник неодобрительно посмотрел на мою машину, его губы сжались в тонкую линию, но он не сделал никакой попытки подойти и сказать мне, чтобы я ее убрал. Если бы он хотел, чтобы я это сделал, ему пришлось бы заставить меня, и он знал, что недостаточно силен для этого.

— Полное раскрытие, пресса узнает мою машину. Ты хочешь попозировать для фотографий или позволишь мне унести тебя подальше от них? — спросил я, поворачиваясь, чтобы посмотреть на Тори, и заглушил двигатель.

Она выглянула через тонированное стекло, и я проследил за ее взглядом. Конечно же, я заметил нескольких папарацци с камерами, которые уже с надеждой наблюдали за машиной.

— Ну, поскольку пресса, похоже, думает, что я сексуально зависимая, тебе может быть нехорошо, если тебя увидят со мной, — прокомментировала она. — Они подумают, что ты мое последнее завоевание.

— Так и есть, — сказал я с усмешкой, которая вызвала у нее смех. — Означает ли это, что ты принимаешь мое предложение отнести тебя?

— Я думаю, да. — Тори посмотрела на меня, ее взгляд скользнул вниз к моей груди, когда она поджала губы.

Я тоже посмотрел вниз и выругался, заметив пятна крови по всей моей белой футболке. Девушка чертовски сильно ударила меня этой веткой. Было довольно жарко.

— Похоже, ты грязный едок, — поддразнила она. Ее пальцы рассеянно коснулись шеи там, где я ее укусил, посылая молнию энергии прямо через мое тело к члену.

Я прочистил горло, заглядывая в заднюю часть машины, как будто мог найти что-то в крошечном пространстве между сиденьями, во что можно было бы переодеться. Я заметил свою куртку для питбола и подцепил ее, натянул на плечи и застегнул молнию, чтобы скрыть пятна крови. Я также нашел там ее Атлас и вернул его ей, не упоминая о том, что «я выхватил его, как сумасшедший», ранее.

Темно-синяя куртка была отделана серебряными полосками, а на спине блестящими серебряными буквами было написано мое имя. Это было едва уловимо, но меня все равно всегда узнавали, куда бы я ни пошел, так что особой разницы это не имело.

— Ты выглядишь как актёр из «Бриолина», — сказала Тори, ухмыляясь мне.

— Ты что-то имеешь против того, чтобы быть моей Сэнди? — спросил я, отстегивая ремень, когда наклонился над ней, чтобы открыть ее дверь.

Она фыркнула от смеха, когда я обхватил ее руками за талию, не дав на это ответа. Но я был совершенно уверен, что это фырканье означало, что она не считает меня таким уж Дэнни. «Справедливое замечание». Он никогда не похищал Сэнди и не высасывал из нее кровь, как серийный убийца. Или, наверное, Сэнди никогда бы не смогла справиться с таким мужчиной, который сделал такое, так что я предположил, что Тори тоже не была такой уж Сэнди. Если не считать кожаной куртки и обтягивающих джинсов, жаль, что они тоже не были кожаными…

Дверь открылась, и я выпрыгнул из машины, руки Тори обвили мою шею, а ее теплое тело прижалось к моей груди.

Я использовал свою вампирскую скорость, чтобы проскочить прямо через ворота, бросив горсть аур в киоск, чтобы покрыть наш входной взнос, прежде чем папарацци смогли сделать какие-либо снимки нас. Я нырнул в толпу, проносясь между киосками и аттракционами, пока не заметил Сета, Дариуса и Макса, направляющихся к аттракциону на бревнах.

Я остановился в нескольких метрах от них, окликая их, чтобы они знали, что я здесь.

Тори выскользнула из моих объятий, бросила единственный взгляд на парней и повернулась к ним спиной, прежде чем уйти.

Все трое напряглись, уставившись на меня с вопросами в глазах, на которые нужно было ответить, прежде чем я смогу провести вечер с Тори.

Я поднял палец к парням и бросился за Тори, поймав ее за руку и заставив остановиться. Мой взгляд зацепился за ее губы, которые она выкрасила в кроваво-красный цвет, и мне пришлось подавить желание поцеловать ее.

— Мне нужно поговорить с другими Наследниками на секунду, подожди меня, хорошо?

— Конечно, — сладко ответила она. Слишком чертовски мило. — Я пока осмотрюсь.

Я на мгновение прищурился, глядя на нее, но не мог понять, ее позиции, поэтому поцеловал в щеку, прежде чем вернуться к другим Наследникам.

— Отличная работа, Кэл, похоже, ты действительно напугал ее до смерти в горах, — саркастически сказал Макс, когда я остановился перед ними.

Я знал, что это произойдет, когда отказался от плана выбить из нее признание и оставить одну на той горе. Это не входило в планы, которые мы строили для того, что будет после Часа Расплаты, но я был так зол из-за ерунды с Пегасексом, что настоял на том, чтобы порвать с ней, и хотел, чтобы она точно знала, почему. Другие Наследники не выдвигали особых аргументов против этого, а Дариус был полностью за. Что не было неожиданностью, потому что он ясно дал понять, что моя связь с Тори разозлила его чем-то хроническим, и он явно был рад, что я собираюсь сделать. Только теперь это было не так. И один взгляд на его лицо дал мне понять, что он чертовски не рад этому.

Это было абсолютно моим планом вплоть до того момента, пока я не поднял ее туда и не посмотрел ей в глаза. Я думал, она сломается, когда я ее толкнул. Думал, она будет плакать, или умолять, или… что-то в этом роде. Но она просто посмотрела мне в лицо и солгала. Она даже не потрудилась хорошо солгать. Она знала, что я ее поймал, и просто владела этим знанием. Давила на меня в ответ и заставляла что-то с этим сделать или отпустить. И это было так чертовски горячо, что я выбрал вариант Б. Я не знал, что такого было в Тори Вега, но я быстро становился зависимым от нее.

— Да, эмм… — Я взглянул на Тори, когда она начала разговаривать с какой-то девушкой, продававшей сверкающие воздушные шары в форме различных Орденов. — Я отвел ее туда и сделал то, что сказал, но…

— Но потом она начала сосать твой член, верно? — спросил Сет с ухмылкой. Дариус зарычал на него, и я рассмеялся.

— Нет. Она ни в чем не призналась, — сказал я. — И я подумал о том, чтобы оставить ее там, наверху, в темноте, и просто не хотел этого делать. Нам нужно убедиться, что они не претендуют на свой трон, но мы не должны быть полными придурками в процессе. И если я забуду тот факт, что она Вега, тогда у меня не будет никаких причин продолжать встречаться с ней, — сказал я, зная, что эти слова проклянут меня, но, черт возьми, это была правда.

— Но она Вега, — огрызнулся Дариус, как будто это было единственное, что имело значение. И, может быть, так оно и было. Или, может быть, так и должно было быть.

— Да. Что ж, а я Альтаир. И я не делаю то, что мне говорят, так что можешь отложить свою лекцию, — огрызнулся я в ответ.

— Ты уверен, что знаешь, во что ввязываешься с ней? — спросил Макс, придвигаясь ближе ко мне. — Это больше не просто вожделение, которое ты испытываешь.

Дариус снова зарычал, и Макс переключил свое внимание на него, его брови резко сошлись вместе.

— Эта девушка — проблема, — мрачно сказал Макс, его глаза метались между мной и Дариусом, когда он питался эмоциями, бурлящими вокруг нас.

— Пфф, может быть, мне нравятся неприятности. Это не значит, что я собираюсь забыть то, что важно для нас. Или Солярии, — твердо сказал я, и Макс кивнул, расслабляясь, когда прочитал мои эмоции по этому поводу.

— Так что продолжай трахать ее, если это то, чего ты хочешь, — сказал Сет, пожимая плечами и проводя рукой по своим длинным волосам. — Просто до тех пор, пока это ничего не меняет.

Дариус выглядел так, словно изо всех сил старался ничего не добавить по этому поводу, и я решил не дразнить его. Если бы он хотел идти против Тори, то не я стоял у него на пути; он был тем, кто заставил ее ненавидеть его так, как она ненавидела его. И если у него была какая-то другая причина возражать против того, что я решил сделать, то ему решать, говорить мне об этом или нет.

— Этого не произойдет, — твердо ответил я. — Час Расплаты в любом случае завтра, есть вероятность, что она не справится. Но даже если справится, у нас есть получше планы поставить Вега на место, чем то, что я разобью ей сердце.

Сет фыркнул от удовольствия.

— Не думаю, что когда-либо была большая вероятность, что ты справишься с этим, — сказал он, кивая на что-то за моим плечом.

Тори только что подошла, чтобы занять очередь в кабинке для поцелуев Сирен. Парень, который притянул ее в свои объятия, был без рубашки и сложен как танк. Он начал что-то говорить ей, что заставило ее рассмеяться достаточно громко, чтобы мы это услышали. Она еще не поцеловала его, и я не собирался позволять этому случиться.

— Неужели она все еще не может отбиться от Сирены? — рявкнул я, направляясь к ней с другими Наследниками на буксире. Раздражение скользнуло под мою кожу, что она даже не научилась поддерживать такой базовый ментальный щит.

— Он не использует силу на ней, — небрежно сказал Макс, и я обернулся к нему, нахмурившись.

— Что ты имеешь в виду? — потребовал я.

— Я имею в виду, что твоя маленькая Вега решила подняться туда без необходимости применять к ней какую-либо силу, — сказал Макс с ухмылкой. — Может быть, у нее больше шансов разбить тебе сердце, чем наоборот.

Я выругался на него, когда бросился вперед, чтобы помешать этому мудаку Сирене прикоснуться к ней, но Дариус добрался туда первым.

— Отвали, — прорычал он придурку из кабинки для поцелуев, и Сирена мгновенно сделал, как ему было сказано, отодвинувшись от Тори, как будто она была заразной.

Дариус схватил Тори за руку и оттащил ее от кабинки, пока она пыталась оторвать его пальцы от себя. Он подвинул ее, чтобы поставить перед собой, и она агрессивно оттолкнула его руку.

— Что, черт возьми, ты думаешь, ты делаешь? — она выплюнула, глядя на него с такой злобой во взгляде, что я остановил свое продвижение к ним.

— Чтобы ты не поставила себя в неловкое положение и не попала завтра в прессу с рассказом о том, как тебе приходится платить за поцелуи, а также за сексуальную зависимость, — язвительно ответил он. — Не за что.

— Я спрашивала его о том, для какой благотворительной организации будка поцелуев собирает деньги, — мгновенно ответила она. — Я не плачу за гребаный поцелуй. В отличие от тебя, и не просто трачу все на себя, живя на папину кредитную карточку. К тому же у меня есть очень щедрая стипендия и гребаная совесть, и я пыталась сделать что-то приличное. О чем, я думаю, ты ни черта не знаешь.

Дариус бросил взгляд через плечо на вывеску, объявляющую о том, что будка поцелуев собирает средства на благотворительность, и я неловко поерзал, читая ее. Приют «Пропавшей Луны».

Тори и ее сестра были сиротами дважды, и хотя я никогда не слышал от нее никаких подробностей об их детстве, я знал, что там не были только солнечный свет и розы.

Когда мы повернулись к Тори, она уже ушла.

— Отличная работа, чувак, — огрызнулся я на Дариуса, протискиваясь мимо него, чтобы догнать ее.

— Ты тоже собирался врезать этому мудаку, — крикнул он мне вслед, но я проигнорировал его. Отчасти потому, что он выводил меня из себя в последнее время. В основном потому, что он был прав, и мне просто повезло, что Дариус добрался туда первым.

Следуя за ней, я вытащил свой Атлас из кармана и отправил быстрое электронное письмо семейному адвокату, попросив ее сделать пожертвование в детский дом «Пропавшая Луна» из моего целевого фонда и попросив ее прислать мне подтверждение как можно скорее.

Я поймал Тори, когда она приблизилась к стойке с игрой «поймай утёнка», и развернул ее лицом ко мне.

— Знаешь, у тебя тоже есть несколько по настоящему надоедливых друзей, — сказал я, прежде чем она успела что-то ответить.

— О да? — спросила она, закатывая глаза. — Держу пари, ты даже по имени никого назвать не сможешь из моих друзей.

— Дарси, — быстро сказал я, и ее губы дрогнули от удовольствия.

— Назови еще пять, и я сниму тебя с крючка за твои идиотские ассоциации.

— Да ладно, мы оба знаем, что у тебя нет больше пяти друзей. Ты не такая уж симпатичная, — поддразнил я и получил в ответ широкую улыбку.

— Тогда три, и можешь назвать свой приз, — предложила она.

— Грас, — мгновенно сказал я, широко улыбаясь.

— Мне нужно полное имя для приза.

— Джеральдина Грас, — сказал я с энтузиазмом. Я даже не мог по-настоящему утверждать, что мне не нравится эта девушка, она была чертовой машиной на поле для питбола, и, по крайней мере, соответствовала своим убеждениям. Она была открытой книгой. Правда, открыта она была на странице, которая мне не очень нравилась, но, по крайней мере, я мог сказать, что она не была коварной задницей, как многие фейри, которых я знал. С ней ты точно понимал, где находишься, не задумываясь об этом.

— Это один, — уступила Тори.

— И, э-э-э… — Я провел рукой по волосам, но обнаружил, что локоны липкие от засохшей крови, когда это сделал. Я раздраженно опустила руку, надеясь, что это не было заметно. Я вытер кровь с лица в машине, но она не сойдет с моих волос без душа. — Ты знаешь… малышка с красивой попкой и стрижкой «пикси». Кажется ее зовут…Соранж?

— Совсем нет, — засмеялась Тори, и я понял, что снова заполучил ее.

Я воспользовался своим преимуществом и поймал ее за руку, переплетая свои пальцы с ее, когда потянул на прогулку. Я чувствовал, что парни наблюдают за нами, но сейчас не мог иметь с ними дело. Сегодня вечером я положил глаз на Тори Вега и не собирался позволять ей ускользнуть.

— Хорошо, это два, — сказал я, игнорируя закатывание глаз, которое получил за то, что посчитал Соранж победой. — Ааааа и…парень в шапке.

На это Тори от души рассмеялась, и я повернулся к ней, захватывая ее губы своими, прежде чем она смогла остановить меня.

Она не сильно сопротивлялась, ее губы прижались к моим, когда она поддалась жару между нами, и я прижал ее спиной к стойке с «поймай утёнка». Ее губы приоткрылись для меня, и я обхватил ее руками за талию под кожаной курткой, чувствуя мягкую кожу ее живота, такую теплую под моими ладонями.

Ребенок выругался на нас, когда я толкнул его локтем, и случайно заставил упустить свою утку, которая сердито крякнула, когда заклинание выпустило ее, и она отлетела.

Тори прижала меня к себе, и я драматически вздохнул, когда она отодвинулась, но позволила мне снова взять ее за руку, когда я пошел рядом с ней.

Я оглянулся через плечо и обнаружил, что Дариус хмуро смотрит на нас — никаких сюрпризов — Макс сложил руки на груди, наблюдая за нами, а Сет изобразил, как бьет меня хлыстом. Я даже не был уверен, что смогу отрицать это в данный конкретный момент. Тори Вега действовала мне на нервы, и я не был уверен, что смогу что-то сделать, чтобы остановить это. Я пожал плечами другим Наследникам, как будто мне было насрать, что они думают, что в любом случае было в основном правдой, и отвел Тори от них в толпу.

— Так что же я получу в качестве своего приза? — небрежно спросил я, разглядывая ярко раскрашенные прилавки и продавцов, торгующих всевозможными странными и удивительными вещами.

Тори впитывала все с широко раскрытыми глазами, и на ее губах играла улыбка, которая на самом деле заставляла ее выглядеть невинной на этот раз.

— Ты только что получил свой приз, — пренебрежительно сказала она.

— Ты бы все равно позволила мне поцеловать тебя! — Я запротестовал.

— Вряд ли, — поддразнила она.

Ее взгляд упал на парня, продававшего яркие палочки сахарной ваты, и я понимающе потянул ее к нему. Я заказал ей одну и бросил парню двадцатку, когда он попросил две ауры, снова уводя Тори, не потрудившись дождаться сдачи.

Тори приподняла бровь, глядя на меня, когда откусила кусочек своей сахарной ваты, которая меняла цвет с розового на голубой и сиреневый, пока она ее держала.

— Зачем ты это сделал? — спросила она меня, оглядываясь на продавца, который улыбался, как будто этот жест только что сделал ему день.

Я пожал плечами.

— Эти деньги для меня ничего не значат, но они делают его счастливым. Почему бы и нет?

— Иии? — подтолкнула она, ее глаза разглядывали меня, как будто ей было чертовски легко меня прочитать.

Я вздохнул.

— И это не повредит моей репутации, если люди будут думать обо мне как о великодушном. Когда однажды я буду заседать в Совете Целестиалов и приму какое-нибудь решение, из-за которого друзья этого парня разозлятся, он будет там и скажет: — Однажды я встретил Калеба Альтаира, он был чертовски порядочным — дал мне восемнадцать долларов чаевых на сахарную вату.

— Вот оно что, — сказала она с довольной ухмылкой, откусывая еще кусочек.

— Это все равно приятно делать, — запротестовал я. — Скрытые мотивы в сторону.

— Конечно, — согласилась она, как будто не соглашалась, а может, и соглашалась, я, черт, не мог сказать, и она уже снова уходила.

Мой Атлас запищал у меня в кармане, и я вытащил его, ухмыляясь электронному письму от семейного адвоката.

— Я подумал, что наверстаю упущенное за всю эту историю с кабинкой поцелуев, — сказал я, протягивая ей электронное письмо, чтобы она посмотрела.