Через тернии в Бездну

Глава 8. Кошмары крепчают

После тяжкого месяца возни — приходилось договариваться со столичными Знающими Людьми — Лайра наконец позволила себе расслабиться. Собрала шестерых друзей, откупорила лучшие вина с дворцовых погребов — и устроила пьянку… Перед рассветом к ней снова явилась Ведьма. Нужно сказать, что за многие месяцы походной жизни Лайра привыкла спать в шатре. И теперь каменные стены казались ей чем-то вроде гробницы.

— Замуровали, — прошептала она проснувшись. Встала, размялась, сладко потянулась… За окном — самая слепая, самая тихая, самая таинственная ночь — время перед рассветом. Ветерок играл шторами…

Лайра огляделась. Золотые фигурки-обереги, цветной мозаичный пол. Стены украшены изящной каменной резьбой. Потрогала её рукою — холод.

— Ну, точно гробница. Как их папа описывал… Зато никакая тварь не пролезет! Всё ж таки Дворец, всё охраняется. И седьмой этаж. Хорошо.

— Для истинной дружбы преград не существует! — просипел поганый голос, и воительница сразу схватилась за кинжал. Ибо всё поняла. Не поняла лишь одного — откуда угроза?

— Выползай, мерзость, разберёмся, — дерзко сказала она.

— Пора каяться в грехах! Обрати лицо к Небу! — молвила сущность.

— Что?

— Погляди вверх!

Змея возлежала на потолке, словно это был пол. Полностью белая, с совершенно черными глазами — ни зрачков, ни белков. Язычок шевелился, ловя запах лайриного страха. «Конец! Прощай мир». Воительница не умела драться с врагами, что нападают сверху. К тому же опешила… Змея прыгнула, обвилась вокруг шеи, и ужалила. Упав, и корчась от вяжущей ледяной боли, Лайра завопила — змея скользнула в разинутый рот.

— Умница, огромные успехи, — заметила Ведьма, восседая в облаке мертвенно мерцающего тумана. Карга стала больше чем в минувший раз — размером с дом. Вокруг — мрак и тишина, холод и пустота. «Милое место» — подумала Лайра, пожалев, что не может говорить. Ведьма между тем продолжила:

— Мои дары привели тебя к победе! — сказала она. — Надеюсь, небольшие проблемы со здоровьем не доставили много хлопот? Ведь правда? Ну, что-ж! Как говорится: чрез тернии к звёздам. Шипы царапают кожу, сочится кровушка, боль проникает в сердце — но оно того стоит! Ты хочешь стать императрицей, и идёшь к цели, устилая путь трупами. Готова плакать от боли — но именно боль делает тебя сильнее, заставляет продолжать идти!

Ладно, — ведьма сплюнула. — Хватит болтовни. Мы, пожилые люди такие: любим пространные рассуждения… Ближе к делу. Ты — хранительница трона, но никто не признает тебя Императрицей, пока не приберёшь к рукам всю Империю. Южно-кузунийские земли ещё не познали твоей нежной тирании. И, как ни странно, не хотят её познавать! Там ты встретишь достойных врагов, которые, как известно, лучше пустых друзей… Для победы понадобится ПОМОЩЬ. Прими же мои новые дары, которые приведут к новым проблемам со здоровьем, к кое-каким неудобствам… однако, можешь мне поверить, они стоят того. Помни о благодарности!

Лайра, собрала всю ненависть — всё омерзение — и весь ужас в кулак, и «разорвала обет молчания», потрясла пустой мир воплем:

— Змеюка! Будет тебе благодарность! Придёт время! Я лично налью в твою пасть расплавленное золото! Вот увидишь.

— Вот оно хорошее воспитание, — похвалила Ведьма, ничуть не смутившись. — Как там говорили мудрецы? «Никогда не забывай об оказанных тебе услугах!» До встречи, двадцатичетырёхлетняя глупышка. Золото мне без разницы, оно — тлен и прах, разве поэты лгут? А вот мою МЕЧТУ попрошу исполнить… — Карга широко ухмыльнулась. — Ступай!

Дервиши — Корни Истины — очень много молились, приносили в жертву Богам овец и коз, но не скрывали правду:

— Нам не дано разорвать твою связь с тёмными силами. Ибо ты заключила Договор по собственной воле.

— Спасибо, утешили! — хмурилась воительница, массируя пальцами виски.

— Крепись! — говорили бородачи. — Пока жив человек, для него не всё потеряно. Мы постараемся помочь.

Ну а пока, возложив руку на Столичный белый камень, и поклявшись быть верной покровительницей жителей Центральных земель, Лайра начала готовить поход. На Юг! На сей раз ей помогали лучшие столичные инженеры и тактики, ремесленники и офицеры, и мастера рукопашного боя. Обучали, оснащали, и организовывали вояк — тех уже можно было назвать не ополченцами, но настоящими солдатами.

Шум, пыль, и галдёж тысяч голосов… Постоянные тренировки. Строевые подготовки. Наконец — врата открылись… Под рёв медных труб и пение флейт, благословлённое дервишами, осенённое малиновыми знамёнами — войско выступило в поход.

«Проблемы со здоровьем» не заставили себя долго ждать. Лайрины сны-кошмары и прежде пугали её — теперь же стали вовсе кромешными. После них хотелось плакать — что воительница и делала, — они внушали свирепый древний парализующий ужас, словно чрез них вещала сама Тьма. Лицо и вся кожа Лайры, и прежде бледные, стали и вовсе белыми как мел. Круги под глазами потемнели до почти черного цвета, почернели также и губы. Глаза сияли жутким красным светом, и днём и ночью, словно две прОклятых звезды. Зубы заострились, и улыбка внушала страх. Кости ломило, мышцы вздулись — воительница выросла на целую голову, руки и ноги налились силой. Теперь она могла проломить дубовые ворота — что не раз пригодилось при штурмах крепостей… Боль — душевная и телесная, преобразовывалась в ненависть, в ярость, — а далее в Мощь. Боевой клич теперь был подобен рёву урагана, и многие враги падали замертво, услышав его. Лайра превратилась в настоящий стреломёт! Совершала по двенадцать-пятнадцать выстрелов из лука в минуту — и за каждый выстрел выпускала по три стрелы. Убивала врагов сотнями — а после битв плакала на плече Матаха, не в силах смирится с ужасом, с ненавистью и болью. Бывшей деревенской хулиганке казалось, что внутри её груди разверзлась бездна — и леденит душу своим дыханием.

Крохотную — но необходимую — искру утешения дарили любимые собака и кот. Собака согревала лицо и руки вылизыванием, кот глубоко и увлечённо урчал, успокаивая своим теплом. Шестеро друзей также поддерживали и помогали… Но внутренние тучи продолжали сгущаться. Обычное сырое мясо больше не утоляло голод воительницы. Мучительно хотелось человеческих печеней и сердец! Специально сформированные отряды доставляли подобные «закуски» в шатёр… Утаить не удалось, и враги навешивали на воительницу всё более изощрённые прозвища.

Лайру покинули ещё три «Корня Истины», дервишей-гвардейцев осталось тринадцать. Зато солдаты в ней души не чаяли. Даже перешедшие на её сторону родовитые офицеры вещали: «Добро и должно быть Страшным! Вспомните священные книги? Боги не раз являлись на землю осенённые молниями и пламенем, укрытые дымом, ужасая нечестивых, уничтожая целые орды, сотрясая мир громом. Нежное и мягонькое добро — мечта глупых бездельников!» Лайра, слушая подобные рассуждения, улыбалась — печально, задумчиво и мрачно.

Кузнецы выковали для неё новые доспехи, заводчики подыскали новую — большую и крепкую — белую лошадь. Войска шли за Рыжей Всадницей в огонь и в воду. Она носилась по полям сражений, словно Дух Безумия. Осыпала врагов дождём стрел и оглашала рёвом окрестности… Но враги продолжали сражаться. Нашлись тысячи и десятки тысяч людей готовых идти против Воительницы, крича боевой клич. Во-первых, благочестивые сторонники «Чистых»: дервишей, которые были изгнаны из Столицы в целости и сохранности, но не простили обиды, и подымали массы на войну. Во-вторых — люди, не желавшие чтоб Империей правила женщина — да ещё и ведьма, да ещё и сектантка, да ещё и монстр. Ревели боевые роги, гремели Хатта Мааты — огромные барабаны. Кровь лилась дождём, и дым пожарищ застилал небеса.