Через тернии в Бездну

Глава 7. Священный Город. Половина пути пройдена

Борьба за Центральные земли продолжалась ещё долго. Столица была почти неприступной крепостью, и у Лайры хватило ума не бросать людей в мясорубку. Она решила взять город измором, и начала захватывать окружающие территории, одерживая победу за победой.

По словам хронистов, в Матталайской Бойне «полёг цвет кузунийского офицерства», и восхищённый народ валил к Лайре толпами. Клянясь в верности и поступая на службу. Воинство росло как на дрожжах! Нужно признать — большинство новых вояк оказались ярыми и отчаянными. Они считали Рыжую Всадницу мессией.

А предводители вражьих армий всё больше уверялись в её непобедимости… Наконец почти все они были сокрушены: некоторые убиты, иные приняли яд, но большинство — захвачены в плен. Где их хорошо кормили… Виран ругал Лайру за излишнюю мягкость, но та возражала: «После Матталая меня уже никто не назовёт мягкой. А щадя побеждённых лидеров и полководцев, я поступаю мудро. Ведь казнив — сделала бы их мучениками! Героями… Так же побеждаю их во всех смыслах — и в боевом, и в моральном. Ну а еды мне не жалко!»

Когда все центральные земли лежали у лайриных ног, она, наконец, подошла к Столице. Священный город Лаашин щурился сотнями бойниц, возвышался мощнейшими бастионами. Реяли знамёна, и ревели медные трубы — бросая Ведьме вызов.

— Ну, начнём, — сказала она. Приказала оцепить укрепления осадным кольцом и установить катапульты.

Городом правил спесивый сынишка Ресиллы — юный Тойвин-Тох. Лайра писала ему послание за посланием, предлагая сдать Столицу без боя. Обещала полную безопасность — и самому и всей родне. Но он огрызался выспренними, пропитанными ненавистью письмами, между строк которых виднелся животный страх. «Я не дамся в твои нечестивые лапы, тиранша, даже если ты предложишь Корону Кузуни!»

И Лайра прекратила переписку, начав искать другой выход. Точнее «ВХОД».

— Тойвин глупец! — Возмущался Саури. — Наверняка кровожадный гадёныш. Вот и судит обо всех по себе. Юный болван.

— Да нет, — пожимала плечами Лайра. — Он умён. Я — Бледная Ведьма, убившая его любимого папу. Сдаваться на милость такой личности стал бы только безумец… Это я глупа, раз старалась его переубедить!

Осада длилась два месяца. Воинство осаждавших всё росло — прибывали новые подкрепления. А внутри твердыни шло брожение — многие не любили сынишку Расиллы… Наконец его свергли собственные офицеры, и открыли врата. Лайра торжественно вступила в Священный Город.

Она въехала в него на белой лошади, под красивый рёв труб, пение флейт, и грохот барабанов. Здешний воздух казался необычайно свежим и приятным, и даже солнце сияло по другому. Бледность снова отступила, глаза прояснились, и Всадница почувствовала себя более здоровой, чем когда-либо прежде. Тряхнув рыжими волосами, подняла саблю, и прокричала:

— Ну, приветствую тебя, Великий Лаашин! Приветствую всех жителей, всех и каждого! Кумай!

Лучи золотили шлемы и клинки, под ноги коней сыпались розы… Народ был счастлив, а вот Верхушка — встревожена. После Матталая многие опасались резни вельмож и офицеров. «Конец всему. Городом овладела Ведьма».

Страхи оказались не такими уж напрасными. Лайра приказала привселюдно казнить пятьдесят человек. Их посадили на колья. Так Лайра показала свою суровость и решительность. Все «жертвы» были взяточниками, казнокрадами, и самодурами… Полсотни — много, но население Лаашина превышало миллион.

Затем Правительница созвала Всеобщий Совет. Пригласила туда представителей общин, родов и кланов — всех групп и сословий, и самых богатых, и самых бедных. Совет происходил в Великом Зале, под исполинским сводом, настолько огромным, что влага от дыхания собиралась под ним в крохотные облачка.

Лайра взяла рупор и произнесла проникновенную речь.

— К чему лелеять старые обиды? Мы все кузуни, дети одной страны, — вещала она. — Разве нет? Опомнимся! Мы Дети одной Империи. Забудем же распри! Я пришла положить конец войнам — раз и навсегда.

В ответ звучал громогласный рёв: «Да здравствует Рыжая Всадница!»

Были снесены огромные серебряные статуи Ресиллы и его родни. Их переплавили на деньги для нищих… Тойвина-Тоха упрятали в лечебницу для душевнобольных. Вскоре «Корни Истины» провозгласили Лайру «Хранительницей Трона», проведя нужные обряды. «Чистые» были изгнаны — без пафосных тирад, без крови и унижений… Большинство прочих дервишских орденов не жалели хвалебных речей, — ведь Ведьма не тронула Священные Башни! Не всё шло гладко: иноземцы — смуглые Ханаарские купцы — говорили о мести, ведь у них отобрали ворованное золото.

В целом же — великий триумф.