Чёрная Земля. Подселенка

Глава 13

Озвучить родившуюся мысль я просто не посмела. По местным меркам, это было святотатством. Ба же помогла понять, почему подобный способ появления наследника, считай от мумии, не вызвал никаких вопросов у обывателей. Просто, в пантеоне Та-Кемет есть не только боги, содержащие в себе и мужское, и женское начало, так что вполне способные произвести на свет наследников без помощи извне. Но и те, что даже самозародились – как Мин[26], или Нун[27].

Посему, будучи для всех сыном Осириса, Гор нисколечко не сомневался в собственных правах на трон отца. Даже отвоевал тот у дядюшки Сета. Хотя… если учитывать, что в местных реалиях наследуют по женской линии… а сама Исида олицетворяет трон Та-Кемет… хм-м…

Так вот какую мысль пыталась втолковать мне Маат. Любой мой ребёнок, вне зависимости от того, кто его отец, является наследником династии, потому как именно я официальный её представитель. Остаётся только договориться с собственными моральными принципами…

Исида молча дожидалась окончания моего внутреннего диалога. Она грустно улыбалась, поглядывая на сына.

– Спасибо, – произнесла я, отражая её улыбку.

– Пока не за что. Но ты… мне понравилась… моя Верховная жрица.

Постепенно всё опять стало заволакивать сизым туманом, а я почувствовала прикосновение к пальцам. Опустив взгляд, наткнулась на изучающие меня глаза Гора.

– Не бойся, – прошептал он и подмигнул мне. – Они будут верными.

Не успев ничего ответить, обнаружила себя опять в тёмной комнате храма, освещённой только через небольшое отверстие в потолке. Жрицы, и помогавшие мне, и те, кто стоял за пределами священной залы, лежали на полу с блаженными улыбками на лицах.

И только я стояла напротив величественной скульптуры богини. Ощутив посторонний предмет в руке, обратила внимание на свою ладонь. В ней лежал маленький, изумительно сделанный золотой кулон в виде сокола[28]. Чтобы не потерять, спрятала его в поясе.

Покинуть комнату оказалось не просто. Стараясь не наступить ненароком на чью-то конечность, начала аккуратно продвигаться к выходу.

Несколько моих телохранителей, уже ничему не удивляющихся, спокойно дожидались меня в открытой части храма. Так что в их окружении я и направилась к остальной группе охотников, что всё ещё занимали себя импровизированным обедом.

Что странно, Аапехти, который тоже оказался здесь, был совершенно невозмутим. Сдаётся мне, ему наверняка уже обо всём доложили.

Подойдя, он поклонился в пояс и тихо спросил:

– Как же быть с посещением храма Великой Бастед?

– Оставим всех здесь и сами отправимся туда? – предложила с энтузиазмом.

– Без повелителя? – удивлённо произнёс жрец.

– М-да… это будет слишком подозрительно, – и застыла в раздумье.

Наш «междусобойчик» прервала, наконец, пришедшая в себя настоятельница.

– Мы подготовили купальню для Верховной жрицы.

Солнце уже начало немного припекать, и я ощутила реальное желание ополоснуться.

Кивнув Аапехти, отправилась приводить себя в порядок, размышляя над проблемой перемещения на другой остров.

Бассейн порадовал размерами, и мне удалось даже немного поплавать. Правда, на каких-то пару гребков. Но и это доставило удовольствие.

Храмовая массажистка немного размяла меня, пока приводили в порядок одеяние и парик.

На выходе из купальни меня встречали загадочно улыбающийся Аапехти и подозрительно на него поглядывающая настоятельница. Я было уже хотела поинтересоваться происходящим, но женщина предложила благословить своим присутствием их скромный стол, так как, по её мнению, Верховная жрица наверняка проголодалась.

Не увидев возражения со стороны Аапехти, согласилась.

Стол был накрыт в тени небольшого портика, выходящего на противоположную от входа сторону храма. Нас ожидало всего несколько приближённых жриц.

Уже усевшись в предоставленное кресло, явно принесённое из покоев настоятельницы, заметила, что все женщины странно косятся на Аапехти. Мысленно отметила, что кое-кто должен будет дать объяснения.

Получив разрешение сесть, все расположились вокруг. Жрец оказался справа и сидел, лучившись улыбкой.

Обмыв руки, хотела уже положить что-нибудь на свою тарелку, но она была накрыта другой, как крышкой.

– Вы позволите помочь, моя Госпожа? – спросил Аапехти, улыбаясь во весь рот.

Получив мой кивок, он торжественно приподнял «крышку» и положил рядом с собой. Довольный собой мужчина ожидал моей реакции, как и служительницы Исиды, правда, те выглядели очень испуганно, словно готовые сбежать лани.

Ну что ж… понять их было легко. На тарелке лежала жареная рыба в окружении тушёных овощей. Всё так, как я когда-то с причмокиванием рассказывала своему «помощнику». Что удивительно, пока он не убрал «крышку», до меня не доходил запах. Хотя, наверное, его забивали ароматы мяса от стоящих на столе мисок.

Благодарно улыбнувшись жрецу, я молча приступила к еде, орудуя подаренным им ножом. Увы, на охоту мы как-то не взяли свои инкрустированные столовые приборы.

И если до этого жрицы походили на ланей, то сейчас напоминали рыб, выброшенных на берег реки. Выпученные глаза, открывающиеся и закрывающиеся в безмолвии рты. Они не могли поверить, что сидящая перед ними Великая царская супруга с удовольствием и чуть ли не мурлыча поедает такое непотребство.

Аапехти смотрел на меня, умиляясь происходящему, как мать на ребёнка, получившего долгожданную «няшку».

Увы… но, кажется, выходка жреца испортила женщинам аппетит. Потому как, кроме меня, никто не ел. Сам же Аапехти потихонечку отламывал хлеб мелкими кусочками и отправлял в рот, продолжая улыбаться, не сводя с меня глаз.

– Вижу, все здесь явно не голодны, – произнесла, оторвавшись от поедания «лакомства», до которого я, наконец, добралась.

Хм-м… ответом мне было молчание. Жрец же продолжал тихо улыбаться, явно довольный своим сюрпризом.

– Вы наверняка знаете, – поучительным тоном начала я, – что все животные, птицы, рыбы и даже растения были не просто так созданы великим Ра. В каждом его творении содержатся небольшие искры благословения. И, чтобы оно было полным, его следует собирать кусочек за кусочком.

При этих словам я провела пальцем вдоль своего усеха[29], которое состояло из бусин лазурита, бирюзы и сердолика.

– Если же мы игнорируем часть из них… это может отражаться на нашем здоровье. А посему многие условности, что исповедуют другие, не должны нам мешать заботиться о собственном Хат[30].

Жрицы задумчиво переводили взгляд от настоятельницы на меня и обратно, явно желая получить ответ на снедающий их вопрос.

– Божественная, – настоятельница поклонилась мне, – не зря является Великим Оракулом нашей покровительницы. Она знает простые ответы, на, казалось бы, неразрешённые вопросы.

Женщины расслабились и приступили к еде. Одна даже тихо спросила, будет ли храм в таком случае закупать рыбу для собственного стола. Все замолчали, интересуясь ответом.

– Думаю, можно разрешить простым людям делать ею подношения.

А что… вполне элегантное решение. И никаких ненужных слухов.

Неожиданно Аапехти резко накрыл мою тарелку с оставшимися костями «крышкой» и улыбнулся, а я услышала приближающиеся за моей спиной шаги.

Это оказался распорядитель охотой. Супруг послал его узнать, закончила ли я тут свои дела. «Уставшие» отдыхающие решили возвращаться. Действительно, солнышко уже стало заметно припекать.

Оказавшись «дома», застала умилительную картину: Миу, заинтересовавшись странной корзиной, которую так опекала Хепри, уже несколько дней старательно на неё «охотилась». Хранительница, зная неоднозначное отношение кошек к своим подопечным, усиленно её отгоняла.

Видно, намаявшись, юная жрица Рененутет заснула в обнимку с корзиной, чем и воспользовалась бесстыдная экс «великая». Крышка у «гнезда» отсутствовала, а сама рыжая проказница спала в нём, извернувшись буквой «зю» между яйцами.

Мы с Аапехти облегчённо выдохнули, лишь проверив, что те остались целыми. А Миу возмущенно заголосила, когда Хепри, разбуженная нами, попыталась разлучить её с новообретёнными игрушками.

На устроенном тут же совещании было решено разрешить «общение» с охраняемыми Хепри «объектами». Я предположила, что, привыкнув, кошка впоследствии не будет пытаться «закусить» нашими будущими охранницами, пока те не вошли в возраст и подобающий рост. Так как местные камышовые коты с удовольствием ловили и съедали любую доступную мелкую живность, включая змей.

После столь «насыщенной» охоты хотелось немного отдохнуть, но не тут-то было. Встречи со мной и жрецом дожидалась Манифер. Ту осаждали недавние купцы. Оказывается, корабли были готовы отправиться, и с самого утра они ожидали моего «благословения», которое я им пообещала. По задумке Аапехти, это должен был быть специальный «охранный» папирус.

– И что мешает им его уже получить? – спросила я его удивлённо.

– Сегодня прибудут последние братья, которые отправятся с ними.

Естественно, я не собиралась пускать это дело на самотёк и оставлять первую железодобывательную экспедицию без присмотра. На каждом корабле будут присутствовать один или парочка «братьев» Гора. Эти и журнал путешествия напишут, и проведут при необходимости обряд или лечение, если что… ну и самое главное – они мои глаза и уши. О путешествии я хочу знать не со слов ушлых купцов. Да и на всякий случай у каждого из братьев был с собой «SOS» голубь.

Ведь купцы умудрились всё-таки договориться и идут корабельной «стаей», чтобы не так страшно было. Кроме того, они решили распределить товары, дабы не повторяться и предоставить в обмен максимально возможные вариации.

Братья же, получат в распоряжение золотые кольца и ювелирные украшения для «подкупа» местной администрации и возможного приманивания мастеров. Так же у них было «особое» поручение – не привлекая внимания и не создавая ажиотаж своим интересом, приобрести всевозможные вариации специй. Если получится – в виде семян. Честно говоря, я волновалась, но получив от Гора заверение в верности «ставленников» Аапехти, успокоилась.

А пока моего внимания требовала Манифер. Кстати, за прошедшее время я уже привыкла к необычному любимцу хранительницы ключей от складов, что постоянно её сопровождал. И даже давала возможность Ба, как прежде, играть с ним. Меняться с ней местами с каждым разом становилось всё легче и спокойнее. Первые дни я всё время была настороже, пытаясь неожиданно вернуть «власть». Но не находила сопротивления.

Через пару дней вечером, когда Тутанхамон слишком соскучился по жене, мне пришлось «уйти в себя», чтобы дать Ба Анхесенамон интимно пообщаться с супругом.

Единственное, о чём мы с ней «договорились», к беременности это не должно привести. Поэтому начали принимать специальный настой, втайне доставляемый Аапехти.

С ним у нас состоялся повторный разговор. Приняв моё решение не мучать тело «плохими последствиями», он согласился помочь с лекарством. Никто более не знал, что именно жрец ежедневно приносит царице.

На резонный его вопрос, что я решила делать с династической проблемой, поведала о данном мне Маат совете, и что Исида её в этом поддержала. Пару дней после этого жрец ходил задумчивым. Потом взгляд его посветлел. Этот лис наверняка что-то придумал.

Срок нашего добровольного «заточения» на острове подходил к концу. Сах младенца был готов. Плакальщицы, уладив все вопросы с Манифер, тоже. Естественно, настоящего «захоронения» не будет. Просто местные жрецы проведут ритуал «Отверзения уст» проводив мумию младенца «в путь», перевезя её на наш корабль.

С самого утра отовсюду раздавался душераздирающий вой плакальщиц. Казалось, что они заполнили каждый уголок дома, хотя мы вроде договорились всего на пятьдесят участниц.

Отказываясь выносить весь этот бедлам, «нырнула» вглубь, уже на моменте утреннего туалета в голубых тонах, предоставив Ба возможность полностью «испить» своё горе. Путь в храм также проходил под этот многоголосый «аккомпанемент» из воя, плача, стенаний и слёз. Замечала, как Ба время от времени подумывает поменяться со мной местами, не в силах идти от душивших её эмоций, но та удержалась.

С мужем «мы» встретились уже в храме, у маленького саркофага. В соответствии с требованиями, на плечи Тутанхамона была накинута шкура леопарда. Именно он будет производить одну из важных манипуляций ритуала.

На воскурения явно не поскупились. Дым старательно заполнял пространство, но отсутствие стен не давало ему скапливаться, и дышалось вполне спокойно.

Плакальщицы, наконец, замолчали, а верховный жрец Амона, прибывший именно для этой церемонии, начал читать сакральные тексты. Тутанхамон в соответствии со сказанным время от времени прикасался ко рту Сах ритуальным кремневым ножом песеш-кеф[31].

Жители Та-Кемет считали, что Ка человека нуждается в дыхании, еде и воде, для того чтобы выжить в загробном мире. Этим «ножом» обрезалась связь, соединяющая душу умершего с его физическим телом.

Народу вокруг собралось просто нереально много. Даже не понимала, как им всем удалось сюда просочиться. Здесь вообще очень почтительно относятся ко всему, связанному со смертью. Притом именно саму её не боятся, считая следующим шагом на пути перерождения.

А вот чего реально страшились, так это остаться после смерти без подобающих обрядов и правильного погребения. Даже предположение подобного наводило на людей священный ужас.

Прислушиваясь к произносимым словам, не могла отделаться от мысли, что где-то уже это слышала [32]. При том в своей прошлой-будущей жизни. Но молчала, стараясь не отвлекать Ба от «прощания».

Наконец, всё закончилось, и Анхесенамон разрешили положить рядом с саркофагом букет лилий, который перед походом в храм принёс Аапехти. Не являясь родственником и высокопоставленным чиновником, он мог приблизиться только в середине процессии. Почти все пришедшие женщины из свиты тоже несли цветы. Так что в конце небольшой саркофаг был даже неразличим между ними.

На этом моменте Ба просто вытолкнула меня обратно, исчезнув из сознания. Меня же усадили в паланкин, видя, что дорогу обратно я явно не осилю.

В этот день царицу старались больше не тревожить, и я до вечера проводила время в саду. Никто не решался нарушить уединение безутешной матери. Лишь на ужин Пия увела насильно.

Весь следующий день Тутанхамон старательно уделял мне время и пытался развлечь. В конце концов, почти в полном молчании мы просто играли в сенет.

Так как Ба предпочла «скрыться», мне пришлось отказаться от предложения провести ночь вместе с мужем. Но, к удивлению, супруг прореагировал понимающе и о чём-то долго шептался с Пией. Нянечка принесла Миу, видимо, оторвав ту от «высиживания яиц». Наверное, что-то почувствовав, кошка не убежала, получив свободу, и, как прежде, устроилась рядом, заведя свой «моторчик».

Через пару дней ожидался обещанный местным настоятелем незабываемый праздник – день рождения Осириса. Честно говоря, подготовка к нему ощущалась уже давно. Всё чистилось и мылось, на лодках доставляли цветы. В воздухе постоянно пахло едой. Перед входом в храм был установлен высокий помост. Сцена для будущего представления.

Двенадцатый месяц Упет-Ренпет закончился, и настали дни Хериу-Ренпет («находящиеся над годом»), ознаменовав череду празднеств, посвященную дням рождения пяти божеств.

Как только небо стало окрашиваться заходящим солнцем, мы прибыли к храму одними из последних. Большая часть желающих уже заняла все возможные места, согласно «штатному расписанию» и положению. Как говорится, ждали только нас и наших сопровождающих.

Приглашённая труппа лицедеев устроила довольно зрелищное представление, объединив сразу несколько местных религиозных историй.

Трагедия начала разворачиваться с появления Нефтиды, сестры Исиды и супруги Сета. Симпатичная актриса изображала муки любви к Осирису, ради которой приняла облик сестры и уединилась с объектом страсти, которого мы даже не разглядели, в зарослях тростника. После музыкального сопровождения в виде песни о неземном удовольствии лже-Исида появилась оттуда уже с ребёнком на руках. Качая младенца-Анубиса, она долго стенала о том, как боится реакции Сета, а потом просто оставила малыша в зарослях тростника и исчезла из поля зрения.

На сцене же появился обманутый супруг – краснолицый Сет, горя жаждой мщения. Ему уже кто-то доложил о произошедшем. Но тут под звуки песен и приветственные вопли публики на площадку вышел Осирис. Для этой роли подобрали невероятно красивого юношу. В сопровождении каких-то людей он явно охотился. Сет выволок на сцену красиво расписанный и инкрустированный золотом ящик и заявил, что подарит его тому, кому он придется впору. Подначиваемый другими, Осирис решил его «примерить».

И в это время актёр-Сет, захлопнув ящик, под дикий хохот вонзает в него меч. Все разбегаются, а убийца медленно поднимает крышку, и на сцену вываливается уже зелёное «тело Осириса», которое краснолицый бог показательно разрубает на части. Куски этого муляжа усиленно разбрасываются им по кустам под плач и завывание толпы.

Под заунывные пения и стенания на сцене появляется настоящая Исида. Она ищет мужа и плача собирает части его «тела». Углубившись в заросли тростника, находит маленького Анубиса, который начинает помогать ей. Спустя время он появляется уже взрослым, к тому же, как и Исида, нагруженный кусками муляжа.

Пока та под печальные песнопения собирает в единое целое останки «Осириса», приходит Нефтида и помогает ей обернуть куски полотном, превращая всё это в подобие мумии. Закончив, Исида поднимает края своего одеяния, что разрисованы перьями, и, «оседлав» получившийся кокон, распростёрлась на нём, прикрыв всё вокруг своими огромными «крыльями».

На этом сегодняшнее представление подошло к концу. Завтра, в день рождения Гора, планировалось продолжение этой занимательной трагедии.

Мы же вернулись в дом наместника, где все приближённые постепенно собирались на пир. Стол, что называется, «ломился» от еды и напитков. Прибывавшие гости подходили к нам с супругом, одаривались, произнося восхваления, и направлялись к своему месту. Аапехти, как всегда, находясь рядом, тихо комментировал каждого.

Уже почти в конце появились группа явно молодых военных. Их всех отличали подтянутые тела и более развитая мускулатура. Это Хоремхеб прислал с подарками несколько своих приближённых командиров из среды аристократии.

– А этого я знаю, – прошептал Аапехти при приближении красивого светлоглазого мужчины с широким разворотом плеч, – юный Парамесу, он тоже из Дельты, как и моя семья.