Чёрное сердце (СИ)

Глава 8. Рывок в неведомое

В чёрной комнате ярко тлел огонёк сигары. Вместо дыма витал аромат сладких ирисок. Луна проглядывала сквозь щель между плотной тканью штор.

— Ты уверена, что всё рассказала мне?

— Клянусь, магистр! — охнула подвешенная за ноги к потолку девица.

Она была совсем некрасива: выдвинутая вперед нижняя челюсть, маленький вздернутый нос, узкие, широко расставленные глаза, очень плохая кожа лица. Настолько худая, что её неприкрытые ключицы напоминали гардеробную вешалку, на которой и держалось худосочное тельце.

— Повтори сначала, — после этой фразы пожилая женщина, в абрикосовой мантии из перкаля, потушила свою сигару и резко откинулась на спинку своего плетеного кресла.

— Умоляю, отпустите меня! — слабый девичий голос задрожал, потерялся среди толстых стен кабинета.

— Провидицы часто рискуют здоровьем, дорогая. Если не подчинишься сама, то я все равно сделаю, что надо, под гипнозом.

— Править будет “Черное Сердце”… - пробормотала пленница.

— Кто это “Черное Сердце”? — холодно поинтересовалась магистр.

— Вещий голос не говорит.

Магистр подалась вперед. От волос её пахло канабисом и придорожным тимьяном. Она прошептала пленнице на ухо:

— Заставь голос говорить. В награду получишь столько Альмадинов, что на всю жизнь хватит.

Грядет земная мольфа и несет погибель трону Кадаганов…

Последние слова провидица прошептала еле слышно.

Из-за неё “Черное сердце” прольёт “первородную” кровь.

И она выгнулась дугой, прокричав:

Его будет не удержать…

Свет любви породит Тьму.

Грудь провидицы начало так сдавливать, что она хрипела.

— Говоришь, погубит Кадаганов? — магистр оборвала поток ее слов.

Весь орден “первородных”…

Магистр секунду молчала. Потом взялась за перо.

— Тогда я обязана сообщить всем членам ордена твое видение, — она вывела несколько слов на бумаге, отчего по документу пробежала дрожь. — Пока я поняла одно — грядут тяжёлые дни, — выдержала паузу. — Ты хоть и говоришь загадками, но всегда правдиво.

— Вы не боитесь, магистр?

Она зашлась приторным смехом:

— Смерть всегда ходит по пятам за Кадоганами. Мой племянник станет великим правителем Вариуса. Самым величайшим из всех, что были и будут.

— Смерть идёт за ним… Мольфа, что сейчас бродит в неведении, по вашему саду, магистр — погубит его!

— Значит у меня нет выбора, — ответила она мягким голосом. — Особенно теперь.

В дверной щёлочке коричневый глаз, искрился любопытством.

— Зайди, Бертолдо! — скомандовала магистр.

Слуга весьма преклонных лет, тихо ступая длинноносыми туфлями без задников по коврам, подошёл к столу хозяйки и поклонившись тихо сказал:

— К вашим услугам, магистр.

— Здесь два письма, Бертолдо, — магистр смотрела на слугу ласково, как на существо (щенка или котенка). — Одно доставь в орден. Другое в Гроттер-Хилл. Пусть директор Рэбэр узнает, что я скоро отправлю им новую ученицу!

— Я как раз хотел донести, Ваше Превосходство. Странная мольфа бродит по нашему саду. И не нищая, и не бродяга, но выглядит плохо.

— Я знаю. Бедняжка только что совершила переход, — очень спокойным голосом ответила магистр. — Вели приготовить ей ванну с успокоительной травой. Не каждый день узнаешь, что погибла.

— А с этой чего? — спросил он, указывая на провидицу сухим пальцем. Глазёнки его жадно впились в худое тело, которое дрожало от потрясения.

— Перенеси её в подземелье. Уж так от неё несет… — магистр покрутила носом, и улыбнулась так, как улыбаются люди, стесненные щекотливым моментом.