Чёрный настрой

Глава 15 Пробежка

Я открыла дверь нашего номера, осторожно выглянув за угол и стараясь не издать ни звука.

Должно быть, я не преуспела.

Я отпрянула назад, когда два сидевших там мужчины вскочили на ноги, сдвинувшись с места прежде, чем я успела открыть дверь достаточно широко и выйти. Я вздрогнула, когда они обратили на меня пристальные взгляды. По правде говоря, я опешила настолько, что едва не захлопнула дверь перед их лицами.

Я знала их обоих, так что не сделала этого.

Переводя взгляд с Ковбоя на Ардена, я моргнула, когда ни один из них не заговорил.

Не было необходимости спрашивать у них, что они здесь делали. Очевидно, Блэк дошёл до того, чтобы у нашей двери 24/7 дежурила живая охрана, даже в этом похожем на крепость здании, охраной которого он уже завладел практически полностью. Арден был вооружён винтовкой, одной из тех, что разработал мой дядя — экипированной дротиками с транквилизатором, способным завалить вампира.

Ну… временно. Достаточно долго, чтобы отрубить им голову.

Винтовка Ковбоя была прислонена к стулу. Как обычно, его пальцы вместо этого поглаживали костяную рукоятку Кольта Питона на его бедре.

— Доброе утро, мэм, — сказал он, отдавая честь от невидимой фуражки. Окинув меня взглядом, он посмотрел за меня, как будто ища кого-то. — Вы одна?

Выскользнув до конца через открытую дверь, я закрыла её за собой с тихим щелчком.

— Да, — сказала я только после того, как она закрылась. — Он все ещё спит.

Ковбой кивнул, обменявшись беглым взглядом с Арденом. Брови Ардена слегка приподнялись, но он не заговорил. Ковбой вернулся ко мне.

— Куда же вы собираетесь отправиться, Дева Мириам, если не возражаете против моего вопроса?

Я раздражённо выдохнула, посмотрев на свои спортивные шорты, туфли для бега, майку и толстовку на молнии. В одном из карманов у меня лежал MP3-плеер, оттуда торчали провода, а сами наушники от них я сжимала в одной руке.

— Никаких догадок, судя по моему внешнему виду? — саркастично поинтересовалась я. — Ты уверен, что хочешь работать на частного детектива, Ковбой?

— Возможно, моё воображение и впрямь слишком велико для столь мирских забот, — признал Ковбой с улыбкой. — Я могу придумать несколько вариантов для вашего внешнего вида, принимая все во внимание.

Я закатила глаза.

— Я хотела отправиться на пробежку.

— В спортзал отеля? — спросил Арден более выразительным тоном.

Я перевела взгляд на него.

— Я бы предпочла другой вариант. Но если придётся, пойду туда.

Ковбой едва заметно качнул Ардену головой. Мне он адресовал более дружелюбную улыбку.

— Мы можем пойти наружу. Куда вам угодно, в пределах разумного.

— Мы? — фыркнула я.

Его улыбка угасла.

— Вы никуда не пойдёте одна, доктор Фокс, — сказал он. — Ни в спортзал. И уж точно, черт подери, не за пределы отеля. Арден может позвонить кому-нибудь, чтобы ему составили компанию на посте здесь. Я позвоню ещё нескольким друзьям, чтобы встретили нас в лобби. Приказы босса предельно ясны — и в рамках отеля, и снаружи.

Обречённо вздохнув, я сказала:

— Если спортзал проще…

— Неа, — Ковбой непреклонно покачал головой. — Выбор за вами. Это тоже приказ босса. Два или десять, нам без разницы. Нам все равно платят.

Я поджала губы, размышляя над его словами. Я подумала, хотела ли я иметь дело с кольцом свиты. Затем решила, что Ковбой прав. Это их работа. Я не могла зацикливаться на том, что заставляю их работать, особенно учитывая то, сколько им платил Блэк.

— Ладно, — я махнула пальцами вперёд и засунула наушник в одно ухо, начиная шагать к единственному лифту, который обслуживал наш этаж. — Звони своим. Давай выведем бродячий цирк на прогулку.

Ковбой трусцой побежал по коридору впереди меня, уже держа телефон у уха.

* * *

Они отвезли меня в Централ-парк.

Полагаю, поездка имела смысл, но я жалела, что не могла просто добежать до парка, как и планировала. Солнце ещё не встало. По какой-то причине мне всегда нравилось бегать по улицам города перед самым рассветом. В Сан-Франциско это нравилось мне ещё сильнее, учитывая тихие кварталы и природные красоты, которые я открыла, когда наконец-то добралась до Лэндс-Энд, где я обычно бегала, когда все ещё жила в своей старой квартире на Ричмонд.

Однако я забыла все свои сожаления, когда мы добрались до парка.

Небо содержало в себе лишь легчайший намёк на зарождающийся свет, когда я выбралась из внедорожника на Пятой Авеню, как раз возле прохода на одну из троп, ведущих к водохранилищу. Посмотрев в обе стороны на пустую улицу, я увидела, что мы на Музейной Миле, между 90-й и 91-й Ист-стрит. Я со странным ощущением наблюдала, как пятеро видящих выбираются из внедорожника, который припарковался за нами.

Ни один из них почти ничего не сказал.

Декс, Ковбой и Рави выбрались из внедорожника, в котором ехала я. Ковбой подошёл ко мне первым. Вежливо поклонившись, он рукой показал мне следовать за ним в парк. Я невольно заметила, что все стоявшие рядом со мной видящие были вооружены. Большинство из них также были одеты в костюмы.

Я немного начинала чувствовать себя политиком.

Я подумала непосредственно о самой пробежке и том, какой курс мне хотелось выбрать. Одна из лучших беговых дорожек в парке огибала водохранилище Джеки-О[2]. Там также петляли несколько земляных троп, включая дорожки для верховой езды, которые в это время утра должны почти пустовать.

Однако я не думала, что петли из двух с половиной миль мне сейчас хватит.

Я искала серьёзного бегового дзена — пять миль минимум, вопреки недосыпу. Застегнув молнию толстовки, я взглянула на MP3-плеер, который липучкой прикрепила к руке, и поправила наушники, сделав несколько высоких шагов и разогревая ноги.

— Вы все собираетесь бежать со мной? — пошутила я, когда остальные последовали за мной и Ковбоем в парк.

Ковбой ответил так, будто и не заметил сарказма.

— Один из нас будет бежать рядом с вами. Ещё несколько разойдутся по сторонам. Займут более выгодные позиции.

Я фыркнула, но не стала спорить. Я также сдержала саркастическое замечание, а не следит ли за мной ещё и беспилотник. Зная Блэка и его склонность к чрезмерности в последнее время, скорее всего, так и было.

Когда мы добрались до дорожки, я размяла ноги, помахала руками, затем взглянула на наблюдавших за мной видящих и людей.

— Я готова, — сказала я. — Вас устроит пробежка на полные шесть миль? Та дорога, что проходит через весь парк?

Последовало выразительное молчание.

Я проследила за взглядом Ковбоя до Декса, который слегка поморщился. Затем я взглянула на Рави. Я знала, что гримасы вызваны скорее причинами, связанными с безопасностью, нежели с расстоянием.

В любом случае, после паузы, они с Рави оба кивнули.

Ковбой посмотрел обратно на меня и повторил кивок.

— Да.

Я впервые заметила, что он сменил одежду.

Вместо джинсов он надел нечто похожее на штаны для боевых искусств и чёрную футболку Sex Pistols. Кольт Питон исчез. Когда он начал разминать руки, я невольно широко улыбнулась.

— Без оружия? — поддразнила я.

Он выпрямился, затем задрал футболку, показывая мне свою спину. Во впадине позвоночника располагался охотничий нож в виниловых ножнах на ремне, который крест-накрест пересекал его плечи.

Эта проклятая штука была сантиметров пятнадцать длиной.

— Иисусе, — сказала я. — Планируешь по дороге выпотрошить аллигатора?

Ковбой усмехнулся.

— Вы бежать собираетесь, док? — уточнил он, размахивая руками для разминки. — Или мы просто постоим здесь и поболтаем?

Я не потрудилась ответить.

Включив свой MP3-плеер, я развернулась на пятках и трусцой побежала вокруг парка против часовой стрелки, свернув на тропу для верховой езды, как только мы побежали по земле. Ковбой легко нагнал и подстроился под мой темп, когда я перешла на свою нормальную беговую скорость. Судя по тому, как он размашисто, по-волчьи бежал рядом со мной с безмятежным выражением, дыша ровно, я поймала себя на мысли, что он, наверное, из тех парней, которые могли бежать целыми днями.

Я гадала, был ли Блэк быстрее его. Ковбой явно уступал ему в росте и мускулах, но что-то в манере его бега вызывало у меня сомнения.

Однако я недолго думала о нем.

Я вышла сюда не для того, чтобы думать о нем или Блэке.

Пока я бежала, часть той тревоги, что я носила в себе последние несколько дней, начала спадать, превращаться в фоновый шум.

Проблески предыдущего дня все ещё пытались вмешаться. Мутный взгляд Мозера всплывал из темноты за моими глазами. Выражение лица Блэка, когда он рассказывал мне о своей семье. Блондинка и её усмехающиеся губы, накрашенные розовой помадой…

Мои ноги побежали быстрее.

Ковбой также нарастил темп, но я едва заметила.

Мой бег устаканился на более быстром уровне, настраиваясь на расстояние. При этом те жёсткие вспышки воспоминаний постепенно начали смягчаться, превращаясь из горячих взрывов в точки информации. Я не пыталась сосредоточиться на чем-то одном, а позволяла им сливаться в моем разуме как угодно, обнаруживать связи или противоречить друг другу без единой сознательной попытки с моей стороны манипулировать ими или прояснить их.

Я так делала ранее, когда работала над делами с Ником.

Моё подсознание было умнее моего сознательного разума, я давно это выучила. Самое сложное было не мешаться у него на дороге.

Лицо Мозера вновь промелькнуло передо мной.

Он говорил, адресовал слова Блэку.

«Хокинг… — прохрипел он, его глаза серели. — Он нашёл… Линкольна. Он нашёл Линкольна…»

«Теперь он тебя поймал… Блэк…»

Последние слова Мозера, и он адресовал их Блэку.

Он умирал, но хотел поговорить с Блэком.

«Он тебя поймал…»

Я побежала быстрее, ускоряя свой темп ещё немного. Пейзаж вокруг размывался, но я едва это замечала. Небо становилось ярче, облака окрашивались розовым и золотым, пока мы огибали изгиб водохранилища; затем солнце уже оказалось впереди и справа от нас. Резкий свет и холодный воздух заставляли мои глаза слезиться, слезы высыхали на щеках.

Образы продолжали выглядывать из темноты моего разума.

Я видела горящее пламя и тела, тёмный дым, валящий грибоподобными облаками, клубящийся на горячем ветру точно угольно-черные змеи. Я видела усмехающиеся губы бантиком, взъерошенные черные волосы, крепко уложенные средством для укладки, синие глаза, разглядывающие моё платье спереди.

«Ну терроризм, конечно! — эхом вторил смеющийся голос. — Все знают, что эти трое имели обширные вложения в нефть… совсем как твой мужчина…»

Мой собственный голос, лёгкий, более игривый.

«Ты покупал боевые беспилотники, дорогой?»

Проблеск золотых глаз. «Не для Дэвида Гаррисона».

Направление солнечного света сменилось, лучи проглядывали из-за более высоких деревьев. Музыка в моём MP3-плеере воспроизводилась вперемешку, но я едва её слышала.

«Это Паззл, Мири? Ты все ещё чувствуешь его на мне?»

Я сглотнула, смаргивая слезы.

Я работала руками, едва замечая, что перешла на более быстрый бег. Рядом со мной Ковбой удлинил свои шаги, чтобы поспевать за мной. Его дыхание теперь участилось, но все равно казалось, будто это не доставляет ему проблем, его шаги были грациозными. Басы грохотали в моем MP3-плеере в одном ритме с топотом наших ног.

Теперь солнце поднялось немного выше.

Мысли и воспоминания продолжали просеиваться и вертеться, соединяться как кусочки паззла, образуя форму и перестраиваясь, отыскивая закономерность. Пока я бежала, до меня дошло, что я не помню, чтобы такое случалось ранее. Не в таком структурированном, упорядоченном виде.

Что-то в этом казалось знакомым, но не моим.

Голос Блэка раздался в моем сознании.

«Ты начнёшь перенимать мои черты… — взглянув на меня, он уставился обратно в планшет, лежавший на нашей столешнице из вулканического камня в Сан-Франциско. — Это часть связующего процесса, док. Твои вкусы тоже несколько изменятся. Предпочтения. Вкусы, неприязнь… аллергии. Ты можешь получить навыки или способности, которых прежде не имела… или стать в чем-то лучше, чем была, — он бросил на меня немного виноватый взгляд. — Ты можешь также заметить за собой психологические проблемы или фобии, которых никогда до меня не имела. В таком случае заранее извиняюсь».

Я рассмеялась. «Ты действительно самовлюблённый, Блэк».

Он бросил на меня резкий, полу-обиженный взгляд. Его золотые глаза блеснули розовым и оранжевым, отражая закат, видневшийся через панорамные окна.

«К твоему сведению, я уже ощущаю в себе изменения из-за тебя, — натянуто сказал он. — Я никогда не подразумевал, что это будет в одностороннем порядке».

«Ты ощущал изменения? Из-за меня? Например?»

Он пожал плечами. «Предпочтения в еде, в основном, поскольку это самое очевидное. Более тонкие вещи начинают казаться мне более заметными. Когнитивный опыт. Методы анализа. Более хорошее понимание человеческой психологии, — он фыркнул. — Более хорошее понимание собственной психологии, честно говоря… что не всегда радует, — его глаза оторвались от планшета. — Я ожидал этого, Мири. Я говорю об этом только для того, чтобы ты не удивлялась».

Широко улыбнувшись, я пихнула его в плечо. «Когнитивный опыт? Более хорошее понимание собственной психологии? Так ты теперь мозгоправ?»

Его глаза приобрели хищный оттенок прямо перед тем, как пробежаться по моему телу.

Образ его слабой улыбки померк.

Сглотнув, я быстрее заработала руками.

Я действительно начинала теряться в мире Блэка. Иногда я с трудом вспоминала, какой была моя жизнь до него. Я гадала, не пришло ли это тоже от него — способность оставить позади большинство вещей — оставить позади весь другой мир и семью. Оставить позади историю и цивилизацию, заявить, что они ему больше не принадлежат.

Я постаралась подумать, что бы я делала сейчас, если бы не встретила Блэка — и внезапно уловила образ Йена, пробежки с ним по парку Золотые Ворота. В моих воспоминаниях Йен улыбался мне, хохотал, запрокидывая голову назад, пока лучи солнца из-за деревьев пятнами освещали его лицо.

Я вздрогнула, едва не споткнувшись и сбившись с шага.

Рядом со мной Ковбой напрягся, покосившись на меня.

Вернувшись в ритм, я вновь ускорилась. Я не посмотрела на Ковбоя в ответ.

Мой разум вернулся к прошлой ночи, как будто против моей воли.

Как только это произошло, меня пронзила боль — в этот раз секс-боль. Мимолётные образы кожи и жара, света Блэка, вплетавшегося в меня, слова, которые он произносил, эмоции, которые я в нем ощущала. Я вспомнила его в той комнате у Бена Фразьера, мощь исходившей от него агрессии, боли, от которой сложно было дышать, пока он смотрел мне в глаза, а его пальцы находились во мне.

С этой болью и светом поднялось нечто более глубокое, наполняя меня таким количеством противоречивых эмоций, что сложно было в них разобраться. На мгновение их смесь стала такой мощной, что я с трудом могла различить что-то сквозь эти чувства. Ощутив там Блэка, его присутствие, мельком скользнувшее в моё сознание, я запаниковала; его свет так сильно потянул за мой, что я ахнула. Испугавшись, что разбужу его, я высвободилась из него через несколько секунд, подавив при этом боль.

Когда я в следующий раз сфокусировала взгляд, мы приближались к северо-восточному углу парка.

Впереди я видела пруд, который называли Гарлем Мир. Сейчас мы бежали через Консерватори Гарден, и повернув направо, я мельком увидела бронзового Пана, разлёгшегося у ног нимфы и игравшего на флейте, его рога блестели в раннем утреннем свете. Нимфа смотрела вниз на его курчавую голову.

Мой разум представил, как она усмехается ему.

Бронзовая нимфа изменилась в моем воображении, превратившись в рыжую в кожаной мини-юбке. Затем в блондинку с кукольным лицом.

Теперь я видела их обеих, одна накладывалась на другую.

Я видела различия — разный цвет глаз, разный макияж, разная укладка, разная одежда. Но я видела и сквозь эти различия.

Это была одна и та же женщина.

Блондинка, рыжая — они были одной и той же женщиной.

Своим мысленным взором я видела рыжую, нависавшую над Блэком в телестудии, все взгляды были прикованы к ней, но не смотрели по-настоящему. Они видели её задницу, её груди, её ноги, но они не видели её; она оставалась невидимой за этими вещами. Она хлопала ресницами Блэку, запускала пальцы в его волосы. Я не сумела долго наблюдать за ними. Я не хотела видеть его реакцию на неё, учитывая, как мало он в последнее время реагировал на меня.

Как и все, я едва посмотрела на неё, не считая взгляда на её тело и то, как она нависала над Блэком. Однако теперь я её видела.

Он опирался локтем на спинку, пальцы свободно висели не так далеко от лица. Мой мысленный взор сосредоточился на крае белой повязки, видневшейся прямо на его запястье.

Данной повязке к тому времени было два дня.

По крайней мере, тогда я её заметила впервые.

«Что с тобой случилось? — когда я коснулась её, он отдёрнул руку, как будто мои пальцы обожгли его кожу. — Блэк. Ты снова поранился?»

Взгляд золотых глаз сместился в сторону, когда Блэк пожал плечами. «Ерунда, док. То же, что и раньше. Ковбою удалось удачно полоснуть мечом. Такое неизбежно случается время от времени».

«Вот где ты был вчера, когда я проснулась посреди ночи?»

Золотые глаза опустели. «А где ещё мне быть?»

Боль ударила в центр моей груди.

Я смотрела, как женщина поглаживает его волосы. От карих глаз до ярко-синих — легко с помощью контактных линз. Рыжий парик сменился блондинистым. Другая одежда. Другой макияж — буквально в карикатурном количестве, чтобы сочетаться с золотым платьем, которое она надела на вечеринку Фразьера.

Бен Фразьер знал её. Он называл её Анастасия.

В студии на ней болтался кулон, подвеска, которая кружилась и маячила перед лицом Блэка. Затмеваемая видом её грудей, она была едва заметна. Какая-то часть моего разума все равно каталогизировала её, и теперь уже она затмевала все остальное.

Подвеска изображала собачью голову с остроконечными ушами и рубиновыми глазами.

Анубис.

Я смотрела, как она касается Блэка, видела, как он избегает взгляда на её блузку, смотрела, как он притворяется, будто её действия совершенно нормальны.

Я смотрела, как он притворяется, будто её не знает.

Она касалась его лица, его волос, его шеи. Она касалась его так, будто уже прикасалась к нему прежде, но не как любовница. Она касалась его так, как мать ласкает прекрасное дитя — или как человек поглаживает верную псину, к которой ощущает бесконечную привязанность.

Та боль в моей груди обострилась, на мгновение ослепив.

Я видела ненависть в глазах Блэка, когда он смотрел на блондинку на вечеринке. Не просто ненависть. Там жило какое-то отчаяние. Он хотел её убить. Он по-настоящему хотел её убить, но знал, что не может этого сделать. Она задела ту часть его, которая напоминала о принадлежности, неимении права голоса в том, кому его касаться и каким образом.

Она нарочно задела эту его часть. Напоминая ему, кем он являлся.

От этой мысли меня затошнило.

В закулисье студии я нигде не видела ту рыжеволосую женщину после её появления в студии. Я не видела её за камерами или возле гримёрки Блэка с остальным персоналом. Я не видела её, когда Блэк вновь присоединился к Стилу и другим гостям на сцене для последних чествований. Я не видела её на пути к выходу.

Я больше не видела ту блондинку у Бена Фразьера.

Нахмурившись, я побежала быстрее, силясь думать.

Гарлем Мир теперь находился слева от меня. Мы приближались к северу Централ-Парка. Я видела, как впереди между деревьями мелькали машины. Трафик раннего утра ускорялся, доставляя людей до работы; его уже было слышно через MP3-плеер — сигналили автомобили, изредка взвизгивали шины. Я взглянула на небо и увидела, что оно становится светло-голубым. Мой разум всего на несколько секунд сосредоточился на окружении, а затем я снова ускорилась — пот тёк по спине под хвостиком волос, пропитывая на бегу мою толстовку. Я завернула на самом северо-восточном углу, не замедляя бега, Ковбой бежал рядом со мной в идеальном тандеме.

Спустя ещё несколько секунд нерешительности мой разум потянулся к Рави.

«Та женщина, — послала я, не утруждаясь приветствием. — Женщина прошлой ночью. Которая схватила Блэка на вечеринке Фразьера. Ты выяснил, кто она?»

Сознание Рави поднялось в моем. «Блондинка? А что с ней?»

Ощутив проблеск его более примитивной реакции на неё, пока он стирал её разум, я стиснула зубы. Неудивительно, что мужчины, видящие или люди, не заметили ничего странного в ней или в рыжеволосой версии неё на телестудии.

Блэку определённо нужно нанять побольше женщин.

«Ты случайно не заметил, что она — та же самая женщина, которая облапала Блэка на телестудии?» — послала я.

«Что? — мысли Рави источали шок. — Ты уверена?»

«Я уверена. Вы вообще выясняли, кто она? — послала я. — Когда проверяли её на студии? Или на вечеринке?»

«Нет. Я имею в виду, она работала там, на студии. Её звали не Анастасия… её имя было Джейна Лоренс. У нас где-то есть на неё файл, но все сведения подтвердились, — разум Рави умолк. Я чувствовала ход его мысли, становящийся острым как бритва. — Ты хочешь сказать, что это не просто перемена костюма? Что она по какой-то причине нацелилась на Блэка?»

Я кивнула на бегу. «Да. Я думаю, она вампир».

Молчание. Затем более резкая нота окрасила его свет. «Что заставляет тебя так думать? Ты что-то видела, Мири?»

Я поколебалась, обдумывая возможные ответы.

Мои причины основывались в основном на чутье. Единственная реальная «улика», которая у меня имелась — это подвеска Анубиса, а я очень не хотела углубляться в то, что мы с Блэком нашли в офисе Гаррисона. Я не была уверена, что из этого знали люди Блэка, и кому об этом было известно.

«Она не может быть просто фанаткой? — послал Рави затем. — Я понимаю, что это странно — вот так показываться дважды. Но нельзя сказать, что в эти дни Блэку недостаёт преследователей. Она работает на телевидении, так что она могла выбить приглашение — у Фразьера много друзей и связей в индустрии развлечений, — все ещё раздумывая, он добавил: — В любом случае, она могла быть укушена. Если она человек и укушена, она все равно будет представлять угрозу, но не до такой же степени».

Я не ответила сразу.

Пробежав немного в тишине, я попыталась решить, что ему рассказать.

В итоге я решила говорить немного.

«Неважно, почему я так думаю, — сказала я после слишком долго паузы. — Суть в том, что если я права, она добралась до Блэка. Дважды, — я помедлила, давая своим словам отложиться в сознании. — Есть мысли, что она может делать?»

Разум Рави притих. У меня определённо сложилось впечатление, что он говорит с кем-то. Может, даже с несколькими кем-то. Как раз когда я об этом подумала, он сосредоточился обратно на мне.

«Твой дядя хочет поговорить с тобой».

Я прикусила губу, удлиняя шаги с очередным ускорением.

«Ну конечно хочет, — пробормотали мои мысли. Затем погромче я послала Рави: — Скажи ему да».

Сознание Чарльза тут же поднялось в моём. «Мири? Можешь показать мне, что ты видела? — прежде чем я успела ответить, он добавил: — Мы одни. Только ты и я».

Поджав губы, я на долю секунды озадачилась этим, затем пожала плечами.

Я послала ему кадр увиденного в «упакованной» форме, как называл это Блэк — то есть с изображениями, разговорами, мнениями, воспоминаниями и моими собственными теориями, свёрнутыми в один кадр. Я почувствовала, как вздрогнул мой дядя, а затем сразу же меня коснулась безграничная ласка, согревая мой свет.

«Блэк кое-чему тебя научил», — одобрительно пробормотал он.

Я проигнорировала комплимент Блэку.

«Ты знал о символе Анубиса? — послала я. — Ты знал, что когда его друга застрелили, Мозер звонил нам, чтобы мы осмотрели место преступления?»

Мой дядя вздохнул. «Блэк упоминал это, да. Он говорил мне, что его люди в Сан-Франциско анализируют чертежи, пытаясь сопоставить их с существующими постройками. Два из них уже отследили до нефтяных резервов в Техасе и Луизиане, на которые было совершено нападение».

Я нахмурилась. «Он сказал тебе, что мы нашли эти документы с упоминанием его имени на них? Счета-фактуры? Включая те, что на покупку армейских беспилотников?»

«Да. Это он тоже мне сказал».

Последовало молчание.

«И? — послала я. — Что ты думаешь?»

«Что я думаю о чем, племянница?»

Я почувствовала, как напрягается мой подбородок. «Не прикидывайся дурачком, дядя… тебе это не идёт, — я помедлила, чувствуя, как та боль возрождается в моей груди. — Та женщина. Те террористические атаки. То, что мы нашли в офисе Гаррисона. Странное поведение Блэка. То, что сказал Мозер… о том, что они его «поймали».

Чувствуя тесноту в груди, я прикусила губу, стараясь сформулировать мысли.

«Возможно ли, что вампиры кормятся от Блэка? — выпалила я. — Что они принуждают его, заставляют его работать на него? Заставили его убивать людей… — я сглотнула, то тошнотворное ощущение в моем животе усилилось. — Это бы объяснило, откуда он знает ту женщину. Это бы объяснило странные исчезновения, счета-фактуры с его именем, порезы, которые продолжают появляться на его теле, его вскакивания посреди ночи…»

Я крепче прикусила губу, сомневаясь, добавить ли, что это объяснило бы отличия, которые я заметила в его свете, и его странное поведение относительно секса.

«Он не позволяет мне увидеть порезы, — добавила я вместо этого. — Он утверждает, что они от тренировок на мечах с Ковбоем, но может, это просто отговорка. Может, он скрывает следы укусов».

Я помедлила, слушая молчание моего дяди.

Когда он не заговорил, я прикусила язык.

«Такое возможно? — послала я. — Можешь ты мне хотя бы сказать, возможно ли, чтобы он не знал об этом? Могли ли они заставить его забыть?»

Я сглотнула, стараясь не думать о том, как улыбалась эта женщина, поглаживая его волосы, не думать о знающем взгляде её глаз.

«Может, эта женщина в студии его испытывала, — послала я. — Убеждалась, что он не помнит? Убеждалась, что то, что они с ним сделали, все ещё держится?»

Мой дядя не ответил.

Однако в этом молчании я ощущала его беспокойство, слабый шепоток того, что могло оказаться тревогой. Он хорошо это скрывал. После кратчайшей паузы осталось лишь смутное чувство противоречия, как будто бы он раздумывал над моими словами, пытаясь что-то решить.

Он издал наполненный светом вздох.

«Ты думаешь, Блэк убил тех людей. Гаррисона, Хорна и того другого?»

Мой подбородок напрягся, но я не замедлила шага. «Я думаю, вероятность высока. Он так странно вёл себя в офисе Гаррисона, что я напрямую спросила, имеет ли он к этому отношение. Он все отрицал, и насколько я знаю, он до сих пор никогда прежде не врал мне в лицо, но может, он правда не помнит. Если они кормились от него, и он не помнит, он может не помнить многих вещей».

Очередное молчание повисло между нами.

«Мири, — разум Чарльза сделался настороженным, но содержал откровенное предупреждение. — Тебе не понравится то, что я собираюсь сказать. Ожидаю, что тебе это совсем не понравится… но я молю тебя, прислушайся к моим словам. Тебе нужно оставить это в покое. Ты не можешь спрашивать Блэка об этой женщине… или снова обвинять его в убийстве тех мужчин. Позволь мне разобраться с этим. Мне и моим людям».

На долгое мгновение я не могла ему ответить.

Я бежала, не видя дороги перед собой, или бегущего рядом Ковбоя, или чего-либо вокруг себя. Мой разум ненадолго отключился.

Думаю, пока он не сказал это, я надеялась, что мой дядя назовёт меня сумасшедшей.

Я надеялась, что он скажет, что это невозможно, что вампиры никак не могли кормиться от Блэка. Блэк никак не мог не знать об этом, если бы это случилось.

«Что? — послала я наконец. Я на бегу стискивала зубы. — Ты только что сказал мне не говорить с Блэком о том, что он может находиться под контролем Брика? Что вампиры могут кормиться от него?»

Мысли Чарльза зазвучали сильнее. «Да. Именно это я тебе и говорю».

В ответ на моё молчание он вздохнул.

«Мири, — послал он. — Я пытаюсь его защитить. Я пытаюсь защитить вас обоих. Ты понятия не имеешь, под каким он сейчас давлением… или насколько деликатна вся ситуация. Не предполагай худшее, Мири. Что бы ты ни подозревала».

Моё молчание затянулось. В течение долгой серии вздохов я потерялась там, потерялась в намёках, которые я слышала в словах своего дяди.

«Блэк это сделал, — я почти невольно выдохнула эту мысль. Мой подбородок напрягся, когда мысль укрепилась в моем сознании. — Господи Иисусе. Блэк сделал это нарочно. Этот сукин сын…»

«Мириам…»

«Он позволяет им делать это, — послала я, чувствуя, как усиливается эта боль в груди. — Это ты хочешь сказать, верно? Что это какой-то шпионаж, который вы с ним затеяли, чтобы подобраться к Брику, — моё горло сдавило. — То есть то, что он избегает секса со мной, все его исчезновения, порезы на руках и груди, убийства… ты знал об этом. Ты все время об этом знал…»

Чарльз снова вздохнул.

Завиток сожаления выплеснулся из его света наряду с тем, что могло быть извинением.

«Временами ты на свою же голову слишком проницательна, Мириам».

«Как, бл*дь, ты мог позволить ему сделать это? — ярость взорвалась во мне, выстреливая адреналином в мои конечности и заставляя меня бежать быстрее. — Я знаю, что тебе плевать на него, но как же я? Как ты мог сделать это со мной?»

«Мири, — в ментальном голосе моего дяди зазвучало предостережение. — Тебе нужно оставить это в покое. Тебе нужно изо всех сил притворяться, что ты не владеешь данной информацией… вести себя так, будто ничего не случилось. В том числе и с самим Блэком».

«Вот как? И почему же?»

Голос моего дяди сделался холодным как лёд. «Потому что в противном случае ты добьёшься того, что твоего мужа убьют».

Он помедлил, давая своим словам отложиться в сознании.

«Мири, — послал он все ещё жёстким голосом. — То, что он делает, и так достаточно опасно. Разве ты не можешь просто поверить, что он действует в твоих интересах? — он помедлил, его мысли сделались более смиренными. — И нет, я не говорю, что он убил тех мужчин. Или что он совершил те террористические атаки в Техасе или Луизиане. Я понятия не имею, совершал он это или нет. Но если да, я не виню его за это… и ты не должна. Проблема намного крупнее этого».

«Вот как? — я позволила ему ощутить своё злое неверие. — Это крупнее этого? Серьёзно, дядя?»

«Да. Так и есть, — он снова помедлил, затем добавил. — Дело в выживании наших видов, Мириам. Дело также в выживании человеческой расы… так что если тебя беспокоят человеческие потери, тебе стоит помнить об этом, — мысли моего дяди сделались жёстче. — Тебе определённо не стоит проливать слезы по Дэвиду Гаррисону. Он ответственен за большее количество человеческих смертей, чем ты можешь себе представить. Куда больше, чем может унести дюжина террористических атак».

Моя злость лишь усилилась. «Сейчас ты толкнёшь речь об ужасах капитализма, дядя? Потому что, ну серьёзно, избавь меня от этого».

«Нет, Мириам, — холодно послал Чарльз. — Сейчас я говорю тебе, что знал Гаррисона. Он и его когорта Уолл-стрит содействовали некоторым аспектам перемирия, которое у нас было с вампирами».

Мой свет снова ощетинился, хоть я и постаралась его контролировать.

«Какого черта ты несёшь? — послала я. — В чем именно перемирию нужно было «содействовать», дядя Чарльз?»

«Мири, — я буквально видела, как мой дядя качает головой. — Тебе нужно оставить это в покое».

Мои мысли сделались холодными. «Нет. Мне нужно, чтобы ты объяснил мне, какого черта ты несёшь. Что повлекло за собой перемирие? Ты собираешься мне сказать? Или это мне тоже придётся спросить у Блэка?»

Я почувствовала, как он вздыхает.

Между нами повисло молчание. В этот раз оно длилось дольше.

В это время я чувствовала, как мой дядя вновь размышляет, а в его свете проплывает раздражение.

Он вздохнул, источая своего рода поражение.

«Ладно. Мы в этом по горло. Полагаю, ты должна знать остальное, — его мысли сделались жёстче, более деловыми. — Ты уже знаешь, что я торговал людьми. Что ты могла ещё не сложить воедино, так это то, почему я это делал».

Мои мысли оставались холодными. «Вообще-то я над этим не особо задумывалась. Я решила, что причиной были деньги. И ещё полное отсутствие совести».

Чарльз послал нетерпеливое подтверждение. «Да. Конечно, деньги. Отчасти это, и я не собираюсь извиняться за данный факт, племянница. Я начал эту борьбу с нуля. Даже с меньшего, чем нуль. Я имел людей, чья жизнь являлась целиком и полностью моей ответственностью — твоих людей, Мириам. Нам нужны были ресурсы, чтобы соперничать на мировой арене. Для этого пришлось нарушать правила».

Выдохнув светом, он позволил своим мыслям сделаться более отрывистыми.

«Но была и другая причина, Мириам. Более крупная. После наших изначальных сражений с вампирами они потребовали дани. Платежи являлись одним из условий перемирия, — его мысли приняли мрачный оборот. — Они не хотели денег, Мири».

Помедлив и дав осознать его слова, он продолжил тем же прямолинейным тоном.

«Я прекратил поставки этой дани, как только они похитили твоего мужа в Лос-Анджелесе. Вампиры были недовольны. Ещё до того переворота, в котором убили Константина, я получал угрозы. Я также получал официальные запросы… включая несколько от Гаррисона и его фирмы, поскольку они управляли логистикой поставок дани, которая посылалась из нескольких точек по всему миру, включая две локации здесь, в Соединённых Штатах».

Мои руки на бегу сжались в кулаки. Увеличивая длину шагов, я изо всех сил постаралась осмыслить эту информацию.

«И дети тоже?» — послала я наконец.

В этот раз мой дядя не колебался.

«Да, — прямо послал он. — Поставки делились на проценты, в отношении пола и возраста поставляемых. Отчасти это делалось для маскировки друг друга от разоблачения, отчасти для сокрытия их пищевых привычек… — отвращение коснулось мыслей моего дяди. — Константину и остальным показалось, что мы можем продемонстрировать свои добрые намерения, помогая им в попытках оставаться неприметными. Мы согласились, что это можно проделать более эффективно, маскируя поставки под работорговлю для секса и других работ. Конечно, это предназначалось не только для их питания, но львиная доля направлялась именно туда».

Эмоции Чарльза оставались скрытыми и недоступными для меня. Однако я чувствовала, что он наблюдает за моей реакцией, оценивает мой свет своим.

Когда я не заговорила, он продолжил.

«Ты помнишь мужчину-«видящего», с которым твой муж имел дело в Париже? — послал он. — Григуара? Того, что держал женщину-видящую, прикованную к полу?»

Я поморщилась. «Да, — обдумывая его слова, я ощутила, как моё горло сдавило, а дыхание начало обжигать лёгкие. — Иисусе. Он не просто притворялся вампиром. Он действительно был одним из них».

«Да, — свет Чарльза тоже сделался горячее. — Григуар, «гостящий» среди наших людей, также являлся частью перемирия».

Я нахмурилась ещё сильнее, когда мой разум закружил вокруг этого. «Но у Григуара были способности видящего? Я помню, как Блэк говорил с ним в его сознании. Я поняла это неправильно?»

Дядя Чарльз послал импульс согласия.

«Нет, ты не ошиблась. Ну… не совсем, — послал он. — То, что Блэк слышал в своём сознании — это на самом деле была женщина-видящая, говорившая за Григуара. Она одновременно читала за него и проецировала его мысли. Как переводчик».

Мой подбородок окаменел, пока я обдумывала это. «И как же Григуар получил её в своё владение, дядя Чарльз?»

Он испустил очередной завиток переполненного эмоциями света. В этот раз я ощутила в нем больше злости. От него исходила даже не злость, а своего рода бессильная ярость.

Его ментальный голос оставался ровным.

«Она тоже оговаривалась как часть соглашения. Не таким количеством слов, конечно же, — злость Чарльза сделалась жарче, ощутимее. — Соглашение всего лишь предусматривало, что как часть контракта к ним будет приставлен видящий. Григуар потребовал женщину, даже зная, что здесь они крайне редки. Он также потребовал, чтобы она эксклюзивно принадлежала ему. Я обращался к Константину, но мне сказали, что этот пункт не обсуждается».

«Почему ты согласился на это? — рявкнула я. — Зачем вообще было соглашаться на перемирие?»

Последовало холодное молчание.

Мысли моего дяди болезненно поднялись в моей голове.

«У нас. Не было. Выбора, — он чеканил каждое слово точно молотом, заставляя меня вздрагивать. — Мири, ты явно не понимаешь реальность, с которой мы столкнулись в те ранние годы. Когда наши расы впервые столкнулись друг с другом, нас превосходили по численности во всех возможных отношениях. Мы абсолютно ничего о них не знали. Мы не имели собственных ресурсов. Мы не имели представлений о полном масштабе их способностей. Мы могли сражаться с ними, да, но если бы это сражение продолжалось намного дольше, в то время, когда мы уступали по силе и количеству, они бы уничтожили нас. Начисто».

Ментальный голос Чарльза зазвучал ещё горше.

«В конце концов, нам пришлось принять любую ужасную сделку, которую они предложили, и считать себя счастливчиками. Многие люди Константина склонялись к тому, чтобы полностью поработить нас — превратить в постоянный источник еды и форму сексуального развлечения. Григуар забрал Ариану и сломал её в качестве постоянного напоминания, что они могут сделать с нами, если мы откажемся опуститься на колени».

«Ариана? — спросила я. — Так звали женщину-видящую? — ощутив согласие Чарльза, я нахмурилась. — Григуар её сломал? Блэк сказал мне, что это сделал ты».

«Я позволил так говорить, — сказал Чарльз. — Она и я… у нас была связь. Это основная причина, по которой её выбрали. Я распространил слухи, что она предала меня, что я сделал из неё наглядный пример. Это тоже было указано в наших соглашениях».

Он остановился. Его ментальный голос дрогнул.

Мысли его сделались жёстче, когда он продолжил.

«Имелись логичные причины, Мириам. Представляться причиной страданий Арианы помогало мне поддерживать определённый образ, который казался мне необходимым в то время. Кроме того, соглашение требовало от меня скрывать вампиров от тех моих людей, которые ещё не знали об их существовании. По мере того, как наши ряды множились, и мы находили ещё больше наших здесь, мне нужна была история, объяснявшая Григуара. Мне также была нужна история, объяснявшая Ариану».

Молчание вернулось.

Чарльз мысленно пожал плечами. Та холодная нота так и не уходила из его голоса.

«Мы пытались ей помочь. Довольно долгое время после того, как её забрал Григуар, мы тайком отводили её в сторону, чтобы исправить урон, который он нанёс её сознанию. Мы обращали его вспять, и она снова становилась собой. Затем он снова вредил ей, и мы снова это обращали. Но в итоге это оказалось превыше её сил. Григуар постоянно кормился от неё. Он сломал её избиениями, психологическим насилием… изнасилованием…»

Он остановился.

Вновь пожав плечами, он продолжил нейтральным тоном.

«Однако в основном он делал это, используя те же ментальные трюки, что тот вампир в лаборатории проделывал с твоим супругом. Только она проходила через это годами, Мири. Не днями и не неделями. Годами. Учитывая твоё прошлое и профессиональные навыки, уверен, ты можешь предположить, что такое сотворит с личностью, — его ментальный голос зазвучал грубовато. — Боюсь, для нашего вида эти последствия ещё тяжелее. Мы склонны быть значительно более эмоциональными, чем люди».

Я не ответила. По правде говоря, в те несколько секунд я просто не могла.

Я могла лишь думать о Блэке.

Я чувствовала, как во время этого молчания в свете Чарльза проигрываются реакции. Я чувствовала, как он пытается решить, как много мне рассказать, даже сейчас. Его мысли вновь сделались прямолинейными.

«Мы нашли их, Мири, — послал он. — Григуара. Ариану».

И вновь моё сердце на мгновение замерло в груди. «Что? Когда?»

«Несколько недель назад. Григуар — один из вампиров, которых мы изучаем в Германии. Он и несколько его… компаньонов, — его голос сделался холоднее. — Блэк не хотел тебе говорить. Могу себе представить — он думал, что у тебя могут возникнуть смешанные чувства, учитывая то, что Григуар настоял, чтобы Ариана обслужила твоего мужа той ночью в Париже. Ну знаешь… в той темнице».

Он помедлил, скорее всего, давая мне время вспомнить, какую ночь он имел в виду.

Ему не нужно было утруждаться.

Я прекрасно знала, о какой ночи он говорил.

Ариана — бывшая моего дяди, видимо — той ночью отсосала Блэку, против воли Блэка и по приказу моего дяди. Скорее всего, она проделывала с ним и другие вещи.

Чарльз добавил: «Учитывая их долгосрочную связь друг с другом, от Григуара и Арианы мы узнаем больше, чем от других вампиров в нашем плену. Мы в данный момент можем использовать Ариану против него, поскольку зависимость сейчас взаимна. Григуар видит в Ариане свою собственность. Во многом как тот вампир, Паззл, начинал воспринимать твоего супруга, я полагаю. Он становится совершенно безрассудным, если мы забираем её. Вопреки тому, как он её насилует, она реагирует на его отсутствие точно таким же образом».

Чарльз в очередной раз пожал плечами, его свет представлял собой жёсткую, пустую стену.

«Григуар попытался бежать, когда перемирие рухнуло. Мои люди сумели его отследить через Ариану. В конце концов, именно его зависимость от неё позволила нам поймать его».

Я прикусила губу.

Я ощущала тошноту. Больше тошноты, чем я могла поначалу контролировать.

Я бежала через то пространство, закрыв глаза, и солнечный свет играл на моих веках. Я хотела полностью вышвырнуть дядю из своего сознания. В данный момент я хотела причинить ему боль.

Но было уже слишком поздно. Я понимала.

Я понимала, что он мне говорил.

«Как долго ты намереваешься позволять Блэку делать это? — послала я, когда молчание затянулось. — Как много времени пройдёт до того момента, когда ты уже не сможешь исправить то, что делают с ним вампиры?»

Разум Чарльза сделался совершенно безмолвным.

«Как это работает? — послала я более жёстко. — Очевидно, кто-то в команде Блэка должен работать на людей Брика…»

«Я не могу рассказать тебе всего, Мири… или других деталей того, что сейчас в процессе реализации. По правде говоря, ты уже знаешь слишком много, — Чарльз вздохнул, его мысли вновь метнулись к ожесточённой злобе. — Серьёзно, мне нужно позволить Рави и остальным взять тебя и стереть твою память, будто этого разговора и не случалось. Однако зная тебя, ты придёшь к точно такому же выводу через несколько дней или недель, и мы снова пройдём через все это. Так что вместо этого я взываю к твоему рассудку… и к твоей любви к мужу».

Эта тошнота ещё сильнее скрутила мой живот.

«Как долго? — послала я. — Как долго это продолжается, Чарльз?»

«Мириам, — разум Чарльза перебил меня. — Ты не можешь задавать мне ещё больше вопросов об этом. Что самое важное, ты не можешь говорить об этом с Блэком. Никак нельзя знать, в каком ментальном состоянии он пребывает… Я не позволю тебе по ошибке рисковать его жизнью и своей собственной. Если придётся, я скажу своим видящим арестовать тебя и полностью изолировать от Блэка. Я отвезу тебя на другой континент, если придётся… со сдерживающим ошейником на шее».

Подождав ещё мгновение, он добавил более холодно: «Ты думаешь, твой муж поблагодарит тебя за вмешательство в его работу, Мириам? Если ты вышвырнешь в окно недели его страданий, прямо сейчас, когда он так близок к достижению цели?»

Мои мысли сделались горькими, а эта боль в моем нутре лишь ухудшилась. «И что же это за цель, дядя? Помимо того, что вы с ним оба пытаетесь его угробить?»

«Ты знаешь, чего он хочет, Мири, — предостерегающе послал Чарльз. — Не притворяйся, что для него это неважно. Достаточно важно, чтобы он с готовностью рисковал своей жизнью».

Я не ответила.

Я чувствовала, как Чарльз снова думает, что же со мной делать. Я чувствовала, как он по-настоящему подумывает удалить меня, стереть память или переместить меня куда-нибудь подальше. Я чувствовала, как он обдумывает различные способы сделать это, прокручивая в сознании варианты.

Через несколько секунд я почувствовала, как он с неохотой от них отказывается.

Он беспокоился, что это лишь вызовет подозрения среди вампиров.

Он беспокоился, что без меня Блэк не будет в достаточной мере эмоционально стабилен.

Его ментальный голос звучал все так же холодно.

«Тебе стоит держаться от этого подальше, Мири. Тебе стоит довериться своему мужу, если ты не можешь заставить себя поверить мне, — его мысли сделались более выразительными. — Я пообещал Блэку, Мири. Я пообещал ему, что ты не окажешься втянута в это. Не больше необходимого».

«Так он, что… порабощён ими? Прямо сейчас? — при мысли о прошлой ночи моё горло сдавило настолько, что я с хрипом вздохнула. — Он все время в их власти?»

«Нет, — я буквально видела, как Чарльз качает головой. Его мысли сделались более подавленными. — Нет, Мири, не все время. И даже когда они воздействуют на него, он все равно остаётся в основном собой. Он может не знать всего, что он делает и почему, и он может не помнить всех мест, где он был, но они не могут полностью стереть его самого. Они скорее могут манипулировать тем, кто он есть, чтобы получить желаемое. Это не сильно отличается от того, как видящие давят на людей».

Помедлив, он добавил: «Ну, во всяком случае, на ранних стадиях это так. Григуар сумел стереть большую часть той Арианы, которую мы знали. Но на это ушли годы, Мири».

Его мысли оставались прямолинейными, лишёнными чувств.

«Я искренне сожалею, что ты узнала обо всем вот так, Мири. И я сожалею, что тебя не посвятили в наши планы до их воплощения. Так хотел твой муж. Если бы у тебя было больше опыта в таких вещах, он бы несомненно включил тебя в официальную операцию. А так…»

Он умолк, не закончив мысль.

Опять-таки, ему и не нужно было.

Я понимала. Я прекрасно понимала.

Когда молчание затянулось, голос моего дяди зазвучал нежнее.

«Я знаю, Мири, — послал он, омывая меня теплом. — Я знаю, как должно быть тяжело это слышать. Но пожалуйста… доверься нам. Доверься ему. Он пытается тебя защитить, по-своему. Возможно, это единственный известный ему способ. Постарайся не судить его действия слишком строго, если можешь. Если он убил Хорна, Гаррисона и других, он, скорее всего, не помнит. Даже вначале Ариана не могла вспомнить большую часть своего времени с Григуаром».

Он помедлил, его голос содержал жёсткое предостережение. «…Но все, что я ей говорил, отправлялось прямиком к нему. Об этом я узнал на суровом опыте».

В этот раз я тоже услышала в его словах намёки.

Все ещё раздумывая, я покачала головой, поджимая губы. «Как я должна притворяться, что не знаю этого? Как я могу вести себя так, будто все в порядке?»

«Ты должна найти способ, — мысли Чарльза оставались жёсткими, бескомпромиссными. — Его жизнь зависит от этого, Мириам. Если думаешь, что не справишься, ты должна сказать мне сейчас же, — в ответ на моё молчание он пробормотал более выразительно: — Или так, или мы полностью его вытаскиваем. Но если мы сделаем это, то все, что он делал до сих пор, будет абсолютно впустую. Мы вернёмся на исходную точку. Все его страдания до этого момента окажутся впустую. Хуже того, мы упустим огромную возможность…»

Мои мысли откровенно перебили его. «Да. Я понимаю, Чарльз. Я понимаю».

Прикусив губу, я сморгнула очередную волну эмоций.

Когда перед глазами прояснилось, я постаралась думать сквозь личные чувства.

Я знала, что он прав. Блэк не поблагодарит меня, если я преждевременно положу этому конец.

«Сколько ещё?» — послала я наконец.

Поначалу Чарльз хранил молчание.

Затем он устало вздохнул в моем сознании.

«Честно? Я не знаю. Когда мы в последний раз сумели свободно поговорить, Блэк сказал мне, что возможно, он уже близок. Но это в высшей степени запутано, Мириам, в отношении логистики. Мы можем его вернуть, но затем мы должны стереть все наши разговоры, чтобы не дать вампирам узнать через его кровь о том, что он делает. Так что в отношении времени он вообще не осознает, какую операцию воплощает в жизнь… во всяком случае, не сознательно».

Я кивнула, хоть и мою грудь как будто пронзило холодным пальцем, помутив все перед глазами.

Чем больше я думала об этом, тем больше по мне ударяло то, насколько это было безумно опасно. Если Блэк не знал, что работает над операцией, он с большей вероятностью допустит ошибку.

Одна из этих ошибок может привести его к гибели.

Все ещё пробегая мимо пейзажей, которые я видела лишь наполовину, я постаралась дышать. Я постаралась думать.

Но это слишком.

Мой разум не мог справиться с тем, что он пытался осмыслить.

Торговля людьми, с которой Блэк боролся годами. Дети. Мой дядя и все, что случилось со мной в Таиланде. Что Чарльз сделал с Блэком в Париже. Тот видящий-наёмник, Солоник. Мой бывший жених, Йен.

Сам Блэк, худой и покрытый укусами, потеющий и стонущий во сне. Иногда он кричал, когда я просыпалась, и его голос звенел от ярости.

Теперь я понимала, почему Чарльз так не хотел убивать Йена и Солоника. Он воспринимал любого видящего с армейскими навыками — неважно, насколько он безумен или опасен — как актив, который можно использовать в войне против вампиров.

Вспомнив Григуара и женщину-видящую с пустыми глазами, я даже не могла решительно сказать, что я с ним не согласна.

Больше нет.

* * *

Когда я наконец сумела сфокусировать взгляд, водохранилище Джеки-О находилось слева от меня.

Мы вернулись туда, откуда начали.

Как раз когда я подумала об этом, Рави и Декс вышли на дорожку перед нами.

Они не заблокировали нам дорогу, но показали себя, одетых в костюмы и солнцезащитные очки и выглядевших как агенты ФБР или спецслужб. После кратчайшего момента колебаний, когда я подумывала, не сделать ли ещё один кружок вокруг самого водохранилища, я начала замедлять свои шаги.

Через несколько секунд я остановилась перед ними.

Рави наблюдал за мной, пока я описала круг, держа руки на поясе. Я выключила MP3-плеер, когда заметила, что он все ещё играет, и осознала, что не прослушала ни одной песни. Стянув капюшон со своего конского хвостика, я достала наушники и начала разминать ноги. Когда я взглянула на остальных, Рави широко улыбался Ковбою и шутливо спрашивал, в порядке ли тот.

Нахмурившись, я впервые заметила Ковбоя.

Его чёрная футболка Sex Pistols насквозь пропиталась потом. Светлые волосы тоже промокли и торчали в разные стороны, он запрокинул голову назад, стараясь перевести дух. Каждый выдох оставлял после себя клуб пара в утреннем воздухе.

Когда Рави расхохотался, Декс присоединился к нему, широко улыбаясь.

— Ты в порядке? — поддразнил он Ковбоя. — Надо кислорода? Может, ходунки?

Ковбой покосился на меня, все ещё пытаясь перевести дух. Затем он наградил Декса злым взглядом, наклонившись вперёд и прижимая ладони к мышцам бёдер, чтобы поддержать торс.

— Ты сам попробуй за ней поспеть, брат, — раздражённо сказал он, все ещё хрипя. — В следующий раз я буду сидеть здесь на заднице и наблюдать, как один из вас скачет за ней как заяц… вот посмотрим, как вам будет весело.

Остальные опять расхохотались.

Я постаралась вторить их улыбкам, надеясь, что выражение моего лица казалось относительно нормальным.

Посмотрев на Ковбоя, я попыталась решить, стоит ли мне извиниться. Я действительно бежала так быстро? Сложно было отвлечься от разговора с Чарльзом настолько, чтобы уделить внимание.

Когда Ковбой окинул меня взглядом, он улыбнулся.

— Куда теперь, сестра? — его голос вернулся к той его сухой насмешливости, вопреки тяжёлому дыханию. — Хочешь, чтобы я немножко пробежался за машиной? — Декс снова расхохотался, а Ковбой слабо улыбнулся мне. — Может, вместо этого ты предпочтёшь вернуться в отель и чуток избить меня на ринге?

Он шутил. Очевидно.

И все же я поколебалась, обдумывая его второе предложение. Обычно я практиковалась в этом с Дексом или Хавьером, когда Блэк был рядом. Однако он говорил мне, что Ковбой быстрее их обоих. Мне определённо нужно больше времени уделять навыкам видящих, в том числе и на ринге. Мне особенно нужно было работать над блоками.

Более того, мне нужно время подумать.

Я определённо не готова была возвращаться в номер; мне нужно привести мысли в порядок перед тем, как я увижу Блэка. Честно говоря, я понятия не имела, буду ли я когда-нибудь готова, сколько бы времени я себе ни дала.

Воспоминания о предыдущей ночи попытались вернуться, но в этот раз я зло отбросила их. Я также заглушила боль, ожесточённо подавляя её, когда она попыталась завладеть моим светом.

Я должна быть готова. Я просто обязана.

Я встретилась взглядом с Ковбоем.

— А ты бы стал возражать? — спросила я. — Против спарринга, имею в виду.

Рави снова расхохотался. Декс улыбнулся ещё шире.

Ковбой покачал головой, улыбаясь как будто вопреки собственному желанию.

— Нет, мэм. Я не возражаю.

Рави широко улыбнулся.

— Она реально на тебя насела, кузен. Что ты ей сделал? — когда я взглянула на него, старший видящий широко улыбнулся и мне. — Вообще-то, кажется, я знаю, что у неё на уме, — сказал он, подмигивая. — Хотите помощи видящего с этим, доктор Фокс? С, эмм, менее приличными стратегиями, которым, я так понимаю, вас учил ваш муж? Мы с Эфраимом охотно поможем… у вашего мужа на утро запланировано несколько встреч, ведь так?

Я взглянула на него, колеблясь. Я помнила, что Блэк недвусмысленно просил меня не работать с Рави. Он предельно ясно высказал свои пожелания.

С другой стороны, он ведь говорил о работе видящих, не о спарринге. У меня определённо сложилось впечатление, что Блэк возражал против потенциально интимной тренировки видящих, поскольку тренер должен получать доступ к мыслям и воспоминаниям ученика, чтобы быть эффективным.

А в ударах и пинках на ринге не было ничего особенно интимного.

В любом случае, Ардена поблизости не было.

— Конечно, — сказала я после слишком долгой паузы. — Было бы здорово. Спасибо.

Рави кивнул, рукой показывая в сторону улицы.

— После тебя, сестра, — вежливо сказал он.

Выбросив из головы любые дурные предчувствия, я пошла, направляясь к ближайшему внедорожнику с тонированными стёклами.

Позади меня следовал Ковбой, все ещё немного тяжело дыша.

Когда Декс по дороге добродушно хлопнул его по спине, Ковбой нахмурился, отпихнув другого мужчину и заслужив очередную волну смешков от наблюдавших видящих и людей.