Чужая половина мира

Глава 18

— Распустите всех, — потребовала Агнесса. — Отправляемся к Васселену немедленно.

— Не нужно распускать. Мы уйдем сами. Только подождите, пока просохнет ваша одежда, мадам Инайт. Это не так уж долго. Ларадер все равно в стазисе. В моей псевдореальности нет магии, придется жить по ее законам, — спокойно сказал Ферелейн. Его щекастая физиономия была под стать безмятежному уюту кабинета. Будто и не происходило ничего особенного. Или он просто уверен, что если псевдореальности и их странности связаны с Аркой, а Арку регулирует Агнесса, то и беспокоиться не о чем?

— Я слишком долго прожила по законам, которые не предусматривали магии, — недовольно буркнула Агнесса. — Если повесить платье хотя бы на решетку этого обогревателя, оно бы давно высохло.

— Не беспокойтесь, все готово! — Негромко стукнула дверь — вошла помощница секретаря. Судя по смущению на ее лице, она слышала ворчание Агнессы. Та обозлилась еще больше. Мир без магии… Хоть защиту от подслушивания можно было наложить на дверь?

Помощница обошла кресло и осторожно провела ладонью по подолу черного шерстяного платья, которое держала перекинутым через руку. Платье выглядело как новое. Даже кусочки серебристо-серой тесьмы, складывающиеся в тонкий узор прерывистой каймы чуть повыше края юбки, были чистыми, без единого пятнышка.

— Переодевайтесь, мадам Инайт, — сказал Ферелейн, встал и вышел вместе с помощницей секретаря. Через прикрытую дверь Агнесса слышала, как он предупреждает, что уходит по делам.

Простучали каблуки, затем в дверь поскреблись — помощница принесла верхнюю одежду. Наконец гильдия разжала назойливо-заботливые объятия.

«Гильдия здравоохранения», — прочитала Агнесса, оглянувшись на вывеску у входа.

— А куда телепортироваться? — вполголоса спросил Ферелейн, свернув в темный переулок за домом. — На затопленную плотину?

— Туда, где должна бы быть охрана. И, Бездны ради, если мы опять угодим в воду, не спешите показываться людям на глаза! С магией сушиться гораздо…

— Вы бываете потрясающе сварливой, мадам Инайт, — фыркнул Ферелейн и утащил ее в телепортацию.

На миг показалось, что он ошибся и забросил их прямо в воду. По лицу хлестнули тугие обжигающе-ледяные струи. С ними упала темная завеса — клубящийся мрак с редкими огоньками. Словно смотришь со дна, сквозь тускло переливающуюся толщу… или просто стоишь слишком далеко от ближайшего жилого квартала.

Агнесса прикрыла глаза рукой и съежилась. Пальто стремительно промокало. Ветер трепал одежду, проникая чуть ли не под кожу. Они очутились не под водой. Всего лишь на пустыре в бурю.

Сориентировавшись, Агнесса разглядела тропинку поодаль. Еще дальше тропинка перерастала в узкую улочку и вливалась в жидкую гущу неказистых зданий.

— Угораздило же вас телепортироваться именно здесь! — Ветер проглатывал слова. — Проклятие, надеюсь, в этом мире магия ко мне вернется.

Агнесса сощурилась, выбросила магический импульс — и с облегчением поняла, что силы никуда не делись. Телепортационный кокон возник сразу же. Она потянула Ферелейна за собой.

Они вышагнули уже среди домов. Квартал обнадеживающе перемигивался огоньками в окнах. Агнесса не успела даже разглядеть его как следует. На углу ближайшего дома темнел громоздкий навес полуподвальной забегаловки — то ли ресторана, то ли бара. Так и не разобрав витиеватую, тускло светящуюся вывеску, она бросилась под спасительную крышу.

Ферелейн тяжело дышал под жестяной перестук крупных капель.

— Так, — пробормотала Агнесса, оглядываясь. — Я бы заподозрила, что это псевдореальность Дормитта, но вы говорите, что уже были у него…

— Думаете, это не Васселена?

Единственная лампочка, упрятанная в проволочный плафон, освещала узкие ступеньки. Цоколь, похоже, был не рестораном и не баром. На ступеньки выходило закрытое жалюзи окно. Из-за двери не неслись хмельные голоса, но там определенно кипела жизнь. Кто-то ходил и деловито переговаривался.

— Обсушиться. Главное — обсушиться, а там без разницы, чья это псевдореальность… — простучала зубами Агнесса и бросила заклинание на одежду. Поднялось облако пара. Она с наслаждением почувствовала, как мокрые холодные тряпки снова превращаются в удобное платье и теплое пальто. Непередаваемо…

Блаженство продлилось пару секунд.

Потом толстая неприступная дверь вдруг распахнулась настежь. Вместо людей оттуда вылетел целый сноп магических вспышек. Агнесса только дернулась, от неожиданности не успев ни телепортироваться, ни создать щит. Вспышки хлестнули по глазам.

Рядом болезненно охнул Ферелейн.

Незримая сила сдавила со всех сторон. В памяти воскресла многострадальная тварь из общего слоя. Должно быть, она чувствовала себя так же, упакованная в сетку. Агнесса яростно сверкнула глазами, отправляя в невидимую сетку самый сильный магический импульс, тиски начали отпускать… и все повторилось сначала.

— Не сопротивляйтесь, и тогда, возможно, вы не пострадаете, — произнес насмешливый мужской голос. — Кто вы такие и что здесь делаете?

— Прячемся от дождя, — сказала Агнесса. — Уже давно ушли бы, если бы вы не набросились на нас.

— Я вижу, что вы прячетесь от дождя, — говоривший выступил из-за спин. Это был совсем молодой маг с настороженными глазами и неприветливым острым лицом. — Кто такие и почему здесь, спрашиваю?

— Феликс, — окликнули из приоткрытой двери. — Не допытывайся, Феликс. Это рыбы покрупнее мелких нарушителей.

Маг оглянулся, нахмурился и махнул рукой. Агнессу с Ферелейном втолкнули в помещение.

Цоколь определенно был не забегаловкой. Он походил на маленький штаб или большую каморку дежурного. Три сдвинутых вместе стола, несколько разнокалиберных телефонов, провода которых свисали с одной стороны намертво спутанным ворохом; тусклая лампочка над входом, пара настольных светильников, продавленные кресла и такой же продавленный диван, на котором спал, скорчившись, плюгавый маг, укрытый куцым пальто. В глубине оказалось еще две закрытых двери. За огромным подоконником, как за стойкой, сидел на высоком стуле худой мужчина. Взгляд скользнул по нему без интереса, затем Агнесса поняла, что не так. Окно было закрыто жалюзи. Как он мог смотреть?

Наверное, как-то смотрел. Сидевший не шелохнулся.

— Пожалуйста, — Феликс сухо и вежливо кивнул на кресло. — Простите за допущенную грубость. Но, думаю, вы понимаете, что даже гильдмейстеры должны иметь веские основания, чтобы без предупреждения и сопровождающих ходить в чужие кварталы.

Агнесса устроилась на засаленном сиденье. Что-то начинало проясняться.

— Чужие кварталы? — одними губами спросил Ферелейн, пользуясь тем, что их стражники отвернулись.

— Подождите, — так же неслышно ответила Агнесса. Ферелейн вытянул шею и нахмурился. Она склонилась ближе: — Не подавайте виду, что не понимаете. Подыграйте им!

Тем временем одна из дальних дверей открылась. Оттуда выскользнула женщина без возраста, затянутая в длинное и плотное серое платье.

Агнесса не слышала, чтобы Феликс сказал ей хоть слово. Но женщина приблизилась, деловито навела на пленников лампу и произнесла, точно продолжая разговор:

— Да, похожи. Конечно, замаскировались неплохо, но себя-то не спрячешь. Они это. Господин Ферелейн и госпожа Инайт.

— Спасибо, — кивнул Феликс. По дощатому полу скрежетнули ножки пододвигаемого кресла. Он плюхнулся напротив Агнессы и Ферелейна. Остальные растворились в пахнущем сырой штукатуркой полумраке.

— Итак. У вас есть разрешение от господина Постейта?

— Нет, — сказала Агнесса.

— Сопровождающих, я так понимаю, тоже не было?

Она покачала головой.

— Тогда почему… ладно, Бездна, меня не интересует, что вы делаете в квартале бестиаров, но как вас занесло под дверь блокпоста?!

— Промахнулись, — сказала Агнесса. — Не туда телепортировались. Ошибка.

— Какая уж тут ошибка, если вы серьезно телепортировались в чужом квартале без разрешения, — отмахнулся Феликс. — Вы что же, собирались захватить нас врасплох?

— Зачем? — вполне искренне изумилась Агнесса.

— Вот и мне интересно, зачем. Так как? Рассказывайте, мадам Инайт. Мне не хотелось бы беспокоить господина Постейта на ночь глядя.

Агнесса почувствовала, что одних актерских данных недостаточно. Нужно знать хоть что-то об этой псевдореальности. Феликс отбросил вполне логичное объяснение как несерьезное. Телепортировались без разрешения в чужом квартале! Здесь что, у каждой гильдии свой квартал? И чужакам сюда хода нет? Войны гильдий? Вражда? Похоже на то. Блокпост на окраине, опять же… И выбросило их с Ферелейном на пустыре — наверняка не напрасно. Может, это была нейтральная зона. А потом они телепортировались, и без разрешения их отшвырнуло к блокпосту…

— У нас не было времени договариваться о разрешении. А что мы делаем в квартале господина Постейта — уж простите, я объясню только ему самому, — сказала Агнесса.

— Жаль, — только и ответил Феликс и потянулся к телефону.

Агнессе казалось, что сначала придется долго ждать, а потом приедет фургон или автобус без окон и повезет ее и Ферелейна в некую темницу. Образ темницы рисовался смутно — что-то среднее между тюрьмой для ведьм и городским домом Лейдера. Однако все оказалось проще.

Сырой полумрак заволокло туманом. Их утянуло в телепортационный кокон. Вспышка — и подвал сменился круглым кабинетом с окнами на все четыре стороны.

Между окнами на стенах висели рогатые или клыкастые головы чучел.

— Не устраивайте мне балаган, пожалуйста, — недовольно сказал знакомый голос. — Кажется, для ваших гильдий лимит уже исчерпан.

Агнесса оглянулась. Постейт стоял возле стола у одного из окон. Его жгуче черные волосы резко диссонировали с морщинистым старческим лицом. Но строгий костюм был таким же, как и в обычном мире.

— Я прошу прощения, — вступил Ферелейн. — Верите или нет, но мы действительно оказались здесь случайно. На самом деле нам нужен Васселен.

— Само собой, нужен сопровождающий. Но искать его в моем квартале… Я, пожалуй, прежде сам поговорю с Васселеном, — буркнул Постейт и поднял фигурную трубку телефона. С трубки скалилась деревянная медвежья морда.

…— Вторглись на вашу территорию? — Вышагнув из телепортационного облака, Васселен окинул Агнессу и Ферелейна цепким взглядом, в котором промелькнуло узнавание. — Не думаю, что есть повод для беспокойства… В любом случае, Постейт, отчитываться перед вами или вашими людьми никто не обязан. Все отчитываются только передо мной. Я их забираю. Следуйте за мной, господа.

— Имейте в виду, в них могли вселиться сущности!

Выкрик Постейта утонул в пространстве. Незримые оковы, которые не давали сбежать, наконец распались, и Агнесса с облегчением телепортировалась к Васселену.

— Рад вас видеть, мадам Инайт, Персивалл, — хмыкнул тот. Они очутились в его черно-белом кабинете, неотличимом от того, где гильдмейстер воинов работал в реальном мире. — Почему вы не пришли сразу ко мне?

— Мы хотели обсушиться и понятия не имели, что за это хватают и вяжут руки! — буркнула Агнесса, без приглашения садясь на черный кожаный диван. — Что ни псевдореальность, то какой-то бредовый мирок, в котором опасно даже чихнуть без спросу! Впрочем, Ларадера вам не переплюнуть… да…

— А мне казалось, все очень удобно. Город поделен на сферы влияния гильдий, я уравновешиваю их и гашу конфликты, — заметил Васселен. — А чем больше напряжение между ними, тем больше работы для моих людей. Сопровождение, знаете ли, не бесплатное… Простите, мадам Инайт, я еще не успел найти ход ни к кому из наших.

— Еще бы — дорвались до игрушки! — Агнесса рассмеялась, не в силах сердиться по-настоящему. — Ладно, экскурсия подождет. Васселен, нам срочно нужна ваша помощь.

— Рассказывайте, — посерьезнел тот.

— Только сначала, будьте добры, налейте мне чего-нибудь выпить, — взмолился Ферелейн.

Агнесса торопливо пересказала, что произошло с Ларадером. Васселен слушал, не шелохнувшись и не перебивая.

— Тварь с хвостом из ядовитых щупалец… — проговорил он. — Да, это луксна. Магическое создание, выведенное повелителями снов. Луксны частенько использовались в Театре Боли. Но я не знаю, как лечить отравление их ядом.

— Проклятие! — Ферелейн поперхнулся коньяком.

— Гильдия воинов — наследники повелителей снов или я ошибаюсь? — Агнесса вопросительно посмотрела на Васселена. Тот выглядел смущенным.

— Да. В реальном мире. В моем никаких повелителей снов никогда не существовало…

— Какое совпадение. Ни в одном из наших тоже, — пробормотала Агнесса. — Васселен?

— Да?

— Налейте-ка и мне коньяка. Это конец. Если мы не вылечим Ларадера, то нет смысла пробиваться дальше.

Атмосфера в особняке Ястмин напоминала толстое пыльное покрывало.

Оно глушило звуки, прятало эмоции, скрадывало яркость. Изредка из-под затхлой нарочитости скорби выплескивался смешок, возглас или неподобающе смелый аромат духов — и покрывало снова наваливалось удушливым бременем.

Осканна, Малисс и другие молодые ведьмы переговаривались и тихо плакали в гостиной. На входной двери развевалась траурная лента. Все, кто приходил, видели ее и старались вести себя потише. Стих привычный гам в холле. Бригитт похоронили рано утром.

Вместо похорон Лайна отправилась спать, как только вернулась с вылазки к маголекарям. Кладбищ и покойников стало слишком много.

Она проспала совсем недолго. Но когда проснулась, то с минуту не могла понять, день сейчас или ночь. Даже по ночам здесь редко стояла такая тишина.

Найдя наконец часы, она спустилась вниз и с некоторой опаской зашла на кухню.

За столом, как всегда, сидела компания магов — человек пять. У плиты хлопотала лично Ястмин. Вид у нее был такой, словно она готовила особо хитроумный яд.

Раскрасневшаяся Эвелина с чашкой чая в руке спорила с Интаном.

— А, ты здесь! — Интан кивнул на дверь. Эвелина оглянулась и послала Лайне дружелюбную улыбку. Будто и не ссорились.

— Что в городе? — поинтересовалась Лайна. — Эпидемия?

— Спасаемся кроветворными зельями, — вздохнул один из магов, отрываясь от тарелки с супом. Суп слабо пах кислятиной. — Сейчас возвращаюсь в госпиталь. Картина не для слабонервных. Целые палаты народу в кровище, или харкают сгустками, или рвут кровью, или… гм, ладно. Может, ты желаешь поухаживать? Лично я зашиваюсь!

— Понятно, — пробормотала Лайна. Предложение поухаживать явно было брошено в сердцах. — И что, гильдию маголекарей до сих пор осаждают?

— Многовато вы знаете, госпожа Лейдер-младшая, — проворчал другой маг, облаченный в обычные брюки и свитер без знаков гильдии. — Как бы ваше любопытство не завело вас кое-куда, а то мадам Инайт пооткручивает нам головы…

— Не трогает никто маголекарей, — перебила его Эвелина. — Но что-то там творится. Я выносила шоферу сверток в фургон и слышала, что на рынке какие-то волнения. Я считаю, нужно пойти выяснить…

— Сказала же Мелани — поменьше бродить без необходимости! — тут же взвился Интан.

— …А Интан отговаривает, — продолжила Эвелина. — Вот, отлично, сейчас Лайна решит! Идем выяснять? Если ты согласна, то нас больше и мы победили!

— Какие волнения? От кого слышала? Почему на рынке? — Лайна потрясла головой.

— Заодно выясним, — сказала Эвелина. — Что я слышала — это беседу каких-то старушек. Они болтали, что на рынок неплохо бы вызвать полицию и что, мол, разогнать бы всех, пока не случилось то, что в семидесятом цикле. Что было на рынке в семидесятом цикле?

Двое магов постарше оторвались от тарелок и нахмурились.

— Да заваруха была, — выдавил один. — Кто-то начал горлопанить речевки против синарха. Другие подтянулись. Третьи стали спорить. Кончилось давкой. Тридцать четыре трупа. Место такое, рынок. Оттуда всегда начинались заварухи против синарха, сколько стоит Айламада… Вы сходите, узнайте. Только осторожно. Не колдуйте, в гущу не лезьте. Посмотрите, что там творится, и бегом назад. Если что серьезное — звоните Бордмару, дальше он разберется.

— Я не берусь советовать, — нейтральным тоном сказала Ястмин, не оборачиваясь, — но не лучше ли тебе самому сходить, Вернон?

— Нет времени, — буркнул тот, быстро проглотил то, что оставалось на дне тарелки, и встал.

— Пошли, — подмигнула Эвелина и потащила Интана к выходу.

Зимний день обдал потоками снежной пыли. Крошечные снежинки-пылинки сыпались, как дождливая морось, и застилали дорогу живыми слоями шифона. Ветер сдувал верхние слои, сбивал их в складки, а сверху ложились новые, и все начиналось сначала.

Кривой разлом Арки нервно дрожал огненными всплесками у дальнего крыла особняка.

Улица спускалась мимо пустого парка. Из-за сплетения голых ветвей виднелись яркие ларьки, острые крыши беседок и шпиль на верхушке карусели. Когда здесь появился разлом Арки, обитатели особняка и соседних домов немедленно сбежали, а за ними потянулись и посетители парка. Коммерсанты закрыли ларьки и аттракционы. Теперь здесь лишь изредка веселилась по ночам безбашенная молодежь. Судя по вспышкам — ученики школ при гильдиях.

Эвелина шла под руку с Интаном, а Лайна плелась рядом и не понимала, зачем вообще понадобилась этой парочке. О ссоре сестра не вспоминала. Злость прошла, отхлынула, унеся с собой часть лишних эмоций. Осталось… отчуждение. Легкое, как снежная вуаль, и такое же холодное.

Лайна вдруг поняла, что давно уже не обижается. Из-за чего там ей казалось, что жизнь бессмысленна, а Эвелина — предательница и враг? Лаочера подстерегли? Вмешались в разговор с Мелани? Ничего из ряда вон выходящего… Маги и ведьмы теперь заодно, Лаочер — непредсказуемый противник, а на какой-то там разговор всем было наплевать. Его никто не запомнил. В том числе и Мелани.

Каждый делает то, что должен. Все события диктует логика. Чувства преувеличены. Их значение переоценено.

Холод — это удобство и комфорт. Нужно только правильно с ним обращаться.

Лайна подняла лицо к рыжевато-седому небу. Вот он, холод. Тот, что недавно раскрыл ей объятия и наделил магией…

— Не отставай! Что ты там высматриваешь? Драконов нет, не бойся! — сквозь толстую морозную пелену прокричала Эвелина. Лайна усмехнулась и ускорила шаг.

Нужно принять холод. Прекратить тянуться к теплу. И жар обид остынет, а горячка стремлений превратится в бесстрастное видение цели.

— А почему их нет?

— Никто не колдует. Им не хватает магической подпитки. Наверное, полетели в горы, к своему разлому, — сказал Интан.

Парк закончился, и по глазам ударил пестрый свет. Над входом на рынок висела длинная гирлянда фонарей из цветного стекла.

На входе, как обычно, галдела беспорядочная толпа. Морозный воздух был настоян на кисловатом запахе дешевого кофе. Ларьки, где варили кофе, стояли здесь же, по обе стороны от дорожки. Люди переминались с ноги на ногу, цедя горячую жижу из жестяных кружек.

— И где здесь… — начала Эвелина. Лайна дернула ее за рукав.

— Не кричи. Кстати, тебе не кажется, что это место ужасно похоже на вокзал?

— Почему вокзал? — растерялась Эвелина.

— Пойдем. Выпьем кофе, — сказал Интан, оглядевшись, и начал проталкиваться к ближайшему ларьку.

Лайна нечасто бывала на рынках, но что-то на этот раз неуловимо отличало его атмосферу от рядовой.

Вокзал. Она сначала сказала, а потом задумалась о сходстве.

Вокзал — это когда все куда-то спешат, нетерпеливо ждут, не устраиваются надолго на одном месте, готовые вскочить и бежать, как только объявят о прибытии поезда. Там редко бывают бездельники, шатающиеся без цели…

Цель!

На рынок тоже приходят с целью. Найти что-то, выбрать, купить. Но люди, что толпились у входа, казались слишком сосредоточенными. И не смотрели на торговые ряды и навесы, которые начинались сразу за украшенной фонарями границей.

Казалось, они ждали чего-то. Поезда?

Локомотива…

Лайна сделала жест Эвелине и Интану и шагнула к ближайшей группе хмурых мужчин. Один недовольно оглянулся. Лайна отхлебнула кофе и заявила, будто продолжая разговор:

— И они мне говорят — плати десять аттаров. В каталоге-то написано семь!..

Мужчина отвернулся. Лайна продолжала говорить, постепенно понижая голос. Эвелина захихикала. К ним потеряли интерес. Беседа возобновилась.

— …Без толку. А может, они и правду говорят.

— Пока их не было — правды не было. Холодно как…

Пауза.

— А он точно не сбежал греться?

Мужчины скупо засмеялись.

— Позвонит — придет.

— Мутный тип.

— Уж не мутней ведьм.

— Маги бы разобрались.

— Сейчас! Так они и разберутся! Они теперь заодно, а зря. Я давно подозревал, что сущности могут затуманивать мозг…

— Так они заодно с ведьмами и против сущностей…

— А ведьмы заодно с сущностями, ты что, вчера родился? Сейчас Гермен все скажет. Кто, с кем и против кого.

— Без толку, говорю! Эпидемию это не остановит.

— А тебе почем знать? Не зря кровь в воздухе растворяется, ох не зря…

Лайна, Эвелина и Интан уже не изображали беседу. Они молча ловили каждое слово. Кофе стыл в кружках и уже не согревал озябшие пальцы.

— Это очень похоже на бунт против ведьм, — еле слышно выдохнула Эвелина.

— Подождем этого Гермена. Что они собираются делать, — так же тихо отозвался Интан.

Вместо одного человека со стороны торговых рядов пришло стоголосое, огромное, неповоротливое. Оно шумело сыплющимся щебнем, рокотало, как подземные воды, волновалось и выстреливало возгласами. Во главе кто-то был. Его скрывали спины.

Не звучали речи, не жгли кровь призывы. Толпа просто миновала вход и двинулась вверх по Рыночной улице.

— Бегом! Я знаю дорогу через парк! — прошипел Интан, подхватывая Эвелину под локоть.

Не дожидаясь, пока тяжелый хвост людской змеи освободит путь, они оббежали его через полупустые ряды прилавков. Парк начинался сразу за крайним рядом — жидкая неухоженная опушка, заваленная пустыми ящиками и помоями. Дальше шла узкая тропка. Чем дальше от рынка, тем шире она становилась. Ветвилась, уводила в безлюдную чащу. Разрисованные киоски, беседки и павильоны стояли мертвыми призраками.

Крутой подъем — и задний двор особняка.

Лайна остановилась отдышаться. Окна второго этажа светились совсем рядом, над головой. Снизу и справа уже накатывал рокот.

— Не собираются же они штурмовать дом, — неуверенно сказала Эвелина.

— Мне показалось, что собираются, — буркнул Интан. — Быстрее!

Он одним прыжком преодолел отрезок тропинки и заколотил в заднюю дверь. Открыла Ястмин — хмурая, в переднике.

— Звоните магам. Всем, каким успеете, — сказал Интан. — Лучше перестраховаться.