Дай мне больше (ЛП)

Правило № 27: Разберись в своей истории

Хантер

Я пришел на встречу рано, а я ненавижу приходить рано. Даже Эмерсон еще не пришел, а он всегда первым входит в комнату.

Я опускаюсь в кресло с хмурым лицом и смотрю на деревянную поверхность стола для совещаний. Я размышляю, как упрямый мудак, которым я и являюсь. Я злюсь на Дрейка за то, что он бросил меня, явно флиртуя, и я активно злюсь на него за то, что, я почти уверен, он собирается сделать с барменом.

Да что с ним такое? От нашей поездки он сразу переходит к попыткам трахнуть кого-то еще. Как он мог так поступить с Изабель? Почему он не может хоть на секунду оставить свой член в штанах?

На этой неделе мне стало ясно, что нас троих что-то связывает. А он этого не замечал? Нет. Для него это был просто трах, а мы ничего не значили. А ведь я хотела, чтобы эти отношения были втроем. Я даже подумывала о том, чтобы ввести его в свой брак на длительный срок, но, конечно, он этого не хочет. Для этого нужно не совать свой член в первого встречного.

— Что с тобой?

Гарретт, один из моих совладельцев, говорит, нахмурив брови, когда входит в комнату. Он не из тех друзей, которым можно довериться. Гарретт прекрасно умеет посмеяться и хорошо провести время, но если бы я вывалил на него все подробности последних двух недель, его голова взорвалась бы от попыток воспринять все всерьез. Я заставляю свою грудь сделать глубокий вдох, глядя на него.

— Я в порядке, — лгу я.

Гарретт смеется. — Конечно. Судя по тому, что ты сердито хмуришься, ты либо не очень рада возвращению, либо вообще не получила удовольствия от поездки.

— Нет. Поездка была замечательной, и я счастлив вернуться.

Одна правда и одна ложь. Поездка была замечательной, и я бы хотел, чтобы она никогда не заканчивалась.

— Ты ведь не потерял Дрейка в секс-клубах?

— Он здесь. В баре, — бормочу я.

— Держу пари, он хорошо провел время. Я наполовину ожидал, что он вообще не вернется.

Я ничего не отвечаю. Минуту спустя начинают входить остальные члены команды. Эмерсон и Чарли, она идет впереди него, его рука нежно прижимается к ее спине. Мэгги, как обычно, что-то печатает на своем телефоне.

Они все приветствуют меня, улыбаются и спрашивают о моей поездке, и я стараюсь улыбаться как можно естественнее. Потом, конечно, они все спрашивают о Дрейке, и мне становится все труднее удерживать фальшивую улыбку.

— Хорошо, Хантер. Расскажи нам все. Я уверен, что у тебя много мыслей и идей.

Эмерсон откидывается в кресле и задумчиво смотрит на меня в ожидании. У меня действительно много мыслей и куча идей, но некий огромный белокурый засранец не хочет вылезать из моего мозга и давать мне думать.

— Да… — Я заикаюсь: — У меня еще не было возможности подготовить презентацию. Вчера нам пришлось выселить Дрейка из его квартиры, но я могу что-нибудь придумать…

— Все в порядке, — говорит Эмерсон с кривой улыбкой. — Нам не нужна презентация, Хантер. Просто расскажи нам о своей поездке.

Я тяжело вздохнул. Думай, Хантер. Думай. Но четких мыслей нет, только образы и воспоминания, и ничего, чем я мог бы с ними поделиться. Как в тот момент, когда я впервые увидел, как Дрейк связывает мою жену… во время…

— Демонстрации шибари, — промурлыкал я, внезапно используя воспоминания о них как музу. — Мы видели несколько потрясающих демонстраций, которые я бы с удовольствием привез сюда. — Я выпрямляюсь в кресле. — Раз в месяц пусть члены клуба учатся делать это сами.

— Отлично. Это будет хорошо сочетаться с другими нашими демонстрациями излома. Что-нибудь еще?

Именно во Дворце огня владелец напомнил мне, что мы, возможно, делаем недостаточно для того, чтобы наши члены, особенно женщины, не привлекали к себе внимания. — Мы должны делать больше для защиты частной жизни наших членов, особенно женщин, которые не чувствуют себя комфортно, просто гуляя по нашему клубу. Может быть, раз в месяц устраивать вечер-маскарад?

Несколько человек за столом заинтересовано переглядываются. Эмерсон кивает, когда я иду дальше.

Я перебираю в памяти воспоминания о поездке… останавливаюсь на том моменте, когда я увидел, как Дрейк и Изабель впервые целуются, и что я чувствовал после этого, когда украл ее, потому что в тот момент она должна была быть у меня.

— Быстрые номера, — говорю я. — Мы были в клубе, и у них были кабинки, которые не нужно было арендовать, но можно было использовать… для быстрого секса.

При воспоминании о той ночи уголок моего рта начинает подергиваться ухмылкой. Я замечаю, как Чарли, девушка Эмерсона, прикусывает губу, краснеет и быстро набирает на своем ноутбуке то, что я говорю.

— Быстрые номера… Мне это нравится, — отвечает Эмерсон. — А Дрейк?

Я поднимаю голову и смотрю на него.

— Нет, я был с Изабель, — быстро говорю я, чтобы поправить его, мои щеки внезапно начинают гореть.

Эмерсон улыбается. — Я имею в виду… может ли Дрейк построить нам что-то подобное?

Черт меня побери. Не могу поверить, что только что подумала, будто он спрашивает, трахалась ли я с Дрейком в комнате быстрого доступа. Сейчас я борюсь с желанием выбежать из этой комнаты, как трус.

— О, — отвечаю я, прочищая горло и чувствуя на себе взгляды всех присутствующих в комнате. — Да, легко.

— Отлично, — говорит он, и мне может показаться, но я могу поклясться, что он смотрит на меня с большим вниманием, чем обычно. Я ерзаю на своем месте. — Что-нибудь еще?

Следующий вопрос дается легко, но я уже не так радуюсь и горжусь воспоминаниями, когда говорю: — Темные комнаты.

— Темные комнаты? — спрашивает Гаррет.

— Да. Кромешная тьма. Полностью анонимные. Там любой может делать все, что захочет… с кем захочет.

Клянусь, они все могут читать мои мысли, когда я вспоминаю ту ночь. Она повторяется в моей голове.

Владелец клуба предложил мне посмотреть комнату в очках, и в следующий момент я увидела Дрейка, стоящего там с расстегнутыми джинсами, и ребенка, который едва ли достаточно взрослый, чтобы пить, трогающего его за грудь. За все годы наблюдения за тем, как Дрейк флиртует с мужчинами, целует их и ложится с ними в постель, я наконец-то сорвалась.

— Интересно… — ответил Эмерсон.

— И где же тут веселье? — добавляет Гарретт со смехом. Будучи вуайеристом, он, конечно, ненавидит эту идею.

— И это безопасно? — спрашивает Мэгги.

— Очень. Во всех комнатах были камеры, вышибалы со специальными очками, чтобы видеть в темноте, и презервативы были обязательны. Я чувствовал себя там в полной безопасности. На самом деле это было очень раскрепощающе.

— Ты пользовался ими? — спросил кто-то, и я даже не поняла, кто это был. Я слишком погрузился в воспоминания, и, наверное, не должен был упускать эту последнюю деталь.

— Эм… да. Я ходил туда. Мы с Дрейком оба.

Господи, почему я все еще говорю?

Стол коллективно кивает, и мне хотелось бы знать, о чем они думают. Могут ли они подозревать, что на самом деле произошло во время нашей поездки? Конечно, не все. Не о том, что я предложил Дрейку и Изабель переспать, потому что меня возбуждала одна только мысль об этом. Или о том, как Дрейк опустился на меня в темном клубе. Или мы втроем трахались в Вегасе, как животные. Или влюбленность в мою лучшую подругу. Этого они точно не ожидали.

— Звучит заманчиво, — говорит Эмерсон после долгого, неловкого молчания. — Темные комнаты, возможно, будет немного сложнее создать в условиях ограниченного пространства. Если только Дрейк не захочет построить еще один уровень в клубе. Где он вообще?

Гарретт отвечает прежде, чем я успеваю ответить. — Хантер, должно быть, всю неделю был настоящим занудой, потому что Дрейк сейчас там, прижимается к Гео и, наверное, мочит свой член, пока мы разговариваем.

Моя челюсть сжимается. Я не виню Гаррета, потому что мы постоянно так шутим. Это то, чем мы занимаемся, но сейчас это действует мне на нервы как никогда раньше.

— Ты встретишься с ним в какой-то момент и получишь смету на ремонт? — спрашивает Эмерсон, его лицо приобретает серьезное выражение.

— Конечно, — отвечаю я.

— Если у него есть какие-то идеи по поводу темных комнат, я с удовольствием их выслушаю.

— Я передам ему, — говорю я.

Затем Эмерсон просто кивает, и я не могу отделаться от ощущения, что он смотрит на меня не просто так. Как будто он читает все по моим глазам, и от этого мне чертовски неловко. Поэтому я отвожу взгляд и пишу себе пару заметок в блокноте.

Остаток встречи проходит без происшествий. Когда все готово, я быстро ухожу, чтобы избежать ненужных светских бесед и назойливых вопросов. Мне не терпится найти Дрейка. Что, если его нет в баре? Что, если он снял комнату с кем-то?

Я сжимаю кулаки при этой мысли, направляясь к главному залу. Ради Изабель, это было бы просто ужасно.

Когда я распахиваю дверь из коридора для персонала в главный зал, я сначала не вижу его. Затем мой взгляд проходит мимо бара, и я вижу его, сидящего на том же месте, но теперь он склонился над поверхностью, смеясь с Гео, который теперь снова склонился в своем пространстве.

Я бросаюсь к бару, быстро напоминая себе, что нужно сохранять спокойствие. Но, честно говоря, какого черта он делает?

— Пошли, — говорю я, и мои слова больше похожи на рык, чем на то, что сказал бы нормальный, цивилизованный человек. Гео встает и медленно отходит от Дрейка. Хороший выбор, парень.

Дрейк смотрит на меня с тревогой. — Все в порядке?

— Могу я поговорить с тобой? — спрашиваю я, чувствуя, как закипает гнев.

— Конечно, — отвечает он, встает и идет за мной в укромный уголок.

— Что с тобой? — спрашивает он.

— Со мной? — Мои глаза расширяются. — Что с тобой не так? Гео думает, что ты хочешь отвезти его домой и трахнуть, и, честно говоря, я тоже так думаю.

Он пожимает плечами, отводя взгляд. — И что с того, что это так? И вдруг у тебя возникла проблема с тем, что я встречаюсь с парнями?

— Это не имеет никакого отношения к тому, что он парень, — огрызаюсь я, прежде чем быстро вернуть его обратно. — А как же Изабель?

Я наблюдаю за тем, как Дрейк приводит себя в порядок, прежде чем ответить. — Я думал, что все, что произошло во время нашей поездки, было просто забавой. Теперь мы вернулись домой. Верно?

Когда его глаза снова встречаются с моими, я замираю. Он спрашивает меня об этом? Все так и было, но если я действительно скажу, что все было не так, то он действительно передумает и поедет со мной домой? Этого ли я хочу?

Дрейк никогда не остепенится, по крайней мере, надолго. Если я затяну с этим, то в конечном итоге пострадает Изабель, а я не могу допустить, чтобы это случилось с ней. Если он собирается действовать именно так, то лучше прекратить отношения сейчас.

— Хорошо, — холодно отвечаю я.

— Хантер, я не могу вечно быть третьим лишним в твоем браке. Эта поездка была веселой, но чем скорее мы вернемся к прежним отношениям, тем лучше.

Мое сердце словно свинцовый шар в груди. — И что же ты собираешься делать, Дрейк? Просто вернешься к траханью случайных незнакомцев? Ты действительно хочешь делать это вечно? Как твоя мама.

В его глазах горит огонь, когда он смотрит на меня. Это было слишком резко, и если бы я мог взять свои слова обратно, я бы это сделал. — И все это время я избегал сравнивать тебя с твоим отцом…, — отвечает он.

Мы вовсе не собираемся возвращаться к тому, что было раньше. Сейчас мы движемся в противоположном направлении, и я чувствую себя беспомощной, чтобы остановить это.

— Мне жаль, — говорю я, как будто этого достаточно, чтобы исправить ущерб от цунами оскорблений.

— Все в порядке, — отвечает он со вздохом. — К твоему сведению… я не собираюсь трахаться со случайными незнакомцами. Я тут подумал… может, мне пора встречаться по-настоящему. Узнать кого-то получше и попытаться сделать так, чтобы это было надолго.

Почему я ненавижу эту идею еще больше?

— Тогда не трахайся с ним, — говорю я, глядя прямо в знакомые голубые радужки.

— Хорошо, — отвечает он, но это не убедительно.

— Я серьезно, Дрейк. Если ты хочешь иметь настоящие отношения, то не трахай его сразу. Посмотрим, сможешь ли ты вообще это сделать.

Он ничего не отвечает, и я ухожу, чувствуя себя мудаком после оскорблений в адрес лучшего друга, как будто это и вполовину не так плохо, как то, что он делает со мной — лжет мне. Потому что, что бы он ни говорил о том, что не будет спать с Гео, я знаю его слишком хорошо, и не верю ему ни на секунду.