Децема 1,5

Глава 28

Поездка проходила в неприкрыто враждебном молчании, растянувшемся на долгие часы. Её конец ознаменовало закатное солнце, пролившее кровь на небосвод. Возможно, вся эта аллегория была отнюдь не случайна…

Безмолвие нашего путешествия было нарушено лишь единожды.

— Какого хера ты сюда так уставился, а? — протянул вызывающе Лайз, глядя на Диса. Обреченность или страх удивительно действовали на Психа: другие в его положении предпочли бы помалкивать. — Если бы не босс, я бы тебе начистил рожу еще в тот раз, так почему бы…

— Псих, — одернула я телохранителя шипением. — В «тот раз» всё было по-другому. Мы были по разные стороны баррикад в тот раз. А теперь мы летим в одном самолете, и конечный пункт у нас один на четверых.

— Говорите так, словно мы с ним теперь не разлей вода, — оскорбленно ответил Лайз.

— Вас с Дисом объединяет теперь куда больше, чем с тем же Иберией, — негромко произнесла я. — Клан. Босс.

Несогласие с решением Его Величества. Хочется нам или нет, мы уже в одной лодке. И если кто и будет её раскачивать, то уж точно не мы с вами.

— Вы — голос и воля Нойран! Вы не обязаны терпеть…

— Я теперь имею такое же отношение к Нойран, как и любой голодранец из трущоб. Да и причем тут Нойран, Лайз? Мы направляемся в Децему. Эти кланы — небо и земля… и речь тут идет не только о расстоянии, разделяющем Таврос и Безан. Это совершенно другой мир, и будет настоящей глупостью с нашей стороны считать, что порядки, к которым мы привыкли, действуют и там, — откинувшись в кресле, я выглянула в иллюминатор. — Скорее даже, нам не следует лишний раз напоминать Децеме, кому мы ранее давали присягу.

Когда Псих нехотя кивнул, пряча взгляд, я продолжила:

— Сейчас наша основная задача — не допустить очередной межклановой войны. Потому мы должны вести себя исключительно аккуратно, не давая им ни малейшего повода для агрессии. И нет, это не значит, что мы должны позволять им вытирать ноги о нашу честь. Просто… Лайз, бери пример с Бартла.

— Спасибо, босс, — прогудел благодарно Тартар, хранящий каменное выражение лица.

Совершенно точно разлившееся по салону затишье было тем самым, которое предвещает бурю.

Когда мы достигли Безана, горизонт делил раскаленное солнце пополам. База Децемы находилась вдали от города, окруженная тишиной и равнинными просторами. Удачное расположение: вряд ли противник мог подступить к средоточию сил клана незамеченным.

За высоким кованым заграждением высился силуэт моего нового дома — задумка архитектора с не самой богатой фантазией. По сравнению с особняком Иберии это здание казалось нищенкой на фоне расфуфыренной аристократки.

Вид сероватых, недавно покрашенных стен и единственного их украшения — белой аркатуры, был так благословенно убог и невзрачен.

Отдых для глаз. Тихое прибежище. Сама бесхитростность.

Выбравшись из машины, я еще долго стояла не шевелясь, оглядывая особняк Паймона раз за разом. Думаю, этот никогда не видящий над собой хозяйки-женщины дом смотрел на меня с не меньшей пристальностью: в проемах окон шевелились фигуры.

— О, вы только поглядите на эти радостные лица, — тихо прокомментировал увиденное Лайз.

Определенно, мой телохранитель был в большей степени озабочен нашей безопасностью, нежели эстетической стороной сего славного местечка.

Опустив взгляд на парадное крыльцо особняка, я медленно сглотнула. На пороге своего нового главу встречали трое старейшин. Четвертый сопровождал нас. Пятый разделил участь прежнего босса в последней битве.

Повсюду вооруженная охрана. Вдоль дороги, вымощенной плоскими, отесанными камнями, в два ряда стояли высшие чины Децемы, как на подбор осанистые, видные бойцы с выражением той самой безграничной «радости» на лицах, которую подметил Лайз.

Сколько себя помню, еще никогда мою персону не встречали с таким почтением, от которого несло презрением и ненавистью. Боги, если мне удастся дожить до завтрашнего утра… я посчитаю это настоящим чудом.

Я втянула полной грудью воздух с запахом нагретого на солнце камня, сухой травы и собственного страха. Так трудно сделать первый шаг… но мою нерешительность разбил бесцеремонный, провокационный поступок преемника Паймона.

Нет, я понимаю, что требовать от Диса уважения и покорности кому-то вроде меня на его же территории нелепо и бесполезно. Но когда он демонстративно повернулся ко мне спиной, уходя вперед, тем самым показывая свое полное пренебрежение к своему новому боссу и указам Иберии, я очнулась, словно от пощечины.

Альбинос успел сделать три гордых шага, прежде чем его остановил мой голос.

— Дис.

Его имя — звук рассекаемого плетью воздуха.

За происходящим следили с вниманием и предвкушением десятки глаз. И я уверена, чертовски жарко стало не только мне.

Дис повернулся, и я приблизилась, преодолевая внутреннее сопротивление. Когда же между нами остался лишь метр раскаленного воздуха, я произнесла негромко, глядя в самые невероятные глаза, какие только видела:

— Лучше тебе сказать, что это была проверка, шутка, традиция или ещё какая хрень. Потому что меня гложут смутные сомнения, что это был обыкновенный плевок в лицо. Не думаю, что ты позволял себе поворачиваться спиной к Паймону. И предвосхищая твоё возмущение: да, я не Паймон, и я ни капли на него не похожа. Не уважаешь меня, уважай хотя бы звание, которое некогда носил твой отец.

— Босс, — произнес через несколько секунд Дис, пропуская вперед.

Проходя к парадному входу в особняк, я чувствовала себя мишенью. Как бы мне ни хотелось избежать конфликтных ситуаций, спустить подобное на тормозах означало бы добровольно поставить у себя на лбу клеймо «тряпка».

— С прибытием, глава, — от лица старших мастеров меня приветствовал Олафер. — Клан Децема встречает своего нового капитана с радостью и гордостью. Просим прощения за то, что эта встреча проходит не на должном уровне. Мы не устроили в вашу честь праздник.

Их выдержке и воле я низменно позавидовала.

— Ни о каком празднике не может идти и речи, — ответила я. — Децема носит траур по своему бывшему предводителю.

Примите наши соболезнования в связи с его гибелью. Едва ли этот великий клан когда-нибудь найдет столь же великого главу, каким был Паймон.

Думаю, тут они были со мной абсолютно согласны.

Выдержав паузу, Олафер продолжил:

— Благодарим за понимание и уважение наших традиций.

— Не стоит. Всё-таки с некоторых пор ваши традиции и мои традиции тоже.

— Очень надеемся, что не наоборот, — вставил с елейной улыбкой один из старейшин — Ариман. Низкий мужчина, который, похоже, был «рад» моему приезду больше остальных.

— Не будем держать вас на пороге и дальше, — развеял возникшую неловкость Олафер. — Разрешите узнать, где ваш багаж.

— Мой багаж…

— Прислуга отнесет вещи в ваши покои, — глаза старца прищурились. — Вы же привезли из Тавроса хоть что-то?

— Эй, Бартл, когда это мы стали такими незаметными? — поинтересовался протяжно Лайз у меня за спиной.

— Лучше спроси, когда старейшины Децемы успели ослепнуть, — ответил ему Тартар, и я недовольно поджала губы.

— Простите эту дерзость со стороны моих приближенных. Поездка выдалась… довольно нервной.

Как и эта встреча, проходящая в атмосфере обманчивого радушия, за которым скрывалось взаимное недоверие и подозрительность.

— Что ж, в таком случае, позвольте проводить вас…

— Не так скоро, мастер Олафер. Я ценю вашу безграничную обходительность и то уважение, которое вы оказали нам.

Как гостям. Но я прибыла сюда не в качестве вашего гостя. — Ладно, признаю, всё это выглядело исключительно смешно. Вот только никто не смеялся. — Прежде чем мы позволим себе отдых, я хотела бы переговорить со старейшинами наедине.

— Вы хотите собрать Совет? Сейчас? — уточнил Олафер с некоторой долей растерянности.

В сосредоточенных взглядах мастеров заключалось стойкое намерение объяснить мне не самым вежливым образом, что это место никогда и ни при каких обстоятельствах не признает своим хозяином девчонку, которая к тому же считается дочерью захватчика Иберии. Хотя стоило ли удивляться тому, что эти почтенные мужи не принимают меня всерьез? Чтобы понять всю степень их протеста, горя и разочарования, мне нужно было увидеть себя их глазами.

Смотря на меня, старейшины мысленно хоронили и Децему вслед за Паймоном.

Эра величия клана подошла к концу, а я, по их мнению, — наглядное олицетворение начала конца этой эры. Нелепость ситуации заключалась в том, что это понимала и я. Вероятно, решение Иберии поставить меня во главе Децемы, — его самая жестокая ошибка, с учетом того, что он редко ошибался.

— Да. Именно так.

Я совершенно не собиралась с первых минут пребывания здесь перекраивать их порядки и навязывать свою диктатуру, но меня явно поняли превратно.

— В таком случае… — Олафер обменялся тяжелыми взглядами со своими коллегами. — Прошу следовать за мной.

Таким образом, встреча с олицетворением моих страхов — Децемой, прошла куда спокойнее, чем предполагалось.

Однако это был тот самый случай, о котором говорят, что худшее впереди.

Мой новый кабинет был просторен, чист, тих и всё ещё наполнен призрачным присутствием моего предшественника. И хотя после самого быстрого в истории Децемы Совета угодливый управляющий ознакомил меня с планировкой особняка, штатом прислуги и моими покоями, всю ночь я провела, сидя за рабочим столом. Секретарь Паймона чрезмерно образованная женщина по имени Мадлен с суховатой улыбкой и глазами, не умеющими смеяться, — живо ввела меня в курс дел.

При этом весь вечер имя Диса мелькало с раздражающей частотой. Всё говорило о том, что это место для меня не предназначалось, и я заняла его очень некстати.

Рядом с солдатами, потерявшими своих товарищей в последней битве, а главное — своего босса, должен быть человек им близкий. Который знает их, которому они доверяют, в талантах и силе которого им довелось убедиться воочию. Дис.

Настойчивая мысль, что я нахожусь совсем не там, где должна, обеспечит мне долгую бессонницу, в этом можно даже не сомневаться.

Размышляя над глубиной ямы, в которую угодила, я глядела за окно, сидя в удобном вращающемся кресле.

Прекрасный вид. Чистый горизонт, очерченный стремительно светлеющей полоской ночи.

Первым человеком, встретившим меня на пороге нового дня, оказался Лайз. Предварительно постучав, телохранитель вошел внутрь кабинета, неторопливо оглядываясь.

— С утром, босс, — подойдя к столу, Псих оживленно протянул. — Это место… вам очень идёт.

— Серьезно? — недоуменно пробормотала я, проводя ладонями по подлокотникам кресла.

— Да-а. Смотритесь вы здесь очень… это… гармонично. Видимо, вчерашний Совет прошел как надо.

Отведя взгляд в сторону, я задумалась.

Как надо? И рядом не валялось.

Оставшись наедине с четырьмя потенциально опасными собеседниками в круглом совещательном зале, я без всяких прелюдий высказала то, о чём думала по дороге до Безана.

— Децема знала и падения, и взлёты, — проговорила я в тот раз, глядя на мрачные лица мастеров. — Многим сейчас кажется, что моё назначение не является ни первым, ни уж тем более вторым. Я не ошибусь, сказав, что большинство верит, что всё это ознаменует конец существования клана. В конце концов, на пост главы Децемы ещё никогда не назначался человек столь юный, неопытный и откровенно недостойный. Моя связь с этим местом начинается и заканчивается лишь на этой сабле, которая по стечению обстоятельств оказалась в моих руках, когда мне было четырнадцать. Я не считаю этот факт божественным Провидением. Вы, думаю, тоже. Будем откровенны: Нойран и Децема никогда не были друзьями, и вряд ли когда ими станут. Но так уж вышло, что Иберия направил сюда именно меня. Любая попытка сопротивляться его решению закончится трагически, и не только для вас. Поэтому я прошу донести до своих подчиненных мою просьбу. Пока еще остается время до принесения присяги, те, кто не собирается лгать, должен написать прошение об отчислении из рядов Децемы. Я отпускаю со спокойной совестью на все четыре стороны тех, кого не устраивает моя кандидатура. Тех, кто не собирается служить под моим началом, подчиняться выходцу из Нойран, исполнять приказы дочери Иберии, кто считает это ниже своего достоинства. Сразу скажу, что я очень ценю людскую честность. Я клянусь, что людей, решивших уйти, не будут преследовать. Это же касается и старейшин.

Покидая зал, я верила, что через несколько дней в Децеме останутся лишь трое, не считая обслуживающий персонал.

И Иберия убьет меня собственными руками.

— Удивительно, что ты сам выглядишь весьма… довольным, — отметила я, вернувшись мысленно к настоящему.

Неопределенно пожав плечами, Лайз с хитрым прищуром смотрел в сторону окна.

— Вы знаете, что здесь не вербуют женщин? Я обошел всю базу, ни одной не встретил. Кроме, конечно, здешних служанок. Вы их видели, босс? Они все как на подбор… ну… — жестикулируя, Псих продолжал глуповато улыбаться.

— Здешние порядки, по сравнению с Нойран, более строги, — согласилась я. — Ни один глава Децемы не доверял женщинам в руки оружия. А мужчинам, поклявшимся в верности клану, запрещено заводить свою семью.

— Ого, обет безбрачия, серьезно? — поморщился недовольно он. — Тогда неудивительно, что горничные тут такие… ну просто…

Подперев рукой голову, я усмехнулась, догадавшись о причинах приподнятого настроения телохранителя. Всё же в обязанности работающим в особняке девушкам вменялось не только поддержание порядка. Не зря Лайз сказал, что они все «как на подбор». Их сюда действительно набирали, на любой вкус.

Похоже, Психу сегодня перепало. И это место начинает ему нравиться.

Вероятно, он хотел сказать ещё пару слов по поводу исключительности этого утра, но объявившаяся на пороге Мадлен заставила его умолкнуть. Проведя по женской фигуре взглядом, Лайз выставил оценку «так себе». Женщинаайсберг, молчаливая, слишком умная, и к тому же его ровесница. А Псих предпочитал помоложе.

Одетая в идеальный юбочный костюм, она прошла к моему столу, машинально поправляя шпильки в собранных в пучок волосах.

— Ваше приказание выполнено, босс, — оповестила меня она и, когда я недоуменно нахмурилась, бросила в сторону дверного проема: — Несите сюда.

Лайз посторонился, ошарашенно глядя на то, как в мой кабинет заносят с десяток больших ящиков, наполненных макулатурой.

Отметив что-то в своем ультратонком планшете-компьютере, Мадлен деловито проговорила:

— Как вы и просили. Личные дела и увольнительные тех, кто принял ваше предложение. В письменном виде.