Децема 1,5

Глава 46

День проводов дорогого гостя был отмечен пасмурностью погоды и сухим, жестким ветром с запахом перемен не в лучшую сторону. Пыльное и хмурое утро отлично соответствовало настроению церемониального прощания откровенно траурному.

Под тяжелым взглядом брата я вспоминала своё вчерашнее преступление, о котором он наверняка знает. Конечно, это же Индра. Вещи, о которых он не имеет ни малейшего понятия, можно пересчитать по пальцам одной руки. И незапланированную измену с его злейшим врагом едва ли можно было утаить от его проницательного ума.

— До скорой встречи, Эла, — прошептал Индра, наклоняясь для легкого поцелуя в щеку. — Передам от тебя привет отцу.

О содержании этого «привета» можно было легко догадаться, особенно теперь, после моих жестоких слов, которых молодой господин никогда мне не простит. Иметь своим врагом Иберию — одно дело. Настроить против себя его наследника… хуже не придумаешь.

— В конце концов, что для меня эти месяцы, — проговорил он прежде чем уйти к машинам, — ведь я ждал тебя годами.

Я ещё долго смотрела ему вслед, молча, удручённо, действительно чувствуя себя виноватой.

Индра до сих пор казался мне самым сильным, умным и красивым мужчиной. Которого, тем не менее, я никогда не смогу полюбить так, как ему этого хочется.

Какая жалость.

Оборачиваясь, чтобы вернуться в особняк, я столкнулась взглядом с Десницей. И это лишь усилило мою досаду, заставляя пошевеливаться.

Видеть Диса, встречаться с ним в кабинете, говорить, вести какие-то дела, вновь стало для меня испытанием, даже карой. Наша сумасшедшая тяга друг к другу, объясняемая общностью проклятья, клана, стремлений, вчера обернулась тихой ненавистью.

Он ненавидел меня за то, что я, изначально принадлежа другому, подпустила его к себе, дразня, играя, используя, не принимая ни его самого, ни его чувств всерьёз. Казалось, Дис со своей страстью прекрасно справился бы один, не приди мне в голову такая блестящая идея — помахать перед его носом метафорическим красным платком.

Я ненавидела его за то, что прежде чем отпустить на все четыре стороны он так «благородно», не тронув моё тело, поимел мою душу. Доказал, что навсегда останется для меня первым и единственным, а потом умыл руки, отдав Индре. Он не собирался бороться за меня… даже если это и было чистым безумием.

Боги, о чём я только думаю…

В любом случае, наши и без того нервные и нестойкие взаимоотношения превратились в настоящий хаос. Дело в том, что Дис никогда не считался вторым по положению в Децеме. В клане его статус соответствовал моему, а в глазах простого люда был едва ли не выше: солдаты боялись и слушались его, а знать уважала. Потому теперь, утратив доверие друг друга, мы условно разделили семью надвое, и я осталась, конечно же, в меньшинстве.

Но беда не приходит одна: к внутренним проблемам добавились внешние — Иберия затеял очередную войну. Люди, деньги и прочие ресурсы потекли к нему полноводным потоком, осушая нашу и без того не слишком изобилующую казну моментально. Хотя эти потери были не самыми болезненными. Куда больше меня раздражал тот факт, что отец неизменно в каждом сражении ставил армию нашего клана в авангард, считая воинов Децемы отличным пушечным мясом.

Однако во всём этом был крошечный плюс: необходимость в частых встречах с Десницей отпала. Непрерывная череда важных деловых встреч и переговоров позволяла мне избегать самого ненавистно-желанного человека на планете в течение двух месяцев. А потом, после того, как мне осточертело высылать матерям похоронки, я приняла решение возглавить свою армию лично. Прекрасно зная, как среагирует на эту новость Дис, чьи настоятельные «просьбы» отправить его на передовую были многократно мной отклонены.

— Оставляешь меня здесь разгребать бумажки, забирая себе всё веселье, — протянул он с ехидной полуулыбкой, прожигая меня взглядом, который я уже научилась игнорировать. — Может, хотя бы намекнёшь, чем я заслужил такой пинок по яйцам?

Конечно, он просто добивался, чтобы я озвучила свою обиду. Признала, что своим «всё кончено» он меня очень-очень-очень сильно задел.

— Что ты, у меня и в мыслях не было задевать твоё мужское достоинство. Продемонстрируешь твёрдость своей руки в управлении кланом в моё отсутствие, — пробормотала я, сидя за столом и изображая крайнюю занятость. — В конце концов, именно к этому тебя готовил Паймон.

— То, к чему меня готовил Паймон, уже было отнято и передано из рук в руки давным-давно, — процедил мужчина, упрямо пытаясь поймать мой взгляд.

— Мне, кажется, послышались ноты недовольства в твоём голосе. Тебя не устраивает твоё начальство? Хотя, знаешь, тут я тебя готова понять. Нет, честно. Паймон держал тебя на коротком поводке, в отличие от твоего нынешнего босса, который этот поводок выпустил из рук. Это… как его?.. «собачий кайф», ну?

Сравнение с псом, определённо, его оскорбило.

— Гав-гав, босс.

— Брось, ты ведь ждал этого момента, — покривила я губы в неискренней улыбке. — Расслабишься, войдёшь во вкус, разгуляешься. Что тебя не устраивает? Я даю тебе полную свободу здесь. Возможно, даже не временно. — Да, на войне как на войне, такие дела. — Я переписала завещание. В случае своей смерти прошу Иберию утвердить твою кандидатуру на место босса. Не то что бы я рассчитываю на его снисхождение… но попытаться стоит.

В следующую секунду с моего стола слетели все вещи, словно по комнате прошёлся ураган. Нависнув надо мной, Дис зарычал:

— К чёрту твоё завещание. Ты останешься здесь!

— О, ну если ты так настаиваешь.

Его глаза опасно прищурились в ответ на мой сарказм.

— Ты так расстроилась из-за того, что я тебя в тот раз не трахнул? А ты попроси. Для тебя я готов в любое время.

Несмотря на яд, сочившийся из его слов, он говорил правду. Не только по поводу того, что у него на меня всегда стоит.

— Ох, прости-прости, сейчас я слишком занята, — наигранно нахмурилась я, наклоняясь, чтобы поднять с пола часы. Как насчет «тебе больше никогда не обломится, мудак конченый»? К этому часу тебя устроит?

— Значит, я прав, — он наклонился, облапав меня взглядом сверху донизу. — Прав «от» и «до».

С некоторых пор я не выносила его голос, сдобренный этими низкими, глубокими интонациями.

— Ага, и к местам военных действий меня так тянет, потому что смерть мне милей, чем жизнь без тебя. Ты это надеялся услышать? — поднявшись из-за стола, я направилась к выходу, обходя образованный его гневом бардак. Иберия требует от меня демонстрации верности, и он её получит. Пусть видит: я готова умереть за него.

— Отлично, ты сделаешь ему огромное, мать его, одолжение! — раздалось мне вслед.

Но Дис ошибся, когда решил, что Иберия именно этого и добивался: моя смерть не входила в его планы. Во всяком случае, не сейчас. Поэтому, стоило мне объявиться на поле сражения, как отряды были немедленно перегруппированы. Децему убрали из авангарда, и к этому решению, естественно, приложил руку мой беспокойный брат.

Однако, уступив мне в одном, Нойран отыгрались в другом. Вернувшись через долгие недели в Безан, я не узнала свой город. Больной, обнищавший, молчаливый. Война и алчность Иберии обобрала его до нитки. Ответственность за происходящее лежала целиком на мне.

Это сводило с ума.

— Мне плевать! Плевать, где ты достанешь деньги! — С некоторых пор все мои переговоры велись на повышенных тонах. — Пообщайся с этими ублюдками из элиты! Они сидят на мешках с баблом, пусть немного раскошелятся на благо своей страны.

— Мы и так по уши в долгах, босс, — отвечал мне надтреснутым голосом главный финансист. — Просто так никто нам деньги давать не будет. Это же основа основ.

— К чёрту этот бред! Придётся им принять мою «основу основ». Если они хотят жить здесь или жить вообще, будут делать, что я скажу.

Эла, Эла, наживать врагов среди своих же, среди акул, тёртых воротил, которых едва ли могла запугать истеричная девчонка, было очень-очень плохой идеей. Об этом красноречиво говорили взгляды моих подчинённых.

— Что? Тоже хочешь увидеть меня с простёртой для подаяния рукой? — хрипло обратилась я к Мадлен в один из вечеров, находясь немного в подпитии. — Хрена с два.

Её взгляд задержался на мне в оправданном презрении: Паймон справлялся с управлением клана в разы успешнее.

Думаю, добрая половина Децемы вспоминала его теперь с тоской, скучая по былым временам. Кроме того… ну, у Мадлен была ещё парочка поводов смотреть на меня так.

— Неважно, — пробормотала я, кивая в сторону выхода. — Спасибо за труд.

Она вышла не сразу. Сначала зрительно убедилась в том, что я ей отныне не соперница. Истерзанная немилостью Иберии, я стала больше походить на тень, чем на живого человека, и едва ли могла привлечь даже самого изголодавшегося по женскому телу мужчину.

Что ж, как я и говорила, Дис заслужил счастья. Возможно, поймёт когда-нибудь, что Мадлен — та самая. Я даже готова их благословить. На все четыре стороны. Хоть сейчас.

Растирая холодные ладони, я невольно взглянула на календарь. До приведения «приговора» в исполнение осталось двадцать три дня. Наверняка Таврос разоденется в пух и прах, а Иберия постарается приурочить к этому событию победу в очередной войне, дабы у праздника был двойной повод.

Хотя свадьба его наследника — не такое частое явление, в отличие от бессчётных капитуляций его врагов.

Однако, мысленно оттягивая неизбежное, я не могла представить, что встретиться с Индрой мне доведётся намного раньше.

В одно прекрасное утро на мой передатчик пришло сообщение о сборе боссов всех кланов, находящихся под властью Нойран в Тавросе. Мне предстояло вновь увидеться с отцом, на этот раз на его собственной территории, и от этой перспективы к моему горлу подступал ком страха.

Готовясь к непродолжительному, но рискованному путешествию, я невольно ловила себя на мысли, что прощаюсь. Не столько с домом, сколько со своей привычной жизнью. Понимая, что могу не вернуться из Тавроса. Или вернуться, но совершенно другой.

— Возьму с собой Лайза и Анну, — ответила я бесцветно, когда Десница в очередной раз предложил свою кандидатуру в качестве моего сопровождения. — Она говорит, что всегда мечтала посмотреть на Таврос. Хотя чего там смотреть, после Цитры-то, да?

В наступившем молчании создалось впечатление, что мы разделили одно воспоминание на двоих. А потом подумали о том, когда наши отношения успели скатиться на самое дно безысходности.

— Остаёшься за главного. Как всегда.

Казалось, он уже должен был привыкнуть к этим словам: в последнее время Дис не просто оставался за главного, а фактически был им.

— Ты совсем сбрендила, или притворяешься? — поинтересовался тихо Десница, заглядывая в мои лишённые всякого желания вступать с ним в пререкания глаза. — До тебя до сих пор не дошло, что происходит? Не понимаешь, что там тебя ждёт?

Да какая уже разница.

— Иберия планомерно, с наслаждением, день за днём уничтожал нас. А теперь зовёт тебя, чтобы при свидетелях раздавить. Нанести последний удар. Он уже всё давным-давно решил, и твоя покорность, которую ты выдавливаешь из себя по капле, ему с самого начала была без надобности. Он не этого добивался.

Его тон вводил в недоумение: Десница насмехался или беспокоился? Понимать его вновь стало невероятно сложно.

— И что с того? — бросила я.

— Это грёбаная война. Очевидная всем, кроме тебя. Именно поэтому ты проигрываешь.

— И что с того? — повторила я с нажимом. — Если у тебя есть конкретный план действий, ты так и говори. Ну же! Что мне делать, Дис? Скажи, что мне делать!

Моё рычание было полно злости и отчаянья.

— Не идти у него на поводу! Бороться! — ответил он так же яростно. — Пора бы уже открыть глаза и увидеть такую неприглядную правду. Он не твой отец. А Индра — не твой брат. Ты думаешь, они тебя облагодетельствовали? Спасли тебе жизнь? Сотворили тебя? — Ого, да он просто читал мои мысли. — Ни черта подобного! Это было просто их прихотью! Только развлечением. Попыткой разогнать скуку. Таким, как Иберия, ничего не стоит карать и миловать. Это вроде зарядки для них, ясно? Или ты серьёзно думала, что они считают тебя своей семьёй? Готовы оказать поддержку в случае чего, нужно только свистнуть? Тогда как ты объяснишь то, что сейчас происходит? — Боль перехватила горло, не позволяя пуститься в объяснения. — Твоя наивность или банальное нежелание признавать правду тащат нас на дно!

Возможно, Дис верил, что этот оглушительный удар меня отрезвит. Что мой гнев обратится сначала на него, а потом на наших общих врагов. Ведь Десница был прав, и я эту правду знала, кажется, всегда. По крайней мере, я о ней точно догадывалась.

— Конечно, ведь я ваш босс, — согласилась глухо я. — Идти за мной на дно ваша прямая обязанность, если я тону.

Большего от вас не требуется.

— А мне казалось, от нас требуется предотвращаться подобные исходы любым способом.

— Как ты и сказал, тебе показалось, — через пару секунд я добавила: — Но ты можешь изменить эти правила во время своего правления. Что-то мне подсказывает, что оно не за горами.

Почему-то Диса моё предсказание совсем не обрадовало.