Девица краса у Шамаханского царя

Глава 6

Аленушка

Мехмед сопротивлялся чарам до последнего. Он со связанными руками прижал Аленушку к себе и пытался перехватить инициативу, чтобы сбить ей концентрацию, а вместе с ней развеять навеянное очарование.

Вот только Аленушка тоже не пальцем деланная, ее ладошки пробрались к нему под одежду, бессовестно лаская и подразнивая. Поцелуй затягивался, дыхание сбилось и то, что началось как невинная шалость грозило перерасти в нечто большее. Тем более никто из них сдаваться не хотел. А еще Мехмед оказался на удивление стойким, даже обессиленный и с лихорадкой он упрямо не позволял взять его разум под контроль, будто жизнь от этого зависела.

Девушка резко сменила тактику, ее пальцы скользнули ему на спину, поднялись вверх до шеи, потом скользнули на затылок и наконец жестко вцепились в волосы. Он в ответ легонько цапнул ее за губу – вот нахал. Барышня отстранилась всего на пядь от чувственных и умелых губ, ровно для того, чтобы шепнуть:

– Подчинись, тебе будет очень хорошо со мной… – свой голос она тренировала годами, чтобы он звучал именно так, как нужно, а еще по ходу дела смешивался со слабеньким магическим даром девушки. В итоге получился очень действенный инструмент для убеждения и запудривания мозгов.

– И не мечтай, – ухмыльнулся Мехмед, – женщина никогда не возьмет надо мной верх.

– Вот прямо руки чешутся, доказать тебе обратное, – вторая рука ласково Аленушки скользнула по его скуле, слегка отросшая и колючая щетина уже колола пальцы. – Мехмедушка, ты ведь тоже не обычный похититель? – ее голос, как вода был способен проточить даже камень.

Мужчина это почувствовал, тряхнул головой сопротивляясь, а потом спешно подался вперед, чтобы снова закрыть ей рот поцелуем.

– Ага, разбежался! – сладостно молвила Аленушка, крепко придерживая того за подбородок.

– Мы будем целоваться пока твои колдовские силы не иссякнут! – заявил нахал.

– У тебя плохое представление о моих умениях, – улыбнулась девушка, только радость ее оказалась преждевременна, мужчина крепко обхватил ее связанными руками и снова повалил на пол подминая под себя.

– Ну, да! Ты очень сильно себя переоцениваешь! – глаза его победоносно сверкали.

– Нет, это ты – недооцениваешь, – усмехнулась Аленушка рукой нащупав ручку сковородки. – Ежели пациент не желает лечиться…

Хрясь и все… В смысле не совсем все, а возражение у Мехмеда отпали, как и возможность к сопротивлению. Мужик осоловел и на Аленушку рухнул всей своей могучестью.

– Это не мужик, это – лось какой-то! – возмутилась барышня, пытаясь выбраться, целых пять минут на это потратила. – Чем тебя дома кормили-то?

Наконец-то высвободившись, Аленушка поглядела на дело рук своих, затем покосилась в сторону комнаты, которую им любезно предоставил Мороз. Тащить туда этого неподъемного борова… Зачем, есть рядышком есть очень удобная лавка.

Аленушка не стала миндальничать и хватила за руку и поволокла волоком по ледяному полу.

– Я тут понимаешь, старалась, лекарство готовила, а он все разлил, совесть где - нету, значит найдем и вернем!

Разумеется ответа не последовало, впрочем, как и возражений, последнее несказанно порадовало. Впервые в жизни Аленушка наткнулась на такого упрямца и ведь она ж как лучше хотела, а он ни в какую, чужеземец, что тут еще скажешь.

Дотащив бесчувственного мужика до лавки девушка перевела дыхание, теперь предстояло самое сложно, надо водрузить лося на лавку. Задачка однако, со звездочкой. Аленушка примерилась, сначала ноги его на лавку закинула, потом взялась верхнюю часть туловища поднимать. Пока подняла, ноги свалились,

– Я тебя на диету посажу! Столько весить - это преступление! – возмутилась девушка и тут скользкая меховая накидка выскользнула из ее хрупких рук. Бух… мужчина рухнул на пол. Девушка скривилась и буркнула: – Прости Мехмедушка, я же случайно!

С этими словами она взялась за дело вновь, а потом снова его уронила и ведь действительно совершенно случайно.

– Уф, ладно, ежели так не выходит, давай зайдем с другой стороны – может голый ты меньше весишь! Все равно тебя растереть придется, чтобы хворь из тела выгнать.

За время работы в пятом отделе Аленушка много раз избавляла мужчин от одежды. Разок раз даже самого князя раздевать довелось, но тогда его ранили, а она жаждала убедиться, что здоровью государя ничего не угрожает. Так вот одежки на первой морде княжества было раз в надцать меньше, чем на чужеземце и кучка все росла и росла. У Аленушки даже пальцы разболелись, еще бы столько пуговок расстегнуть.

У Мехмеда даже портиков оказалось трое. Честное слово, одни были короткие, а каждые последующие все длиннее и длиннее. Девушка мысленно посочувствовала его любовницам, мужик пока разденется и ночь пройдет. Самые короткие портики Аленушка оставила мужчине, затем окинула взглядом мужчину и невольно заулыбалась.

– А ты на удивление прекрасно сложен, – изрекла она, не удержалась и провела рукой по кубикам пресса. Шкодная ухмылка отразилась на лице девушки и она взялась за Мехмеда всьерьез. Не прошло и пяти минут, как мужчина был намертво привязан к деревянному ложу со всех сторон. Если захочет выбраться, то без посторонней помощи не сможет.

– Вот, так посмотрим, что ты теперь запоешь!

– А он что певец? – раздался за спиной незнакомый, женский

Аленушка вздрогнула и обернулась – на пороге стояла женщина, чьей красоте кто угодно позавидует. Снежно-белая коса свисала практически до пола, огромные, кукольные глаза чистые, как летнее небо, взирали с легким удивлением. Свободное платье из легкого материала, окутывала тонкую фигурку. При виде такой красавицы, аж дар речи пропал.

– Э-э-э… – выдавила из себя Аленушка, между делом ущипнув себя за многострадальный мизинчик, тот отозвался болью, значит не сон. – Здравствуйте…

– А чего это вы тут делаете? – уточнила незнакомка и на пару шагов ближе подошла.

Аленушка тщетно пыталась прийти в себя, но ее словно мешком по голове приложили, сознание все воспринимает, но мозг верить отказывается.

Незнакомка, тем временем, подошла к Мехмеду и коснулась его щеки пальцами. Аленушка стояла рядом и затаив дыхание наблюдала за грациозными движениями.

– Горячий… Простудился что ли? – рука незнакомки скользнула ниже, будто бы ей тоже хотелось пощупать кубики пресса, да и вообще Мехмед целиком и полностью был весь крепкий и приятный, что его хотелось хватать руками снова и снова. Что-то неприятное шевельнулось в груди Аленушки и она повинуясь порыву цапнула с пола плащ и накинула сверху на мужчину. Нечего кому попало ее похитителя щупать, если Аленушка сама еще толком не успела этого сделать.

– А как же…

– Больному нужнее, его лихорадка уж битый час мучит, – сложив руки на груди уверенным тоном изрекла Аленушка. – А я вон лекарство приготовила, а напоить никак не удается, может поможете?

– А связала ты его зачем? – продолжала сыпать вопросами незнакомка.

– Так он лекарей боится, – Аленушка сделала большие глаза и перешла на шепот, будто бы делится великой тайной. – Как только лекаря увидит, так и в обморок хлоп…

– Тогда веревки, чтобы он с лавки не упал, – предположил незнакомка.

– Вы невероятно прозорливы, – улыбнулась барышня, внутренне радуясь тому, что не придется обманывать хозяйку дома. – Придержите ему голову, а я пока еще лекарства процежу.

– Хорошо, – согласилась незнакомка, взяла табуретку и присела рядом с Мехмедом.

– А вас как зовут? – не удержалась от любопытства Аленушка.

– Зима… – ответила сереброволосая и на какой-то миг девушке показалось, будто ее ресницы блестят от инея. Вот же померещится всякое. – А тебя?

– Алена Попова… Мы с Мехмедом в лесу заплутали и на вашего супруга наткнулись.

– Попова… Попова… – пробормотала Зима, – А! Поняла, ты – Аленушка?

– Ну да! – девушка определенно не понимала чему собеседница так обрадовалась. – Мы разве знакомы?

– Заочно, очень даже! Это же ты в прошлом году отвергла десять предложений руки и сердц?

Аленушке резко стало не по себе. Откуда жительница глухомани столько знает о ее личной жизни? Может она в столице бывала? Да, нет – чушь, красавицу сложно было бы забыть. Тогда откуда?

– Чего ты там копошишься, неси лекарство? А то красавец твой скоро очухается…

– Он не мой! – буркнула Аленушка, цапнула новую порцию варева и подошла к спящему Мехмеду, а тот вдруг зашевелился и застонал.

“Да, он что из железа сделан?!”

– Ты меня треснула сковородкой? – возмутился он едва придя в себя. Ей-богу, если бы рядышком Зима не сидела, Аленушка снова воспользовалась проверенным методом, читай - сковородкой.

– А я предупреждала, ты не внял, так чего теперь жалуешься! – пожала плечами барышня и еще на шажочек к Мехмеду подкралась.

– Женщина, ты могла меня убить! – он дернулся, затем в глазах его отразился весь ужас осознания своего положения. – Это что путы?

– Да, Мехмедушка, они самые, – Аленушка заулыбалась словно хитрый лисенок, – помнишь, ты сам от переговоров отказался! А сейчас, ты будешь пить лекарство!

– Нет, буду!

– Спорим, что будешь! – ее глаза горели предвкушением.

Мехмед мигом смекнул, что пахнет жареным, он дернулся, изо всех сил, напряг мышцы, а толку ноль. Аленушка узлы вязал получше многих моряков, потому наблюдая за его стараниями, тихо и мирно радовалась собственной предусмотрительности, ничуть не меньше, чем его недовольству.

– Что не выходит? – участливо спросила она еще на шажочек приближаясь к нему с лекарством наперевес. У Мехмедушки глаз дернулся.

– Не подходи ко мне с этой гадостью! Болячка сама пройдет!

– Ты что лекарей боишься? – предположила Аленушка и широко улыбнулась, затем указала на себя. – Так я ж хорошая.

– В каком месте? – ехидно поинтересовался мужчина н и кивнул на свои путы. – Вот смотри что наворотила.

– Да, это просто ты из-за болезни ослаб.

– Я здоров!

– И тебя совсем не знобит!

– Погода у вас неправильная, – он и тут нашел чего бы возразить.

– Вы такие милые, – в перепалку вклинилась Зима, участливо глянула на Аленушку и спросила: – тебе сковородку дать?

– Да!

– Нет! – в один голос завопили сразу оба гостя.

Аленушка повернулась к Мехмеду и сунула под нос ему кружку и строго вымолвила:

– Пей иначе, снова буду вразумлять сковородкой.

– Может лучше поцелуями?

Аленушка чуть yt задохнулась от его наглости, глаза сверкнули.

– Зима, где ты говоришь у тебя сковородка?

– Тебе какую? Побольше или по меньше?

– Самую большую неси, какая только есть! – глядя на Мехмеда попросила она.

Мужчина усмехнулся и напомнил:

– Лежачих не бьют!

– Так я ж тебе вразумлять буду, а это – святое.

Чужеземец и тут бы свое слово вставил, но не успел за спиной Аленушки показалась Зима, со сковородкой реально пугающего размера, в ней наверное целого кабана можно было бы зажарить.

Мужчина сглотнул, живо представил свои шансы выстоять против такой утвари, затем внес новое предложение:

– Давай сначала ты сама свое варево попробуешь, потом только мне дашь.

Аленушка запнулась, она то сковородку не видела, зато уже целую фразу для перебранки заготовила.

– Так просто?

– Женщину надо холить и лелеять, раз уж ты хочешь обо мне побеспокоиться, то я, так и быть, согласен.

Девушка сердито сощурилась.

– Значит я получила твое высочайшее дозволение, – мирным голосочком уточнила она.

Мехмед чуял западню, но не мог понять откуда ждать беды, Аленушка смотрела на него своими бездонными глазами и выглядела просто паинькой.

– Да, женщина, ты можешь меня коснуться!

– Пфф, Мехмедушка, я тебя только что раздевала и успела со всех сторон и поглядеть и пощупать!

– Ты же не замужем! А это позор на всю твою семью.

Аленушка закатила глаза к потолку и устало выдохнула, присела рядом с мужичиной, сделала глоток из чашки, а потом и осторожно поднесла к его губам.

– Да, тяжко его жене придется, – молвила Зима, выставляя огромную сковороду на самое видное место. То ли чтобы Мехмеда нервировать, то ли ужин готовить.

Мужчина принюхался и так глянул исподлобья на Аленушку, будто бы она его в самом деле отравить собиралась. Потом вздохнул жалобно и честно выпил содержимое кружки. В тот же миг глаза его удивленно округлились. Он облизнулся и благоговейно прошептал:

– Вкусное…

– Ясное дело, оно ж не из полыни сварено.

– Полынь ерунда… В нашем в царстве, чтобы мужчины были сильными, им лекарство готовят… Не из трав… – бедолагу аж перекосило. – У тебя там в кастрюльке случаем добавки не осталось?

Аленушка пожала плечами и сцедила остатки зелья. Мехмед пил и цвел, как тюльпанчик по весне.

– Ах, прелесть, вкус слаще персика и нежнее губ любимой женщины.

Девушка услыхав такую речь нахмурилась, крутить романы с женатыми она не любила.

– А у тебя и такая есть?

– Любимая женщина? Нет такой нету, зато есть две жены.

– Чего? – в два голоса вопросили девушки и таким взглядом одарили Мехмеда, что тот поспешил разъяснить ситуацию.

– У нас в Шамаханском царстве так принято. Первую жену выбирает род, вторую семья, а третью, любимую, могу выбрать я сам.

Аленушка остолбенела, получается ее везут в Шамаханское царство, но это еще пол беды, там одному мужику три жены полагается, ни хо-хо себе.

– Ничего не треснет? – прищурившись спросила барышня.

– Традиции наше все, – покачал головой Мехмед, – если у рода возникают проблемы, то их решают сообща всей роднёй, в том числе и родичами старших жен.

Аленушка скривилась, будто лимон съела, целиком и без сахара.

– Мехмедушка, а ты меня с какой целью в Шамаханское царство увести пытался?

Взгляд чужеземца сделался цепким и неприятным, он что-то хотел сказать, но тут скрипнула входная дверь.

– Ушел подлюка! – сердито воскликнул Мороз и ногами топнул, стряхивая с обуви снег.

Оглядел светлицу и взгляд его уперся на привязанного к лавке Мехмеда.

– А чего это у вас тут делается, девоньки-красавицы?

– Охламона заморского перевоспитать пытаемся, но он не поддается, – пожаловалась Зима обнимая супруга.

Аленушка прямо засмотрелась на эту удивительную пару, такие колоритные. Тоненькая и стройненькая девушка, а рядом с ней высокий, крепкий Мороз с волосами цвета спелой пшеницы. Кажется, будто лето и зима собрались под одной крышей.

Девушка подавив тяжкий вздох отвернулась и покосилась на своего похитителя. Надо его как-то добросить, но ни магия, ни волшебный голос его не возьмут, тогда что остается? Забавная мысль пробралась в голову и заставила улыбнуться.

– А у вас банька есть?

– Конечно, – откликнулся Мороз, – как не быть-то. Могу растопить, надо?

– Да, очень надо и пожарче, буду из попутчика хворь выгонять

Мехмед насторожился, он уже по интонации учуял подвох.

– Да, со мной, итак, все в порядке, твое лекарство одолело болячку.

– Баня – это святое, – откликнулся Мороз, – сейчас растоплю.

– И веник бы нам!

Теперь заулыбалась даже Зима, правда сразу же взгляд отвела и тихо молвила:

– Идите, а я пока ужин приготовлю.

– Может развяжешь уже? А то перед хозяевами неудобно…

Аленушка окинула взглядом мужчину, затем наклонилась и потрогала его лоб рукой, тот на удивление быстро шел на поправку.

– Конечно, развяжу, что за вопросы, вот баньку растопим, попаримся, тогда и отпущу…

– Попаримся, вместе что ли? – он опять сделался весь настороженный. – Так нельзя!

– У в княжестве нам можно, – промурлыкала барышня, – или есть другие причины?

– Есть!

– Озвучишь? – Мехмед умолк и глаза отвел.

Стало быть дело касается причины похищение. Очень любопытно, вот только ничего больше она уточнить не успела, мороз вернулся и улыбаясь сообщил:

– Банька готова, как раз жар пошел! Веник новенький я там оставил рядом с полотенцем.

– Вот и отлично! – Аленушка улыбнулась, кажется у нее появится прекрасный шанс выпытать у Мехмеда все ответы, а заодно отхлестать негодяя хорошенько веничком за испорченные нервы.