Девять дней

ГЛАВА 3

«Время не может стереть слишком многое» — My Immortal by Evanescence.

Лили

— Блять! — выругалась я себе под нос.

Не могу поверить, что я забыла свой блокнот на стадионе. Я, наверное, оставила его на одном из сидений, когда клала его как можно дальше от Колина Картера, насколько это вообще было возможно.

Я уже обыскала всю свою комнату. Его здесь нет. И так же его нет в гостиной. Потому что он на хоккейном стадионе! Этого не могло произойти. К чёрту моё прощальное письмо.

Это только вопрос времени, когда школьный консультант придёт сюда и заставит меня встретиться с ещё одним психиатром. Или, что ещё хуже, отправит меня в психиатрическую больницу. Он может это сделать? Я имею в виду, в конце концов, он всего лишь школьный помощник, а мне двадцать лет. У меня есть право голоса в том, что со мной происходит, верно?

Звонит мой телефон. Мне сейчас не до разговоров.

Аарон: Ты забыла свой блокнот. Какого чёрта ты вообще взяла с собой блокнот на хоккейную игру?

О, Господи. Конечно. Я должна была догадаться, что Колин не может держать свой язык за зубами. Знает ли Аарон, что я написала там? Нет, он бы позвонил мне, заехал бы лично только для того, чтобы самому столкнуть меня со здания.

Лили: Домашнее задание. Он у тебя?

Боже, ну не могу же я сказать ему правду, так? Я молюсь, чтобы он не открыл этот блокнот и прочёл письмо. Боже, на самом деле сказал бы моему отцу. Или хуже, позвонит школьному консультанту и меня заберут в психиатрическую больницу. Чёрт возьми.

Аарон: У Картера. Что происходит между вами двумя?

Лили: Ничего, Рон. Мы просто поговорили, потом я ушла. Книжку забыла, видимо.

Аарон: Окей. Не хочешь выпить кофе? Нам действительно следует наверстать упущенное. У меня нет блокнота, но, может быть, я смогу уговорить Колина присоединиться ко мне.

Я задумалась на секунду. Колин совершенно определённо заглянул внутрь. Он даже спросил меня о том, что я писала раньше, не может быть, чтобы он не заглянул, когда у него была такая возможность. А это значит, что если он придёт, то Аарон узнает.

Впрочем, а зачем вообще Колин интересовался, что я там пишу? Он даже не знает меня. Он вообще не должен совать свой нос в мои дела.

Лили: Кофе звучит неплохо. Колин не очень. Просто возьми с собой блокнот, хорошо? И не заглядывай в него, прошу. Это личное.

Может быть, сказать единственному парню, который когда-либо действительно заботился о тебе, чтобы тот не копался в чём-то личном, было плохой идеей. Но я точно знаю, что Аарон не лишил бы меня прав на личную жизнь, если бы в этом не было необходимости на 100 %.

Если он достаточно умён, то он заглянет в него. Это особо ничего не изменит о том, что я чувствую по отношению к жизни, но, возможно, это заставит меня прожить немного дольше.

Аарон: Хорошо. Встретимся у «Клэр» в десять.

«Клэр» — единственное место, которое ему не следовало выбирать. Там всегда много студентов. Конечно, это единственная кофейня рядом с кампусом. В городе их несколько, но зачем кому-то туда ходить, если «Клэр» буквально в пяти минутах ходьбы от кампуса?

Я не планировала сегодня вновь выходить из своей комнаты, но, думаю, встретиться с Аароном будет не так уж плохо. Мне всегда нравилось общаться с ним. И я всегда хорошо провожу время, когда мы вместе. Как будто я на мгновение забываю всю свою боль. Он делает меня счастливой, так почему бы мне не выпить с ним кофе?

Ладно, может быть, Уинтер не понравилось бы знать, что я встречаюсь с её недопарнем. Но она не знает и половины правды, так что мне на самом деле всё равно.

Аарон, как всегда, опаздывает, но я не могу винить его. Я не уверена, находится ли он все ещё на стадионе или отправился домой. Если он действительно поехал домой, то ему потребуется по меньшей мере пятнадцать минут, чтобы доехать сюда одному. Хотя я не уверена, почему он захотел встретиться у «Клэр».

Он живёт на студенческой улице колледжа. Ну, на самом деле это не улица для студентов колледжа, раньше там проживали другие люди тоже. Но с каждым годом дома сдавались в аренду студентам колледжей по завышенной цене. В конце концов, семьи устали от шума, постоянных вечеринок и драк и разъехались.

— Могу я тебе что-нибудь предложить, Лили? — спросила меня моя подруга Мия.

— Эм, да. Можно мне чай-латте и чёрный кофе, пожалуйста?

— Сейчас всё будет, — Мия записывает мой заказ и улыбается мне, прежде чем уйти.

Хорошо, что я знаю заказ Аарона наизусть. Буквально где угодно. Я знаю, что он закажет, даже если мы никогда там раньше не были. Это не только кофейни. Это любое кафе или ресторан, в который мы ходим.

— Мне так жаль, Лили. Картер отказался отдать мне блокнот, так что мне пришлось бороться за него, — Аарон, кажется, запыхался. Он садится напротив меня и кладёт блокнот на стол. — В любом случае, я отвоевал его.

— Спасибо тебе, Рон, — я беру блокнот и кладу его в свою сумочку. — Ты ведь не читал его, не так ли?

— Что? Ты думаешь, что я хочу читать о твоих сексуальных фантазиях? Ну, уж нет, спасибо.

Облегчение мгновенно разливается по моему телу. Я слабо улыбаюсь Аарону, но в конце концов эта слабая улыбка превращается в искреннюю. Я не знаю, как ему это удается, но одно его присутствие заставляет меня чувствовать себя намного легче, намного счастливее.

— Как ты, Лилс?

— Напряжённо, думаю. Ты знаешь, куча заданий и все такое, — я позволяю смешку сорваться с моих губ. Мне не хочется говорить о себе, я никогда этого не делаю. Поэтому мне нужно сменить тему. К счастью для меня, Аарон любит говорить о себе. — О, Уинтер упоминала, что скауты наблюдали за тобой сегодня.

— Да, — сначала он попытался сдержать улыбку, но я слишком хорошо знаю Аарона. Я могу читать его как открытую книгу, и он это знает. Уголки его рта подёргиваются, и довольно скоро он начал улыбаться, прям как младенец. — Я не должен говорить об этом, но я получил предложение от «Нью — Йорк Рейнджерс» — он вздыхает. — Пока ничего слишком официального, потому что…ну, правила НХЛ и все такое, но….

— Серьёзно? — я очень горжусь им. Он очень много работал для этого, можно сказать всю свою жизнь. — Это же здорово! — взволнованно говорю я.

— Наверное.

— Это не то, что было когда — то прежде.

Что?

— Что ты имеешь в виду?

Прежде чем он успевает продолжить, Мия возвращается с нашими напитками. Она ставит их на стол и смотрит на меня с ревностью. Да, ревность. Я знаю это выражение ее лица. На самом деле, на любом лице.

Я удивлена, что Мия ревнует. Обычно она держится настолько далеко от спортсменов, насколько это возможно.

Аарон неплохо выглядит. Его светлые волосы и зеленые глаза действительно красивы, наряду с веснушками, украшающими его лицо, некоторые сказали бы, что он 11/10.

Однако я никогда не попадалась и никогда не попадусь под его чары. По очевидным причинам.

Мия разворачивается на каблуках и уходит так же быстро, как и пришла.

Раньше я много каталась на коньках. Я была фигуристкой, даже участвовала в соревнованиях. Мне это нравилось больше всего на свете. Раньше мы с Аароном встречались каждое воскресенье, чтобы участвовать друг с другом в гонках. Я всегда была быстрее его, и я могу делать больше трюков, чем он. Это было освежающе, игриво соревноваться с парнем, для которого желаешь только самого лучшего. В конце концов, моя депрессия взяла надо мной верх, и я бросила кататься на коньках. Я придумывала оправдания перед Аароном, почему я не смогла прийти. Я никогда не говорила ему настоящей причины. Я знаю, он бы понял, он бы бросил всё, чтобы быть со мной и заставить меня чувствовать себя лучше, но я не хотела, чтобы он переживал из-за меня.

Он чувствует себя не лучше, ибо катание на коньках было нашей страстью с незапамятных времён. Катание на коньках было для меня спасением, пока не сменились обстоятельства.

— Ты же знаешь, мама была бы не рада узнать, что я начал снова.

— Я не могу поверить, что она могла так поступить с тобой. Я имею в виду, она знает, как много катание на коньках значит для тебя. Она знает, как сильно ты это любишь.

Теперь я чувствую себя виноватой. Я ненавижу лгать ему. Но я не могу сказать ему правду. Может быть, я когда — нибудь расскажу ему. В его письме, например.

— Ну, без обид, но я все равно больше не хочу, чтобы она была в моей жизни. Лиз была матерью, которой у меня никогда не было, сколько я себя помню.

Да, Лиз Марш, новая мать Аарона. Та самая, кто разрушила брак моих родителей. Но, эй, мой отец любит её, и она, конечно, любит его, так что я рада за них. И за Аарона.

— У тебя была мама, пока тебе не исполнилось пять, — напоминаю я ему.

— Почти пять, — поправляет он. — Но да, наверное. А потом она оттолкнула меня, как будто я вообще ничего не значил.

Шестнадцать лет назад наши родители решили развестись. И как бы то ни было, все делится пополам, когда развод не проходит мирно. Дом пришлось продать, деньги за него разделили пополам. Все вещи до единого были проданы, а деньги разделены пополам.

Их дети. Тоже разделены.

Они подумали: «хорошо, что у нас двое детей, даже близнецы. Так будет проще.» Один достался моему отцу, другой — моей матери.

— Лили останется со мной. Она девушка. Ей нужна её мать. Ты можешь забрать мальчика, — сказала она. Мне было всего пять, но я помню её слова так, как будто она сказала их вчера. Это стало ударом ножом в моё сердце. — Я не разрешу ей никаких контактов с тобой или Аароном. И Аарон, возможно, тоже никогда не свяжется со мной. Теперь это твоя половина, твоё обязательство. Пути назад нет.

Я думаю, что после этого я ненавидела её долгие годы. Но мне было пять, ну, четыре, но скоро исполнялось пять. Я не понимала, что происходит. Все, что я знала, это то, что я никогда больше не увижу своего брата.

Так что каждое воскресенье папа встречал меня там вместе с Аароном. Некоторое время мы катались на коньках, потом перекусывали, прежде чем он вёз меня обратно на каток, чтобы моя мама могла приехать и забрать меня.

Когда я стала старше, я привыкла лгать своей матери о том, где я буду проводить ночи. Я бы сказала ей, что иду в гости к другу, хотя на самом деле я ехала погостить к своему отцу и Аарону на выходные. Это были самые весёлые выходные, которые мне довелось провести.

И моя мать никогда не узнает об этом.

Если бы она действительно догадалась об этом, я бы не хотела знать, что бы она сделала с моим отцом.

— Как ты думаешь, она когда-нибудь жалела, что не оставила меня в своей жизни? — спрашивает Аарон.

Небольшое количество слов, но от них у меня разрывается сердце. Ответ — нет. Мама никогда не жалела, что повернулась спиной к своему сыну. После того дня она даже ни разу больше не подумала о нём. Она не хранила фотографий, не говорила о нём со мной, даже не упоминала о нём другим людям.

— Нет.

Я знаю, что это причинит ему боль, но я не могу продолжать лгать своему брату. Он милый, он не должен цепляться за неё, когда у неё явно нет намерений встречаться с ним или приглашать его в свою жизнь. Он заслуживает лучшего. Лиз — лучше…для него.

Двери в «Клэр» открыты. Обычно я бы не обратила внимания на то, кто входит, но, когда входит та же самая мускулистая фигура с катка, я не могу не пялиться.

Он здесь. Что, чёрт возьми, он тут делает?

Колин подходит к нашему столику, не сводя с меня глаз, прежде чем сесть рядом с Аароном. Его рука находит затылок Аарона, хватает его, слегка сжимает, прежде чем отпустить.

— Как дела, Лилибаг? — Колин кивает мне головой.

Он прочитал его. Я просто знаю, что он это сделал. Колин раньше не знал моего имени, поэтому он проверил, есть ли оно в блокноте. Следовательно, он выяснил моё имя, прочитал остальное, сдал меня Аарону и теперь… что теперь? Он здесь. Почему он здесь? И почему мой брат не кричит на меня за то, что я хочу умереть?

— Ты бы предпочла, чтобы я называл тебя маленькой леди? — спрашивает он.

— Как насчёт Лили?

— Ничего не поделаешь, Лилибаг.

Я испустила вздох. И чтобы избежать его пристального взгляда, я теперь смотрю на свои пальцы под столом. Я играю с кольцом на безымянном пальце своей левой руки. Это случается только тогда, когда я нервничаю. Почему я начала нервничать?

Аарон стонет, закрывает глаза, чтобы успокоиться, и делает несколько глубоких вдохов. Я просто знаю, что он изо всех сил старается не схватить нож и не пырнуть им Колина.

— Никаких свиданий, чувак. Она мне как сестра.

Я и есть его сестра.

— Так в чем же тогда дело?

— А что должно быть? — спрашивает Аарон в ответ.

Мы с Аароном договорились никогда не говорить ни слова только потому, что не хотим рисковать тем, что наша мать узнает, что мы учимся в одном колледже. Мы делали то же самое в старших классах и начальной школе. Мой отец позаботился о том, чтобы моя мать никогда ничего не узнала.

— Вы что-то вроде пары?

— Чёрт возьми, Картер, — ругается Аарон. — Мы с Лили не пара, и мы никогда не будем вместе.

— Так что же, чёрт возьми, происходит между вами двумя? Ты сказал мне, что я не могу даже прикоснуться к ней, так что должно быть что-то.

О да, это тот старший брат, которого я помню. Аарон никогда не хотел, чтобы кто-то из его товарищей по команде «залез ко мне в штаны» — это его слова, а не мои. По крайней мере, не после той катастрофы в старших классах.

Он всегда защищал меня. Всегда следил за тем, чтобы парни, с которыми я была, не были какими-нибудь преступниками.

Раньше мне было так трудно даже быть с кем-то, потому что, кем бы я ни интересовалась, он никогда не мирился с намерениями Аарона в отношении меня. Вот почему единственные парни, с которыми я когда-либо встречалась, были вымышленными.

— Просто оставь её, ладно? Я требую.

— Отлично, тогда я не вижу смысла, почему я не могу трахнуть её, — говорит Колин, а его глаза не отрываются от моих. Аарон прижимает ладони к лицу, проводя ими вниз по лицу с очередным стоном.

— Ладно, хорошо. У тебя с ней нет отношений, но она избранная, понял. Я буду держаться подальше, — Колин подмигивает мне и встаёт со своего места. Он подходит к другому столику и садится.

Я даже не удивляюсь, когда вижу, что столик, за которым он только что сел, не был пустым. Колин Картер сейчас сидит с двумя брюнетками. Может быть, брюнетки в его вкусе.

— Твой друг отвратителен, — говорю я Аарону. Он кивает головой в знак согласия, наблюдая, как Колин флиртует с очередной девушкой.

— Но и ты тоже. Ты делаешь в точности то же самое.

— Мы не будем обсуждать мою сексуальную жизнь, Лилс.

— А мы и не обсуждаем. Я просто констатирую факт.

— Неважно. Скажи Уинтер, чтобы она зашла попозже, — говорит Аарон и встаёт. Он достаёт немного денег из заднего кармана и кладёт их на стол. — Мне нужен хороший трах после этого.

— Фу, Аарон! — он засмеялся и ушёл.

—♡—

— Лили, я серьёзно, Аарон ненавидит меня! — расстроенно жалуется мне Уинтер. И как драматичный человек, она драматично падает на мою кровать, с тыльной стороной руки, прижатой к лбу, и всё такое. Она та ещё королева драмы.

— Аарон не ненавидит тебя. У него просто был плохой день, — успокаиваю я её.

Я не уверена, любил ли Аарон её когда-нибудь по-настоящему. Я бы не стала винить его, если нет. Но для Уинтер это будет чересчур.

— Но я должна быть той, с кем он хочет поговорить, Лилс.

Да, если бы они встречались, возможно.

— Он никогда не говорит о себе. Он даже не хочет, чтобы я встречалась с его родителями. Это так утомительно.

— Тогда почему ты торчишь здесь? Ты всегда ухватываешься за следующую возможность потрахаться с ним. Он зовет, и ты начинаешь убегать

— Я люблю его. Ты этого не поймёшь, но я действительно думаю, что он тоже меня любит. Слезы покатились по её щекам.

— Любовь не должна быть столь тяжёлой ношей, Уинтер. Если тебе приходится бороться за то, чтобы он любил тебя, тогда, возможно, оно того и не стоит, — говорю я ей. Она молчит. Единственные звуки, доносящиеся из Уинтер Варли, — это лишь рыдания.

Всё заканчивается тем, что Уинтер засыпает на моей кровати. Хотя я не возражаю, моя кровать достаточно большая для двух человек. И, честно говоря, мне хотя бы раз не помешала бы компания.