Дикая связь

Глава 2

Я просыпаюсь в незнакомой кровати, в комнате, которая определенно не является самолетом, чувствуя себя одновременно хорошо отдохнувшей и больной на живот.

Место слишком роскошно, чтобы быть одной из комнат общежития, невозможно ошибиться в богатстве каждого предмета мебели, вплоть до мягкости подушек у меня под головой.

Я мгновенно напугана до чертиков.

— Ты в безопасности, Олеандр. Атлас и Гейб вышли, чтобы принять душ и найти еду. Я сказал им, что присмотрю за тобой.

Черт побери, я точно знаю, в чьем особняке нахожусь.

Я оглядываюсь и вижу Норта, сидящего в мягком кресле на дальнем конце кровати, пиджак снят, а рубашка на груди частично расстегнута. Рукава закатаны, чтобы показать его предплечья, и я думаю, что это его самый непринужденный вид, который я когда-либо лицезрела, за исключением того раза, когда я видела его без рубашки, но я не могу думать об этом без слюней.

Его глаза такие же напряженные, как всегда.

Я не могу поверить, что ему удалось уговорить Атласа выйти из этой комнаты, и немного злюсь, что меня вообще сюда привели. Какой смысл давать мне здесь комнату, если меня просто запихнут в случайные кровати, когда все полетит к чертям?

Норт продолжает наблюдать за мной, его глаза становятся все острее, чем дольше я молчу. — Тебе что-нибудь нужно? Вода или ванная? Ты проспала сорок восемь часов, мы уже начали беспокоиться.

Да, и то, и другое, но говорить о моче с этим человеком как-то странно. Гах. Я встряхиваю руками, чтобы они не дрожали, прежде чем отодвинуть одеяла. Он следит за каждым моим движением, и когда я на секунду приостанавливаюсь, чтобы взять себя в руки и проветрить голову, он встает, чтобы подойти и помочь мне.

Я не могу справиться с его руками в любое время, не говоря уже о том, когда чувствую себя так ужасно, поэтому я отмахиваюсь от него. — Просто направь меня в нужную сторону, и я буду в порядке.

Норт хмурится на меня, его брови напряжены, а затем он машет рукой в сторону дальней двери. — Нам нужно поговорить, когда ты выйдешь. Я принесу тебе воды.

Я сдерживаю стон и начинаю двигаться. Ванная комната потрясающая, все мраморное, повсюду дорогие светильники, и я чувствую себя как в чертовом дворце. Когда я мою руки после самого долгого мочеиспускания в моей жизни, то улавливаю легкий аромат мыла, и закрываю глаза, делая глубокий вдох. Что-то оседает в моей груди, как будто мои узы рады, что этот запах на мне, а потом я понимаю, что это мыло Норта и запах Норта.

Ну, блядь.

Конечно, он привел меня в свою чертову спальню, и конечно, он живет в такой роскоши. Конечно, черт возьми, это все его. Я стараюсь не вздрагивать, увеличивая температуру воды, чтобы хоть немного смыть запах. Неважно, что мои узы жаждут этого. Неважно, что мне кажется правильным – пахнуть им.

Он ненавидит меня, до глубины души, и я тоже не являюсь его поклонницей.

Мне нужно держаться на расстоянии, чтобы мое сердце не вырвали еще больше, чем оно уже вырвано.

Я пытаюсь немного укротить свои волосы, а когда это не помогает, я глажу рукой свою шелковую пижаму.

Э-э-э.

Подождите, что?

Шелковая. Блядь. Пижама.

На мне пижама в полоску, роскошная, с длинными рукавами, глубокого темно-синего цвета, в котором моя кожа выглядит потрясающе. Черт, даже серебристые тона моих волос выглядят великолепно на фоне этого цвета, но все это дерьмо здесь не главное. Кто, черт возьми, меня переодел? Я проверяю и, нет, мое нижнее белье тоже исчезло. Кто-то раздел меня, пока я спала, чертовы извращенцы.

Я выбегаю из ванной, готовая наорать на Норта, каким бы страшным это ни казалось, только чтобы найти там всех своих Связных.

Атлас и Гейб лежат на кровати, Грифон занял место Норта на дальней стороне, а Нокс подтянул еще одно, чтобы сесть рядом со своим лучшим другом, хмурясь на меня, как всегда, черт возьми. Норт стоит за маленьким столиком у двери, наливая кофе, от которого мое сердце неровно стучит в груди.

Кофе.

— Присаживайся, Олеандр. Я думаю, мы оба можем согласиться, что нам нужно многое обсудить.

Не повезло, мне совершенно нечего сказать ему прямо сейчас… или в обозримом будущем. Даже если бы я доверяла этому мужчине, я бы не рассказала ему ни единой вещи о себе, и со всем тем дерьмом, через которое он меня протащил, нет никаких шансов, что я расскажу ему хоть что-то.

Мою кожу покалывает от пяти пар глаз, которые рассматривают меня с разной степенью интереса и отвращения, но для меня нет ничего удивительного в том, что Нокс бросает это дерьмо в мою сторону.

Я ворчу себе под нос, возвращаясь к кровати и скрещивая руки на груди, чтобы скрыть тот факт, что я без лифчика.

Атлас ухмыляется мне, игнорируя присутствие остальных, как будто они все ниже его, поднимает одеяла и укладывает меня обратно на кровать рядом с собой. Его рука поднимается и обхватывает меня, как будто я создана для того, чтобы прижиматься к нему. Я снова обвожу взглядом комнату и вдруг радуюсь, что он покрыл меня, как горячая сыпь. В глазах всех, кто нас окружает, слишком много напряжения. Они все слишком сосредоточены на мне.

Я ненавижу это.

Норт протягивает мне стакан воды, и я хмуро смотрю на него. — Я лучше выпью кофе.

— Ты была без сознания два дня. Ты можешь выпить кофе после того, как выпьешь воду.

Мне кажется, что если бы я убила этого человека прямо сейчас, то смогла бы доказать свою правоту в суде, и это было бы оправданно. Мне приходится разжать челюсти, чтобы протолкнуть воду в горло, но я выпиваю всю порцию за один раз. Когда я возвращаю ему стакан, его глаза сужаются, а рука Атласа обхватывает мои плечи, притягивая меня ближе к себе.

Наконец Норт делает шаг назад и достает другой стул из огромной гардеробной, чтобы сесть так, чтобы видеть мое лицо. Я всегда, блядь, подчиняюсь этому человеку. Если бы я могла с криками выбежать из этой комнаты и найти какой-нибудь выход, я бы сделала это. В мгновение ока, черт возьми, я бы это сделала.

Я также понимаю, что сейчас, даже с двумя моими Связными, сидящими со мной на кровати, я в меньшинстве, потому что я уверена, что Гейб и Атлас тоже хотят получить ответы.

Глаза Норта переходят на глаза Грифона, и когда он кивает, Норт приступает допрашивать меня. — Верно. У нас есть целый список вопросов к тебе, Олеандр…

Я прервала его. — Может, не будем? Я бы предпочла просто вернуться к тому, что было до того, как меня забрали. Ты игнорируешь меня, а я хожу на занятия, как хороший маленький раб. Извини, что меня забрали, когда я отправилась за Сейдж, я сделаю все возможное, чтобы этого больше не повторилось. Мы в договорились?

Его глаза сверкнули на меня, первый признак того, что он зол. Хорошо, я тоже чертовски зла на него прямо сейчас.

— Нет, мы не договорились. Ты солгала нам. Опять. Ты знала, что ты Одаренная, и солгала всем и каждому из своих Связных. Это должно прекратиться. Прямо сейчас. Что еще ты от нас скрываешь?

Гейб неловко двигается рядом со мной, и я не могу поднять на него глаза. Мне не нужно видеть обиду на его лице, когда я так и не рассказала ему правду о себе.

Дело не в нем.

Я отстраняюсь от Атласа, осторожно слезаю с кровати и жестом показываю на пижаму. — Кто это сделал? Кто из вас меня раздел, пока я была без сознания?

Атлас тоже скатывается с кровати и хватает сумку с того места, где она была прислонена к краю кровати. Я даже не заметила, что она там.

Он берет меня за руку и говорит: — Это сделал Норт. Мы вернулись сюда, и он просто удрал с тобой, отказался положить тебя в твою собственную кровать и заставил Феликса вылечить тебя здесь. Когда я спросил его о смене одежды, он сказал, что в этом нет ничего такого.

Норт даже не вздрагивает под диким взглядом, который я на него бросаю. — Приятно знать, что мое обнаженное, несогласное тело – это ничего такого.

Челюсть Норта сжимается. — Фоллоуз…

Отлично, вернемся к Фоллоуз. — Нет. Ты не можешь сидеть здесь и говорить мне, какая я плохая, что скрываю это от тебя, когда все, что я сделала, было сделано для того, чтобы мы все были в безопасности. Вот и все, это все, что я могу сказать по этому поводу. Если вам нужна еще какая-либо информация, то, к сожалению, вы останетесь в подвешенном состоянии.

Я шагаю к двери, на секунду забыв, что Атлас держит меня за руку, пока случайно не тяну его за собой. Однако он не колеблется, просто шагает вместе со мной, чтобы покинуть эту до смешного идеальную комнату.

— Фоллоуз, ты не можешь просто уйти, ничего нам не сказав. В чем именно заключается твой дар и что еще ты можешь делать? Почему ты скрыла его от нас? Как Сопротивление узнало об этом? — огрызается Норт, его голос становится все глубже, чем больше он злится, и я почти врезаюсь в стену – Атласа позади, когда снова кручусь на месте.

Я показываю на Норта пальцем, готовая разорвать его, но Нокс прерывает меня. — Оставь это, брат. Она все еще жалкий маленький ребенок, который убегает, как только становится трудно.

Я ненавижу его.

Я ненавижу его так чертовски сильно, и это только усиливается, когда его глаза снова поднимаются на меня, и он говорит: — Ну, давай, убегай, чтобы найти маленькую темную дыру, где можно спрятаться. Ты все та же никчемная Связная, что и неделю назад, только теперь мы знаем, что у тебя была возможность не быть ею. Ты действительно могла бы стать кем-то, но вместо этого ты предпочла быть никем.

Я могу убить его.

Мои узы даже подумывают стереть его с лица земли, независимо от связи между нами, но вместо этого я поворачиваюсь и ухожу.

***

Я тут же жалею, что выбежала из комнаты, когда оказываюсь в коридоре, которого никогда раньше не видела, и понятия не имею, как найти комнату, которую мне выделил Норт.

Когда я вздрагиваю, Атлас тут же насмехается надо мной и берет инициативу на себя, качая головой с ухмылкой. — У тебя действительно нет чувства направления, не так ли?

Я пожимаю плечами и сосредотачиваюсь на том, чтобы держать ноги под собой, потому что мой желудок все еще немного бурчит, хотя я также чувствую голод и раздражение и, черт, ладно, я чувствую много противоречивых вещей прямо сейчас.

Как только мы поворачиваем за угол в конце коридора, и я обнаруживаю, что смотрю на свою собственную дверь, потому что, конечно же, Норт заставил меня спать в двух секундах ходьбы от его собственной комнаты, как и подобает полному контролеру, я слышу, как его дверь открывается и захлопывается за нами.

Мне не хочется иметь дело с тем, кто идет за нами прямо сейчас.

Мне не хочется проходить еще один раунд с Нортом или получать еще несколько колкостей в свой адрес от его очаровательного брата, а если Грифон появится здесь, чтобы смотреть на меня, пока я не рассыплюсь и не начну плакать, я могу просто выброситься из окна, чтобы убежать от всего этого.

Атлас вкладывает ключ в мою ладонь, прикрывая мою спину, проверяя, что находится за нами, когда я убеждаюсь, что это действительно моя комната, и открываю дверь.

Он насмехается. — Мы не хотим тебя здесь видеть, Ардерн. Иди и найди какую-нибудь кошачью мяту, чтобы занять себя.

Я выдохнула с облегчением, что это Гейб, а не кто-то другой, открыла дверь и вошла в комнату. Она не похожа на мою собственную, не совсем, но на двери есть замок, и у одного из моих Связных есть копия, чтобы войти без моего разрешения. Я предпочту любого из них Ноксу в любой день недели, даже Норта.

Атлас двигается так, чтобы заполнить всю дверную раму, загораживая Гейба от моего взгляда, когда он говорит: — Думаю, я узнаю у моей Связной, хочет она меня видеть или нет. Ты не можешь говорить за нее, и уж точно не можешь указывать мне, что делать.

Отлично, они не стали ближе к дружбе, даже после того, как объединили свои усилия в самолете против остальных.

Но я не хочу, чтобы они ссорились, и хотя я отчетливо помню, как лечила Гейба во время полета, мне все равно бы хотелось взглянуть на него как следует, чтобы убедиться, что с ним все в порядке.

— Впусти его, Атлас. Если никто из вас не будет приставать ко мне по поводу моего дара, то вы, ребята, можете оставаться здесь.

Он не спорит со мной, просто поворачивается и входит в комнату. Атлас уже бывал здесь раньше и спал со мной на кровати, поэтому он просто бросает свою сумку на кровать и начинает рыться в ней.

Гейб закрывает за собой дверь и запирает ее, слегка покачивая ручку, чтобы убедиться, что она надежна, прежде чем начать осматривать комнату. Я вообще ничего не делала в этом помещении, и мой маленький вещевой мешок с одеждой спрятан в шкафу, так что это выглядит как очень хорошо оформленная свободная комната.

Я делаю вдох, и тут колыхание моей груди напоминает мне, что я все еще в этой чертовой пижаме без лифчика, поэтому я направляюсь в ванную комнату. — Мне нужен душ. Мы можем… пообщаться или что-то еще, когда я помоюсь. Постарайтесь не сломать друг друга или мебель, пока меня не будет.

Они оба издают какой-то звук в знак согласия, этот совершенно мальчишеский способ соглашаться, не говоря, что они согласны, и я оставляю их, чтобы помыться.

Я рада, что Норт на самом деле не мыл меня, а просто переодел меня из грязной тренировочной одежды, потому что мысль о том, что он мыл мое голое тело, пока я спала, кажется гораздо более инвазивной.

Меня также немного бесит, что мои узы были полностью согласны с тем, что он делал, и не стали будить меня или отпихивать его. Я собираюсь притвориться, что это означает, что он был уважителен, потому что если я узнаю, что это не так… убийство. Боль. Хаос и бедлам, пока мир не сгорит дотла вокруг нас.

Я рада обнаружить, что мыло здесь отличается от мыла Норта, так что, хотя мои узы и сердятся из-за этого, я могу смыть его запах со своего тела. Я промываю и волосы, так как запах дыма все еще немного держится на мне. К тому времени, как я выхожу из кабинки, мое тело розовое и практически сверкает от того, насколько я чиста.

Это чертовски удивительное ощущение.

Я дважды чищу зубы и выпиваю еще один огромный стакан воды, который также кажется мне спасением. Я все еще голодна, но мысль о том, чтобы покинуть эту комнату, сейчас вызывает у меня отвращение, так что, думаю, я просто продолжу голодать до завтра.

Когда я наконец возвращаюсь в комнату, завернувшись в полотенце, потому что забыла взять одежду перед тем, как пойти в душ, Атлас и Гейб смотрят на меня.

В их взглядах слишком многое происходит, и я мгновенно оказываюсь в ловушке, застыв на месте, пока Гейб не сглатывает и не разрушает заклинание.

— Простите, я забыла, дайте мне секунду! — бормочу я, бросаясь к шкафу и роясь в сумке в поисках чего-нибудь, чем можно прикрыться. Дверцы у шкафа нет, но я достаточно хорошо спряталась за углом, чтобы накинуть одну из толстовок Грифона и пару штанов для йоги, не привлекая внимания двух очень горячих мужчин, сидящих в моей комнате.

Вожделеющих меня, как будто я их следующая еда.

Слушайте, я понимаю. Я имею в виду, что я пялилась на всех них месяцами, как на свою последнюю еду в камере смертников, но было легче игнорировать это, когда я ненавидела их всех и когда они все считали меня бесполезной, бездарной отказницей.

Теперь все не так.

Эти двое определенно не ненавидят меня, и я не готова признаться, как сильно хочу оставить их себе.

Гейб отправился за мной.

Атлас тоже пытался.

Оба они вступились за меня перед остальными, Гейб принял участие в захвате Сопротивлением, чтобы найти меня и вернуть домой, и оба они защищали Сейдж, когда ситуация осложнилась.

Это не значит, что я могу завершить с ними связь или дать им ответы, но это что-то значит.

Когда я выхожу из шкафа и вижу Гейба, стоящего ко мне спиной и смотрящего в окно, и Атласа, лежащего на кровати с телефоном в руке, я чувствую себя чертовски неловко, пока направляюсь обратно к кровати, стараясь не чувствовать себя неуверенно в мешковатой одежде, с мокрыми волосами, с которых все еще стекает вода по спине, в то время как они оба выглядят так, будто только что вышли из журнала для спортивных моделей.

Они оба чертовски сексуальны, ясно?

— Ложись, ты белая как простыня, сладкая, — говорит мне Атлас, перекладывая и откидывая одеяла. Мне кажется, что после двух дней сна меня должно тошнить от кровати, но слишком заманчиво заползти между простынями и просто умереть там.

Гейб наблюдает за нами обоими с какой-то кипящей ревностью, но не говорит ни слова, придвигая одно из огромных, богато украшенных кресел, чтобы сесть рядом со мной.

Никто из них не произносит больше ни слова, и я начинаю думать, что немного схожу с ума. — Мне будет хорошо здесь, ребята. Вам не нужно нянчиться со мной. Я не собираюсь убегать, клянусь.

Гейб хмыкает, и я готовлюсь к тому, что он скажет мне что-нибудь особенно резкое, но вместо этого он огрызается: — Никто из нас не считает, что ты сбежишь, Оли. Нокс – гребаный мудак, он сейчас проецирует, как ублюдок. Если он еще раз так с тобой заговорит, я убью его.

Атлас насмехается в ответ. — Правда? Как именно перевертыш собирается выступить против Дрейвена и его кошмаров? Если кто-то из нас и убьет его, так это я.

Мне действительно не хочется, чтобы началось еще одно соревнование по убийствам, но если я позволю им обоим высказаться, тогда я смогу узнать, на что способен Атлас, не спрашивая его.

Я не знаю точно, почему до сих пор стою против того, чтобы говорить с ними о том, что они могут делать, возможно потому, что если они спросят меня о моем собственном даре, я буду чувствовать себя полной сукой за то, что отказалась им что-то рассказать.

Оказалось, что мне не придется долго ждать.

— Быть прочным не поможет от кошмаров. Ты не сможешь подчинить их себе, они просто поглотят тебя, — огрызается Гейб, и Атлас усмехается над ним.

— Я неразрушим. Они могут поглощать сколько угодно, мне это не повредит и ни черта со мной не сделает. Я чертовски бомбоустойчив.

Хм.

Это удобно.

Я также явно сломленный и ужасный человек, потому что мгновенно мой дар хочет проверить свою теорию, проверить, смогу ли я его уничтожить.

Мне приходится отпихнуть его и напомнить ему, что мы не причиняем вреда своим Связным, и определенно не причиняем вреда двум Связным, сидящим здесь со мной.

Прежде чем Гейб успевает ответить какой-нибудь новой подколкой, пока они выясняют, кто здесь альфа, раздается стук в дверь, и мы все как один поворачиваемся, чтобы посмотреть на нее.

Это не один из моих Связных, я совсем не чувствую их присутствия, но я все равно не хочу сталкиваться с кем-то из персонала. Что, если Норт послал их сюда, чтобы забрать меня для очередного допроса?

Нет, спасибо.

— Не открывайте, — бормочу я, но Гейб встает и упирается плечом в дерево, словно собирается физически держать оборону.

Больше очков ему.

— Кто там? — кричит он.

Тоненький голосок отвечает: — Кухня. Мистер Дрейвен послал нас сюда с едой для мисс Фоллоуз.

Слава Богу.

Мне не хочется принимать что-либо от него, но мой желудок урчит при одном упоминании о еде, и Атлас дергает головой в сторону Гейба, чтобы тот впустил их.

В комнату вкатывают блюдо за блюдом с морепродуктами и рыбой, и, клянусь Богом, я почти испытываю оргазм от одного только запаха.

Я съедаю столько, что хватило бы на троих.

Атлас и Гейб не притрагиваются ни к чему, пока я не закончу.