Доверие

Глава 45

В субботу вечером я зачарованно наблюдала, как Джон катался на своем скейте, выполняя всевозможные крутые движения. Его обнаженная грудь увеличивала градус сексуальности в десять раз. Я держала для него его футболку, понюхав ее, может быть, раз или два, не больше. Хорошо, не более полудюжины раз, потому что я ведь не какой-то жуткий сталкер. Хотя следовало отметить, что я была не единственной, кто наблюдал влюбленными глазами за парнем. Нет, просто я была единственной, кому не было стыдно нюхать его одежду.

— Привет. — Ханг бочком подошла ко мне с бутылкой воды в руках. Несмотря на наши пьяные выходки у нее дома в ночь инцидента с плохой перепиской, Ханг, похоже, не очень часто пила. — Кажется, Андерс занялся интрепретативными танцами.

— Твой парень пугает меня, — сказала Кэрри, стоя с другой стороны от меня. — Я бросила Софию, чтобы попытаться не отставать от его танцевальной акробатики. Но с меня хватит.

Ханг рассмеялась. И не поправила ее по поводу комментария о парне.

— Я понятия не имею, откуда он берет столько энергии.

— Как у него дела с твоей мамой?

Она поморщилась.

— Ну, он, безусловно, предан делу. Но я не думаю, что она примет его в ближайшее время.

— Хм. Твоя мама жесткая, но я ставлю на Андерса.

— Однозначно на Андерса. Парень даже не знает, как сдаваться. — Кэрри усмехнулась. — Как будто в его мире этой концепции не существует.

Ханг только ухмыльнулась. Было приятно видеть ее такой счастливой.

Поле вокруг нас медленно заполнялось людьми, территория была освещена фарами полудюжины грузовиков и внедорожников. Я потягивала пиво, а Кэрри отпивала из фляжки. Была всего половина девятого или около того. Рановато для субботнего вечера. Но мой комендантский час был продлен только до половины одиннадцатого, а у нас с Джоном были планы, которые требовали уединения и комфорта его постели. О, и его дяди Леви не будет дома допоздна.

Это было критически важно.

Какими бы ни были взгляды его дяди на подростковый секс, мысль о том, чтобы заниматься чем-то с кем-то еще в доме, была категорическим «нет».

Джон спрыгнул со своей доски на вершине хафпайпа, легко приземлившись на ровную бетонную поверхность. Парень, должно быть, был отчасти акробатом или что-то в этом роде. Тем временем я едва могла дотронуться до пальцев ног, не упав. Одна из фанаток подошла к нему, и он улыбнулся, кивнул и отвернулся. Затем ногой перевернул и подкинул доску к себе в руку и подошел к нам. Другая девушка подошла к краю трубы, ее доска была под одним из ее кроссовок. Вжух, и она рванула вниз.

Может быть, когда-нибудь мне стоит заняться спортом помимо шоппинга. Может быть.

— Привет, — сказал он, струйка пота стекала по его лицу. Я передала ему стакан с пивом, и он отхлебнул немного. — Спасибо.

— Ты когда-нибудь думал о том, чтобы стать профессионалом в своем скейтбординге? — спросила я с любопытством.

С широкой улыбкой он кивнул девушке, которая в данный момент ехала сверху.

— Следи за ней.

— Хорошо.

Мы все так и сделали, вскоре поняв почему. У девушки были безумные навыки; прыжки и трюки, которые она выполняла, были просто потрясающими.

— Вау! — сказала Ханг.

Ошеломленная, я могла только кивнуть в знак согласия.

— Вот как выглядит профессионал, — сказал Джон. — Она направляется в Сиэтл на большой конкурс на следующей неделе. Удивлюсь, если она задержится здесь надолго.

— Ты все еще мой герой, — сказала я ему, наклоняясь для поцелуя. Потому что поцелуй с Джоном возглавлял мой список любимых занятий.

— Я вспотел, — сказал он.

— Мне все равно.

Черный зрачок почти полностью поглотил синеву его глаз.

— Готова убраться отсюда?

Я кивнула, немедленно поворачиваясь к своим друзьям.

— Увидимся позже. — Отсалютовала мне Кэрри своей фляжкой.

— Увидимся, — ответила я.

— Даже не буду спрашивать, есть ли у тебя защита, — пошутила Ханг.

— Ты видела, да? — спросил Джон.

— Небольшая гора презервативов, которую она пытается спрятать на заднем сиденье своей машины? Да.

— Это не гора, — сказала я, подавив улыбку. — И не веди себя так, будто ты не взяла несколько.

— Ты хотела поделиться. Кто я такая, чтобы говорить «нет»?

Джон только рассмеялся, протянув мне остатки пива и опустив свою доску, чтобы надеть футболку. Я быстро проглотила напиток для храбрости. Взяв мою руку в свою, Джон повел меня через толпу.

— Джонни! — крикнул чей-то голос, мужчина прорвался сквозь группу. — Привет.

Рядом со мной Джон выругался.

— Вот ты где. — Незнакомец был высоким и худым. Его лицо было бледным и изможденным, несмотря на довольную улыбку. — Рад тебя видеть.

— Что ты здесь делаешь, Диллон? — спросил Джон не слишком приветливым тоном. Он незаметно переместился и встал передо мной.

— Мы — братья. Подумал, что было бы неплохо наверстать упущенное.

— В прошлый раз, когда мы пытались наверстать упущенное, это закончилось не очень хорошо.

Диллон нахмурился, почесав щеку.

— Братья дерутся. В этом нет ничего особенного.

Вокруг нас вечеринка приостановилась, люди наблюдали.

Дерьмо.

И Джон все еще держал меня за руку, только спрятал ее за спину.

— Кто эта девушка? — спросил Диллон, вытянув шею, чтобы попытаться разглядеть меня.

— Никто.

— Блондинка?

— Я повторяю, она не из тех, кого тебе нужно знать. Чего ты хочешь?

Его брат рассмеялся.

— Ты всегда был похотливым маленьким ублюдком. В любом случае, нам нужно поговорить, так что… избавься от нее. Давай убираться отсюда.

— Мы поговорим прямо здесь и сейчас.

— Джонни.

— Я серьезно.

Диллон тяжело вздохнул. Жесткие, запавшие глаза впились в ближайших зрителей, и некоторые люди в небольшой толпе попятились.

— Да ладно, не будь таким. Мы семья, ты и я. Нам нужно присматривать друг за другом, а не ссориться вот так. Как думаешь, что сказали бы наши родители?

Джон опустил голову, покачав ею.

— Господи. Я быстро теряю интерес, так чего ты хочешь?

— Мне нужна твоя помощь.

— Скажи только слово, и я отправлю тебя на реабилитацию. У меня есть деньги, мы можем разобраться с этим дерьмом. Я уже говорил тебе это. — Хватка Джона на моих пальцах усилилась, он переступил с ноги на ногу. — Дядя Леви слышал об этом замечательном месте…

— Я не хочу на гребаную реабилитацию! — Диллон оскалил зубы, явно борясь за контроль. — Но мне нужны деньги.

— Нет.

— Джонни…

Я выудила ключ от входной двери из кармана, готовая выколоть глаза наркоману, если он сделает хотя бы шаг в сторону своего брата. Господи, это было намного хуже, чем описывал Джон. Или, по крайней мере, хуже, чем я себе представляла. Его брат был на взводе. То же самое, что было с Крисом в «Дроп-стопе». От одного воспоминания мне захотелось блевать или ударить что-нибудь. Я крепко сжала ключ.

— Продай свою гребаную машину, сделай что-нибудь, мне все равно. Но я не дам тебе денег на наркотики, Диллон, — сказал Джон. — Я знаю, что у тебя все еще есть машина, на днях видел ее припаркованной дальше по улице от дома дяди Леви.

— Я просто хотел поговорить. Этот придурок, он встает между нами. Разве ты не видишь?

— Нет. — Джон покачал головой. — Все то дерьмо, которое ты принимаешь, вот, что встало между нами. Дядя Леви не имеет к этому никакого отношения.

Высокая тень появилась рядом со мной, переместившись на место рядом с Джоном.

Диллон улыбнулся, или попытался улыбнуться. Это была смесь его едва сдерживаемого гнева и худого, измученного лица.

— Андерс. Как дела, чувак?

— Ты не должен быть здесь, Ди.

— И ты туда же? Иисус.

Андерс больше ничего не сказал.

— Младший брат, — сказал Диллон. — Это… это не должно быть так. Мы должны помогать друг другу, понимаешь?

— Тебе не нужна помощь, — ответил Джон, отойдя в сторону и уведя меня с собой. — Подойдешь ко мне еще раз, и это добром не кончится.

— Ты мне угрожаешь, маленький засранец? — Диллон усмехнулся. Его руки опущены по бокам, но сжаты в кулаки.

— В следующий раз я не остановлюсь и сломаю тебе не только нос. Держись подальше.

Андерс шагнул вперед, протянув руки.

— Хватит гребаного напряжения. Как насчет пива, Ди? Почему бы нам просто не расслабиться и не выпить пива, а?

На мгновение Диллон посмотрел мимо него на Джона. Затем его взгляд метнулся к Андерсу и обвел наблюдавшую толпу.

— Конечно, — сказал он, разжав кулаки и приклеив болезненную улыбку обратно на лицо, как будто все это противостояние не имело большого значения. — Ладно. Давай.

Тем временем Джон двинулся, увлекая меня за собой. Быстро шагая, мы направились обратно к главной парковке. Камешки и неровности на грунтовой дороге ночью были полным отстоем.

— Джон? — позвала я.

Он не сбавил скорость.

— Давай просто доберемся до машины.

Будучи не благословленной грацией, я чуть не споткнулась о корень дерева и не упала лицом вперед. Сильные руки подхватили меня, остановив мое падение.

— Черт.

— Ты в порядке? — спросил он.

Я кивнула.

— Можем мы просто немного замедлиться? Пожалуйста?

— Да. Извини. Ты еще не против поехать ко мне домой? — спросил он, вертя в руках ключи от машины. Он открыл мою дверь, пропуская меня внутрь. — Ты не обязана.

— Нет, но я хочу.

— Хорошо. — Мускул на его челюсти едва заметно дрогнул в лунном свете. Он осторожно закрыл дверь, подбежал к водительскому сиденью и запрыгнул внутрь. — Мне очень жаль, Иди. Я не хотел, чтобы он был рядом с тобой.

— Это не твоя вина.

Он ударил рукой по рулю, низко и яростно выругавшись. Затем завел двигатель.

— Ты можешь вести машину?

На секунду его голова откинулась на спинку сиденья, и он уставился в потолок. Затем его плечи опустились, и он выдохнул.

— Прости. Я сейчас успокоюсь.

— Он в плохой форме, твой брат.

Джон повернул голову набок, чтобы встретиться со мной взглядом.

— Он в гребаном беспорядке. Что мне теперь делать?

— Ты сделал все, что мог, — сказала я. — Он не принимает помощь, в которой нуждается. Это не в твоей власти.

— Знаю, — сказал он. — Я просто… черт.

— Он нанес первый удар в ту ночь, когда вы дрались?

— Да. Он начал это. — Он потер затылок. — Ничто из этого не должно было касаться тебя.

— И не касается.

— Пока. — Его пальцы ласкали мое лицо, его взгляд был измученным. — Может быть, мне просто отвезти тебя домой.

— А может быть, нам стоит поехать к тебе домой, как мы и планировали. Мама и Мэтт устраивают ужин при свечах, — сказала я. — Сомневаюсь, что она даже думает о том, чем мы можем сейчас заниматься.

Он слегка улыбнулся.

— Ладно. Поехали.

Пара машин двигалась в противоположном направлении по узкой дороге. Я почти возмутилась на них за то, что они замедляли нас. Чем скорее мы уберемся подальше от его брата, тем лучше. Но также я хотела побыть наедине с Джоном, без свидетелей. Я хотела заставить его улыбнуться по-настоящему. Возможно, именно так ощущалась зависимость, постоянная потребность быть ближе к нему. Он положил мою руку себе на колено, и я теребила маленькую дырочку на его джинсах всю дорогу до его дома.

Нормальность начала возвращаться. С каждой милей, которую машина проезжала между нами и Диллоном, он все дальше уходил в прошлое.

— Моей маме нравится эта песня, — сказала я, подпевая «Стеклянному сердцу» Blondie.

— Да? — он улыбнулся. — Это хорошая песня.

Следующей была «Займемся любовью» T. Rex. Эта песня была нам по душе.

Когда мы приехали, дом был погружен в темноту, горел только свет на крыльце. Джон затормозил на пустой подъездной дорожке, и я выскочила прежде, чем он успел предложить открыть дверь. Манеры были приятными, но время, проведенное наедине, имело значение, а часы тикали. Он включил только маленькую лампу, стоявшую на столике в прихожей. Внутри ничего не изменилось с тех пор, как я была там в последний раз. Книги, растения в горшках, огромный телевизор, небольшой беспорядок.

— Не хочешь чего-нибудь выпить или что-нибудь еще?

— Нет. Спасибо.

— От меня воняет. Я быстро в душ, — сказал он, направляясь к лестнице. — Поднимайся, если хочешь. Побудь в моей комнате.

Я хотела.

Кровать покрывали темно-серые простыни того же оттенка, что и стены. По крайней мере, там, где они не были увешаны плакатами — Led Zeppelin, Ramones. Это заставило меня задуматься…

— Не думаю, что кассета застряла.

— А?

Он порылся в корзине для белья, полной аккуратно сложенной одежды. Сначала появились боксерские трусы, за ними последовала свежая пара джинсов и выцветшая зеленая футболка. Хотя на самом деле, кому нужна была одежда?

— Кассета, которая была вставлена в твою автомобильную стереосистему, — сказала я, присаживаясь на край его кровати. — Не думаю, что он застряла. Я думаю, тебе просто нравится эта музыка, но ты по какой-то причине не хочешь в этом признаваться.

Я почти пропустила его улыбку, так как он наполовину отвернулся от меня.

— Честно?

— Всегда.

— Кассета была там, когда я ее купил, — сказал он, потирая подбородок подушечкой большого пальца. — Раньше машина принадлежала парню, который занимался охраной, когда гастролировал с группами. Но он заболел какой-то болезнью, которая испортила его зрение, так что он больше не мог водить машину. Вот почему он продал ее мне.

— Как грустно.

Джон кивнул.

— Он также дал мне плакаты. Я оставил кассету в качестве своего рода проявления уважения. Я имею в виду, не похоже, что у меня есть другая, чтобы заменить ее.

Интересно.

— Ты мог бы подключить свой телефон, чтобы воспроизводить другую музыку.

— Я мог бы. — Он просто наблюдал за мной.

— Хочешь честности?

— Всегда.

— Мне вроде как нравится эта кассета

— Мне тоже. — Он улыбнулся.

Не улыбнуться ему в ответ было физически невозможно.

— Знаешь, я искала места, которые предлагали ту специальность, которая, по твоим словам, тебя интересует.

— О, да?

— Да. — Я провела руками по его простыни и нервно вцепилась в край кровати. — Недалеко от Беркли есть место, где обучают ландшафтному дизайну.

— Неужели? — он прислонился к дверце шкафа. — Так вот куда ты хочешь пойти, да?

Я пожала плечами, уставившись на его кроссовки. Гораздо меньшее давление, чем встретиться с ним взглядом.

— Джон, это… это была просто мысль. Знаешь. Если тебе интересно.

— Дай мне подумать об этом.

— Конечно, — ответила я, приклеив ухмылку. Это был не отказ, а простое «подумаю об этом». И в любом случае, у меня были более важные причины для беспокойства.

— Пойду приму душ. — Он подошел и поцеловал меня в лоб. — Я ненадолго. Почитай журнал по конькобежному спорту, или учебник, или еще что-нибудь.

— Спасибо, — рассмеялась я.

На другом конце коридора тихо закрылась дверь ванной. Как только это произошло, я занялась расшнурованием своих ботинок. Носки были сброшены и кучкой отодвинуты в сторону. Затем я встала и сняла свое джинсовое платье. Нервы сдавали, и, черт возьми, прежняя я бы остановилась прямо там и тогда. Но нет. Кто бы помыл Джону спину, если я не разденусь и не войду туда? Жертвы должны быть принесены. Пришло время набраться храбрости.

Дверь зловеще скрипнула, когда я открыла ее, комната уже наполнилась паром.

— Иди? — спросил он, звуча удивленно. Достаточно справедливо. Мое бесстрашие тоже произвело на меня впечатление.

Я осторожно закрыла дверь и заперла ее.

— Привет.

Он отдернул занавеску в душе, глаза расширились, взгляд скользнул по моему телу, прежде чем вернуться к лицу.

— Ты хочешь зайти?

— Гигиена важна.

— Так и есть.

Он подвинулся, освободив для меня место, прежде чем втянуть меня в небольшое пространство. Затем он целовал меня снова и снова, касаясь своими губами моих, сводя меня с ума своим ртом. От этого парня у меня сводило живот и кружилась голова. То, как он влиял на меня, выходило из-под контроля. Я скользнула руками по его влажной коже, вверх по его груди и к плечам.

Неприятный стресс, возникший ранее вечером, наконец-то прошел, сменившись совершенно другим чувством.

— Еще один первый раз, — сказала я. — Принятие душа с представителем противоположного пола.

— Мне нравится быть частью твоих дебютов.

— Да? — я скользнула пальцами вниз по его плоскому животу, приближаясь к своей цели. — На самом деле, я никогда не прикасалась к твоему голому пенису. Только через твою одежду. Ты понимаешь это?

— Не прикасалась?

— Нет.

Потемневшие, напряженные глаза смотрели прямо в мои.

— Иди, ты можешь трогать все, что захочешь.

Мне не нужно было повторять дважды. Его кожа была такой невероятно мягкой. Но плоть под ней начала твердеть, утолщаясь в слабом захвате моих пальцев.

Настоящий живой член. Вау.

— Ты немного сосредоточенно хмуришься, — пробормотал он, касаясь губами моего лба.

— Что ж, я нахожу это очень интересным.

— В твоих устах я звучу как научный проект.

— Неужели?

Мои пальцы скользнули ниже, обнаружив еще более мягкое ощущение его мешочка. Мышцы живота напряглись, он немного раздвинул ноги, давая мне пространство для игры. Мне было любопытно увидеть его член и получить от него хорошую реакцию. Я сжала его крепче, моргая, чтобы смахнуть воду с глаз, чтобы лучше видеть выступающие вены. Снова и снова мой большой палец касался гладкой макушки, или головки, или как там это, черт возьми, называлось. Думаю, мои неуклюжие манипуляции были не так уж плохи, потому что вскоре он выругался себе под нос.

— Ты в порядке? — спросила я, откинув назад свои мокрые волосы и слегка сжав его член. — Так нормально?

У Джона перехватило дыхание.

— Определенно да.

— Я хочу заставить тебя кончить.

— Хорошо. Намыль руку, — проинструктировал он.

Я послушалась, а затем погладила его в целях эксперимента более жесткой хваткой.

— Вот так?

— Не возражаешь, если я тебе покажу?

— Нет.

— Вот. — Его рука накрыла мою, сжимая крепче, потянув немного сильнее. — Вот и все. Это чертовски приятно.

Вместе мы подталкивали его к освобождению. Он стал больше, кожа разгорячилась от прилива крови под ней. Ощущение его в моей руке было великолепным. И то, как все его тело напряглось, а легкие и сердце заработали в ускоренном ритме, было опьяняюще. Прикасаясь к Джону, заставляя его кончать, я тоже завелась.

— Иди, — выдавил он. — Черт.

Сперма брызнула на мой живот и покрыла наши руки. Он дрожал, тяжело дыша, запрокинув лицо к потолку. Затем его руки скользнули вокруг меня, крепко прижимая к себе. Между нами не было ни дюйма пространства. Честно говоря, было немного трудно дышать. Но от меня не последовало бы ни слова жалобы.

— Спасибо, — сказал он, слова были приглушены моими мокрыми волосами.

— В любое время. Это было весело.

Я не могла слышать его смех, но его грудь вибрировала напротив моей. Минуту спустя он сказал:

— Скажи мне.

— Хм? Сказать тебе что?

Его рот переместился к моей шее, заставляя все внизу моего живота сжаться в экстазе. Быть с ним наедине, кожа к коже, абсолютное блаженство. Кроме того, доставлять ему удовольствие возбуждало меня.

— Скажи это еще раз, — попросил он.

— О. Я люблю тебя.

И медленная улыбка, которая расползлась по его лицу, это было все, что нужно.