Дуэль сердец

Глава 16

Молли намеренно уединилась в «Леди Джей», чтобы ничто не отвлекало ее от размышлений.

Возможно, она и немного наивна в том, что касалось мужчин, но она вовсе не глупа. Ночи без Сэма оказались настоящим мучением. Молли чувствовала себя одиноко и неспокойно и думала о Сэме до тех пор, пока не погружалась в тяжелый сон. Только гордость и совесть удерживали ее каждый вечер от возвращения в «Кедровый ручей». Спустя два дня под ее глазами образовались темные круги. Как следует она могла выспаться только в постели Сэма. Свернувшись калачиком и положив голову ему на плечо, она чувствовала себя в полной безопасности, словно никаких проблем не существовало. В объятиях Сэма она чувствовала себя дома даже в «Кедровом ручье».

Молли давно уже поняла, что любит Сэма Браннигана, но никак не хотела принять подобный факт. Молли лежала в постели с открытыми глазами, думала о Кожаной юбке и улыбалась, вспоминая свою ссору с Сэмом и его угрозу. Он непременно исполнил бы ее, и, может, именно его решительность так привлекала в нем Молли. Он настоящий мужчина и легко мог бы укротить ее. Молли уже не было никакого дела до его самоуверенности и привычки командовать. В ее душе зрела уверенность, что в скором времени Сэм оставит свои попытки изменить ее и поймет, что именно ею руководило в ее поступках.

Молли вспомнила о том, как Сэм готовил для нее завтрак и как заботливо перевязал рану на руке. Она всегда чувствовала его заботу и участие, хотя он очень гордый и сильный. Гораздо сильнее, чем те мужчины, с которыми Молли приходилось встречаться. Мысли о Сэме заставляли ее сердце биться быстрее, а тело пылать от желания. Теперь Молли вполне отчетливо понимала, что влюблена в Сэма. Опасно, безнадежно влюблена, хотя и против своего собственного желания. Но любила ли она его достаточно сильно, чтобы забыть о своих предубеждениях, чувстве вины и желании отомстить? Молли не знала.

Она вернулась в «Кедровый ручей» на следующий вечер и ночевала здесь через день, как они и договаривались раньше. Молли все еще не позволяла себе оставаться здесь чаще. Слишком многое поставлено на карту. Но нравилось ей или нет, с каждым днем Молли все больше и больше попадала в зависимость от чар Сэма.

В понедельник Тру потерял подкову и сильно поранил ногу. Молли пришлось отвезти его в «Леди Джей». Они с Хоакином как раз осматривали ногу жеребца, когда возле конюшни остановились судья Иган и отец Фицсиммонс.

— Доброе утро, Молли, — поприветствовал ее судья. Он грузно спустился на землю со своей гнедой кобылы и подошел к Молли.

Она вытерла руки о кожаный передник.

— Добро пожаловать в «Леди Джей».

Отец Фицсиммонс, худощавый седеющий священник с добрыми голубыми глазами и теплой улыбкой, вышел из экипажа и встал рядом с судьей.

— Мы с судьей встретились, когда ехали из города. Оказалось, что мы направлялись в одно и то же место.

— Я приехал поговорить с вашим дядей, — пояснил судья. — Он дома?

— В гостиной, — ответила Молли.

— Красивое животное, — заметил судья, наблюдая, как Хоакин готовит заднее левое копыто жеребца под подкову.

— Спасибо.

— Вы сказали, Джейсон в гостиной?

— Да, вы можете пройти туда.

— Приятно было повидать вас, Молли, — произнес судья, приподнимая свой дорогой черный котелок в приветственном жесте. Затем он исчез в доме, оставив Молли и священника наедине.

— Жаль, что вы не присутствовали на мессе, Молли. — Святой отец строго посмотрел на нее. Молли сняла передник и направилась вместе с ним в сад.

— Я… я очень занята.

— Вы уверены, что все дело в вашей занятости? Остальные Бранниганы выкроили время, чтобы посетить церковь. Все, кроме вас и Сэма. Если вы поговорите с ним, уверен, он найдет время. Эммет и Пейшенс всегда приходят. Даже маленький Эммет спрашивал о вас. Он поет в церковном хоре.

Молли резко остановилась.

— Эммет поет?

— Как ангел.

— Но, отец, как он может петь? Он же с трудом разговаривает.

— Это может показаться странным, но когда он поет, то совсем не заикается.

— Не могу поверить.

— Тогда почему бы вам не приехать и не послушать его? Он будет в церкви в воскресенье.

— Отец, я хотела сказать вам кое-что. Я хотела прийти на исповедь, но раз уж вы здесь…

Священник посмотрел на Молли.

— Вы уверены, что наш разговор не подождет?

— Нет, отец. Я хотела сказать, что мы с Сэмом… мы не венчались в церкви. Нас поженил судья Бартон.

На мгновение лицо священника приняло удивленное выражение, но потом он улыбнулся.

— Я немедленно поговорю о вашем бракосочетании с Сэмом. Должен сказать, я удивлен, что Сэм не предложил вам венчаться в церкви. Но не волнуйтесь, он хороший человек. И он все сделает правильно. У нас будет приватная месса только для членов семьи…

— Дело не в Сэме, отец. Я так решила. В общем, история длинная, и я расскажу вам ее как-нибудь в следующий раз.

Священник внимательно посмотрел на нее:

— Вы с Сэмом должны исправить ситуацию ради ваших бессмертных душ. Я не могу допустить вас к причастию, пока вы не повенчаетесь перед Богом, но хотя бы приезжайте на мессу. — Священник потрепал Молли по щеке. — Надеюсь увидеть вас обоих в воскресенье.

Подняв глаза, Молли заметила приближающихся к ним судью и Джейсона Фоули.

— Ужин в восемь, — произнес судья, и Фоули довольно улыбнулся.

— Жду с нетерпением. Передайте от меня привет вашей очаровательной дочери.

Судья кивнул, а потом не без труда взобрался на лошадь.

— Передавайте привет Сэму, — бросил он Молли.

— Непременно, судья.

Судья подождал, пока священник усядется в экипаж, а потом двинулся вслед за ним по дороге, ведущей в город. Судья проделал слишком долгий путь, только для того чтобы передать приглашение на обед, и Молли подумала, что, возможно, он нашел нового претендента на роль мужа своей дочери. Наверное, он хотел таким образом заставить замолчать злые языки, распускающие сплетни о его дочери, раз и навсегда.

Не обращая внимания на дядю, идущего рядом, Молли направилась назад в конюшню.

Хоакин уже заканчивал подковывать коня.

— Теперь с ним все будет в порядке.

Он еще раз внимательно осмотрел подкову, а потом позволил коню опустить ногу. Огромный черный конь переступил с ноги на ногу пару раз, словно пробуя новую подкову, а затем тихо заржал.

— Ты слишком много работаешь, Молли, — произнес Фоули, окидывая взглядом грязную одежду племянницы и растрепавшиеся рыжие волосы. Она успела заметить, как в глазах преподобного вспыхнул огонь, но видение тут же исчезло.

— Нужно пойти осмотреть гнедого, — произнес Хоакин, оставляя дядю и племянницу наедине.

— Мне необходимо работать много, — ответила она Джейсону, — чтобы ранчо начало приносить прибыль. Ранчо мое, Джейсон. А для вас оно просто развлечение.

— Ты теперь замужняя женщина, Молли, и принадлежишь своему мужу. Он наверняка хочет, чтобы ты больше времени проводила дома.

Молли вскинула голову.

— Не важно, чего хочет Сэм Бранниган. Только ранчо имеет для меня значение, и я намерена выкупить вашу долю, как только у меня появится такая возможность. А до тех пор мне хотелось бы, чтобы мы мирно сосуществовали друг с другом. — Молли прошла мимо преподобного. — А теперь, с вашего позволения, мне нужно работать. — Не удостоив дядю взглядом, Молли направилась прочь от конюшни.

Джейсон наблюдал за удаляющейся девушкой, ощущая уже знакомое желание. Несмотря на то что он пытался бороться со своим греховным чувством к племяннице, с каждым днем Молли привлекала его все сильнее и сильнее. Как бы он хотел покинуть ранчо и вернуться на Восток, где ему и должно находиться, но у него миссия, которую поручил ему Господь. Возвращаясь в дом, Джейсон поклялся не обращать внимания на вожделение, которое пробуждала в нем Молли, и следовать намеченной цели.

Молли провела ночь в «Леди Джей». Как и всегда, она работала дотемна, а потом уединилась у себя в комнате. В конце следующего дня она привязала Тру к повозке и поспешила домой к Сэму. Мысли о том, что он ждет ее, побуждали Молли спешить, и она пустила коней в галоп. Улыбаясь в предвкушении предстоящей ночи любви, Молли заметила в расщелине на полу повозки свернутый вчетверо клочок бумаги. Взяв поводья одной рукой, она наклонилась, подняла бумажку, развернула ее и прочитала следующее в неясном свете догорающего дня:

«Мой дорогой Сэм. Прошлая ночь была чудесной, как и всегда. С нетерпением жду следующей встречи. С любовью, Лили».

Сердце чуть не выпрыгнуло у Молли из груди. Она взглянула на дату, поставленную изящным женским почерком в верхнем углу записки. 18 июля 1875 года. Молли быстро посчитала в уме. Именно тогда они с Сэмом повздорили по поводу ее одежды. Она уехала и не вернулась в «Кедровый ручей» ни в ту ночь, ни в следующую.

Молли перечитала записку, и по ее щеке скатилась одинокая слеза. Она всегда доверяла Сэму. Всегда. Даже когда они только познакомились. Как же она глупа и наивна, поверив словам Сэма о верности в браке. Кожа Молли покрылась мурашками, хотя стоял теплый летний вечер. Руки ее дрожали, а дорога впереди превратилась в размытое пятно из-за слез, наполнивших ее глаза. Впервые за все время Молли поняла, насколько сильно она влюбилась в Сэма. Мысль о муже, обнимающем другую женщину, доставляла ей невыразимые мучения. Боль в сердце не оставляла больше сомнений — она беззаветно и преданно любила Сэма Браннигана.

Только вот Сэм не любил ее. Во всяком случае, не так, как любила его она. Он не мог любить ее и в то же время изменять с Лилиан Роуз.

Молли остановила повозку и вытерла слезы. Сэм одурачил ее. Ясно как день. Он использовал ее и обманывал. Молли ощутила первую вспышку гнева. И вскоре ее гнев превратился в ослепляющую ярость. Молли прочитала записку в последний раз, разорвала ее в мелкие клочки и разметала по ветру. Голос разума говорил ей, что стоит развернуть повозку и вернуться в «Леди Джей». Однако его заглушало желание убить Сэма Браннигана.

Молли нащупала в кармане юбки миниатюрный пистолет. Конечно же, она не застрелит Сэма — она слишком любит его, чтобы причинить боль. Но ведь Сэм-то не знал о ее намерениях. Она заставит его умолять ее о прощении, а потом уедет и никогда больше не вернется.

Когда Молли достигла ранчо, ее щеки пылали, а глаза горели гневом. Она остановила повозку перед крыльцом и позвала Сэма. Его радостное улыбающееся лицо тотчас же приобрело озабоченное выражение, едва только он взглянул на Молли.

— Господи, Молли, что случилось? С тобой все в порядке? — Сэм быстро сбежал с крыльца.

— Стой где стоишь, Сэм.

Стиснув зубы, мужчина продолжал идти.

— Если Фоули что-то сделал с тобой, клянусь, я убью его.

— Я сказала, остановись, Сэм. Я не шучу! — Все еще сидя в повозке, Молли достала из кармана пистолет и направила его на грудь Сэма. Он стоял так близко, что Молли наверняка не промахнулась бы.

— Да что, черт возьми, происходит! Убери пистолет, пока с кем-нибудь не случилось беды!

— Если с кем-то и случится беда, то только с тобой! А теперь подними руки и не опускай их.

— Молли, скажи, что случилось. — Сэм поднял руки, чтобы только успокоить жену, но его глаза потемнели от беспокойства. Он подошел чуть ближе.

Молли взвела курок.

— Я убью тебя, Сэм, клянусь.

Сэм сделал несколько глубоких вдохов.

— Хорошо, Молли. Я сделаю так, как ты просишь. И что теперь?

— Теперь ты признаешься, что обманывал меня и изменял мне с Лилиан Роуз. А затем будешь молить меня о прощении, которого все равно не получишь. Потом, если я буду великодушна, я оставлю тебя в живых и навсегда исчезну из твоей жизни.

Сэм протянул руку, стараясь подойти ближе.

— Молли, я никогда не лгал тебе. Я никогда тебе не изменял, и мне не нужно твое прощение.

— Я знаю, что лгал. Я нашла записку.

— Какую записку?

— Записку, в которой Лили благодарит тебя за чудесную ночь.

— Я виделся с Лили только однажды, чтобы сообщить о нашей свадьбе. И то днем, а не ночью. Да ты знала об этом.

Голос Сэма звучал искренне. Господи, ну как ему удавалось казаться таким искренним? Молли ощутила, что слезы вот-вот польются из ее глаз, но сдержалась и не заплакала. Она не позволит ему довести себя до слез. Сэм подошел ближе.

— Назад, Сэм. Иначе, клянусь, я выстрелю. Господи, ты, должно быть, думаешь, что я дура. «Партнеры не должны лгать друг другу». Вздор! Ты не смог продержаться и года. — Молли по-прежнему направляла пистолет на грудь Сэма. — Умоляй меня, Сэм. Умоляй простить тебя. А если не станешь, я нажму на спусковой крючок, клянусь.

Прежде чем Молли успела понять, что произошло, Сэм метнулся вперед и выбил из руки жены пистолет. Ее вопль заглушил грохот выстрела, и она почувствовала, как железные руки Сэма отнюдь не нежно стаскивают ее с сиденья повозки.

— Отпусти меня, черт бы тебя побрал! Я все равно пристрелю тебя при случае! — Молли отчаянно сопротивлялась, но вырваться из объятий Сэма не могла. — Отпусти меня!

— Я отпущу тебя, но только после того, как ты меня выслушаешь, и не раньше. — Молли вновь принялась вырываться, но потом, дернувшись в последний раз, замерла, хотя ее глаза по-прежнему метали молнии. — Вот так-то лучше.

Молли старалась не обращать на Сэма внимания, но его мускулистые бедра прижались к ее юбке, и девушка чувствовала исходящий от них жар даже через плотную замшу.

— Прежде всего должен сказать, что я никогда не лгал тебе. И не собираюсь лгать в будущем.

— Я тебе не верю.

— Из-за какой-то прочитанной тобой записки?

— Да.

— Дай мне на нее посмотреть.

— Я ее разорвала.

— Молли, я говорю тебе правду. Я никогда тебя не обманывал. И никогда не изменял. — Впервые Сэм позволил себе улыбнуться. — У меня не было ни малейшего желания встречаться с другой женщиной с тех самых пор, как я познакомился с тобой. Ты вполне меня устраиваешь, и мне не нужно искать кого-то еще.

— А та ночь, когда мы поссорились. Ты так разозлился на меня.

— Ничего подобного. Я оставался тебе верным мужем все время. Но доказательством может служить только мое слово. Загляни в свое сердце и прочтешь в нем правду.

Молли почувствовала биение сердца Сэма под своей ладонью и увидела нежность в его глазах. Сэм лгал. Наверняка лгал. В записке говорилось, что он провел ночь с Лили. Но тут Сэм приподнял подбородок Молли и запечатлел на ее губах нежный поцелуй, который говорил красноречивее всяких слов.

— Загляни в свое сердце, детка, — прошептал он.

И Молли заглянула.

— О Господи, Сэм.

Она обвила шею мужа руками, и только крошечное сомнение, которое еще пряталось в глубине ее души, удержало ее от слов любви. Горячие слезы заструились у Молли по щекам, и Сэм вытер их кончиками пальцев.

— Все в порядке, детка. Доверься мне, и обещаю, тебе не придется ни о чем жалеть. — Сэм подхватил жену на руки и понес ее в дом.

— Ли Чин!

Маленький китаец просунул голову в кухонную дверь.

— Пошли кого-нибудь отвести коней в стойло. Мы с миссис Бранниган будем ужинать в своей комнате. — Сэм быстро поднялся по ступеням. — Но мы еще не готовы к ужину. Я дам тебе знать.

Ли Чин понимающе улыбнулся, и Сэм закрыл дверь спальни.

Неделя прошла спокойно. Сэм не вспоминал о записке, и Молли тоже. Они оба сделали вид, что ничего особенного не произошло. Так проще. Молли продолжала работать, а к концу недели ей пришла в голову одна идея, которую она решила осуществить в субботу. Вместо того чтобы поехать в «Леди Джей», она отправилась навестить маленького Эммета. Мальчик спокойно играл во дворе, когда Молли остановила коня и спешилась.

— З-здравствуйте, тетя М-молли.

— Здравствуй, Эммет. — Молли подошла к мальчику, играющему на мягкой траве. Солнце припекало ее спину, а прохладный ветерок освежал. — Во что ты играешь?

— П-поймай м-мяч.

— Можно попробовать?

— К-конечно.

Молли наклонилась и взяла из рук мальчика деревянную палку. На конце палки закреплялись деревянная плошка и висящий на веревке мячик. Суть игры состояла в том, чтобы подкинуть мячик и поймать его в плошку.

Задача оказалась не такой простой.

После нескольких безуспешных попыток Молли вернула игрушку Эммету, и тот с гордым видом несколько раз поймал мячик.

— Какой ты ловкий, — произнесла Молли. — Я слышала, что ты очень хорошо поешь.

Эммет с гордостью смотрел на тетю, а шаловливый ветерок развевал его блестящие каштановые волосы.

— Я л-люблю п-петь.

— Может, споешь мне что-нибудь?

— П-прямо с-сейчас?

— А почему бы нет?

— А ч-что с-спеть?

— Ты знаешь «Клементину»?

Широко улыбнувшись, Эммет запел:

— О, моя дорогая, моя дорогая, моя дорогая Клементина. Ты ушла навсегда. Ах, как мне жаль, Клементина.

Голос мальчика, обычно тихий и робкий, стал звучным и громким. Даже Пейшенс вышла во двор, заслышав его. Молли улыбнулась и помахала ей рукой, однако не подошла к женщине. Эммет тоже помахал матери рукой, но продолжал петь, не пропуская ни слова.

Молли улыбнулась мальчику:

— Как чудесно, Эммет.

Мальчик потупился и ковырнул землю мыском ботинка.

— С-спасибо, т-тетя М-молли.

— Как думаешь, сможешь выучить одну песенку специально для меня?

— К-конечно.

— Ты будешь петь на мотив «Клементины», только слова будут о тебе.

— Обо м-мне?

— Да. А звучать будет примерно так: «О, меня зовут Эммет Сэмюел, Эммет Сэмюел Бранниган. Я живу здесь в «Кедровом ручье». Меня зовут Эммет Сэмюел Бранниган».

— Г-глупая п-песенка.

Молли разочарованно улыбнулась:

— В общем-то да. Боюсь, из меня вышел плохой поэт. Но я подумала, что если ты научишься петь свое имя, то в следующий раз ты мог бы пропеть его, когда с тобой захотят познакомиться. Я подумала, что попробовать стоит.

Эммет не говорил ни слова, а потом взглянул на Молли, и той показалось, что он вдруг повзрослел.

— Н-никто еще н-не г-говорил м-мне н-ничего п-подобного. В-все т-только д-делали х-хуже, к-когда п-пытались н-научить м-меня п-произн-носить м-мое имя п-правильно.

— И никогда ничего не получалось?

— Н-нет.

Молли пожала плечами:

— Просто мне в голову пришла такая идея. Мне не понравилось, как тебя дразнили те мальчишки на вечеринке.

— Если бы я б-был п-постарше, я бы п-побил их!

— Уверена, что побил бы. Но знаешь, всегда найдется кто-то более сильный.

Эммет кивнул, соглашаясь с Молли.

— Нет, наверное, и в самом деле глупо. Ну, насчет песни.

Эммет внимательно посмотрел на нее. Сначала он тихо бормотал что-то себе под нос, потом стал напевать громче и наконец запел во весь голос:

— О, меня зовут Эммет Сэмюел, Эммет Сэмюел Бранниган. Я живу здесь в «Кедровом ручье». Меня зовут Эммет Сэмюел Бранниган.

Мальчик замолчал и посмотрел на Молли с выражением необыкновенной радости на просветлевшем лице. Осознав, что впервые за свою жизнь он произнес свое имя без запинок, мальчик бросился к Молли и обнял ее.

— П-получилось, т-тетя М-молли! Я с-сказал м-мое им-мя.

Мальчик обернулся к Пейшенс, тихо стоявшей на крыльце. На ее щеках блестели слезы.

— М-мама! — позвал Эммет. — Т-ты с-слышала?

Женщина кивнула и раскинула руки, приглашая в объятия своего перепачканного сынишку.

— Да, мой дорогой, я слышала. — Пейшенс крепко обняла мальчика, а потом отстранилась. — Может, тетя Молли научит тебя еще нескольким песенкам, чтобы ты мог говорить и другие слова. Как думаешь? — Впервые за все время Пейшенс посмотрела на Молли как на полноправного члена семьи.

— Неплохая идея, — произнесла Молли, подходя к крыльцу. — Но мне понадобится некоторая помощь, чтобы написать новые песни. — Женщины рассмеялись, а маленький Эммет принялся снова распевать свое имя. Слова получались отчетливыми и безупречными, и Молли почувствовала, как ее глаза застилают слезы.

— Давайте налью вам лимонаду, Молли, — предложила Пейшенс. — Почему бы вам не погостить у нас немного?

И Молли осталась. Она сидела на крыльце и слушала переливы новой песни, разученной Эмметом.