Дуэль сердец

Глава 17

Сэм мерил шагами крыльцо, поджидая Молли, которая, как обычно, задерживалась, когда заметил мчавшегося галопом Чарли Корвина, одного из рабочих лесопилки. Не дожидаясь, пока лошадь остановится, тот спрыгнул на землю.

— Несчастье, Сэм. Там акведук прорвало. Мне жаль, Сэм, но Эммет серьезно ранен.

Сэм напрягся.

— Насколько серьезно?

— У него сломаны ребра и внутреннее кровотечение.

Сэм распахнул дверь и сорвал с крючка свою широкополую шляпу. Надвинув ее на самые брови, он зашагал к конюшне.

— А как Эммет оказался на Биг-Бенде?

— Из-за нескольких отбившихся от стада быков. — Корвин, низкорослый жилистый техасец со спутанной копной волос, семенил рядом с Сэмом, стараясь поспеть за ним. — Просто он оказался не в том месте и не в то время. Я послал за повозкой, а потом подумал, что ты тоже захочешь туда поехать.

— Спасибо, Чарли. — Сэм вывел из конюшни Гила и вскочил в седло. — Едем.

Пришпорив коней, мужчины поскакали по дороге в облаке пыли, а потом свернули на узкую тропу, поднимающуюся на вершину холма, чтобы проделать кратчайший путь к акведуку.

Посоветовавшись с другими лесорубами, Сэм пришел к выводу, что акведук — наиболее эффективное средство для транспортировки бревен. С его помощью бревна, минуя овраги и возвышенности, беспрепятственно попадали на лесопилку, расположенную в семи милях ниже. Рабочие акведука часто проверяли его на наличие слабых стыков и других неисправностей, но до сих пор несчастных случаев не было.

Когда всадники достигли Биг-Бенда, Сэм устремил взор на нагромождение бревен ниже пролома в акведуке. Не менее пятидесяти бревен переломилось пополам, словно обычные тонкие жерди. Несколько человек суетились возле недвижного тела Эммета, лежащего на попоне под пихтой.

Сэм опустился на колени рядом с братом и взял его мозолистую руку в свою.

— Как ты, братишка?

— Не слишком хорошо, Сэм. — Эммета била дрожь, а его и без того бледное лицо стало белым как полотно. — Я ехал вдоль акведука, когда эту чертову штуку прорвало и вода хлынула на тропинку. Правда, не слишком сильно. Одно из бревен сбило с ног мою лошадь. Оно лишь слегка ударило меня, иначе ты увидел бы здесь труп.

— Не разговаривай, — предупредил Сэм. — Береги силы.

— Я должен сказать тебе кое-что, Сэм. Наедине.

Лесорубы почтительно отошли в сторону.

— Что ты хочешь сказать?

— Со мной произошел не несчастный случай, Сэм. Я увидел, как кто-то уезжал, как раз… как раз… — Эммет, закашлявшись, прикрыл рот рукой, и меж его пальцев потекла пенистая кровь.

Сэм сильнее сжал руку брата.

— Ничего-ничего, Эммет. Повозка вот-вот приедет.

Эммет потянул брата за рубашку.

— У всадника я видел длинные рыжие волосы, Сэм. Я говорю тебе, потому что не хочу, чтобы ты страдал. Но кто бы там ни был, человек не знал, что я здесь. Не думаю, что злоумышленник планировал ранить кого-нибудь. Я оказался здесь совершенно случайно.

Во рту у Сэма пересохло.

— Ты хочешь сказать, что видел Молли.

Сначала ее пуговица на лесопилке, а теперь происшествие на акведуке. Но ведь не только у одной Молли рыжие волосы.

— Не стану утверждать, Сэм. Но ты ведь знаешь, как к нам относятся Джеймсы.

Из-за холма показалась повозка, которая вскоре прогрохотала по дороге и остановилась рядом с Эмметом.

— Я осмотрюсь тут, Эммет. А ты лежи спокойно, я обо всем позабочусь.

— Я знаю, Сэм. Только собери побольше фактов, прежде чем делать выводы.

Лесорубы осторожно подняли попону с лежащим на ней Эмметом, положили его в повозку и укрыли одеялом, чтобы согреть.

— Я приеду тебя повидать, как только управлюсь здесь. Не переживай, Пейшенс быстро поставит тебя на ноги. — Сэм постарался, чтобы его улыбка выглядела ободряюще, хотя состояние Эммета внушало ему опасения. Эммет слабо улыбнулся в ответ, и повозка с грохотом тронулась по дороге.

Сэм дождался, пока все уехали, а потом приступил к осмотру местности. У него болело сердце от страха за брата и подозрений. Стараясь сосредоточиться на поисках, Сэм поднялся на холм рядом с акведуком. Больная нога снова беспокоила его, впрочем, как и всегда, когда он волновался. Ступая по мосткам, которые тянулись вдоль акведука, Сэм подошел к пролому. От него тянулся след копыт. Единственный след, и на левой задней ноге лошади совсем недавно меняли подкову. Сэм внимательно осмотрел отпечаток, ощущая, как у него в жилах застыла кровь, а в душе поселился холодный ужас. У Тру новое копыто. Молли сама сказала ему об этом, когда вернулась из «Леди Джей». Сэм не помнил, какое точно копыто меняли Тру, но он собирался выяснить все еще до наступления ночи.

Сэм в отчаянии вскочил в седло и поскакал к дому Эммета.

Молли приехала на ранчо, уверенная в том, что Сэм уже ожидает ее, как всегда. Однако она испытала немалое разочарование, когда на ее оклик никто не ответил. Молли вошла в дом и вбежала в спальню. Когда она спустилась, в дверь кухни просунулась голова Ли Чина.

— Мистер Сэм уехал с каким-то мужчиной, а куда, не сказал.

— Когда он уехал?

— Еще засветло.

— Должно быть, что-то случилось, — пробормотала Молли, раздумывая над тем, что могло заставить Сэма уехать так спешно. Оставалось надеяться, что ничего серьезного. Ли Чин вернулся на кухню, а Молли пошла умыться. По дороге домой она решила спросить Сэма, согласится ли он, чтобы она каждый день ночевала в «Кедровом ручье». Если он согласится, чего Молли страстно желала, то она скажет ему, что не станет подавать на развод по истечении года. Если, конечно, Сэм захочет, а Молли очень надеялась, что захочет.

Создавшаяся ситуация сбивала Молли с толку и расстраивала. Она собиралась дать Сэму понять, что он небезразличен ей, и надеялась, что он полюбит ее так же, как и она его. Она несколько дней собиралась с силами, чтобы сказать ему о своих чувствах. Молли так страстно жаждала любви Сэма, что едва не заболела. Теперь она надеялась, что ей удастся сделать все так, как она задумала. Всю свою жизнь Молли мечтала, чтобы кто-то полюбил ее, и теперь молила Бога, чтобы таким человеком оказался Сэм.

Молли надела бледно-зеленое муслиновое платье и расчесала волосы так, что они заблестели. Когда Сэм не приехал, она начала беспокоиться.

— Мисса Молли, — позвал Ли Чин, когда сумерки сгустились, — вы поедите сейчас?

— Нет, спасибо, Ли. Я подожду Сэма.

И Молли ждала. Но Сэм все не приезжал. Когда прошло еще несколько часов, Молли сдалась. Невероятно волнуясь, она переоделась для сна, забралась под одеяло и постаралась заснуть. Она до самого рассвета прислушивалась к звукам, доносящимся с улицы, но слышала только зловещее тиканье часов, стоявших в холле.

К утру Молли не находила себе места от отчаяния. Что же все-таки случилось? На таком огромном ранчо, как «Кедровый ручей», могло произойти что угодно. Молли не собиралась возвращаться домой, пока не выяснит, что с Сэмом все в порядке.

Нервы, напряженные до предела, не давали Молли оставаться спокойной. Она надела свою кожаную юбку, голубую хлопчатобумажную блузку и сапоги из телячьей кожи, расчесала волосы и заплела их в косу. Спускаясь по лестнице, Молли услышала тяжелый стук шагов и скрип открывающейся двери. На пороге с непроницаемым видом стоял Сэм.

— Сэм! — Молли бросилась к мужу. — Где ты пропадал? Что случилось?

Сэм снял шляпу и повесил ее на крючок возле двери. Казалось, каждое движение требовало от него максимума усилий. Муж прошел мимо Молли, не замечая ее.

— Сэм, скажи, что случилось.

— Эммет ранен, — ответил Сэм, доставая из буфета бутылку виски. Покрытый пылью с головы до ног, он выглядел ужасно уставшим. Под глазами залегли черные круги.

— Ранен? Но как? С ним все в порядке?

— Произошел несчастный случай. Пока еще рано говорить, что с ним все будет в порядке. Он слишком серьезно ранен.

— О Господи, Сэм, — выдохнула Молли, подходя к мужу, но тот шарахнулся от нее как от огня.

— Несчастье случилось на акведуке. — Сэм внимательно посмотрел на жену. — Ты, случайно, не проезжала там недавно?

— Нет, а почему ты спрашиваешь?

Сэм поднес стакан ко рту и залпом выпил содержимое. Затем он посмотрел на жену.

— Я всю ночь размышлял, Молли. Я думал о Пейшенс и Эммете, о нас с тобой.

Молли почувствовала, как все сжалось у нее внутри. Что-то не так. Совсем не так.

— Я тоже много думала о нас в последнее время, — тихо произнесла она. Лицо Сэма, ужасно изможденное, говорило о том, что он не спал несколько ночей. От прежней теплоты и нежности, так полюбившихся Молли, в нем ничего не осталось.

И вновь Сэм заговорил так, словно Молли отсутствовала:

— Я думаю, что наш брак ошибка. Никто из нас не хотел его. Я фактически принудил тебя выйти за меня замуж и…

— Но ты говоришь неправду! — перебила мужа Молли. — Я приняла окончательное решение.

— Уверен, ты очень обижена на меня, — продолжал Сэм все тем же монотонным, лишенным эмоций голосом. — Наш брак ошибка, и теперь я еще больше в этом убедился.

— Боже, Сэм, но ты ведь говоришь несерьезно.

— Еще никогда в жизни я не говорил так серьезно. — Сэм повернулся к буфету и вновь наполнил стакан виски.

— Ты влюблен в Лили, — прошептала Молли, и ее голос стал таким же безжизненным, как и голос Сэма.

— Может быть. А может, и нет. Главное, что мы положим конец нашему браку, пока…

«Пока кого-нибудь не убили», — хотел добавить Сэм, но промолчал. Иначе будет еще больше вражды, скандалов и бед. А он всего лишь хотел, чтобы Бранниганы и Джеймсы жили в мире.

— Пока что, Сэм?

— Пока кто-то из нас не привык к такой жизни слишком сильно.

Молли охватило отчаяние. В ее горле образовался тугой комок, а на глаза навернулись слезы, которые она еле сдерживала. Если она сейчас заплачет, то окончательно потеряет над собой контроль. Сэм пытался сказать ей, что не любит ее и никогда не любил. Он произносил слова, которые Молли повторяла себе тысячу раз, но так до конца в них не поверила. Она всегда любила Сэма. Всегда. А он никогда ее не любил.

— Я думаю, будет лучше, если ты уедешь сегодня, — произнес Сэм, но Молли почти не слышала его голоса из-за шума в ушах. — Я попрошу кого-нибудь упаковать твои вещи и отправить их в «Леди Джей». А Питер подготовит все необходимые бумаги.

— Бумаги? — Молли не могла мыслить трезво. Ее разум отказывался ей подчиняться. Она схватилась за спинку дивана и попыталась привести мысли в порядок.

— Документы на развод. Мы не так уж долго женаты, так что можно еще что-то сделать. Питер знает, как поступить.

Сэм сделал еще один большой глоток, разболтав в стакане остатки темно-коричневой жидкости.

— Конечно. — Молли все еще крепко держалась за спинку дивана. Ее ноги отказывались ей подчиняться. Ей нужно уйти прямо сейчас, пока она не бросилась к ногам Сэма и не начала умолять разрешить ей остаться. Господи, как же она его любила! Даже после того что он сказал, Молли ужасно хотелось оказаться в его объятиях и ощутить теплоту его губ. Как она будет жить без него? Сможет ли она выдержать одиночество?

Подняв глаза, Молли заметила, что Сэм нерешительно смотрит на нее, словно раздумывает над ее мыслями. Если бы он приехал прошлой ночью домой, то он бы все узнал. Узнал бы, насколько сильно она его любит, и тогда Молли окончательно унизилась бы перед ним. Она вскинула подбородок, решив покинуть дом Сэма с достоинством и не дать боли и отчаянию, которые пробудили в ее душе слова Сэма, прорваться наружу.

— Значит, до свидания.

— Полагаю, что так.

— Ты мог хотя бы предупредить меня заранее, — с некоторой горечью в голосе произнесла Молли. — Хотя Лили ты тоже не удосужился предупредить.

Однако Сэм не отреагировал на колкость.

— До свидания, Молли.

Молли едва сдерживала себя, чтобы не расплакаться. Сэм с такой легкостью попрощался с ней, разрушив ее жизнь и счастье. Молли не могла вымолвить ни слова, а очертания двери расплылись от все-таки прорвавшихся слез. Она отчаянно заморгала, не желая торопиться. Она не хотела, чтобы Сэм видел, как его слова сломили ее и опустошили ее душу. С деланным спокойствием, высоко подняв голову, Молли толкнула тяжелую дверь и вышла из комнаты.

Она дошла до самой конюшни, и только там рыдания вырвались на свободу. Она вывела из стойла Тру и принялась седлать его. Слезы промочили ее блузку, но никак не хотели останавливаться.

Теперь она знала, что такое разбитое сердце. Она чувствовала тяжелую, болезненную пустоту в груди. Вскочив в седло, Молли выехала во двор сквозь широкие двойные ворота конюшни. Сэм сидел, небрежно развалившись на крыльце, и, прежде чем он успел заметить ее слезы, Молли отвернулась. Она не могла позволить Сэму увидеть ее плачущей. Она возьмет себя в руки, как и прежде. Только теперь она уже никому не будет доверять и ни на кого не станет полагаться. Она сама о себе позаботится. Она и раньше так жила. До того как встретила Сэма.

Помимо своей воли Молли представила себе красивое лицо мужа и его белозубую улыбку, когда она что-то говорила или делала. Ей хотелось ненавидеть его. Только так можно попробовать выжить без Сэма. Однако направляя коня в галоп по короткой дороге к своему ранчо, Молли только и думала об ощущении его шелковистых белокурых волос под своими пальцами и тепле, исходящем от его рук, когда он ласкал ее или сжимал ее лицо в ожидании поцелуя. Молли вспоминала свою первую брачную ночь и то, как нежно прижимал ее к себе Сэм, успокаивая и обещая, что все будет хорошо. Она вспоминала моменты, когда он проявлял Нежность, и моменты, когда он бывал сильным. «О, Сэм. Ну почему ты так и не полюбил меня? Почему мне так необходима твоя любовь?»

Боль, терзавшая Молли, разлилась теперь по ее груди. Девушка с трудом дышала. Может, виной всему она сама? Если бы только она могла все изменить. Но слишком поздно. Она никогда больше не ощутит обнимающих рук Сэма, никогда не услышит его низкого голоса, нашептывающего в порыве страсти нежные слова, никогда не увидит больше веселых искорок в его глазах. «О, Сэм. Как я могла так ошибаться на твой счет?»

Дверь с шумом захлопнулась, и Сэм подошел к буфету. Ему необходимо выспаться, но заснуть он мог, только напившись до бессознательного состояния. Его глаза горели, а руки дрожали, когда он наливал виски в стакан. Ему вспомнились долгие часы, проведенные у постели Эммета, прежде чем тот забылся сном. И только тогда Сэм отправился домой. Ехал нарочито медленно, боясь обнаружить ответ на вопрос, который жег его сердце каленым железом. На рассвете подъехав к «Кедровому ручью», Сэм направился прямо в стойло к Тру и поднял его заднюю левую ногу. Очевидность вины Молли словно острым лезвием резанула Сэма по сердцу, а красная пелена застлала глаза. Новое копыто. И как раз на задней левой ноге. Сэм просидел в стойле до тех пор, пока петух не разбудил своим криком рабочих и они начали потихоньку подтягиваться к конюшне. По крайней мере у него было время, чтобы обдумать свои последующие действия. Он не будет выдвигать обвинение, во всяком случае до тех пор, пока Эммет не поправится. Иначе пойдут сплетни. Кроме того, доказательство, которым он располагал, не слишком убедительно. Во всяком случае, для присяжных.

Для Сэма оно говорило красноречивее всяких слов. Ошибка исключена. Молли Джеймс Бранниган устроила аварию на лесопилке, а потом на акведуке. Ненависть поглотила всю ее натуру, а стремление отомстить довело ее до сумасшествия. Сэму казалось, что историю с запиской она выдумала специально, чтобы застрелить его без зазрения совести.

Сэм медленно допил виски, неотступно думая о Молли, вновь наполнил стакан и подошел к пустому камину, глядя на серые холодные угли. Точно таким же он ощущал свое сердце — холодным и пустым, совсем как прогоревшие угли в камине. Молли разжигала костер в его сердце и пробуждала от спячки чувства. Исходившее от нее притяжение заставляло Сэма чувствовать себя счастливым и удовлетворенным. Одно лишь воспоминание о Молли могло озарить его день счастьем. Он знал, что Молли небезразлична ему, но до сегодняшнего дня он не понимал, до какой степени. Без нее мир словно потускнел и утратил свои краски. Жизнь потеряла свой блеск и очарование. Для Сэма жизнь без Молли будет теперь такой же одинокой и безотрадной, как и долгая ночь, проведенная им в конюшне.

Как он мог так глупо поступить? Он влюбился, да, именно влюбился в нее в тот самый день, когда увидел ее в Лив-Оук. Он до сих пор помнил, с какой настойчивостью она пыталась вытащить из канавы здоровенного быка. Она бы вытащила его рано или поздно и без помощи Сэма. Однако Сэм хотел, чтобы Молли нуждалась в нем, а она никогда не чувствовала в нем необходимости. Ему даже хотелось признаться ей в любви. Может, тогда она забыла бы о своей жажде мести.

Хотя и признание скорее всего не помогло бы.

Сэм закинул ноги на стол, стоявший возле камина. У него ужасно болело сердце. Оно ныло словно открытая рана. Да, открытая, кровоточащая рана. И Сэм чувствовал себя одиноким, ужасно одиноким. Теперь одиночество будет его постоянным спутником, потому что никому не под силу занять место Молли. Сэм был однолюбом, и в его жизни не появится больше ни одной женщины. Никогда больше не будет женщины, которую он полюбит. Он отдал свое сердце Молли Джеймс, а она растоптала его каблуками своих сапог. Возможно, оно и к лучшему. Он поклялся себе, что никогда не окажется в такой глупой ситуации, как его отец и Коллин. Его отец умер из-за любви к Коллин Джеймс. Но Сэм пока еще жив и мог считать, что ему повезло.

Однако при мысли об ожидающих его долгих годах одиночества, годах без женщины, которую он полюбил больше самой жизни, Сэм уже ни в чем не был уверен.