Дурная кровь

ГЛАВА 51

Селин не сочла нужным предупредить кого-нибудь о своей спонтанной поездке в Оклахому. В самолете она отключила телефон.

— Я же тебе говорила, — Лия с ухмылкой взглянула на Майкла. — Скажи, что я была права.

— Ты была права, — Майкл закатил глаза. Его голос слегка смягчился. — Ты пообещала.

— В интересах абсолютной честности скажу, — вмешалась Селин, — думаю, все присутствующие оценят, если вы уединитесь.

— Я не оценю, — проворчал Дин.

— Меня не смущают проявления физической или эмоциональной близости, — произнесла Слоан. — Тонкости и статистика, лежащие в основе ухаживания, довольно интересны.

Селин взглянула на Слоан. Уголки её губ изогнулись в улыбке.

— Да что ты говоришь.

Слоан нахмурилась.

— Я ведь только что сказала.

— Для реконструкции лиц не помешает эксперт по математике, — Селин склонила голову на бок. — Ты в игре, Блонди?

Вспомнив, как Слоан отреагировала на тела в подвале, я думала, что она откажется. Но вместо этого она шагнула к Селин.

— В игре.

На следующее утро агент Стерлинг с Селин и Слоан уехали ещё до восхода солнца. Я решила к ним присоединиться. За всё время, что я провела в программе «Естественных», я впервые побывала в лаборатории ФБР — в нашем случае, она оказалась охраняемым объектом в двух часах езды от Гейтера. После того, как судмедэксперт закончил исследовать оба тела, а команда криминалистов собрала все трасологические улики с одежды и кожи, с костей убрали остатки плоти. Два скелета лежали бок о бок.

Прежде чем впустить нас в комнату, агент Стерлинг попросила всех остальных выйти.

Селин замерла в дверном проёме, рассматривая скелеты издалека. Затем она подошла ближе и медленно обошла их кругом. Наблюдая за ней, я знала, что её глаза не упускали ни одной детали. Её взгляд замер на меньшем скелете — женщине.

Ты видишь не просто кости. Ты видишь очертания. Щека, челюсть, глаза…

— Я могу до неё дотронуться? — спросила Селин, оборачиваясь к агенту Стерлинг.

Стерлинг едва заметно кивнула, и Слоан передала Селин пару перчаток. Селин натянула их и осторожно провела кончиками пальцев по черепу женщины, ощупывая изгибы и соединения костей. Селин рисовала всем телом, но это — это занятие было для неё священным.

— Расстояние между глазницами — два целых тридцать девять десятых дюйма, — мягко произнесла Слоан. — Расстояние между её зрачками и ртом — примерно два с половиной дюйма.

Селин кивнула и продолжила изучать череп. Пока Слоан озвучивала больше измерений, Селин достала альбом для рисования и опустила его на ближайший лабораторный стол. Через несколько секунд карандаш в её руках замелькал по бумаге.

Продолжая рисовать, Селин отошла от нас. Ты покажешь портрет, когда он будет готов. Когда ты закончишь.

Через несколько минут тишину прорезал звук рвущейся бумаги. Селин вырвала лист из своего альбома. Не сказав ни слова, она передала рисунок Слоан, отложила альбом и принялась изучать второй скелет.

Слоан передала рисунок мне. Я передала его агенту Стерлинг. С портрета на нас глядела обыкновенная, но симпатичная женщина чуть младше тридцати. Я ощутило жутковатое чувство, словно она была мне знакома.

— Узнаешь её? — негромко спросила у меня агент Стерлинг, пока Селин продолжала работать на противоположной стороне комнаты.

Я покачала головой, но в душе я кивала.

— Она похожа… — слова парили совсем близко, но я не могла до них дотянуться. — Она похожа на Мэлоди, — наконец, произнесла я. — Внучку Ри.

Стоило мне произнести эти слова, я всё поняла. Я знала, кто эта женщина. Знала, что дочь Ри — мать Мэлоди и Шэйна — не сбежала из города, побывав на Ранчо Покоя.

Она осталась там навсегда.

Я попыталась вспомнить об этой женщине что-нибудь ещё — что-нибудь, что я слышала или видела. Вместо этого я вспомнила о том, как моя мать заслоняла от меня что-то у подножья лестницы.

Что-то большое. Что-то тяжелое.

Кровь на руках моей матери…

Я не разглядела лица трупа. Не знала, принадлежал он мужчине или женщине.

Кейн. Там был Кейн. Меня окатило осознание. Ведь так?

Чувствуя себя так, словно мир вышел из строя, я подошла к Селин, которая снова взялась за альбом. На этот раз я не удержалась и стала наблюдать за тем, как она рисовала.

Она позволила мне.

Она позволила мне заглянуть ей через плечо. Постепенно на бумаге появилось мужское лицо. Сначала линия подбородка. Волосы. Глаза. Щеки, рот…

Я отшатнулась от неё. Потому что на этот раз лицо не казалось мне отдаленно знакомым. Я не стала искать в своей памяти намёк на то, кому принадлежало тело.

Я узнала это лицо. Внезапно, я снова стояла на лестнице, а у её подножья лежало тело.

Я его вижу. Я вижу лицо. Вижу кровь…

Мужчиной на рисунке — мужчиной, лежавшим у подножья лестницы, скелетом на лабораторном столе, который был мертв вот уже десять лет — был Кейн Дарби.